Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу ФИО1 на определение Арбитражного суда Свердловской области от 15.05.2023 по делу № А60-69964/2021 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 17.07.2023 по тому же делу.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы извещены надлежащим образом, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на сайте Арбитражного суда Уральского округа.

В судебном заседании приняли участие:

представитель ФИО1 – ФИО2 ВА., по доверенности от 324.01.2022 № 66АА7100711;

представитель ФИО3 – ФИО4, по доверенности от 21.02.2023 № 66АА7824797;

финансовый управляющий ФИО5, лично.

Решением Арбитражного суда Свердловской области от 09.02.2022 ФИО3 (далее - должник) признана банкротом, введена процедура реализации имущества гражданина, финансовым управляющим имуществом утвержден ФИО6.

Определением суда от 08.08.2022 ФИО6 освобожден от исполнения обязанностей финансового управляющего в деле о банкротстве ФИО3, таковым утвержден ФИО5.

Финансовый управляющий ФИО5 04.10.2022 обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительным договора дарения от 29.05.2017, на основании которого должник ФИО3 передала в дар ФИО7 квартиру, расположенную по адресу: <...> (далее – квартира по ул. Ангарской), и применении последствий недействительности сделки.

Определением суда от 23.11.2022 к участию в рассмотрении настоящего обособленного спора в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечены ФИО8, ФИО9.

Определением суда от 07.03.2023 к участию в споре в качестве соответчика привлечена ФИО10

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 15.05.2023, оставленным без изменения постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 17.07.2023, в удовлетворении требований финансового управляющего отказано.

Не согласившись с вынесенным судебным актом, кредитор ФИО1 обратился с настоящей кассационной жалобой, в которой просит определение суда первой инстанции от 15.05.2023 и постановление апелляционного суда от 17.07.2023 отменить, принять новый судебный акт об удовлетворении требований финансового управляющего. Кредитор настаивает на недействительности оспариваемой сделки на основании статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, выражает несогласие с тем, как суды оценили приводимые им и финансовым управляющим доводы и доказательства. В частности указывает, что судами не учтено, что на момент совершения оспариваемой сделки должник имела признаки банкротства в виду наличия кредиторской задолженности, подтвержденной решением Железнодорожного районного суда г.Екатеринбурга от 25.12.2017 по делу № 2-3710/2017. Указывает, что квартира по спорной сделке была отчуждена должником безвозмездно по договору дарения в пользу близкого родственника (бабушки), после чего, должник, действуя совместно со своей матерью ФИО10, продала квартиру третьим лицам, денежные средства от реализации которой были получены ФИО10 по нотариальной доверенности; впоследствии, ФИО10 использовала полученные денежные средства на приобретение другой квартиры, которую оформила на свое имя. По мнению кассатора, сделка направлена на вывод активов должника, а в действиях ФИО3 имеются признаки злоупотребления правом; сделка направлена на причинение вреда имущественным правам кредиторов, так как в результате совершения данной сделки ФИО3 утратила возможность погасить кредиторскую задолженность. Кредитор ФИО1 не согласен с выводами судов о том, что ФИО10 являлась фактическим владельцем спорной квартиры, поскольку должник ФИО3 была не только титульным собственником квартиры, но и была зарегистрирована в ней по месту жительства, также несла расходы на приобретение квартиры. Полагает ошибочным вывод судов о преюдициальном значении решения Железнодорожного районного суда г.Екатеринбурга от 25.12.2017 по делу № 2-3710/2017, указав, что истец по названному делу - ФИО11 не является участником данного обособленного спора, а ФИО1 не участвовал в деле № 2-3710/2017, поэтому, выводы суда общей юрисдикции не должны учитываться при рассмотрении настоящего спора.

Финансовый управляющий ФИО5 доводы кассационной жалобы ФИО1 поддержал. Должник ФИО3 в отзыве на кассационную жалобу просит оставить обжалуемые судебные акты без изменения.

Законность обжалуемых судебных актов проверена судом округа в порядке, установленном статьями 274, 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как установлено судами, в период брака (с 23.03.2013 по 22.03.2016) супругами ФИО3 (должник) и ФИО1 (кредитор) приобретена в совместную собственность квартира, расположенная по адресу: <...>; квартира приобретена с использованием заемных средств, полученных по кредитному договору от 07.10.2013, заключенному между Банком ВТБ 24 и ФИО1; ФИО3 выступала поручителем по указанному кредитному договору.

В результате раздела общего имущества супругов за ФИО1 и ФИО3 признано право собственности на 1/2 долю в праве общей долевой собственности на указанную квартиру. В связи с тем, что задолженность по кредитному договору от 07.10.2013 была погашена ФИО1 за обоих супругов, решением Железнодорожного районного суда г.Екатеринбурга от 25.12.2017 по делу №2-3710/2017 с ФИО3 в пользу ФИО1 взыскано 1 053 050 руб.

ФИО12 является единственным кредитором в настоящем деле.

В период до заключения брака с ФИО1 должником ФИО3 была приобретена 2-комнатная квартира по ул. Ангарской. Данная квартира изначально приобретена в долевую собственность с матерью должника ФИО10 (по 1/2 доле) на основании договора купли-продажи от 15.06.2010 по цене 1 600 000 руб. с использованием кредитных средств. Кредитные средства в сумме 1 280 000 руб. получены созаемщиками ФИО10 и ФИО13 в обществе «ТрансКредитБанк». Затем, по договору дарения от 25.12.2012 ФИО10 подарила принадлежащую ей 1/2 доли в праве собственности на квартиру по ул. Ангарской своей дочери ФИО13, переход права собственности зарегистрирован 10.01.2013.

В последующем, в 2017 году должник ФИО3 (от имени дарителя по доверенности действовала ФИО10) на основании договора дарения от 29.05.2017 подарила квартиру по ул. Ангарской своей бабушке ФИО7, которая впоследствии по договору купли-продажи от 19.08.2021 продала ее супругам ФИО14 по цене 2 457 000 руб. (от имени продавца по доверенности также действовала ФИО10). Денежные средства, вырученные за спорную квартиру, получены ФИО10, которая направила их на приобретение иной квартиры в строящемся доме (по договору долевого участия в строительстве от 10.03.2022 №125369/0322- 861100-ЭС).

Полагая, что договор дарения квартиры от 29.05.2017 является недействительной сделкой на основании статьи 10 ГК РФ, поскольку отчуждение объекта недвижимости совершено в целях причинения вреда кредиторам, недопущения обращения взыскания на данное имущество, при злоупотреблении правом, финансовый управляющий обратился в суд с заявлением о признании сделки недействительной и применении последствий недействительности сделки со ссылкой на положения статьи 170 ГК РФ.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, арбитражный суд не установил оснований для признания сделки недействительной ни основаниям статей 10, 168 и 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, ни по основаниям статьи 61.2 Закона о банкротстве, приняв во внимание обстоятельства приобретения и распоряжения квартирой семьей должника (с участием ее родителей), а также учитывая, что в рассматриваемом случае спор имеет межличностный характер, основанный на семейном конфликте между должником ФИО3 и ее бывшим супругом ФИО1

Суд округа полагает, что оснований для отмены судебных актов не имеется.

Совершенная должником-банкротом сделка, имевшая целью причинение вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве в случае ее совершения в пределах трехгодичного периода подозрительности и доказанности оспаривающим ее лицом соответствующих критериев подозрительности (противоправная цель, причинение вреда имущественным правам кредиторов, осведомленность другой стороны об указанной цели должника к моменту совершения сделки).

В пункте 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением Главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» приведено разъяснение о том, что наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Вопрос о допустимости оспаривания сделок, направленных на передачу должником имущества другому лицу, причиняющее ущерб конкурсной массе и, как следствие, наносящее вред имущественным правам кредиторов должника, на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации неоднократно рассматривался Судебной коллегией по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации. В соответствии с устойчиво сложившейся судебной практикой по вопросу квалификации оспариваемых сделок в условиях конкуренции общегражданских и специальных, закрепленных в главе III.1 Закона о банкротстве, составов правонарушения признание сделки ничтожной по основаниям статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации возможно только лишь в случае наличия у сделки пороков, выходящих за пределы дефектов подозрительных и преференциальных сделок (определения Верховного Суда Российской Федерации от 09.03.2021 № 307-ЭС19-20020(8,10), от 09.03.2021 № 307-ЭС19-20020(9), от 21.10.2021 № 305-ЭС18-18386(3), от 26.01.2022 № 304-ЭС17-18149(10-14), от 24.10.2022 305-ЭС21-24325 (4) и др.).

Поскольку определенная совокупность признаков выделена в самостоятельный состав правонарушения, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, закрепленные в данной норме положения о недействительности сделок, направленные на пресечение возможности извлечения преимуществ из недобросовестного поведения, причиняющего вред кредиторам должника, обладают приоритетом над нормами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации исходя из общеправового принципа «специальный закон отстраняет общий закон», определяющего критерий выбора в случае конкуренции общей и специальной норм, регулирующих одни и те же общественные отношения. Сам по себе факт заключения сделки до начала течения периода подозрительности, исключающий возможность ее оспаривания по правилам статьи 61.2 Закона о банкротстве, не является достаточным основанием для квалификации возникших отношений как ничтожных.

Позиция финансового управляющего и кредитора о необходимости признания договора дарения от 29.05.2017 недействительным основана на том, что оспариваемый договор заключен при наличии у должника признаков неплатежеспособности между заинтересованными лицами в целях исключения возможности обращения взыскания на имущество должника, представляет собой вывод активов, что является злоупотреблением правом.

Судами верно установлено, что оспариваемая сделка - договор дарения квартиры по ул. Ангарской от 29.05.2017 (дата регистрации перехода права собственности – 07.06.2017) совершена за пределами трехлетнего периода подозрительности до возбуждения настоящего дела о банкротстве (14.01.2022), установленного положениями пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Следовательно, сделка не может быть оспорена по специальным основаниям. Приведенные финансовым управляющим и кредитором в ходе разрешения настоящего спора доводы в их совокупности в полной мере охватываются диспозицией приведенной специальной нормы Закона о банкротстведля оспаривания сделки, совершенной должником-банкротом в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов.

При этом суды обеих инстанций исследовали все приведенные сторонами спора доводы, возражения и пояснения и не усмотрели оснований для признания оспариваемой сделки ничтожной по основаниям статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Так, судами установлено, что квартира по ул. Ангарской находилась в собственности должника в период с 16.06.2010 по 07.06.2017; в период с июня 2010 года по декабрь 2012 года должник являлась долевым сособственником наравне со своей матерью ФИО10

Квартира приобретена до брака должника с ФИО1 на средства должника и ее родителей, при этом большая часть расходов по погашению банковского кредита приходится на средства родителей ФИО3 Установлено, что 15.06.2010 между обществом «ТрансКредитБанк» и ФИО10 и ФИО15 (заемщики) заключен кредитный договор о предоставлении кредита в размере 1 280 000 руб. для приобретения квартиры.

Денежные средства по кредитному договору перечислены непосредственно на счет ФИО10, открытый в указанном банке. Исполнение обязательств по возврату кредитных средств осуществлялось ФИО10 за счет личных средств, а также за счет средств отца должника, который в судебном заседании давал соответствующие пояснения. В материалы дела представлена справка, согласно которой обязательства по кредитному договору от 15.06.2010, заключенному с обществом «ТрансКредитБанк», заемщик ФИО10 исполнила в полном объеме, обязательства по договору исполнены 26.10.2012. При рассмотрении спора в суде апелляционной инстанции представитель кредитора подтвердила, что большая часть, средств, направленных на погашение кредита являлись средствами родителей ФИО3

В дальнейшем принято решение о регистрации права собственности на спорную квартиру в пользу бабушки должника по материнской линии – ФИО7 При отчуждении квартиры именно ФИО10 всегда выступала качестве представителя по доверенности на стороне собственника – распорядителя квартиры. Так, при заключении договора дарения от 29.05.2017 ФИО10 действовала на стороне дарителя, при заключении договора купли-продажи от 19.08.2021 – на стороне продавца.

Указанное согласуется с пояснениями должника о том, что квартира по ул. Ангарской приобретена по инициативе матери должника ФИО10, которая также самостоятельно исполняла обязательства по заключению договора страхования имущества, оценки имущества, а в дальнейшем несла расходы по ее содержанию, в том числе по уплате коммунальных платежей. Должник фактически никогда в квартире не проживала, не несла расходов по ее содержанию и никогда не относилась к данной квартире как к своей собственной и не претендовала на нее; все решения по квартире принимались матерью должника. При этом ФИО3 и ФИО10 приведены исчерпывающие пояснения об обстоятельствах заключения кредитного договора двумя заемщиками и оформления квартиры на ФИО3

Доводы о том, что мать должника не могла считать себя фактическим собственником квартиры, поскольку имеет иную квартиру, в которой в настоящее время и проживает, рассмотрены и отклонены судом апелляционной инстанции, который верно указал на более поздний период приобретения ФИО10 квартиры по ул. Дружининской, 5Б (декабрь 2014 года), нежели приобретена квартира по ул. Ангарской, а также отметил, что факт приобретения ФИО10 второй квартиры сам по себе не исключает возможность ее отношения к спорной квартире как к своей, в том числе при определении ее юридической судьбы.

В связи с указанным, суды пришли к выводу о том, что при совершении оспариваемой сделки дарения от 29.05.2017 и при дальнейшей продаже квартиры новым приобретателям распоряжение квартирой осуществлялось в целях и с учетом интересов семьи должника ФИО3 (ее старших родственников), сама ФИО3 не имела такого самостоятельного интереса в отчуждении спорной квартиры как стремление уклониться от исполнения обязательств перед кредиторами, в частности перед бывшим супругом.

Тот факт, что денежные средства, вырученные от продажи спорной квартиры, были получены ФИО10, которая распорядилась ими по своему усмотрению – на приобретение иной квартиры в строящемся доме (по договору долевого участия в строительстве от 10.03.2022), само по себе с учетом установленных судами обстоятельств, не признан свидетельствующим о том, что ФИО3 действовала исключительно с целью злоупотребления правом и с намерением уклониться от исполнения денежных обязательств.

При этом судами учтено и то, что с иском взыскании с ФИО3 неосновательного обогащения ФИО1 обратился в суд общей юрисдикции только в октябре 2017 года, то есть уже после дарения квартиры в пользу бабушки должника. Из решения Железнодорожного районного суда г.Екатеринбурга от 26.12.2017 по делу № 2-3710/2017 видно, что ФИО3 обращала внимание на то обстоятельство, что расписки о предоставлении ФИО1 заемных средств его сыном для погашения кредита, взятого на приобретение квартиры ул.Ильича, ранее при разделе имущества супругов не предъявлялись, связанных с этим притязаний к ФИО3 не заявлялось.

Судами принято во внимание и то, что вопрос действительности договора дарения спорного имущества исследовался ранее в суде общей юрисдикции по заявлению ФИО11, в удовлетворении которого судом было отказано по причине отсутствия у данного лица правового интереса в оспаривании сделки (решение Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 22.10.2018 по делу №2-3029/2018). Судами первой и апелляционной инстанций приняты во внимание установленные судом общей юрисдикции обстоятельства отсутствия задолженности ФИО3 перед ФИО11 на момент совершения оспариваемой сделки

Проанализировав хронологию имевших место событий, суды первой и апелляционной инстанций заключили о том, что оспариваемый договор дарения не имел своей целью исключительно причинить вред другим лицам.

Оснований для применения к рассматриваемой сделке положений статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходя из приводимых финансовым управляющим и кредитором вышеуказанных обстоятельств. судами также не усмотрено.

По результатам рассмотрения кассационной жалобы, изучения материалов дела, суд округа считает, что судами первой и апелляционной инстанций все приведенные сторонами рассматриваемого спора доводы и доказательства исследованы и оценены, обстоятельства, имеющие существенное значение для его правильного разрешения, определены верно, нормы законодательства о банкротстве, регламентирующие институт конкурсного оспаривания сделок, применены правильно, выводы судов о применении нормы права соответствуют установленным ими обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, нарушений норм процессуального права, приведших к принятию неправильного судебного акта, не допущено.

Доводы, приведенные в кассационной жалобе, судом округа рассмотрены и отклоняются. Изучив приведенные в кассационной жалобе доводы, суд кассационной инстанции отмечает, что заявителем в обоснование своей позиции не приведены какие-либо обстоятельства, не являвшиеся предметом исследования и оценки судов. Изложенные в кассационной жалобе доводы по своей сути не затрагивают вопросов правильности применения судами норм права, а сводятся к несогласию заявителя с выводами нижестоящих судов о фактических обстоятельствах спора, основанными на расхожей с ним оценке доказательственной базы по спору. Вместе с тем, переоценка судом кассационной инстанции доказательств по делу, то есть иные по сравнению со сделанными судами первой и апелляционной инстанций выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, не допускается (пункт 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 № 13 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции»).

С учетом изложенного обжалуемые судебные акты подлежат оставлению без изменения, кассационная жалоба - без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

П О С Т А Н О В И Л:

определение Арбитражного суда Свердловской области от 15.05.2023 по делу № А60-69964/2021 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 17.07.2023 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий Н.В. Шершон

Судьи В.В. Плетнева

О.Н. Новикова