Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев 28.02.2024 в открытом судебном заседании кассационную жалобу ФИО1 на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 04.07.2023 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 06.12.2023 по делу № А56-79164/2020/тр.5,

у с т а н о в и л:

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 27.11.2020 возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Каисса», адрес: Санкт-Петербург, ул. Трефолева, д. 2, лит. Р, ОГРН <***>, ИНН <***> (далее – Общество).

Решением от 12.01.2020 Общество признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим должника утвержден ФИО6.

ФИО7 ФИО8 23.03.2021 обратился в суд с заявлением о признании его требования к должнику в размере 1 336 426 059 руб. 75 коп. обоснованным и подлежащим включению в реестр требований кредиторов Общества (далее - реестр).

В заседании 07.09.2021 ФИО3 заявил ходатайство о процессуальном правопреемстве на стороне кредитора, представил копию договора цессии от 02.09.2021 между Ваколзом М.Г.Ф. и ФИО3

Определением от 16.03.2022 (резолютивная часть оглашена в заседании от 20.01.2022) в удовлетворении заявления Ваколза М.Г.Ф. отказано. Дополнительным определением от 16.03.2022 суд удовлетворил заявление ФИО3 о процессуальном правопреемстве на стороне кредитора.

Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.07.2022 определение от 16.03.2022 оставлено без изменения.

Постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 14.11.2022 определение от 16.03.2022 и постановление от 27.07.21023 отменены. Дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Определением от 04.07.2023, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда от 06.12.2023, требование ФИО3 признано обоснованным и подлежащим включению в заявленном размере.

В кассационной жалобе кредитор ФИО1 (Москва), ссылаясь на неправильное применение судами двух инстанций норм права и несоответствие их выводов фактическим обстоятельствам дела, просит отменить указанные определение и постановление, признать требование ФИО3 подлежащим удовлетворению за счет имущества должника, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр.

По мнению подателя жалобы, приобретение права требования к должнику уже после признания последнего банкротом фактически является механизмом, позволяющим нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов.

В отзывах на кассационную жалобу ФИО3 и конкурсный управляющий Обществом просят обжалуемые судебные акты оставить без изменения, считая их законными и обоснованными.

В судебном заседании представитель ФИО1 поддержала доводы, приведенные в кассационной жалобе, а представители ФИО3 против удовлетворения жалобы возражали.

Остальные лица, участвующие в деле, извещены о времени и месте судебного заседания, представителей не направили, в связи с чем жалоба рассмотрена в их отсутствие.

Законность обжалуемых судебных актов проверена в кассационном порядке в пределах доводов кассационной жалобы.

Как следует из материалов дела, Обществом (заемщик) и Компанией «Свобода Корпорэйшн» (займодавец, Компания) заключен договор займа от 04.01.2018, по условиям которого Компания обязалась предоставить Обществу заем в размере 2 000 000 000 руб. под 6% годовых на срок до 31.12.2018.

Платежными поручениями от 09.01.2018 и от 22.01.2018 Компания перечислила Обществу денежные средства в общей сумме 1 133 269 700 руб.

Дополнительным соглашением от 08.11.2018 срок возврата займа продлен до 23.11.2019.

Впоследствии права требования из данного договора перешли к Ваколзу М.Г.Ф., который по договору цессии от 02.09.2021 уступил их ФИО3

Ссылаясь на наличие неисполненных обязательств по договору займа в размере 1 133 269 700 руб. основного долга и 203 756 359 руб. 75 коп. заемных процентов, ФИО3 обратился в суд с заявлением о включении требования в реестр.

Исходя из анализа и оценки исследованных в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации доказательств, руководствуясь положениями статей 100, 142 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), разъяснениями, данными в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», суды пришли к выводу о наличии на стороне Общества заявленной задолженности, в связи с чем признали требование обоснованным.

Суды посчитали доказанным, что предоставленные должнику денежные средства были использованы им для ведения своей основной экономической деятельности.

Суды установили, что полученные денежные средства должник направлял на осуществление факторинговых операций, предоставление займов, а также на приобретение прав (требований) по договорам цессии. Означенные договоры являлись возмездными, процентная ставка по финансированию, предоставленному контрагентам должника, превышала процентную ставку, под которую сам должник привлекал денежные средства.

В результате анализа представленных в материалы спора договоров уступки суды заключили, что в значительном числе случаев должник приобретал у третьих лиц задолженность с дисконтом по отношению к номиналу, что указывает на то, что предоставленные должнику средства использовались им в целях самостоятельного извлечения прибыли.

Учитывая, что должник являлся факторинговой организацией, суды посчитали, что указанные отношения не выходят за пределы обычной хозяйственной деятельности для таких предприятий.

При этом судами принято во внимание, что факторинговые операции должника на предмет их законности были рассмотрены в рамках дела о банкротстве НАО «Юлмарт», признаны законными и не выходящими за пределы нормальной экономической деятельности (определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 08.04.2023 по обособленному спору № А56-78582/2016/суб.2/суб.3 и определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 21.04.2023 по обособленному спору № А56-78582/2016/сд.10).

В этой части выводы судов подателем кассационной жалобы не опровергаются.

Вопреки утверждению ФИО1, суды правомерно исходили из отсутствия совокупности условий для субординации требования ФИО3 как аффилированного с должником лица.

Согласно пункту 3 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020 (далее - Обзор), требование контролирующего должника лица подлежит удовлетворению после удовлетворения требований других кредиторов (после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Закона о банкротстве, но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации), если оно основано на договоре, исполнение по которому предоставлено должнику в ситуации имущественного кризиса.

Оценив установленные по материалам дела обстоятельства, суды пришли к выводу о недоказанности того, что в момент предоставления денежных средств должнику тот находился в состоянии финансового кризиса, что позволяло бы квалифицировать исследуемый договор займа как капиталозамещающее финансирование.

Данный вывод судов подателем кассационной жалобы также не опровергается.

Вопреки мнению ФИО1, сама по себе аффилированность ФИО3 по отношению к Обществу не является основанием для субординации основанного на договорных отношениях требования.

В пункте 2 Обзора разъяснено, что очередность удовлетворения требования кредитора не может быть понижена лишь на том основании, что он относится к числу аффилированных с должником лиц, в том числе его контролирующих.

Довод о необходимости субординации требования - как приобретенного контролирующим должником лицом после введения в отношении Общества процедуры банкротства - проверен судом апелляционной инстанции и правомерно отклонен.

Как верно указал апелляционный суд, то обстоятельство, что приобретение ФИО3 требований к должнику осуществлено уже после признания последнего банкротом, не позволяет рассматривать его как способ компенсационного финансирования должника в том смысле, который заложен в пункте 6.2 Обзора.

Когда должник находится в состоянии имущественного кризиса, приобретение требования у независимого кредитора позволяет отсрочить погашение долга, вводя третьих лиц в заблуждение относительно платежеспособности должника и создавая у них иллюзию его финансового благополучия, что исключает необходимость подачи заявлений о банкротстве. В такой ситуации контролирующее либо аффилированное лицо принимает на себя риск того, что должнику посредством использования компенсационного финансирования в конечном счете удастся преодолеть финансовые трудности и вернуться к нормальной деятельности (пункт 3.1 Обзора).

В ситуации, когда скрытый от кредиторов план выхода из кризиса не удалось реализовать, естественным следствием принятия подобного риска является запрет на противопоставление требования о возврате компенсационного финансирования требованиям независимых кредиторов, из чего вытекает необходимость понижения очередности удовлетворения требования аффилированного лица.

В отличие от обозначенной ситуации после введения процедуры по делу о банкротстве невозможно скрыть неблагополучное финансовое положение, так как такая процедура является публичной, открытой и гласной. Об осведомленности независимых кредиторов о наличии процедуры банкротства свидетельствует и сам факт включения их требований в реестр. В связи с этим выкуп задолженности у таких кредиторов не может рассматриваться как направленный на предоставление должнику компенсационного финансирования.

Таким образом, пункт 6.2 Обзора не подлежит применению в ситуации, когда аффилированное лицо приобретает требование у независимого кредитора в процедурах банкротства.

Обратный подход приведет к негативным последствиям в виде отказа контролирующих должника и аффилированных с ним лиц от приобретения прав требования к должнику у независимых кредиторов, лишая последних возможности хотя бы частично удовлетворить свои требования таким путем.

При этом следует учесть, что само по себе нахождение в реестре требований кредиторов аффилированного с должником лица не влечет для независимых кредиторов негативных последствий и не является противозаконным.

Само по себе нахождение в реестре требований кредиторов аффилированного с должником лица не влечет для независимых кредиторов негативных последствий и не является противозаконным.

Приведенная правовая позиция, изложенная в определении Верховного Суда Российской Федерации от 31.01.2022 № 307-ЭС21-14672 (1,2), правильно применена судами в рассматриваемом случае.

Выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам. Суды правильно применили нормы материального и процессуального права. Кассационная инстанция не находит оснований для иной оценки представленных доказательств.

Несогласие подателя жалобы с оценкой, данной судами фактическим обстоятельствам дела, не может служить основанием для отмены обжалуемых судебных актов.

С учетом изложенного, правовых оснований для отмены обжалуемых судебных актов в соответствии с приведенными в кассационной жалобе доводами не имеется.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа

п о с т а н о в и л:

определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 04.07.2023 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 06.12.2023 по делу № А56-79164/2020 оставить без изменения, а кассационную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Председательствующий

М.В. Трохова

Судьи

Е.Н. Александрова

Т.В. Кравченко