Гражданский кодекс часть 1

при участии в заседании: от истца по первоначальному иску – ФИО4, представителя, доверенность от 12.01.2022 (ксерокопия в деле), иные участники арбитражного процесса не явились, извещены о времени и месте судебного разбирательства надлежащим образом в порядке частей 1, 6 статьи 121, частей 1, 6 статьи 122, части 1 статьи 122, части 1 статьи 123, части 1 статьи 186 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, что подтверждается отчетом о публикации судебных актов от 25.02.2022,

УСТАНОВИЛ:

в Арбитражный суд Саратовской области обратилось общество с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» с иском к обществу с ограниченной ответственностью «Элтико» о взыскании 111868000 руб. задолженности по договору уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года.

Общество с ограниченной ответственностью «Элтико» обратилось в Арбитражный суд Саратовской области со встречным иском к обществу с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» о признании договора уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года, дополнительного соглашения от 30 декабря 2020 года № 2 к названному договору цессии недействительными и применения последствий недействительности сделки.

Решением Арбитражного суда Саратовской области от 13 января 2022 года по делу № А57-17240/2021 первоначальный иск удовлетворен: с общества с ограниченной ответственностью «Элтико» в пользу общества с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» взыскано 111868000 руб. задолженности по договору уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года. С общества с ограниченной ответственностью «Элтико» в доход федерального бюджета взыскано 200000 руб. государственной пошлины. В удовлетворении встречного иска отказано.

Не согласившись с принятым по делу судебным актом, общество с ограниченной ответственностью «Элтико» обратилось с апелляционной жалобой, в которой просит решение арбитражного суда первой инстанции полностью отменить, как незаконное и необоснованное, принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении первоначального иска и об удовлетворении встречного иска в полном объеме.

Заявитель апелляционной жалобы считает, что арбитражным судом первой инстанции неправильно применены нормы материального и процессуального права, выводы, содержащиеся в решении, не соответствуют обстоятельствам дела: договор уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года (в редакции дополнительного соглашения от 30 декабря 2020 года № 2) является недействительной сделкой, заключен на заведомо невыгодных (убыточных) условиях для общества с ограниченной ответственностью «Элтико», поэтому первоначальный иск удовлетворен неправомерно, не применены положения статей 166, 167, 174 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответчику неправомерно отказано в назначении судебной экспертизы в порядке статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, встречный иск подан в пределах срока исковой давности и подлежит удовлетворению.

Общество с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» представило письменные возражения на апелляционную жалобу, с доводами, изложенными в ней, не согласен, просит решение арбитражного суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Иные участники арбитражного процесса не представили отзывы на апелляционную жалобу.

Общество с ограниченной ответственностью «Элтико» обратилось с ходатайством об отложении судебного разбирательства по апелляционной жалобе в связи с невозможностью явки своего представителя по причине его направления в служебную командировку в г. Санкт-Петербург.

Представитель общества с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» возражал против удовлетворения вышеуказанного ходатайства.

Согласно пункту 5 статьи 158 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд может отложить судебное разбирательство, если признает, что оно не может быть рассмотрено в данном судебном заседании, в том числе вследствие неявки кого-либо из лиц, участвующих в деле, в случае возникновения технических неполадок при использовании технических средств ведения судебного заседания, в том числе систем видеоконференц-связи, а также при удовлетворении ходатайства стороны об отложении судебного разбирательства в связи с необходимостью представления ею дополнительных доказательств, при совершении иных процессуальных действий.

Апеллянт, заявив ходатайство об отложении рассмотрения апелляционной жалобы, не обосновал необходимость личного участия данного представителя в судебном разбирательстве, почему не может быть направлен другой представитель, какие дополнительные доказательства, имеющие значение для разрешения спора и принятия законного решения, будут представлены.

Процессуальные права лиц, участвующих в деле, определены в части 1 статьи 41 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами (часть 2 статьи 41 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В силу части 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или не совершения ими процессуальных действий.

Как разъяснено в пункте 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30 июня 2020 года № 12 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции», не могут рассматриваться в качестве уважительных причин необходимость согласования с вышестоящим органом (иным лицом) вопроса о подаче апелляционной жалобы, нахождение представителя заявителя в командировке (отпуске), кадровые перестановки, отсутствие в штате организации юриста, смена руководителя (его нахождение в длительной командировке, отпуске), а также иные внутренние организационные проблемы юридического лица, обратившегося с апелляционной жалобой.

Таким образом, внутренние организационные проблемы апеллянта не могут в данном случае рассматриваться в качестве уважительных причин его неявки в судебное заседание. Заявитель ходатайства имел возможность заблаговременно решить вопрос о представительстве в суде.

Удовлетворение необоснованного ходатайства об отложении судебного заседания может привести к нарушению принципа правовой определенности и соответствующих процессуальных гарантий, в том числе права на судопроизводство в разумный срок.

Арбитражный апелляционный суд не находит правовых оснований, по которым рассмотрение апелляционной жалобы невозможно в данном судебном заседании, поэтому с учетом положений статей 158, 267 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации ходатайство апеллянта об судебного разбирательства не подлежит удовлетворению.

Арбитражный апелляционный суд в порядке части 1 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации повторно рассматривает дело по имеющимся в деле и дополнительно представленным доказательствам.

Решение суда является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права (пункт 10 раздела «Разрешение споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав». Судебная коллегия по гражданским делам. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, утвержденный Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 4 марта 2015 года № 1 (2015).

Проверив обоснованность доводов, изложенных в апелляционной жалобе, письменных возражениях на нее, выступлениях присутствующего в судебном заседании представителя истца по первоначальному иску, исследовав материалы дела, арбитражный апелляционный суд не считает, что обжалуемый судебный акт подлежит изменению или отмене по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, общество с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» (цедент) и общество с ограниченной ответственностью «Элтико» (цессионарий) заключили договор уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года, по условиям которого цедент передал, а цессионарий принял права (требования), принадлежащие цеденту на основании обязательств закрытого акционерного общества «Саратовтрансгидромеханизация» (должника) по выплате денежных средств в общей сумме 287809016 руб. 61 коп., составляющих задолженность должника по договорам уступки прав (требований) от 1 апреля 2016 года № 8, от 11 декабря 2017 года № 9 и подтвержденных определениями Арбитражного суда Саратовской области от 23 октября 2017 года (в полном объеме изготовлено 24 октября 2017 года) и от 1 февраля 2018 года (в полном объеме изготовлено 8 февраля 2018 года) по делу № А57-21804/2017.

Права и обязанности сторон определены в разделе 2 договора, расчеты по договору - в разделе 3, ответственность сторон – в разделе 4, общие положения – в разделе 5, реквизиты и подписи сторон – в разделе 6 заключенного договора.

В системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 Гражданского кодекса Российской Федерации при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения. Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны. Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное (пункт 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»).

В соответствии с пунктом 1 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности.

Статья 307 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что в силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как-то: передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги и т.п., либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности.

Обязательства возникают из договора, вследствие причинения вреда и из иных оснований, указанных в настоящем Кодексе.

На основании статьи 309 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований – в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляемыми требованиями.

В силу положений статьи 310 Гражданского кодекса Российской Федерации односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных законом.

Эффективная судебная защита нарушенных прав может быть обеспечена своевременным заявлением возражений или встречного иска. Арбитражный суд, рассматривающий дело о взыскании по договору, оценивает обстоятельства, свидетельствующие о заключенности и действительности договора независимо от того, заявлены ли возражения или встречный иск. При подготовке к судебному разбирательству дела о взыскании по договору арбитражный суд определяет круг обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, к которым относятся обстоятельства о соблюдении правил его заключения, наличии полномочий на заключение договора у лиц, его подписавших (пункты 1, 2 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 июля 2009 года № 57 «О некоторых процессуальных вопросах практики рассмотрения дел, связанных с неисполнением либо ненадлежащим исполнением договорных обязательств»).

В силу пунктов 1, 4 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане и юридические лица свободны в заключении договора, условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами.

Принцип свободы договора предполагает добросовестность действий его сторон, разумность и справедливость его условий, в частности, их соответствие действительному экономическому смыслу заключаемого соглашения.

Свобода договора предполагает, что стороны действуют по отношению друг к другу на началах равенства и автономии воли и определяют условия договора самостоятельно в своих интересах, при этом не означает, что стороны при заключении договора могут действовать и осуществлять права по своему усмотрению без учета прав других лиц (своих контрагентов), а также ограничений, установленных Кодексом и другими законами.

В соответствии со статьей 431 Гражданского кодекса Российской Федерации при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом.

Норма, определяющая права и обязанности сторон договора, толкуется судом исходя из ее существа и целей законодательного регулирования, то есть суд принимает во внимание не только буквальное значение содержащихся в ней слов и выражений, но и те цели, которые преследовал законодатель, устанавливая данное правило (пункт 1 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14 марта 2014 года № 16 «О свободе договора и ее пределах»).

Условия договора подлежат толкованию таким образом, чтобы не позволить какой-либо стороне договора извлекать преимущество из ее незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации). Толкование договора не должно приводить к такому пониманию условия договора, которое стороны с очевидностью не могли иметь в виду (пункт 43 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора»).

В пункте 1 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено что право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона.

Кредитор может уступить свои права как полностью, так и частично. Таким образом, уступка денежного требования может перейти к другому лицу как полностью, так и в части.

В соответствии с пунктом 2 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором.

В силу положений частей 1, 2 статьи 384 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на проценты.

Право требования по денежному обязательству может перейти к другому лицу в части, если иное не предусмотрено законом.

В соответствии с пунктом 3 статьи 385 Гражданского кодекса Российской Федерации кредитор, уступивший требование другому лицу, обязан передать ему документы, удостоверяющие право (требование), и сообщить сведения, имеющие значение для осуществления этого права (требования).

Должник вправе выдвигать против требования нового кредитора возражения, которые он имел против первоначального кредитора, если основания для таких возражений возникли к моменту получения уведомления о переходе прав по обязательству к новому кредитору. Должник в разумный срок после получения указанного уведомления обязан сообщить новому кредитору о возникновении известных ему оснований для возражений и предоставить ему возможность ознакомления с ними. В противном случае должник не вправе ссылаться на такие основания (статья 386 Гражданского кодекса Российской Федерации).

На основании статьи 388 Гражданского кодекса Российской Федерации уступка требования кредитором другому лицу допускается, если она не противоречит закону, иным правовым актам или договору. Не допускается без согласия должника уступка требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника.

Требование переходит к цессионарию в момент заключения договора, на основании которого производится уступка, если законом или договором не предусмотрено иное (пункт 2 статьи 389.1 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно пункту 2 статьи 390 Гражданского кодекса Российской Федерации при

уступке цедентом должны быть соблюдены следующие условия: уступаемое требование существует в момент уступки, если только это требование не является будущим требованием; цедент правомочен совершать уступку; уступаемое требование ранее не было уступлено цедентом другому лицу; цедент не совершал, и не будет совершать никакие действия, которые могут служить основанием для возражений должника против уступленного требования.

В договоре уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года определен его предмет, указано основание возникновения задолженности. Замена кредитора осуществлена по обязательствам, существующим на момент заключения договора об уступке права требования, и в отношении права требования, уже возникшего к моменту заключения этого соглашения.

Главой 24 «Перемена лиц в обязательстве» Гражданского кодекса Российской Федерации не предусмотрено получение согласия должника на переход прав кредитора к другому лицу. По общему правилу для должника не имеет значения, в чью пользу он должен исполнить существующее у него денежное обязательство.

Арбитражный суд первой инстанции, оценив договор уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года на наличие в нем существенных условий договора, пришел к правомерному выводу о том, что вышеуказанный договор отвечает требованиям норм главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку заключен в письменной форме, содержит все необходимые для договора данного вида условия, включая предмет и объем передаваемых прав, материалы дела свидетельствуют о наличии определенности между сторонами договора цессии относительно его предмета. Объем переданных прав согласован сторонами сделки без неопределенности в идентификации уступленного права.

Решением Арбитражного суда Саратовской области от 24 мая 2018 года по делу № А57-21804/2017 закрытое акционерное общество «Саратовтрансгидромеханизация» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство на пять месяцев.

Определением Арбитражного суда Саратовской области от 11 марта 2020 года по делу № А57-21804/2017 (о несостоятельности (банкротстве) закрытого акционерного общества

«Саратовтрансгидромеханизация») осуществлена замена кредитора – общества с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» его правопреемником - обществом с ограниченной ответственностью «Элтико» в третьей очереди реестра требований кредиторов должника – закрытого акционерного общества «Саратовтрансгидромеханизация» в сумме требования 287809016 руб. 61 коп. на основании договора уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года.

Таким образом, ответчик осуществил процессуальное правопреемство во исполнение договора уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года.

Определением Арбитражного суда Саратовской области от 9 июля 2020 года по делу № А57-21804/2017 завершено конкурсное производство в отношении должника – закрытого акционерного общества «Саратовтрансгидромеханизация».

Вышеуказанные обстоятельства, установленные при рассмотрении дела № А57-21804/2017, имеют преюдициальное значение для рассмотрения дела № А57-17240/2021, что было учтено Арбитражным судом Саратовской области при рассмотрении настоящего спора.

В соответствии с положениями части 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица.

Преюдиция - это установление судом конкретных фактов, которые закрепляются в мотивировочной части судебного акта и не подлежат повторному судебному установлению при последующем разбирательстве иного спора между теми же лицами. Она распространяется также на содержащуюся в судебном акте, приговоре, вступившем в законную силу, констатацию тех или иных обстоятельств, которые входили в предмет доказывания по ранее рассмотренному делу. Факты, которые входили в предмет доказывания, были исследованы и затем отражены судебным актом, приобретают качества достоверности и незыблемости, пока акт не отменен или не изменен путем надлежащей процедуры.

Одним из главных инструментов, способствующих достижению стабильности российского правопорядка и непротиворечивости судебных актов, является использование принципа преюдиции, который освобождает участников будущих споров от обязанности доказывать те обстоятельства, которые были установлены вступившим в законную силу судебным актом, по спору между теми же лицами (части 2 - 4 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса российской Федерации). Преюдициальность означает не только отсутствие необходимости доказывать соответствующие обстоятельства, но и невозможность их опровержения. Такое положение существует до отмены судебного акта, установившего данные обстоятельства, в предусмотренном законом порядке.

Аналогичная правовая позиция содержится в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2011 года № 30-П: признание преюдициального значения судебного решения, направленное на обеспечение стабильности и общеобязательности этого решения и исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их опровержения принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если имеют значение для его разрешения. В качестве единого способа опровержения (преодоления) преюдиции во всех видах судопроизводства должен признаваться пересмотр судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам. К числу оснований для такого пересмотра относится установление приговором суда преступлений против правосудия (включая фальсификацию доказательств), совершенных при рассмотрении ранее оконченного дела.

Согласно дополнительному соглашению от 23 января 2020 года к договору уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года стоимость уступаемых прав (требований), указанных в пункте 1.1 названного договора цессии, составляет 128123350 руб.

Пункт 4.2 договора уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года предусматривает, что в случае неоплаты (несвоевременной оплаты) стоимости уступаемых прав (требований), предусмотренных пунктом 3.2 настоящего договора, договор утрачивает силу (признается прекратившим свое действие) без обращения в суд и не подлежит без заключения сторонами дополнительного соглашения исполнению либо цедент вправе в одностороннем порядке без обращения в суд отказаться от исполнения настоящего договора.

Дополнительным соглашением от 30 декабря 2020 года № 2 к договору уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года стороны исключили вышеуказанный пункт 4.2 из текста названного договора.

Общество с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» направило обществу с ограниченной ответственностью «Элтико» претензию от 24 марта 2021 года с требованием об оплате 111868000 руб. задолженности по договору уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года. Претензия не была удовлетворена, поэтому общество с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» обратилось в арбитражный суд первой инстанции с первоначальным иском.

Общество с ограниченной ответственностью «Элтико», считая договор уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года (в редакции дополнительного соглашения от 30 декабря 2020 года № 2) недействительной сделкой, обратился в арбитражный суд первой инстанции со встречным иском о признании данной сделки недействительной и применении последствий недействительности сделки.

Согласно нормам части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Частью 3.1 статьи 70 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований или возражений, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований.

Арбитражный суд первой инстанции правомерно удовлетворил первоначальный иск и отказал в удовлетворении встречного иска в полном объеме по следующим основаниям.

Общество с ограниченной ответственностью «Элтико», возражая против удовлетворения первоначальных исковых требований, в судебном заседании от 20 сентября 2021 года заявило о фальсификации доказательства: дополнительного соглашения от 30 декабря 2020 года № 2 к договору уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года, указав в качестве основания, порождающего сомнения в достоверности документа, лишь свое предположение о теоретической возможности подписания договора директором после прекращения его полномочий. Иные доводы не приведены.

Согласно положениям статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, если лицо, участвующее в деле, обратится в арбитражный суд с заявлением в письменной форме о фальсификации доказательства, представленного другим лицом, участвующим в деле, суд:

1) разъясняет уголовно-правовые последствия такого заявления;

2) исключает оспариваемое доказательство с согласия лица, его представившего, из числа доказательств по делу;

3) проверяет обоснованность заявления о фальсификации доказательства, если лицо, представившее это доказательство, заявило возражения относительно его исключения из числа доказательств по делу.

В этом случае арбитражный суд принимает предусмотренные федеральным законом меры для проверки достоверности заявления о фальсификации доказательства, в том числе назначает экспертизу, истребует другие доказательства или принимает иные меры.

Результаты рассмотрения заявления о фальсификации доказательства арбитражный суд отражает в протоколе судебного заседания.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 22 марта 2012 года № 560-О-О, закрепление в процессуальном законе правил, регламентирующих рассмотрение заявления о фальсификации доказательства, направлено на исключение оспариваемого доказательства из числа доказательств по делу.

Апеллянт считает, что у арбитражного суда первой инстанции имелись основания для назначения судебной экспертизы с целью проверки вышеуказанного заявления о фальсификации вышеуказанного доказательства.

По смыслу положений части 1 статьи 82 Арбитражного процессуального кодека Российской Федерации судебная экспертиза назначается для разъяснения возникающих при рассмотрении дела вопросов, требующих специальных знаний, арбитражный суд по ходатайству лица, участвующего в деле, или с согласия лиц, участвующих в деле, судебная экспертиза может быть назначена судом по своей инициативе только в случае, если назначение экспертизы предписано законом или предусмотрено договором либо необходимо для проверки заявления о фальсификации представленного доказательства либо если необходимо проведение дополнительной или повторной экспертизы.

Согласно разъяснениям, изложенным в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 9 марта 2011 года № 13765/10 по делу № А63-17407/2009, судебная экспертиза назначается судом в случаях, когда вопросы права нельзя разрешить без оценки фактов, для установления которых требуются специальные познания, а, следовательно, требование одной из сторон договора подряда о назначении судебной экспертизы не создает обязанности суда ее назначить.

Таким образом, назначение судебной экспертизы является правом, а не обязанностью суда. Вопрос о назначении судебной экспертизы решается судом на основании ходатайств лиц, участвующих в деле, в том случае, если вопросы права нельзя разрешить без оценки фактов, для установления которых требуются специальные познания.

Арбитражный суд первой инстанции по ходатайству истца в судебном заседании от 13 декабря 2021 года допросил свидетелей: руководителей общества с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» - ФИО3 и общества с ограниченной ответственностью «Элтико» - ФИО1, которые были предупреждены судом об уголовной ответственности за дачу ложных показаний согласно статьям 307, 308 Уголовного кодекса Российской Федерации, о чем у них отобраны подписки.

Свидетели подтвердили факт подписания дополнительного соглашения от 30 декабря 2020 года № 2 к договору уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года, пояснив, что подписали дополнительное соглашение в соответствии с наделенными полномочиями, собственноручно и скрепили действующими печатями организаций.

Пунктом 1 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что сделка, совершенная одним лицом (представляемым) от имени другого лица (представляемого) в силу полномочия, основанного на доверенности, указании закона либо акте уполномоченного на то государственного органа или органа местного самоуправления, непосредственно создает, изменяет и прекращает гражданские права и обязанности представляемого.

Полномочие может также явствовать из обстановки, в которой действует представитель.

Действия работников представляемого по исполнению обязательства, исходя из конкретных обстоятельств дела, могут свидетельствовать об одобрении, при условии, что эти действия входили в круг их служебных (трудовых) обязанностей, или основывались на доверенности, либо полномочие работников на совершение таких действий явствовало из обстановки, в которой они действовали (абзац 2 пункта 1 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 183 Гражданского кодекса Российской Федерации при отсутствии полномочий действовать от имени другого лица или при превышении таких полномочий сделка считается заключенной от имени и в интересах совершившего ее лица, если только другое лицо (представляемый) впоследствии прямо не одобрит данную сделку, а последующее одобрение сделки представляемым создает, изменяет и прекращает для него гражданские права и обязанности по данной сделке с момента ее совершения.

Согласно пункту 5 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 октября 2000 года № 57 «О некоторых вопросах практики применения статьи 183 Гражданского кодекса Российской Федерации» при разрешении споров, связанных с применением пункта 2 статьи 183 Гражданского кодекса Российской Федерации, арбитражным судам следует принимать во внимание, что под прямым последующим одобрением сделки представляемым могут пониматься, в частности, конкретные действия представляемого, если они свидетельствуют об одобрении сделки (например, полная или частичная оплата товаров, работ, услуг, их приемка для использования, полная или частичная уплата процентов по основному долгу, равно как и уплата неустойки и других сумм в связи с нарушением обязательства, реализация других прав и обязанностей по сделке), а действия работников представляемого по исполнению обязательства, исходя из конкретных обстоятельств дела, могут свидетельствовать об одобрении, при условии, что эти действия входили в круг их служебных (трудовых) обязанностей, или основывались на доверенности, либо полномочие работников на совершение таких действий явствовало из обстановки, в которой они действовали (абзац пункта 1 статьи 182 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу положений статьи 402 Гражданского кодекса Российской Федерации действия работников должника по исполнению его обязательства считаются действиями должника. Должник отвечает за эти действия.

Заверение печатью организации подписи конкретных лиц на документах при отсутствии доказательств того, что они не являются сотрудниками этих предприятий, свидетельствует о полномочности таких лиц выступать от имени данных организаций (Определение Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2009 года № ВАС-14824/09 по делу № А75-7690/2007).

Таким образом, заявление о фальсификации было проверено арбитражным судом первой инстанции в порядке статьи 161 Арбитражного процессуального кодека Российской Федерации, поэтому арбитражный суд первой инстанции, не увидев необходимости в назначении судебной экспертизы, правомерно рассмотрел спор, основываясь на имеющихся в материалах дела доказательствах.

Утверждение апеллянта о том, что факты и обстоятельства, изложенные в письменном доказательстве, не соответствуют действительности, само по себе не является заявлением о фальсификации, а представляет собой отрицание наличия фактов, на которых основаны требования заявителя.

Таким образом, факт фальсификации доказательства, на который сослался ответчик, не подтвержден, поэтому арбитражный суд первой инстанции правомерно отказал в удовлетворении заявления о фальсификации и принял в качестве надлежащего доказательства дополнительное соглашение от 30 декабря 2020 года № 2 к договору уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года.

Исключенный из договора цессии пункт 4.2 содержал сведения об утрате своей силы в случае неоплаты стоимости уступаемых прав требований, но цессионарий (общество с ограниченной ответственностью «Элтико») выплатил часть вознаграждения в сумме 16255350 руб. посредством заключения с обществом с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» договора уступки права требования (цессии) от 6 июля 2020 года (т. 1, л д. 14-17).

Арбитражный суд первой инстанции обоснованно отклонил довод ответчика о том, что данная задолженность отсутствует в силу того, что не отражена в бухгалтерской отчетности общества с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро».

Из материалов дела следует, что общество с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» является малым предприятием и в соответствии с положениями главы 26.2 Налогового кодекса Российской Федерации применяет упрощенную систему налогообложения, что подтверждается выпиской с интернет-сайта www.nalog.ru.

Задолженность в сумме 111868000 руб. по договору уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года в связи с неполной оплатой в срок 31 декабря 2020 года была списана на забалансовый счет 007 согласно пункту 77 Приказа Минфина России от 29 июля 1998 года № 34н «Об утверждении Положения по ведению бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности в Российской Федерации».

Таким образом, остатки по забалансовым счетам не попадают в формы бухгалтерской

отчетности, представляемые по итогам отчетного периода (года).

В связи с данными обстоятельствами в бухгалтерской отчетности общества с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» за 2020 год по статье «дебиторская задолженность» отсутствует задолженность в сумме 111868000 руб.

Более того, порядок ведения бухгалтерского учета общества с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» не имеет правового значения по данному делу.

Довод апеллянта о том, что заключение договора уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года не было экономически целесообразным, данный договор заключен на заведомо невыгодных (убыточных) условиях для общества с ограниченной ответственностью «Элтико», также подлежит отклонению, как несостоятельный, в связи со следующим.

Общество с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» являлось кредитором закрытого акционерного общества «Саратовтрансгидромеханиация» на основании договора уступки права требования от 1 апреля 2016 года № 8, заключенного с подрядчиком последнего по выполненным работам, что подтверждается решением Арбитражного суда Саратовской области от 2 ноября 2016 года по делу № А57-19018/20162.

Общество с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» в связи с неоплатой задолженности было вынуждено обратиться в Арбитражный суд Саратовской области с заявлением о признании закрытого акционерного общества «Саратовтрансгидромеханиация» несостоятельным (банкротом).

Определением Арбитражного суда Саратовской области от 24 октября 2017 года по делу № А57-21804/2017 в отношении закрытого акционерного общества «Саратовтрансгидромеханиация» введена процедура наблюдения, требования общества с ограниченной ответственностью «Полисорб Агро» в размере 285926034 руб. 63 коп. признаны обоснованными и подлежащими включению в третью очередь реестра требований кредиторов.

Кроме того, в ходе проведения процедур банкротства выяснилось, что в преддверии введения процедуры банкротства закрытое акционерное общество «Саратовтрансгидромеханизация» реализовало в пользу общества с ограниченной ответственностью «Элтико» имущественный комплекс, расположенный по адресу: <...>, состоящий из 19 объектов, указанных на страницах 9-10 оспариваемого судебного решения.

Рыночная стоимость вышеуказанного имущества составляла на момент отчуждения свыше 150 млн. руб., что значительно превышает величину оплаченной по договорам цены.

Общество с ограниченной ответственностью «Элтико» обратилось к обществу с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» для выкупа долга последнего в закрытом акционерном обществе «Саратовтрансгидромеханизация» с целью недопущения оспаривания обществом с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» сделок по отчуждению имущества и несения дополнительных расходов по перерегистрации объектов недвижимости.

По результатам переговоров был заключен договор уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года, на основании которого определением Арбитражного суда Саратовской области от 11 марта 2020 года по делу № А57-21804/2017 (о несостоятельности (банкротстве) закрытого акционерного общества «Саратовтрансгидромеханизация») осуществлена замена кредитора – общества с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» его правопреемником - обществом с ограниченной ответственностью «Элтико» в третьей очереди реестра требований кредиторов должника – закрытого акционерного общества «Саратовтрансгидромеханизация» в сумме требования 287809016 руб. 61 коп. на основании договора уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года.

Таким образом, стороны не только заключили названную сделку, но и приступили к ее исполнению.

Как разъяснено в пункте 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 года № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора», если сторона приняла от другой стороны полное или частичное исполнение по договору либо иным образом подтвердила действие договора, она не вправе недобросовестно ссылаться на то, что договор является незаключенным (пункт 3 статьи 432 Гражданского кодекса Российской Федерации). Аналогичный правовой подход содержится в пункте 7 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25 февраля 2014 года № 165 «Обзор судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными».

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 17 августа 2018 года № 305-ЭС18-12453 по делу № А40-250326/2016, если отказ заказчика от исполнения договора не соответствует характеру нарушения, то является неправомерным, поэтому подлежит признанию недействительным.

Отказ одной из сторон от исполнения договора, после того, как стороны приступили к его исполнению, недопустим и не может являться основанием для отказа в оплате (в данном случае 111868000 руб. задолженности по договору уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года). Аналогичная правовая позиция изложена в постановлении Федерального Арбитражного Суда Волго-Вятского округа от 8 октября 2010 года по делу № А29-12869/2009).

Как разъяснено в пункте 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 ноября 2016 года № 54 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении», при осуществлении стороной права на одностороннее изменение условий обязательства или односторонний отказ от его исполнения она должна действовать разумно и добросовестно, учитывая права и законные интересы другой стороны (пункт 3 статьи 307, пункт 4 статьи 450.1 Гражданского кодекса Российской Федерации). Нарушение этой обязанности может повлечь отказ в судебной защите названного права полностью или частично, в том числе признание ничтожным одностороннего изменения условий обязательства или одностороннего отказа от его исполнения (пункт 2 статьи 10, пункт 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Учитывая вышеизложенные обстоятельства, арбитражный суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о том, что заключение договора уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года не могло изначально являться убыточным для общества с ограниченной ответственностью «Элтико» и было направлено на сохранение имущественного комплекса. Апеллянт не доказал обратное.

Таким образом, первоначальный иск правомерно удовлетворен в полном объеме.

Доводы апеллянта о том, что договор уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года (в редакции дополнительного соглашения от 30 декабря 2020 года № 2) является недействительной сделкой, встречный иск подан в пределах срока исковой давности и подлежит удовлетворению, также отклоняются, как несостоятельные, по следующим основаниям.

Общество с ограниченной ответственностью «Элтико» мотивировало свои встречные исковые требования тем, что заключение договора уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года является крупной сделкой, требует одобрения со стороны единственного участника, поэтому в связи с нарушением порядка одобрения данный договор и дополнительное соглашение к нему должны быть признаны недействительными.

Согласно нормам статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации основополагающим принципом гражданского законодательства является принцип обеспечения восстановления нарушенных прав.

Субъективное процессуальное право обусловлено наличием нарушенного права или охраняемого законом интереса.

В соответствии со статьей 12 Гражданского кодекса Российской Федерации признание сделки недействительной и применение последствий ее недействительности, применение последствий недействительности ничтожной сделки являются способами защиты нарушенного права. Согласно данной норме способы защиты гражданских прав, которыми может воспользоваться субъект гражданского оборота, должны быть прямо предусмотрены в законе.

Из смысла вышеназванных норм следует, что предъявление соответствующего требования должно иметь своей целью восстановление нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов обратившегося в суд лица.

Согласно положениям статьи 153 Гражданского кодекса Российской Федерации сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

В соответствии с пунктами 1, 2, 3 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе.

Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.

Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо.

Недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. Лицо, которое знало или должно было знать об основаниях недействительности оспоримой сделки, после признания этой сделки недействительной не считается действовавшим добросовестно (пункт 1 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как разъяснено в пункте 78 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», исходя из системного толкования пункта 1 статьи 1, пункта 3 статьи 166 и пункта 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации иск лица, не являющегося стороной ничтожной сделки, о применении последствий ее недействительности может также быть удовлетворен, если гражданским законодательством не установлен иной способ защиты права этого лица и его защита возможна лишь путем применения последствий недействительности ничтожной сделки.

В исковом заявлении такого лица должно быть указано право (законный интерес), защита которого будет обеспечена в результате возврата каждой из сторон всего полученного по сделке. Отсутствие этого указания в исковом заявлении является основанием для оставления его без движения (статья 128 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Пунктом 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Предъявляя иск о признании сделки недействительной, истец в силу положений части 1 статьи 4, частей 2, 3 статьи 44, статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, пункта 3 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации, должен доказать, что данной сделкой нарушены или оспорены его права, удовлетворение иска приведет к восстановлению нарушенного права истца, а также должен указать, какому закону противоречит оспариваемая им сделка, при этом суд в силу статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации должен рассмотреть иск по тем основаниям, которые обозначены истцом, дать им оценку и сделать соответствующие выводы (статья 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Выбор способа защиты нарушенного права осуществляется участниками сделки и должен действительно привести к восстановлению нарушенного материального права или реальной защите законного интереса, то есть избранный способ защиты должен быть соразмерен нарушению и не должен выходить за пределы, необходимые для его применения.

Следовательно, эффективная судебная защита возможна, когда избранный способ защиты нарушенного права направлен на реальное восстановление нарушенного материального права или защиту законного интереса. Заинтересованное лицо должно обосновать, каким образом обращение в суд с заявленным требованием будет способствовать восстановлению его прав. В противном случае право на заявленный иск (требование) в рамках конкретного дела у стороны спора отсутствует.

Под заинтересованным лицом следует понимать лицо, имеющее юридически значимый интерес в данном деле. Такая юридическая заинтересованность может признаваться за участниками сделки либо за лицами, чьи права и законные интересы прямо нарушены оспариваемой сделкой (Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28 ноября 2006 года № 9148/06).

Заинтересованность в оспаривании сделки в силу части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежит доказыванию истцом.

Как разъяснено в пункте 9 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25 ноября 2008 года № 127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации», сделка признается судом недействительной на основании пункта 2 статьи 10 и статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае, если при ее совершении было допущено злоупотребление правом. Указанное дополнительно свидетельствует о ничтожности спорных сделок.

В силу пункта 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Арбитражный суд апелляционной инстанции обращает внимание, что в гражданском законодательстве закреплена презумпция разумности и добросовестности участников гражданских, в том числе, корпоративных правоотношений (пункт 3 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации). В случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются (пункт 3 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьями 1, 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом). Принцип недопустимости (недозволенности) злоупотребления правом заключается в том, что каждый субъект гражданских правоотношений волен свободно осуществлять права в своих интересах, но не должен при этом нарушать права и интересы других лиц. Действия в пределах предоставленных прав, но причиняющие вред другим лицам, являются в силу данного принципа недозволенными (неправомерными) и признаются злоупотреблением правом.

Оценивая действия сторон, как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное (постановление Арбитражного суда Московского округа от 17 января 2020 года № Ф05-23450/2019 по делу № А40-17841/2019).

При наличии доказательств, свидетельствующих о недобросовестном поведении стороны по делу, эта сторона несет бремя доказывания добросовестности и разумности своих действий (пункт 1 раздела 1 «Основные положения гражданского законодательства». Судебная коллегия по экономическим спорам. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, утвержденной Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2015 года № 2 (2015).

Судебная защита права осуществляется исходя из принципов разумности и добросовестности участников гражданских правоотношений. При несоблюдении принципов разумности и добросовестности участников гражданских правоотношений суд может отказать недобросовестному лицу в защите права (пункт 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 ноября 2016 года № 54 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении», Определение Верховного Суда Российской Федерации от 22 апреля 2019 года № 307-ЭС18-22127 по делу № А05-13331/2017, пункт 3 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13 сентября 2011 года № 147 «Обзор судебной практики разрешения споров, связанных с применением положений Гражданского кодекса Российской Федерации о кредитном договоре», Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14 ноября 2006 года № 8259/06 по делу № А40-38670/04-63-424).

Как следует из статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, отказ в защите права лицу, злоупотребившему правом, означает защиту нарушенных прав лица, в отношении которого допущено злоупотребление. Таким образом, непосредственной целью указанной санкции является не наказание лица, злоупотребившего правом, а защита прав потерпевшей стороны (пункт Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25 ноября 2008 года № 127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации»).

В соответствии с пунктом 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица, может быть признана судом недействительной по иску представляемого или по иску юридического лица, а в случаях, предусмотренных законом, по иску, предъявленному в их интересах иным лицом или иным органом, если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для представляемого или для юридического лица либо имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя или органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица.

Как разъяснено в пункте 93 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», положения пункта 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривают два состава недействительности:

1) сговор (совместные действия) представителя (директора), действующего от имени одного лица (далее - представляемого) в силу доверенности, закона или обстановки, с другой стороной сделки в ущерб интересам представляемого;

2) состав - это совершение представителем сделки в ситуации отсутствия доказательств сговора (или совместных действий), но с причинением явного и очевидного для контрагента в момент совершения сделки ущерба интересам представляемого.

По первому основанию сделка может быть признана недействительной, когда вне зависимости от наличия обстоятельств, свидетельствующих о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки, представителем совершена сделка, причинившая представляемому явный ущерб, о чем другая сторона сделки знала или должна была знать.

Для применения этого основания недействительности не требуется доказывать сговор или иное активное участие другой стороны сделки в склонении или поощрении представителя к совершению невыгодной представляемому сделки, достаточно установления явного ущерба и очевидности такого ущерба для другой стороны сделки.

Если другая сторона в момент совершения такой сделки должна была осознавать, что представитель совершает сделку, влекущую явный ущерб интересам представляемого, такая сторона должна воздержаться от совершения сделки и не пытаться извлечь выгоду из просчета представителя. Если же она идет на совершение сделки, осознавая, что такая сделка влечет явный ущерб представляемому, то такая сделка может быть оспорена. Для оспаривания сделки по этому основанию необходимо доказать наличие явного ущерба. Явный и очевидный ущерб может выражаться не только в неравноценности встречных предоставлений, но и в иных формах. О наличии явного ущерба свидетельствует совершение сделки на заведомо и значительно невыгодных условиях. При этом следует исходить из того, что другая сторона должна была знать о наличии явного ущерба в том случае, если это было бы очевидно для любого участника сделки в момент ее заключения.

По второму основанию сделка может быть признана недействительной, если установлено наличие обстоятельств, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого, который может заключаться как в любых материальных потерях, так и в нарушении иных охраняемых законом интересов (например, утрате корпоративного контроля, умалении деловой репутации).

Нормы о сговоре касаются случая недобросовестного осуществления полномочий, но не любого случая такой недобросовестности, а только лишь такого, который сопровождается недобросовестным сговором между представителем и другой стороной.

Чем ярче и очевиднее фактор объективного конфликта интересов и аффилированности представителя (директора) и контрагента, тем ниже тот пороговый уровень аномальности сделки, при котором суд вправе применить этот состав недействительности, и наоборот.

Данная правовая конструкция предполагает доказывание ущерба. Ущерб может выражаться не только в совершении сделки не по рыночной цене, но и в иных проявлениях, если представляемому навязывается сделка, которую он, скорее всего, не совершил бы, или сделка на условиях, менее выгодных, чем мог реально добиться представитель, если бы действовал разумно и добросовестно. Эти составы недействительности тесно связаны. Если доказан сговор, то для оспаривания по пункту 2 статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации достаточно установления какого-либо ущерба интересам представляемого. Оспаривание возможно и тогда, когда сговор не доказан: для этого необходимо доказать наличие настолько явного ущерба интересам представляемого, что это должен был определить контрагент по сделке (адресат односторонней сделки). Иначе говоря, в обоих случаях подлежит доказыванию ущерб интересам представляемого, который в одном случае должен сопровождаться доказанным сговором представителя с другой стороной, а в другом - носить очевидный, явно выраженный характер.

Апеллянт не доказал наличие вышеуказанных оснований для применения положений статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации к спорным правоотношениям сторон.

Лицом, оспаривающим сделку, является общество с ограниченной ответственностью «Элтико», но материалы дела в совокупности свидетельствуют об отсутствии у сторон сделки разногласий либо заблуждений относительно совершенной сделки. Какие-либо разногласия относительно сделки отсутствовали, как на момент заключения сделки, так и на протяжении длительного периода вплоть до подачи встречного иска.

Из материалов дела усматривается выражение воли сторон (общества с ограниченной ответственностью «Элтико» и общества с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро») на заключение сделки, что подтверждается показаниями свидетелей, определением Арбитражного суда Саратовской области от 11 марта 2020 года по делу № А57-21804/2017 о замене кредитора – общества с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» его правопреемником – обществом с ограниченной ответственностью «Элтико» в третьей очереди реестра требований кредиторов должника – закрытого акционерного общества «Саратовтрансгидромеханизация» в сумме требования 287809016 руб. 61 коп. на основании договора уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года, определением Арбитражного суда Саратовской области от 9 июля 2020 года по делу № А57-21804/2017 о завершении конкурсного производства в отношении должника – закрытого акционерного общества «Саратовтрансгидромеханизация».

Стороны на протяжении почти двух лет неоднократно совершали юридически значимые действия в виде частичной оплаты по договору, замены кредитора в деле о банкротстве, участия в собраниях кредиторов должника, голосования за завершение процедуры банкротства должника в деле № А57-21804/2017, а также в указанном деле о банкротстве обществу с ограниченной ответственностью «Элтико» направлялись извещения суда и конкурсного управляющего.

Таким образом, общество с ограниченной ответственностью «Элтико давало обществу с ограниченной ответственностью «ПолиСорб» основания полагаться на действительность договора уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года и дополнительных соглашений к нему.

Арбитражный суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что заявление ответчика о признании недействительным договора уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года последовало в виде встречного искового заявления по истечении полутора лет и при обстоятельствах, когда в обществе возник корпоративный конфликт, путем признания сделки недействительной истец по встречному иску хочет принести добросовестной стороне сделки убытки, поскольку должник – закрытое акционерное общество «Саратовтрансгидромеханизация» ликвидирован в процедуре банкротства по решению общества с ограниченной ответственностью «Элтико» (кредитора).

Представитель общества с ограниченной ответственностью «Элтико» сообщил арбитражному суду первой инстанции в судебном заседании о наличии корпоративного конфликта между учредителем и бывшим руководителем общества с ограниченной ответственностью «Элтико».

Таким образом, признание сделки недействительной преследует своей целью освобождение от обязательств по оплате по вышеназванному договору уступки права требования и причинение убытков обществу с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро».

Общество с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро», возражая против встречного иска, заявило ходатайство о применении срока исковой давности по требованию о признании данной сделки недействительной, и данное заявление ответчика по встречному иску было законно и обоснованно удовлетворено арбитражным судом первой инстанции в связи со следующим.

Вопросы исковой давности урегулированы в главе 12 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии со статьей 195 Гражданского кодекса Российской Федерации исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Пропуск срока исковой давности влечет за собой утрату права на иск в материально-правовом смысле.

Согласно статье 196 Гражданского кодекса Российской Федерации общий срок исковой давности устанавливается в три года.

В силу пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

На основании норм статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

При этом, исходя из конституционно-правового смысла рассматриваемых норм (Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2006 года № 576-О, от 20 ноября 2008 года № 823-О-О, от 25 февраля 2010 года № 266-О-О), установление сроков исковой давности (то есть срока для защиты интересов лица, права которого нарушены), а также последствий его пропуска обусловлено необходимостью обеспечить стабильность гражданского оборота, и не может рассматриваться, как нарушающее конституционные права заявителя.

Установление законодателем срока исковой давности преследует своей целью повысить стабильность гражданского оборота и соблюсти баланс интересов его участников, не допустить возможных злоупотреблений правом и стимулировать исполнение обязанности действовать добросовестно.

Применение положений главы 12 Гражданского кодекса Российской Федерации разъясняется в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28 февраля 1995 года № 2/1 «О некоторых вопросах, связанных с введением в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности».

Как следует из разъяснений, приведенных в пункте 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», течение исковой давности по требованиям юридического лица начинается со дня, когда лицо, обладающее правом самостоятельно или совместно с иными лицами действовать от имени юридического лица, узнало или должно было узнать о нарушении права юридического лица и о том, кто является надлежащим ответчиком (пункт 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 190 Гражданского кодекса Российской Федерации установленный законом, иными правовыми актами, сделкой или назначаемый судом срок определяется календарной датой или истечением периода времени, который исчисляется годами, месяцами, неделями, днями или часами.

Течение срока, определенного периодом времени, начинается на следующий день после календарной даты или наступления события, которыми определено его начало (статьи 190 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно пунктам 1, 3 статьи 192 Гражданского кодекса Российской Федерации срок, исчисляемый годами, истекает в соответствующие месяц и число последнего года срока.

Срок, исчисляемый месяцами, истекает в соответствующее число последнего месяца срока.

Если последний день срока приходится на нерабочий день, днем окончания срока считается ближайший следующий за ним рабочий день (статья 193 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, положение пункта 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации сформулировано таким образом, что наделяет суд необходимыми полномочиями по определению момента начала течения срока исковой давности, исходя из фактических обстоятельств дела (Определения от 20 октября 2011 года № 1442-О-О, от 25 января 2012 года № 183-О-О, от 16 февраля 2012 года № 314-О-О, от 21 ноября 2013 года № 1723-О, от 23 июня 2015 года № 1509-О, от 22 декабря 2015 года № 2933-О и др.).

Течение срока исковой давности не может начаться ранее момента нарушения права. В обязательственных отношениях ненадлежащее исполнение или неисполнение обязательства должника нарушает субъективное материальное право кредитора, а, значит, право на иск возникает с момента нарушения права кредитора, и именно с этого момента определяется начало течения срока давности (с учетом того, когда об этом стало известно или должно было стать известно кредитору).

В силу статьи 201 Гражданского кодекса Российской Федерации перемена лиц в обязательстве не влечет изменения срока исковой давности и порядка его исчисления.

Согласно пункту 3 статьи 202 Гражданского кодекса Российской Федерации течение срока исковой давности приостанавливается, если стороны прибегли к несудебной процедуре разрешения спора, обращение к которой предусмотрено законом, в том числе к обязательному претензионному порядку (например, пункт 2 статьи 407 Кодекса торгового мореплавания Российской Федерации, статья 55 Федерального закона от 7 июля 2003 года № 126-ФЗ «О связи», пункт 1 статьи 16.1 Федерального закона от 25 апреля 2002 года № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», пункт 1 статьи 12 Федерального закона от 30 июня 2003 года № 87-ФЗ «О транспортно-экспедиционной деятельности»). В этих случаях течение исковой давности приостанавливается на срок, установленный законом для проведения этой процедуры, а при отсутствии такого срока - на шесть месяцев со дня начала соответствующей процедуры (пункт 16 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации 29 сентября 2015 года № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности»).

Как разъяснено в пункте 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», срок исковой давности, пропущенный юридическим лицом, а также гражданином - индивидуальным предпринимателем по требованиям, связанным с осуществлением им предпринимательской деятельности, не подлежит восстановлению независимо от причин его пропуска.

Согласно пункту 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» со дня обращения в суд в установленном порядке за защитой нарушенного права срок исковой давности не течет на протяжении всего времени, пока осуществляется судебная защита (пункт 1 статьи 204 Гражданского кодекса Российской Федерации), в том числе в случаях, когда суд счел подлежащими применению при разрешении спора иные нормы права, чем те, на которые ссылался истец в исковом заявлении, а также при изменении истцом избранного им способа защиты права или обстоятельств, на которых он основывает свои требования (часть 1 статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации). В случае истечения срока исковой давности принудительная (судебная) защита прав истца независимо от того, было ли в действительности нарушение его прав, невозможна.

С учетом разъяснений, изложенных в пункте 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске (абзац второй пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации). Если будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и не имеется уважительных причин для восстановления этого срока для истца - физического лица, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования только по этим мотивам, без исследования иных обстоятельств дела.

В соответствии с положениями статьи 203 Гражданского кодекса Российской Федерации и пунктом 20 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» течение срока исковой давности прерывается совершением обязанным лицом действий, свидетельствующих о признании долга.

К действиям, свидетельствующим о признании долга в целях перерыва течения срока исковой давности, в частности, могут относиться: признание претензии; изменение договора уполномоченным лицом, из которого следует, что должник признает наличие долга, равно как и просьба должника о таком изменении договора (например, об отсрочке или о рассрочке платежа); акт сверки взаимных расчетов, подписанный уполномоченным лицом. Ответ на претензию, не содержащий указания на признание долга, сам по себе не свидетельствует о признании долга.

Признание части долга, в том числе путем уплаты его части, не свидетельствует о признании долга в целом, если иное не оговорено должником.

В тех случаях, когда обязательство предусматривало исполнение по частям или в виде периодических платежей и должник совершил действия, свидетельствующие о признании лишь части долга (периодического платежа), такие действия не могут являться основанием для перерыва течения срока исковой давности по другим частям (платежам).

На основании пункта 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» перерыв течения срока исковой давности в связи с совершением действий, свидетельствующих о признании долга, может иметь место лишь в пределах срока давности, а не после его истечения.

Вместе с тем, по истечении срока исковой давности течение исковой давности начинается заново, если должник или иное обязанное лицо признает свой долг в письменной форме (пункт 2 статьи 206 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно пункту 26 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 12 ноября 2001 года № 15 и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2001 года № 18 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», если в ходе судебного разбирательства будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и уважительных причин (если истцом является физическое лицо) для восстановления этого срока не имеется, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования именно по этим мотивам, поскольку в соответствии с абзацем вторым пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске.

Как разъяснено в пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2018 года № 27 «Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность», срок исковой давности по требованиям о признании крупных сделок и сделок с заинтересованностью недействительными и применении последствий их недействительности исчисляется по правилам пункта 2 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации и составляет один год.

Срок исковой давности по искам о признании недействительной сделки, совершенной с нарушением порядка ее совершения, и о применении последствий ее недействительности, в том числе, когда такие требования от имени общества предъявлены участником (акционером) или членом совета директоров (наблюдательного совета) (далее – совет директоров), исчисляется со дня, когда лицо, которое самостоятельно или совместно с иными лицами осуществляет полномочия единоличного исполнительного органа, узнало или должно было узнать о том, что такая сделка совершена с нарушением требований закона к порядку ее совершения, в том числе если оно непосредственно совершало данную сделку.

В случае если лицо, которое самостоятельно или совместно с иными лицами осуществляет полномочия единоличного исполнительного органа, находилось в сговоре с другой стороной сделки, срок исковой давности исчисляется со дня, когда о соответствующих обстоятельствах узнало или должно было узнать лицо, которое самостоятельно или совместно с иными лицами осуществляет полномочия единоличного исполнительного органа, иное, чем лицо, совершившее сделку. Лишь при отсутствии такого лица до момента предъявления участником хозяйственного общества или членом совета директоров требования срок давности исчисляется со дня, когда о названных обстоятельствах узнал или должен был узнать участник или член совета директоров, предъявивший такое требование.

В соответствии с пунктом 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2018 года № 27 «Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность» момент начала течения срока исковой давности определяется в зависимости от того, когда о том, что сделка совершена с нарушением требований закона к порядку ее совершения, узнал или должен был узнать участник (акционер), предъявивший требование.

Арбитражный суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о том, что общество с ограниченной ответственностью «Элтико» должно было знать о заключении оспоримого договора цессии с 11 марта 2020 года, т. е. с даты вынесения определения Арбитражного суда Саратовской области по делу № А57-21804/2017 о замене кредитора – общества с ограниченной ответственностью «ПолиСорб Агро» его правопреемником - обществом с ограниченной ответственностью «Элтико» в третьей очереди реестра требований кредиторов должника – закрытого акционерного общества «Саратовтрансгидромеханизация» в сумме требования 287809016 руб. 61 коп. на основании договора уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года.

Соответственно, одногодичный срок исковой давности на предъявление данного иска истек 11 марта 2021 года и пропущен обществом с ограниченной ответственностью «Элтико», т. к. встречный иск подан 15 ноября 2021 года.

Как разъяснено в пункте 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 июня 2018 года № 27 «Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность», нуждается в новом одобрении последующее изменение только основных условий одобренной и совершенной сделки, т. к. это является самостоятельной сделкой (статья 153 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Арбитражный суд первой инстанции верно указал, что дополнительное соглашение от 30 декабря 2020 года № 2 к договору уступки права требования (цессии) от 22 января 2020 года не изменяет основные условия сделки, поэтому его заключение не нуждалось в отдельном одобрении.

В связи с тем, что встречный иск заявлен неправомерно и подан с пропуском срока исковой давности, в его удовлетворении правомерно отказано.

Апелляционная жалоба не содержит иные доводы.

Апеллянт не представил доказательства, являющиеся основаниями для изменения или отмены оспариваемого судебного акта и удовлетворения апелляционной жалобы.

В соответствии с частью 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

Положения частей 1, 2 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривают, что лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности.

Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства.

Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство.

По смыслу правовой позиции, содержащейся в пункте 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 года № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств», не проявление должником хотя бы минимальной степени заботливости и осмотрительности при исполнении обязательства признается умышленным нарушением обязательства.

Факт надлежащего исполнения обязательств, равно как и отсутствие вины в неисполнении либо ненадлежащем исполнении обязательства, по общему правилу, доказывается обязанным лицом.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство. Вина должника в нарушении обязательства предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательства доказывается должником (пункт 2 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу положений статье 2 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации одной из задач судопроизводства в арбитражных судах является защита нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов лиц, осуществляющих предпринимательскую и иную экономическую деятельность.

В соответствии с положениями статьи 8 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судопроизводство в арбитражном суде осуществляется на основе равноправия сторон. Стороны пользуются равными правами на представление доказательств, участие в их исследовании, осуществление иных процессуальных прав и обязанностей, предусмотренных настоящим Кодексом. Арбитражный суд не вправе своими действиями ставить какую-либо из сторон в преимущественное положение, равно как и умалять права одной из сторон.

В силу статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судопроизводство в арбитражном суде осуществляется на основе состязательности.

Каждому лицу, участвующему в деле, гарантируется право представлять доказательства арбитражному суду и другой стороне по делу, обеспечивается право заявлять ходатайства, высказывать свои доводы и соображения, давать объяснения по всем возникающим в ходе рассмотрения дела вопросам, связанным с представлением доказательств. Арбитражный суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, оказывает содействие в реализации лицами, участвующими в деле, их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законов и иных нормативных правовых актов при рассмотрении дела.

В силу закрепленного в Арбитражном процессуальном кодексе Российской Федерации принципа состязательности задача лиц, участвующих в деле, собрать и представить в суд доказательства, подтверждающие их правовые позиции, арбитражный суд не является самостоятельным субъектом собирания доказательств.

При таких обстоятельствах, арбитражный суд не может обязать сторону спора представлять доказательства, как в обоснование своей позиции, так и в обоснование правовой позиции другой стороны, поскольку в силу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, самостоятельно доказывает обстоятельства, на которых основывает свои требования и возражения.

В ходе рассмотрения спора арбитражный суд первой инстанции предоставил сторонам достаточно времени для подготовки своей позиции по делу, представлении доказательств в обоснование своих требований и возражений.

Поскольку на основании части 1 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судопроизводство в арбитражном суде осуществляется на основе состязательности, то непредставление доказательств должно квалифицироваться исключительно, как отказ от опровержения того факта, на наличие которого аргументированно со ссылкой на конкретные документы указывает процессуальный оппонент, участвующее в деле лицо, не совершившее процессуальное действие, несет риск наступления последствий такого своего поведения (Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 6 марта 2012 года № 12505/11).

Всем доводам, содержащимся в апелляционной жалобе, арбитражный суд первой инстанции дал надлежащую правовую оценку при разрешении спора по существу заявленных исковых требований в соответствии с положениями статей 67, 68, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, оценив все доказательства по своему внутреннему убеждению и с позиций их относимости, допустимости, достоверности, достаточности и взаимной связи в их совокупности, правовые основания для переоценки доказательств отсутствуют.

Согласно Постановлению Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 июля 2009 года № 62 «О внесении дополнений в пункт 61.9 главы 12 Регламента арбитражных судов Российской Федерации» считается определенной практика применения законодательства по вопросам, разъяснения по которым содержатся в постановлениях Пленума и информационных письмах Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации».

В порядке пункта 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 года № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», пункта 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» в соответствии со статьей 148 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации или статьей 133 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации на стадии подготовки дела к судебному разбирательству суд должен определить, из какого правоотношения возник спор, и какие нормы права подлежат применению при разрешении дела.

По смыслу статьи 6, части 1 статьи 168, части 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд не связан правовой квалификацией спорных отношений, которую предлагают стороны, и должен рассматривать заявленное требование по существу, исходя из фактических правоотношений, определив при этом, круг обстоятельств, имеющих значение для разрешения спора и подлежащих исследованию, какие законы и иные нормативные правовые акты подлежат применению в конкретном спорном правоотношении (Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2010 года № 8467/10, Определение Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 1 марта 2013 года № ВАС-1877/13).

Представленные в материалы дела доказательства исследованы полно и всесторонне, оспариваемый судебный акт принят при правильном применении норм материального права, выводы, содержащиеся в решении, не противоречат установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся доказательствам, не установлено нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебного акта.

При таких обстоятельствах у арбитражного суда апелляционной инстанции не имеется правовых оснований для изменения или отмены обжалуемого судебного акта в соответствии с положениями статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 268-271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Саратовской области от 13 января 2022 года по делу № А57-17240/2021 оставить без изменения, апелляционную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Элтико» - без удовлетворения.

Направить копии постановления арбитражного суда апелляционной инстанции лицам, участвующим в деле, в соответствии с требованиями части 4 статьи 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Поволжского округа в течение двух месяцев со дня изготовления постановления в полном объеме через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий Т.Н. Телегина

Судьи Н.В. Савенкова

ФИО5