Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы (регистрационный номер АП-18208/2022, 13АП-17200/2022, 13АП-17201/2022 ) Бреднева Вячеслава Александровича, общества с ограниченной ответственностью «Инкор» и финансового управляющего Бреднева Вячеслава Александровича

на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 06.05.2022 по делу № А56-42233/2020 /тр19,

принятое по заявлению общества с ограниченной ответственностью «Инкор»

о включении требования в реестр требований кредиторов должника

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Бреднева Вячеслава Александровича

установил:

в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области (далее – арбитражный суд) 28.05.2020 поступило дело №А66-7128/2019 о признании Бреднева Вячеслава Александровича (далее - должник) несостоятельным (банкротом).

Дело передано по подсудности из Арбитражного суда Тверской области на основании постановления Арбитражного суда Северо-Западного округа от 22.05.2020, отменившего решение Арбитражного суда Тверской области от 06.11.2019 и постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 06.02.2020 по делу №А66-7128/2019.

Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 10.09.2020 (резолютивная часть объявлена 08.09.2020) Бреднев В.А. признан банкротом, в отношении должника введена процедура реализации имущества, финансовым управляющим утверждена Ростиславова Анастасия Георгиевна. Сведения о признании должника банкротом опубликованы в газете «Коммерсантъ» 26.09.2020 № 176.

В арбитражный суд 27.07.2021 поступило заявление общества с ограниченной ответственностью «Инкор» (далее - ООО «Инкор») о включении требования в размере 119 263 948,80 руб. основного долга (с учетом уточнений) в реестр требований кредиторов должника.

Определением суда от 06.05.2022 требование ООО «Инкор» к Бредневу Вячеславу Александровичу признано обоснованным в размере 119 263 948,80 руб. и подлежащим удовлетворению за счет имущества должника, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов.

В апелляционной жалобе представитель должника просит определение отменить.

В обоснование жалобы ее податель сослался на неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для дела, нарушение судом первой инстанции норм материального права.

Указывает на пропущенный срок исковой давности, ссылается на реальность отношений в рамках агентского договора, суд первой инстанции ошибочно и необоснованно не усмотрел в поведении кредитора злоупотребление правом.

Также с апелляционной жалобой обратился финансовый управляющий должником, просит определение суда отменить, принять по делу новый судебный акт, которым отказать в удовлетворении требований.

Указывает, что суд не дал оценку доводам и доказательствам финансового управляющего о мнимости цепочки сделок, в том числе договора страхования, а не только агентского договора, а также о злоупотреблении правом со стороны кредитора,отсутствует доказательства исполнения договора страхования от 15.06.2018 между ООО «Инкор» и АО «Покровский рудник»; кредитором пропущен срок исковой давности по заявленным требованиям.

Не согласившись с определением суда, в апелляционной жалобе ООО «Инкор» просит отменить судебный акт в части отказа в восстановлении пропущенного срока, включить заявленный размер требований в третью очередь реестра требований должника.

Считает, что причина пропуска двухмесячного срока является уважительной, и срок подлежит восстановлению.

07.07.2022 от финансового управляющего представлен отзыв.

Поступившие документы приобщены к материалам дела.

В судебном заседании представители кредитора, финансового управляющего должником и должник поддержали доводы, изложенные в апелляционных жалобах.

Законность и обоснованность судебного акта проверены в апелляционном порядке.

Из материалов обособленного спора следует, что между кредитором и должником заключен договор от 01.02.2018 № А162/02 на оказание агентских услуг по страхованию (далее – Агентский договор), согласно которому должник от имени и по поручению кредитора за агентское вознаграждение оказывает услуги по заключению и сопровождению договоров страхования, по которым права и обязанности перед страхователями приобретает кредитор.

Обращаясь в суд, кредитор указал, что агентский договор является мнимой сделкой на основании статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), в связи с чем на стороне Бреднева В.А. возникла обязанность по возврату денежных средств ООО «Инкор» в размере полученного вознаграждения – 119 263 948,80 руб.

Мнимость сделки, а именно то обстоятельство, что Бредневым В.А. фактически не осуществлялось оказание агентских услуг ООО «Инкор», установлена по мнению кредитора, актом выездной налоговой проверки, актом Центрального Банка РФ и в ходе следственных действий.

Суд первой инстанции посчитал, что обстоятельства, установленные актами Центрального Банка РФ, не опровергнуты должником и финансовым управляющим, в связи с чем признал Агентский договор, заключенный между ИП Бредневым В.А. и ООО «Инкор» в лице его прежнего руководителя Лыкова Р.А., мнимой сделкой, а требование ООО «Инкор» к должнику в размере 119 263 948,80 руб. обоснованным и подлежащим удовлетворению за счет имущества должника, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов.

Суд апелляционной инстанции полагает выводы суда первой инстанции необоснованными и противоречащими представленным в материалы дела документам.

В силу части 1 статьи 223 АПК РФ и пункта 1 статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) дела о банкротстве юридических лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

Установление требований кредиторов осуществляется арбитражным судом в соответствии с порядком, определенным статьями 71, 100, 142 Закона о банкротстве в зависимости от процедуры банкротства, введенной в отношении должника.

Рассматривая обособленный спор об установлении требования кредиторов при наличии возражений, мотивированных тем, что лежащая в основе этого требования сделка направлена на создание искусственной задолженности, суд в силу положений статей 71, 100 Закона о банкротстве должен осуществить проверку обоснованности такого требования, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических отношений по сделке. Целью такой проверки является недопущение включения в реестр необоснованных требований, что в ситуации недостаточности имущества должника приводило бы к нарушению прав и законных интересов кредиторов, конкурирующих между собой за получение удовлетворения требований, законный интерес которых состоит в наиболее полном и справедливом погашении долгов.

Процессуальный закон обязывает лиц, участвующих в деле, доказать обстоятельства, на которые они ссылаются как на основание своих требований и возражений, а арбитражный суд - оценивает эти доказательства (в том числе их взаимную связь в совокупности) по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, и отражать результаты оценки доказательств в судебном акте (статьи 8, 9, 65, 71 АПК РФ).

Пунктом 1 статьи 170 ГК РФ предусмотрено, что мнимой является сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия. По смыслу приведенной нормы права, обе стороны мнимой сделки при ее заключении не имеют намерения устанавливать, изменять либо прекращать права и обязанности ввиду ее заключения, то есть стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется. Установление факта того, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации сделки как ничтожной.

Следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение (пункт 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).

Факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств. Доказательства, обосновывающие требования и возражения, представляются в суд лицами, участвующими в деле (статьи 65, 168, 170 АПК РФ).

В соответствии с пунктом 1 статьи 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом (пункт 2 статьи 167 ГК РФ).

Выводы суда первой инстанции о мнимости агентского договора основаны на представленных актах: акта проверки Центрального Банка РФ от 27.09.2019 (Рег. № АЗП-И25-11/39ДСП) в отношении ООО «Инкор Страхование» и акта № 11-25/6 выездной налоговой проверки налогового органа от 02.06.2021 в отношении ООО «Инкор».

Суд апелляционной инстанции считает, что выводы проверки Центрального Банка РФ и выездной налоговой проверки не могли быть положены в основу оспариваемого определения суда первой инстанции без принятия во внимание представленных в материалы дела доказательств, опровергающих сделанные в них выводы.

В частности, из акта налоговой проверки следует, что опрос должника не производился (п. 1.7.180, п. 3 акта налоговой проверки от 06.2021).

Таким образом, выводы сделаны налоговым органом без учета мнений, доказательств и возможных возражений должника, в связи с чем не могут быть признаны объективными.

Кроме того, акты налоговой проверки и проверки Центрального Банка РФ вынесены в отношении ООО «Инкор», то есть должник и финансовый управляющий не имели возможности оспорить данный акты и заявить возражения относительно актов.

Обстоятельства, отраженные в указанных актах проверяющих органов, не имеют доказательственного (преюдициального) значения для настоящего дела и не могут рассматриваться в качестве однозначных и достаточных доказательств мнимости оспариваемой сделки.

Кроме того, акт налоговой проверки является промежуточным документом, по результатам рассмотрения которого налоговым органом должно быть вынесено решение.

Также суд апелляционной инстанции принимает во внимание факт наличия в акте налоговой проверки противоречий, на которые указывал должник в процессе рассмотрения обособленного спора.

Финансовый управляющий в судебном заседании указывал, что обналичивание денежных средств, о котором идет речь в акте налоговой проверки, подразумевает законченность процесса, то есть денежные средства должны были возвращаться юридическому лицу, однако доказательства возврата денежных средств отсутствуют.

Апелляционный суд признает обоснованным довод о том, что кредитором не представлено доказательств, подтверждающих транзитный характер денежных операций, равно как и доказательств иных утверждений, на которые они ссылаются.

Заключение агентского договора не выходит за рамки обычной хозяйственной деятельности. При этом по общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Материалы уголовного дела № 12002460043000108 в отношении неустановленных лиц из числа руководства и ответственных лиц ООО «Инкор» по признакам преступлений, предусмотренных п. «а» и «б» части 2 статьи 199 Уголовного Кодекса Российской Федерации, по факту уклонения от уплаты налогов в особо крупном размере и обвинительное заключение по обвинению Лыкова Р.А. в совершении преступления, предусмотренного п. «б» части 2 статьи 199 Уголовного кодекса Российской Федерации, на которые ссылался кредитор в обоснование своего требования, не могут считаться надлежащим доказательством по делу, поскольку приговор суда, которым были бы установлены обстоятельства сговора должника и предыдущего руководства кредитора, отсутствует, в материалы дела не представлен.

В связи с тем, что в силу положений статьи 69 АПК РФ только вступившие в законную силу приговор суда по уголовному делу, иные постановления суда по этому делу обязательны для арбитражного суда по вопросам о том, имели ли место определенные действия и совершены ли они определенным лицом, материалы уголовного дела № 12002460043000108 не имели преюдициального значения для настоящего спора.

Также, суд первой инстанции при вынесении оспариваемого определения принял во внимание, что аналогичный договор №А163/02 на оказание агентских услуг по страхованию, заключенный между ООО «Инкор» и Виноградовой Г.Б., признан решением Дзержинского районного суда Санкт-Петербурга от 29.09.2021 по делу №2-2174/2021, оставленным без изменения апелляционным определением Санкт-Петербургского городского суда от 18.01.2022, недействительной сделкой.

Указанными актами проверок, материалами уголовного дела, судебными актами, на которые ссылался кредитор в обоснование своих требований, не установлены обстоятельства и юридический факт сговора между должником и предыдущим руководством кредитора, в том числе с Лыковым Р.А.

При этом в материалах обособленного спора содержатся доказательства, опровергающие мнимость заключенного между должником и кредитором агентского договора.

В частности, в материалы дела должником представлены агентский договор с приложениями, подписанные сторонами акты оказанных услуг, договоры страхования, заключенные с участием и при непосредственном сопровождении агента Бреднева В.А.

Кроме того, реальность оказания Бредневым В.А. услуг по агентскому договору также подтверждается следующими обстоятельствами и документами.

Между АО «Покровский рудник» и ООО «Инкор» заключен договор страхования имущества, машин от поломок и перерыва в хозяйственной деятельности 3535-1207 от 15.06.2018 № 0044-0001-18. В разделе 14 данного договора страхования указано, что договор оформлен при участии/сопровождении со стороны страховщика агента Бреднев В.А. Это обстоятельство подтверждает тот факт, что агентские услуги действительно оказывались должником, и договоры страхования заключались при его непосредственном участии.

Также из ответа АО «Покровский рудник» на запрос Управления экономической безопасности и противодействия коррупции ГУ МВД России по Московской области от 20.04.2020 № 4/5277 следует, что при заключении договоров страхования между АО «Покровский рудник» и ООО «Инкор» в период с 2018-2019 гг. в качестве агентов принимали участие индивидуальный предприниматель Бреднев В.А., индивидуальный предприниматель Демешина Е.А., индивидуальный предприниматель Виноградова Г.Б. Ссылка на факт участия Бреднева В.А. при заключении договора присутствует в разделе 14 договора страхования имущества, машин от поломок и перерыва в хозяйственной деятельности 3535-1207 № 0044-0001-18 от 15.06.2018.

Должником составлены и представлены кредитору на рассмотрение отчеты по агентскому договору, что подтверждается протоколом осмотра предметов (документов) от 07.07.2020 по уголовному делу в отношении Лыкова Р.А.

Из протокола от 07.07.2020 следует, что у/о 2 отдела ОРЧ ЭБиПК ГУ МВД России по Московской области в рамках расследования уголовного дела №12002460043000108 получены и проведен осмотр документов, ранее изъятых в офисе ООО «Инкор Страхование». В частности, изъяты и осмотрены, среди прочих, отчеты агента Бреднева В.А. №001, 004, 7, 9,10 на 5 листах (стр.3 протокола), отчеты агента индивидуального предпринимателя Бреднева Вячеслава Александровича №10, 001, 001, 7,004 на 7 листах (стр. 7 протокола).

Таким образом, имеющимися в материалах дела доказательствами подтверждается факт участия должника в заключении договоров страхования, а, следовательно, и реальность оказания услуг Бредневым В.А. по агентскому договору.

Достаточных относимых и допустимых доказательств, подтверждающих наличие сговора между должником и предыдущим руководством кредитора, а также мнимый характер заключенного ими договора, в материалы обособленного спора не представлено. То есть обстоятельства сговора являются неустановленными и недоказанными.

При таких обстоятельствах агентский договор, заключенный между кредитором и должником, не может быть признан мнимой сделкой.

В материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие факт сговора между предыдущим руководством кредитора и должником, таким образом, суду первой инстанции при рассмотрении заявленного кредитором требования следовало руководствоваться общим сроком исчисления исковой давности.

В соответствии с частью 1 статьи 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным ГК РФ, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Для признания сделки недействительной на основании пункта 1 статьи 170 ГК РФ необходимо установить то, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида.

В соответствии с пунктом 2 статьи 174 ГК РФ сделка, совершенная представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица, может быть признана судом недействительной по иску представляемого или по иску юридического лица, а в случаях, предусмотренных законом, по иску, предъявленному в их интересах иным лицом или иным органом, если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для представляемого или для юридического лица, либо имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя или органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 93 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25, пунктом 2 статьи 174 ГК РФ предусмотрены два основания недействительности сделки, совершенной представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица (далее в этом пункте – представитель).

По первому основанию сделка может быть признана недействительной, когда вне зависимости от наличия обстоятельств, свидетельствующих о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки, представителем совершена сделка, причинившая представляемому явный ущерб, о чем другая сторона сделки знала или должна была знать.

По второму основанию сделка может быть признана недействительной, если установлено наличие обстоятельств, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого, который может заключаться как в любых материальных потерях, так и в нарушении иных охраняемых законом интересов (например, утрате корпоративного контроля, умалении деловой репутации).

В соответствии со статьями 195 и 196 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено, общий срок исковой давности устанавливается в три года, если законом не установлены специальные сроки исковой давности (часть 1 статьи 197 ГК РФ).

Пунктом 1 статьи 199 ГК РФ установлено, что требование о защите нарушенного права принимается к рассмотрению судом независимо от истечения срока исковой давности.

Согласно пункту 2 статьи 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (пункт 1 статьи 200 ГК РФ). Течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

В порядке исключения из общего правила применительно к требованиям, связанным с недействительностью ничтожных сделок, законодателем в пункте 1 статьи 181 ГК РФ в редакции, действующей на момент заключения оспариваемого договора, предусмотрена специальная норма, в соответствии с которой течение указанного срока начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки.

Пунктом 1 статьи 181 ГК РФ предусмотрено, что срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года.

Согласно пункту 2 статьи 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год.

В пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» разъяснено, что течение исковой давности по требованиям юридического лица начинается со дня, когда лицо, обладающее правом самостоятельно или совместно с иными лицами действовать от имени юридического лица, узнало или должно было узнать о нарушении права юридического лица и о том, кто является надлежащим ответчиком. Изменение состава органов юридического лица не влияет на определение начала течения срока исковой давности.

Согласно пункту 69 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25 положения Гражданского кодекса Российской Федерации об основаниях и последствиях недействительности сделок в редакции Закона № 100-ФЗ применяются к сделкам, совершенным после дня вступления его в силу, то есть после 01.09.2013 (пункт 6 статьи 3 Закона № 100-ФЗ). При этом согласно пункту 9 статьи 3 Закона № 100-ФЗ сроки исковой давности и правила их исчисления, в том числе установленные статьей 181 ГК РФ, применяются к требованиям, сроки предъявления которых были предусмотрены ранее действовавшим законодательством и не истекли до 01.09.2013.

В пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» разъяснено, что в случаях, когда соответствующее требование о возмещении убытков предъявлено самим юридическим лицом, срок исковой давности исчисляется не с момента нарушения, а с момента, когда юридическое лицо, например, в лице нового директора, получило реальную возможность узнать о нарушении, либо когда о нарушении узнал или должен был узнать контролирующий участник, имевший возможность прекратить полномочия директора, за исключением случая, когда он был аффилирован с указанным директором. Данная правовая позиция применима и при оспаривании сделок юридического лица в случае, если соответствующие органы управления не были заинтересованы в таком оспаривании.

В силу названных правовых норм и разъяснений момент начала течения срока исковой давности применительно к требованию о признании сделки недействительной (оспоримой) следует определять с момента, когда о совершении сделки с пороком узнал или должен был узнать либо новый директор, либо большинство участников или контролирующий участник, применительно к требованию о признании сделки ничтожной и применении последствий недействительности сделки, следует определять с момента начала исполнения договора.

Таким образом, исходя из фактических обстоятельств дела, течение срока исковой давности по требованию о признании оспариваемой сделки мнимой сделкой, началось со дня, когда началось исполнение этой сделки.

Материалами дела подтверждается, что Рубан Алексей Николаевич с 10.07.2018 являлся участником ООО «Инкор». Кроме того, он являлся начальником службы финансового мониторинга ООО «Инкор», то есть был сотрудником, ответственным за противодействие легализации доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма. Он знал о проводимых в отношении ООО «Инкор» проверках, знал о нарушениях, установленных актом ЦБ РФ, имел с доступ к выпискам по банковским счетам кредитора. Однако никаких действий по оспариванию заключенных ООО «Инкор» сделок не предпринимал, хотя как участник Общества он имел на это право.

Таким образом, вывод суда первой инстанции о том, что срок исковой давности для признания агентского договора недействительной сделкой необходимо исчислять с момента назначения Рубана А.Н. генеральным директором кредитора, т.е. с 06.07.2020, является необоснованным.

Совокупность указанных обстоятельств и представленных документов позволяет сделать вывод об отсутствии достаточных оснований для признания агентского договора мнимой сделкой в соответствии со статьей 170 ГК РФ

Учитывая изложенное, основания для удовлетворения апелляционной жалобы ООО «Инкор» в настоящем случае не установлено.

В этой связи апелляционный суд не усматривает оснований для удовлетворения заявления ООО «Инкор» о включении требования в размере 119 263 948,80 руб. в реестр требований кредиторов Бреднева В.А. При таких обстоятельствах, определение суда первой инстанции следует отменить, в удовлетворении заявленных требований отказать.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 269-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 06.05.2022 по делу № А56-42233/2020 /тр19 отменить.

В удовлетворении требований общества с ограниченной ответственностью «Инкор» отказать.

Апелляционную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Инкор» оставить без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

Е.В. Савина

Судьи

Г.Н. Богдановская

Н.А. Мельникова