Гражданский кодекс часть 1

3-и лица: 1) Управление федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Санкт-Петербургу; 2) Нотариус нотариального округа Санкт-Петербурга ФИО6; 3) ФИО7; 4) ФИО8

о признании сделки недействительной,

установил:

Открытое акционерное общество «Агротрансавто» (далее - Общество) в лице акционера ФИО1 обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением к Акционерному обществу «Газпромбанк» (далее - Банк) о признании недействительной ничтожной сделкой заключенный между ОАО «Агротрансавто» и Банком договор об ипотеке (залога недвижимого имущества) № 2815-076-и2 от 23.08.2017, удостоверенный нотариусом ФИО6 и совершение исполнительной надписи от 30.09.2019 по указанному договору об ипотеке и применением последствий недействительности сделки в виде обязания Росреестра погасить регистрационные записи в ЕГРП на помещение 1- Н, кадастровый № 78:14:0007563:1231 и на земельный участок с кадастровым № 78:14:0007563:8, восстановив право собственности ОАО «Агротрансавто» (далее – Общество).

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Санкт-Петербургу, Нотариус нотариального округа Санкт-Петербурга ФИО5, Нотариус нотариального округа Санкт-Петербурга ФИО6, ФИО7, ФИО8.

Решением суда от 10.07.2023 в иске отказано.

Дополнительным решением от 22.09.2023 в удовлетворении иска в части признания недействительной совершение исполнительной надписи от 30.09.2019 по договору ипотеки (залоге недвижимого имущества) № 2815-076-и2 от 23.08.2017, удостоверенной нотариусом ФИО5 отказано.

Не согласившись с принятым по делу решением, истец подал апелляционную жалобу, в которой он просит обжалуемое решение отменить, заявленные требования удовлетворить.

В дополнениях к апелляционной жалобе истец просит отменить также дополнительное решение по делу и также принять новый судебный акт об удовлетворении требований.

Определением от 04.12.2023 суд апелляционной инстанции перешел к рассмотрению дела по правилам, установленным для рассмотрения дела в арбитражном суде первой инстанции, привлек к участию в деле в качестве ответчика Нотариуса нотариального округа Санкт-Петербурга ФИО5.

Определением председателя пятого судебного состава Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 22.01.2024 произведена замена в составе суда: судья Семиглазов В.А. замене на судью Пивцаева Е.И.

К дате судебного заседании от истца поступило ходатайство о разъединении требований и передаче требования о признании недействительной совершенной нотариусом ФИО9 исполнительной надписи и передаче указанного требования для рассмотрения в суд общей юрисдикции.

В судебном заседании ФИО1 ходатайство о разделении требований поддержал.

Представители ответчика против удовлетворения ходатайства возражали.

Представитель третьего лица оставил разрешение ходатайства истца на усмотрение суда.

От ГПБ (ПАО) поступили письменные объяснения в порядке ст.81 АПК РФ, в которых банк ссылается на отсутствие правовых оснований для рассмотрения требований, предъявленных к нотариусу.

В судебном заседании оглашена резолютивная часть определения, согласно которому требование о признании недействительной совершенной нотариусом ФИО9 исполнительной надписи и передаче указанного требования для рассмотрения в суд общей юрисдикции удовлетворено, требование о признании недействительной исполнительной надписи, совершенной 30.09.2019 нотариусом ФИО5 по договору об ипотеке (залоге недвижимого имущества) №2815-076-и2 от 23.08.2017 и применении последствий недействительности исполнительной надписи выделено в отдельное производство и направлено в Санкт-Петербургский городской суд для последующего направления в соответствующий суд общей юрисдикции.

Также истцом поддержано ранее заявленное ходатайство об истребовании документов.

Представители ответчика против удовлетворения ходатайства возражали.

Представитель третьего лица оставил разрешение ходатайства истца на усмотрение суда.

Рассмотрев заявленное ходатайство, суд апелляционной инстанции не находит оснований для его удовлетворения в силу следующих обстоятельств.

В силу ч. 4 ст. 66 АПК РФ лицо, участвующее в деле и не имеющее возможности самостоятельно получить необходимое доказательство от лица, у которого оно находится, вправе обратиться в арбитражный суд с ходатайством об истребовании данного доказательства. В ходатайстве должно быть обозначено доказательство, указано, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, могут быть установлены этим доказательством, указаны причины, препятствующие получению доказательства, и место его нахождения. При удовлетворении ходатайства суд истребует соответствующее доказательство от лица, у которого оно находится.

По смыслу ст. 66 АПК РФ институт истребования доказательства является мерой, которая может применяться в случае, если иные разумные методы и способы получения доказательств самостоятельно не привели к результату. Иной подход возлагал бы на арбитражный суд несвойственную роль в условиях принципа состязательности и равноправия сторон по сбору доказательств в пользу одной из сторон.

Таким образом, истребование дополнительных доказательств является правом, а не обязанностью суда.

Кроме того, истребование доказательств представляется допустимым только в отношении тех обстоятельств, которые входят в предмет доказывания по спору.

Суд учитывает, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, могут быть установлены этим доказательством, и вправе отказать в удовлетворении такого ходатайства.

Суд самостоятельно определяет, какие доказательства имеют отношение к рассматриваемому делу, и оценивает их в совокупности с позиций относимости, допустимости, достоверности, достаточности и взаимной связи.

Обращаясь с ходатайством об истребовании документов, истцы не обосновали относимость доказательств, об истребовании которых они ходатайствуют перед судом апелляционной инстанции, к предмету спора в рамках настоящего дела.

В данном случае апелляционным судом учтена достаточность представленных по делу доказательств исходя из рассматриваемого предмета требований, в связи с чем в удовлетворении ходатайства об истребовании доказательств надлежит отказать в порядке ст. 159 АПК РФ.

По существу спора истец заявленные требования поддержал, на их удовлетворении настаивал.

Представители ответчика и третьего лица против удовлетворения заявленных требований возражали.

Иные лица, участвующие в деле и надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного заседания по рассмотрению обоснованности заявленных требований, представителей в заседание не направили, в связи с чем дело рассмотрено в порядке ст.156 АПК РФ в их отсутствие.

Исследовав материалы дела, выслушав объяснения представителей сторон, третьего лица, апелляционный суд установил следующие обстоятельства.

23.08.2017 между сторонами заключен договор об ипотеке (залоге недвижимого имущества) № 2815-076-и2, в соответствии с котором в обеспечение надлежащего исполнения обязательств общества с ограниченной ответственностью «Империя-Содружество» (заёмщик) перед залогодержателем по Кредитному соглашению об открытии кредитной линии № 2815-076, заключенному между Залогодержателем и Заемщиком в г. Щелково 10.12.2015, в порядке и на условиях, которые предусмотрены настоящим договором, Залогодатель (Общество) передает Залогодержателю (Банк), а Залогодержатель принимает в залог (устанавливает ипотека) недвижимое имущество, указанное в ст. 2 настоящего договора.

В обоснование предъявленных требований истец указывает, что оспариваемый договор является:

- притворной сделкой, прикрывающей договор поручительства на более крупную сумму;

- крупной сделкой для общества, не был одобрен в порядке, установленном Федеральным законом от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (далее – Закон об акционерных обществах);

- сделкой с заинтересованностью, заключенной с нарушением положений ст.83 Закона об акционерных обществах;

- неравноценной и безденежной (рыночная стоимость на момент заключения договора составляла 201 833 000,00 руб., а по договору – 120 189 000,00);

- сделкой, заключенной в обход Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве) (далее - Закон о банкротстве) с нарушением очередности удовлетворения требований кредитора (Банка) без получения согласования собранием кредиторов (комитетом кредиторов) должника – АО «ТД «Фармация).

Оценив представленные в материалы дела доказательства в соответствии со ст. 71 АПК РФ в их совокупности и взаимной связи, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

В соответствии с разъяснениями, данными в п. 87 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» кА (далее – Пленум №25), согласно п.2 ст.179 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) притворная сделка, т.е. сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки.

Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно.

Из содержания указанной нормы и разъяснений Пленума № 25 следует, что для признания прикрывающей сделки недействительной в связи с ее притворностью суду необходимо установить, что действительная воля всех сторон сделки была направлена на заключение иной (прикрываемой) сделки.

Таким образом, по данному делу юридически значимым обстоятельством является выяснение судом вопроса о том, была ли воля всех участников договора об ипотеке направлена на достижение одних правовых последствий.

Истец не представил доказательств, которые бы подтверждали, что действительная воля сторон договора об ипотеке - Банка и Общества, была направлена на создание иных правовых последствий, которые прямо вытекают из содержания договора об ипотеке.

Отсутствуют также доказательства, подтверждающие наличие у сторон мотивов заключения притворной сделки – договора поручительства под видом договора об ипотеке.

Истец не указал, какие у сторон были юридические препятствия к заключению собственно договора поручительства, в связи с чем указанный договор не может быть квалифицирован судом притворным на основании ст. 170 ГК РФ.

Кроме того, истец не учитывает, что признание договора притворной сделкой не влечет таких последствий, к реституция, о которых им заявлено, поскольку законом в отношении притворных сделок предусмотрены иные последствия - применение к сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемой сделке), относящихся к ней правил с учетом существа и содержания такой прикрываемой сделки.

С учётом изложенного доводы истца в указанной части признаются апелляционным судом несостоятельными.

Пунктом 1 ст. 78 Закона об акционерных обществах установлено, что крупной сделкой считается сделка, связанная с приобретением, отчуждением или возможностью отчуждения обществом прямо или косвенно имущества, стоимость которого составляет 25 и более процентов балансовой стоимости активов общества, определенной по данным его бухгалтерской отчетности на последнюю отчетную дату, за исключением сделок, совершаемых в процессе обычной хозяйственной деятельности общества, сделок, связанных с размещением посредством подписки (реализацией) обыкновенных акций общества, и сделок, связанных с размещением эмиссионных ценных бумаг, конвертируемых в обыкновенные акции общества.

В случае отчуждения или возникновения возможности отчуждения имущества с балансовой стоимостью активов общества сопоставляется наибольшая из двух величин - балансовая стоимость такого имущества либо цена его отчуждения (п.1.1. ст. 78 Закона об акционерных обществах).

В силу положений п. 1 ст. 340 ГК РФ стоимость предмета залога определяется по соглашению сторон, если иное не предусмотрено законом (иное не предусмотрено).

Для целей квалификации договора залога в качестве крупной сделки ценой отчуждения предмета залога является его залоговая стоимость, что подтверждается судебной практикой.

Согласно данным бухгалтерского учета по состоянию на 30.06.2017 стоимость активов Общества составляла – 480 052 000,00 руб., а общая залоговая стоимость предмета ипотеки 52 125 084,75 руб. (п.2.3 договора об ипотеке).

Общая кадастровая стоимость предмета ипотеки по оспариваемому договору составляет 79 116 048,09 руб., что подтверждается сведениями из ЕГРП.

Согласно Определению ВС РФ от 22.02.2018 № 306-ЭС17-17171 по делу № А12-44790/2015 кадастровая и рыночная стоимости объектов взаимосвязаны. Кадастровая стоимость по существу отличается от рыночной методом ее определения (массовым характером). Установление рыночной стоимости, полученной в результате индивидуальной оценки объекта, направлено, прежде всего, на уточнение результатов массовой оценки, полученной без учета уникальных характеристик конкретного объекта недвижимости (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.06.2013 № 10761/11).

Заключение эксперта не имеет для суда заранее установленной силы и подлежит оценке наряду с другими доказательствами.

В заключении эксперта должно быть указано какие индивидуальные особенности зданий, не учтенные при проведении оценки массовым методом в ходе государственной кадастровой оценки, привели к значительному завышению кадастровой стоимости по отношению к рыночной цене, не сослался на какие-либо ошибки, допущенные при проведении кадастровой оценки земельных участков (в том числе, на недостоверность сведений о недвижимости, использованных при кадастровой оценке).

Между тем ни в одном из отчетов, подготовленных по инициативе истца, не имеется указаний на то, какие индивидуальные особенности зданий, не учтенные при проведении оценки массовым методом в ходе государственной кадастровой оценки, привели к значительному занижению кадастровой стоимости по отношению к рыночной цене, определенной соответствующим отчетом об оценке, нет ссылки на какие-либо ошибки, допущенные при проведении кадастровой оценки объектов недвижимости. Отсутствуют указания на недостоверность сведений о недвижимости, использованных при кадастровой оценке.

В связи с изложенным упомянутые отчеты не могут служить доказательством рыночной цены объектов недвижимости, определенной соответствующими отчетом.

Таким образом, стоимость предмета ипотеки составляла 10,86% (от залоговой стоимости) и 16,48% (от кадастровой стоимости) от балансовой стоимости активов Общества.

Следовательно, оспариваемый договор об ипотеке не подлежал одобрению как крупная сделка, поскольку по количественному (стоимостному) критерию не подпадает под категорию крупных сделок в соответствии с положениями ст.78 Закона об акционерных обществах.

Кроме того, согласно п. 20 Обзора судебной практики по некоторым вопросам применения законодательства о хозяйственных обществах, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 25.12.2019, для квалификации сделки в качестве крупной необходимо установить наличие у сделки не только количественного, но и качественного критерия, который заключается в том, что сделка заключалась с целью прекращения деятельности общества или изменения ее вида либо существенного изменения ее масштабов.

Согласно практике Верховного Суда (определение от 18.01.2022 № 305- ЭС21-26202 по делу № А40-160589/2020) для вывода о соответствии оспариваемых сделок качественному критерию необходимо исходить из того, что определяющим для квалификации сделки как крупной является не предположение о том, к каким результатам могла привести или привела сделка, а то, что сделка изначально заключалась с целью прекращения деятельности общества или изменения ее вида либо существенного изменения ее масштабов.

Истец не представил доказательств, подтверждающих что оспариваемый договор об ипотеке изначально заключался с целью прекращения деятельности Общества или изменения ее вида либо существенного изменения ее масштабов, в силу чего в указанной части доводы истца также являются несостоятельными.

ФИО1 указывает, что договор об ипотеке являлся сделкой и заинтересованностью, ввиду чего требовал корпоративного одобрения.

По мнению ФИО1, заинтересованность в сделке определяется по двум лицам: ФИО10 – являлся одновременно председателем Совета? директоров ОАО «Агротрансавто» и ООО «Империя-Содружество»; ФИО11 – являлся одновременно членом Совета директоров ОАО «Агротрансавто» и Генеральным директором ООО «Империя-Содружество».

Также заинтересованность ФИО1 определил по ФИО12, который одновременно являлся членом Совета директоров ОАО «Агротрансавто» и начальником юридической службы ООО «Империя-Содружество».

Абзацем 2 п. 1 ст. 84 Закона об акционерных обществах установлено, что сделка, в совершении которой имеется заинтересованность, может быть признана недействительной (п. 2 ст. 174 ГК РФ) по иску общества, члена совета директоров (наблюдательного совета) общества или его акционеров (акционера), владеющих в совокупности не менее чем одним процентом голосующих акций общества, если она совершена в ущерб интересам общества и доказано, что другая сторона сделки знала или заведомо должна была знать о том, что сделка являлась для общества сделкой, в совершении которой имеется заинтересованность, и (или) о том, что согласие на ее совершение отсутствует.

При этом отсутствие согласия на совершение сделки само по себе не является основанием для признания такой сделки недействительной.

Исходя из договора об ипотеке (п.9.1.3) ОАО «Агротрансавто» приняты все необходимые разрешения и одобрения, согласования для заключения договор и исполнения обязательств по нему.

При заключении договора об ипотеке нотариусу предоставлялся протокол № б/н заседания Совета директоров ОАО «Агротрансавто» от 03.08.2017, в соответствии с которым по первому вопросу повестки дня было принято решение о предоставлении согласия на совершение (заключение) договора об ипотеке (залоге недвижимого имущества), как сделки, в которой имеется заинтересованность двух членов Совета директоров – ФИО10 и Шмидта Е.В.

Согласно п.4 ст.83 Закона об акционерных обществах решение о согласии на совершение сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, принимается общим собранием акционеров большинством голосов акционеров - владельцев голосующих акций, принимающих участие в собрании и не являющихся заинтересованными в совершении сделки или подконтрольными лицам, заинтересованным в ее совершении, если сумма сделки или нескольких взаимосвязанных сделок либо цена или балансовая стоимость имущества, с приобретением, отчуждением или возможностью отчуждения которого связаны такие сделки, составляет 10 и более процентов балансовой стоимости активов общества по данным его бухгалтерской (финансовой) отчетности на последнюю отчетную дату, за исключением сделок, предусмотренных абзацами третьим и четвертым настоящего пункта.

Таким образом, по смыслу п. 4 ст. 83 Закона об акционерных обществах в материальном смысле правом на иск о признании сделки с заинтересованностью недействительной обладает не любой акционер, а только акционер, не заинтересованный в ее совершении, наделенный полномочиями на принятие корпоративного решения об одобрении (неодобрении) такой сделки.

Данный подход к толкованию п.4 ст.83 Закона об акционерных обществах подтверждается судебной практикой.

В определении от СКЭС ВС РФ от 08.07.2015 № 305-ЭС14-8348 по делу № А40-107554/2013 указано, что по смыслу абзаца второго пункта 3, абзаца четвертого пункта 5 статьи 45 Закона об обществах с ограниченной ответственностью в материальном смысле правом на иск о признании сделки с заинтересованностью недействительной обладает не любой участник общества, а только участник, не заинтересованный в ее совершении, наделенный полномочиями на принятие корпоративного решения об одобрении (неодобрении) такой сделки.

Обращаясь с иском в рамках настоящего дела ФИО1 указывает, что он стал мажоритарным акционером ОАО «Агротрансавто» (82,69 % акций) в результате заключения договора купли-продажи акций Общества, принадлежащих АО «ТД «Фармация», по итогам торгов, проведенных в рамках дела о банкротстве АО «ТД «Фармация».

Наряду с этим истец также указывает, что АО «ТД «Фармация» является лицом, заинтересованным в заключении оспариваемого договор об ипотеке.

Учитывая совокупность указанных обстоятельств, ФИО1 не обладает правом на оспаривание договора об ипотеке как сделки с заинтересованностью, поскольку он является правопреемником АО «ТД «Фармация».

Согласно п.2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.06.2018 № 27 «Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность» (далее также – Пленум № 27) срок исковой давности по требованиям о признании крупных сделок и сделок с заинтересованностью недействительными и применении последствий их недействительности исчисляется по правилам п. 2 ст. 181 ГК РФ и составляет один год.

Срок исковой давности по искам о признании недействительной сделки, совершенной с нарушением порядка ее совершения, и о применении последствий ее недействительности, в том числе когда такие требования от имени общества предъявлены участником (акционером) или членом совета директоров, исчисляется со дня, когда лицо, которое самостоятельно или совместно с иными лицами осуществляет полномочия единоличного исполнительного органа, узнало или должно было узнать о том, что такая сделка совершена с нарушением требований закона к порядку ее совершения, в том числе если оно непосредственно совершало данную сделку.

Таким образом, независимо от того, кем от имени общества предъявляется требование об оспаривании сделки общества, срок исковой давности исчисляется со дня, когда о том, что такая сделка совершена с нарушением требований закона, узнало или должно было узнать лицо, которое самостоятельно или совместно с иными лицами осуществляет полномочия единоличного исполнительного органа, в том числе если такое лицо непосредственно совершало данную сделку.

Исключение из указанного правила предусмотрено абз.3 п. 2 Пленума № 27, согласно которому срок исковой давности может исчисляться иным образом, только если был доказан сговор лица, осуществлявшего полномочия единоличного исполнительного органа в момент совершения сделки, с другой стороной сделки.

В материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие наличие сговора двух директоров сторон договора об ипотеке.

Очевидно, что наличие сговора между руководителем общества и контрагентом по сделке безусловно влечет утрату доверия к руководителю такого общества.

ФИО8 – генеральный директор Общества исполнял свои обязанности на протяжении всего спорного периода времени, в том числе и после обращения взыскания на предмет ипотеки с переходом права собственности на недвижимое имущество в пользу Банка – 12.12.2019.

Действия ФИО8 по заключению оспариваемого договора об ипотеке были предварительно одобрены решением Совета директоров Общества, что подтверждается протоколом заседания Совета директоров б/н от 03.08.2017.

Данное обстоятельство само по себе исключает сговор руководителей сторон договора.

Оспариваемый договор об ипотеке удостоверен нотариально с регистрацией ипотеки в ЕГРП, сведения из которого находятся в открытом доступе.

Следовательно, факт заключения оспариваемого договора не скрывался на протяжении всего спорного периода.

Вся информация, необходимая и достаточная для обращения в суд с требованием об оспаривании договора об ипотеке, находится в свободном доступе. Поэтому момент начала течения срока исковой давности для обращения в суд с иском по настоящему делу следует исчислять с даты, когда ФИО1 стал акционером ОАО «Агротрансавто», то есть с 16.07.2021.

Таким образом, срок исковой давности пропущен.

Кроме того, следует принять во внимание, что оспаривая договор об ипотеки со ссылками на ст.10 и 168 ГК РФ как ничтожную сделку, заключенную в результате злоупотребления правом, ФИО1 не представил доказательств, которые бы подтверждали наличие у оспариваемого договора пороков, не охватывающихся составами оспоримых сделок, предусмотренных, положениями п.2 ст.174 ГК РФ, позволяющих суду применить положения ст.10 и, соответственно, п. 1 ст.181 ГК РФ (трехлетний срок исковой давности).

Сложившаяся судебная практика исходит из того, что наличие в действующем законодательстве схожих по признакам составов правонарушений не говорит о том, что совокупность одних и тех же обстоятельств (признаков) может быть квалифицирована как по специальному основанию (п. 2 ст. 174 ГК РФ), так и по общей норме ст. 10 ГК РФ, поскольку определенная совокупность признаков выделена в самостоятельный состав правонарушения, предусмотренный п. 2 ст. 174 ГК РФ.

Квалификация сделки, совершенной представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица, по ст. 10 ГК РФ возможна только в случае выхода обстоятельств ее совершения за рамки диспозиции п. 2 ст. 174 ГК РФ.

Иной подход приводил бы обходу сокращенного срока исковой давности, установленного для оспоримых сделок (п. 2 ст. 181 ГК РФ), что недопустимо, поскольку явно не соответствует воле законодателя (Определение ВС РФ от 15.09.2020 № 309-ЭС20- 11611, Постановление АС Уральского округа от 21.05.2020 № Ф09-1945/20 по делу N А60-8529/2019, Постановление АС Западно-Сибирского округа от 27.04.2017 по делу № А46-5456/2016).

В связи с изложенным основания для применения к спорным отношениям трехлетнего срока исковой давности в рамках настоящего дела отсутствуют.

Судом апелляционной инстанции признаются несостоятельными доводы истца о том, что ФИО1 узнал (мог узнать) о совершении притворной ничтожной сделки, совершенной Обществом в обход Закона о банкротстве и требований, установленных Законом об акционерных обществах, о согласовании сделки с заинтересованностью и одновременно являющейся крупной сделкой для Общества, только начиная с 11.01.2022, когда Управление Росреестра по Санкт-Петербургу предоставило в суд по делу № А56-98444/2021 оспариваемый договор ипотеки от 23.08.2017, поскольку определением от 30.11.2020 Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области по делу № А56-30632/2015-з.45 удовлетворил заявление ФИО1, признав его первым и единственным акцептовавшим 08.11.2019 оферту в виде публичного предложения о продаже бездокументарных акций ОАО «Агротрансавто» в количестве 5 595 582 штук номинальной стоимостью 111 911,64 руб. с предложением о цене имущества 326 500,00 руб.

10.02.2021 ОАО «Агротрансавто» в деле № А56-83052/2019 о банкротстве ООО «Империя-Содружество» обратилось в Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением о включении в реестр требований кредиторов ООО «ИмперияСодружество» требований в размере 95 905 400,00 руб., основанных на исполнении ОАО «Агротрансавто» обязательств по оспариваемому договору об ипотеке, которое было принято к рассмотрению определением от 24.03.2021. ФИО1, будучи акционером ОАО «Агротрансавто», должен был проявить интерес к деятельности Общества, потому мог и должен был знать о наличии в производстве Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области указанного дела (№ А56-83052/2019/тр.3).

Дополнительным тому подтверждением является два ходатайства ФИО1 о привлечении его к участию в деле в качестве третьего лица с самостоятельными требованиями и без таковых.

Согласно определению Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 24.03.2021 по делу № А56-83052/2019/тр.3, рассмотрение заявления ОАО «Агротрансавто» было назначено на 18.05.2021.

Соответственно, как минимум, начиная с указанной даты (18.05.2021), ФИО1 мог узнать об оспариваемом договоре об ипотеке и своевременно обратиться в суд.

Однако этого не сделал и обратился в суд по настоящему делу только 29.09.2022, то есть спустя более одного года.

Дополнительно суд апелляционной инстанции принимает во внимание, что исполнение договора об ипотеке началось в момент его заключения (23.08.2017), а не в момент совершения исполнительной надписи нотариуса – 30.09.2019

В соответствии с п. 1 ст. 334 ГК РФ в силу залога кредитор по обеспеченному залогом обязательству (залогодержатель) имеет право в случае неисполнения должником этого обязательства получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит это имущество (залогодателя), за изъятиями, установленными законом.

Согласно п.1 ст. 341 ГК РФ права залогодержателя в отношениях с залогодателем (право залога) возникают с момента заключения договора залога, если иное не установлено договором, настоящим Кодексом и другими законами.

В соответствии с пп. 1, 2 ст. 10 Федерального закона от 16.07.1998 № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» договор об ипотеке заключается в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами, и подлежит государственной регистрации. Договор об ипотеке считается заключенным и вступает в силу с момента его государственной регистрации.

Согласно п. 5 ст. 3 Федерального закона от 21.12.2013 № 367-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации», вступившего в силу с 01.07.2014, правила о государственной регистрации договора ипотеки, содержащиеся в Федеральном законе от 21.07.1997 № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» и Федеральном законе от 16.07.1998 № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)», не подлежат применению к договорам ипотеки, заключаемым после дня вступления в силу данного федерального закона.

Таким образом, к договорам ипотеки, заключенным после 01.07.2014, применяются общие положения о залоге, содержащиеся в ГК РФ и закрепляющие требования к государственной регистрации ипотеки в виде обременения путем внесения записи об ограничении права в виде ипотеки в Единый государственный реестр недвижимости.

Сам договор ипотеки регистрации не подлежит и считается заключенным с момента достижения сторонами соглашения по всем существенным условиям договора.

Содержанием обязательства по договору залога является обязанность залогодателя при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником основного обязательства нести ответственность перед кредитором наряду с должником.

Договор залога, являющийся одним из способов обеспечения исполнения обязательств, начинает исполняться залогодателем в момент, когда он принимает на себя обязанность отвечать перед кредитором за должника по основному договору.

Такая обязанность принимается залогодателем при подписании договора (если самим договором не предусмотрено иное), поскольку именно в этот момент происходит волеизъявление стороны отвечать солидарно с основным должником по его обязательствам.

Таким образом, начало течения срока исковой давности законодатель связывает с датой принятия на себя залогодателем обязанности отвечать перед кредитором (Определение ВС РФ от 15.06.2020 № 301-ЭС20-2624, Постановление 1ААС от 08.08.2019 по делу № А39-9553/2018, Постановление АС Северо-Западного округа от 26.03.2018 по делу № А52-674/2017).

В силу вышеизложенных обстоятельств суд апелляционной инстанции приходит к выводу о пропуске истцом срока исковой давности по требованиям.

В соответствии с абз.2 п.2 ст.199 ГК РФ истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

При изложенных обстоятельствах в удовлетворении иска надлежит отказать.

Расходы по уплате государственной пошлины, понесенные истцом при обращении в суд с иском и апелляционной жалобой, остаются на истце.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 269-271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 10.07.2023 по делу № А56-99041/2022 отменить.

В удовлетворении иска отказать.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий

И.В. Масенкова

Судьи

Е.И. Пивцаев

В.Б. Слобожанина