Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер 13АП-20614/2023) ООО «Самарский буровой инструмент» на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 09.05.2023 г. по делу № А56-32955/2019/суб.1, принятое

по заявлению ООО «Самарский буровой инструмент»

о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности

ответчик: Арбонен Павел Витальевич

по делу о несостоятельности (банкротстве) ООО «Интерра Фин» (место нахождения (адрес): 198207, г. Санкт-Петербург, Ленинский пр., д. 118, кв. 110; ОГРН 1167847223389, ИНН 7805672914)

установил:

Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области (далее – арбитражный суд) от 25.11.2019 г. (резолютивная часть которого объявлена 19.11.2019 г.) по настоящему делу, вынесенным по заявлению (принято к производству суда (возбуждено дело о несостоятельности (банкротстве) должника) от 01.04.2019 г.) должника - ООО «Интерра Фин» (далее – должник, Общество), последнее признано несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура конкурсного производства по упрощенной процедуре банкротства ликвидируемого должника, конкурсным управляющим утверждена Ерофеева Елена Алексеевна, которая определением суда от 05.11.2020 г. освобождена от исполнения обязанностей конкурсного управляющего в деле о банкротстве должника, с утверждением в качестве такового определением от 23.11.2020 г. Ковшовой Полины Витальевны.

В ходе процедуры, а именно - 10.12.2021 г. - в арбитражный суд в рамках настоящего дела – о несостоятельности (банкротстве) должника – обратился кредитор - общество с ограниченной ответственностью «Самарский буровой инструмент» (далее – заявитель, кредитор) о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника Арбонена Павла Витальевича (далее – ответчик, П.В. Арбонен); определением арбитражного суда от 04.04.2022 г., оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.06.2022 г., в удовлетворении данного заявления отказано; однако, постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 17.10.2022 г. указанные определение и постановление апелляционного суда отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции, который определением от 09.05.2023 г. в удовлетворении заявления кредитора опять же отказал.

Последнее определение обжаловано заявителем в апелляционном порядке; в жалобе ее податель просит определение от 09.05.2023 г. отменить, разрешить вопрос по существу принятием нового судебного акта о привлечении ответчика к субсидиарной ответственности по долгам Общества в размере 12 726 000 руб. либо взыскания с него суммы убытков в размере 9943239 руб., мотивируя жалобу, в частности, нарушением судом первой инстанции норм процессуального права, выразившимся в неправильном применении статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса РФ (далее – АПК РФ) при оценке преюдициального значения судебного акта, и несоответствием выводов суда имеющимся в материалах дела доказательствам при оценке причинно-следственной связи между действиями П.В. Арбонена (совершенных им убыточных сделок) и наступлением объективного банкротства должника.

В этой связи и со ссылкой на выводы Арбитражного суда Северо-Западного округа в постановлении от 17.10.2022 г. по настоящему делу кредитор приводит обстоятельства, которые, по его мнению, влекут ответственность П.В. Арбонена, а именно: совершение им от имени должника заведомо ничтожной (мнимой) сделки (признана таковой определением Арбитражного суда Самарской области от 11.12.2018 г. по делу № А55-6961/2017) – договора оказания услуг с кредитором от 03.10.2016 г. без намерения ее реального исполнения и с использованием полученных по ней от заявителя денежных средств (в размере 12 726 000 руб.) на собственные нужды, а также с недостоверным отражением этой сделки в бухгалтерском балансе должника, что, помимо прочего, повлекло недостоверные выводы сделанного конкурсным управляющим на его основании финансового анализа.

В заседание апелляционного суда кредитор не явился; однако, о месте и времени судебного разбирательства он считается извещенным в силу части 1 статьи 123 АПК РФ, с учетом разъяснений Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ, содержащихся в пункте 5 постановления от 17.02.2011 г. № 12, и при соблюдении требований абзаца второго части 1 статьи 121 АПК РФ, в связи с чем и в соответствии с частью 3 статьи 156 данного Кодексадело (жалоба) рассмотрено без его участия при отсутствии также с его стороны каких-либо ходатайств с обоснованием невозможности явки в судебное заседание.

Представитель ответчика в заседании возражала против удовлетворения рассматриваемой жалобы, в т.ч. по мотивам, изложенным в представленном отзыве.

Проверив законность и обоснованность обжалуемого определения в порядке, предусмотренном статьями 223, 266, 268 и 272 АПК РФ, апелляционный суд пришел к следующим выводам:

Согласно статье 223 АПК РФ и статье 32 федерального закона от 26.10.2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве), дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В частности, пунктом 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве установлено, что если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника; при этом, подпунктом 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве предусмотрено, что пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, а именно причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве, а положения подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве применяются независимо от того, были ли предусмотренные данным подпунктом сделки признаны судом недействительными, если: 1) заявление о признании сделки недействительной не подавалось; 2) заявление о признании сделки недействительной подано, но судебный акт по результатам его рассмотрения не вынесен; 3) судом было отказано в признании сделки недействительной в связи с истечением срока давности ее оспаривания или в связи с недоказанностью того, что другая сторона сделки знала или должна была знать о том, что на момент совершения сделки должник отвечал либо в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества.

В этой связи, как разъяснено в пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 г. № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление № 53), под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы; при этом, суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством, а контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого невозможно полностью погасить требования кредиторов, не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в невозможности полного погашения требований кредиторов отсутствует; такое лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности, если оно действовало согласно обычным условиям гражданского оборота, добросовестно и разумно в интересах должника, его учредителей (участников), не нарушая при этом имущественные права кредиторов, и если докажет, что его действия совершены для предотвращения еще большего ущерба интересам кредиторов.

В данном случае, как признал суд ответчик, будучи единственным участником Общества с момента его создания, а также его генеральным директором, а впоследствие – ликвидатором, является контролирующим должника лицом (статье 61.10 Закона о банкротстве), а основанием для привлечения его к субсидиарной ответственности по обязательствам должника является, по мнению заявителя, невозможность полного погашения требований кредиторов в результате совершения либо одобрения им подозрительных сделок (подпункт 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

Оценивая доводы/возражения сторон, суд первой инстанции признал необоснованной позицию кредитора о неправильном определении даты объективного банкротства как в рамках других обособленных споров (11.12.2018 г.), так и согласно выводам, содержащимся в проведенном конкурсным управляющим должника финансовом анализе (кредитор полагал, что эта дата имела место в июне 2017 г. - на основании ничтожного Договора на оказание консультационных услуг от 03.10.2016 г.), исходя, в частности, из правовых подходов, изложенных в абзаце 1 пункта 4 Постановления № 53) и в пункте 19 Обзора судебной практики Верховного суда РФ № 1 (2021) (утв. Президиумом ВС РФ 07.04.2021 г.), в силу которых неоплата долга кредитору по конкретному договору сама по себе не свидетельствует об объективном банкротстве должника; в этой связи суд также отметил, что согласно выписке по счету Общества за период с 01.06.2016 по 31.12.2017 г., поступления на его расчетный счет составили 79 135 094 руб. 67 коп. (т.е., вопреки мнению кредитора, полученные от него в июне 2017 г. Обществом денежные средства в размере 12 700 000 руб. не являлись единственным активом должника), а в соответствии с указанным финансовым анализом, в 2016-2017 г.г. Общество имело высокий уровень абсолютной ликвидности; по состоянию на 31.12.2016 г. наиболее ликвидные активы превышали текущие обязательства в 27,3 раза, по состоянию на 31.12.2017 – в 6,2 раза; по состоянию на июнь 2017 г должник обладал достаточным собственным капиталом, не находился в ситуации объективного банкротства и обладал активами, за счет которых могла быть погашена существовавшая кредиторская задолженность, а в качестве причин утраты в последующем платежеспособности управляющим в этом анализе выделено отсутствие выручки от продаж в 2018-2019 г.г., получение крупных убытков в 2018-2019 г.г. и полная потеря собственного капитала.

Также суд не усмотрел оснований для вывода о том, что причиной банкротства Общества явились совершенные от его имени ответчиком сделки, проанализировав в этой связи эти сделки: как оспоренные управляющим в ходе процедуры, так и не оспоренные, и указав применительно к первой группе названных сделок, что в рамках соответствующих обособленных споров какая-либо из этих сделок недействительной признана не была: ввиду недоказанности причинения ими вреда должнику, заинтересованности (аффилированности) контрагентов по сделке по отношению к должнику (в соответствии с положениями статьи 19 Закона о банкротстве), наличия у последнего признаков банкротства (неплатежеспособности/недостаточности имущества) на момент совершения сделок, признаков вывода активов у этих сделок и т.д.; в отношении же второй (не оспоренной) группы сделок суд полагал, что соответствующие расходные операции совершены за счет поступивших в 2016-2017 г.г. от независимых контрагентов на счет должника денежных средств в размере 79 135 09 руб. 67 коп. и эти сделки не могли полечь объективное банкротство должника, как и не послужили причиной невозможности удовлетворения требований кредитора (заявителя) в размере 12 млн. руб.

При таких обстоятельствах, по мнению суда, презумпция доведения до банкротства в результате совершения убыточных сделок, установленная подпунктом 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, применению в данном случае не подлежит, в т.ч. в силу отсутствия условий для проведения повторной оценки сделок на предмет недействительности по специальным основаниям Закона о банкротстве в соответствии с положениями статьи 16 и части 2 статьи 69 АПК РФ и неприведения со стороны кредитора новых обстоятельств недействительности сделок.

Вместе с тем, исполняя указания суда кассационной инстанции, данные при отмене первоначально вынесенных нижестоящими судами судебных актов, суд первой инстанции при повторном рассмотрении дела признал, что заявленные кредитором расходные операции не подлежат квалификации в качестве убытков по правилам статей 15 и 393 Гражданского кодекса РФ (далее - ГК РФ), в т.ч. в силу того, что они совершены в рамках текущей хозяйственной деятельности, представляют собой оплату за полученное от независимых контрагентов равноценное встречное предоставление, т.е. соответствующие отношения носили реальный характер, эти сделки в процедуре оспорены не были и недействительными судом не признавались и на вывод активов должника, а равно и причинение вреда кредиторам направлены не были; таким образом, по мнению суда, кредитором также не доказано наличие в действиях ответчика состава правонарушения в виде причинения убытков, включающего само наличие вреда; противоправность поведения причинителя вреда и причинно-следственную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом.

Апелляционный суд не усматривает оснований для пересмотра содержащихся в обжалуемом определении выводов в части отказа в привлечении П.В. Арбонена к субсидиарной ответственности по обязательствам должника - в силу приведенных выше обстоятельств и исходя, в частности, из недоказанности кредитором того факта, что все заявленные им сделки (расходные операции) как по отдельности, так и все вместе, повлекли банкротство должника или способствовали ему, в т.ч. ввиду того, что согласно пояснениям ответчика, подтвержденным документально и заявителем каким-либо образом не опровергнутым, в 2016-2017 г.г. Обществом были получены денежные средства в размере 79 135 09 руб. 67 коп., за счет которых и были осуществлены указанные операции; признаки же банкротства возникли у должника позднее по причинам, изложенным в проведенном конкурсным управляющим финансовом анализе, не находящимся в причинно-следственной с какими-либо виновными (неразумными/недобросовестными) действиями или бездействием П.В. Арбонена (эти выводы заявителем также надлежаще, в т.ч. в апелляционной жалобе, не опровергнуты).

В то же время, коллегия не может согласиться с выводами суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении требований кредитора, подлежащих квалификации в виде привлечения П.В. Арбонена к ответственности в форме возмещения убытков, на необходимость оценки применительно к чему заявления кредитора обращено внимание и судом кассационной инстанции при отмене первоначально вынесенных судебных актов.

Так, в пункте 20 Постановления № 53 разъяснено, что при решении вопроса о том, какие нормы подлежат применению - общие положения о возмещении убытков (в том числе статья 53.1 ГК РФ) либо специальные правила о субсидиарной ответственности (статья 61.11 Закона о банкротстве), - суд в каждом конкретном случае оценивает, насколько существенным было негативное воздействие контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц, действующих совместно либо раздельно) на деятельность должника, проверяя, как сильно в результате такого воздействия изменилось финансовое положение должника, какие тенденции приобрели экономические показатели, характеризующие должника, после этого воздействия; если допущенные контролирующим лицом (несколькими контролирующими лицами) нарушения явились необходимой причиной банкротства, применению подлежат нормы о субсидиарной ответственности (пункт 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве), совокупный размер которой, по общим правилам, определяется на основании абзацев первого и третьего пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве; в том же случае, когда причиненный контролирующими лицами, указанными в статье 53.1 ГК РФ, вред исходя из разумных ожиданий не должен был привести к объективному банкротству должника, такие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам статей 15 и 393 ГК РФ; при том, что независимо от того, каким образом при обращении в суд заявитель поименовал вид ответственности и на какие нормы права он сослался, суд применительно к положениям статей 133 и 168 АПК РФ самостоятельно квалифицирует предъявленное требование; при недоказанности оснований привлечения к субсидиарной ответственности, но доказанности противоправного поведения контролирующего лица, влекущего иную ответственность, в том числе установленную статьей 53.1 ГК РФ, суд принимает решение о возмещении таким контролирующим лицом убытков.

При этом, согласно пункту 1 статьи 15 ГК РФ, лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере, а в силу пункта 2 этой статьи, под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода), а как разъяснено в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда и само наличие убытков; в силу пункта 2 статьи 401 ГК РФ, отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство (бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред, при том, что вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное), а по общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ).

Также, в пунктах 1 и 6 постановления Пленума Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30.07.2013 г. № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» (далее - Постановление № 62) указано на обязанность лица, осуществляющего функции единоличного исполнительного органа, действовать в интересах общества добросовестно и разумно; в случае нарушения этой обязанности такое лицо должно возместить причиненные обществу убытки; при этом, недобросовестность и неразумность действий (бездействия) директора считается доказанной при установлении обстоятельств, указанных в пунктах 2 и 3 Постановления № 62, а согласно подпункту 5 пункта 2 Постановления № 62, недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, он совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом (фирмой-«однодневкой» и т.п.).

Данные подходы, по мнению апелляционного суда, подлежат применению и к оценке действий (бездействия) контролирующего должника лица, повлекших убытки не самому должнику (возглавляемому им юридическому лицу), а его кредитору.

В данном случае, в качестве убытков кредитор указывает на следующие осуществленные ответчиком от имени должника в период с 14.06.2017 по 23.05.2018 г. расходы:

- в общей сумме 1 783 269 руб. в пользу ООО «Бест Керамикс», ООО «СИПКАРКАС», ООО «Центр Паркет», ООО «ТД Аргикон» в оплату строительных материалов;

- в общей сумме 1 707 303 руб. в пользу ООО «А энд А-Петербург», ИП Жукова А.А., ИП Смолина Р.И., ИП Усанова В.А., ООО «Прима», ООО «Декор», ООО «Классис» и ООО «Либерти» по оплате мебели и предметов интерьера;

- в общей сумме 770 000 руб. в пользу Свинарь И.В. в качестве материальной помощи;

- в общей сумме 741 067 руб. в пользу ООО «Дача Винтера», ООО «АРТХАУС» и ООО «Джэй Эс Пи Тревел» по оплате организации конференции и тура, а также оплате размещения, питания и транспортных услуг.

- в сумме 4 941 600 руб. – в качестве выплаты дивидендов П.В. Арбонену.

Анализируя данные расходы, суд первой инстанции признал их обоснованными и разумными, и в частности - как обусловленными потребностями обычной хозяйственной деятельности должника, исходя также из того, что они признакам вывода активов (статья 170 ГК РФ) не отвечают, в т.ч. поскольку они совершались в пользу реальных независимых контрагентов; размер каждой из сделки не превышал 1 % стоимости активов должника, при том, что Общество планировало вести свою деятельность в долгосрочной перспективе, в т.ч. с учетом планов расширения штатной численности сотрудников (с нахождением, при этом, по адресу регистрации в соответствии с данными ЕГРЮЛ: г. Санкт-Петербург, Ленинский пр., дом 118, кв. 110, при отсутствии в то же время – поскольку ответчик являлся генеральным директором и единственным участником должника, который осуществлял свою деятельность в данном помещении более 4 лет – документального оформления соответствующих арендных отношений), а П.В. Арбонен совершал командировочные поездки в другие субъекты, опять же связанные с хозяйственной деятельностью (потребностями) Общества.

Однако, апелляционный суд опять же не может в полной мере согласиться с этими выводами, как основанными исключительно на пояснениях самого ответчика; в этой связи коллегия обращает внимание, что расходы на строительные материалы, метель и предметы интерьера были совершены применительно к помещению (Ленинский пр., дом 118, кв. 110), собственником которой является Арбонен Анна Васильевна (т.е. лицо, явно находящееся в родственных связях с ответчиком), а сам ответчик зарегистрирован в этом помещении, что с достаточно высокой степенью вероятности свидетельствует о осуществлении этих расходов в личных (собственных) интересах П.В. Арбонена, что равным образом относится и к расходам по оплате транспортных услуг, организации конференции/тура, размещения, питания и т.д., поскольку связь этих расходов именно с деятельностью должника опять же документально не подтверждена.

Таким образом, суд полагает, что виновность действий ответчика (применительно к возникшим у кредитора (заявленным им) убыткам) заключается в расходовании имеющихся у Общества денежных средств, в т.ч. предположительно на цели, не обусловленные его реальными потребностями (что относится как к указанным расходам, так и выплатам материальной помощи (в пользу Свинарь И.В.) и дивидентов - в пользу самого П.В. Арбонена) при наличии задолженности перед заявителем – в сумме 12 726 000 руб., при том, что соответствующий договор (в рамках (на основании) которого должником были получены эти денежные средства) является (как это установлено в определении Арбитражного суда Самарской области от 11.12.2018 г. по делу № А55-6961/2017) мнимым, т.е. заключенным изначально без намерения его исполнять, а соответственно – ответчик заведомо знал об отсутствии условий для удержания этих средств должником при наличии у него возможности возвратить эти средства (в силу, как указано выше (сослался и сам ответчик) поступления Обществу, помимо спорной суммы, в 2016-2017 г.г. от иных контрагентов денежных средств в общем размере 79 135 09 руб. 67 коп.).

При этом апелляционный суд отмечает, что отказ в признании некоторых из перечисленных сделок (вменяемых кредитором ответчику расходных операций), в частности – по выплате материальной помощи в пользу Свинарь И.В., а также по выплате дивидентов самому ответчику, недействительными, а равно и установленное судом (конкурсным управляющим должником) отсутствие условий для оспаривания всех иных сделок, само по себе не означает отсутствие вины П.В. Арбонена в возникновении вследствие их заключения убытков у Центра, поскольку добросовестность (в частности) другой стороны всех этих сделок не исключает отсутствие такой добросовестности у директора Общества, оформившего расходные операции без намерения, в то же время, возвратить неосновательно полученные средства заявителю.

Таким образом, апелляционный суд признает обжалуемое определение в части отказа в привлечении П.В. Арбонена к ответственности в виде возмещения убытков как принятое в этой части при неполном исследовании обстоятельств (материалов) дела и – как следствие – несоответствии выводов суда этим обстоятельствам (материалам), а также при неправильном применении норм материального права, подлежащим отмене с принятием в этой части нового судебного акта – о взыскании этих убытков в пользу кредитора (с учетом завершения процедуры конкурсного производства в отношении Общества, т.е. его исключения из ЕГРЮЛ, что исключает возможность взыскания убытков в его пользу, и – в то же время – подачи настоящего заявления кредитором до завершения процедуры, что влечет возможность взыскания этих убытков именно в его пользу, а также дискреционных полномочий суда при определении размера убытков при переквалификации требований кредитора с субсидиарной ответственности на ответственность в виде возмещения убытков, при том, что размер этих убытков (признанных судом заявленными обосновано - 9943239 руб.) не превышает возможный размер субсидиарной ответственности (12 726 000 руб.), ввиду чего суд не вышел за пределы заявленных требований).

На основании изложенного и руководствуясь статьями 266, 268, 271 и 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

постановил:

Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 09.05.2023 г. по делу № А56-32955/2019/суб.1 отменить.

Принять по делу (обособленному спору) новый судебный акт.

Взыскать с Арбонена Павла Васильевича в пользу ООО «Самарский буровой инструмент» убытки в сумме 9943239 руб.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

И.В. Сотов

Судьи

Д.В. Бурденков

И.Ю. Тойвонен