Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер АП-16758/2021 ) ООО «ЮБИЛЕЙ» на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 15.04.2021 по делу № А56-370/2020 /сд.47, принятое

по заявлению конкурсного управляющего ООО «ТД Интер Торг» Безруких С.Б. ответчик: ООО «ЮБИЛЕЙ» об оспаривании сделок должника

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО «ТД Интер Торг»,

установил:

В Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области 09.01.2020 поступило заявление общества с ограниченной ответственностью «ГАРАНТ» о признании общества с ограниченной ответственностью «ТД Интер Торг» несостоятельным (банкротом).

Решением арбитражного суда от 28.02.2020 (резолютивная часть объявлена 19.02.2020) должник признан несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство по упрощенной процедуре банкротства ликвидируемого должника сроком на 6 месяцев, конкурсным управляющим утверждён Безруких Сергей Борисович.

20.10.2020 (зарегистрировано 26.10.2020) в арбитражный суд от конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «ТД Интер Торг» Безруких С.Б. (далее – заявитель, конкурсный управляющий) поступило заявление, согласно которому просил:

1. Признать недействительным Агентский договор от 09.04.2018г заключенный между Должником и ОБЩЕСТВО С ОГРАНИЧЕННОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ «ЮБИЛЕЙ».

2. Применить последствия недействительности сделки в виде взыскания с ООО «ЮБИЛЕЙ» в пользу Должника 13872194,00 рублей.

3. Взыскать с ООО «ЮБИЛЕЙ» в пользу ООО «ТД Интерторг» проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 2231553,13 рублей с указанием до момента фактического исполнения обязательства (п. 3 ст. 395 ГК РФ),

4. Взыскать с ООО «ЮБИЛЕЙ» государственную пошлину в размере 6000 рублей.

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 15.04.2021 по делу № А56-370/2020/сд.47 заявление Безруких С.Б. удовлетворено.

Не согласившись в принятым определением, ответчик ООО «Юбилей» обратилось в Тринадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит обжалуемое определение отменить; принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении требований в полном объеме.

В апелляционной жалобе ответчик ссылался на то, что оспариваемый судебный акт принят при неполном выяснении обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанности имеющих значение для дела обстоятельств, которые суд посчитал установленными; несоответствии выводов, изложенных в решении, обстоятельствам дела; нарушении и неправильном применении норм материального права и норм процессуального права (ст. 270 АПК РФ). Ответчик указывал, что материалами дела подтверждается реальность продажи должнику сети магазинов под брендами «Нетто» и «Смарт»; судом необоснованно применены положения законодательства о защите конкуренции; в материалы дела представлены доказательства исполнения Ответчиком обязательств перед Должником в полном объеме, само по себе отсутствие отчета агента при условии наличия акта об исполнении поручения и реальности исполнения договора правового значения на имеет; судом необоснованно отказано в оценке нотариальных протоколов осмотра доказательств; судом неверно определены стандарт и бремя доказывания; судом необоснованно отклонены ходатайства Ответчика, направленные на сбор необходимых доказательств по делу.

Определением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.07.2021 апелляционная жалоба принята к производству; судебное заседание назначено на 31.08.2021.

До начала судебного заседания от ответчика поступили письменные объяснения в порядке ст. 81 АПК РФ с изложением обобщенной правовой позиции по существу спора, в которой ответчик указывает, что выводы суда первой инстанции о ничтожности оспариваемой сделки по п. 1 ст. 170, ст. ст. 10, 168 ГК РФ сделаны с нарушением норм материального права при недоказанности имеющих значение для дела обстоятельств и при несоответствии выводов суда обстоятельствам дела; суд необоснованно пришел к выводу, что сделка совершена с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок; ответчик ссылается на отсутствие у суда оснований для вывода о том, что стороны оспариваемой сделки преследовали цель вывода активов должника; арбитражный суд неверно распределил бремя доказывания по спору с учетом неверного вывода об аффилированности и недобросовестности ответчика; суд не учел, что ответчик и должник не являются аффилированными лицами ни фактически, ни юридически; у суда не имелось оснований для оценки оспариваемой сделки в отрыве от иных сделок, в рамках которых происходила передача бизнеса – сети магазинов «Нетто» и «Смарт», а также в отрыве от реальных целей сторон, которые преследовались при заключении и исполнении договоров; судом не учтено, что оспариваемая сделка составляет менее 1% от стоимости активов должника на дату ее заключения и исполнения, а также сделка совершена в пределах обычной хозяйственной деятельности должника, поскольку в общедоступных источниках имеются сведения о том, что ООО «ТД Интерторг» также приобретал иные сети магазинов-конкурентов на рынке продовольствия в рамках развития, продажа бизнеса была открытой, о чем свидетельствуют публикации в СМИ; выводы суда о наличии сговора сторон в целях вывода активов должника и оснований для признания сделки мнимой, как совершенной формально и лишь для вида, в противоправных целях не основаны на материалах дела; стоимость приобретаемого бизнеса основана на заключении специалиста, которое никем не оспорено. Ответчик также указал, что у сделок отсутствуют пороки недействительности, предусмотренные составами 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.

До начала судебного заседания от ответчика поступило ходатайство о приобщении дополнительных документов к материалам дела в порядке части 2 ст. 268 АПК РФ, в приобщении которых судом первой инстанции, по мнению ответчика, было необоснованно отказано, а также документов, не являющихся дополнительными (были сданы ответчиком в электронном виде, но не были подшиты судом к материалам дела). Также от ответчика поступило ходатайство о допросе свидетелей Гущева Игоря Владимировича; Женило Михаила Геннадьевича; Гаскевича Сергея Васильевича; ходатайства об истребовании доказательств, подтверждающих принадлежность работникам Должника электронных адресов, телефонных номеров, с которых велась переписка по вопросам, связанным с подготовкой к сделке, ее заключением и исполнением.

В судебном заседании 31.08.2021 по рассмотрению апелляционной жалобы явились представитель ответчика, представитель конкурсного управляющего, представитель конкурсного кредитора ООО «Диалог».

Протокольным определением апелляционным судом в судебном заседании объявлен перерыв до 07.09.2021 с целью изучения заявленных ходатайств и соблюдения процессуальных прав лиц, участвующих в деле о банкротстве.

В судебном заседании 07.09.2021 по рассмотрению апелляционной жалобы явились представитель ответчика, представитель конкурсного управляющего, представитель конкурсного кредитора ООО «Диалог».

Иные лица участвующие в деле, уведомленные судом о времени и месте слушания дела, в том числе публично, посредством размещения информации на официальном сайте суда в сети Интернет о принятии апелляционных жалоб к производству и назначению к слушанию, в судебное заседание не явились, в связи с чем, апелляционная жалоба рассматривается в их отсутствие, исходя из норм статьи 156 АПК РФ.

До начала рассмотрения спора по существу представитель ответчика поддержал поданное до начала судебного заседания ходатайство о приобщении дополнительных доказательств: протоколы осмотра доказательств (переписка сторон оспариваемого агентского договора), заверенная нотариусом, пакет документов, приобщенных ответчиком совместно с отзывом в суде первой инстанции в электронном виде, но не подшитом судом к материалам дела. Ответчик ссылается на необоснованный отказ арбитражного суда в приобщении данных доказательств, полагая, что арбитражный процессуальным законодательством предусмотрен открытый перечень письменных доказательств, и электронная переписка сторон сделки, а также специалистов, сопровождавших заключение договора, надлежащим образом удостоверенная нотариусом. В отношении остальных документов ответчик полагает, что приобщенные документы не являются новыми доказательствами по смыслу ст. 268 АПК РФ, а лишь представляют собой дублирование ранее поданного в суде первой инстанции пакета документов для целей формирования материалов обособленного спора.

Представители конкурсного управляющего и конкурсного кредитора против удовлетворения ходатайств возражали.

Заслушав мнения лиц, участвующих в судебном заседании, в отношении заявленного ходатайства о приобщении апелляционный суд приходит к следующему.

В силу части 2 ст. 268 АПК РФ дополнительные доказательства принимаются арбитражным судом апелляционной инстанции, если лицо, участвующее в деле, обосновало невозможность их представления в суд первой инстанции по причинам, не зависящим от него, в том числе в случае, если судом первой инстанции было отклонено ходатайство об истребовании доказательств, и суд признает эти причины уважительными.

Как следует из п. 29 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2020 N 12 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции", поскольку арбитражный суд апелляционной инстанции на основании статьи 268 АПК РФ повторно рассматривает дело по имеющимся в материалах дела и дополнительно представленным доказательствам, то при решении вопроса о возможности принятия новых доказательств, в том числе приложенных к апелляционной жалобе или отзыву на апелляционную жалобу, он определяет, была ли у лица, представившего доказательства, возможность их представления в суд первой инстанции или заявитель не представил их по независящим от него уважительным причинам.

К числу уважительных причин, в частности, относятся: необоснованное отклонение судом первой инстанции ходатайств лиц, участвующих в деле, об истребовании дополнительных доказательств, о назначении экспертизы; наличие в материалах дела протокола, аудиозаписи судебного заседания, оспариваемых лицом, участвующим в деле, в части отсутствия в них сведений о ходатайствах или об иных заявлениях, касающихся оценки доказательств.

Из обжалуемого определения следует, что арбитражный суд первой инстанции отказал в приобщении нотариально удостоверенных переписок в интернет-мессенджере «iMessage» (мобильного приложения для обмена сообщениями и аудио-видеофайлами), электронной почте, посчитав данные доказательства не соответствующими части 2 ст. 71 АПК РФ и части 1 ст. 75 АПК РФ.

Согласно части 1 ст. 75 АПК РФ письменными доказательствами являются содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для дела, договоры, акты, справки, деловая корреспонденция, иные документы, выполненные в форме цифровой, графической записи или иным способом, позволяющим установить достоверность документа.

В силу части 3 ст. 75 АПК РФ документы, полученные посредством факсимильной, электронной или иной связи, в том числе с использованием информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", а также документы, подписанные электронной подписью в порядке, установленном законодательством Российской Федерации, допускаются в качестве письменных доказательств в случаях и порядке, которые предусмотрены настоящим Кодексом, другими федеральными законами, иными нормативными правовыми актами или договором.

Положения части 2 ст. 64 АПК РФ содержат открытый перечень доказательств, поэтому вопрос о допустимости доказательств, источником которых выступают иные документы и материалы, отнесен на усмотрение суда.

В соответствии со ст. ст. 102, 103 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате нотариус в присутствии сторон и заинтересованных лиц осуществляет фиксацию информации, содержащейся в электронной переписке, составляя протокол осмотра сайта, являющийся допустимым доказательством в суде.

Содержание электронной переписки (обсуждение вариантов структурирования сделки, представление проектов итоговых документов, представление промежуточных документов), а также электронные адреса сторон и телефонные номера с учетом стандарта доказывания переписки позволяют достоверно установить принадлежность исходящих сообщений определенным лицам – сторонам оспариваемой сделки (лицам, входящим в органы управления сторон, штатным работникам компаний) и специалистам, сопровождавшим заключение данной сделки.

Как изложено в Постановлении Президиума ВАС РФ от 12.11.2013 N 18002/12 по делу N А47-7950/2011, получение или отправка сообщения с использованием адреса электронной почты, известного как почта самого лица или служебная почта его компетентного сотрудника, свидетельствует о совершении этих действий самим лицом, пока им не доказано обратное.

В настоящем случае лицами, участвующими в деле о банкротстве, доводы ответчика о принадлежности номеров телефона и электронных ящиков сторонам сделки, а также лицам, сопровождавшим заключение сделок, не опровергнуты. Представитель конкурсного управляющего в судебном заседании в суде апелляционной инстанции не отрицал ни факт ведения юридически значимой переписки в рамках подготовки к сделке, ее заключения и исполнения, ни принадлежность номеров телефона и электронных ящиков сотрудникам должника.

Согласно части 5 ст. 69 АПК РФ обстоятельства, подтвержденные нотариусом при совершении нотариального действия, не требуют доказывания, если подлинность нотариально оформленного документа не опровергнута в порядке, установленном статьей 161 настоящего Кодекса, или если нотариальный акт не был отменен в порядке, установленном гражданским процессуальным законодательством для рассмотрения заявлений о совершенных нотариальных действиях или об отказе в их совершении.

Сама по себе неявка управляющего на нотариальный осмотр и фиксацию доказательств не влияет на признание данного доказательство допустимым или недопустимым.

Апелляционный суд также учитывает наличие в материалах дела доказательств приглашения управляющего на нотариальный осмотр и фиксацию и неявки управляющего на данный осмотр (л.д. 20-25, Т.4 сд.34, Т. 2234 материалов дела о банкротстве).

С учетом изложенного, апелляционный суд приходит к выводу, что у суда первой инстанции не имелось оснований для признания спорных доказательств недопустимыми и отказа в их приобщении.

На основании части 2 ст. 268 АПК РФ апелляционный суд определил приобщить дополнительные доказательства к материалам дела.

В отношении пакета документов, приобщенных Ответчиком в суде первой инстанции в электронном виде, но не распечатанном и не подшитом судом первой инстанции к материалам дела, апелляционный суд приходит к выводу, что данные доказательства не являются новыми по смыслу ч. 2 ст. 268 АПК РФ и могут приобщены к материалам дела с учетом специфики формирования обособленного спора. В указанной части от лиц, участвующих в деле, мотивированных возражений не поступало.

До начала рассмотрения спора по существу представитель ответчика поддержал поданное до начала судебного заседания ходатайство о вызове свидетелей Гущева Игоря Владимировича; Женило Михаила Геннадьевича; Гаскевича Сергея Васильевича в целях подтверждения доводов отзыва и апелляционной жалобы о том, что конечным бенефициаром сети магазинов «Нетто» и «Смарт» являлся Гаскевич Сергей Васильевич, и именно между Гаскевичем С.В. и генеральным директором должника Абдуллаевым М.А.о. велись переговоры о продаже сети «Нетто» «Смарт» бренду «Спар». Ответчик указывал, что между данным лицами были согласованы: количество и адреса передаваемых магазинов, стоимость сделки, а также ее общая структура. Ответчик указывал, что пояснения данных лиц имеют отношение к делу, поскольку подтверждают доводы о необходимости расценивать оспариваемую сделку не обособленно, а вкупе с иными сделками, в рамках которых была произведена «продажа» бизнеса – сети магазинов «Нетто» и «Смарт».

Ответчик полагал, что у суда первой инстанции не имелось оснований для отклонения ходатайства о вызове свидетелей.

Представитель конкурсного управляющего и конкурсного кредитора против вызова свидетелей возражали, полагали, что дело может быть рассмотрено по имеющимся в деле доказательствам.

Заслушав мнения лиц, участвующих в судебном заседании, в отношении заявленного ходатайства о приобщении апелляционный суд не находит оснований для удовлетворения требований.

Частью 3 статьи 268 АПК РФ предусмотрено, что при рассмотрении дела в арбитражном суде апелляционной инстанции лица, участвующие в деле, вправе заявлять ходатайства о вызове новых свидетелей, проведении экспертизы, приобщении к делу или об истребовании письменных и вещественных доказательств, в исследовании или истребовании которых им было отказано судом первой инстанции. Суд апелляционной инстанции не вправе отказать в удовлетворении указанных ходатайств на том основании, что они не были удовлетворены судом первой инстанции.

Согласно части 1 статьи 88 АПК РФ лицо, ходатайствующее о вызове свидетеля, обязано указать, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, может подтвердить свидетель.

Вызов свидетеля согласно статье 88 АПК РФ является правом, а не обязанностью арбитражного суда, которым он может воспользоваться в случае, если с учетом всех обстоятельств дела придет к выводу о необходимости осуществления таких процессуальных действий для правильного разрешения спора.

Из материалов дела следует, что пояснения Гущева Игоря Владимировича; Женило Михаила Геннадьевича; Гаскевича Сергея Васильевича в отношении вопросов о структурировании сделки и ее итогом заключении с должником изложен в нотариально заверенных пояснениях данных лиц, приобщенных к материалам дела. Кроме того, аналогичные сведения о факте содержатся в нотариально заверенными переписками сторон и специалистов, сопровождавших заключение сделки (л.д. 76-200, л.д. 201-209, л.д. 396-451, Т. 1 сд.47, Т. 1887 материалов дела о банкротстве).

В данном случае доказательств того, что указанные в ходатайстве лица располагают сведениями о фактических обстоятельствах, имеющих значение для дела, которые невозможно установить из представленных в материалы дела доказательств без вызова данных лиц как свидетелей по делу, суду не представлено.

Вызов свидетелей в судебное заседание и заслушивание их показаний в данном случае повлечет затягивание рассмотрения апелляционной жалобы при условии, что показания данных лиц исчерпывающим образом содержится в представленных в материалы дела письменных доказательствах, признанных допустимыми.

Суд также отказывает в удовлетворении ходатайств об истребовании доказательств, подтверждающих принадлежность работникам Должника электронных адресов, телефонных номеров, с которых велась переписка, поскольку несогласие сторон с данными фактическими обстоятельствами не выражено.

Иных заявлений и ходатайств, препятствующих переходу к рассмотрению апелляционной жалобы по существу, лица, участвующие в деле, не заявили.

По существу представитель ответчика доводы апелляционной жалобы поддержал, просил обжалуемое определение арбитражного суда отменить; принять новый судебный акт, которым в полном объеме отказать в удовлетворении заявленных требований.

Представитель конкурсного управляющего должника и представитель конкурсного кредитора ООО «Диалог» против удовлетворения апелляционной жалобы возражали.

Законность и обоснованность определения арбитражного суда в обжалуемой части проверена судом в апелляционном порядке.

Как следует из материалов дела, между должником (далее - Принципал) и ответчиком (далее - Агент) заключен Агентского договора б/н от 09.04.2018 (далее – Договор).

Размер агентского вознаграждения в соответствии с п. 4.1 агентского договора составил 13 872 194 рублей 00 коп.

Условиями оспариваемого договора предусмотрено, что обязательство считается исполненным с момента списания денежных средств с расчетного счета Принципала.

Платежным поручением от 11.04.2018 №52740 должник выплатил ответчику обеспечительный платеж на сумму 1 000 000 рублей (л.д. 30, Т. 1 сд.47, Т. 1887 материалов дела о банкротстве.

Платежным поручением от 18.05.2018 № 72950 должник выплатил ответчику 11 872 000 рублей вознаграждения агента, платежным поручением от 14.06.2018 №86712 1 000 000 рублей вознаграждения агента (л.д. 29, л.д. 31, Т. 1 сд.47, Т. 1887 материалов дела о банкротстве.

В обоснование заявленных требований конкурсный управляющий указал, что на основании анализа полученной документации от должника, экономическая обоснованность данной сделки и встречное исполнение по данному договору отсутствуют либо явно неравноценно; сделка, совершена должником и ответчиком лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия с целью вывода средств со счета должника, в действиях ответчика усматривается недобросовестное поведение.

Арбитражный суд первой инстанции в полном объеме согласился с доводами конкурсного управляющего и указал на то, что материалами дела подтверждается, что оспариваемая сделка отвечает признакам недействительности, предусмотренными по ст. 10 и 168 ГК РФ (сделка, совершенная со злоупотреблением правом) и п. 2 ст. 170 ГК РФ (мнимая сделка).

Проверив законность и обоснованность определения арбитражного суда первой инстанции, апелляционный суд полагает необходимым его отменить в связи со следующим.

Как следует из пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", наличие в законодательстве о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную по статьям 10 и 168 ГК РФ.

В упомянутых разъяснениях речь идет о сделках с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок (Глава III.1 Закона о банкротстве).

В то же время, применение к сделке квалификации по ст. 10, 168 и п. 2 ст. 170 ГК РФ допустимо, если ее пороки выходят за пределы пороков, предусмотренных п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Правонарушение, заключающееся в совершении сделки, направленной на уменьшение имущества должника или увеличение его обязательств, совершенное в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов должника в преддверии его банкротства в ситуации, когда другая сторона сделки (кредитор) знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки, является основанием для признания соответствующих действий недействительными по специальным правилам, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Применительно к настоящему делу, арбитражный суд в обжалуемом определении установил (признал доказанными) следующие обстоятельства, которые были положены в основу вывода о ничтожности сделок: ответчик и ООО «Доминанта» являются взаимозависимыми и аффилированными лицами, ведут недобросовестную конкуренцию, злоупотребляют правами нахождением в группе лиц; размер агентского вознаграждения явно превышает рыночные цены; размер агентского вознаграждения документально не обоснован и не подтвержден; поведение должника и ответчика является выводом активов в пользу ответчика по сделкам, совершенным для вида, поскольку сделка совершена на нерыночных условиях.

Тем самым, положения ст. 10 и 168 ГК РФ, ст. 170 ГК РФ были применены судом первой инстанции произвольно и в обход необходимости доказывания наличия всей совокупности обстоятельств для признания сделки недействительной по основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве.

В этой связи, апелляционный суд приходит к выводу о том, что арбитражный суд первой инстанции, применив отдельные положения об оспаривании сделок по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве, и выдавая их за отдельные признаки ничтожности сделки по основаниям ст. 10, 168 ГК РФ, п. 1 ст. 170 ГК РФ арбитражный суд тем самым допустил смешение составов недействительности (ничтожности по общегражданским основаниям и оспоримости по специальным банкротным основаниям); избирательно применил требования Закона о банкротстве и не установил всей совокупности обстоятельств, в частности – срок совершения сделки применительно к дате принятия заявления о банкротстве должника, заинтересованность сторон сделки (включая самого должника), стоимость переданного имущества и соотношение цены сделки к стоимости активов должника, совершение сделки вне рамок хозяйственной деятельности и прочие обстоятельства и прочие юридически значимые обстоятельства (п. 1 ст. 61.2, п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, п. 2 ст. 61.3 Закона о банкротстве).

Положения ст. 10, 168 ГК РФ и п. 2 ст. 170 ГК РФ могут быть применены при оспаривании сделок должника-банкрота лишь в исключительных случаях.

Для перехода к признанию сделок должника недействительными по общегражданским основаниям ничтожности сделок конкурсному управляющему было необходимо доказать, а арбитражному суду установить и отразить в мотивировочной части определения суда, почему составы недействительности, предусмотренные Законом о банкротстве, не могут быть применены при рассмотрении обособленного спора, и чем признаки порочности оспариваемой сделки выходят за пределы пороков, предусмотренных Законом о банкротстве.

В частности, суд первой инстанции должен был установить именно противоправный сговор лиц с целью вывода средств из имущественной массы должника в ущерб кредиторам или иные согласованные недобросовестные действия сторон, подпадающие под признаки недействительности по ст. ст. 10, 168, 170 ГК РФ.

В рассматриваемом случае арбитражный суд, квалифицировав сделки как ничтожные, не указал, чем в условиях конкуренции норм о действительности сделки обстоятельства о выявленных нарушениях выходили за пределы диспозиции пунктов 1 и 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Конкурсный управляющий в своих заявлениях и пополнениях к ним в суде первой инстанции также не пояснил, по каким основаниям необходимо квалифицировать сделку как недействительную по основаниям, предусмотренным ГК РФ, а не Законом о банкротстве.

Таких пояснений конкурсным управляющим не дано и в суде апелляционной инстанции.

Иной подход приводит к тому, что содержание пунктов 1 и 2 статьи 61.2, п. 1 ст. 61.3 Закона о банкротстве теряет смысл, так как полностью поглощается содержанием норм о злоупотреблении правом и позволяет лицу, оспорившему подозрительную сделку, обходить правила о необходимости доказывания наличия всей совокупности обстоятельств, подлежащих установлению для признания сделки недействительной по ст. 61.2, ст. 61.3 Закона о банкротстве, что недопустимо.

Из материалов дела следует, что ООО «ТД Интерторг» обратилось к группе компаний, в число которых входит ООО «Юбилей», с намерением приобрести сеть магазинов продовольствия «Нетто» и «Смарт» (приобретение бизнеса) (л.д. 76-200, л.д. 201-209, л.д. 396-451, Т. 1 сд.47, Т. 1887 материалов дела о банкротстве). Факт приобретения данной сети магазинов должником лицами, участвующими в деле о банкротстве, не оспаривался.

Согласно п.1.1 агентского договора от 09.04.2018 года Агент по совершению от имени и по поручению Принципала юридических и иных действий по подготовке необходимых условий и документов, а также всех необходимых действий, обеспечивающих переход без каких-либо обременений права аренды в отношении объектов недвижимости: нежилые помещения 1-н (помещения №№1-8, 10-18, 64, 65) общей площадью 633, 3 кв. м., расположенные по адресу: Санкт-Петербург, Октябрьская набережная, д. 118, к. 7, лит. А, кадастровый номер 78:12:0006357:3012.

Из пояснений сторон следует, что структурирование сделки с применением агентских договоров осуществлялось по настоянию должника, который являлся более крупным игроком на рынке регионального ритейла (сопоставление на рынке регионального ритейла: 10% должник и 0,77% – вся группа компаний, в которую входит ответчик); обладал сильными переговорными возможностями, в том числе, мог навязывать ответчику, как конечную стоимость сделки, так и ее общую структуру; как экономически более крупный участник оборота, занимающийся региональной экспансией на рынке ритейла, являлся профессионалом в соответствующей области, поскольку совершал сделки по купле-продаже бизнеса на регулярной основе с целью расширения сети на территории Северо-Западного региона.

При этом, сам по себе учет налоговых последствий при выборе модели структурирования продажи бизнеса не свидетельствует о недобросовестности сторон.

Кроме того, агентская модель продажи бизнеса позволяла предусмотреть ряд взаимных гарантий сторон, связанных с невозможностью одностороннего немотивированного отказа от исполнения договора без выплаты агентского вознаграждения.

Материалами дела подтверждается, что под «продажей бизнеса» стороны имели в виду в целом и в частности не юридическую категорию (договор купли-продажи в понимании ст. 559 ГК РФ), а экономическую (предпринимательскую) – передача совокупности прав на определенный набор активов) либо без передачи данных активов в собственность (например, передача арендных прав) или частичной передачей таких активов в собственность (л.д. 76-200, л.д. 201-209, л.д. 396-451, Т. 1 сд.47, Т. 1887 материалов дела о банкротстве).

Выбор такой модели является оправданным, поскольку экономическая польза и выгода из владения и пользования имуществом может быть и без передачи вещного титула на данный актив, а лишь в форме приобретения прав на имущество, а не самого имущества в собственность, поскольку приобретение объектов недвижимости в собственность влечет существенные затраты для бизнеса, который сосредоточен, в первую очередь, на ритейле, а не на сдаче собственных объектов в аренду, поскольку в последнем случае, как обоснованно указывает ответчик, речь идет об иной модели бизнеса, предполагающей необходимость существенных инвестиций в основные средства.

Всего сторонами заключена целая совокупность взаимосвязанных сделок, преследующих единую правомерную цель, а именно: договор уступки прав аренды, договор купли-продажи оборудования, агентский договор (л.д. 7-13, л.д. 16-21, л.д. 33-38, л.д. 42-56, л.д. 210-219, Т. 1 сд.47, Т. 1887 материалов дела о банкротстве).

Данные сделки судом первой инстанции оценивались обособленно, в отрыве друг от друга и без учета действительной воли сторон.

Однако, стороны сделок с учетом принципа свободы договора были вправе отказаться от придания сделке по «продаже бизнеса» юридической формы договора аренды предприятия (ст. 656 ГК РФ) или договора купли-продажи предприятия (ст. 559 ГК РФ), поскольку данные правовые конструкции являются негибкими, практически не используются сторонами на практике, не отвечали запросам сторон и преследуемым сторонами интересам, поскольку предполагали первоначальную регистрацию всего имущества как предприятия с последующим его отчуждением, что создавало дополнительные затраты для сторон.

В этой связи, мероприятия по оформлению «продажи бизнеса» сети продовольственных магазинов «Нетто» были разделены на несколько взаимосвязанных сделок, не обладающих признаками самостоятельности, где Должник приобретал права аренды недвижимым имуществом (само помещение магазина сети «Нетто» как объект недвижимости оставалось в собственности другого лица), но такие движимые вещи как магазинное оборудование (л.д. 7-13, л.д. 16-21, л.д. 33-38, л.д. 42-56, л.д. 210-219, Т. 1 сд.47, Т. 1887 материалов дела о банкротстве).

В гражданском законодательстве отсутствует специальная правовая конструкция, позволяющей продать «бизнес», отчего стороны сделок прибегли к положениям статьи 421 ГК РФ и сконструировали несколько экономически взаимосвязанных сделок, опосредующих передачу активов в разные правовые режимы – владение и пользование или собственность, что отвечало интересам сторон.

Материалами дела подтверждается, что в целях оптимизации договорной структуры и в учетных целях со стороны ООО «ТД Интерторг» именно должник настоял на разделении сделки, опосредующей передачу прав аренды на сеть магазинов, на несколько договоров.

Наличие самих арендных отношений, исполненных сторонами, лицами, участвующими в деле, не оспаривается (часть 3.1 ст. 70 АПК РФ) и подтверждается материалами дела (л.д. 7-13, л.д. 16-21, л.д. 33-38, л.д. 51-56, л.д. 361-362, Т. 1 сд.47, Т. 1887 материалов дела о банкротстве).

Фактически между сторонами сложились комплексные правоотношения по передаче совокупности активов (бизнеса) без его регистрации как предприятия, состоящие из нескольких взаимосвязанных сделок: договор уступки прав аренды помещений, по которому передаются сами права аренды должнику и который был предоставлен в территориальное Управление Росреестра для внесения сведений в ЕГРН; агентский договор (оспариваемая сделка), в цену которого включена плата за права аренды, формально предусмотренная в обмен на совершение действий по исполнению обязательств по регистрации прав аренды в отношении того же Объекта и договор купли-продажи оборудования для деятельности продовольственного магазина.

Действия сторон (группа компаний и должник) в рамках упомянутых сделок фактически образуют встречные обязательства одного правоотношения – приобретение совокупности имущества, «бизнеса», с использованием нескольких договорных конструкций.

Данное договорное закрепление правоотношений сторон допускается действующим законодательством, отчего не может рассматриваться само по себе использование статьи 421 ГК РФ в целях приобретения активов с различным объемом прав на них как злоупотребление правами, нарушающее интересы кредиторов.

Апелляционный суд также учитывает, что в в общедоступных источниках имеется информация о том, что целью приобретения прав аренды предприятия группы компаний, в число которых входит ООО «Юбилей», являлось продолжение региональной экспансии ООО «ТД Интерторг» на рынке в г. Санкт-Петербург. Приобретение бизнеса было открытым и публичным (ответчиком представлена информация о публикациях в изданиях РБК, Ведомости, Фонтанка, NSP) (л.д. 189-190, Т. 4 сд.47; Т. 2052 материалов дела о банкротстве), что нехарактерно для сделок по выводу имущества из конкурсной массы должника.

Как следует из пояснений ответчиков, сеть магазинов «Нетто» не выдерживала конкуренции с более крупными региональными игроками, но являлась инвестиционно-привлекательной для более крупных участников коммерческого оборота в данной сфере, что дополнительно свидетельствует о несостоятельности выводов арбитражного суда первой инстанции о том, что группа компаний, в которую входит ответчик, злоупотребляли своим положением на рынке и вывели активы из должника, принудив его заключить мнимую сделку с целью нарушения прав кредиторов.

Установив данные обстоятельства, арбитражному суду следовало оценивать договор не самостоятельно, а во взаимосвязи с договором уступки прав аренды, по которому был передан Объект должнику, и договором купли-продажи оборудования как экономически взаимосвязанные сделки, обслуживающие одно комплексное правоотношение.

В случае установления взаимосвязанности сделок суд не может ограничиться оспариванием одной из сделок без оценки остальных сделок в их совокупности.

Как указано в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 25.07.2016 по делу N 305-ЭС16-2411, совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. Доказательства, обосновывающие требования и возражения, представляются в суд лицами, участвующими в деле, и суд не вправе уклониться от их оценки (статьи 65, 168, 170 АПК РФ).

Арбитражный суд первой инстанции, установив, что оспариваемый договор, поименованный как агентский, в действительности является частью договора уступки прав аренды по своему предмету и по экономике встречных предоставлений по двум сделкам, арбитражный суд пришел к выводу о несоответствии сделки требованиям ГК РФ в части поименованных договоров о реализации предприятия, о мнимости сделки (ввиду ее неисполнения ответчиком и завышенной цены агентских услуг), тем самым, подменив необходимость предоставления верной правовой квалификации правоотношений выводом о ничтожности сделки.

В рамках дополнений к заявлению об оспаривании сделки конкурсный управляющий ссылался на то, что сделка, помимо положений ст. 10 и 168, п. 1 ст. 170 ГК РФ, является также и оспоримой по п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Несмотря на предоставление неверной правовой квалификации спорным правоотношениям и неправильное применение норм материального права, апелляционный суд считает возможным рассмотреть и оценить оспариваемую сделку на предмет наличия признаков недействительности по основаниям, предусмотренным Главой III.1 Закона о банкротстве в рамках исполнения контрольной функции суда по делу о банкротстве.

В силу п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Заявление о банкротстве ООО «ТД Интерторг» принято арбитражным судом 17.01.2020.

Оспариваемый договор заключен 09.04.2018, а платежи по договору совершены 10.04.2018, 23.04.2018, 23.05.2018.

В этой связи, оспариваемая сделка может быть оспорена на предмет ее недействительности лишь по основаниям, предусмотренным п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, но не подпадает под правовые основания, предусмотренные п. 1 ст. 61.2 и ст. 61.3 Закона о банкротстве.

Для признания сделки недействительной по основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

В силу пункта 2 статьи 61.2 предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

В соответствии с частью 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Бремя доказывания факта аффилированности сторон сделки и факта наличия признаков неплатежеспособности на дату совершения сделки возложено на заявителя по делу.

В силу п. 1 ст. 19 Закона о банкротстве в целях настоящего Федерального закона заинтересованными лицами по отношению к должнику признаются лицо, которое в соответствии с Федеральным законом от 26 июля 2006 года N 135-ФЗ "О защите конкуренции" входит в одну группу лиц с должником; лицо, которое является аффилированным лицом должника.

Ответчик не отрицает того, что входит в группу компаний, а именно Ответчик совместно с ООО «Рассвет», ООО «Млечный путь», ООО «Бонмарше», ООО «Рай» и ООО «Дачное» (агенты) входили в одну группу компаний. Данная группа осуществляла совместно предпринимательскую деятельность по розничной продаже продуктов питания и иных сопутствующих товаров под брендами «Нетто» и «Смарт», т.е. владели сетью одноименных продуктовых супермаркетов. Конечным бенефициаром группы являлся Гаскевич Сергей Васильевич. Как указывал Ответчик, в 2017 году бенефициар сети «Нетто» принял решение о ее продаже. Покупателем сети выступил должник.

Суд первой инстанции, установив, что шесть вышеуказанных компаний входят в одну группу компаний, пришел к выводу о том, что по этой причине они находятся в сговоре с должником и к ним подлежат применению повышенные стандарты доказывания.

Вместе с тем, создание группы компаний, имеющей одного и того же конечного бенефициара, не запрещено законом, за исключением случаев, если данные компании занимают доминирующее положение на рынке. При этом данное обстоятельство является предметом контроля законодательства о защите конкуренции, но не законодательства о банкротстве.

Согласно официальным данным ФАС РФ, должник и ответчик занимают по 10% и 0,77% рынка соответственно (л.д. 229-231, Т. 1 сд. 47, Т. 1887 материалов дела о банкротстве).

В этой связи, поскольку в силу ст. 5 Закона о защите конкуренции для признания лица доминирующим необходимо установить наличие у него доли на рынке свыше 50% или если положением признано доминирующим уполномоченным органом, выводы суда о том, что само по себе создание группы компаний для осуществления предпринимательской деятельности по розничной продаже продуктов питания и иных сопутствующих товаров под брендом «Нетто» и «Смарт» представляет собой сговор субъектов с противоправными целями, не основаны на нормах права и фактических обстоятельствах дела.

Тем самым, у арбитражного суда не имелось оснований для констатации злоупотребления правом со стороны ответчика, бенефициара ответчика и еще пяти компаний самим по себе созданием этой группы компаний и ее вступлением в сделки с иными участниками коммерческого оборота, в частности, с должником.

Действующее законодательство и судебно-арбитражная практика не предусматривает перераспределения бремени доказывания в ситуации, когда в качестве одной стороны по сделке выступает группа компаний, не аффилированная по отношению ко второй стороне - должнику.

Неправильные выводы арбитражного суда в обжалуемом определении привели к неверному распределению бремени доказывания и установления стандартов доказывания.

В действительности каких-либо доказательств аффилированности сторон оспариваемой сделки в материалах дела не имеется. Такие доказательства не представлены и в суде апелляционной инстанции.

Доказательств наличия у должника признаков неплатежеспособности на дату заключения договора и дату совершения платежей по нему в материалы дела не представлено.

Напротив, из бухгалтерского баланса должника, имеющегося в общем доступе и доступным для всех заинтересованных лиц, следует, что по результатам 2017 года у должника сформировалась нераспределенная прибыль в размере 4 087 034 000 руб. при общем размере активов в 21 714 321 000 руб. (л.д. 220-224, Т. 1 сд.47, Т. 1887 материалов дела о банкротстве).

С учетом данной информации, для любого внешнего по отношению к должнику лицу на 31.12.2017 у должника отсутствовали признаки неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Также при сопоставлении цены сделки с объемом прибыли должника или с общим размером ее активов можно сделать вывод о том, что сделка является не является значимой для должника (сделка не крупная, не могла существенным образом повлиять на валюту баланса должника, в результате совершения сделки у должника не возникли признаки неплатежеспособности или недостаточности имущества).

Кроме того, из общедоступных источников на момент совершения сделки не следовало, что с участием должника имелись крупные судебные разбирательства, которые могут повлечь для него негативные последствия (банкротство или взыскание средств, которое приостановит или существенным образом затруднит деятельность должника).

В дальнейшем из бухгалтерской отчетности должника, оборотные и внеоборотные активы должника существенно снизились только по результатам 2019 г. – по состоянию на 31.12.2019 размер оборотных активов Должника снизился на 71,2%, а размер внеоборотных активов снизился на 22,2%.

Из приведенных показателей можно сделать вывод об удовлетворительном финансовом состоянии должника по результатам 2017 и 2018 гг., то есть на момент совершения сделок и в течение длительного периода после. Финансовые трудности: уменьшение активов и возникновение непокрытого убытка в размере 9 038 645 000 руб., зафиксированы в бухгалтерском балансе только по результатам 2019 г.

Учитывая, что сделки были заключены в 2018 году, ответчик руководствовался последней опубликованной отчетностью должника за 2017 год. Будучи неаффилированным лицом по отношению к должнику, ответчик как исходил из достоверности показателей бухгалтерской отчетности должника.

Из материалов дела следует, а лицами, участвующими в деле, не оспаривается, что денежные средства были выплачены в счет оплаты работы агента по договорам.

Представленными в материалы дела выписками из ЕГРН, отметками на самих договорах аренды и актами подтверждается, что права аренды, принадлежавшие сети магазинов «Нетто», были действительно переданы должнику (л.д. 49, л.д. 51, л.д. 53, л.д. 56, л.д. 361-362 Т. 1 сд. 47, Т. 1887 материалов дела о банкротстве).

После заключения сделки должник продолжал эксплуатировать недвижимое имущества, права аренды на которое были переданы в рамках «продажи бизнеса» магазинов «Нетто», а также переданное ему имущество, что подтверждается материалами дела и не оспаривается заявителем.

Конкурсный управляющий в своем заявлении также ссылался на то, что цена договора является завышенной и ничем не обосновывается, что причиняет вред кредиторам должника.

Согласно абз. 34 ст. 2 Закона о банкротстве под вредом, причиненным имущественным правам кредиторов, понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий либо бездействия, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Таким образом, причинение вреда имущественным правам конкурсных кредиторов считается уменьшение конкурсной массы в результате совершения оспариваемой сделки.

Как следует из правовой позиции, изложенной в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 9 декабря 2015 г. по делу № А40-1132/2012, а также Определении Верховного Суда Российской Федерации от 8 ноября 2019 г. по делу № А56-39990/2016, бремя доказывания нерыночности цены оспариваемого договора возложено на заявителя.

Со стороны заявителя каких-либо сведений о том, что договор является нерыночным, в нарушение ст. ст. 65, 268 АПК РФ не представлено.

Как уже было указано ранее, в настоящем случае, договор не может быть предметом оценки как самостоятельная сделка, а подлежит оценке во взаимосвязи с другими сделками в рамках правоотношений по «продаже бизнеса», а именно – нужно учесть цену уступленных прав аренды.

Апелляционный суд учитывает наличие в материалах дела представленного ответчиком заключения специалиста № 26/01/21-Д от 26.01.2021, в котором указано на формирование цены продажи прав аренды, стоимость которых частично была включена в оспариваемый договор. Выводы специалиста основаны на официальных данных Х5 Retail Group.

В рамках заключения агентских договоров ответчик обеспечивал передачу должнику не только существующих активов (прав аренды и оборудования), но и с учетом того, что данное имущество было неразрывно связано и позволяло извлекать прибыль – еще и будущую прибыль без излишних затрат (на поиск помещения, его оборудование и укомплектование).

Письменного мотивированного несогласия с оценкой специалиста заявителем не представлено; рецензии заявителем не представлено; ходатайства о назначении экспертизы с целью определения рыночной стоимости прав аренды со стороны заявителя не заявлено.

В материалы дела представлены копии договоров аренды с отметкой территориального Управления Росреестра, а также выписки ЕГРН, в соответствии с которыми обременения в виде прав аренды должника зарегистрированы в ЕГРН (л.д. 49, л.д. 51, л.д. 53, л.д. 56, л.д. 361-362 Т. 1 сд. 47, Т. 1887 материалов дела о банкротстве).

Доказательств того, что имущество эксплуатировалось ответчиком в ущерб должнику после заключения оспариваемых сделок, в материалы дела заявителем в нарушение ст. 65 АПК РФ не представлено.

После того как права аренды были зарегистрированы, должник владел и пользовался помещением, вел в нем хозяйственную деятельность, что подтверждается, в том числе, определением Арбитражного суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области по делу А56-370/2020 о наложении ареста на имущество должника, находящееся в данных помещениях (л.д. 240-360, Т.1 сд.47, Т. 1887 материалов дела о банкротстве).

Также суд первой инстанции не учел, что реализация бизнеса с использованием агентской модели предполагает, что агент передает не обособленные существующие активы (например, права аренды и оборудование), но именно совокупность связанного друг с другом юридически и экономически имущества, которая обеспечивает приобретателю доходность сама по себе без несения излишних дополнительных затрат на поиск помещения в зоне видимости потенциальных клиентов, его оборудования и запуска в оборот.

Помимо этого, заявителем не доказано, что денежные средства, полученные в качестве оплаты по спорным договорам ответчиком, впоследствии были переданы обратно должнику или его контролирующим лицам.

Таким образом, заявителем не доказана мнимость как передачи владения по спорной сделке, так и осуществления оплаты по ней.

Выводы суда первой инстанции об отсутствии целесообразности привлечения для совершения сделки агента при условии наличия в штате юристов не основаны на материалах дела, поскольку не учитывают реальную цель совершения сделки, ее предмет, а также цели и задачи сторон при оформлении продажи бизнеса с использованием агентской модели.

из материалов дела следует, что в результате совершения оспариваемой сделки должник приобрел экономически эквивалентные выплаченным ответчику денежным средствам права аренды на недвижимое имущество, ранее занимаемое магазинами сети «Нетто», из эксплуатации которого должник в конечном итоге извлек прибыль (л.д. 49, л.д. 51, л.д. 53, л.д. 56, л.д. 361-362, л.д. 220-224, Т. 1 сд. 47, Т. 1887 материалов дела о банкротстве). Получение прибыли и отсутствие убытка также прослеживается из показателей бухгалтерского баланса по итогам 2018 года.

Кроме того, согласно данным бухгалтерского баланса должника, вплоть до 31.12.2019 у должника отсутствовали признаки неплатежеспособности и недостаточности имущества в понимании ст. 2 Закона о банкротстве.

В этой связи, сделка не причинила вреда конкурсной массе должника и его кредиторам. Кроме того, сделка и не повлекла ухудшение финансового состояния должника, а равно и не была причиной возникновения 31.12.2019 у должника банкротства.

Кроме того, апелляционный суд полагает состоятельными доводы апеллянта о том, что необходимо учитывать незначительность стоимости данной сделки по отношению к стоимости активов должника для целей оценки возможности причинения ущерба должнику.

В силу п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий: стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок.

Цена договора составляет 13 872 194 рублей; стоимость привязана к передаче прав на конкретный продовольственный магазин, документально обосновано представленным в материалы дела заключением специалиста.

Стоимость активов должника на дату совершения сделки, согласно бухгалтерскому балансу за 2017 г., составляла 21 714 321 000 руб.

Тем самым, соотношение цены сделки и стоимости активов должника на дату ее заключения и исполнения составляет порядка 0,06%.

Помимо этого, совокупная стоимость всех взаимосвязанных сделок, совершенных должником с группой компаний ответчика, составляет 0,7% от балансовой стоимости активов должника на дату сделки.

Таким образом, материалами дела опровергается причинение вреда кредиторам оспариваемым договором.

Кроме того, апелляционный суд также учитывает, что должником были заключены иные аналогичные сделки по приобретению бизнеса – сетей магазинов в северо-западном регионе, что подтверждается материалами дела (л.д. 238-239, Т. 1 сд. 47, Т. 1887 материалов дела о банкротстве).

В этой связи, апелляционный суд приходит к выводу, что в материалах дела не имеется доказательств наличия всей совокупности обстоятельств, предусмотренных п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, для признания оспариваемой сделки недействительной и применении последствий недействительности.

В любом случае, апелляционный суд также приходит к выводу, что выводы суда первой инстанции о ничтожности сделок по ст. 10, 168 ГК РФ, п. 2 ст. 170 ГК РФ не основаны на материалах дела.

В силу абзаца первого пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Согласно пункту 5 той же статьи добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

По смыслу вышеуказанной статьи злоупотребление правом может выражаться в совершении сделки, которая формально соответствует правовым нормам, но осуществлена с противоправной целью.

Положения указанной нормы предполагают недобросовестное поведение (злоупотребление) правом с обеих сторон сделки, а также осуществление права исключительно с намерением причинить вред другому лицу или с намерением реализовать иной противоправный интерес, не совпадающий с обычным хозяйственным (финансовым) интересом сделок такого рода.

Следовательно, для квалификации сделок как совершенных со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что, заключив спорные договоры, стороны имели умысел на реализацию какой-либо противоправной цели.

Одной из форм негативных последствий является материальный вред, под которым понимается всякое умаление (уменьшение) материального блага. Сюда могут быть отнесены уменьшение или утрата дохода, необходимость несения новых расходов, Злоупотребление правом может выражаться в отчуждении имущества с целью предотвращения возможного обращения на него взыскания с целью уклонения от исполнения судебного акта.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в постановлениях от 22.07.2002 N 14-П, от 19.12.2005 N 12-П, процедуры банкротства носят публично-правовой характер; разрешаемые в ходе процедур банкротства вопросы влекут правовые последствия для широкого круга лиц (должника, текущих и реестровых кредиторов, работников должника и т.д.).

Согласно разъяснениям, изложенным в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 02.11.2010 N 6526/10 по делу N А46-4670/2009, заключение направленной на нарушение прав и законных интересов кредиторов сделки, имеющей целью, в частности, уменьшение активов должника и его конкурсной массы путем отчуждения объекта недвижимости третьим лицам, является злоупотреблением гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ).

В силу п. 1 ст. 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Изложенными выше доказательствами опровергаются доводы конкурсного управляющего о мнимости сделки и наличия в действиях ее сторон злоупотребления правом.

Апелляционный суд приходит к выводу о том, что оснований для признания сделки недействительной по п. 2 ст. 170 ГК РФ, ст. 10 и 168 ГК РФ не имеется; выводы суда первой инстанции не основаны на материалах дела и сделаны с нарушением норм материального права.

Допущенные арбитражным судом нарушения норм материального и процессуального права являются существенными, повлиявших на исход судебного разбирательства (ст. 270 АПК РФ).

Принимая во внимание изложенное, апелляционный суд считает, что обжалуемый судебный акт как принятый при несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам подлежит отмене с принятием апелляционным судом иного судебного акта об отказе в удовлетворении заявления об оспаривании сделки.

Расходы по уплате государственной пошлины распределяются апелляционным судом по общим правилам статьи 110 АПК РФ.

Руководствуясь статьями 269 - 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

постановил:

Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 15.04.2021 по делу № А56-370/2020 /сд.47 отменить.

В удовлетворении заявления отказать.

Взыскать с ООО «ТД Интерторг» в пользу ООО «Юбилей» государственную пошлину по апелляционной жалобе в размере 3000 руб.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

Н.В. Аносова

Судьи

Н.А. Морозова

И.Ю. Тойвонен