Гражданский кодекс часть 1

конкурсного управляющего публичным акционерным обществом «Татфондбанк» государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» – ФИО1, доверенность от 07.07.2022,

в отсутствие иных лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом,

рассмотрев в открытом судебном заседании кассационную жалобу ФИО2

на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 11.04.2023 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 22.06.2023

по делу № А65-5821/2017

по заявлению конкурсного управляющего публичным акционерным обществом «Татфондбанк» Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» о признании требования ФИО2 в размере 41 049 413,37 руб. подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты, в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) публичного акционерного общества «Татфондбанк», г. Казань, (ИНН <***>, ОГРН <***>),

УСТАНОВИЛ:

определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 21.03.2017 принято к производству заявление Центрального банка Российской Федерации о признании несостоятельным (банкротом) публичного акционерного общества «Татфондбанк» (далее – ПАО «Татфондбанк», должник).

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 17.04.2017 ПАО «Татфондбанк» признано несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утверждена государственная корпорация «Агентство по страхованию вкладов» (далее – конкурсный управляющий, Агентство).

Конкурсный управляющий ПАО «Татфондбанк» обратился в Арбитражный суд Республики Татарстан с заявлением о признании требования ФИО2 на общую сумму 41 049 413,37 руб. подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 11.04.2023 требование ФИО2 в размере 41 049 413,37 руб. признано подлежащим удовлетворению за счет имущества ПАО «Татфондбанк» оставшегося после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закона о банкротстве), и до погашениятребований по правилам пункта 1 статьи 148 Закона о банкротстве и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) (очередность, предшествующая распределению ликвидационной квоты).

Постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 22.06.2023 определение суда первой инстанции оставлено без изменения.

В кассационной жалобе ФИО2, ссылаясь на неправильное применение судебными инстанциями норм права и несоответствие сделанных судами выводов фактическим обстоятельствам дела, просит отменить определение суда первой инстанции, постановление апелляционного суда, принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявленных требований (прекратить производство по заявлению).

По мнению заявителя кассационной жалобы, срок, установленный для обращения с заявлением о пересмотре применительно к статье 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) определения о включении требования в реестр Банком пропущен; выводы судов о возможности обращения Агентства с заявлением о субординировании требования ФИО2 спустя более двух лет после вступления в законную силу судебного акта о привлечении последнего к субсидиарной ответственности по обязательствам должника являются неправильными.

В отзыве на кассационную жалобу Агентство просит оставить обжалуемые судебные акты без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, приведенные в кассационной жалобе, отзыве на нее, заслушав в судебном заседании представителя конкурсного управляющего ПАО «Татфондбанк» –ФИО1, судебная коллегия приходит к следующему.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, из копии уведомлений конкурсного управляющего кредитору и финансовому управляющему его имущества от 21.06.2017, 31.01.2019, выписки из реестра требований кредиторов должника от 20.12.2022 следует, что общая сумма требований ФИО2 к должнику составляет 41 049 413,37 руб.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 14.09.2020, вступившим в законную силу, ФИО2 в числе других контролирующих должника лиц привлечен к субсидиарной ответственности по обязательствам ПАО «Татфондбанк», производство по заявлению конкурсного управляющего об установлении размера субсидиарной ответственности приостановлено до окончания расчетов с кредиторами ПАО «Татфонбанк».

В обоснование заявления конкурсный управляющий указал, что требование ФИО2 в реестре требований кредиторов должника подлежит субординированию ввиду привлечения его к субсидиарной ответственности по обязательствам ПАО «Татфондбанк», а также в связи с тем, что его требования, установленные в реестре, представляют собой компенсационное финансирование. Обязательства должника перед кредитором основаны на договорах банковского вклада и счета, заключенных в период с 14.12.2015 по 31.08.2016, то есть после 01.03.2015, когда имелся признак недостаточности имущества должника.

Суд первой инстанции рассмотрел вопрос о понижении очередности удовлетворения требования кредитора в порядке статьи 60 Закона о банкротстве (в порядке разрешения разногласий) исходя из того, что в рамках дела о банкротстве кредитной организации требования кредиторов подлежат рассмотрению конкурсным управляющим, а не судом; учитывая вступивший в законную силу судебный акт о привлечении ФИО2 к субсидиарной ответственности по обязательствам ПАО «Татфондбанк», суд пришел к выводу, что требование ФИО2 подлежит удовлетворению за счетимуществадолжника в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Суд исходил из того, что требование контролирующего должника лица, признанного виновным в банкротстве должника, не подлежит удовлетворению наравне с требованиями независимых кредиторов.

Суд также принял во внимание то обстоятельство, что размещение денежных средств в банке производилось ФИО2 в условиях недостаточности имущества банка, что позволяет сделать вывод о компенсационном финансировании. При этом, как отметил суд, размер требования, включенного в первую очередь реестра требований кредиторов, правового значения для понижения очередности значения не имеет.

Руководствуясь положениями статей 60, 142, 148, 189.85, 189.87, 189.96 Закона о банкротстве, статьи 311 АПК РФ, статей 63, 196, 200 ГК РФ, правовой позицией, изложенной в пунктах 3, 8 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020), суд удовлетворил заявленные требования конкурсного управляющего.

Отклоняя доводы ФИО2 о пропуске Агентством срока исковой давности для подачи заявления, суд исходил из того, что требования ФИО2 не устанавливались Арбитражным судом Республики Татарстан в рамках дела № А65-5821/2017, были включены в соответствующую очередь реестра требований кредиторов конкурсным управляющим Банка самостоятельно на основании сведений, имевшихся в Банке (уведомление исх. № 64к/54475 от 21.06.2017), а также на основании заявления финансового управляющего ФИО3 (уведомление № 25к/10662 от 31.01.2019).

Таким образом, заявление Банка о субординировании требований ФИО2 в реестре требований кредиторов не является заявлением о пересмотре определения суда (судебного акта) о включении в реестр требований кредиторов по новым или вновь открывшимся обстоятельствам, и подлежит рассмотрению в порядке статьи 60 Закона о банкротстве.

Кроме того, суд отметил, что трехлетний срок давности Агентством также не пропущен исходя из даты судебного акта о признании доказанным наличия оснований для привлечения ФИО2 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Апелляционный суд, повторно рассмотрев обособленный спор по правилам главы 34 АПК РФ, с выводами суда согласился.

Суд кассационной инстанции оснований для отмены обжалуемых судебных актов и удовлетворения кассационной жалобы не усматривает.

В соответствии с пунктом 8 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020) контролирующее должника лицо, привлеченное к субсидиарной ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов, не может получить удовлетворение своего требования к должнику наравне с требованиями других кредиторов.

Если в возникновении невозможности исполнения по причине банкротства виноват кредитор, он лишается права требовать возврата той части своего предоставления, которая покрывает убытки должника (пункт 1 статьи 6, пункт 4 статьи 401, статьи 404, 406 и пункт 2 статьи 416 ГК РФ).

Следовательно, если контролирующее лицо виновными действиями создало ситуацию банкротства, то есть ситуацию, при которой полное исполнение обязательств как перед ним, так и перед другими кредиторами стало невозможно и кредиторы получат лишь часть от причитающегося, такое контролирующее лицо несет риск возникшего неисполнения. Оно не вправе полагаться на то, что при банкротстве последствия его виновных действий будут относиться не только на него, но и на других кредиторов, а значит, контролирующее лицо не может получить удовлетворение в той же очередности, что и независимые кредиторы.

В соответствии с положениями Закона о банкротстве целью конкурсного производства является соразмерное удовлетворение требований кредиторов.

В соответствии со статьей 189.92 Закона о банкротстве исполнение обязательств перед кредиторами кредитной организации в ходе конкурсного производства осуществляется в установленной Законом о банкротстве очередности, с учетом особенностей, установленных указанной статьей; подпунктом вторым пункта 3 статьи 189.92 Закона о банкротстве предусмотрено, что требование гражданина, являющегося вкладчиком банка, относится к первой очереди.

Отнесение требований физических лиц в первую очередь кредиторов является особенностью банкротства кредитной организации учитывающей особые права вкладчиков кредитной организации - физических лиц и индивидуальных предпринимателей.

Требование ФИО2 признано обоснованным Агентством в 2017 году, включение его требования к должнику в состав первой и третьей очереди гарантировало ему получение удовлетворения требования наряду с кредиторами, вкладчиками кредитной организации.

Между тем, в последующий период в рамках иного обособленного спора были установлены обстоятельства, свидетельствующие о наличии оснований для привлечения ФИО2 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника ввиду совершения им действий, приведших к банкротству этой кредитной организации.

Таким образом, обращение Агентства с заявлением о понижении очередности требования, обусловлено, по сути, возникновением разногласий, касающихся очередности погашения спорного требования ФИО2, входившего в состав коллегиального руководящего органа должника, совершившим действия, приведшие к несостоятельности кредитной организации.

При этом необходимо учесть, что в рамках стандартной процедуры установления требований вкладчиков на момент установления требования ФИО2 в качестве подлежащего удовлетворению в составе первой очереди реестра, Агентство не располагало сведениями о его роли в банкротстве кредитной организации, степени его вовлеченности и влияния на управленческие решения, негативно сказавшиеся на финансовом состоянии кредитной организации; обоснованность спорного требования и очередность его удовлетворения не были предметом судебного разбирательства.

Суд кассационной инстанции оснований не согласиться с выводами судов не усматривает, так как понижение очередности спорного требования, исключающим удовлетворение требования ФИО2 в составе первой очереди наряду с вкладчиками – независимыми кредиторами, соответствует правовым подходам, выработанным в судебной практике, связанным с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, в том числе причастных к несостоятельности должника.

Доводы заявителя кассационной жалобы о пропуске Агентством срока, установленного для обращения с заявлением о пересмотре применительно к статье 311 АПК РФ определения о включении требования контролирующего лица в реестр, правомерно отклонены судами, так как в данном случае судебный акт не выносился, требование установлено стандартной процедурой проверки Агентством; суды, удовлетворив требование Агентства, по сути, разрешили разногласия в порядке статьи 60 Закона о банкротстве, установили надлежащую очередность погашения требования ФИО2 исходя из установленных ими обстоятельств.

Другие доводы заявителя кассационной жалобы также подлежат отклонению, поскольку тождественны доводам, являвшимся предметом исследования судов первой и апелляционной инстанций и получившим надлежащую правовую оценку.

В соответствии со статьями 286 и 287 АПК РФ кассационная инстанция не имеет полномочий исследовать и устанавливать новые обстоятельства дела, а также не вправе переоценивать доказательства, которые были предметом исследования в судах первой и апелляционной инстанций.

Иных доводов, опровергающих установленные судами обстоятельства и сделанные выводы, в кассационной жалобе не приведено.

При таких обстоятельствах у суда округа отсутствуют правовые основания для отмены обжалуемых судебных актов.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 286, 287, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Поволжского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 11.04.2023 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 22.06.2023 по делу № А65-5821/2017 оставить без изменения, кассационную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, установленном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья В.А. Моисеев

Судьи М.В. Коноплева

А.Ф. Фатхутдинова