Гражданский кодекс часть 1

при протоколировании судебного заседания с использованием средств аудиозаписи рассмотрел кассационную жалобу ФИО2 на решение Арбитражного суда Тюменской области от 08.09.2021 (судья Макаров С.Л.)
и постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 15.12.2021 (судьи Лебедева Н.А., Бодункова С.А., Еникеева Л.И.), принятые по делу № А70-9657/2021
по иску ФИО2 к ФИО3
о применении последствий недействительности ничтожной сделки.

Третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора: ФИО4, Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Тюменской области (ИНН <***>,
ОГРН <***>), закрытое акционерное общество «Корпорация «Тюменьстрой» (ИНН <***>, ОГРН <***>), ФИО5.

В помещении Арбитражного суда Западно-Сибирского округа в судебном заседании приняли участие представители: ФИО2 – ФИО6 на основании доверенности от 17.12.2018; закрытого акционерного общества «Корпорация «Тюменьстрой» – ФИО7
на основании доверенности от 30.11.2021.

Суд установил:

ФИО2 (далее – ФИО2) обратился в Арбитражный суд Тюменской области с иском к ФИО3 (далее –
ФИО3) о применении последствий недействительности договора участия
в долевом строительстве от 20.06.2017 (далее – договор от 20.06.2017), заключенного между закрытым акционерным обществом «Корпорация «Тюменьстрой» (далее – общество) и ФИО3, а именно, просил прекратить право собственности
ФИО3 на отчужденное нежилое помещение, расположенное по адресу: <...> этаж, помещение 5, площадью 209,7 кв. м, кадастровый номер 72:23:0216005:7113 (далее – объект), а также возвратить объект
в собственность общества.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, судом привлечены ФИО8 (далее – ФИО8), Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Тюменской области (далее – Управление Росреестра по Тюменской области), ФИО5 (далее – ФИО5), общество.

Решением Арбитражного суда Тюменской области от 08.09.2021, оставленным
без изменения постановлением Восьмого арбитражного апелляционного суда
от 15.12.2021, в иске отказано.

ФИО2 обратился с кассационной жалобой, в которой просит решение суда первой инстанции и постановление апелляционного суда отменить, направить дело
на новое рассмотрение в Арбитражный суд Тюменской области.

В кассационной жалобе приведены следующие доводы: суды пришли к ошибочному выводу об отсутствии у спорного договора признаков мнимой сделки, поскольку стороны такого договора могли осуществить его формальное исполнение лишь для вида,
кроме того, общество не получило встречного предоставления от ФИО3; судами не исследовались имеющие значение для правильного разрешения дела обстоятельства, а именно, наличие у ФИО3 на момент совершения сделки финансовой возможности уплатить покупную цену за приобретаемое помещение, сложившиеся между ФИО5 и ФИО3 длительные приятельские
и деловые отношения, а также установленные решением Центрального районного суда города Тюмени от 02.03.2021 по делу № 2-586/2021 и апелляционным определением Тюменского областного суда от 29.09.2021 по делу № 2-922/2020 факты заключения между ФИО3 и обществом мнимых договоров займа от 20.02.2019
и от 20.04.2018 соответственно; суды не учли, что в рамках дела № А70-19988/2019 судами трех инстанций удовлетворен иск о взыскании с ФИО5 в пользу общества убытков в размере 24 864 000 руб., причиненных отчуждением принадлежащего последнему имущества по нерыночной цене, и установлены недобросовестность
и неразумность действий ФИО5 и ФИО3; не учтено судами также то, что поступившие, якобы от ФИО3, в кассу общества денежные средства
в размере 10 000 000 руб. в тот же день выданы ФИО5, что свидетельствует
о мнимом характере совершенного платежа; суды не дали надлежащей оценки тому обстоятельству, что ФИО3 не использует спорное помещение
ни в предпринимательских, ни в личных целях; суды сделали неверный вывод о том,
что неразумное расходование денежных средств директором общества предполагает
в качестве способа защиты гражданского права лишь взыскание убытков, но не является основанием для признания сделки недействительной; при принятии обжалуемых решения и постановления суды допустили нарушение норм процессуального права, отказав
в удовлетворении ходатайств ФИО2 об истребовании доказательств, необходимых для подтверждения обоснованности исковых требований.

ФИО3 и общество представили отзывы на кассационную жалобу,
в которых просят оставить обжалуемые судебные акты без изменения, находя
их законными и обоснованными. Оценки аргументации доводов кассационной жалобы ФИО2 отзывы не содержат.

От Управления Росреестра по Тюменской области поступил отзыв, в котором
оно оставило рассмотрение кассационной жалобы на усмотрение суда.

ФИО8 и ФИО5 отзывы на кассационную жалобу
не представили.

В судебном заседании представители ФИО2 и общества доводы, изложенные в кассационной жалобе и отзыве, поддержали.

Иные участники арбитражного процесса явку в судебное заседание не обеспечили, что с учетом их надлежащего извещения о времени и месте судебного заседания
не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы по существу (часть 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, далее –
АПК РФ).

Проверив в соответствии со статьями 286, 288 АПК РФ законность принятых
по делу судебных актов, суд кассационной инстанции приходит к следующему.

Судами установлено, что ФИО2 и ФИО5 принадлежит по 50 % акций общества каждому. Генеральным директором общества является ФИО5

Общество осуществляет деятельность в сфере строительства различного рода объектов, проведения земляных, монтажных, штукатурных и иных видов работ.

Между обществом (застройщик) и ФИО3 (участник) заключен договор от 20.06.2017, согласно пунктам 1.1, 1.2, 2.1 которого застройщик обязался построить многоэтажный жилой дом со встроенно-пристроенными нежилыми помещениями
по улице Достоевского-Короленко в городе Тюмени и после получения разрешения
на ввод в эксплуатацию указанного объекта передать в собственность участника находящееся в нем нежилое помещение, расположенное во втором подъезде на 1 этаже, площадью 194,01 м², в том числе офисное помещение площадью 37,72 м², офисное помещение площадью 28,06 м², офисное помещение площадью 37,72 м², офисное помещение площадью 35,32 м², коридор площадью 12,48 м², коридор площадью 10,19 м², лестницу площадью 23,3 м², комнату уборочного инвентаря площадью 2,87 м², санузел площадью 2,94 м², санузел для инвалидов площадью 3,41 м². Участник, в свою очередь, обязался уплатить за принимаемый объект недвижимости денежные средства в сумме 8 760 400 руб., при стоимости 1 м² в размере 40 000 руб.

В пункте 2.2 договора от 20.06.2017 стороны установили, что участник уплачивает застройщику покупную цену в течение 3 месяцев после государственной регистрации указанного договора.

Договор от 20.06.2017 зарегистрирован в Управлении Росреестра по Тюменской области 07.07.2017.

В деле имеется приходный кассовый ордер № 47 (том 1, лист 90), из содержания которого следует, что ФИО3 23.10.2017 внес в кассу общества 10 000 000 руб. В подтверждение этой операции также представлены кассовые чеки № 02, 03
на 1 000 000 и 9 000 000 руб. (том 3, лист 2), копия кассовой книги общества (том 1,
лист 112).

Руководитель и главный бухгалтер общества, подписав в этот же день (23.10.2017) расходный кассовый ордер № 51 (том 1, лист 115), распорядились направить денежные средства в размере 10 012 710 руб. 14 коп. на погашение задолженности по заработной плате перед сотрудниками общества за 4 квартал 2014 года, 2015 год, а также 2, 3, 4 кварталы 2016 года и 1, 2 кварталы 2017 года.

В подтверждение выплаты заработной платы в указанной сумме обществом составлена ведомость от 23.10.2017 (том 1, лист 117) с подписями сотрудников
(54 человека) о получении ими денежных средств в общей сумме 10 012 710 руб. 14 коп.

В дальнейшем общество и ФИО3 заключили дополнительное соглашение от 25.12.2017 (далее – дополнительное соглашение) к договору от 20.06.2017, изменив схему планировки нежилого помещения. Общая площадь составила 209,7 м²,
в том числе: лестничный холл площадью 37,6 м², объект управления площадью 37,9 м², объект управления площадью 48,5 м², объект управления площадью 80,7 м², санузел площадью 1,7 м², санузел площадью 1,5 м², санузел площадью 1,8 м².

Кроме того, дополнительным соглашением пункт 3.1.4 договора от 20.06.2017 изложен в новой редакции, согласно которой застройщик обязался передать участнику
в собственность завершенный строительством объект недвижимости по передаточному акту в 4 квартале 2017 года.

Дополнительное соглашение зарегистрировано в Управлении Росреестра
по Тюменской области 15.03.2018.

Право собственности на указанное нежилое помещение зарегистрировано
за ФИО3 в Едином государственном реестре недвижимости 11.04.2018 (регистрационная запись № 72:23:0216005:7113-72/041/2018-1).

Полагая, что договор от 20.06.2017 является мнимой сделкой, совершенной
без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ФИО2 обратился в Арбитражный суд Тюменской области с настоящим иском.

Отказывая в иске, суд первой инстанции руководствовался статьями 9, 153, 166, 168, 170, 181, 195, 209, 450 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), статьей 5 Федерального закона от 30.12.2004 № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации», пунктом 78 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25
«О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 25) и исходил
из недоказанности оснований для признания договора от 20.06.2017 недействительным
по мотиву его мнимости, поскольку счел подтвержденным материалами дела факт его реального исполнения сторонами.

Восьмой арбитражный апелляционный суд с выводами суда первой инстанции согласился, применительно к пункту 9 Постановления № 25 оценив спорный договор,
в том числе на предмет его притворности, как прикрывающего аналогичный договор между обществом и ФИО5, но также не найдя к тому оснований. Кроме того, апелляционный суд отметил, что финансовая возможность ФИО3
по внесению в кассу общества 10 000 000 руб. не имеет значения, так как данную сумму могло в порядке статьи 313 ГК РФ внести и другое лицо (в том числе ФИО5), что не порочит договор от 20.06.2017.

Изучив материалы дела, содержание судебных актов, кассационные доводы ФИО2, суд округа считает судебные акты подлежащими отмене, исходя
из следующего.

Существо доводов ФИО2 сводилось к тому, что путем исполнения оспариваемого договора состоялось безвозмездное отчуждение обществом в лице директора ФИО5 в пользу аффилированного с ним ФИО3
как фиктивного собственника дорогостоящего объекта недвижимости в результате имевшегося между ФИО5 и ФИО3 сговора.

В соответствии с пунктом 1 статьи 84 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (далее – Закон об акционерных обществах) сделка,
в совершении которой имеется заинтересованность, может быть признана недействительной (по иску общества, члена совета директоров (наблюдательного совета) общества или его акционеров (акционера), владеющих в совокупности не менее чем одним процентом голосующих акций общества, если она совершена в ущерб интересам общества и доказано, что другая сторона сделки знала или заведомо должна была знать
о том, что сделка являлась для общества сделкой, в совершении которой имеется заинтересованность, и (или) о том, что согласие на ее совершение отсутствует. При этом отсутствие согласия на совершение сделки само по себе не является основанием
для признания такой сделки недействительной.

Сделка, совершенная представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица, может быть признана судом недействительной по иску представляемого или по иску юридического лица, а в случаях, предусмотренных законом, по иску, предъявленному в их интересах иным лицом или иным органом, если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для представляемого
или для юридического лица либо имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя или органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица (пункт 2 статьи 174 ГК РФ).

Невозможность квалификации сделки в качестве сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, не препятствует признанию судом такой сделки недействительной на основании пункта 2 статьи 174 ГК РФ, а также по другим основаниям (пункт 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.06.2018 № 27 «Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность», далее – Постановление № 27).

По смыслу части 2 статьи 65, части 1 статьи 168 АПК РФ и пункта 9 Постановления № 25 при наличии возможности материально-правового обоснования требований истца, исходя из очевидной направленности его правового интереса, ошибка в их правовой квалификации и нормативном обосновании либо отсутствие таковых не должны препятствовать судебной защите.

Товарно-денежные отношения, регулируемые гражданским правом, основываются, как правило, на равноценности обмениваемых благ, поэтому определяющими признаками этих отношений являются возмездность и эквивалентность встречного предоставления, тем более, если речь идет о предпринимательских правоотношениях. Нарушение указанных принципов при совершении большинства сделок дестабилизирует гражданский оборот (определение Верховного Суда Российской Федерации от 24.12.2020
№ 306-ЭС20-14567).

Из аргументации исковых требований с очевидностью следует, что преследуемый истцом в рамках настоящего дела материальный интерес заключается в возврате
в имущественную массу общества спорного объекта недвижимости, отчужденного
в отсутствие встречного эквивалентного предоставления.

Следует согласиться с тем, что при реальной утрате обществом права собственности на недвижимое имущество, переданное по спорному договору, и факта владения им такая сделка не является мнимой.

Но, несмотря на неверную ссылку ФИО2 на статью 170 ГК РФ,
как основание для признания договора от 20.06.2017 недействительным, на судах лежала обязанность правильно квалифицировать предъявленный иск, определив применимые нормы права и подлежащие доказыванию существенные для дела обстоятельства.

В ходе рассмотрения дела ФИО2 приведен ряд аргументов в обоснование предъявленных исковых требований.

Так, решением Арбитражного суда Тюменской области от 16.12.2009 по делу
№ А70-12636/2009 индивидуальный предприниматель ФИО3
(ИНН <***>, ОГРНИП <***>) признан несостоятельным (банкротом)
в рамках упрощенной процедуры банкротства отсутствующего должника. Определением того же суда от 09.06.2010 процедура конкурсного производства завершена, конкурсная масса не сформирована в связи с отсутствием у должника какого-либо имущества, задолженность перед кредиторами осталась полностью непогашенной.

Из общедоступных сведений, содержащихся в Едином государственном реестре индивидуальных предпринимателей, следует, что в дальнейшем ФИО3
в качестве индивидуального предпринимателя зарегистрирован не был, доказательств осуществления им предпринимательской деятельности после 09.06.2010 в ходе рассмотрения дела не представлено.

Вступившим в законную силу решением Центрального районного суда города Тюмени от 02.03.2021 по делу № 2-586/2021 (том 2, листы 63 - 72), которым отказано
в иске ФИО3 к обществу о взыскании задолженности по договору займа
в сумме 4 000 000 руб. и процентов за пользование займом в сумме 320 000 руб., установлен факт заключения между ФИО3 (займодавец) и обществом (заемщик) мнимого договора займа от 20.02.2019 в отсутствие у ФИО3 финансовой возможности для выдачи обществу заемных средств, а также установлено наличие между ФИО3 и директором общества ФИО5 длительных деловых и приятельских отношений.

Тюменский областной суд в апелляционном определении от 29.09.2021 по делу
№ 2-922/2020 по другому иску ФИО3 к обществу о взыскании задолженности по договору займа от 20.04.2018 в размере 2 460 000 руб. и процентов за пользование займом в сумме 312 723 руб. 29 коп. также признал указанный договор займа мнимой сделкой, недобросовестно совершенной сторонами с целью придания внешне легального основания для перечисления значительной суммы денежных средств обществом
в условиях корпоративного конфликта с ФИО2 На основании имеющихся
в налоговом органе сведений суд отметил отсутствие доходов у ФИО3
за период с 2010 по 2018 годы.

Кроме того, в рамках дела № А70-19988/2019 арбитражными судами трех инстанций удовлетворен иск ФИО2 о взыскании с ФИО5 в пользу общества убытков в размере 24 864 000 руб., причиненных ответчиком отчуждением принадлежащего обществу недвижимого имущества по нерыночной цене в пользу ФИО9 и ФИО3 В судебным актах установлено,
что поведение ФИО5 как руководителя общества не отвечает принципам добросовестности и разумности, а ФИО2 и ФИО5 находятся
в длительном корпоративном конфликте.

Таким образом, вступившими в законную силу судебными актами установлена совокупность обстоятельств, которые ошибочно не приняты во внимание судами
при разрешении настоящего спора, а именно: 1) нахождение ФИО2
и ФИО5 в длительном корпоративном конфликте; 2) отсутствие
у ФИО3 финансовой возможности по приобретению дорогостоящих объектов недвижимого имущества; 3) аффилированность ФИО3 и ФИО5, которая в отсутствие формально-юридических связей носит фактический характер (определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 № 308-ЭС16-1475); 4) наличие на стороне ФИО3 и ФИО5 согласованного недобросовестного поведения, которое выразилось в неоднократном совершении мнимых сделок, а также сделок, направленных на отчуждение имущества общества на условиях, существенно отличающихся от рыночных.

Также судами не дана надлежащая оценка доводам истца, касающимся ошибочной калькуляции покупной цены в оспариваемом договоре и обстоятельствам, относящимся
к фактической уплате ФИО3 или, как указал суд апелляционной инстанции, самим ФИО5 за ФИО3 в порядке статьи 313 ГК РФ денежных средств за приобретаемый объект недвижимости.

Истец обращал внимание судов на то, что установленная в пункте 2.1 договора
от 20.06.2017 стоимость 1 м² в размере 40 000 руб. при умножении на указанную
в пункте 1.2 совокупную площадь помещения в размере 194,01 м²дает в результате цену объекта в размере 7 760 400 руб., однако, в пункте 2.1 договора таковая определена
в размере 8 760 400 руб.

Более того, об уплате именно 8 760 400 руб. в качестве цены помещения общество сообщало в ходе всего рассмотрения дела, в том числе в судебном заседании в суде округа.

Изложенное, при внимательном исследовании заявленных доводов
и представленных в материалы дела доказательств, должно было породить у судов обоснованные сомнения в истинности такого утверждения, поскольку в ординарной хозяйственной жизни невозможно представить покупателя, который не заметит того,
что переплатил за приобретенную вещь 1 000 000 руб.

Подобное нерачительное отношение к затрачиваемым денежным средствам наряду
с изложенным в совокупности может говорить о том, что общество и ФИО3 при документальном оформлении спорных правоотношений придавали небольшое значение формальностям, поскольку, в действительности, уплата денежных средств вовсе не предполагалась, а преследуемой целью сторон сделки был безвозмездный вывод актива из имущественной массы общества.

ФИО2 при рассмотрении дела указывал, что внесенные 23.10.2017 от имени ФИО3 в кассу общества денежные средства в сумме 10 000 000 руб. фактически принадлежали ФИО5, который в этот же день изъял их обратно, произведя фиктивную операцию по погашению задолженности по заработной плате работникам, которой в действительности не имелось. Более того, по утверждению истца, часть из указанных в зарплатной ведомости людей не является сотрудниками общества,
а некоторых из них на момент ее оформления не было в живых.

Другими словами, истец полагает, что ФИО5 были транзитом проведены через кассу общества денежные средства с целью создания видимости возмездности договора от 20.06.2017 и обеспечения возможности вывода из имущественной массы ликвидного актива.

Приведенные аргументы истца судами не проверены.

При этом длительной задержке выплаты работникам заработной платы обычно свойственны определенные юридические последствия в виде взыскания задолженности
в судебном порядке (статья 122 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), привлечения общества к административной ответственности (часть 6
статьи 5.27 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях), возможной уголовной ответственности руководителя общества (статья 145.1 Уголовного кодекса Российской Федерации), выдачи контролирующими органами соответствующих предписаний и пр. Однако ничего подобного судами не установлено, о наличии таких обстоятельств оппонентами истца не заявлялось, несмотря на то, что им не было затруднительно представление указанных доказательств при наличии таковых,
и это не могло не вызвать у суда сомнений в действительности выплаченной задолженности по заработной плате за четыре года трудовому коллективу из пятидесяти четырех человек.

Между именно это обстоятельство является ключевым в аргументации истца
о фактической безвозмездности отчуждения обществом актива и имитации его оплаты.

Заявленные ФИО2 ходатайства о содействии в сборе доказательств путем их истребования у общества, а также у налогового органа (том 2, лист 143, том 7, лист 70, том 8, лист 43) суды отклонили, по сути, создав препятствия истцу в реализации предоставленного процессуальным законом права на доказывание исковых требований
в условиях затруднительного самостоятельного получения доказательств, в том числе
по причине имеющегося внутри общества длительного корпоративного конфликта
(часть 1 статьи 41, части 1, 4 статьи 66 АПК РФ, пункт 38 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.12.2021 № 46 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел
в суде первой инстанции»).

Так, отклоняя ходатайства истца об истребовании доказательств, суд апелляционной инстанции счел недоказанной истцом невозможность их самостоятельного получения путем обращения с соответствующим запросом в общество.

Однако при наличии регулярного удовлетворения арбитражными судами исков ФИО2 об истребовании у общества документов о его деятельности (вступившие
в законную силу решения Арбитражного суда Тюменской области от 01.12.2020
по делу № А70-17038/2020, от 09.12.2020 по делу № А70-16182/2020), свидетельствующего об уклонении общества от исполнения своих информационных корпоративных обязанностей, у суда не имелось оснований полагать, что документы, касающиеся спорного договора, обществом будут предоставлены истцу добровольно.

Кроме того, судами не принята во внимание правовая позиция, изложенная
в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.12.2014 № 309-ЭС14-923, согласно которой при наличии представленных доказательств недобросовестности сторон оспариваемой сделки, бремя доказывания совершения такой сделки в интересах контрагентов, в том числе в части условия о справедливой цене, отсутствия цели причинить вред иным участникам оборота переходит на ответчика.

Таким образом, при наличии неоднократно установленной в судебном порядке фактической аффилированности ФИО3 и ФИО5, согласованного недобросовестного осуществления ими гражданских прав путем имитации возмездности при выводе активов из общества, уклонения общества в лице ФИО5
от предоставления ФИО2 документов о деятельности общества, судам следовало возложить бремя доказывания (опровержения) указанных ФИО2 обстоятельств на его процессуальных оппонентов (общество в лице ФИО5
и ФИО3), а в случае уклонения от такого доказывания счесть
их отказавшимися от участия в состязательном процессе и отнести на них соответствующие процессуальные последствия (часть 2 статьи 9 АПК РФ).

Суд округа также считает необходимым обратить внимание судов на следующее.

В силу пункта 1 статьи 65.2 ГК РФ участник корпорации, оспаривая совершенные корпорацией сделки и требуя применения последствий недействительности ничтожных сделок, действует от имени корпорации как ее представитель (пункт 1 статьи 182 ГК РФ), поэтому корпорация в подобных делах выступает материальным истцом, а участник процессуальным (пункт 32 Постановления № 25, подпункт 1 пункта 7 Постановления
№ 27).

Между тем к участию в настоящем деле общество привлечено в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора,
что не соответствует его истинному правовому статусу, указанному в законе
и разъяснениях высшей судебной инстанции.

Таким образом, поскольку судами не установлены обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела (часть 2 статьи 65 АПК РФ), неправильно распределено бремя их доказывания, неверно применены нормы материального права, судебные акты подлежат отмене с направлением дела на новое рассмотрение
в арбитражный суд первой инстанции (части 1, 3 статьи 286, пункт 3 части 1 статьи 287, часть 1 статьи 288 АПК РФ), поскольку в компетенцию суда кассационной инстанции
не входят полномочия по исследованию и оценке доказательств.

При новом рассмотрении суду первой инстанции необходимо учесть изложенное судом округа, в частности: определить должным образом круг и статус лиц, участвующих в деле; квалифицировать требования истца исходя из существа направленности его правового интереса; определить все существенные для правильного рассмотрения дела обстоятельства и верно распределить бремя их доказывания между лицами, участвующими в деле, учитывая их фактические возможности по доступу
к доказательствам, аффилированность, добросовестное/недобросовестное осуществление гражданских и процессуальных прав, сокрытие доказательств от оппонента в нарушение пункта 3 статьи 307 ГК РФ; предложить лицам, участвующим в деле, при необходимости представить дополнительные доказательств в подтверждение своих доводов и возражений в порядке части 2 статьи 66 АПК РФ, а также обеспечить возможность истребования доказательств при затруднительности их самостоятельного получения.

В случае, если при новом рассмотрении суд придет к выводу о наличии
в оспариваемой сделке пороков, предусмотренных главой XI Закона об акционерных обществах или пунктом 2 статьи 174 ГК РФ, следует учесть, что срок исковой давности
по такому иску, заявленному участником корпорации, находящемся в корпоративном конфликте с обществом, фактически контролируемым другой стороной конфликта, начинает течь с момента полной субъективной осведомленности процессуального истца об основаниях для оспаривания сделки, то есть обо всех обстоятельствах, составляющих юридический состав недействительности сделки. Следовательно, пока корпорация в лице противоположной стороны конфликта скрывает необходимую информацию от участника, субъективный срок исковой давности для него не течет.

Кроме того, при новом рассмотрении дела суду следует изучить вопрос
об объединении настоящего дела в одно производство с делом № А70-1381/2022 по иску общества в лице ФИО2 к ФИО5 о взыскании убытков, причиненных обществу путем заключения и исполнения спорного договора (часть 2.1 статьи 130
АПК РФ), имея, однако, ввиду, что требования ФИО2, заявленные по обоим делам, не являются взаимоисключающими (пункт 16 постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»).

Таким образом, установив все имеющие для правильного рассмотрения требований истца обстоятельства, исходя из подлежащих применению норм права и их толковании
в актуальной судебной практике, суду следует правильно разрешить спор, распределив судебные расходы, включая расходы в связи с рассмотрением кассационной жалобы.

Руководствуясь пунктом 3 части 1 статьи 287, статьей 289 АПК РФ, Арбитражный суд Западно-Сибирского округа

постановил:

решение Арбитражного суда Тюменской области от 08.09.2021 и постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 15.12.2021 по делу № А70-9657/2021 отменить, направить дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд Тюменской области.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия,
в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий К.И. Забоев

Судьи А.Л. Полосин

ФИО1