Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании кассационную жалобу конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью «Энергостроитель» Гусарова Дениса Александровича

на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 26.06.2023 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.10.2023

по делу №А65-4388/2021

по заявлению конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью «Энергостроитель» Гусарова Дениса Александровича о привлечении Сатдарова Рамиля Галеевича к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Энергостроитель»,

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 12.08.2021 общество с ограниченной ответственностью «Энергостроитель» (далее - общество «Энергостроитель», должник) признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыта процедура конкурсного производства, конкурсным управляющим утвержден Гусаров Денис Александрович (далее - конкурсный управляющий).

Конкурсный управляющий обратился в Арбитражный суд Республики Татарстан с заявлением о привлечении Сатдарова Рамила Галеевича (далее – ответчик) к субсидиарной ответственности по обязательствам должника и приостановлении рассмотрения заявления в части установления размера субсидиарной ответственности до окончания расчетов с кредиторами.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 26.06.2023, оставленным без изменения постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.10.2023, в удовлетворении заявления отказано.

Не согласившись с принятыми судебными актами, конкурсный управляющий обратился в Арбитражный суд Поволжского округа с кассационной жалобой, в которой просит определение суда первой инстанции от 26.06.2023 и постановление суда апелляционной инстанции от 09.10.2023 отменить.

Кассационная жалоба мотивирована тем, что выводы судов не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и представленным доказательствам, судами неправильно применены нормы материального права, нарушены нормы процессуального права, а также требования к оценке доказательств, что в совокупности привело к принятию незаконных и необоснованных судебных актов.

Письменные отзывы на кассационную жалобу лицами, участвующими в обособленном споре, не представлены.

Лица, участвующие в обособленном споре, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальных сайтах Арбитражного суда Поволжского округа и Верховного Суда Российской Федерации в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», в судебное заседание не явились, явку своих представителей не обеспечили.

Проверив законность обжалуемых судебных актов в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе (статья 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации; далее – АПК РФ), обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судами, Сатдаров Рамил Галеевич с 27.02.2003 являлся учредителем должника с 50 % долей уставного капитала.

Обращаясь с заявлением о привлечении ответчика к субсидиарной ответственности, конкурсный управляющий ссылался на положения подпункта 2 пункта 2 статьи 61.11 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) и указывал на неисполнение Сатдаровым Р.Г. обязанности по передаче конкурсному управляющему документации должника.

Отказывая в удовлетворении заявления в указанной части, суд первой инстанции исходил из того, что вступившим в законную силу определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 09.01.2023 по настоящему делу в удовлетворении заявления конкурсного управляющего об истребовании от Сатдарова Р.Г. бухгалтерской и иной документации должника было отказано, поскольку судом был установлен факт передачи соответствующей документации конкурсному управляющему бывшим руководителем должника Латыповым Р.Ф.

Также конкурсный управляющий просил привлечь ответчика к субсидиарной ответственности на основании статьи 61.12 Закона о банкротстве за неисполнение им обязанности по созыву и проведению собрания участников в целях подачи заявления о признании должника банкротом.

В обоснование заявленных требований конкурсный управляющий указывал на то, что деятельность должника в 2018 году носила убыточный характер, о чем свидетельствуют данные бухгалтерского баланса, в связи с чем с момента формирования бухгалтерской отчетности за 2018 год, то есть 31.03.2019, у руководителя должника Латыпова Р.Ф. возникла обязанность по обращению в суд с заявлением о признании должника банкротом. Поскольку такая обязанность не была исполнена руководителем должника, то ответчик, являясь учредителем должника, обязан был инициировать собрание для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом.

При рассмотрении заявления в указанной части суд первой инстанции исходил из отсутствия доказательств того, что Сатдаров Р.Г., не подавая заявление о банкротстве должника, действовал злонамеренно, умышленно скрывал от контрагентов фактическое имущественное и финансовое состояние должника.

Как отметил суд первой инстанции, то обстоятельство, что у общества «Энергостроитель» имеется задолженность перед кредиторами, возникшая после истечения месячного срока для обращения в суд с заявлением о признании должника банкротом, само по себе не свидетельствует о возникновении признаков несостоятельности (банкротства) по состоянию на 31.03.2019; факт наличия кредиторской задолженности перед конкурсным кредитором не является достаточным и исчерпывающим доказательством, свидетельствующим о ненадлежащем финансовом состоянии должника.

Также суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности конкурсном управляющим того, что по состоянию 31.03.2019 должник отвечал признаку неплатежеспособности, приняв во внимание сведения, отраженные в бухгалтерском балансе должника за 2018 год, согласно которому должник имел внеоборотные и оборотные активы в размере 219 745 000 руб., а баланс за 2018-2019 гг. содержит положительные показатели в графе «нераспределенная прибыль».

При этом, как указал суд, негативные последствия, наступившие для юридического лица (банкротство организации) сами по себе не свидетельствуют о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) учредителя должника, так как возможность возникновения таких последствий сопутствует рисковому характеру предпринимательской деятельности.

В связи с этим суд первой инстанции отказал в удовлетворении заявления конкурсного управляющего и в данной части.

Кроме того, конкурсный управляющий просил привлечь ответчика к субсидиарной ответственности за совершение должником сделок, причинивших существенный вред имущественным правам кредиторов должника.

Отказывая в удовлетворении заявления в указанной части, суд первой инстанции указал, что совершение сделок, положенных в основу заявления о привлечении к субсидиарной ответственности, не повлекло банкротство должника, поскольку вред, причиненный указанными сделками, в сравнении с общим размером требований кредиторов и масштабом деятельности должника не является существенным.

Суд также отметил, что конкурсный управляющий не привел сведений об объективных причинах банкротства должника.

Таким образом, установив вышеуказанные обстоятельства, суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности конкурсным управляющим вины Сатдарова Р.Г. в создании критической ситуации для должника, причинно-следственной связи между его указаниями или иными действиями и наступившими последствиями в виде невозможности полного погашения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов должника.

Суд апелляционной инстанции, повторно рассмотрев обособленный спор по правилам главы 34 АПК РФ, согласился с выводами суда первой инстанции и не нашел оснований для удовлетворения апелляционной жалобы конкурсного управляющего.

Арбитражный суд Поволжского округа соглашается с выводами судов в части отказа в привлечении Сатдарова Р.Г. к субсидиарной ответственности за неисполнение им обязанности по передаче конкурсному управляющему документации должника.

В подпункте 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве закреплена презумпция наличия причинно-следственной связи между несостоятельностью должника и действиями (бездействием) контролирующего лица при непередаче им документов бухгалтерского учета и (или) отчетности, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Как разъяснено в пункте 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее - постановление Пленума № 53), лицо, обратившееся в суд с требованием о привлечении к субсидиарной ответственности, должно представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Сам факт неисполнения контролирующим должника лицом обязанности по передаче документов не является безусловным основанием для привлечения ответственного лица к субсидиарной ответственности в порядке подпункта 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Невыполнение соответствующим лицом без уважительной причины требований Закона о банкротстве о передаче конкурсному управляющему документации должника свидетельствует, по сути, о недобросовестном поведении, направленном на сокрытие информации об имуществе должника, за счет которого могут быть погашены требования кредиторов.

Указанные в подпункте 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве обстоятельства отсутствия документации должника-банкрота представляют собой презумпцию, облегчающую процесс доказывания состава правонарушения с целью выравнивания процессуальных возможностей сторон спора. Смысл этой презумпции в том, что если лицо, контролирующие должника-банкрота, привело его в состояние невозможности полного погашения требований кредиторов, то во избежание собственной ответственности оно заинтересовано в сокрытии следов содеянного. Установить обстоятельства содеянного и виновность контролирующего лица возможно по документам должника-банкрота.

Однако признаки презумпции не могут подменять обстоятельства самого правонарушения, которое выражается не в самом факте непередачи документации должника конкурсному управляющему, а в его противоправных деяниях, повлекших банкротство подконтрольного им лица и, как следствие, невозможность погашения требований кредиторов.

Само по себе абстрактное указание конкурсным управляющим на затруднения при формировании конкурсной массы должника не может служить достаточным основанием для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности по заявленному основанию.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 13.10.2017 №305-ЭС17-9683, для целей удовлетворения заявления о привлечении бывшего руководителя должника к субсидиарной ответственности по заявленным основаниям конкурсному управляющему необходимо доказать, что отсутствие документации должника либо отсутствие в ней полной и достоверной информации существенно затруднило проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве. При этом под существенным затруднением понимается, в том числе невозможность выявления активов должника.

В рассматриваемом случае при установленных судами обстоятельств исполнения бывшим руководителем Латыповым Р.Ф. своей обязанности, предусмотренной статьей 126 Закона о банкротстве, по передаче конкурсному управляющему документации должника, в отсутствие доказательств, свидетельствующих о том, что непередача бывшим руководителем каких-либо документов относительно деятельности должника привела к невозможности формирования конкурсной массы, суды пришли к правомерному выводу об отсутствии причинно-следственной связи между непередачей документации конкурсному управляющему и невозможностью формирования конкурсной массы, отсутствию оснований для привлечения учредителя должника к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в соответствии с подпунктом 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Доводы конкурсного управляющего о том, что документация должника передана бывшим руководителем не в полном объеме и её отсутствие затрудняет проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, подлежат отклонению, так как выводов судов не опровергают, направлены на переоценку доказательств и установление фактических обстоятельств, отличных от тех, которые были установлены судами, по причине несогласия заявителя жалобы с результатами указанной оценки судов, что не входит в круг полномочий арбитражного суда кассационной инстанции, перечисленных в статьях 286, 287 АПК РФ.

Между тем, отказывая в удовлетворении заявления конкурсного управляющего в остальной части, суды первой и апелляционной инстанций не учли следующее.

I. По основанию неисполнения Сатдаровым Р.Г. обязанности по созыву собрания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника и принятию такого решения.

В абзаце третьем пункта 3.1 статьи 9 Закона о банкротстве предусмотрена обязанность лиц, имеющих право инициировать созыв внеочередного общего собрания акционеров (участников) должника, либо иных контролирующих должника лиц потребовать проведения досрочного заседания органа управления должника, уполномоченного на принятие решения о ликвидации должника, для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом в случае неисполнения руководителем должника обязанности по обращению в суд с заявлением о признании должника банкротством.

В пункте 13 постановления Пленума № 53 разъясняется, что контролирующее лицо должно обладать полномочиями по созыву собрания коллегиального органа должника, который может принимать корпоративное решение о ликвидации, либо контролирующее лицо должно обладать полномочиями по самостоятельному принятию такого решения. При этом для привлечения указанных лиц к ответственности необходимо доказать, что такие лица не могли не знать о наличии обстоятельств, свидетельствующих о возникновении обязанности руководителя должника обратиться в суд с заявлением о банкротстве.

По общему правилу необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

В соответствии с подпунктом 2 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника.

Таким образом, для целей разрешения вопроса о привлечении участника должника к ответственности по упомянутому основанию подлежит установлению момент, когда у руководителя должника возникла обязанность обратиться в суд с заявлением о банкротстве.

В статье 61.12 Закона о банкротстве законодатель презюмировал наличие причинно-следственной связи между обманом контрагентов со стороны руководителя должника в виде намеренного умолчания о возникновении признаков банкротства, о которых он должен был публично сообщить в силу Закона, подав заявление о несостоятельности, и негативными последствиями для введенных в заблуждение кредиторов, по неведению предоставивших исполнение лицу, являющемуся в действительности банкротом, явно неспособному передать встречное исполнение. Субсидиарная ответственность такого руководителя ограничивается объемом обязательств перед этими обманутыми кредиторами, то есть объемом обязательств, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве, и до возбуждения процедуры банкротства, поскольку после ее введения невозможно скрыть неблагополучное финансовое положение, так как такая процедура является публичной, открытой и гласной.

В соответствии с правовой позицией, сформулированной в пункте 2 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2016), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 06.07.2016, в предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к ответственности за неподачу заявления о банкротстве, входит установление следующих обстоятельств: возникновение одного из условий, перечисленных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве; момент возникновения данного условия; факт неподачи руководителем в суд заявления о банкротстве должника в течение месяца со дня возникновения соответствующего условия; объем обязательств должника, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве

При исследовании совокупности указанных обстоятельств следует учитывать, что обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель в рамках стандартной управленческой практики должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, упомянутых в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

В рассматриваемом случае, отказывая в удовлетворении заявленных требований по данному эпизоду, суды, по сути, исходили лишь из недоказанности материалами дела возникновения у ответчика обязанности по инициированию собрания в целях подачи заявления именно в указанную конкурсным управляющим дату -31.03.2019, отклонив его доводы о наличии у должника признаков неплатежеспособности со ссылкой на числящиеся по данным отчетности за 2018-2019 гг. активы.

Вместе с тем вышеуказанные обстоятельства, подлежащие обязательному исследованию при рассмотрении вопроса о привлечении к субсидиарной ответственности за неподачу заявления в суд, судами не устанавливались: конкретный момент перехода должника в состояние неплатежеспособности или недостаточности имущества не определялся, проверка совокупности обстоятельств относительно даты объективного банкротства не осуществлялась, с учетом этого не устанавливалось, когда именно у руководителя должника возникла обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве в целях выяснения вопроса о наличии/отсутствии оснований для созыва собрания участником должника, какие обязательства возникли после указанной даты.

Более того, суд первой инстанции, с которым согласился апелляционный суд, сделал противоречивый вывод о том, что конкурсный управляющий не определил конкретный момент перехода должника в состояние неплатежеспособности, указав при этом, что у должника имеется задолженность перед кредиторами, возникшая после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве.

В данном случае суды в нарушение статьи 65 АПК РФ неверно распределили бремя доказывания, возложив исключительно на конкурсного управляющего обязанность по доказыванию наличия у должника признаков неплатежеспособности, раскрытию причин его объективного банкротства, безосновательно освободив ответчика от необходимости доказывания разумности и добросовестности своих действий по неподаче заявления в суд, раскрытия всех обстоятельств ведения бизнеса, наличия/отсутствия у бывшего руководителя должника антикризисного плана.

С учетом изложенного выводы судов об отсутствии оснований для привлечения Сатдарова Р.Г. к субсидиарной ответственности за неисполнение обязанности по созыву собрания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника и принятию такого решения являются преждевременным, в связи чем обжалуемые определение суда первой и постановление суда апелляционной инстанций в части вопроса об ответственности данного лица подлежат отмене с направлением обособленного спора в отмененной части на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

II. По основанию доведения общества до банкротства действиями (бездействием) контролирующего лица (совершение сделок).

Норма пункта 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве предусматривает возможность привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по его долгам в ситуации, когда их виновным поведением вызвана невозможность удовлетворения требований кредиторов.

Исходя из этого судебное разбирательство о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности должно в любом случае сопровождаться изучением причин несостоятельности должника. Удовлетворение подобного рода исков свидетельствует о том, что суд в качестве причины банкротства признал недобросовестные действия ответчиков, исключив при этом иные (объективные, рыночные и т.д.) варианты ухудшения финансового положения должника (определение Верховного Суда Российской Федерации от 30.09.2019 № 305-ЭС19-10079).

Под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством (пункт 16 постановления Пленума № 53).

Процесс доказывания обозначенных выше оснований привлечения к субсидиарной ответственности упрощен законодателем для истцов посредством введения соответствующих опровержимых презумпций, при подтверждении условий которых предполагается наличие вины ответчика в доведении должника до банкротства, и на ответчика перекладывается бремя доказывания отсутствия оснований для удовлетворения иска.

Согласно одной из таких презумпций предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица в ситуации, когда имущественным правам кредиторов причинен существенный вред в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (подпункт 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, абзац первый пункта 23 постановления Пленума № 53).

Обращаясь в рамках настоящего обособленного спора с требованием о привлечении ответчика к субсидиарной ответственности по данному основанию, конкурсный управляющий ссылался на то, что должником были совершены сделки по отчуждению транспортных средств и перечислению денежных средств на счета иных лиц, что в своей совокупности причинило вред кредиторам.

Суды, отказывая в удовлетворении заявления в данной части, исходили из недоказанности конкурсным управляющим того, что совершение сделок привело к банкротству должника.

Как отметили суды, вред, причиненный указанными сделками, в сравнении с общим размером требований кредиторов и стоимостью активов должника по состоянию на 2018 год, является несущественным.

Между тем судами не учтены разъяснения п. 20 постановления Пленума №53, согласно которым независимо от того, каким образом при обращении в суд заявитель поименовал вид ответственности и на какие нормы права он сослался, суд применительно к положениям статей 133 и 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации самостоятельно квалифицирует предъявленное требование. При недоказанности оснований привлечения к субсидиарной ответственности, но доказанности противоправного поведения контролирующего лица, влекущего иную ответственность, в том числе установленную статьей 53.1 ГК РФ, суд принимает решение о возмещении таким контролирующим лицом убытков.

Перечисленные конкурсным управляющим сделки не были надлежащим образом оценены судами на предмет их убыточности, вопрос о наличии/отсутствии оснований для переквалификации требования о привлечении к субсидиарной ответственности на требование о взыскании убытков суды не исследовали, степень влияния ответчика, являющегося одним из учредителей должника, на управление должником не устанавливали.

При таких обстоятельствах полное освобождение судами Сатдарова Р.Г. от ответственности является преждевременным.

Кроме того, суд округа отмечает, что в дополнении к заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности, которое поступило в суд первой инстанции 13.04.2023 (л.д.41), конкурсный управляющий ссылался на наличие презумпции ответственности, закрепленной в подпункте 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Однако судами указанное дополнение не рассмотрено, оценка соответствующим доводам конкурсного управляющего не дана.

В рассматриваемом случае, по сути, суды ограничились формальным указанием на недоказанность конкурсным управляющим совершения ответчиком действий, влекущих возможность привлечения его к субсидиарной ответственности.

Между тем ни суд первой инстанции, ни апелляционный суд причины банкротства общества «Энергостроитель» не выяснили, момент наступления объективного банкротства не определили, то есть спор по существу в данной части фактически судами не разрешен.

В связи с этим обжалуемые судебные акты в соответствующей части также подлежат отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

На основании вышеизложенного следует признать, что выводы судов основаны на неполном исследовании всех значимых для дела обстоятельств и существенных для правильного рассмотрения спора доказательств, являются преждевременными, что в силу пункта 3 статьи 287 АПК РФ влечет за собой отмену обжалуемых судебных актов в соответствующей части и направление обособленного спора на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует устранить допущенные нарушения, установить все обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения спора, полно и всесторонне исследовать доводы и возражения участвующих в споре лиц и представленные ими доказательства, дать им надлежащую правовую оценку, правильно определив предмет судебного исследования и распределив бремя доказывания между участниками спора, указать мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил доводы и возражения лиц, участвующих в деле, после чего принять законный и обоснованный судебный акт.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Поволжского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 26.06.2023 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.10.2023

по делу № А65-4388/2021 отменить, обособленный спор направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Республики Татарстан.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, установленном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья Н.А. Третьяков

Судьи А.Г. Иванова

А.Ф. Фатхутдинова