Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер 13АП-15075/2022) ФИО4 на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 18.04.2022 по делу № А56-4184/2021/тр8, принятое по заявлению ФИО4 о включении требования в реестр требований кредиторов по делу о несостоятельности (банкротстве) ЗАО «Иртыш»,

установил:

22.01.2021 ФИО5, ФИО6 и ФИО7 обратились в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением о признании ЗАО «ИРТЫШ» несостоятельным (банкротом).

Определением арбитражного суда от 01.02.2021 указанное заявление принято к производству.

Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 12.04.2021 (резолютивная часть объявлена 07.04.2021) в отношении должника введена процедура конкурсное производство по упрощенной процедуре банкротства ликвидируемого должника, конкурсным управляющим ФИО8.

18.05.2021 в арбитражный суд от ФИО4 поступило заявление о включении в реестр требований кредиторов должника требования в размере 104 830 000,00 рублей.

Определением Арбитражного суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 18.04.2022 требование ФИО4 в размере 104830000,00 рублей основной задолженности признано обоснованным и подлежащим удовлетворению после погашения требований закрытого акционерного общества «ИРТЫШ», указанных в пункте 4 статьи 142 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

В апелляционной жалобе кредитор, ссылаясь на нарушение судом первой инстанции норм материального права, просит определение отменить в части определения порядка погашения задолженности, включить требование в третью очередь погашения требований кредиторов.

По мнению подателя жалобы, суд первой инстанции не применил положения пункта 12 постановления Пленума ВС №44 от 24.12.2020 №46; вывод о том, что договор ипотеки является компенсационным финансированием основан на неправильном толковании норм права.

Кроме того, мотивом к заключению сделок послужила родственная связь кредитора с должником, однако, данное обстоятельство не может служить основанием для понижения требования в удовлетворении.

В отзыве на апелляционную жалобу ПАО «Совкомбанк» просит определение оставить без изменения, поскольку судом дана надлежащая оценка обстоятельствам дела, в том числе тому обстоятельству, что ФИО4 является аффилированным с должником лицом.

В судебном заседании вышеизложенные позиции поддержаны.

ООО «Скит» также против удовлетворения апелляционной жалобы возражало.

Законность и обоснованность определения проверены в апелляционном порядке.

В соответствии со статьей 32 Закона о банкротстве, частью 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Согласно разъяснениям, приведенным в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности (пункт 26).

Обращаясь в суд, ФИО4 указала на следующие обстоятельства.

20.03.2020 между ПАО Банк «Александровский» (далее - Банк) и Должником заключен Договор №07-2020/Г о предоставлении банковской гарантии (для обеспечения исполнения контракта №003263 от 24.03.2020, заключенного Должником с ПАО «Кузнецов»). В целях обеспечения исполнения Должником обязательств из договора о предоставлении банковской гарантии между Банком и ФИО4 заключен Договор ипотеки №07-2020/Г-6 от 20.03.2020.

В связи с нарушением Должником обязательств из контракта №003263 от 24.03.2020, заключенного с ПАО «Кузнецов», 07.12.2020 Банк произвел выплату по гарантии в размере 236 646 382,43 рублей.

08.12.2021 в связи с исполнением Банком обязанности по выплате банковской гарантии в пользу Принципала (ПАО «Кузнецов»), Банк потребовал от Должника уплатить сумму выплаченной Банком банковской гарантии, а также комиссию в размере 20% от выплаченной суммы.

По состоянию на 29.03.2021 задолженность ЗАО «ИРТЫШ» по договору №07-2020/Г от 20.03.2020 о предоставлении банковской гарантии составляла 244 971 186,01 рублей, в том числе сумма задолженности по выплаченной банковской гарантии - 236 646 382,43 рублей; сумма задолженности по комиссии за выдачу банковской гарантии - 1 460 836,19 рублей; сумма задолженности по комиссии по выплаченной банковской гарантии - 6 863 967,39 рублей.

30.06.2020 между ПАО Банк «Александровский» и Должником заключен кредитный договор (кредитная линия с лимитом выдачи) № 0000-3103 (далее - Кредитный договор). В целях обеспечения исполнения Должником обязательств по кредитному договору, 30.06.2020 между Банком и ФИО4 заключен Договор последующей ипотеки №0000-3103/8-2020/Г-6.

30.03.2021 на основании пункта 3.5 кредитного договора Банк потребовал от Должника досрочного возврата кредита.

По состоянию на 29.03.2021 задолженность ЗАО «ИРТЫШ» по кредитному договору составляет 35 020 277,30 рублей, в том числе основной долг - 34 330 438,94 рублей; текущие проценты - 381 867,33 рублей; просроченные проценты - 306 241,59 рублей; пени на просроченные проценты - 1 729,44 рублей.

В целях погашения задолженности, указанной в пунктах 1 и 2 настоящего требования, между ФИО4 (Исполнитель) и Банком (Кредитор) было заключено Соглашение об отступном №1 от 29.03.2021, в рамках которого ФИО4 было передано Банку имущество, являющееся предметом залога по договору ипотеки №07-2020/Г-6 от 20.03.2020 и договору последующей ипотеки №0000-3103/8-2020/Г-6 от 30.06.2020.

Согласно пункту 2.4 Соглашения об отступном в качестве отступного исполнитель передает кредитору право собственности на следующее недвижимое имущество (далее - «Объекты недвижимости») стоимостью 104 830 000,00 рублей, НДС не облагается:

- земельный участок (категория земель: земли населенных пунктов, разрешенное использование: для индивидуального жилищного строительства, площадь 10 993 кв.м. кадастровый номер 47:07:0713002:1382), адрес местонахождения: Ленинградская обл., Всеволожский муниципальный р-н, Бугровское сельское поселение, <...> уч.9. Оценочная стоимость: 31 900 000,00 рублей;

- жилой дом, назначение жилое, площадь 830,5 кв.м., количество этажей: 3, в том числе подземных: 1, кадастровый номер 47:07:0713002:1663), адрес местонахождения: Ленинградская обл., Всеволожский муниципальный р-н, Бугровское сельское поселение, <...> уч.9. Оценочная стоимость: 65 601 215,00 рублей;

- летняя кухня (назначение нежилое, площадь 49,1 кв.м., количество этажей: 1, кадастровый номер 47:07:0713002:1680), адрес местонахождения: Ленинградская обл., Всеволожский муниципальный р-н, Бугровское сельское поселение, <...> уч.9. Оценочная стоимость: 1 077 053,00 рублей;

- гостевой дом (назначение нежилое, площадь 134 кв.м., количество этажей: 1, кадастровый номер 47:07:0713002:1681), адрес местонахождения: Ленинградская обл., Всеволожский муниципальный р-н, Бугровское сельское поселение, <...> уч.9. Оценочная стоимость: 2 939 411,00 рублей;

- гараж (назначение нежилое, площадь 151 кв.м., количество этажей: 1, кадастровый номер 47:07:0713002:1678), адрес местонахождения: Ленинградская обл., Всеволожский муниципальный р-н, Бугровское сельское поселение, <...> уч.9. Оценочная стоимость: 3 312 321,00 рублей.

Согласно пункту 2.5 Соглашения об отступном рыночная стоимость Объектов недвижимости определена на основании отчета об оценке от 16.12.2020 № 94/20-ОН, подготовленного обществом с ограниченной ответственностью «Центр оценки».

По акту приема-передачи №1 от 29.03.2021 вышеуказанное имущество было передано ФИО4 Банку.

Таким образом, ФИО4 указывает на наличие у неё права требования к должнику в размере 104830000,00 рублей.

Суд первой инстанции признал требование обоснованным по праву и размеру.

Довода о несогласии с выводом суда в указанной части апелляционная жалоба и возражения лиц, участвующих в деле, не содержит.

В то же время, установив, что ФИО9 является заинтересованным по отношению к должнику лицом, а спорные сделки совершены при наличии признаков неплатежеспособности должника, суд понизил очередность удовлетворения ее требования, исходя из положений Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве), а также правовой позиции, изложенной в пункте 3.1 Обзора, согласно которой при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено требованиям независимых кредиторов - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для отмены судебного акта и изменения очередности удовлетворения требования кредитора, полагает, что суд правомерно исходил из следующего.

Согласно пункту 1.20 Договора о предоставлении банковской гарантии, она выдается при условии заключения договора поручительства с ФИО10 и заключения договора залога недвижимого имущества со следующими лицами: ЗАО «Иртыш», ФИО11, ФИО12, ФИО4, ФИО13.

В определении Верховного Суда РФ от 15.06.2016 № 308-ЭС16-1475 указано, что отношения, обуславливающие наличие соответствующих мотивов, могут быть как юридически формализованными, так и фактически. В определении Верховного Суда РФ от 26.05.2017 № 306-ЭС16-2005 6(6) также указано, что доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

Наличие или отсутствие аффилированности связанности определяется в соответствии с Законом РСФСР от 22.03.1991 № 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» (далее - Закон от 22.03.1991 N 948-1), Федеральным законом от 26.07.2006 N 135-ФЗ «О защите конкуренции» (далее - Закон о защите конкуренции).

ФИО10 является бывшим руководителем и акционером ЗАО «ИРТЫШ».

ФИО12 является участником ООО «Экотрейд» (ИНН <***>), обладающим долей в размере 45%. Также, участником ООО «Экотрейд» является ФИО10 с долей в размере 50 %. Ранее, ФИО12 и ФИО10 являлись одновременно участниками следующих компаний: ООО «Черная вода» (ИНН <***>), ООО «Мегаспорт-Север» (ИНН <***>), ООО «Мегаспорт-Юг» (ИНН <***>) и ООО «Рос-сувенир.рф» (ИНН <***>).

ФИО11 является близким родственником ФИО12.

ФИО4 до 25.11.2020 владела долей в размере 25,7 % в уставном капитале ООО «ИПГ «Русинвест» (ИНН <***>), участником которого на 55,39 % являлся ФИО12 (ФИО4 продала ему свою долю, до этого у ФИО12 была доля 24,93 %).

Таким образом, указанные лица являются взаимосвязанными, входят в одну группу лиц с общим экономическим интересом.

Установление наличия внутригрупповых отношений между сторонами сделки и, как следствие, общности хозяйственных интересов участников спорных отношений, о котором заявлял конкурирующий кредитор, позволит дать надлежащую оценку добросовестности действий фирмы и общества («Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 5 (2017)» (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 27.12.2017).

Таким образом, вопреки аффилированность ФИО4 обусловлена вхождением в группу лиц с общим экономическим интересом, связанных с должником и его бывшим руководством.

Вместе с тем, сама по себе аффилированность сторон в рамках обеспечительных обязательств не является основанием для отказа во включении требования кредитора в реестр кредиторов должника при установлении реальности взаимоотношений сторон по договорам.

В Определении Верховного суда РФ от 23.07.2018 № 305-ЭС18-3009 отражена правовая позиция о том, что в условиях конкуренции кредиторов должника-банкрота возможны ситуации, когда спор по задолженности между отдельным кредитором (как правило, связанным с должником), носит формальный характер и направлен на сохранение имущества должника за его бенефициарами: за собственниками бизнеса (через аффилированных лиц - если должник юридическое лицо) или за самим должником (через родственные связи - если должник физическое лицо). Подобные споры характеризуются предоставлением минимально необходимого и в то же время внешне безупречного набора доказательств о наличии задолженности у должника, обычно достаточного для разрешения подобного спора; пассивностью сторон при опровержении позиций друг друга; признанием обстоятельств дела или признанием ответчиком иска и т.п. В связи с совпадением интересов должника и такого кредитора их процессуальная активность не направлена на установление истины.

Таким образом, при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено требованиям иных кредиторов - оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Вместе с тем, согласно разъяснениям, изложенным в пункте 3 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020 (далее – Обзор от 29.01.2020), при банкротстве требование контролирующего должника лица подлежит удовлетворению после удовлетворения требований других кредиторов, если оно основано на договоре, исполнение по которому предоставлено должнику в ситуации имущественного кризиса, в составе очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты, а именно: после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 ГК РФ.

Действующее законодательство о банкротстве не содержит положений об автоматическом понижении очередности удовлетворения требования лица, контролирующего должника. Вместе с тем внутреннее финансирование должно осуществляться добросовестно и не нарушать права и законные интересы иных лиц.

Контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу компенсационного финансирования, в частности, с использованием конструкции договора займа, то есть избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства. Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (пункт 1 статьи 2 ГК РФ).

Очередность удовлетворения требования кредитора не может быть понижена лишь на том основании, что он относится к числу аффилированных с должником лиц, в том числе его контролирующих.

Вместе с тем при констатации финансирования должника со стороны кредитора в качестве компенсационного требование такого кредитора подлежит удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты (после погашения требований, указанных в п. 4 ст. 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам п. 1 ст. 148 Закона о банкротстве и п. 8 ст. 63 ГК РФ)

Определяющим является получение финансирования в условиях имущественного кризиса должника. В Обзоре от 29 января 2020 г. разъяснено, что при наличии любого из обстоятельств, указанных в п. 1 ст. 9 Закона о банкротстве, считается, что должник находится в трудном экономическом положении (имущественном кризисе) и ему надлежит обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве. Контролирующее лицо, которое вместо исполнения предписаний приведенной нормы права пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу финансирования, соответственно принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства. Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (п. 1 ст. 2 ГК РФ). Предоставленное в такой ситуации финансирование является компенсационным. При этом не устраненные контролирующим лицом разумные сомнения относительно того, являлось ли предоставленное им финансирование компенсационным, толкуются в пользу независимых кредиторов.

Отклоняя позицию кредитора о том, что требование не подлежит понижению, суд первой инстанции руководствовался тем, что кредитор не обосновала экономической целесообразности предоставления обеспечения исполнения обязательств должника своим личным имуществом, а также не указала, какая выгода ей преследуется в результате ничем не обусловленной передачи имущества в залог на более чем значительную стоимость.

При этом суду указал на то, что предоставление имущества в залог в отсутствие экономической целесообразности для заявителя компенсировалось участием должника в крупных бизнес-проектах, раализуемого, в числе прочего, за счет предоставленной Банком независимой гарантии. Суду представляется, что обременение имущества ФИО4 являлось обязательным условием предоставления такой гарантии, в чём и заключался интерес группы бенефициаров компании-должника. Таким образом, при отсутствии разумных экономических мотивов заключения обеспечительной сделки, арбитражный суд пришел к мотивированному выводу о том, что требование носит характер скрытого финансирования, так как стороны образовывали группу лиц, имели один центр принятия решений, могли перераспределять прибыль от деятельности обществ, нивелируя, таким образом, риски хозяйственной деятельности и с целью предотвращения возникновения формальных признаков неплатежеспособности на момент предъявления требования по основному обязательству.

Ссылка на то, что судом не применен пункт 12 постановления Пленума Верховного суда РФ от 24.12.2020 №44, подлежит отклонению, как несостоятельный.

С учетом изложенного, доводы подателя жалобы не опровергают правомерности выводов суда, а лишь выражают несогласие с ними, в связи с чем не могут служить основанием для отмены состоявшегося судебного акта.

Суд первой инстанции установил все фактические обстоятельства и исследовал доказательства, представленные сторонами по делу, правильно применил нормы материального права. Обстоятельства, установленные статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в качестве оснований для отмены либо изменения судебного акта, апелляционным судом не установлены.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 269-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 18.04.2022 по делу № А56-4184/2021/тр8 оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

Я.Г. Смирнова

Судьи

Т.В. Жукова

Н.М. Попова