Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу Мансурова Даниса Васильевича на постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 10.04.2019 по делу № А60-52140/2017 Арбитражного суда Свердловской области.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы извещены надлежащим образом, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания
на сайте Арбитражного суда Уральского округа.

В судебном заседании принял участие представитель Седлецкого Вадима Станиславовича (далее – кредитор) – Голышев Д.А. (доверенность от 15.07.2019 серия 66АА № 5747162 в порядке передоверия).

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 07.08.2018
в отношении общества с ограниченной ответственностью Строительное управление «Технологии благоустройства» (далее – общество СУ «Технологии благоустройства») введено наблюдение, временным управляющим должника утвержден Фердинанд Михаил Борисович.

Сообщение о введении процедуры наблюдения опубликовано 17.08.2018.

Седлецкий В.С. 02.10.2018 обратился в Арбитражный суд Свердловской области с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника его требования в размере 2527850 руб.

Определением Арбитражный суд Свердловской области от 14.12.2018 (судья Смагин К.Н.) в удовлетворении требований Седлецкого В.С. отказано.

Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда
от 10.04.2019 (судьи Мартемьянов В.И., Мухаметдинова Г.Н., Чепурченко О.Н.) определение суда первой инстанции от 14.12.2018 отменено; требование Седлецкого В.С. в сумме 2527850 руб. включено в третью очередь реестра требований кредиторов должника.

В кассационной жалобе Мансуров Д.В. просит постановление апелляционного суда от 10.04.2019 отменить, оставить в силе определение суда первой инстанции от 14.12.2018, ссылаясь на несоответствие выводов суда обстоятельствам дела. По мнению заявителя, Волков Е.Н. является лицом, контролирующим должника, в силу преобладающего участия в его уставном капитале и осуществления функций директора должника, а выдача Волковым Е.Н. спорного займа должнику в 2015 году является докапитализацией должника, обусловленной экономическими затруднениями в деятельности должника, при том, что чистая прибыль должника за 2014 год зафиксирована в размере 13,7 млн. руб. при нетипичных для него «прочих доходах» в размере 29 млн. руб. и при существенном уменьшении величины внеоборотных и оборотных активов, при том, что должник и Седлецкий В.С. не раскрыли информацию о том, почему полученной в 2014 году чистой прибыли не хватило для погашения задолженности по налогам в 2015 году. Заявитель считает, что спорный заем являлся попыткой замаскировать результат негативного влияния Волкова С.Н. на деятельность должника, а также возможный вывод прибыли в пользу Волкова С.Н. с последующей передачей этой прибыли должнику обратно в качестве займа, и фактически представляет собой докапитализацию должника на условиях займа, а спорное требование является корпоративным.

Седлецкий В.С. в отзыве просит обжалуемый судебный акт оставить
без изменения, в удовлетворении кассационной жалобы отказать.

Законность обжалуемого судебного акта проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в пределах доводов кассационной жалобы.

Как установлено судами и следует из материалов дела, между Волковым Е.Н. (займодавец) и должником в лице Волкова Е.Н. (заемщик) подписан договор беспроцентного займа от 31.08.2015 № 6.

В подтверждение выдачи займодавцем заемщику на срок до 31.08.2016 денежных средств в размере 2506511 руб. представлены копии квитанций к приходным кассовым ордерам от 31.08.2015, от 30.10.2015 и от 13.11.2015.

Между Волковым Е.Н. (цедент) и Седлецким В.С. (цессионарий) заключен договор цессии от 20.02.2017, по условиям которого от цедента к цессионарию перешло право требования к должнику по договору займа от 31.08.2015 № 6 в размере 2506511 руб.

Определением Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 31.05.2017 утверждено мировое соглашение между Седлецким В.С. и должником в лице Волкова Е.Н., по которому должник обязался в срок до 10.06.2017 уплатить Седлецкому В.С. долг по договору займа от 31.08.2015 №6 в размере 2506511 руб. и 21339 руб. в счет уплаты государственной пошлины.

Ссылаясь на то, что в установленный договором от 31.08.2015 №6 срок заем не возвращен, а утвержденное судом мировое соглашение не исполнено, и размер неисполненных обязательств должника перед Седлецким В.С. составил 2527850 руб., Седлецкий В.С. обратился в Арбитражный суд Свердловской области с настоящим требованием.

Отказывая в удовлетворении требований Седлецкого В.С., суд первой инстанции исходил из того, что действия аффилированных лиц – должника, его директора и контролирующего участника Волкова Е.Н. по заключению договора займа совершены в рамка корпоративных отношений, экономически не обоснованы, являются следствием и элементом единого умысла, направленного на формирование искусственной кредиторской задолженности, не соответствуют критерию нормальных хозяйственных отношений, договор является мнимым, совершенным со злоупотреблением правом для достижения противоправной цели, с учетом чего не порождает взаимных прав и обязанностей у сторон, в связи с чем основания для включения требований Седлецкого В.С. в реестр требований кредиторов должника отсутствуют.

Отменяя определение суда первой инстанции, и, удовлетворяя требования кредитора, апелляционный суд исходил из отсутствия оснований для признания договора займа от 31.08.2015 мнимым, поскольку реальность займа подтверждена, исполнение Волковым Е.Н. обязательств по договору займа, внесение им денежных средств в кассу, их получение должником и дальнейшее расходование на нужды должника доказаны, а нарушение прав кредиторов должника в результате заключения договора цессии с Седлецким В.С. и аффилированность последнего с должником не доказаны.

Проверив законность обжалуемого судебного акта, оценив изложенные
в кассационной жалобе доводы, суд округа пришел к следующим выводам.

При принятии решения арбитражный суд оценивает доказательства
и доводы, приведенные лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений; определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены, и какие не установлены, какие законы и иные нормативные правовые акты следует применить по данному делу; устанавливает права и обязанности лиц, участвующих в деле; решает, подлежит ли иск удовлетворению; обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, определяются судом на основании требований и возражений лиц, участвующих в деле, в соответствии с подлежащими применению нормами материального права (часть 2 статьи 65, часть 1 статьи 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В мотивировочной части решения суда должны быть указаны доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела
и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те
или иные доказательства, принял или отклонил доводы лиц, участвующих
в деле, законы и иные нормативные правовые акты, которым руководствовался суд при принятии решения (пункты 2, 3 части 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства,
на которые оно ссылается, арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности, результаты оценки доказательств суд отражает в судебном акте, содержащем мотивы принятия (отказа в принятии) доказательств, представленных лицами, участвующими в деле, в обоснование требований и возражений (часть 1 статьи 65, статья 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, пунктом 1 статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), дела о банкротстве юридических лиц рассматриваются арбитражным судом
по правилам Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации
с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

Согласно пункту 1 статьи 71 Закона о банкротстве, для целей участия
в первом собрании кредиторов кредиторы вправе предъявить требования
к должнику в течение 30 календарных дней с даты опубликования сообщения
о введении наблюдения, такие требования включаются в реестр на основании определения суда о включении требований в реестр требований кредиторов.

В пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» (далее – постановление Пленума № 35) разъяснено, что, в силу пунктов 3 - 5 статьи 71
и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве, проверка обоснованности
и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий по этим требованиям между должником и лицами, имеющими право заявлять возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов
в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности. При этом целью проверки судом обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований и нарушения в связи с этим прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его участников, в связи с чем при установлении требований в деле о банкротстве признание должником обстоятельств, на которых кредитор основывает свои требования, само по себе не освобождает другую сторону от необходимости доказывания таких обстоятельств.

Общие правила доказывания при рассмотрении обособленного спора
по включению в реестр требований кредиторов предполагают, что заявитель, обратившийся с требованием о включении в реестр, обязан представить первичные документы в подтверждение факта передачи кредитором должнику какого-либо имущества (денежных средств), иные участники процесса
при наличии возражений обязаны подтвердить их документально (например, представить доказательства встречного предоставления от должника).

При этом в ситуации предъявления к должнику требований аффилированного кредитора сложившейся судебной практикой выработаны иные критерии распределения бремени доказывания: при представлении доказательств общности экономических интересов (аффилированности) должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем
о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию
о признании сделки недействительной) и заявлении возражений относительно наличия и размера задолженности должника перед аффилированным кредитором на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства; судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения (определения Верховного Суда Российской Федерации от 15.09.2016
№ 308-ЭС16-7060; от 30.03.2017 № 306-ЭС16-17647(1); от 30.03.2017
№ 306-ЭС16-17647(7); от 26.05.2017 № 306-ЭС16-20056(6)).

Такое распределение бремени доказывания обусловлено необходимостью установления обоснованности и размера заявленного долга, возникшего
из договора, и недопущением включения в реестр необоснованных требований (созданных формально для искусственного формирования задолженности
с целью контролируемого банкротства либо имевшихся, но фактически погашенных (в ситуации объективного отсутствия у арбитражного управляющего документации должника и непредставлении такой документации аффилированным лицом)), поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования.

Таким образом, аффилированность кредитора, предъявившего требование о включении в реестр, и должника хотя и не свидетельствует о намерении сторон искусственно создать задолженность, но при заявлении иными незаинтересованными лицами обоснованных возражений возлагает бремя опровержения таких возражений на аффилированного кредитора.

Согласно пункту 1 статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации, по договору займа одна сторона (займодавец) передает
или обязуется передать в собственность другой стороне (заемщику) деньги, вещи, определенные родовыми признаками а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество полученных им вещей того же рода и качества.

В статье 170 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплено, что мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна; притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку,
в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

По результатам исследования и оценки доказательств, исходя из конкретных обстоятельств дела, установив реальность заемных отношений между должником и Волковым Е.Н., внесение которым денежных средств в кассу должника подтверждается копиями квитанций к приходным кассовым ордерам и банковской выпиской по счету должника, из которой следует, что соответствующие денежные средства после их внесения в кассу должника поступили на его счет, а также выпиской по счету должника, подтверждающей дальнейшее расходование названных денежных средств на нужды должника, при том, что сама по себе аффилированность Волкова Е.Н. с должником о мнимости спорной сделки не свидетельствует, апелляционный суд правильно установил, что в данном случае отсутствуют основания для признания договора займа от 31.08.2015 № 6 мнимой сделкой.

Однако правильно установив указанные обстоятельства, апелляционный суд пришел к выводам о том, что довод Седлецкого В.С.и Волкова Е.Н. о том, что выдача спорного займа должнику аффилированным лицом обусловлена потребностями должника, связанными с временным отсутствием у него денежных средств, вызванным отсутствием заказов от контрагентов и спроса на оказываемые им услуги, никем не опровергнут, а, ссылаясь на злоупотребление Волковым Е.Н. правом, суд первой инстанции не указал, как именно нарушил права кредиторов Седлецкий В.С., не являющийся аффилированным с должником, из чего следует, что нарушение прав кредиторов в результате уступки спорного права требования к должнику от Волкова Е.Н. к Седлецкому В.С., не являющемуся аффилированным с должником лицом, отсутствует и оснований для отказа в удовлетворении заявления Седлецкого В.С. не имеется.

Между тем, апелляционным судом не учтено следующее.

Действующее законодательство о банкротстве не содержит положений, согласно которым очередность удовлетворения требований аффилированных (связанных) кредиторов по гражданским обязательствам, не являющимся корпоративными, понижается. Кроме того, тот факт, что участник должника является его заимодавцем, сам по себе не свидетельствует о корпоративном характере требования по возврату суммы займа для целей банкротства.

Вместе с тем, в силу абзаца 8 статьи 2 Закона о банкротстве, к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия.

По смыслу названной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством (выплата дивидендов, действительной стоимости доли
и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются
(в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы заимодавец не участвовал в капитале должника).

При функционировании должника в отсутствие кризисных факторов его участник как член высшего органа управления (статья 32 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью») объективно влияет на хозяйственную деятельность должника (в том числе посредством заключения с последним сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота, принятия стратегических управленческих решений и т.д.), поэтому при последующей неплатежеспособности (недостаточности имущества) должника, исходя
из требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2
статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации) на такого участника подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

В этой связи при оценке допустимости включения основанных
на договорах займа требований участников следует детально исследовать природу соответствующих отношений, сложившихся между должником
и заимодавцем, а также поведение потенциального кредитора в период, предшествующий банкротству. В частности, предоставление должнику денежных средств в форме займа (в том числе на льготных условиях) может при определенных обстоятельствах свидетельствовать о намерении заимодавца временно компенсировать негативные результаты своего воздействия
на хозяйственную деятельность должника, в такой ситуации заем может использоваться вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя
на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с противоправной целью последующего уменьшения
в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, чем нарушается обязанность действовать в интересах кредиторов и должника.

При таких условиях с учетом конкретных обстоятельств дела суд вправе переквалифицировать заемные отношения в отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации либо при установлении противоправной цели - по правилам об обходе закона (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзац 8 статьи 2 Закона о банкротстве), признав за прикрываемым требованием статус корпоративного, что является основанием для отказа во включении его в реестр.

При предоставлении заинтересованным лицом доказательств корпоративного характера заявленного участником требования, на последнего переходит бремя по опровержению такого довода путем доказывания гражданско-правовой природы обязательства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы выбора конструкции займа, привлечения займа именно от аффилированного лица, предоставления финансирования на нерыночных условиях и т.д.

Возражая против удовлетворения заявленного требования, кредитор Мансуров Д.В. ссылался на то, что спорный заем имеет корпоративный характер, поскольку аффилированное лицо – участник и руководитель должника Волков Е.Н. в связи с наличием объективных экономических затруднений в деятельности должника и отсутствием у должника собственных средств для исполнения своих денежных обязательств, предоставил должнику на льготных условиях (в том числе: беспроцентно, без обеспечения обязательства по возврату займа) денежные средства, израсходованные должником на исполнение его денежных обязательств, то есть фактически спорный заем представляет собой докапитализацию должника его участником и руководителем для осуществления текущих расходов, при том, что предоставление займа с целью дополнительного финансирования деятельности должника подтверждается материалами дела и не оспаривается и самими Волковым Е.Н. и Седлецким В.С., согласно пояснениям которых, привлечение заемных денежных средств было обусловлено потребностями должника, связанными с временным отсутствием у него денежных средств, вызванным отсутствием заказом от контрагентов и спроса на оказываемые им услуги.

Как следует из материалов дела и установлено судами, Волков Е.Н., являясь участником и руководителем должника, в связи с трудным финансовым положением должника и отсутствием у него собственных активов в достаточном размере предоставил должнику 31.08.2015, 30.10.2015 и 13.11.2015 на условиях беспроцентного займа и без какого-либо обеспечения денежные средства в сумме 2506511 руб., израсходованные на погашение денежных обязательств должника, при том, что, как следует из материалов настоящего дела о банкротстве должника, включая бухгалтерский баланс и отчет о финансовых результатах, по итогам деятельности должника в 2015 - 2016 годах образовались убытки и в 2017 году в отношении должника возбуждено настоящее дело о банкротстве, при том, что никаких доказательств, опровергающих данные обстоятельства, и, свидетельствующих об ином финансовом положении должника в соответствующий период, а также раскрывающих разумные экономические мотивы выбора конструкции займа, привлечения займа именно от аффилированного лица и предоставления финансирования на льготных условиях, не представлено.

Кроме того, судами по материалам дела установлено что, сам Волков Е.Н. не предпринимал действий по возврату спорного займа или его принудительному взысканию, а на основании договора цессии от 20.02.2017 (менее, чем за год до возбуждения настоящего дела о банкротстве) уступил за 2000000 руб. право требования к должнику по возврату спорного займа в размере 2506511 руб. Седлецкому В.С., который, ссылаясь на отсутствие у него аффилированности с должником, обратился в суд общей юрисдикции с иском о взыскании с должника спорного займа, в ходе рассмотрения которого судом, Седлецкий В.С. и должник в лице Волкова Е.Н. заключили мировое соглашение об обязании должника в срок до 10.06.2017 возвратить Седлецкому В.С. спорный заем, в то время как Волков Е.Н. и Седлецкий В.С. не раскрыли суду информацию об отношениях между ними, об обстоятельствах заключения указанного договора цессии и экономических целях приобретения 20.02.2017 Седлецким В.С. у Волкова Е.Н. за 2000000 руб. права требования к должнику, в отношении которого 03.10.2017 в рамках настоящего дела подано заявление о банкротстве, а также не представили доказательств, подтверждающих реальную оплату Седлецким В.С. по договору цессии от 20.02.2017.

Вышеназванные возражения кредитора и установленные судами обстоятельства, которые ничем не опровергнуты, свидетельствуют о том, что спорное требование о возврате займа, хотя формально и имеет гражданско-правовую природу, в действительности имеет корпоративный характер (пункт 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации), а возникновение и существование данного требования было бы невозможно, если бы заимодавец не участвовал в капитале должника, поскольку спорный договор займа заключен на льготных условиях в целях финансирования убыточной деятельности должника за два года до возбуждения дела о его банкротстве, в связи с отсутствием достаточного имущества для расчета по обязательствам, не раскрытого публично и недоступного для внешних (независимых) кредиторов, при том, что в третью очередь реестра требований кредиторов должника включены требования уполномоченного органа (более 2 715 084 руб. 81 коп. основного долга), Мансурова Д.В. (5000 руб.) и общества с ограниченной ответственностью Юридическая компания «СКОЛОТ» (500000 руб.), в связи с чем спорные требования не подлежат включению в реестр требований кредиторов должника, а подлежат удовлетворению за счет имущества, оставшегося после удовлетворения требований конкурсных и текущих кредиторов должника.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции обоснованно отказал в удовлетворении заявления о включении в реестр требований кредиторов должника настоящего требования Седлецкого В.С., и неправильная квалификация судом первой инстанции спорного договора займа как мнимой сделки не привела к принятию неправильного судебного акта.

В то время как вывод апелляционного суда о том, что ссылка Седлецкого В.С. и Волкова Е.Н. на то, что выдача спорного займа связана с временным отсутствием у должника денежных средств, заказов от контрагентов и спроса на оказываемые им услуги, никем не опровергнут, основан на неверном распределении бремени доказывания, поскольку в данном случае именно Волков Е.К. как участник и руководитель должника и Седлецкий В.С. как его правопреемник должны опровергать доводы конкурсных кредиторов и представлять доказательства своих доводов, однако утверждение о временном характере финансовых трудностей должника и о поведении его контрагентов не подтверждено надлежащими доказательствами и противоречит материалам настоящего дела о банкротстве должника, при этом никаких планов по выходу из сложной финансовой ситуации и нормализации деятельности должника не представлено, а доказательства, свидетельствующие о нормализации финансового положения должника в период с августа 2015 по 03.10.2017 (дата подачи заявления о банкротстве должника), также отсутствуют.

Вывод апелляционного суда об отсутствии нарушения права кредиторов должника в результате уступки спорного права требования к должнику от Волкова Е.Н. к Седлецкому В.С., поскольку последний не является аффилированным с должником лицом, основан на неправильном толковании норм права, исходя из того, что требование Седлецкого В.С. к должнику о возврате займа основано на договоре цессии, по которому Седлецкий В.С. приобрел названное требование у Волкова Е.Н., предоставившего должнику указанный заем по договору займа, заключенному между должником и аффилированным с ним лицом – его участником и руководителем Волковым Е.Н., в связи с чем для определения реального характера спорного требования существенное значение имеют именно обстоятельства, связанные с заключением и исполнением спорного договором займа.

Таким образом, выводы апелляционного суда о наличии оснований
для включения требований Седлецкого В.С. в реестр требований кредиторов должника не обоснованы, основаны на неправильном применении норм права и не соответствует установленным фактическим обстоятельствам дела.

Согласно части 1 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, основанием для отмены решения, постановления арбитражного суда первой и апелляционной инстанций является несоответствие выводов суда, содержащихся в судебном акте, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой и апелляционной инстанций, и имеющимся в деле доказательствам, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

При этом нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для изменения или отмены решения, постановления арбитражного суда, если это нарушение привело
или могло привести к принятию неправильного решения, постановления
(части 2, 3 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

По результатам рассмотрения кассационной жалобы суд округа вправе оставить в силе одно из ранее принятых по делу решений или постановлений (пункт 5 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно абзацу 2 пункта 35 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской от 28.05.2009 № 36 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации
при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции»,
в случае несогласия апелляционного суда только с мотивировочной частью обжалуемого судебного акта, которая не повлекла принятия неправильного решения, суд апелляционной инстанции, не отменяя обжалуемый судебный акт, приводит иную мотивировочную часть. Данные разъяснения применимы
и при рассмотрении дела в суде кассационной инстанции.

Исходя из изложенного, поскольку выводы апелляционного суда, содержащиеся в обжалуемом постановлении, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и имеющимся доказательствам, судом апелляционной инстанции не применены подлежащие применению положения статьи 2 Закона о банкротстве, пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации и неправильно применены положения статей 65, 71, 168, 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, что повлекло совершение ошибочных выводов и вынесение неправильного судебного акта, а также, принимая во внимание ошибочность выводов суда первой инстанции о мнимости договора займа от 31.08.2015 № 6, но, учитывая, что суд первой инстанции исследовал и оценил представленные доказательства, установил фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, и то, что нарушений норм материального или процессуального права, являющихся основанием для отмены определения суда первой инстанции, судом округа не установлено, а итоговый вывод суда первой инстанции об отказе в удовлетворении требований Седлецкого В.С. является правильным, суд кассационной инстанции считает возможнымпостановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 10.04.2019 по делу № А60-52140/2017 отменить и, изменив мотивировочную часть, оставить в силе определениеАрбитражного суда Свердловской области от 14.12.2018по тому же делу (пункт 5 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

П О С Т А Н О В И Л:

постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 10.04.2019 по делу № А60-52140/2017 Арбитражного суда Свердловской области отменить, определение Арбитражного суда Свердловской области от 14.12.2018 по тому же делу оставить в силе.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий Ю.А. Оденцова

Судьи Ю.В. Кудинова

О.В. Рогожина