Гражданский кодекс часть 1

10 октября 2022 года	Дело №	А56-25050/2020
Арбитражный суд Северо-Западного округа в составе председательствующего Чернышевой А.А., судей Воробьевой Ю.В. и ФИО1, при участии от публичного акционерного общества «Промсвязьбанк» представителя ФИО2 (доверенность от 04.07.2022), от общества с ограниченной ответственностью «Ностерс» и его конкурсного управляющего ФИО3 представителя ФИО4 (доверенность от 25.06.2020), рассмотрев 03.10.2022 в открытом судебном заседании кассационную жалобу конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «Ностерс» ФИО3 на постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.05.2022 по делу № А56-25050/2020/тр.1, у с т а н о в и л: Производство по делу о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Ностерс», адрес: 192076, Санкт-Петербург, Заводская ул. (тер. Усть-Славянка), д. 32, корп. 3, оф. С, ОГРН <*>, ИНН <> (далее – Общество), возбуждено определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 27.03.2020 на основании собственного заявления должника. Решением от 26.06.2020, резолютивная часть которого объявлена 19.06.2020, в отношении Общества открыта процедура конкурсного производства по упрощенной процедуре ликвидируемого должника, конкурсным управляющим утвержден ФИО3. Соответствующие сведения опубликованы в газете «Коммерсантъ» от 04.07.2020 № 116. Публичное акционерное общество «Промсвязьбанк», адрес: 109052, Москва, Смирновская ул., д. 10, стр. 22, ОГРН <>, ИНН <*> (далее – ПАО «Промсвязьбанк», Банк), также обратилось в суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом) и введении в отношении него процедуры конкурсного производства по упрощенной процедуре ликвидируемого должника. Определением от 10.04.2020 заявление Банка принято к производству. Банк уведомлен о рассмотрении его заявления после рассмотрения по существу заявления Общества. Названному обособленному спору присвоен номер А56-25050/2020/з.1. В связи с введением в отношении должника процедуры банкротства заявление Банка рассмотрено по правилам рассмотрения заявления о включении требования в реестр требований кредиторов Общества с изменением присвоенного номера обособленного спора на А56-25050/2020/тр.1. С учетом уточнений, заявленных в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), Банк просил включить в третью очередь реестра требований кредиторов должника требование в размере 1 462 888 757,30 руб. как обеспеченное залогом имущества должника. В ходе рассмотрения данного заявления кредитор ФИО5 в судебном заседании 23.10.2020 представил ходатайство об объединении в одно производство заявления ПАО «Промсвязьбанк» о включении требования в реестр требований кредиторов и заявления ФИО5 об оспаривании дополнительных соглашений от 08.11.2017 к кредитным договорам, заключенным между должником и Банком (№ А56-25050/2020/сд.). Определением от 15.01.2021 названные обособленные споры объединены в одно производство для их совместного рассмотрения. Определением от 01.03.2021, оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 04.06.2021, во включении требования ПАО «Промсвязьбанк» в реестр требований кредиторов Общества отказано. Дополнительные соглашения от 08.11.2017 № 8 к кредитному договору от 16.12.2011 № 0965-11-2-0, от 08.11.2017 № 7 к кредитному договору от 28.03.2012 № 0187-12-2-0, от 08.11.2017 № 7 к кредитному договору от 28.03.2012 № 0188-12-2-0 признаны недействительными сделками. Применены последствия недействительности сделок. С Банка в пользу ФИО5 взыскано 6000 руб. расходов по уплате госпошлины. Постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 20.09.2021 определение от 01.03.2021 и постановление от 04.06.2021 отменены. Дело направлено в суд первой инстанции на новое рассмотрение. По результатам нового рассмотрения суд первой инстанции определением от 28.01.2022 отказал конкурсному управляющему ФИО3 в удовлетворении ходатайств о назначении по делу судебных технической и финансово-экономической экспертиз; отказал ФИО5 в удовлетворении заявления о признании недействительными дополнительных соглашений от 08.11.2017 № 8 к кредитному договору об открытии кредитной линии (с установленным лимитом выдачи) от 16.12.2011 № 0965-11-2-0, от 08.11.2017 № 7 к кредитному договору об открытии кредитной линии (с установленным лимитом выдачи) от 28.03.2012 № 0187-12-2-0, от 08.11.2017 № 7 к кредитному договору об открытии кредитной линии (с установленным лимитом выдачи) от 28.03.2012 № 0188-12-2-0, заключенных Банком и Обществом; взыскал с ФИО5 в доход федерального бюджета 12 000 руб. государственной пошлины по делу; определил выдать исполнительный лист после вступления определения в законную силу. Названным определением признано установленным и подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты Общества, требование ПАО «Промсвязьбанк» в размере 63 236 608,63 руб. основного долга. В удовлетворении заявления Банка в остальной части отказано. Банку из федерального бюджета возвращено 6000 руб. государственной пошлины, уплаченной платежным поручением от 18.03.2020 № 88345; определено выдать справку на возврат государственной пошлины после вступления определения в законную силу. Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.05.2022 определение от 28.01.2022 отменено в части отказа в удовлетворении требования и в части признания требования установленным и подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты Общества. В указанной части принят новый судебный акт – о признании обоснованным и подлежащим включению в третью очередь реестра требований кредиторов должника требования Банка в размере 1 462 888 757,30 руб. как обеспеченного залогом имущества должника по договорам залога от 08.04.2016 № Т-1/0965-11-2-0/0188-12-2-0/0187-21-2-0 и № Н1/0965-11-2-0/0188-12-2-0/0187-21-2-0. В остальной части определение от 28.01.2022 оставлено без изменения. В кассационной жалобе конкурсный управляющий ФИО3 просит постановление от 28.05.2022 отменить, оставив в силе определение от 28.01.2022. В обоснование кассационной жалобы приведены доводы о неправильном применении норм материального и процессуального права, а также несоответствии выводов суда апелляционной инстанции фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в материалах дела доказательствам. По мнению подателя кассационной жалобы, суд первой инстанции надлежащим образом определил обстоятельства, имеющие значение для дела, дал соответствующую оценку представленным в материалы дела доказательствам, учел выводы определения Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.2021, следовательно, отмена части определения от 28.01.2022 незаконна и необоснованна. При этом суд первой инстанции, как полагает податель жалобы, правомерно сделал вывод о том, что все сделки, начиная с выдачи Банком кредита обществу с ограниченной ответственностью «Контакт» (далее - ООО «Контакт») в конце 2011 года и выкупа собственной доли Обществом с последующим зачетом, являются взаимосвязанными и были спланированы еще на стадии выдачи кредитов, а организатором подобных схем мог выступить только Банк, привлекавший для реализации схем формально независимых, но при этом полностью подконтрольных лиц. Как полагает податель кассационной жалобы, судом апелляционной инстанции нарушены нормы процессуального права при оценке доказательств, представленных конкурсным управляющим. Электронная переписка в совокупности с иными доказательствами свидетельствовала о том, что Банк осуществлял фактическое руководство должником, управление его хозяйственной деятельностью. Кроме того, по мнению подателя жалобы, не установив оснований для субординации требования по договору от 28.03.2012 № 0187-12-2-0, суд апелляционной инстанции не учел разъяснения, содержащиеся в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020 (далее - Обзор от 29.01.2020). В отзыве на кассационную жалобу ПАО «Промсвязьбанк» просит отказать в ее удовлетворении, поскольку постановление апелляционной инстанции является законным и не подлежащим отмене. Кредитор обращает внимание на обоснованный вывод суда апелляционной инстанции о реальности кредитных отношений, об отсутствии как юридической, так и фактической аффилированности Банка, ООО «Контакт», Общества, компаний «AbessyniaTradingLimited» и «GaleritusTrade & InvestLimited». Банк, обращая внимание на включение в реестр требований кредиторов в совокупном размере 1 663 917 руб., возникших лишь в 2019 году, полагает, что действия Общества по переходу к процедуре добровольной ликвидации в преддверии наступления срока возврата кредита Банку с целью его опережения в подаче заявления о банкротстве, а также конкурсного управляющего по заявлению возражений на законное и обоснованное требование Банка направлены на безосновательное освобождение Общества от обязательств по возврату полученных кредитных средств. В судебном заседании представитель Общества и его конкурсного управляющего поддержал кассационную жалобу. Представитель ПАО «Промсвязьбанк» возражал против удовлетворения кассационной жалобы. Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, однако представителей в судебное заседание не направили; их отсутствие в соответствии с частью 3 статьи 284 АПК РФ не является препятствием для рассмотрения жалобы. Законность обжалуемого судебного акта проверена в кассационном порядке. Как следует из материалов дела и установлено судами, требования ПАО «Промсвязьбанк» основаны на кредитных договорах от 16.12.2011 № 0965-11-2-0 и от 28.03.2012 № 0188-12-2-0, заключенных между ООО «Контакт» и Банком, и кредитном договоре от 28.03.2012 № 0187-12-2-0, заключенном между Обществом и Банком. По условиям договоров с ООО «Контакт» целью кредитования являлось финансирование инвестиционного проекта/инвестиционной деятельности (пункт 2.4 кредитных договоров). Так, 15.12.2011 ООО «Контакт» и компанией «Abessynia Trading Limited» заключен договор соинвестирования, по условиям которого стороны объединяют свои вклады для строительства солодового производства на территории Ленинградской области. ООО «Контакт» до 31.11.2011 обязуется перечислить компании «Abessynia Trading Limited» 1 095 000 000 руб., а компания «Abessynia Trading Limited» до 31.12.2014 обязуется внести (оставив у себя, как сторона, ведущая общие дела проекта; пункт 4.1 договора соинвестирования) 420 000 000 руб. Как следует из выписки по расчетному счету ООО «Контакт», кредитные денежные средства в день получения кредитов были перечислены компании «Abessynia Trading Limited» по договору соинвестирования от 15.12.2011. В дальнейшем ООО «Контакт» было реорганизовано в форме присоединения к Обществу (28.08.2012), и в результате универсального правопреемства к последнему перешли права по договору соинвестирования от 15.12.2011, а также обязательства перед Банком по кредитным договорам. На дату реорганизации участником Общества с долей в уставном капитале в размере 99,99347% являлась компания «Abessynia Trading Limited» (с 13.01.2012), участником ООО «Контакт» с долей в размере 99,9% - компания «GaleritusTrade & InvestLimited» (с 21.03.2012). После выхода компании «Abessynia Trading Limited» из числа участников должника (18.12.2012) компания «Galeritus Trade & Invest Limited» становится 100-процентным участником должника. Рассматривая настоящий обособленный спор в части требования кредитора, основанного на кредитных договорах от 16.12.2011 № 0965-11-2-0 и от 28.03.2012 № 0188-12-2-0, суд первой инстанции руководствовался положениями статей 10, 167, пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), исходил из недобросовестного поведения участников данных сделок, пришел к выводу о притворности кредитных договоров, сослался на разъяснения, содержащиеся в пункте 5 Обзора от 29.01.2020, согласно которому не подлежит удовлетворению заявление о включении в реестр требования аффилированного с должником лица, если имело место свободное перемещение денежных средств внутри группы лиц, в частности, полученное от банка финансирование было перераспределено - выведено из числа активов должника другому члену группы. Суд первой инстанции, установив фактическую аффилированность Банка и Общества, применил к рассмотрению обособленного спора повышенный стандарт доказывания и пришел к выводу о том, что в результате совершения цепи формальных взаимосвязанных сделок компания «Abessynia Trading Limited» получила 1 226 200 000 руб. и полностью освободилась от обязательства по их возврату, а Общество приняло на себя денежные обязательства перед Банком при полном отсутствии экономической выгоды. При этом суд посчитал установленными обстоятельства, свидетельствующие о невозможности ООО «Контакт» в условиях обычной хозяйственной деятельности рассчитывать на получение необеспеченного кредита в размере 1 226 200 000 руб., который в 98 раз превышает размер всех активов заемщика. В результате произведенной реорганизации фактически была проведена операция перевода первоначально проблемного кредита с точки зрения банковского регулирования с компании, не ведущей хозяйственную деятельность, на работающую компанию с существенными активами. Обеспечительные сделки (договоры залога) заключены должником в апреле 2016 года, то есть через четыре года после предоставления кредитов. При этом первоначальная редакция кредитных договоров устанавливала, что возврат кредитов должен быть произведен 29.12.2014 (1 095 000 000 руб. и проценты) и 27.03.2015 (131 200 000 руб. и проценты). Кроме того, суд сделал вывод, что в результате произведенной 01.01.2012 Обществом переоценки активов и увеличения показателя чистых активов была создана видимость законного основания для последующего проведения выкупа долей Обществом у компании «Abessynia Trading Limited» на сумму полученных в будущем кредитов, в том числе кредита, полученного в 2012 году. Между Обществом и компанией «Abessynia Trading Limited» 28.09.2012 заключено соглашение о расторжении договора соинвестирования от 15.12.2011, по условиям которого компания «Abessynia Trading Limited» обязалась до 03.12.2012 возвратить Обществу 1 226 200 000 руб., а также выплатить 50 000 руб. компенсации за предоставленную отсрочку возврата. Впоследствии, 18.12.2012, между Обществом и компанией «Abessynia Trading Limited» заключен договор купли-продажи доли, по условиям которого Общество за 1 226 250 000 руб. выкупает у компании «Abessynia Trading Limited» долю в собственном уставном капитале в размере 99,99347 %. При этом 19.12.2012 между Обществом и компанией «Abessynia Trading Limited» заключен договор о зачете встречных требований, по условиям которого зачитываются требования Общества к компании «Abessynia Trading Limited» на сумму 1 226 250 000 руб. задолженности по соглашению от 28.09.2012 о расторжении договора соинвестирования от 15.12.2011 и требования компании «Abessynia Trading Limited» к Обществу на сумму 1 226 250 000 руб. по договору купли-продажи доли от 18.12.2012. В дальнейшем уставный капитал Общества уменьшается до 15 000 руб. Условия выдачи кредитов и инвестиционного договора, а также дальнейшие действия сторон позволили суду прийти к выводу о том, что все сделки, начиная с выдачи Банком кредита ООО «Контакт» в конце 2011 года и выкупа собственной доли Обществом с последующим зачетом, являются взаимосвязанными и были спланированы еще на стадии выдачи кредитов, о притворности сделок по предоставлению кредитов, имеющих целью прикрыть другую сделку – перечисление Банком денежных средств компании «Abessynia Trading Limited» (Кипр). Учитывая, что в схеме участвовали исключительно денежные средства Банка, суд согласился с доводами управляющего, что организатором подобных схем мог выступить только Банк, привлекавший для реализации схем формально независимых, но при этом полностью подконтрольных лиц. При этом судом приняты во внимание содержание представленной конкурсным управляющим в материалы дела электронной переписки, установленная судебными актами по делам № А40-183868/2018 и № А40-315748/2019 взаимосвязанность Банка, компаний «Abessynia Trading Limited» и «Galeritus Trade & Invest Limited», а также их неоднократное участие в схемах по выводу средств из Банка и лиц, подконтрольных бенефициарам Банка, за пределы Российской Федерации по недействительным сделкам, скрывающим реальные цели финансовых операций от государственных органов. Суд первой инстанции также признал подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты Общества, требование ПАО «Промсвязьбанк» в размере 63 236 608,63 руб. основного долга по договору от 28.03.2012 № 0187-12-2-0, установив основания для применения пунктов 3.1 и 3.2 Обзора от 29.01.2020. Исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства, апелляционный суд счел требование Банка обоснованным и подлежащим включению в реестр кредиторов в третью очередь удовлетворения как обеспеченное залогом имущества должника в размере 1 462 888 757,30 руб. Апелляционный суд пришел к выводу об отсутствии оснований для вывода о притворности кредитных договоров, а также отсутствии основания для понижения очередности Банка. Проверив законность обжалуемых судебных актов исходя из доводов, приведенных в кассационной жалобе, Арбитражный суд Северо-Западного округа приходит к следующим выводам. В соответствии со статьей 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) и частью 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства). Исходя из норм статей 71, 100, 142 Закона о банкротстве, пункта 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется арбитражным судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором, с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности. Проверка обоснованности требований осуществляется с целью не допустить включение в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников). В соответствии с пунктом 1 статьи 819 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений) по кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее. Как было указано выше, требования ПАО «Промсвязьбанк» основаны на кредитных договорах (договорах об открытии кредитной линии) от 16.12.2011 № 0965-11-2-0 и от 28.03.2012 № 0188-12-2-0, заключенных между ООО «Контакт» и Банком, и от 28.03.2012 № 0187-12-2-0, заключенном между Обществом и Банком, во исполнение условий которых кредитор предоставил должнику денежные средства, а должник обязался возвратить заемные средства, уплатить проценты на сумму займа в порядке и на условиях, предусмотренных указанными договорами. Согласно заявлению Банка задолженность состоит из долга по кредитному договору от 28.03.2012 № 0187-12-2-0 в сумме 63 236 608,63 руб., по кредитному договору от 16.12.2011 № 0965-11-2-0 в сумме 1 249 893 249,65 руб. и по кредитному договору от 28.03.2012 № 0188-12-2-0 в сумме 149 758 899,03 руб. (том дела 3, листы дела 54-55). Суд первой инстанции не усмотрел оснований для признания обоснованным и удовлетворения требования Банка в части включения в реестр кредиторов должника сумм долга по кредитным договорам от 16.12.2011 № 0965-11-2-0 и от 28.03.2012 № 0188-12-2-0 в размере 1 249 893 249,65 руб. и 149 758 899,03 руб. соответственно и пришел к выводу о наличии оснований для понижения очередности удовлетворения требования Банка в части включения в реестр кредиторов должника суммы долга по кредитному договору от 28.03.2012 № 0187-12-2-0 в размере 63 236 608,63 руб. Из материалов дела следует, что по условиям договоров с ООО «Контакт» целью кредитования являлось финансирование инвестиционного проекта/инвестиционной деятельности (пункт 2.4 кредитных договоров). Так, 15.12.2011 ООО «Контакт» и компанией «Abessynia Trading Limited» заключен договор соинвестирования, по условиям которого стороны объединяют свои вклады для строительства солодового производства на территории Ленинградской области. ООО «Контакт» до 31.11.2011 обязуется перечислить компании «Abessynia Trading Limited» 1 095 000 000 руб., а последняя до 31.12.2014 обязуется внести (оставив у себя, как сторона, ведущая общие дела проекта; пункт 4.1 договора соинвестирования) 420 000 000 руб. Как следует из выписки по расчетному счету ООО «Контакт», кредитные денежные средства в день получения кредитов были перечислены компании «Abessynia Trading Limited» по договору соинвестирования от 15.12.2011. В дальнейшем ООО «Контакт» было реорганизовано в форме присоединения к Обществу (28.08.2012), и в результате универсального правопреемства к последнему перешли права по договору соинвестирования от 15.12.2011, а также обязательства перед Банком по кредитным договорам. На дату реорганизации участником Общества с долей в уставном капитале в размере 99,99347% являлась компания «Abessynia Trading Limited» (с 13.01.2012), участником ООО «Контакт» с долей в размере 99,9% - компания «Galeritus Trade & Invest Limited» (с 21.03.2012). После выхода компании «Abessynia Trading Limited» из числа участников должника (18.12.2012) компания «Galeritus Trade & Invest Limited» стала 100-процентным участником должника. В соответствии с пунктами 8.1 кредитных договоров, заключенных между Банком и ООО «Контакт», возврат кредитных средств должен был быть произведен 29.12.2014 (1 095 000 000 руб. и проценты) и 27.03.2015 (131 200 000 руб. и проценты). Кредиты в срок до 14.09.2012 (залог оборудования) и 14.11.2012 (ипотека) должны были быть обеспечены оборудованием и недвижимым имуществом, которое будет приобретено ООО «Контакт» (пункт 7 кредитных договоров). По смыслу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц либо являются по отношению к нему аффилированными. Таким образом, критерии выявления заинтересованности в делах о несостоятельности через включение в текст закона соответствующей отсылки сходны с соответствующими критериями, установленными антимонопольным законодательством. Согласно позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 № 308-ЭС16-1475, от 26.05.2017 № 306-ЭС16-20056(6), доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка. При рассмотрении данного обособленного спора суд первой инстанции не установил юридической аффилированности кредитора и должника, однако пришел к выводу о фактической аффилированности указанных лиц. Указанные выводы суда первой инстанции были основаны на следующих обстоятельствах: - условиях выдачи кредитов и инвестиционного договора, а также дальнейших действиях сторон; - нахождении с октября 2011 года учредительных и хозяйственных документов должника у сотрудников Банка, что подтверждается представленными актами приема-передачи документов от 27.10.2011 и от 21.12.2011; - представленной в материалы обособленного спора электронной переписке, из содержания которой следует подконтрольность Общества Банку; - установленной судебными актами по делам № А40-183868/2018 и № А40-315748/2019 взаимосвязанности Банка, компаний «Abessynia Trading Limited» и «Galeritus Trade & Invest Limited», а также их неоднократном участии в схемах по выводу средств из Банка и лиц, подконтрольных бенефициарам Банка, за пределы Российской Федерации по недействительным сделкам, скрывающим реальные цели финансовых операций от государственных органов. Суд апелляционной инстанции не согласился с выводом суда первой инстанции о фактической аффилированности Банка и должника, признав отсутствие в материалах обособленного спора достаточных доказательств, в своей совокупности свидетельствующих об этом, в частности не доказан факт оказания как прямого, так и косвенного контроля или существенного влияния на деятельность должника Банком или его контролирующими лицами, как и не представлено иных доказательств общности их экономических интересов. Суд кассационной инстанции не находит оснований не согласиться с данным выводом суда апелляционной инстанции. Судебные акты по делам № А40-183868/2018 и № А40-315748/2019, на которые ссылается суд первой инстанции, не могут иметь преюдициального значения, поскольку приняты по иным установленным обстоятельствам, в отношении иных лиц, с учетом конкретных доводов и доказательств, представленных сторонами в рамках этих дел, следовательно, с достоверностью не могут подтверждать аффилированности Банка и должника в настоящем деле о банкротстве. При этом судом апелляционной инстанции учтено, что из судебного акта по делу № А40-183868/2018 по иску Банка о признании недействительным кредитного договора с компанией «Wipasena Holding Ltd» усматривается, что судом дана оценка обеспечительным сделкам Банка с не привлеченными к участию в деле компаниями «Abessynia Trading Limited», «Galeritus Trade & Invest Limited» по передаче в залог неликвидных акций открытого акционерного общества «Дальтехгаз». Кроме того, постановлением Арбитражного суда Московского округа от 08.02.2022 по делу № А40-315748/2019 из мотивировочных частей судебных актов Арбитражного суда города Москвы и Девятого арбитражного апелляционного суда исключены выводы о том, что публичное акционерное общество «Карачаровский механический завод», акционерами которого по состоянию на 05.04.2013 являлись в том числе компании «Abessynia Trading Limited» и «Galeritus Trade & Invest Limited», по состоянию на 2013 год являлось дочерним предприятием ПАО «Промсвязьбанк» и подконтрольным данному банку. Оценивая представленную конкурсным управляющим должником электронную переписку сотрудников Банка и Общества за период с 2015 по 2017 годы, ссылка на которую имеется в протоколе осмотра доказательств от 13.01.2021, составленном лицом, временно исполняющим обязанности нотариуса, в качестве доказательства, суд первой инстанции посчитал, что содержащиеся в ней факты указывают на подконтрольность должника кредитору. Апелляционный суд учел, что заключенные между сторонами кредитные договоры не предусматривали возможности обмена ими информацией и документами посредством электронной почты, не содержат ссылок на лиц, уполномоченных вести от имени сторон договоров электронную переписку. Положения Гражданского кодекса Российской Федерации о письменной форме сделки (статья 160 ГК РФ) на момент возникновения спорных правоотношений также не предусматривали возможности совершения лицом сделки с помощью электронных либо иных технических средств, в этой связи подобная переписка не может рассматриваться как часть кредитных договоров сторон, а потому не могла рассматриваться судом в качестве достаточного и достоверного доказательства, подтверждающего намерения либо волю сторон по данным сделкам. Кроме того, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что из протокола осмотра доказательств усматривается невозможность идентификации получателя и отправителя электронных писем, а их содержание имеет разрозненную информацию, адрес электронной почты сторонами договора в представленных документах бесспорно не подтвержден. При этом содержание переписки, проанализированной в определении от 28.01.2022, сводится к согласованию и корректировке финансовой отчетности Общества с представлением пояснительной записки о внесенных корректировках, что свидетельствует об обычной практике взаимодействия сотрудников Банка и заемщика, но не о подконтрольности последнего Банку. С учетом изложенного, как правильно указал апелляционный суд, суд первой инстанции дал неверную оценку представленному конкурсным управляющим должником доказательству, что привело к ошибочному выводу о фактической подконтрольности Банку должника. Представленные конкурсным управляющим в материалы дела в подтверждение нахождения с октября 2011 года учредительных и хозяйственных документов должника у сотрудников Банка акты приема-передачи документов от 27.10.2011 и от 21.12.2011 обоснованно не признаны судом апелляционной инстанции достаточными доказательствами, с достоверностью подтверждающими факт передачи документов должника и их нахождения у кредитора, поскольку полномочия на осуществление таких действий подписавшими данные акты лицами ничем не подтверждены. Доводы о притворности кредитных договоров были предметом оценки суда апелляционной инстанции и обоснованно отклонены, поскольку опровергаются представленными в материалы дела документами. В соответствии с пунктом 2 статьи 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила. Апелляционный суд правильно заключил, что денежные средства по рассматриваемым кредитным договорам предоставлялись Банком должнику на возвратной основе под проценты за пользование заемными средствами с обеспечением залогом в виде реально существовавшего имущества - оборудования и ипотекой 14 объектов недвижимого имущества по адресу: Санкт-Петербург, Заводская ул., (Усть-Славянка), залоговой стоимостью 1 058 286 000 руб., что свидетельствует о заключении кредитных договоров в соответствии с обычным предназначением такого рода сделок. Обстоятельств заключения кредитных договоров в иных целях, с учетом которых можно было бы прийти к выводу о злоупотреблении Банком правом, судом апелляционной инстанции не установлено. Анализируя условия кредитных договоров и договора соинвестирования от 15.12.2011, ссылаясь на необходимость проверки Банком финансового состояния заемщика и целей его кредитования и выявления в этой связи очевидной невозвратности кредитов, критически оценивая внутренние документы Банка о возможности кредитования должника, ссылаясь на возможность заемщика приобрести права на какое-либо имущество только после завершения инвестиционного контракта и передачи его в залог кредитору, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что при выдаче кредита должнику Банк руководствовался иными целями, чем целями кредитных организаций в условиях обычного хозяйственного оборота. Ссылка суда первой инстанции на заключение кредитных договоров без необходимой проверки финансового положения заемщика, что свидетельствует о нерыночных и необычных отношениях сторон, обоснованно не признана состоятельной апелляционным судом, поскольку данное обстоятельство само по себе не является основанием для вывода о ничтожности кредитных договоров и отказа во включении требований в реестр требований кредиторов должника. Данный вывод суда первой инстанции обоснованно признан ошибочным, поскольку финансовое положение должника на момент оформления кредитов Банком проверялось, о чем свидетельствуют материалы кредитного досье, а сами заемные средства реально предоставлялись должнику, который осуществил их целевое расходование. То обстоятельство, что в дальнейшем реализация инвестиционного проекта не состоялась, не свидетельствует о нецелевом использовании полученных по кредитным договорам денежных средств и притворности кредитных договоров. Кроме того, должник согласился на расторжение договора соинвестирования от 15.12.2011 с условием возврата компанией полученных денежных средств с выплатой ему компенсации за отсрочку их возврата. Признавая полученное должником кредитование притворным, суд первой инстанции исходил среди прочего из выводов, изложенных в заключениях от 17.01.2022 № 5-ЗС-21, и действий кредитора по проверке правоспособности заемщика ООО «Контакт», когда часть необходимых для выдачи кредита документов была сформирована уже после даты кредитования. В то же время апелляционный суд правильно указал, что внесудебное суждение специалиста по досудебной финансово-экономической экспертизе от 17.01.2022 не может с достоверностью опровергать вывод Банка о возможности предоставления заемщику ООО «Контакт» кредитов применительно к условиям обычной хозяйственной деятельности и оценку Банком степени обеспеченности заемщиком заемных обязательств на момент оформления кредитов. То обстоятельство, что часть необходимых для выдачи кредита документов была сформирована уже после даты кредитования, также не порочит рассматриваемые кредитные договоры, поскольку достаточность предоставленных заемщиком для вывода о его надежности и возможности обслуживать кредиты документов самостоятельно определяется Банком при решении вопроса о предоставлении заемных средств. Апелляционный суд обоснованно отметил, что, приходя к выводу о притворности рассматриваемых кредитных договоров, суд первой инстанции не установил обстоятельств, позволяющих с достоверностью охарактеризовать данные сделки в качестве таковых, поскольку действия по перечислению должником денежных средств по договору соинвестирования не изменили существа и содержания кредитных договоров, в то время как права и обязанности должника по ним сохранились в полном объеме. Так, спорные перечисления по кредитным договорам не носили транзитного характера, их дальнейшее перечисление должником по договору соинвестирования носило целевой характер, с учетом которого указанные средства предоставлялись, и их использование подобным образом заемщиком предполагалось при предоставлении кредита. При этом Банк непосредственного участия в перечислении иным лицам заемных средств, минуя заемщика, не принимал и предоставил их непосредственно должнику для конкретных целей, реализованных последним в соответствии с условиями кредитных договоров. Разрешая спор, суд первой инстанции указал на то, что договор соинвестирования от 15.12.2011 не содержит конкретных целей. Вместе с тем такие цели с достоверностью указаны в его условиях: организация солодовенного производства в Ленинградской области, что соотносится с положениями статьи 1 Федерального закона от 25.02.1999 № 39-ФЗ «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации», согласно которой инвестиционной деятельностью является вложение инвестиций и осуществление практических действий в целях получения прибыли и (или) достижения иного полезного эффекта. В этой связи вывод суда о том, что инвестирование на условиях названного договора исключает разумность действий заемщика ООО «Контакт» и, соответственно, влечет неразумность действий Банка по предоставлению кредитов, является ошибочным. Непосредственное участие Банка в правоотношениях по приобретению и выкупу долей Общества, расторжению договора соинвестирования и прекращению взаимных обязательств Общества и компании «Abessynia Trading Limited» зачетом судами не установлено. Доказательства влияния на принятие Обществом ключевых управленческих решений со стороны Банка отсутствуют. Указанные доводы конкурсного управляющего основаны лишь на предположениях. В обеспечение исполнения обязательств по данным кредитным договорам между Банком и Обществом 08.04.2016 был заключен договор залога № Т-1/0965-11-2-0/0188-12-2-0/0187-21-2-0, из которого следует, что должник передал кредитору в залог имущество, поименованное в приложении № 1 (пункт 1.1), оценочная стоимость которого составила 159 737 763,34 руб., и договор последующей ипотеки (залога недвижимости) № Н-1/0965-11-2-0/0188-12-2-0/0187-21-2-0. При этом указанный договор о последующей ипотеке был заключен в порядке последующего залога объектов недвижимости, которые уже находились в залоге у Банка в силу заключенных ранее, в период с 2009 по 2011 годы, с должником договоров залога (пункт 10.1.7.1 договора от 08.04.2016) в обеспечение иных обязательств. В ходе рассмотрения дела Банком даны мотивированные объяснения о том, что недвижимое имущество с согласия кредитора выбыло из владения закрытого акционерного общества «Невский Берег» (далее - ЗАО «Невский берег») по договору купли-продажи от 26.11.2010 в пользу общества с ограниченной ответственностью «Цилен», и перешло в собственность должника в связи с внесением этого имущества в его уставный капитал. Таким образом, суды заключили, что данное имущество с 2006 года находилось в залоге у Банка, в том числе в момент приобретения на него прав должником, поскольку вносилось в его уставный капитал как обремененное залогом в пользу Банка. Приходя к выводу о том, что ранее существовавший залог прекратился в соответствии с правилами статьи 352 ГК РФ, суд не привел тому правовых оснований, в то время как материалы обособленного спора свидетельствуют об обратном - о нахождении данных объектов недвижимого имущества в залоге у Банка в период с 2006 по 2010 годы по четырем договорам ипотеки от 29.08.2006, от 31.01.2007, от 03.11.2009, от 16.04.2010 в связи с обеспечением кредитных обязательств предыдущего собственника имущества - ЗАО «Невский Берег». Сведения об обременении этого имущества в пользу Банка отражены в Едином государственном реестре недвижимости (далее - ЕГРН), в то время как сведения о прекращении данного залога в ЕГРН отсутствуют. Условия заключенных кредитных договоров предполагали имущественную выгоду кредитора. Действия должника по уплате процентов за пользование предоставленными кредитными средствами, по передаче в залог объектов недвижимости и оборудования при достаточной залоговой стоимости имущества, опровергают доводы об отсутствии у обеих сторон сделок воли на достижение других правовых последствий и заключения их с целью сформировать видимость отношений по кредитованию. В этой связи у суда первой инстанции не имелось оснований для вывода о том, что между сторонами не сложились правоотношения, основанные на рассматриваемых кредитных договорах, притом что обстоятельства и доказательства, на которые ссылался суд первой инстанции в обоснование данного вывода, с достоверностью об этом не свидетельствуют и по существу основаны на предположениях конкурсного управляющего. Таким образом, апелляционный суд обоснованно отметил неправомерность выводов суда первой инстанции, положенных в основу принятого по результатам рассмотрения настоящего обособленного спора определения, о притворности рассматриваемых кредитных договоров и недобросовестном поведении Банка при выдаче кредитов должнику, в связи с чем в отсутствие фактов, свидетельствующих о том, что финансирование носило непубличный компенсационный корпоративный характер, оснований для отказа кредитору во включении в реестр требований кредиторов должника требования Банка, основанного на кредитных договорах от 16.12.2011 № 0965-11-2-0 и от 28.03.2012 № 0188-12-2-0, в размере 1 249 893 249,65 руб. и 149 758 899,03 руб. соответственно не имелось. Апелляционный суд также признал ошибочным вывод суда первой инстанции о том, что на момент заключения кредитного договора от 28.03.2012 № 0187-12-2-0 должник обладал признаками неплатежеспособности, у него отсутствовало имущество, позволяющее обеспечить исполнение своих обязательств. Отсутствие аффилированности между Банком и должником исключает возможность субординации его требования, основанного на данном договоре. Действия Банка при кредитовании должника отвечают стандартам добросовестного поведения, поскольку денежные средства по договору от 28.03.2012 № 0187-12-2-0 были предоставлены должнику в рамках сделки кредитования и интерес кредитора заключался непосредственно в возврате предоставленных денежных средств и получения платы за их временное предоставление. Доказательств, позволяющих прийти к иному выводу в рамках рассматриваемого кредитного договора, не имеется. Апелляционный суд пришел к правильному выводу о том, что доказательств того, что Банк осуществлял финансирование деятельности должника в условиях имущественного кризиса, материалы обособленного спора не содержат. В то же время конкурсный управляющий Общества, возражая против удовлетворения заявленного требования, не представил доказательств ни совершения кредитором как кредитной организацией действий, выходящих за пределы обычных интересов кредитора-залогодержателя, ни свидетельств того, что Банк, предоставляя должнику данный кредит, действовал недобросовестно. Размер требования определен кредитором с учетом курса Евро в сумме 78,2924 руб. за один Евро на надлежащую дату - на дату введения конкурсного производства - 19.06.2020. В суде апелляционной инстанции представители Банка и конкурсного управляющего должником подтвердили фактическое наличие имущества, предусмотренного договором залога, ипотека недвижимого имущества сохранена до настоящего времени, соответствующие сведения об этом имеются в ЕГРН. С учетом изложенного апелляционный суд пришел к правильному выводу о наличии оснований для признания обоснованным и подлежащим включению в третью очередь реестра требований кредиторов должника требования Банка в размере 1 462 888 757,30 руб. как обеспеченного залогом имущества должника по договорам залога от 08.04.2016 № Т-1/0965-11-2-0/0188-12-2-0/0187-21-2-0 и № Н1/0965-11-2-0/0188-12-2-0/0187-21-2-0. По мнению суда кассационной инстанции, выводы апелляционного суда, послужившие основанием для принятия обжалуемого судебного акта, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и представленным доказательствам. Вопреки доводам кассационной жалобы, из содержания обжалуемого судебного акта усматривается, что апелляционный суд дал оценку всем доводам и возражениям лиц, участвующих в настоящем деле, надлежащим образом исследовал все имеющиеся в материалах дела доказательства и установил обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора. Доводы, изложенные в кассационной жалобе, подлежат отклонению, так как тождественны доводам, которые являлись предметом рассмотрения судов первой и апелляционной инстанций и получили надлежащую правовую оценку, основания для непринятия которой у суда кассационной инстанции отсутствуют. Указанные доводы направлены на переоценку установленных судами фактических обстоятельств дела и принятых ими доказательств, что недопустимо в силу положений статьи 286 АПК РФ. Несогласие подателя жалобы с произведенной судом апелляционной инстанции оценкой фактических обстоятельств дела не может служить основанием для отмены обжалованных судебных актов. Нарушений норм материального или процессуального права, являющихся основанием для отмены судебных актов (статья 288 АПК РФ), судом кассационной инстанции не установлено. С учетом изложенного кассационная жалоба удовлетворению не подлежит. Руководствуясь статьями 286, 287, 289 и 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа п о с т а н о в и л: постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.05.2022 по делу № А56-25050/2020/тр.1 оставить без изменения, а кассационную жалобу конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «Ностерс» ФИО3 – без удовлетворения.
Председательствующий			А.А. Чернышева
Судьи			Ю.В. Воробьева ФИО1