Гражданский кодекс часть 1

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области (далее – арбитражный суд) от 13.08.2020 г., вынесенным по заявлению кредитора– индивидуального предпринимателя Мокеева И.А. (принято к производству суда определением от 14.05.2020 г.), в отношении гражданина Романова Алексея Александровича (далее – должник, А.А.Романов) введена процедура реструктуризации долгов, финансовым управляющим утвержден Комаров Михаил Юрьевич (далее – управляющий).

В последней процедуре, а именно - 25.08.2020 г., управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением об оспаривании сделок должника, в котором он с учетом последующего уточнения в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса РФ заявленных требований просил признать недействительными (ничтожными) договор купли-продажи от 20.11.2014 г., заключенный между должником и Логуновым Егором Васильевичем (далее – ответчик-1, Е.В. Логунов) в отношении квартиры, расположенной по адресу: г. Москва, ул. Каховка 25, кв. 41 с кадастровым номером 77:06:0005013:3495, а также последующие сделки, совершенные в отношении указанной квартиры:

- договор купли-продажи от 16.04.2018 г., заключенный между ответчиком-1 и Фельдманом Леонидом Борисовичем (далее – ответчик-2, Л.Б. Фельдман);

- договор купли-продажи от 11.07.2018 г., заключенный между ответчиком-2 и Казаковым Игорем Николаевичем (далее – ответчик-3, И.Н. Казаков),

Кроме того, заявитель также просил применить последствия недействительности сделок в виде возврата права собственности должника на указанную квартиру.

Определением от 07.04.2021 г. требования заявителя удовлетворены частично, а именно - признан недействительным договор от 20.11.2014 г., заключенный между должником и Е.В. Логуновым; в части применения последствий недействительности сделки судом отказано, а в остальной части заявление оставлено без рассмотрения.

Данное определение было обжаловано управляющим в апелляционном порядке; в жалобе ее податель просил определение изменить, удовлетворив заявленные требования в полном объеме, полагая, что суд в этой связи не исследовал вопрос о добросовестности ответчиков-2 и 3 – для целей применения статьи 302 Гражданского кодекса РФ, в т.ч. оплаты ими приобретения спорной квартиры, и настаивая на том, что оспариваемые договоры представляют собой цепочку сделок, совершенной при злоупотреблении правом (статья 10 Гражданского кодекса РФ) – с целью безвозмездного вывода активов должника – в ущерб интересам кредиторов, а сами договоры являются мнимыми и прикрывающими дарение, поскольку доказательств оплаты по ним должником и ответчиками не представлено.

По результатам исследования материалов дела апелляционный суд в судебном заседании 17.08.2021 г. пришел к выводу о допущенных судом первой инстанции нарушениях норм процессуального права, влекущих безусловную отмену обжалуемого определения в соответствии с пунктом 2 части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса РФ и переход согласно части 6.1 статьи 268 данного Кодекса к рассмотрению настоящего дела по правилам, установленным Кодексом для рассмотрения дела в арбитражном суде первой инстанции, поскольку дело было рассмотрено без участия ответчиков, двое из которых: Е.В. Логунов и И.Н. Казаков - не были надлежаще извещены о времени и месте судебного заседания по адресам их регистрации (согласно запрошенным судом апелляционной инстанции адресным справкам), а именно – г. Москва, Шипиловская ул., д. 6, корп. 3 кв. 462, и г. Москва, ул. Каховка, д. 25, кв. 41, соответственно.

В настоящем заседании управляющий (в лице представителя) по существу свои требования поддержал, с учетом ранее представленных письменных пояснений и дополнительных доказательств (в частности – отчета о стоимости спорной квартиры по состоянию на 11.07.2018 г., согласно которому эта стоимость составляет более 40 млн.руб.); ответчик-3 (представитель) возражал против удовлетворения рассматриваемых требований, в т.ч. по мотивам, изложенным в представленных письменных возражений.

Должник и иные ответчики позиций (отзывов, позиций) по спору не представили (в т.ч. и ранее); в заседание не явились; однако, при этом, о месте и времени судебного разбирательства считаются извещенными в соответствии с частями 1 и 4 статьи 123 Арбитражного процессуального кодекса РФ (с учетом разъяснений Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ, содержащихся в пункте 5 постановления от 17.02.2011 г. № 12, и при соблюдении требований абзаца второго части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса РФ), в связи с чем и в соответствии с частью 3 статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса РФ дело рассмотрено без их участия, при отсутствии также с их стороны каких-либо ходатайств, обосновывающих невозможность явки в заседание.

По существу спора судом установлено следующее:

Как ссылается управляющий, с 19.11.2013 г. должнику принадлежала квартира, расположенная по адресу: Москва, ул. Каховка, дом 25, кв. 41, которая получена должником на основании договора дарения от 30.10.2013 г. от отца по договору дарения, впоследствии признанного недействительным постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.06.2018 г. по делу № А56-71749/2015/сд1, которым, помимо прочего, применены последствия недействительности сделки в виде взыскания с Романова Алексея Александровича в конкурсную массу Романова Александра Валентиновича 34800000 руб.

Впоследствии квартира отчуждена Е.В. Логунову по договору от 20.11.2014 г. по цене 10 000 000 руб.; в свою очередь, Е.В. Логунов по договору от 16.04.2018 г. продал квартиру Л.Б. Фельдману по цене 25 000 000 руб., а Л.Б. Фельдман по договору от 11.07.2018 г. продал квартиру Казакову И.Н. по цене 24 000 000 руб.

Обращаясь с рассматриваемым заявлением, управляющий сослался на наличие признаков злоупотребления правом со стороны должника, который участвовал в рассмотрении дела № А56-71749/2015/сд1, при отсутствии доказательств оплаты и – в то же время – наличии у должника признаков неплатежеспособности.

Оценивая заявленные требования, апелляционный суд исходит из следующего:

В соответствии с пунктом 1 статьи 32 федерального закона от 26.10.2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) и частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса РФ дела о банкротстве юридических лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Кодексом, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

При этом, в силу пункта 1 статьи 213.1 Закона о банкротстве, отношения, связанные с банкротством граждан и не урегулированные настоящей главой, регулируются главами I - III.1, VII, VIII, параграфом 7 главы IX и параграфом 2 главы XI настоящего Федерального закона; согласно пункту 7 статьи 213.9 Закона о банкротстве, финансовый управляющий вправе подавать в арбитражный суд от имени гражданина заявления о признании недействительными сделок по основаниям, предусмотренным статьями 61.2 и 61.3 Федерального закона, а как установлено пунктами 1 и 2 статьи 213.32 Закона о банкротстве, заявление об оспаривании сделки должника-гражданина по основаниям, предусмотренным статьей 61.2 или 61.3 Федерального закона, может быть подано финансовым управляющим по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, а также конкурсным кредитором или уполномоченным органом, если размер его кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его заинтересованных лиц; право на подачу заявления об оспаривании сделки должника-гражданина по указанным в статье 61.2 или 61.3 Федерального закона основаниям возникает с даты введения реструктуризации долгов гражданина, а заявление об оспаривании сделки должника подается в арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве должника, и подлежит рассмотрению в деле о банкротстве должника (пункт 1 статьи 61.8 этого Закона).

Также, как установлено статьей 61.9 Закона о банкротстве, заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд внешним управляющим или конкурсным управляющим от имени должника по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, а как предусмотрено пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве, сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а кроме того - по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве; при этом, пунктом 3 этой статьи установлено, что правила главы III.1 названного Закона могут применяться к оспариванию действий, направленных на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с гражданским, трудовым, семейным законодательством, законодательством о налогах и сборах, таможенным законодательством Таможенного союза и (или) законодательством Российской Федерации о таможенном деле, процессуальным законодательством Российской Федерации и другими отраслями законодательства Российской Федерации, а в пункте 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23.12.2010 г. № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.I Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – постановление Пленума № 63) разъяснено, что по правилам этой главы Закона о банкротстве могут, в частности, оспариваться: действия, являющиеся исполнением гражданско-правовых обязательств (в том числе наличный или безналичный платеж должником денежного долга кредитору, передача должником иного имущества в собственность кредитора), или иные действия, направленные на прекращение обязательств (заявление о зачете, соглашение о новации, предоставление отступного и т.п.).

В данном случае, оспаривая сделки, управляющий полагает их недействительными (ничтожными) на основании статьи 10 и 168 Гражданского кодекса РФ, при том, что в силу пункта 13 статьи 14 Федерального закона от 29.06.2015 г. № 154-ФЗ «Об урегулировании особенностей несостоятельности (банкротства) на территориях Республики Крым и города федерального значения Севастополя и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» абзац второй пункта 7 статьи 213.9 и пункты 1 и 2 статьи 213.32 Закона о банкротстве (в редакции настоящего Федерального закона) применяются к совершенным с 01.10.2015 г. сделкам граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями; сделки же указанных граждан, совершенные до 01.10.2015 г. с целью причинить вред кредиторам, могут быть признаны недействительными на основании статьи 10 Гражданского кодекса РФ по требованию финансового управляющего или конкурсного кредитора (уполномоченного органа) в порядке, предусмотренном пунктами 3 - 5 статьи 213.32 Закона о банкротстве.

Как установлено статьей 168 Гражданского кодекса РФ, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки, а сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки, а в силу пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом); в случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом (пункт 2 статьи 10 Гражданского кодекса РФ); для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что совершая сделку, стороны намеревались реализовать какой-либо противоправный интерес, а согласно правовой позиции, изложенной в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 13.09.2011 г. № 1795/11 по делу № А56-6656/2010, под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение управомоченных лиц, связанное с нарушением пределов осуществления гражданских прав, направленное исключительно на причинение вреда третьим лицам.

В этой связи для признания факта злоупотребления правом при заключении сделки должно быть установлено наличие умысла у обоих участников сделки (их сознательное, целенаправленное поведение) на причинение вреда иным лицам, а согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части 1 Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 25), оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации; вместе с тем, по общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное; таким образом, презумпция добросовестности является опровержимой.

В данном случае, оценивая заявленные сделки на предмет их соответствия (несоответствия) требованиям статьи 10 (и 170) Гражданского кодекса РФ, суд исходит из того, что как следует из материалов дела, начиная с 20.08.2012 г. у отца должника начались просрочки исполнения обязательств перед кредиторами, в связи с чем был признан недействительным первоначальный договор дарения от 30.10.2013 г., как признано судом недействительными еще несколько аналогичных сделок по отчуждению недвижимого имущества от А.В. Романова (отца) в пользу А.А.Романова (сына) – должника по настоящему делу, т.е., зная о финансовом положении отца и о возможности обращения взыскания на принадлежащее должнику имущество, последним совершена сделка по его отчуждению, при этом доказательств оплаты спорной квартиры не представлено, в связи с чем имеются основания для признания договора от 20.11.2014 г. в соответствии со статьями 10 и 168 Гражданского кодекса РФ.

Применительно к последующим договорам суд отмечает, что механизм оспаривания ряда сделок в качестве единой, обусловленной волей всех ее участников, сделки применяется в ситуации, когда первый приобретатель, формально выражая волю на получение права собственности на имущество должника путем подписания договора об отчуждении, не намеревается породить отраженные в этом договоре правовые последствия, а личность первого и последующих приобретателей может использоваться в качестве инструмента для вывода активов (сокрытия принадлежащего должнику имущества от обращения на него взыскания по требованиям кредиторов), создания лишь видимости широкого вовлечения имущества должника в гражданский оборот, иллюзии последовательного перехода права собственности на него от одного собственника другому (оформляются притворные сделки); в действительности же сторонами совершается одна единственная (прикрываемая) сделка - по передаче права собственности на имущество от должника к бенефициару указанной сделки по выводу активов: лицу, числящемуся конечным приобретателем, либо вообще не названному в формально составленных договорах, а имущество после отчуждения его должником все время находится под контролем этого бенефициара, он принимает решения относительно данного имущества.

В этой связи применению в этом случае подлежит пункт 2 статьи 170 Гражданского кодекса РФ, согласно которому притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна, а к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила; указанное означает, что правопорядок признает совершенной лишь прикрываемую сделку - ту сделку, которая действительно имелась в виду; именно она подлежит оценке в соответствии с применимыми к ней правилами, и в частности, прикрываемая сделка может быть признана судом недействительной по основаниям, установленным Гражданским кодексом РФ или специальными законами.

Также как разъяснено в абзаце третьем пункта 86, абзаце первом пункта 87, абзаце первом пункта 88 Постановления № 25, притворная сделка может прикрывать сделку с иным субъектным составом; для прикрытия сделки может быть совершено несколько сделок; само по себе осуществление государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество к промежуточным покупателям не препятствует квалификации данных сделок как ничтожных на основании пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса РФ; при этом наличие доверительных отношений между формальными участниками притворных сделок позволяет отсрочить юридическое закрепление прав на имущество в государственном реестре, объясняет разрыв во времени между притворными сделками и поэтому само по себе не может рассматриваться как обстоятельство, исключающее ничтожность сделок.

Таким образом, цепочкой последовательных сделок купли-продажи с разным субъектным составом может прикрываться одна сделка, направленная на прямое отчуждение должником своего имущества в пользу бенефициара, и такая прикрываемая сделка может быть признана недействительной как подозрительная на основании статьи 61.2 Закона о банкротстве, и поскольку бенефициар является стороной прикрываемой (единственно реально совершенной) сделки, но которой имущество выбывает из владении должника, право кредиторов требовать возврата имущества в конкурсную массу подлежит защите с использованием правового механизма, установленного статьей 167 Гражданского кодекса РФ, а не путем удовлетворения виндикационного иска (статья 302 Гражданского кодекса РФ), при том, что споры о признании недействительными сделок, совершенных несостоятельными должниками в преддверии банкротства, и о применении последствий их недействительности отнесены к компетенции арбитражных судов, рассматривающих дела о банкротстве (пункт 1 статьи 61.8 Закона о банкротстве), а аналогичная правовая позиция, которая исходит из вышеуказанного правоприменительного толкования, отражена в соответствующей судебной практике (определение Верховного Суда РФ от 19.06.2020 г. № 301-ЭС17-19678; постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 30.11.2020 г. года по делу № А56-92337/2018, постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 12.11.2020 г. по делу № А26-8315/2017 и т.д.)

В данном случае ответчик Б.В. Логунов, который являлся покупателем по первой оспариваемой сделке от 20.11.2014 г., заключенной между ним и должником, являлся и представителем продавца па момент приобретения указанной квартиры в 2007 г. отцом должника, а договор от 20.11.2014 г., как указано выше, заключен при наличии признаков злоупотребления правом со стороны должника и отсутствии доказательств оплаты спорной квартиры Е.В.Логуновым; таким образом, очевидно, следует, что должник и Е.В. Логунов имели целью безвозмездное отчуждение дорогостоящего ликвидного актива с последующим его уводом от обращения на него взыскания по требованиям кредиторов должника.

Включение же названными лицами в указанную череду сделок Л.Б.Фельдмана и И.Н. Казакова, по мнению суда, обусловлено целью создания правовой иллюзии о законности последующих сделок и определения добросовестных приобретателей спорного имущества, формально не связанного с остальными ответчиками, а имущество должника перешло от Е.В. Логунова к Л.Б. Фельдману с нарушением закона, о чем последний должен был знать знал, поскольку сделки, очевидно, отличались от обычного разумного поведения покупателей объектов недвижимости.

В этой связи суд отмечает, что оплата за сделку от 16.04.2018 г. между Е.В.Логуновым и Л.Б. Фельдманом якобы произведена сторонами, в полном объеме и до государственной регистрации перехода права собственности, что не соответствует обычному обороту, когда оплата по такого рода сделкам производится после регистрации перехода права на недвижимое имущество, как обращает внимание суд, что дата заключения оспариваемого договора, т.е. - 16.04.2018 г. - совпадает с вынесением Арбитражным судом Северо-Западного округа постановления по делу № А56-71749/2015, которым суд кассационной инстанции оставил в силе судебный акт, которым была назначена судебная экспертиза по определению рыночной стоимости квартиры, являющейся предметом оспариваемого указанного выше договора дарения между должником и его отцом, что свидетельствует о том, что Е.В. Логуновым, как лицом, очевидно осознающим риски последующего оспаривания титула на спорную квартиру, принято решение о дальнейшем отчуждении ликвидного актива в тот момент, когда неизбежной стала оценка рыночной стоимости спорной квартиры, а соответственно - о наличии признаков недобросовестности в действиях ответчика-1.

Применительно же к поведению Л.Б. Фельдмана суд исходит из того, что Верховный Суд РФ в определении № 305-ЭС20-4693 (1, 2, 3) от 20.08.2020 г. указал, что любой разумный участник гражданского оборота перед покупкой недвижимого имущества знакомится со всеми правоустанавливающими документами на недвижимость, выясняет основания возникновения у продавца недвижимого имущества права собственности на него, правомочия продавца на отчуждение имущества, реальную стоимость имущества, наличие или отсутствие споров относительно права собственности на имущество, при том, что помимо формального обращения к сведениям из ЕГРН, покупатель, действуя разумно и добросовестно, должен обратиться и к иным открытым источникам информации о приобретаемом объекте, в том числе и судебным спорам, а информация о данных обстоятельствах доступна в отрытых источниках (в том числе и на момент совершения сделки) и её не представляется сложным найти в банке решений арбитражных судов по кадастровому номеру или адресу квартиры.

Таким образом, действуя разумно и добросовестно, Л.Б. Фельдман 16.04.2018 г. должен был знать о наличии спора по оспариванию ранее приобретенного титула в отношении квартиры; вместе с тем, ни одно из действий, квалифицируемых в качестве разумных для приобретателя недвижимости, данным ответчиком не было произведено, что в совокупности с отсутствием доказательств реальной оплаты квартиры свидетельствует о недействительности спорного договора купли-продажи.

Последующая же сделка, которая была заключена между Л.Б. Фельдманом и И.Н. Казаковым от 11.07.2018 г. тоже имела свои пороки, поскольку последний при проявлении должной степени заботливости и осмотрительности, как добросовестный покупатель объектов недвижимости, также должен был проверить правомочие продавца по распоряжению им, в том числе, и бесспорность его прав на имущество, и в данном случае по состоянию на дату договора купли-продажи, на основании которого в ЕГРП внесена запись о переходе права собственности на объекты недвижимости на Л.Б. Фельдмана на 11.07.2018 г., по данным реестра И.Н. Казаков должен был узнать, что регистрация права собственности на имущество за продавцом - Л.Б. Фельдманом имела место в результате совершения последовательных сделок перепродажи имущества, совершенных в течение непродолжительного периода времени, в результате которых Л.Б. Фельдманом приобретено у Е.В. Логунова имущество, которое, в свою очередь, было приобретено у должника, при том, что в открытых источниках (а именно - на сайте Картотеки Арбитражных Дел в сети Интернет) по состоянию на 16.04.2018 и 11.07.2018 г. содержались сведения о возбуждении в отношении должника по настоящему делу и его отца - А.В. Романова производства по делу о несостоятельности (банкротстве) - № А56-71749/2015 - и обособленного спора по делу № А56-71749/2015/сд.1 в отношении указанного недвижимого имущества.

Более того, договор между Л.Б. Фельдманом и И.Н. Казаковым был заключен при наличии постановления Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.06.2018 г. по делу № А56-71749/2015/сд1, которым признан недействительным договор дарения спорной квартиры от 30.10.2013 г. заключенный между должником и его отцом, а согласно условиям договора купли-продажи от 16.04.2018 г., заключенного между Л.Б. Фельдманом и Е.В. Логуновым, ответчик-2 приобрел спорную квартиру за 25 млн.руб.; в свою очередь, последующая продажа в пользу И.Н. Казакова была осуществлена менее чем через три месяца за сумму на один миллион рублей меньше, т.е. за 24 млн.руб., т.е. Л.Б. Фельдман продал спорную квартиру с убытком для себя и при этом в кратчайший срок, при том, что Верховный Суд РФ в упомянутом выше определении № 305-ЭС20-4693 (1, 2, 3) от 20.08.2020 г. также указал, что переход права без обеспечительных сделок и короткий период владения имуществом продавцом до его последующей продажи указывают на стремление продавца максимально быстро избавиться от права собственности, а И.Н. Казакова, если бы он действовал разумно и добросовестно, должны были смутить обстоятельства скорейшей продажи квартиры с убытком для продавца, при наличии судебного спора в отношении имущества.

Кроме того, договор от 11.07.2018 г. выглядит нетипично для стороны оборота, действующей добросовестно, также в силу условия об оплате по указанной сделке, без регистрации залога в силу закона в пользу Л.Б. Фельдмана (продавца) и получения оплаты от И.Н. Казакова только после регистрации перехода права собственности на покупателя, что безусловно отклоняется от нормального оборота.

Таким образом, действия Л.Б. Фельдмана и И.Н. Казакова по заключению 11.07.2018 г. договора купли-продажи также существенно отклонялись от стандартов разумности и добросовестности участника гражданского оборота

Помимо этого, суд также исходит из того, что материалы дела не содержат доказательств фактических расчетов по сделкам между должником и ответчиком-1, а также между ответчиками-1 и 2, как все стороны спорных сделок (ответчики) не представили доказательств того, позволяло ли финансовое положение покупателей (с учетом их доходов) предоставить продавцу соответствующие денежные средства, имеются ли сведения о том, как полученные средства были истрачены продавцом, отражено ли соответствующее движение денежных средств в банковских или иных документах и т.д. (как это предусмотрено подлежащими применению по аналогии разъяснениями Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ, содержащимися в пункте 26 постановления от 22.06.2012 г. № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве»).

Равным образом, апелляционный суд исходит из подтвержденной управляющим представленным им отчетом об оценке № 763-2-21 от 11.08.2021 г., выполненным по его заказу ООО «Бюро экспертиз и консультаций № 1», стоимости спорной квартиры на 11.07.2018 г. – более 40 млн.руб., что значительно превышает сумму как договора от 11.07.2018 г. (цена которого - 24000 000 руб.), так и незначительно отступающего по времени от этой даты договора от 16.04.2018 г. (25 000 000 руб.), что дополнительно свидетельствует об обоснованности доводов о мнимости (ничтожности) оспариваемых сделок, как направленных на вывод активов должника (в целях избежания последующего обращения взыскания на него и включения в конкурсную массу) и – как следствие – причинение вреда кредиторам, при том, что указанный отчет, а равно как и установленную им реальную – рыночную – стоимость квартиры ни ответчики, ни сам должник не оспорили (достоверность этого отчета документально не опровергли), в т.ч. не заявляли они о проведении в этой связи судебной экспертизы по делу с целью определения указанной стоимости.

Таким образом, суд усматривает наличие достаточных условий для квалификации всех трех договоров в качестве цепочки сделок и для вывода о наличии у их сторон противоправной цели по выводу актива должника и причинения тем самым вреда интересам кредиторов, при том, что как указано в пункте 9 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 4 (2020) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 23.12.2020 г.), суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению; вместе с тем, такая оценка не может быть произведена произвольно и с нарушением закона, а каждое доказательство суд должен оценить не только в отдельности, но также в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами, как применима в данном случае и позиция, изложенная в определении Верховного Суда РФ № 305-ЭС18-19688(2) от 15.08.2019 г. по делу № А41-55415/2016, согласно которой, само по себе отсутствие доказательств какого-либо факта не является основанием для вывода об отсутствии факта при наличии иных согласующихся между собой косвенных доказательств, подтверждающих данное обстоятельств.

При таких обстоятельствах оспариваемые договоры, как представляющие собой единую сделку, являются недействительными (ничтожными) в силу несоответствия их условиям статьи 10 Гражданского кодекса, равно как с учетом даты двух последних из них и квалификации договоров, как единой сделки (т.е. дата исполнения которой подлежит установлению по дате последнего договора), они подлежат признанию недействительными по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, согласно которому, сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

При этом, с учетом разъяснений, данных в пунктах 5 и 6 Постановления № 63, предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом, либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника, а цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если имеются одновременно два следующих условия: на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества, и имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, (в частности, сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату доли участнику должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий: стоимость переданного в результате совершения сделки составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника; должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы; после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом).

При определении же вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества, а при определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве, в соответствии с которыми под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника, а под неплатежеспособностью - прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств,

Таким образом, для признания сделки недействительной по вышеуказанному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств: а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки; в случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию; однако, в данном случае, все приведенные обстоятельства имеются, поскольку на дату совершения сделки (как минимум - заключения договора от 11.07.2018 г.) должник отвечал признакам банкротства (у него имелись неисполненные денежные обязательства, подтвержденные постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.06.2018 г. по делу № А56-71749/2015/сд1), в результате сделок кредиторам должника был причинен вред (из собственности должника выбыло ликвидное имущество не только по заниженной стоимости, но и при отсутствии доказательств получения денежных средств должником), а последующие приобретатели имущества в силу совокупности изложенных обстоятельств (как минимум - отсутствия с их стороны должной степени разумности, осмотрительности и добросовестности) знали как о наличии этого вреда, так и о соответствующей цели.

При таких обстоятельствах, определение суда первой инстанции от 07.04.2021 г. подлежит отмене в силу указанных выше процессуальных нарушений с принятием нового судебного акта – об удовлетворении заявленных управляющим требований в полном объеме (в т.ч. с применением последствий недействительности в виде возврата в конкурсную массу должника спорного имущества), а также с взысканием с ответчиков в конкурсную массу в равных долях понесенных управляющим при оспаривании сделки расходов по оплате пошлины по заявленным требованиям и по апелляционной жалобе.

На основании изложенного и руководствуясь 110, 112, 266, 268, 271 и 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

постановил:

Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 07.04.2021 г. по делу № А56-35133/2020/сд2 отменить.

Заявление финансового управляющего А.А. Романова - М.Ю. Комарова удовлетворить.

Признать недействительными сделки в отношении квартиры, расположенной по адресу: г. Москва, ул. Каховка 25, кв. 41 с кадастровым номером 77:06:0005013:3495:

- договор купли-продажи от 20.11.2014 г., заключенный между Романовым Алексеем Александровичем и Логуновым Егором Васильевичем;

- договор купли-продажи от 16.04.2018 г., заключенный между Логуновым Егором Васильевичем и Фельдманом Леонидом Борисовичем;

- договор купли-продажи от 11.07.2018 г., заключенный между Фельдманом Леонидом Борисовичем и Казаковым Игорем Николаевичем.

Применить последствия недействительности сделок в виде возврата в конкурсную массу Романова Алексея Александровича квартиры, расположенной по адресу: г. Москва, ул. Каховка 25, кв. 41 с кадастровым номером 77:06:0005013:3495.

Взыскать с Логунова Егора Васильевича в конкурсную массу Романова Алексея Александровича 2 000 руб. и 1 000 руб. государственной пошлины по заявлению и по апелляционной жалобе, соответственно.

Взыскать с Фельдмана Леонида Борисовича в конкурсную массу Романова Алексея Александровича 2 000 руб. и 1 000 руб. государственной пошлины по заявлению и по апелляционной жалобе, соответственно.

Взыскать с Казакова Игоря Николаевича в конкурсную массу Романова Алексея Александровича 2 000 руб. и 1 000 руб. государственной пошлины по заявлению и по апелляционной жалобе, соответственно.Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

И.В. Сотов

Судьи

Е.В. Бударина

Д.В. Бурденков