Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы (регистрационный номер 13АП-37472/2021, 13АП-39041/2021) (заявление) общества с ограниченной ответственностью «Оверсиз Фрейт Эйдженси» и ФИО3 на решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 13.10.2021 по делу № А56-34156/2021 (судья Пивцаев Е.И.), принятое

по иску общества с ограниченной ответственностью «Оверсиз Фрейт Эйдженси»

к ФИО3

3-е лицо: Межрайонная инспекция Федеральной налоговой службы № 15 по Санкт-Петербургу

о переводе 1/3 доли в уставном капитале на Общество

установил:

Общество с ограниченной ответственностью «Оверсиз Фрейт Эйдженси» (далее – Общество) обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к ФИО3 о переводе доли в размере 25,50% уставного капитала Общества номинальной стоимостью 5100 руб. на истца.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Межрайонная инспекция Федеральной налоговой службы № 15 по Санкт-Петербургу (далее - Инспекция).

Решением от 13.10.2021 Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области в удовлетворении заявленных требований отказал.

Не согласившись с решением суда первой инстанции, Общество обратилось в Тринадцатый арбитражный апелляционный суд с жалобой, в которой просило решение отменить, принять по делу новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований.

В обоснование доводов апелляционной жалобы истец указал, что суд первой инстанции необоснованно и незаконно отказал Обществу в удовлетворении исковых требований в связи с пропуском трёхмесячного срока исковой давности.

Общество указало, что ФИО3 никогда не обращалась ни к Обществу, ни к его участникам с требованием о предоставлении ей согласия на вхождение в состав участников Общества в соответствии с требованиями и в порядке, предусмотренном пунктами 6.2 и 6.З Устава Общества. Доказательств обратного в материалы дела не представлено.

Общество Письмом от 07 апреля 2021 года довело до сведения ФИО3 информацию о том, что она не является участником Общества и не приобрела корпоративные права участника Общества, поскольку ею не было получено согласие остальных участников и самого Общества.

Таким образом, как полагает податель жалобы, по смыслу статьи 200 Гражданского кодекса РФ днем, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права является принятие Обществом по своей инициативе без обращения ФИО3 07 апреля 2021 года решения об отказе ФИО3 в предоставлении согласия на вхождение ее в состав участником Общества, имея ввиду, что ФИО3 никогда не обращалась к Обществу и к его участникам за предоставлением согласия в порядке, предусмотренном пунктами 6.2 и 6.3 Устава Общества.

Следовательно, по мнению истца, суд первой инстанции неправильно определил юридически значимые для данного дела обстоятельства (день, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права).

Кроме того, Общество считает, что суд первой инстанции неправильно применил положения абзаца 3 пункта 18 статьи 21 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью». Так, по мнению подателя жалобы, суд должен был применить положения пункта 1 статьи 196 Гражданского кодекса РФ об общем сроке исковой давности, а не положения абзаца 3 пункта 18 статьи 21 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью», устанавливающие сокращенный срок исковой давности для лиц, приобретших долю (т.е. имущественные и корпоративные права) в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью и ставших участниками общества.

Сокращенный срок исковой давности в данном случае не может быть применен к ФИО3, поскольку она не являлась и не является в настоящее время участником ООО «ОВЕРСИЗ ФРЕЙТ ЭЙДЖЕНСИ» и не приобрела корпоративные права участника указанного Общества.

ФИО3 также обратилась с апелляционной жалобой, в которой просила изменить мотивировочную часть решения от 13.10.2021 и исключить из мотивировочной части следующие выводы:

- «Приобретая имущественное право на 25,50% доли в уставном капитале в результате раздела общего имущества супругов, ответчик должен соблюсти предусмотренную Уставом Общества корпоративную процедуру, а именно: получить согласие участников Общества и самого Общества на вхождение в состав участников общества» (абз. 5 на стр. 4);

- «Суд также считает обоснованным и довод истца о том, что решение налогового органа о внесении сведений в ЕГРЮЛ о супруге как участнике Общества само по себе не ведет к возникновению у указанного лица корпоративных прав, поскольку в случае, когда запись о переходе доли (части доли) в ЕГРЮЛ осуществляется на основании вступившего в законную силу решения суда при наличии предусмотренной в уставе общества корпоративной процедуры для третьих лиц (то есть необходимости получения согласия участников общества и самого общества), к новому участнику переходят только имущественные права на долю, при этом корпоративные права участника автоматически на основании такой записи в ЕГРЮЛ не возникают» (абз. 6 на стр. 4);

- «Письмами от 16.10.2020 Общество сообщило об отказе во внесении ФИО3 в список участников Общества» (абз. 9 на стр. 4).

Также, ответчик просила изменить мотивировочную часть решения, включить в нее вывод о наличии у ФИО3 корпоративных прав участника ООО «ОВЕРСИЗ ФРЕЙТ ЭЙДЖЕНСИ».

В обоснование доводов своей апелляционной жалобы ответчик указала, что уставом не предусмотрена обязанность нового собственника доли получать согласие Общества на переход к нему доли, в случае приобретения доли по решению суда в результате раздела имущества супругов. Как полагает заявитель жалобы, выводы суда первой инстанции об обратном, противоречат фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам.

По мнению ответчика, судом первой инстанции в мотивировочной части решения не дана оценка доводам о недобросовестном, злонамеренном поведении Общества, направленным исключительно на причинение вреда ФИО3, что является в соответствии с пунктом 1 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 26.03.2015 № 25 самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.

В судебном заседании 13.12.2021 представитель истца поддержал доводы своей апелляционной жалобы, против удовлетворения жалобы ответчика возражал по основаниям, изложенным в отзыве. Также представитель Общества ходатайствовал об отложении судебного заседания до рассмотрения кассационной жалобы по делу № А56-104388/2020.

Судом отказано в удовлетворении заявленного ходатайства в связи с отсутствием оснований, предусмотренных статьей 158 АПК РФ.

В силу п. 5 стать 158 АПК РФ арбитражный суд может отложить судебное разбирательство, если признает, что оно не может быть рассмотрено в данном судебном заседании, в том числе вследствие неявки кого-либо из лиц, участвующих в деле, других участников арбитражного процесса, в случае возникновения технических неполадок при использовании технических средств ведения судебного заседания, в том числе систем видеоконференц-связи, а также при удовлетворении ходатайства стороны об отложении судебного разбирательства в связи с необходимостью представления ею дополнительных доказательств, при совершении иных процессуальных действий.

Отложение судебного разбирательства по ходатайству лица, участвующего в деле, является правом, а не обязанностью суда. Необоснованное отложение судебного разбирательства приведет к нарушению процессуальных сроков и увеличению судебных расходов по настоящему делу, что является недопустимым.

Представитель третьего лица поддержал правовую позицию, изложенную в отзыве.

Ответчик, надлежащим образом извещенный о времени и месте судебного заседания (информация о рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном частью 1 статьи 121 АПК РФ, размещена на сайте суда в сети Интернет), не явился, в связи с чем, на основании части 1 статьи 266, части 3 статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) жалоба рассмотрена в отсутствие его представителей.

Законность и обоснованность решения суда первой инстанции проверены в апелляционном порядке.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, Общество зарегистрировано 23.03.2004 за основным государственным регистрационным номером 1047825010903.

Решением Смольнинского районного суда г. Санкт-Петербурга от 11.11.2019 по делу № 2-12/19 были частично удовлетворены исковые требования ФИО3, а именно: признан недействительным пункт 3.6 Брачного договора, заключенного между ФИО4 и ФИО3 (до перемены фамилии — ФИО4) В.М.; признано общим имуществом ФИО4 и ФИО3 51% доли в уставном капитале Общества; произведен раздел указанного имущества, в результате которого в собственность ФИО3 перешла 25,5% доля в уставном капитале Общества.

Указанное решение Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга оставлено без изменения Апелляционным определением Санкт-Петербургского городского суда от 28.07.2020 peг. № 33-8846/2020.

Определением Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 07.12.2020 № 88-163172020 решение Смольнинского районного суда от 11.11.2019 и апелляционное определение Судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда 28.07.2020 в части признания недействительным пункта 3.6 Брачного договора, в иске в данной части отказано. В остальной части судебные акты первой и апелляционной инстанций оставлены без изменений.

Инспекцией 29.09.2020 в Единый государственный реестр юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ) была внесена запись за государственным регистрационным номером 2207804631901, согласно которой ФИО3 является участником Общества с долей в 25,5%.

Полагая, что ответчик, не являясь ранее участником общества, приобрел долю уставного капитала с нарушением порядка, в отсутствие согласия участников общества, истец обратился в суд с рассматриваемым иском.

Оценив собранные по делу доказательства по правилам ст. 71 АПК РФ, суд первой инстанции пришел к выводу об отказе в удовлетворении заявленных исковых требований.

Изучив материалы дела, проверив доводы апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены или изменения обжалуемого судебного акта, в связи со следующим.

Права участника общества, исходя из положений Гражданского кодекса Российской Федерации и положений Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", возникают из личного участия участника общества; приобретение статуса участника общества регулируется нормами названных законов и учредительными документами общества, а не иными законами.

Положения Семейного кодекса Российской Федерации (статьи 34 и 35) определяют состав объектов общей совместной собственности супругов и правовой режим данного вида общей собственности. В частности, общим имуществом супругов являются приобретенные за счет общих доходов супругов ценные бумаги, паи, вклады, доли в капитале, внесенные в кредитные учреждения или в иные коммерческие организации.

Раздел совместного имущества предполагает приобретение доли в единоличную собственность, то есть преобразование общей собственности в индивидуальную. При разделе имущества супругов супруг или супруга участника общества с ограниченной ответственностью, получив долю в обществе, относящейся к совместной собственности супругов, приобретают имущественные права. Права участника общества, исходя из положений Гражданского кодекса Российской Федерации и Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", возникают из личного участия участника общества; приобретение статуса участника общества регулируется нормами названных законов и учредительными документами общества.

Как следует из пункта 1 статьи 93 Гражданского кодекса Российской Федерации переход доли или части доли участника общества в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью к другому лицу допускается на основании сделки или в порядке правопреемства либо на ином законном основании с учетом особенностей, предусмотренных настоящим Кодексом и законом об обществах с ограниченной ответственностью.

Продажа либо отчуждение иным образом доли или части доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью третьим лицам допускается с соблюдением требований, предусмотренных законом об обществах с ограниченной ответственностью, если это не запрещено уставом общества (пункт 2 этой же статьи).

Согласно пункту 10 статьи 21 Закона об обществах с ограниченной ответственностью в случае, если настоящим Федеральным законом и (или) уставом общества предусмотрена необходимость получить согласие участников общества на переход доли или части доли в уставном капитале общества к третьему лицу, такое согласие считается полученным при условии, что всеми участниками общества в течение тридцати дней или иного определенного уставом срока со дня получения соответствующего обращения или оферты обществом в общество представлены составленные в письменной форме заявления о согласии на отчуждение доли или части доли на основании сделки или на переход доли или части доли к третьему лицу по иному основанию либо в течение указанного срока не представлены составленные в письменной форме заявления об отказе от дачи согласия на отчуждение или переход доли или части доли.

В случае, если уставом общества предусмотрена необходимость получить согласие общества на отчуждение доли или части доли в уставном капитале общества участникам общества или третьим лицам, такое согласие считается полученным участником общества, отчуждающим долю или часть доли, при условии, что в течение тридцати дней со дня обращения к обществу или в течение иного определенного уставом общества срока им получено согласие общества, выраженное в письменной форме, либо от общества не получен отказ в даче согласия на отчуждение доли или части доли, выраженный в письменной форме.

Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 03.07.2014 N 1564-О разъяснил, что Федеральный закон "Об обществах с ограниченной ответственностью" предоставляет участникам общества право включить в устав дополнительные положения, в числе которых сведения об ограничении срока деятельности общества (пункт 3 статьи 2); о дополнительных правах (пункт 2 статьи 8) и дополнительных обязанностях (пункт 2 статьи 9) участников общества; о видах имущества, которое не может быть внесено для оплаты долей в уставном капитале (пункт 2 статьи 15); о большем по сравнению с установленным данным Федеральным законом числе голосов, необходимых для принятия решения об увеличении уставного капитала общества за счет его имущества (пункт 1 статьи 18); об установлении иного по сравнению с установленным данным Федеральным законом срока для внесения дополнительных вкладов участниками общества (пункт 1 статьи 19) и многие другие.

Положение пункта 2 статьи 21 названного Федерального закона о возможности отчуждения доли (части доли) третьим лицам, по своему характеру является диспозитивным, предоставляя возможность предусмотреть в уставе общества запрет на такое отчуждение с целью согласования воли его участников, обеспечения баланса их интересов и интересов общества в целом (определение от 21.12.2006 N 550-О).

Исходя из этого, уставом общества может быть установлен запрет на продажу или отчуждение иным образом участником общества своей доли (части доли) в уставном капитале общества третьим лицам. Кроме того, уставом общества может быть предусмотрена необходимость получить согласие участников общества при продаже или отчуждении иным образом участником своей доли (части доли) в уставном капитале общества третьему лицу.

Указанный запрет, равно как и закрепленная в уставе необходимость получить согласие на отчуждение доли (части доли) третьим лицам, устанавливается для всех способов отчуждения доли или части доли третьим лицам, поскольку законодатель, формулируя эти нормы, указал основным неопределение в уставе способа отчуждения участником своей доли (части доли), а круг лиц, которым участник не вправе (либо не вправе без согласия остальных участников) ни продать, ни подарить, с которыми он не может обменять долю (часть доли) и кому он не вправе каким-либо иным образом осуществить отчуждение своей доли (части доли). И в этот круг лиц входят все третьи лица, в том числе и бывшие супруги.

Подобный подход основан на том, что действующее правовое регулирование перехода доли (части доли) участника общества в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью к другому лицу учитывает природу хозяйственных обществ как организаций, основанных на экономическом самоопределении граждан и саморегулировании. В связи с этим Федеральный закон "Об обществах с ограниченной ответственностью" и позволяет участникам обществ с ограниченной ответственностью предусмотреть в уставе дополнительные гарантии своих имущественных прав, в частности в виде запрета на отчуждение доли или ее части в пользу лиц, не являющихся участниками общества, либо указать на необходимость получения согласия на подобное отчуждение.

Данная позиция направлена именно на защиту тех участников, чьи доли не являются предметом раздела как совместно нажитое имущество, поскольку в противном случае такие участники сталкивались бы с неконтролируемым изменением состава участников общества.

Вышеуказанное Определение от 03.07.2014 N 1564-О было принято Конституционным Судом РФ при рассмотрении заявления бывшей супруги участника общества, оспаривавшей конституционность положения пункта 2 статьи 21 Федерального закона от 8 февраля 1998 года N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", поскольку оно предусматривает возможность закрепления в уставе общества с ограниченной ответственностью требования о получении согласия других участников общества на отчуждение одним из них доли или части доли в уставном капитале лицам, не являющимся участниками общества, иным помимо продажи способом, чем лишает одного из бывших супругов, чье право на долю в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью установлено судебным решением в результате раздела совместно нажитого имущества, возможности вступить в состав участников общества вне зависимости от согласия остальных его участников.

Абзацем третьим пункта 18 статьи 21 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее – Закон № 14-ФЗ) закреплено право участника или участников общества либо самого общества потребовать в судебном порядке передачи доли или части доли, отчужденной или перешедшей обществу в течение трех месяцев со дня, когда они узнали или должны были узнать о таком нарушении, в случае отчуждения либо перехода доли или части доли в уставном капитале общества по иным основаниям к третьим лицам с нарушением порядка получения согласия участников общества или общества, предусмотренного настоящей статьей, а также в случае нарушения запрета на продажу или отчуждение иным образом доли или части доли.

Порядок перехода доли или части доли участника Общества предусмотрен разделом 6 Устава Общества.

В соответствии с пунктом 6.2 Устава Общества участник Общества вправе продать или осуществить отчуждение иным образом своей доли или части доли в уставном капитале Общества одному или нескольким участникам данного Общества с согласия общества и других его участников. Продажа либо отчуждение иным образом доли или части доли в уставном капитале Общества третьим лицам допускается только с согласия Общества и других его участников с соблюдением требований, предусмотренных Законом.

Исходя из содержания решения Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от 11.11.2019 по делу N 2-12/19 следует, что 51% доли в уставном капитале Общества признаны общим имуществом ФИО4 и ФИО3 (до перемены фамилии - ФИО4) В.М., а также произведен их раздел путем определения в собственность ФИО3 25,50% доли в уставном капитале Общества.

Следовательно, ФИО3 приобрела имущественные права на долю в размере 25,50% в уставном капитале Общества, при этом, как обоснованно указывает суд первой инстанции, вопрос приобретения ФИО3 корпоративных прав участника в указанном решении не рассматривался.

Судом верно отмечено, что приобретая имущественное право на 25,50% доли в уставном капитале в результате раздела общего имущества супругов, ответчик должен соблюсти предусмотренную Уставом Общества корпоративную процедуру, а именно: получить согласие участников Общества и самого Общества на вхождение в состав участников общества.

Суд также правомерно счел обоснованным и довод истца о том, что решение налогового органа о внесении сведений в ЕГРЮЛ о супруге как участнике Общества само по себе не ведет к возникновению у указанного лица корпоративных прав, поскольку в случае, когда запись о переходе доли (части доли) в ЕГРЮЛ осуществляется на основании вступившего в законную силу решения суда при наличии предусмотренной в уставе общества корпоративной процедуры для третьих лиц (то есть необходимости получения согласия участников общества и самого общества), к новому участнику переходят только имущественные права на долю, при этом корпоративные права участника автоматически на основании такой записи в ЕГРЮЛ не возникают.

Данная правовая позиция действительно подтверждена определением Верховного Суда Российской Федерации от 06.04.2021 № 305-ЭС20-22249 по делу № А40-324092/2019.

Из материалов дела следует, что письмами от 01.10.2020 и от 09.03.2021 ФИО3 направляла в адрес Общества запросы о своем вступлении в состав участников Общества.

Письмами от 16.10.2020 и 07.04.2021 Общество сообщило об отказе во внесении ФИО3 в список участников Общества.

Более того, апелляционная коллегия принимает во внимание, что вступившим в законную силу судебным актом по делу № А56-104388/2020 судами установлено, что ФИО3 не является участником ООО "Оверсиз Фрейт Эйдженси" и не приобрела корпоративные права участника указанного Общества, поскольку ею не было получено согласие остальных участников и Общества, что предусмотрено в Уставе Общества для приобретения прав участника третьими лицами.

Установленные в указанном решении обстоятельства являются преюдициальными и не подлежат доказыванию в соответствии с положениями статьи 69 АПК РФ.

В связи с чем, доводы ответчика, изложенные в апелляционной жалобе подлежат отклонению.

В отношении доводов о пропуске истцом срока исковой давности, суд первой инстанции правомерно исходил из следующего.

В силу пункта 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) срок исковой давности составляет три года со дня определяемого в соответствии со статьей 200 ГК РФ.

Согласно пункту I статьи 197 ГК РФ для отдельных видов требований законом могут устанавливаться специальные сроки исковой давности, сокращенные или более длительные по сравнению с общим сроком.

Абзацем третьим пункта 18 статьи 21 Закона об обществах установлен сокращенный срок исковой давности - три месяца со дня, когда участник (участники) узнали или должны были узнать о таком нарушении.

В абзаце первом пункта 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 N 43 (ред. от 07.02.2017) "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" разъяснено, что согласно пункту 2 статьи 199 ГК РФ исковая давность применяется только по заявлению стороны в споре, которая в силу положений, в том числе, статьи 65 ЛПК РФ, несет бремя доказывания обстоятельств, свидетельствующих об истечении срока исковой давности.

Суд справедливо отметил, что с учетом того, что в рассматриваемом случае сокращенный срок субъективной исковой давности (абзац третий пункта 18 статьи 21 Закона об обществах) составляет всего лишь несколько месяцев, иной подход серьезно умалял бы право на судебную защиту.

Судом установлено, что в рамках дела № А56-104388/2020 ФИО3, ссылаясь на наличие у нее корпоративных прав в отношении Общества обратилась в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к Обществу об обязании представить копии финансовых документов.

Согласно опубликованным на сайте htlps://kad.arbitr.ru образам искового заявления по делу № А56-104388/2020 и приложенных к нему документов указанное исковое заявление было направлено ФИО3 в адрес Общества посредством почтового отправления с номером идентификатора 19500952059609, который был получен Обществом 24.11.2020.

Таким образом, с 24.11.2020 Обществу было известно о переходе доли к ФИО3

Довод истца о том, что начало течение срока исковой давности по заявленному требованию надлежит исчислять с момента, когда третьим лицом получен отказ на вступление в Общество со стороны самого общества и его участников, основан на неверном понимании истцом положений абзаца третьего пункта 18 статьи 21 Закона № 14-ФЗ и изложенных выводов Верховного Суда Российской Федерации, поскольку основополагающим для исчисления срока по рассматриваемому требованию является момент, когда общество или его участники узнали об отчуждении либо переходе доли в уставном капитале общества к третьим лицам с нарушением порядка получения согласия участников общества.

При таких обстоятельствах суд пришел к правильному выводу, что не позднее, чем 24.119.2020 Обществу было известно о приобретении ФИО3 спорной доли и регистрации данных сведений в ЕГРЮЛ, ввиду чего не позднее данной даты надлежит исчислять начало срока исковой давности по завяленному в рамках настоящего дела требованию. Поскольку рассматриваемое исковое заявление подано Обществом нарочно 20.04.2021, то суд верно признал, что истцом пропущен трехмесячный срок, установленный абзацем третьим пункта 18 статьи 21 Закона № 14-ФЗ.

Ссылки стороны на статью 10 Гражданского кодекса Российской Федерации отклонены с учетом следующего.

В части 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации указано, что не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

Таким образом, указанная норма права закрепляет принцип недопустимости (недозволенности) злоупотребления правом и определяет общие границы (пределы) гражданских прав и обязанностей. Суть этого принципа заключается в том, что каждый субъект гражданских прав волен свободно осуществлять права в своих интересах, но не должен при этом нарушать права и интересы других лиц. Действия в пределах предоставленных прав, но причиняющие вред другим лицам, являются в силу данного принципа недозволенным (неправомерным) и признаются злоупотреблением правом. При этом основным признаком наличия злоупотребления правом является намерение причинить вред другому лицу, намерение употребить право во вред другому лицу.

Одновременно в части 3 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации законодатель закрепил презумпцию добросовестности и разумности действий участников гражданских правоотношений, это означает, что в случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются.

При этом доказывать недобросовестность или неразумность действий должен тот, кто с таким поведением связывает правовые последствия. Таких доказательств ни суду первой, ни суду апелляционной инстанций не представлено.

Таким образом, выводы суда являются верными. Обстоятельства дела судом первой инстанции исследованы полно, объективно и всесторонне, им дана надлежащая правовая оценка. Обжалуемый судебный акт соответствует нормам материального права, а содержащиеся в нем выводы – установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам. Материалы дела не содержат документально подтвержденных данных, позволяющих переоценить выводы арбитражного суда первой инстанции.

Доводы, изложенные в апелляционных жалобах, не содержат фактов, которые были бы не проверены и не учтены судом при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, повлияли бы на их обоснованность и законность либо опровергли выводы суда, в связи, с чем признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными.

Несогласие заявителей с выводами суда, иная оценка ими фактических обстоятельств дела и иное толкование положений закона, не означают допущенной судом при рассмотрении дела ошибки и не подтверждают существенных нарушений судом норм права, в связи с чем нет оснований для отмены судебного акта.

Нарушений норм процессуального права, являющихся согласно части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

Основания для удовлетворения апелляционных жалоб отсутствуют.

Согласно статье 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы по уплате государственной пошлины за рассмотрение апелляционных жалоб относятся на заявителей.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 269-271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 13.10.2021 по делу № А56-34156/2021 оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий

С.М. Кротов

Судьи

В.Б. Слобожанина

В.В. Черемошкина