Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «СибТЭК» на решение Арбитражного суда Свердловской области от 20.05.2023 по делу № А60-32701/2021 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.07.2023 по тому же делу.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы извещены надлежащим образом, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на сайте Арбитражного суда Уральского округа.

В судебном заседании в Арбитражном суде Уральского округа принял участие представитель ФИО1 – ФИО2 (доверенность от 13.04.2022 № 66 АА 7150591, паспорт).

Общество с ограниченной ответственностью «СибТЭК» (далее – общество «СибТЭК», истец, податель кассационной жалобы) 02.07.2021 обратилось в Арбитражный суд Свердловской области с исковым заявлением о привлечении бывшего руководителя и единственного учредителя (участника) общества с ограниченной ответственностью «Союзпромэкспорт» (далее – общество «Союзпромэкспорт», должник) ФИО1 (далее – ответчик) к субсидиарной ответственности по обязательствам должника на основании пункта 2 статьи 10, статьи 61.12 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) и взыскании с него денежных средств в сумме 6 091 200 руб. 95 коп.

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 02.11.2022 к участию в деле в порядке, предусмотренном статьей 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен ФИО3 (далее – третье лицо).

Решением Арбитражного суда Свердловской области от 20.04.2023 в удовлетворении исковых требований отказано.

Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.07.2023 решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Не согласившись с указанными судебными актами, общество «СибТЭК» обратилось в Арбитражный суд Уральского округа с кассационной жалобой, в которой просит обжалуемые судебные акты отменить, принять новый судебный акт.

В обоснование доводов кассационной жалобы ее податель указывает на нарушение судами норм материального и процессуального права. Ссылаясь на подпункт 3 пункта 1 статьи 343 Гражданского кодекса Российской Федерации, в силу которого ФИО3 как залогодержатель доли в уставном капитале обязан не ухудшать состояние доли и действовать в интересах общества, истец отмечает, что ответчик не доказал недобросовестность действий ФИО3 и факт ухудшения состояния заложенной доли в результате его действий. Помимо этого, истец указывает, что судами не дана надлежащая оценка движению денежных средств по счету общества «Союзпромэкспорт» и доводам истца о наличии у должника признаков неплатежеспособности на момент заключения договоров аренды транспортных средств и о непринятии ФИО1 действий, направленных на взыскание дебиторской задолженности должника. По мнению истца, судами было неверно распределено бремя доказывания. В частности, судами не было учтено, что истец был лишен доступа к документам, содержащим сведения о хозяйственной деятельности должника, в силу чего доказывание неразумности и недобросовестности действий контролирующих должника лиц объективно затруднено. Податель кассационной жалобы также ссылается на неприменение судами принципа эстоппеля, указывая при этом, что в данном случае договоры аренды транспортных средств заключены с целью обслуживания складов горюче-смазочных материалов, оказания услуг по приему, учету и выдаче нефтепродуктов, оснований признавать названные договоры мнимыми сделками не имеется.

ФИО1 в отзыве на кассационную жалобу просит оставить обжалуемые судебные акты без изменения.

Законность обжалуемых судебных актов проверена судом округа в порядке, предусмотренном статьями 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в пределах доводов кассационной жалобы.

Как следует из материалов дела и установлено судами, общество «Союзпромэкспорт» зарегистрировано в качестве юридического лица соответствующим регистрирующим органом 20.12.2002. С 31.10.2018 и до исключения из Единого государственного реестра юридических лиц (далее – ЕГРЮЛ) 18.12.2019 руководителем общества «Союзпромэкспорт» являлся ФИО1, он же был единственным учредителем (участником) должника.

Решением Арбитражного суда Тюменской области от 05.03.2019 по делу № А70-17409/2018, оставленным без изменения постановлением Восьмого арбитражного апелляционного суда от 03.07.2019, с общества «Союзпромэкспорт» в пользу общества «СибТЭК» взыскана задолженность в сумме 6 039 353 руб. 95 коп., а также расходы по уплате государственной пошлины в сумме 51 847 руб. Для принудительного исполнения указанного решения выдан исполнительный лист.

В ЕГРЮЛ 18.12.2019 внесена запись о прекращении деятельности общества «Союзпромэкспорт» в связи с наличием в ЕГРЮЛ недостоверных сведений.

Ссылаясь на наличие у ликвидированного общества «Союзпромэкспорт» задолженности, установленной решением суда, необоснованную выдачу займов, а также неисполнение ФИО1 как руководителем и единственным учредителем (участником) общества «Союзпромэкспорт» обязанности по подаче заявления о признании данного общества несостоятельным (банкротом), истец обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника и взыскании с него денежных средств в сумме 6 091 200 руб. 95 коп.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции исходил из недоказанности истцом совокупности оснований, необходимых для привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности.

Суд апелляционной инстанции с данным выводом согласился. При этом суды руководствовались следующим.

В исключительных случаях участник корпорации и иные контролирующие лица, указанные в пунктах 1–3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, могут быть привлечены к ответственности перед кредитором данного юридического лица, в том числе при предъявлении соответствующего иска вне рамок дела о банкротстве, если неспособность удовлетворить требования кредитора спровоцирована реализацией воли контролирующих лиц, поведение которых не отвечало критериям добросовестности и разумности, и не связано с рыночными или иными объективными факторами, деловым риском, присущим ведению предпринимательской деятельности.

В соответствии с пунктом 3.1 статьи 3 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее – Закон об обществах с ограниченной ответственностью) исключение общества из ЕГРЮЛ в порядке, установленном федеральным законом о государственной регистрации юридических лиц для недействующих юридических лиц, влечет последствия, предусмотренные Гражданским кодексом Российской Федерации для отказа основного должника от исполнения обязательства. В данном случае, если неисполнение обязательств общества (в том числе вследствие причинения вреда) обусловлено тем, что лица, указанные в пунктах 1–3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, действовали недобросовестно или неразумно, по заявлению кредитора на таких лиц может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам этого общества.

При этом исключение юридического лица из реестра в результате действий (бездействия), которые привели к такому исключению (отсутствие отчетности, расчетов в течение долгого времени, недостоверность данных реестра и т.п.), не препятствует привлечению контролирующего лица к ответственности за вред, причиненный кредиторам (пункт 3.1 статьи 3 Закона об обществах с ограниченной ответственностью), но само по себе не является основанием наступления указанной ответственности (определения Верховного Суда Российской Федерации от 30.01.2020 № 306-ЭС19-18285, от 25.08.2020 № 307-ЭС20-180, от 30.01.2023 № 307-ЭС22-18671).

Возможность привлечения лиц, указанных в пунктах 1 - 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса, к субсидиарной ответственности ставится в зависимость от наличия причинно-следственной связи между неисполнением должником обязательств и недобросовестными и неразумными действиями данных лиц.

Предъявляя иск к контролирующему должника лицу, кредитор должен представить доказательства, обосновывающие с разумной степенью достоверности наличие у него убытков, недобросовестность или неразумность поведения контролирующего должника лица, а также то, что соответствующее поведение такого лица стало необходимой и достаточной причиной невозможности погашения требований кредиторов. В случае предоставления таких доказательств, в том числе убедительной совокупности косвенных доказательств, бремя опровержения утверждений истца переходит на контролирующее должника лицо – ответчика, который должен, раскрыв свои документы, представить объяснения относительно того, как на самом деле осуществлялась хозяйственная деятельность (пункт 56 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве»).

При этом суд вправе исходить из предположения о том, что виновные действия (бездействие) контролирующих лиц привели к невозможности исполнения обязательств перед кредитором, если установит недобросовестность поведения контролирующих лиц в процессе, например при отказе или уклонении контролирующих лиц от представления суду характеризующих хозяйственную деятельность должника доказательств, от дачи пояснений либо их явной неполноте, и если иное не будет следовать из обстоятельств дела (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 07.02.2023 № 6-П).

Исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства, доводы и возражения сторон, установив недоказанность того, что в связи с осуществлением ФИО1 противоправных виновных действий, направленных на причинение вреда обществу и его кредиторам, общество «Союзпромэкспорт» не смогло исполнить обязательства перед истцом, а также того, что ответчик действовал недобросовестно и неразумно, предпринимал меры к уклонению от исполнения обязательств, решения суда, принятого в пользу истца, при наличии возможности такого исполнения, а также принимая во внимание, что прекращение деятельности должника, имеющего неисполненные обязательства, само по себе не создает достаточную для выполнения обязанности по доказыванию презумпцию недобросовестного и неразумного поведения ответчика, суды пришли к правильному выводу об отсутствии совокупности оснований для привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности по указанным истцом мотивам.

В рассматриваемом случае истец обосновывает необходимость привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве, в связи с неисполнением обязанности по подаче заявления о признании общества «Союзпромэкспорт» несостоятельным (банкротом) тем, что по состоянию на конец 2014 года названное общество обладало признаками неплатежеспособности и недостаточности имущества, на момент заключения договоров аренды транспортных средств от 11.12.2014 № 005/Д-2014, № 006/Д2014, № 007/Д-2014, № 008/Д-2014, № 009/Д-2014, № 010/Д-2014, № 011/Д-2014 кредиторская задолженность на конец 2014 года составляла 26 535 тыс. руб.

Отклоняя доводы истца в данной части, руководствуясь при этом статьями 9, 10 Закона о банкротстве, а также разъяснениями, изложенными в пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2016), утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 06.07.2016, суды исходили из того, что по итогам 2014 и 2015 годов денежные обязательства общества «Союзпромэкспорт» не превышали стоимость его имущества (активов), вплоть до его ликвидации налоговым органом оно продолжало вести хозяйственную деятельность, осуществляло расчеты с кредиторами, выплачивало заработную плату работникам.

При таких обстоятельствах, установив, что в материалах дела отсутствуют достоверные доказательства того, что в указанный истцом период должник обладал объективными признаками неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества, а равно и доказательства наличия иных, обозначенных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве обстоятельств, суды пришли к обоснованному выводу об отсутствии у ФИО1 как руководителя общества обязанности по подаче заявления о признании его несостоятельным (банкротом) ввиду наличия у должника кредиторской задолженности, что исключает привлечение указанного лица к субсидиарной ответственности на основании пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве.

Обосновывая требование о привлечении ФИО1 к субсидиарной ответственности в связи с невозможностью полного погашения требований кредиторов, в частности требований общества «СибТЭК», истец ссылался на вывод активов должника при наличии неисполненных обязательств перед обществом «СибТЭК». Истец указывает, что из выписки по расчетному счету за период с 31.12.2015 по 24.04.2017, открытому в обществе с ограниченной ответственностью Банк «Нейва», следует, что ответчиком были выданы займы на общую сумму 17 844 000 руб., в том числе заем ФИО1 на 6 660 000 руб.

Проанализировав движение денежных средств по указанному расчетному счету за период с 16.12.2015 по 31.12.2015, установив, что обороты по кредиту счета за указанный период составили 47 256 377 руб. 49 коп., обороты по дебету счета – 13 225 155 руб. 16 коп., исходящее сальдо по состоянию на 31.12.2015 составило 34 031 222 руб. 33 коп., суд первой инстанции заключил, что в спорный период должник имел финансовую возможность выдавать займы в пользу третьих лиц, в том числе и в пользу ФИО1

Учитывая указанные фактические обстоятельства, исходя из положений пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 № 134-ФЗ, статьи 61.11 Закона о банкротстве, пункта 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности наличия совокупности оснований, необходимых для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности в связи с невозможностью полного погашения требований кредиторов.

Таким образом, с учетом того, что неразумность и недобросовестность поведения ответчика не доказаны, в спорный период времени общество осуществляло хозяйственную деятельность, производило расчеты с кредиторами, выплачивало заработную плату работникам, его денежные обязательства не превышали стоимость имущества (активов), совершение ответчиком неправомерных действий, направленных на вывод активов должника путем выдачи займов с целью причинения вреда кредиторам, не доказано, а само по себе исключение недействующего юридического лица из ЕГРЮЛ и непогашение задолженности не может являться бесспорным доказательством вины ответчика и служить основанием для его привлечения к субсидиарной ответственности, суды пришли к правильному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований.

Данные выводы судов являются верными, сделаны на основании правильного применения норм материального и процессуального права, оснований не согласиться с ними суд округа не усматривает.

Вопреки доводам истца судами дана надлежащая оценка всем представленным в материалы дела доказательствам и заявленным доводам, в том числе судами проанализировано движение средств на счетах должника, исследованы и оценены доводы истца о наличии у должника признаков неплатежеспособности на момент заключения договоров аренды транспортных средств и непринятии ФИО1 действий, направленных на взыскание дебиторской задолженности должника.

При этом суд округа отмечает, что у суда кассационной инстанции отсутствуют полномочия для переоценки доказательств по делу, то есть постановки иных по сравнению со сделанными судами первой и апелляционной инстанций выводов относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств (пункт 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 № 13 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции»).

Доводы о неверном распределении судами бремени доказывания и незаконном возложении на истца обязанности представить доказательства неразумности и недобросовестности действий ответчика, которые он не мог представить по объективным причинам, судом кассационной инстанции рассмотрены и отклонены в связи со следующим.

Стандарт доказывания по искам о взыскании убытков с лиц, имеющих фактическую возможность определять действия юридического лица, предполагает предоставление ясных и убедительных доказательств, свидетельствующих о вине контролирующего лица.

В определении Верховного Суда Российской Федерации от 06.03.2023 № 304-ЭС21-18637 в отношении процессуальной деятельности суда по распределению бремени доказывания по данной категории дел указано, что в соответствии с положениям части 3 статьи 9, части 2 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации она должна осуществляться с учетом необходимости выравнивания объективно предопределенного неравенства в возможностях доказывания, которыми обладают контролирующее должника лицо и кредитор.

Суды при разрешении спора по существу пришли к выводу, что таких доказательств, в том числе убедительной совокупности косвенных доказательств, истец не представил, о невозможности их представления (получения) не заявлено. При этом наличие у общества, исключенного из ЕГРЮЛ как недействующего юридического лица регистрирующим органом, непогашенной задолженности само по себе не может являться бесспорным доказательством вины ответчика в неуплате указанного долга, равно как и свидетельствовать о его недобросовестном или неразумном поведении, повлекшем неуплату этого долга. Кроме того, истцом не доказано, что при наличии достаточных денежных средств (имущества) ответчик уклонился от погашения задолженности перед истцом, выводил активы, скрывал имущество должника, за счет которого могло произойти погашение долга.

Судами также учтено, что при рассмотрении спора ответчик занимал активную процессуальную позицию, давал исчерпывающие пояснения относительно порядка ведения деятельности и сложившихся с ФИО3 взаимоотношений, согласно которым договор займа с последующим залогом доли в обществе «Союзпромэкспорт» в размере 100 % заключен с целью передачи контроля над названным обществом ФИО3, договоры аренды автотранспортных средств от 11.12.2014 № 005/Д-2014, 006/Д2014,
007/Д-2014, 008/Д-2014, 009/Д2014, 010/Д-2014, 011/Д-2014 фактически не исполнялись, автотранспортные средства не выбывали из владения общества «СибТЭК» и в последующем использовались истцом в рамках исполнения договора от 10.12.2014 № ДУ-1/12 на обслуживание складов ГСМ, оказание услуг по приему, хранению, учету и выдаче нефтепродуктов.

При этом ФИО3 каких-либо пояснений относительно взаимоотношений с ФИО1 не представил.

Исходя из совокупности имеющихся в деле доказательств и установленных по делу обстоятельств, учитывая пояснения ответчика о характере взаимоотношений, сложившихся между ним и ФИО3 по управлению обществом «Союзпромэкспорт», а также принимая во внимание, что раскрытые ответчиком обстоятельства и представленные им пояснения ни истцом, ни третьим лицом не опровергнуты, суды пришли к обоснованному выводу об отсутствии оснований для привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Довод истца о необоснованном неприменении судом принципа эстоппель, недоказанности наличия у договоров аренды автотранспортных средств признаков мнимых (притворных) сделок был предметом оценки и исследования суда апелляционной инстанции и обоснованно им отклонен, поскольку из содержания обжалуемого определения не следует, что суд первой инстанции пришел к выводу о мнимости (притворности) указанных договоров.

Все иные доводы кассационной жалобы судом округа отклоняются, так как они были предметом исследования и оценки судов, не свидетельствуют о нарушении судами норм права и сводятся к переоценке установленных по делу обстоятельств. При этом податель кассационной жалобы фактически ссылается не на незаконность обжалуемых судебных актов, а выражает несогласие с произведенной судами оценкой доказательств, просит еще раз пересмотреть данное дело по существу и переоценить имеющиеся в деле доказательства.

Суд округа полагает, что все обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, судами первой и апелляционной инстанций установлены, все доказательства исследованы и оценены в соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Оснований для переоценки доказательств и сделанных на их основании выводов у суда кассационной инстанции не имеется (статья 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Нарушений норм материального или процессуального права, являющихся основанием для отмены судебных актов (статья 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), судом кассационной инстанции не установлено.

С учетом изложенного обжалуемые судебные акты подлежат оставлению без изменения, кассационная жалоба – без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

П О С Т А Н О В И Л:

решение Арбитражного суда Свердловской области от 20.05.2023 по делу № А60-32701/2021 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.07.2023 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «СибТЭК» – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий О.Н. Пирская

Судьи Ф.И. Тихоновский

С.Н. Соловцов