Гражданский кодекс часть 1

по заявлению ФИО3 о признании недействительными договора купли-продажи квартиры от 17.04.2018, заключенного между ФИО9 и ФИО1, договора купли-продажи квартиры от 17.02.2020, заключенного между ФИО1 и ФИО10, договора купли-продажи квартиры от 02.11.2020, заключенного между ФИО10 и ФИО5, применении последствий недействительности сделок в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ФИО9, ИНН <***>,

УСТАНОВИЛ:

в рамках дел о несостоятельности (банкротстве) ФИО9 (далее – ФИО9, должник) кредитор ФИО3 обратился в Арбитражный суд Республики Татарстан с заявлением (с учетом принятых судом уточнений в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, далее – АПК РФ) о признании недействительным договора купли-продажи квартиры 17.04.2018, заключенного между ФИО9 и ФИО1 (далее - ответчик ФИО1), признании недействительным договора купли-продажи квартиры 17.02.2020, заключенного между ФИО1 и ФИО10 (далее - ответчик ФИО10), признании недействительным договора купли-продажи квартиры 02.11.2020, заключенного между ФИО10 и ФИО5 (далее - ответчик ФИО5), применении последствий недействительности сделок в виде возврата в конкурсную массу жилого помещения (квартира, кадастровый номер 16:52:040102:1560), расположенного по адресу: <...>).

Определениями Арбитражного суда Республики Татарстан от 19.01.2022, 26.07.2021, 18.08.2021 к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены: ФИО11 (далее – ФИО11), ФИО12 (далее - ФИО12), ФИО7 (далее - ФИО7), Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Республике Татарстан (далее – Управление Росреестра по РТ), ФИО10, ФИО5

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 27.09.2021 в удовлетворении ходатайства ФИО13 о вступлении в дело в качестве третьего лица отказано.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 26.10.2021 к участию в деле в качестве соответчиков привлечены - ФИО10 и ФИО5

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 25.11.2021 удовлетворено ходатайство финансового управляющего о вступлении в дело в качестве созаявителя.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 23.03.2022 заявление кредитора ФИО3 удовлетворено, признаны недействительными договор купли-продажи спорной квартиры от 17.04.2018, заключенный между ФИО9 и ФИО1, договор купли-продажи квартиры от 17.02.2020, заключенный между ФИО1 и ФИО10, договор купли-продажи квартиры от 02.11.2020, заключенный между ФИО10 и ФИО5

Применены последствия недействительности сделки в виде обязания ФИО5 осуществить возврат в конкурсную массу должника - ФИО9 квартиры, кадастровый номер 16:52:040102:1560, расположенной по адресу: <...>.

Постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 05.07.2022 определение суда первой инстанции от 23.03.2022 отменено в части признания недействительными договора купли-продажи квартиры от 17.02.2020, заключенного между ФИО1 и ФИО10, договора купли-продажи квартиры от 02.11.2020, заключенного между ФИО10 и ФИО5, и в части применения последствий недействительности сделок.

В отмененной части принят новый судебный акт, которым в удовлетворении заявления ФИО3 о признании недействительным договора купли-продажи квартиры от 17.02.2020, заключенного между ФИО1 и ФИО10, договора купли-продажи квартиры от 02.11.2020, заключенного между ФИО10 и ФИО5, отказано. Применены последствия недействительности сделки в виде взыскания с ФИО1 в пользу ФИО9 4 350 000 руб. В остальной части определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 23.03.2022 оставлено без изменения.

Не согласившись с принятыми по спору определением суда первой инстанции от 23.03.2022 и постановлением апелляционного суда от 05.07.2022, в Арбитражный суд Поволжского округа с кассационной жалобой обратилась ФИО9, в которой просит обжалуемые судебные акты отменить и в удовлетворении заявления кредитора отказать в полном объеме.

В обоснование жалобы должник ФИО9 указывает на то, что она не обладала признаками неплатежеспособности на дату совершения ею оспариваемой сделки, что ответчики не являются заинтересованными лицами (родственниками) и что судами не учтены имеющиеся в деле доказательства реальности сделок, доказательства наличия и передачи денежных средств, а также то, что спорная квартира не являлась для должника единственным местом проживания.

Кроме того, не согласившись с принятым апелляционным судом постановлением от 05.07.2022, в окружной суд с кассационными жалобами обратились ФИО1, ИП ФИО3, в которых просят обжалуемое постановление отменить. ИП ФИО3 просит оставить в силе определение суда первой инстанции без изменения, ФИО1 просит, не передавая обособленный спор на новое рассмотрение, в удовлетворении требований кредитора и финансового управляющего отказать.

В обоснование кассационной жалобы ФИО1 указывает на несоответствие выводов, изложенных в судебных актах, фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в нем доказательствам, неправильное применение норм материального и процессуального права, наличие в материалах дела доказательств его финансовой возможности к приобретению квартиры по согласованной в договоре цене.

В обоснование кассационной жалобы ИП ФИО3 указывает на неполное выяснение судом обстоятельств, имеющих значение для разрешения спора, необоснованное приобщение новых доказательств по делу, доказанность факта наличия родственных отношений должника с ФИО10 представленным в материалы дела ответом УАД ГУ МВД по Пермскому краю (супруг ответчика ФИО10 – ФИО14 является дядей ФИО15, которая, в свою очередь, является супругой сына должника), а также на то, что ответчик ФИО10 не располагала денежными средствами для оплаты стоимости квартиры.

В судебном заседании представители свои правовые позиции поддержали, дали пояснения.

В порядке статьи 163 АПК РФ судом округа объявлен перерыв в судебном заседании до 25.10.2022 до 11 часов 10 минут, после окончания которого судебное заседание продолжено в том же составе суда.

Проверив законность обжалуемых судебных актов, правильность применения судами норм материального и процессуального права в пределах, установленных статьей 286 АПК РФ, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия суда кассационной инстанции приходит к следующему.

Согласно пункту 1 статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее ‑ Закон о банкротстве), части 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

Как следует из материалов дела и установлено судами, между ФИО9 (продавец) и ФИО1 (покупатель) 17.04.2018 был заключен договор купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: <...>, общей площадью 98,8 кв. м, по цене 3 350 000 руб. (пункт 2 договора).

24 апреля 2018 года в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним внесена запись № 16:52:040102:1560-16/022/2018-5 о государственной регистрации перехода права собственности на квартиру к ФИО1

Далее, 17.02.2020 между ФИО1 (продавец) и ФИО10 (покупатель) был заключен договор купли-продажи квартиры, согласно которому продавец продал, а покупатель принял в собственность и оплатил на условиях, предусмотренных настоящим договором, вышеуказанную квартиру. Цена квартиры согласована сторонами сделки в сумме 3 350 000 руб. (пункт 2 договора).

26 февраля 2020 года в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним внесена запись № 16:52:040102:1560-16/022/2018-7 о государственной регистрации перехода права собственности на квартиру к ФИО10

02 ноября 2020 года между ФИО10 (продавец) и ФИО5 (покупатель) был заключен договор купли-продажи вышеуказанной квартиры, согласно условиям которого продавец продал, а покупатель купил объект недвижимости по цене 4 350 000 руб. (пункт 3 договора).

11 ноября 2020 года в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним внесена запись № 16:52:040102:1560-16/022/2018-9 о государственной регистрации перехода права собственности на квартиру к ФИО5

Заявление о признании ФИО9 несостоятельной (банкротом) принято арбитражным судом к производству 12.02.2020. Оспариваемые сделки совершены 17.04.2018, 17.02.2020 и 02.11.2020, то есть в пределах трех лет до принятия судом к производству заявления о признании должника банкротом 14.02.2020 и после возбуждения дела.

Обращаясь в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными данных сделок как цепочку сделок, конкурсный кредитор ФИО3 указывал на совершение их в период неплатежеспособности должника, целенаправленный вывод должником ликвидного имущества из конкурсной массы, безвозмездность сделок и причинение вреда кредиторам.

При разрешении спора судом первой инстанции установлено, что изначально должник ФИО9 (одаряемая) стала собственником спорной квартиры на основании заключенного ею 10.02.2017 с ФИО16 (даритель) договора дарения.

Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 25.01.2019, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда от 11.04.2019 и постановлением Арбитражного суда Поволжского округа от 25.06.2019, в рамках дела №А65-39598/2017 о несостоятельности (банкротстве) ФИО16 был признан недействительным договор дарения квартиры от 10.02.2017, применены последствия недействительности сделки в виде взыскания с ФИО9 в конкурсную массу денежных средств в размере действительной стоимости отчужденного имущества на дату совершения оспариваемой сделки.

В рамках этого дела (№А65-39598/2017) судами установлено, что оспариваемая сделка была совершена с заинтересованным лицом (матерью должника), с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов, в результате совершения которой был причинен вред в виде уменьшения конкурсной массы должника.

Согласно отчету № 290-18 от 23.11.2018, подготовленному ООО «Прикамская экспертиза», рыночная стоимость недвижимого имущества (квартира), расположенного по адресу: <...>, на дату совершения оспариваемой сделки составляла 4 370 000 руб.

По данным Управления Росреестра по Республике Татарстан в последующем право собственности ФИО9 на данную квартиру прекращено 24.04.2018, в связи с заключением договора купли-продажи квартиры.

Удовлетворяя заявленные требования ФИО3 и финансового управляющего, суд первой инстанции исходил из того, что ФИО1, ФИО10 и ФИО5, являясь заинтересованными лицами по отношению к должнику, не могли не знать о финансовом положении должника; что в результате совершенной единой сделки из владения должника выбыл ликвидный актив без какого-либо встречного предоставления и стороны сделки изначально не имели намерения осуществлять соразмерное встречное предоставление.

Суд посчитал, что действия должника в преддверии банкротства по выводу имущества из конкурсной массы свидетельствуют об отсутствии намерений возвращать долг кредитору ФИО13 по договорам денежного займа от 17.08.2016 и 17.05.2016.

При этом аффилированность между должником и ответчиком ФИО1 усматривается из материалов дела. Так, ответчик ФИО1 является племянником супруга должника - ФИО17. Его родная сестра - супруга ФИО18 является матерью ФИО1

Доказательств финансовой возможности оплаты денежных средств по договору купли-продажи от 17.04.2018 не представлено.

При этом стоимость квартиры по договору занижена, так как согласно определению суда от 25.01.2019 по делу № А65-39598/2017 рыночная стоимость квартиры на 10.02.2017 согласно судебной экспертизе составила 4 370 000 руб., по отчету ООО «Град-Оценка» № 91/22 от 15.02.2022 рыночная стоимость спорной квартиры составляет 4 660 000 руб., по отчету ООО «Лучъ» № 315/21 от 05.08.2021 - рыночная стоимость 3 984 000 руб.

Также суд посчитал, что ФИО10 тоже является заинтересованным лицом по отношению к должнику в силу того, что супруг ФИО10 ФИО14 является дядей ФИО15, которая, в свою очередь, является супругой сына должника ФИО16 ФИО10 зарегистрирована и проживает в Пермском крае. Необходимость и целесообразность в приобретении спорной квартиры отсутствовала, финансовая возможность для покупки квартиры ответчиком не доказана, сведения о бремени несения расходов по приобретенному имуществу, приходящейся на период владения указанным имуществом (платежные документы, свидетельствующие об оплате коммунальных услуг и иных расходов по спорному имуществу) и иные доказательства не представлены.

Ответчиком ФИО5 также не раскрыты разумные причины в приобретении спорной квартиры, произведении расчетов через своего сына, финансовое положение ответчика не позволяло произвести оплату денежных средств по договору купли-продажи.

В этой связи, с учетом реализации должником жилого помещения по договору купли-продажи от 17.04.2018, заключенному с ФИО1, являющему недействительной сделкой, суд посчитал, что дальнейшую реализацию жилого помещения по договору купли-продажи от 17.02.2020, заключенному между ФИО1 и ФИО10, и по договору купли-продажи от 02.11.2020, заключенному между ФИО10 и ФИО5, следует рассматривать как цепочку последовательных сделок, которой прикрывается одна единственная сделка, направленная на отчуждение должником своего имущества.

Учитывая изложенное, суд первой инстанции применил последствия недействительности сделки, обязав ФИО5 возвратить в конкурсную массу ФИО9 спорное жилое помещение.

Апелляционный суд, посчитав правомерным признание договора купли-продажи квартиры, заключенного между должником и ФИО1, недействительной сделкой, исходил из отсутствия встречного исполнения по договору купли-продажи от 17.04.2018 со стороны ответчика ФИО1, недоказанности наличия у него достаточных денежных средств для оплаты по договору на момент его заключения.

При этом суд учел, что согласно ответу УФНС по Республике Татарстан на запрос суда сведения о доходах по форме 2-НДФЛ ответчика ФИО1 за 2018-2020 годы в информационном ресурсе налогового органа отсутствуют. Тот факт, что должник в договоре от 17.04.2018 признал оплату, не является доказательством произведенной оплаты.

Апелляционный суд отнесся критически к доводам ФИО1 о наличии финансовой возможности оплаты по договору со ссылкой на договор купли-продажи документов из личного архива №58гк от 21.12.2017 и поступление денежных средств в размере 2 351 188 руб. на банковский счет, а также на копию расписки от 15.04.2018 о предоставлении ему ФИО19 займа в размере 1 000 000 руб., поскольку снятие ответчиком денежных средств с банковского вклада производилось в декабре 2017 года и январе 2018 года, то есть до заключения сделки, объективных доказательств источника аккумулирования наличной денежной массы непосредственно перед совершением оспариваемой сделки ответчиком ФИО1 не представлено; представленная копия расписки от 15.04.2018 не может быть принята в качестве надлежащего доказательства ввиду отсутствия в деле ее оригинала.

Таким образом, суд пришел к выводу о том, что ФИО1 как сторона сделки, заключенной непосредственно с должником, приобретая имущество по цене 3 350 000 руб. и не исполняя обязательство по оплате, не мог не знать о возможном причинении вреда имущественным правам должника и его кредиторов.

Доводы ФИО9 о расходовании денежных средств, полученных от реализации спорной квартиры, на личные нужды, апелляционный суд признал несостоятельными, поскольку надлежащих доказательств получения денежных средств от ФИО1 в материалы дела не представлено.

При таких обстоятельствах апелляционный суд согласился с выводом суда первой инстанции о том, что в результате совершения сделки купли-продажи квартиры от 17.04.2018 между должником и ФИО1 из владения должника выбыл ликвидный актив без какого-либо встречного предоставления и стороны сделки изначально не имели намерения осуществлять соразмерное встречное предоставление.

Вместе с тем апелляционный суд не согласился с выводами суда первой инстанции в части признания оспариваемых сделок цепочкой сделок, а также в части признания ФИО10 , ФИО20 заинтересованными лицами по отношению к должнику.

Апелляционный суд посчитал, что суд первой инстанции ошибочно, ограничившись формальной констатацией факта, основного на предположениях, о наличии родственных связей между всеми участниками спорных отношений, распространил последствия признания недействительности сделки на последнюю сделку, заключенную с ФИО5, не установил юридически значимые обстоятельства, которые свидетельствовали бы о том, что последующие сделки являются притворными, прикрывающими первую сделку.

Как указал суд апелляционной инстанции, из материалов дела не следует, что договор купли-продажи от 17.04.2018, заключенный между должником и ФИО1, договор купли-продажи от 17.02.2020, заключенный между ФИО1 и ФИО10, и договор купли-продажи от 02.11.2020, заключенный между ФИО10 и ФИО5, являются единой цепочкой сделок по отчуждению актива должника. В материалах дела отсутствуют доказательства того, что должник или ФИО16 продолжали пользоваться спорным жилым помещением.

Суд сделал вывод об отсутствии признаков заинтересованности последующего приобретателя спорного имущества по отношению к должнику; об отсутствии доказательств того, что ФИО10 либо ФИО5 являются бенефициарами прикрываемой (единственно реально совершенной) сделки, по которой имущество выбывает из владения должника, вследствие чего возникает право кредиторов требовать возврата имущества в конкурсную массу с использованием правового механизма, установленного статьей 167 Гражданского кодекса Российской Федерации, а не путем удовлетворения виндикационного иска.

Отказывая в признании недействительной сделкой договор купли-продажи квартиры, заключенный между ФИО5 и ФИО10, суд апелляционной инстанции учел отсутствие доказательств наличия у них умысла на причинение вреда кредиторам должника.

Проверив финансовую возможность ФИО5 в приобретении спорной квартиры, апелляционный суд сделал вывод о том, что она подтвердила свою платежеспособность. Также суд учел, что в качестве расходования денежных средств, полученных от ФИО5, ФИО10 02.11.2020 заключен договор купли-продажи квартиры, по которому она в счет оплаты передала денежные средства в размере 5 500 000 руб.

Кроме того, суд посчитал, что доказательств отсутствия оплаты между ФИО1 и ФИО10 в материалы дела не представлено; указание на отсутствие оснований приобретения жилого помещения в г. Набережные Челны, с учетом регистрации ФИО10 в Пермском крае в г. Чайковский, не является основанием для признания сделки недействительной; в материалы спора не представлено доказательств, свидетельствующих о том, что ФИО5 и ФИО10 являются заинтересованными лицами по отношению к должнику в силу положений пункта 3 статьи 19 Закона о банкротстве, вследствие чего оснований полагать их участниками цепочки сделок по выводу активов должника не имеется.

С учетом правовой позиции, приведенной Верховным Судом Российской Федерации в определении от 19.03.2020 №305-ЭС19-16046 (3), общность предмета сделок, короткий промежуток между сделками, а также неоплата по сделкам, - это те фактические обстоятельства, которые могут свидетельствовать о том, что совокупность операций является цепочкой взаимосвязанных сделок.

В настоящем споре относительно сделок, совершенных между ФИО1, ФИО5, ФИО10, подобного рода обстоятельства судом апелляционной инстанции не выявлены.

Как указал суд, оснований для вывода о наличии фактической аффилированности ФИО5, ФИО10 с ФИО1, ФИО21 и участия их в единой подозрительной сделке, у суда первой инстанции не имелось.

Таким образом, установив, что все рассматриваемые сделки (договоры купли-продажи) не являются цепочкой сделок, направленных на вывод актива должника, совершенных между заинтересованными лицами, поскольку не представлено доказательств того, что последовательные сделки купли-продажи с разным субъектным составом прикрывают сделку, направленную на прямое отчуждение имущества первым продавцом последнему покупателю, суд апелляционной инстанции посчитал определение суда первой инстанции в части признания недействительными договора купли-продажи квартиры от 17.02.2020, заключенного между ФИО1 и ФИО10, договора купли-продажи квартиры от 02.11.2020, заключенного между ФИО10 и ФИО5, и применения последствий недействительности сделок подлежащим отмене, как принятое при неполном выяснении обстоятельств, имеющих значение для дела, при неправильном применении норм материального права.

В этой связи суд апелляционный инстанции отказал в удовлетворении заявления о признании недействительными договоров купли-продажи квартиры от 17.02.2020, 02.11.2020 и применении последствий недействительности сделок.

Применяя последствия недействительности сделки, суд апелляционной инстанции руководствовался следующим.

Согласно пункту 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.6 Закона о банкротстве все, что было передано должником или иным лицом за счет должника или в счет исполнения обязательств перед должником, а также изъято у должника по сделке, признанной недействительной в соответствии с настоящей главой, подлежит возврату в конкурсную массу. В случае невозможности возврата имущества в конкурсную массу в натуре приобретатель должен возместить действительную стоимость этого имущества на момент его приобретения, а также убытки, вызванные последующим изменением стоимости имущества, в соответствии с положениями Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах, возникающих вследствие неосновательного обогащения.

ФИО5 приобрела право собственности на недвижимое имущество по возмездной сделке у ФИО10, за которой право собственности на объект было зарегистрировано в установленном законом порядке, в отношении имущества не имелось обременений. Обстоятельства, сопутствующие совершению сделки, которые должны были бы вызвать у приобретателя имущества сомнения в отношении права продавца на отчуждение спорного имущества и сомнения относительно несоответствия стоимости имущества, установленной сторонами сделки, рыночной стоимости и необходимость в этой связи предпринять дополнительные действия к определению рыночной стоимости имущества, не установлены.

Таким образом, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о наличии у ответчика ФИО5 статуса добросовестного приобретателя имущества.

Поскольку материалами дела подтверждено совершение должником оспариваемой сделки без получения встречного предоставления, учитывая последующее отчуждение спорного имущества ФИО1 ФИО10, ФИО5, соответственно, отсутствие возможности возврата спорного имущества в конкурсную массу, суд апелляционной инстанции применил последствия недействительности сделки в виде односторонней реституции (договора купли-продажи от 17.04.2018) путем взыскания с ФИО1 в пользу должника денежных средств в размере рыночной стоимости спорного имущества – 4 350 000 руб., определив данную сумму исходя из стоимости последующего отчуждения (договор купли-продажи от 02.11.2020, заключенный с ФИО5), которая не превышает ранее установленной стоимости объекта недвижимости на основании судебной экспертизы в рамках дела №А65-39598/2017, подготовленной ООО «Прикамская экспертиза» (отчет №290-18 от 23.11.2018).

В отношении оспариваемых сделок, заключенных между ФИО9 и ФИО1 от 17.04.2018, между ФИО10 и ФИО5 от 02.11.2020, судебная коллегия кассационного суда соглашается с выводами апелляционного суда, в этой части постановление апелляционного суда подлежит оставлению без изменения как принятое при правильном применении норм права, исходя из установленных по спору обстоятельств и имеющихся в деле доказательств.

Вместе с тем суд округа считает, что постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в части отказа в удовлетворении заявления кредитора о признании недействительным договора купли-продажи спорной квартиры от 17.02.2020, заключенного между ФИО1 и ФИО10, а также в части применения последствий недействительности сделки в виде взыскания с ФИО1 в пользу ФИО9 4 350 000 руб. подлежит отмене в силу следующего.

Согласно пункту 22 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1(2021), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 07.04.2021, сделка, направленная на прямое отчуждение должником своего имущества в пользу бенефициара или связанного с ним лица, может прикрываться цепочкой последовательных притворных сделок купли-продажи с разным субъектным составом. Такая цепочка прикрываемых притворных сделок является недействительной на основании пункта 2 статьи 170 ГК РФ, а прикрываемая сделка может быть признана недействительной как подозрительная на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

О взаимосвязанности сделок могут свидетельствовать такие признаки, как преследование единой хозяйственной цели при их заключении, в том числе общее хозяйственное назначение проданного имущества, консолидация всего отчужденного (переданного во временное владение или пользование) по сделкам имущества у одного лица, непродолжительный период между совершением нескольких сделок.

В силу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Для признания сделки недействительной по приведенному основанию необходимо, чтобы оспаривающее ее лицо доказало совокупность следующих обстоятельств: сделка совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; в результате совершения сделки такой вред был причинен; другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели в момент совершения сделки. Предполагается, что другая сторона сделки знала об этом, если она признана заинтересованным лицом, либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица.

Наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (пункт 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»).

Как разъяснено в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее - постановление Пленума № 25), к сделке, совершенной в обход закона с противоправной целью, подлежат применению нормы гражданского законодательства, в обход которых она была совершена. В частности, такая сделка может быть признана недействительной на основании положений статей 10, 168 ГК РФ. При наличии в законе специального основания недействительности такая сделка признается недействительной по этому основанию (например, по правилам статьи 170 этого же Кодекса).

Гражданский кодекс Российской Федерации исходит из ничтожности мнимых сделок, то есть сделок, совершенных лишь для вида, без намерения создать соответствующие им правовые последствия (пункт 1 статьи 170 ГК РФ). Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у ее сторон нет цели достижения заявленных результатов. В то же время для этой категории ничтожных сделок определения точной цели не требуется.

В пункте 86 постановления Пленума № 25 обращено внимание на то, что стороны мнимой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение.

Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств.

Таким образом, при наличии обстоятельств, очевидно указывающих на мнимость сделки, либо доводов стороны спора о мнимости, установление только тех обстоятельств, которые указывают на формальное исполнение сделки, явно недостаточно.

Так, при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д. процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве.

При этом конкурсный кредитор либо арбитражный управляющий, не являясь стороной спорных правоотношений, объективно ограничены в возможности доказывания недействительности/ничтожности сделки, ввиду чего предъявление к ним высокого стандарта доказывания привело бы к процессуальному неравенству; при предъявлении ими возражений со ссылкой на мнимость соответствующих правоотношений и представлении прямых или косвенных доказательств, подтверждающих существенность сомнений в наличии долга, бремя опровержения этих сомнений возлагается на ответчика.

В обоснование заявления о признании оспариваемых сделок недействительными, конкурсный кредитор и финансовый управляющий ссылались на то, что оспариваемыми сделками прикрывается сделка, направленная на безвозмездный вывод активов должника с целью причинения вреда кредиторам.

Разрешая обособленный спор, относительно сделки, заключенной должником с ФИО1, судебные инстанции пришли к единому мнению, что сделка является недействительной, поскольку она заключена с заинтересованным лицом (племянником), по заниженной цене (рыночная стоимость составляет более 4 млн.руб., цена сделки 3 350 000 руб.); в период наличия признаков неплатежеспособности должника и с целью недопущения обращения взыскания на спорное имущество по обязательствам перед независимыми кредиторами; что в материалы дела не представлены надлежащие доказательства, подтверждающие финансовую возможность первого приобретателя квартиры оплатить стоимость квартиры (в информационном ресурсе налогового органа отсутствуют сведения о доходах по форме 2-НДФЛ), а также подтверждающие передачу денежных средств должнику, отражение соответствующих доходов в декларации и подтверждающие их расходования должником.

Отказывая в удовлетворении заявления финансового управляющего должника и конкурсного кредитора о признании сделок, заключенных между ФИО1 и ФИО10, между ФИО5 и ФИО10, апелляционный суд как указано выше сослался на непредоставление в материалы дела доказательств того, что ФИО10, либо ФИО5 являются бенефициарами прикрываемой сделки, по которой имущество выбывает из владения должника и возникает право кредиторов требовать возврата имущества в конкурсную массу.

Также суд исходил из отсутствия причинения в результате совершения оспариваемых сделок вреда имущественным правам кредиторов, ввиду непредоставления доказательств отсутствия оплаты между ФИО1 и ФИО10, отсутствия заинтересованности второго и третьего покупателя по отношению к должнику.

Однако, данные выводы сделаны апелляционным судом без опровержения выводов суда первой инстанции об обратном, основаны на тех же доказательствах.

Вместе с тем, судами не учтено, что доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической, но и фактической.

При исследовании факта оплаты ФИО10 по оспариваемому договору реальность проведения расчетов (наличие у нее финансовой возможности осуществить расчеты) с учетом изложенных в абзаце третьем пункта 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» (далее - постановление Пленума № 35) правовых подходов судами не проверялась; вывод о получении должником равноценного встречного предоставления по сделке основан на пояснениях сторон оспариваемой сделки, при том, что кредитором и финансовым управляющим приводились соответствующие возражения, в том числе в материалы дела представлены справки 2-НДФЛ.

При этом экономические мотивы приобретения спорного имущества «через вторые руки», учитывая незначительный временной разрыв между оспариваемыми сделками купли-продажи, ФИО10, являющейся интересантом в его приобретении, раскрыты не были.

Кроме того, доводы должника о недоказанности наличия у него признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент совершения сделки, как на основание для отказа в признании оспариваемых сделок недействительными, суды не учли, что сама по себе недоказанность признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент совершения сделки (как одной из составляющих презумпции цели причинения вреда при оспаривании сделки по основанию пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве) также не исключает возможность квалификации такой сделки в качестве подозрительной (определение Верховного суда Российской Федерации от 12.03.2019 № 305-ЭС17-11710(4)).

Судебная коллегия приходит к выводу, что при рассмотрении заявления о признании сделки купли-продажи от 17.02.2020 апелляционным судом не были исследованы в полном объеме обстоятельства, имеющие существенное значение для рассмотрения настоящего спора, не дана надлежащая оценка всем доводам заявителей по спору, что могло привести к принятию неправильного судебного акта.

Арбитражный суд, рассматривающий дело в кассационной инстанции, согласно части 2 статьи 287 АПК РФ, не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены в решении или постановлении, в связи с чем постановление апелляционного суда подлежит отмене в связи с неполным выяснением существенных для дела обстоятельств, обособленный спор - передаче на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции на основании пункта 3 части 1 статьи 287 АПК РФ.

При новом рассмотрении спора суду следует учесть изложенное, дать оценку всем доводам и возражениям участвующих в деле лиц, и с учетом оценки собранных по делу доказательств, установить все имеющие значение для правильного разрешения настоящего обособленного спора обстоятельства, и с учетом установленного, исходя из подлежащих применению норм материального права, разрешить требование о недействительности сделки в отмененной части.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 286-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Поволжского округа

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 05.07.2022 по делу № А65-119/2020 отменить в части отказа в удовлетворении заявления ФИО3 о признании недействительным договора купли-продажи спорной квартиры от 17.02.2020, заключенного между ФИО1 и ФИО10, а также в части применения последствий недействительности сделки в виде взыскания с ФИО1 в пользу ФИО9 4 350 000 руб.

В отмененной части обособленный спор направить на новое рассмотрение в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд.

В остальной части постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 05.07.2022 по делу № А65-119/2020 оставить без изменения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, установленном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья А.А. Минеева

Судьи П.П. Васильев

М.В. Егорова