Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев 23.11.2023 в открытом судебном заседании кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Полигон» на определение Арбитражного суда Тверской области от 22.05.2023 и постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.10.2023 по делу № А66-3360/2022,

у с т а н о в и л:

определением Арбитражного суда Тверской области от 21.03.2022 в принято к производству заявление общества с ограниченной ответственностью «Полигон» (далее – Компания) о признании общества с ограниченной ответственностью «Экобытсервис», адрес: 170100, <...>, ОГРН <***>, ИНН <***> (далее – Общество), несостоятельным (банкротом).

Определением от 14.06.2022 в отношении Общества введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден ФИО2.

ФИО3 обратился 15.07.2022 в арбитражный суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника (далее – реестр) требования в размере 22 413 274,50 руб.

Определением от 22.05.2023, оставленным без изменения постановлением Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.10.2023, требование ФИО3 признано обоснованным и включено в третью очередь реестра в размере 22 413 274,50 руб.

В кассационной жалобе Компания просит отменить определение от 22.05.2023 и постановление от 03.10.2023 и отказать в удовлетворении требования в заявленном размере.

Компания обращает внимание на то, что ФИО3 не отрицал родственные связи с ФИО4, в связи с чем считает неверным вывод апелляционного суда о неподтверждении родственных связей между кредитором и учредителем должника.

Податель кассационной жалобы обращает внимание на то, что заключение сделок и их исполнение на условиях, недоступных другим участникам рынка, является одним из признаков аффилированности. В данном случае – это длительная отсрочка платежа и беспроцентные займы, что не было учтено судами при вынесении обжалуемых судебных актов.

По мнению Компании, именно в силу аффилированности сторон стало возможным заключение договора уступки права требования (цессии) от 31.12.2017 № 17-12/7 между обществом с ограниченной ответственностью «Торговая компания Крусава» (далее – ООО «ТК Крусава») и ФИО3 Податель жалобы считает, что судами не дана оценка отсутствию экономической целесообразности совершения указанной сделки, а также столь длительному непредъявлению ФИО3 к должнику требований об уплате долга и продлению срока возврата долга на 4 года с момента заключения договора цессии.

Компания считает, что она представила достаточные доказательства согласованных и скоординированных действий директора ООО «ТК Крусава» ФИО5, ФИО3 и ФИО4, связанных с включением в реестр 22 413 274,50 руб., основанных на мнимой сделке.

По мнению подателя жалобы, судами не учтены разъяснения, приведенные в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020 (далее – Обзор).

Компания полагает, что судами не учтено, что даже в случае признания требования ФИО3 обоснованным, оно подлежит субординированию и удовлетворению после требований других кредиторов.

В отзыве, поступившем в суд в электронном виде, ФИО3 возражает против удовлетворения жалобы.

В судебном заседании представитель Компании поддержала доводы жалобы, пояснив, что требование ФИО3 не подлежит удовлетворению либо подлежит субординированию.

Остальные участвующие в деле лица надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, однако представителей в судебное заседание не направили, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) не является препятствием для рассмотрения жалобы.

Законность определения от 22.05.2023 и постановления от 03.10.2023 проверена в кассационном порядке.

Как установлено судами, между Обществом (заказчик) и ООО «ТК Крусава» (поставщик) 24.10.2016 заключен договор поставки № 16/10-2 на поставку нефтепродуктов (дистиллят газового конденсата и дизельное топливо), которое использовалось Обществом для осуществления лицензируемого вида деятельности «транспортирование твердых коммунальных отходов» путем заправки мусоровывозящей техники.

В подтверждение факта поставки топлива в рамках договора от 24.10.2016 в материалы обособленного спора представлены товарные накладные от 28.04.2017 № 159, 19.05.2017 № 202, 05.07.2017 № 281, 15.09.2017 № 419, 28.09.2017 № 452, 02.10.2017 № 458, 06.10.2017 № 467, 18.10.2017 № 488, 20.10.2017 № 491, 23.10.2017 № 492, 25.10.2017 № 498, 01.11.2017 № 508, 03.11.2017 № 515, 10.11.2017 № 526, 14.11.2017 № 529, 17.11.2017 № 539, 24.11.2017 № 551, соответствующие счета-фактуры и путевые листы.

По договору поставки от 16.11.2017 № 17/11-3 ООО «ТК Крусава» осуществляло поставку Обществу (покупатель) строительных материалов по цене, ассортименте, в количестве и в комплекции, согласованных в спецификации.

По товарной накладной от 09.01.2017 № 4 поставщик поставил Обществу профессиональную моющую технику, по товарной накладной от 14.02.2017 № 55 поставщик поставил Обществу запасные части для ремонта транспортных средств, принадлежавших должнику.

В соответствии с актом сверки взаимных расчетов, составленным ООО «ТК Крусава» и должником по состоянию на 30.12.2017, общая сумма задолженности Общества составила 23 424 274,50 руб.

На основании договора от 31.12.2017 № 17-12/7 ООО «ТК Крусава» (цедент) уступило ФИО3 (цессионарий) право требования к Обществу на общую сумму 22 413 274,50 руб., которые Общество должно уплатить в качестве задолженности перед цедентом, возникшим из договора от 24.10.2016 № 16/10-2, договора поставки строительных материалов от 16.11.2017 № 17/11-3, товарных накладных от 09.01.2017 № 4 и 14.02.2017 № 55.

В соответствии с пунктом 3.1 договора уступки от 31.12.2017 требование переходит к цессионарию в момент заключения договора.

ООО «ТК Крусава» и ФИО3 31.12.2017 подписали акт приема-передачи оригиналов договора от 24.10.2016 и относящихся к указанному договору товарных накладных, счетов-фактур, а также оригинала договора от 16.11.2017 и относящихся к указанному договору товарных накладных, счетов-фактур, оригинал акта сверки взаимных расчетов с Обществом на 30.12.2017.

В целях подтверждения обоснованности заявленного требования ФИО3 представил в материалы дела доказательства, включая первичную документацию, подтверждающие факт поставки топлива и товарно-материальных ценностей в пользу Общества.

Изложенное послужило основанием для вывода судов первой и апелляционной инстанций о доказанности кредитором реальности взаимоотношений между ООО «ТК Крусава» и Обществом.

При этом суды верно исходили из того, что обстоятельства, связанные с неоплатой цессионарием приобретенного права требования или несоответствием цены права требования сумме уступленной задолженности, по общему правилу, не входят в предмет доказывания при разрешении спора о переводе прав требования к должнику, и сами по себе не свидетельствуют о ничтожности договора или нарушении условиями такого договора публичных интересов, прав и законных интересов третьих лиц.

Подателем кассационной жалобы не опровергнут указанный вывод судов.

Суд первой инстанции, с которым согласился и апелляционный суд, признал требование ФИО3 обоснованным и подлежащим включению в третью очередь реестра, отклонив доводы Компании о наличии оснований для субординирования требования.

Между тем судами не учтено следующее.

При рассмотрении обособленного спора в судах первой и апелляционной инстанциях Компания неоднократно обращала внимание на аффилированность участников спорных правоотношений и общность их экономических интересов.

Компания в обоснование указанного довода ссылалась на то, что единственным учредителем должника является ФИО4 – родной брат кредитора.

На протяжении всего рассмотрения спора в судах первой и апелляционной инстанциях ФИО3 и Общество (проверка обоснованности требования проводилась судами в процедуре наблюдения) не опровергли указанный довод и не заявили прямых и недвусмысленных возражений против него.

Между тем, ФИО3 и Общество располагали реальной возможностью раскрыть информацию о родственных связях кредитора и учредителя должника.

Следовательно, у судов в силу части 1 статьи 65 АПК РФ не имелось законных оснований для отклонения довода о наличии родственных связей между кредитором и учредителем должника по мотиву отсутствия документального подтверждения.

Суды неверно распределили бремя доказывания и в нарушение требований части 2 статьи 9 АПК РФ возложили на Компанию негативные последствия несовершения ФИО3 процессуальных действий по представлению доказательств.

При изложенных обстоятельствах судам следовало согласиться с не опровергнутым ФИО3 доводом Компании об аффилированности кредитора и должника.

Кроме того, из материалов дела следует, что договоры поставки от 24.10.2016 и 16.11.2017, а также договор уступки от 31.12.2017 от имени ООО «ТК Крусава» заключены генеральным директором ФИО5, который в период с 15.05.2019 по 10.09.2020 являлся генеральным директором Общества и от имени Общества подписал с ФИО3 соглашение от 16.12.2019 № 1 об отсрочке платежа в отношении задолженности, которая была уступлена по договору уступки от 31.12.2017.

Согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц ООО «ТК Крусава» ликвидировано 24.07.2018, ликвидатором являлся ФИО5

Как следует из материалов дела, настоящее дело о банкротстве возбуждено по заявлению Компании в связи с неисполнением Обществом условий мировых соглашений об уплате в пользу Компании задолженности по оплате услуг за размещение отходов, оказанных в августе - октябре 2017 года (дела Арбитражного суда Тверской области № А66-17485/2017, № А66-22345/2017, № А66-19276/2017).

Договор уступки между ООО «ТК Крусава» и ФИО3 заключен 31.12.2017 при наличии просрочки Общества по оплате поставленных товаров в рамках договоров поставки от 24.10.2016 и 16.11.2017.

Доказательства исполнения Обществом соответствующих обязательств в пользу ФИО3 не представлены.

При этом ФИО3 в отзыве на кассационную жалобу указывает, что должник с 01.01.2019 прекратил ведение уставной деятельности в связи с началом работы на территории Тверской области регионального оператора по обращению с твердыми коммунальными отходами.

Сведения о принятии ФИО3 мер по принудительному взысканию задолженности с Общества также не представлены.

Спустя два года после приобретения права требования к должнику ФИО3 и Общество (в лице генерального директора ФИО5) заключили соглашение от 16.12.2019 № 1 об отсрочке уплаты задолженности в размере 22 413 274,50 руб. в срок до 31.12.2021. При этом стороны в пункте 2 соглашения предусмотрели, что сумма отсрочки не является коммерческим кредитом для должника, на сумму отсрочки не начисляются проценты.

Такое поведение участников гражданского оборота не является типичным именно для независимых участников. Стандартный интерес независимого кредитора всегда направлен на скорейшее получение задолженности и принятие предусмотренных законом мер по ее взысканию, а в случае предоставления отсрочки ее уплаты независимый кредитор принимает меры по защите своих имущественных интересов в том числе путем заключения соответствующих обеспечительных сделок и/или установления процентов за пользование денежными средствами.

В рассматриваемом случае ФИО3 не представил приемлемых объяснений предоставления отсрочки должнику на вышеуказанных условиях, а также непринятия мер по взысканию задолженности как до заключения соглашения об отсрочке, так и после истечения срока отсрочки.

При вынесении обжалуемых судебных актов суды не учли вышеприведенные обстоятельства, на которые обращала внимание Компания в обоснование довода о компенсационном финансировании кредитором Общества.

При принятии обжалуемых судебных актов судами не учтено, что ФИО3 не раскрыл, в чем заключалась его экономическая выгода в приобретении просроченного права требования к должнику, непринятии мер по взысканию задолженности и предоставлении отсрочки, а также какими разумными экономическими мотивами он руководствовался при этом.

Суд округа соглашается с доводом кассационной жалобы о том, что такое поведение кредитора не согласуется с разумным поведением лиц в гражданском обороте и не направлено на достижение цели извлечения прибыли.

Указанные действия ФИО3 свидетельствуют о финансировании, осуществляемом кредитором посредством отказа от принятия мер по истребованию задолженности. Такого рода финансирование, позволяющее должнику продолжать предпринимательскую деятельность, отклоняясь от заданного пунктом 1 статьи 9 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» стандарта поведения, также может быть признано компенсационным с отнесением на кредитора всех рисков, в том числе риска утраты данного финансирования на случай объективного банкротства.

Поскольку судами первой и апелляционной инстанций установлены все фактические обстоятельства, однако неправильно определена очередность удовлетворения требования кредитора, суд округа считает, что резолютивная часть определения суда первой инстанции, оставленного без изменения постановлением апелляционного суда, подлежит изменению.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 и 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа

п о с т а н о в и л:

определение Арбитражного суда Тверской области от 22.05.2023 и постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.10.2023 по делу № А66-3360/2022 изменить в части установления очередности требования ФИО3.

Требование ФИО3 подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункте 4 статьи 142 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» и пункта 8 статьи 63 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

Т.В. Кравченко

Судьи

Ю.В. Воробьева

М.В. Трохова