Гражданский кодекс часть 1

иные лица, участвующие в деле, явку представителей в суд не обеспечили, о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы извещены надлежащим образом в порядке статей 121, 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на Интернет-сайте Семнадцатого арбитражного апелляционного суда,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу конкурсного управляющего должника общества с ограниченной ответственностью «Ремонтно-монтажное управление Министерства здравоохранения Удмуртской Республики» ФИО1 Геннадьевны

на определение Арбитражного суда Удмуртской Республики

от 23 мая 2022 года

о признании требования ФИО2 в размере 685 611,35 рубля обоснованным, подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты,

вынесенное судьей Е.И. Глуховой

в рамках дела №А71-13545/2017

о признании общества с ограниченной ответственностью «Ремонтно-монтажное управление Министерства здравоохранения Удмуртской Республики» (ИНН <***>, ОГРН <***>) несостоятельным (банкротом),

установил:

16.08.2017 в Арбитражный суд Удмуртской Республики поступило заявление акционерного общества «Медавтотранс» (далее – АО «Медавтотранс») о признании общества с ограниченной ответственностью «Ремонтно-монтажное управление Министерства здравоохранения Удмуртской Республики» (далее – ООО «РМУ Минздрава УР», должник) несостоятельным (банкротом) при наличии неисполненных обязательств свыше 395 400,00 рублей, которое определением от 21.08.2017 принято к производству суда, возбуждено настоящее дело о банкротстве должника.

Решением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 28.09.2017 (резолютивная часть от 22.09.2017) ООО «РМУ Минздрава УР» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство по упрощенной процедуре ликвидируемого должника сроком на шесть месяцев, конкурсным управляющим должника утверждена ФИО4 (далее – ФИО4), член ассоциации «Краснодарская межрегиональная саморегулируемая организация арбитражных управляющих «Единство». Требование АО «Медавтотранс» в размере 395 400,00 рублей включено в третью очередь реестра требований кредиторов должника ООО «РМУ Минздрава УР».

Соответствующие сведения опубликованы в газете «Коммерсантъ» №182 от 30.09.2017, стр.66.

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 22.07.2020 ФИО4 освобождена от исполнения обязанностей конкурсного управляющего должника, конкурсным управляющим должника утверждена ФИО1 (далее – ФИО1), член ассоциации «КМ СРО АУ «Единство».

08 апреля 2019 года ФИО2 обратился в Арбитражный суд Удмуртской Республики с требованием о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 685 611,35 рубля, в том числе 558 844,35 рубля основного долга и 126 767,35 рубля процентов по договору займа от 05.08.2015 (с учетом уточнения, принятого судом в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, далее – АПК РФ).

Определением от 15.04.2019 указанное заявление принято к производству суда и назначено к рассмотрению.

Конкурсным управляющим представлены возражения относительно заявленных требований, в т.ч. применении срока исковой давности, пропуске двухмесячного срока для предъявления требования в суд.

Определением Арбитражного суда Удмуртской Республики от 23 мая 2022 года (резолютивная часть от 16.05.2022) требование ФИО2 признано обоснованным в размере 685 611,35 рубля и подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты (с учетом определения от 23.05.2022 об исправлении опечатки).

Не согласившись с судебным актом, конкурсный управляющий ФИО1 подала апелляционную жалобу, в которой просит определение суда от 23.05.2022 отменить, принять по делу новый судебный акт.

Заявитель жалобы указывает на то, что требование ФИО2 подано с нарушением срока исковой давности. Вывод суда первой инстанции о том, что частичный возврат займа, признанный кредитором, подтверждает лишь добровольное исполнение должником принятых обязательств, но не свидетельствует о предъявлении кредитором требования о возврате займа и начале течения срока исковой давности, является ошибочным; частичное погашение займа наличными денежными средствами не может иметь место без предъявления кредитором требования о возврате денежных средств. В свою очередь, расходные кассовые ордера, содержащие личную подпись ФИО2, должны быть расценены судом, как достаточное доказательство, выражающее намерение по возврату денежных средств. Судом первой инстанции не учтено, что ФИО2 является заинтересованным по отношению к должнику лицом, все перечисления производились по его устному распоряжению. Получение ФИО2 30.09.2015 первого платежа свидетельствует о воле кредитора, направленной на возврат денежных средств по договору займа от 05.08.2015. Срок исковой давности по требованию начал течь 30.09.2015, каждым последующим платежом срок давности прерывался. Срок на обращение за защитой права по возврату непогашенной части займа начал течь с 26.12.2015 (следующий день после даты последнего платежа) и истек 26.12.2018; заявление о включении требования в реестр требований кредиторов должника подано ФИО2 08.04.2019, то есть после истечения срока исковой давности. Судом первой инстанции в нарушение части 2 статьи 69 АПК РФ, части 2 статьи 71 АПК РФ не приняты во внимание судебные акты по делу №А71-18190/2017-Т14 и №А71-13545/2017-Т17, в рамках которых было рассмотрено требование ФИО2, основанное на ряде договоров займа, требование было признано необоснованным; при рассмотрении требований суды указали на недоказанность наличия на стороне должника неисполненного обязательства перед заявителем, реальности возникших между ними отношений; при рассмотрении требования ФИО2 в рамках обособленного спора суды исследовали, в том числе, квитанцию к приходному кассовому ордеру №376 от 05.08.2015; судами сделаны однозначные выводу об отсутствии задолженности перед ФИО2 на конец 2016 года. В рамках дела о банкротстве АО «Медавтотранс» в определении суда от 24.04.2019 по делу №А71-18190/2017 сделан вывод о том, что договоры займа между должником и ФИО2 являются мнимыми, направленными на искусственное создание задолженности, требование ФИО2 заявлено исключительно с противоправной целью незаконного получения денежных средств из конкурсной массы должника в ущерб реальным кредиторам должника (статья 10 ГК РФ). По мнению апеллянта, судом первой инстанции к требованию аффилированного кредитора не применен повышенный стандарт доказывания (достоверность за пределами разумных сомнений). При рассмотрении настоящего обособленного спора суд первой инстанции ограничился лишь выборочным исследованием документов, не дав оценки возражениям конкурсного управляющего о реальности хозяйственных операций, без углубленного изучения правовой природы взаимоотношений сторон, изучив их характер, причины возникновения, экономический смысл, поведение сторон в предшествующий период и сопоставления установленного с их доводами. Фактически ФИО2 займ в сумме 674 992,23 рубля предприятию ООО «РМУ Минздрава УР» не предоставлял, займ был предоставлен АО «Медавтотранс», движение денежных средств в кассе предприятий носило транзитный характер. Договоры займа, заключенные между должником и ФИО2, носили формальный характер и были направлены на оптимизацию расходования денежных средств между должниками ООО «РМУ Минздрава УР» и АО «Медавтотранс», в котором ФИО2 был генеральным директором. Задолженность перед ФИО2 по данным бухгалтерского учета должника ООО «РМУ Минздрава УР» по договору займа б/н от 05.08.2015 не числится; задолженность полностью погашена. Непринятие мер ко взысканию задолженности свидетельствует о нестандартном поведении участников хозяйственного оборота. При рассмотрении настоящего обособленного спора суд вышел за пределы рассмотрения требования. Организационно-распорядительными и административно-хозяйственными полномочиями обладали руководители должника ФИО5 и ФИО6, однако, к участию в данном обособленном споре ФИО5 и ФИО6 не были привлечены, то есть данным судебным актом непосредственно затрагиваются права лиц, не привлеченных к участию в деле. Выводы суда об отсутствии у ФИО2 распорядительных административно-хозяйственных функций и их наличие у ФИО5 и ФИО6 предопределяют судебный акт по спору о привлечении к субсидиарной ответственности, а также преждевременны до вступления в законную силу судебного акта по уголовному делу №1-574/2021.

От ФИО2 поступил отзыв на апелляционную жалобу, в котором просит определение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения. Указывает на то, что материалами дела подтвержден факт предоставления займа. В деле отсутствует письменная форма договора займа между ФИО2 и должником, в значит, отсутствует условие о сроке возврата займа. С заявлением о включении в реестр требований кредиторов суммы займа и процентов за пользованием займа ФИО2 обратился в арбитражный суд 08.04.2019 с приложением к заявлению документа, подтверждающего направление указанного заявления должнику, следовательно, срок исковой давности начал течь для должника по истечении 30 дней с момента получения должником копии заявления ФИО2, а именно с 09.05.2019. Должник не предоставил суду первой инстанции доказательств направления ФИО2 требования должнику о возврате займа в сумме 674 992,23 рубля до направления ФИО2 08.04.2019 заявления в арбитражный суд о включении в реестр требований кредиторов должника суммы займа. Следовательно, ФИО2 не пропустил трехлетний срок исковой давности обращения в арбитражный суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов суммы займа и процентов за пользование займом. Судебные акты по делам №А71-18190/2017-Т14 и №А71-13545/2017-Т17 принимались по иным требованиям, исходя из иных доказательств, представленных сторонами и иных обстоятельств совершения сторонами договора займа, и не могут быть приняты во внимание при рассмотрении настоящего обособленного спора. В рассматриваемом случае материалами дела подтверждается наличие разумных экономических мотивов сделки и реальность соответствующих хозяйственных операций должника, направленных на достижение не противоречащей закону цели. Получение заемных денежных средств в размере 674 992,23 рубля отражено должником в документах бухгалтерского учета и налоговой отчетности. Длительное отсутствие претензий со стороны ФИО2 к должнику не свидетельствует о злоупотреблении правом и не является основанием для отказа во включении требований заявителя в реестр требований кредиторов должника. Материалами дела подтверждено, что организационно-распорядительными и административно-хозяйственными полномочиями в ООО «РМУ Минздрава УР» были наделены с 01.06.2015 генеральный директор ФИО5, с 28.03.2017 – генеральный директор ФИО6, а в части бухгалтерского и налогового учета ООО «Центр комплексного обслуживания» в ООО «РМУ Минздрава УР» и в ОАО «Медавтотранс» с 01.08.2015 по 31.12.2019. Поскольку должником не представлены иные доказательства, ФИО2 не являлся контролирующим должника лицом, аффилированным лицом, а также лицом, наделенным организационно-распорядительными и административно-хозяйственными полномочиями в ООО «РМУ Минздрава УР». Обжалуемый судебный акт не может повлиять на права и обязанности ФИО5, ФИО7, в связи с чем, у суда первой инстанции отсутствовали основания для привлечения указанных лиц к участию в настоящем обособленном споре.

В судебном заседании конкурсный управляющий должника ФИО1 доводы апелляционной жалобы поддержала, просила определение отменить, в удовлетворении заявленных ФИО2 требований отказать.

ФИО2 с доводами апелляционной жалобы не согласился, просил определение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства, представителей в заседание суда апелляционной инстанции не направили, что в соответствии с частью 3 статьи 156 АПК РФ не является препятствием к рассмотрению дела в их отсутствие.

Законность и обоснованность обжалуемого судебного акта проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 266, 268 АПК РФ.

Как следует из материалов дела, ФИО2 обратился в суд с заявлением о включении задолженности в размере 685 611,35 рубля, в том числе 558 844,35 рубля долга и 126 767,00 рублей процентов, в реестр требований кредиторов должника.

В обоснование заявленных требований кредитор ФИО2 ссылается на то, что между ним и ООО «РМУ Минздрава УР» был заключен договор займа, по которому он предоставил должнику займ в размере 674 992,23 рубля, что подтверждается квитанцией к приходному кассовому ордеру №376 от 05.08.2015.

Ссылаясь на указанные обстоятельства, а также то, что сумма займа должником не возвращена, ФИО2 обратился в арбитражный суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов ООО «РМУ Минздрава УР» задолженности в размере, указанном выше.

При рассмотрении обоснованности заявленного требования, конкурсным управляющим заявлено о пропуске заявителем срока исковой давности и двухмесячного срока для обращения в суд с заявлением о включении задолженности в реестр требований кредиторов должника. кроме того, указано на отсутствие задолженности на стороне должника перед заявителем требования.

Признавая требование ФИО2 обоснованным в размере 685 611,35 рубля и подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты, суд первой инстанции исходил из того, что факт предоставления займа и внесения денежных средств в ООО «РМУ Минздрава УР» подтвержден материалами дела, наличие у ФИО2 финансовой возможности на предоставление займа подтверждено, доказательств возврата суммы займа не представлено; срок исковой давности на подачу требования не пропущен; поскольку в силу статьи 19 Закона о банкротстве ФИО2 являлся заинтересованным по отношению к должнику лицом, учитывая, что непринятие кредитором мер к истребованию задолженности в период неплатежеспособности должника является в силу пункта 3.2 Обзора формой предоставления компенсационного финансирования, рассматриваемое требование подлежит удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

При этом, судом сделан вывод о том, что срок исковой давности заявителем не пропущен.

Изучив материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, отзыва на нее, исследовав имеющиеся в материалах дела доказательства в порядке статьи 71 АПК РФ, заслушав лиц, участвующих в судебном заседании, проверив правильность применения арбитражным судом норм материального права и соблюдения норм процессуального права, арбитражный апелляционный суд усматривает основания для изменения обжалуемого судебного акта в части в связи со следующим.

В соответствии со статьей 223 АПК РФ и статьей 32 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) дела о банкротстве юридических лиц и граждан, в том числе зарегистрированных в качестве индивидуальных предпринимателей, рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными настоящим Федеральным законом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 126 Закона о банкротстве с даты принятия решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства все денежные требования к нему могут быть предъявлены только в ходе конкурсного производства.

Статьей 4 Закона о банкротстве предусмотрено, что состав и размер денежных обязательств, требований о выплате выходных пособий и (или) об оплате труда лиц, работающих или работавших по трудовому договору, и обязательных платежей определяются на дату подачи в арбитражный суд заявления о признании должника банкротом, если иное не предусмотрено настоящим Федеральным законом.

Пунктом 6 статьи 16 Закона о банкротстве предусмотрено, что требования кредиторов включаются в реестр требований кредиторов и исключаются из него арбитражным управляющим или реестродержателем исключительно на основании вступивших в силу судебных актов, устанавливающих их состав и размер, если иное не определено настоящим пунктом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 142 Закона о банкротстве установление размера требований кредиторов осуществляется в порядке, предусмотренном статьей 100 названного Закона.

Согласно статьям 71 и 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве суд должен исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности. При этом необходимо иметь в виду, что целью проверки обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

Согласно правовой позиции, сформулированной Конституционным Судом Российской Федерации в постановлениях от 22.07.2002 N14-П, от 19.12.2005 №12-П, процедуры банкротства носят публично-правовой характер; разрешаемые в ходе процедур банкротства вопросы влекут правовые последствия для широкого круга лиц (должника, текущих и реестровых кредиторов, работников должника, его учредителей и т.д.).

В развитие данной правовой позиции в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» даны разъяснения о том, что в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности. Признание должником или арбитражным управляющим обстоятельств, на которых кредитор основывает свои требования (часть 3 статьи 70 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), само по себе не освобождает другую сторону от необходимости доказывания таких обстоятельств.

В соответствии со статьей 100 Закона о банкротстве требование кредитора о включении в реестр требований кредиторов должника направляется в суд с приложением судебного акта или иных документов, подтверждающих обоснованность этих требований.

Целью проверки обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

Таким образом, при рассмотрении заявлений о включении в реестр требований кредиторов в силу требований статей 71, 100, 142 Закона о банкротстве судом проверяется обоснованность заявленных требований, определяется их характер, размер и обязательства, не исполненные должником.

При установлении требований в деле о банкротстве не подлежит применению часть 3.1 статьи 70 АПК РФ, согласно которой обстоятельства, на которые ссылается сторона в обоснование своих требований, считаются признанными другой стороной, если они ею прямо не оспорены или несогласие с такими обстоятельствами не вытекает из иных доказательств, обосновывающих представленные возражения относительно существа заявленных требований. Также при установлении требований в деле о банкротстве признание должником или арбитражным управляющим обстоятельств, на которых кредитор основывает свои требования (часть 3 статьи 70 АПК РФ), само по себе не освобождает другую сторону от необходимости доказывания таких обстоятельств.

В силу статьи 40 Закона о банкротстве к заявлению кредитора прилагаются документы, подтверждающие обязательства должника перед конкурсным кредитором, а также наличие и размер задолженности по указанным обязательствам; доказательства оснований возникновения задолженности (счета-фактуры, товарно-транспортные накладные и иные документы); иные обстоятельства, на которых основывается заявление кредитора.

Согласно статье 309 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляемыми требованиями. Односторонний отказ от исполнения обязательства не допускается (статья 310 ГК РФ).

В соответствии с положениями пункта 1 статьи 807 ГК РФ по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В соответствии с положениями пункта 1 статьи 808 ГК РФ договор займа между гражданами должен быть заключен в письменной форме, если его сумма превышает не менее чем в десять раз установленный законом минимальный размер оплаты труда, а в случае, когда займодавцем является юридическое лицо, - независимо от суммы.

Согласно положениям пункта 1 статьи 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами в требуемой в подлежащих случаях форме достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Поэтому требование соблюдения простой письменной формы для договора относится именно к соглашению сторон.

В силу пункта 2 статьи 434 ГК РФ договор в письменной форме может быть заключен путем составления одного документа, подписанного сторонами, а также путем обмена документами посредством почтовой, телеграфной, телетайпной, телефонной, электронной или иной связи, позволяющей достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору.

Пунктом 3 статьи 434 ГК РФ предусмотрено, что письменная форма договора считается соблюденной, если письменное предложение заключить договор принято в порядке, предусмотренном пунктом 3 статьи 438 названного Кодекса, то есть путем совершения лицом, получившим оферту, в срок, установленный для ее акцепта, действий по выполнению указанных в ней условий договора.

В силу пункта 3 статьи 9 АПК РФ арбитражный суд создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законов и иных нормативных правовых актов при рассмотрении дела.

Из положений указанных норм следует, что формирование предмета доказывания в ходе рассмотрения конкретного спора, а также определение источников, методов и способов собирания объективных доказательств, посредством которых устанавливаются фактические обстоятельства дела, является исключительной прерогативой суда, рассматривающего спор по существу.

Соответственно, общие правила доказывания при рассмотрении обособленного спора по включению в реестр требований кредиторов предполагают, что заявитель, обратившийся с требованием о включении в реестр, обязан представить первичные документы в подтверждение факта передачи кредитором должнику какого-либо имущества (в том числе и денежных средств), иные участники процесса при наличии возражений обязаны подтвердить их документально (например, представить доказательства встречного предоставления со стороны должника по рассматриваемому обязательству).

Как неоднократно отмечал Верховный Суд Российской Федерации в своих определениях, периодических и тематических обзорах судебной практики, в условиях банкротства должника и конкуренции его кредиторов для предотвращения необоснованных требований к должнику и нарушений тем самым прав его кредиторов к доказыванию обстоятельств, связанных с возникновением задолженности должника-банкрота, предъявляются повышенные требования, что связано, в первую очередь, с тем, что нахождение ответчика в статусе банкротящегося лица с высокой степенью вероятности может свидетельствовать о недостаточности его имущественной массы для погашения долга перед всеми кредиторами, которые, разумно рассчитывая на погашение имеющейся перед ними задолженности, объективно заинтересованы в том, чтобы в реестр включались только реально существующие требования, наличие и размер которых не вызывает сомнений.

Это обусловило формирование практики применения повышенного стандарта доказывания при рассмотрении заявления кредитора о включении в реестр требований кредиторов должника, заключающегося в осуществлении судом более тщательной проверки обоснованности требований по сравнению с обычным общеисковым гражданским процессом; в таком случае основанием к включению требования в реестр является представление кредитором доказательств, ясно и убедительно подтверждающих наличие и размер задолженности перед ним и опровергающих возражения заинтересованных лиц об отсутствии долга.

Судебное исследование обстоятельств, на которых основаны требования, должно отличаться большей глубиной и широтой по сравнению с обычным спором, тем более, если на такие обстоятельства указывают лица, участвующие в деле; для этого требуется исследование не только прямых, но и косвенных доказательств и их оценка на предмет согласованности между собой и позициями, занимаемыми сторонами спора.

В случае наличия возражений конкурирующего кредитора либо конкурсного управляющего, выступающего в интересах справедливого и обоснованного распределения конкурсной массы, на требования о включении в реестр и представлении в суд прямых или косвенных доказательств, подтверждающих существенность сомнений в наличии долга, на заявившее требование лицо возлагается бремя опровержения этих сомнений. При этом заявителю требований не должно составлять затруднений опровергнуть указанные сомнения, поскольку именно он должен обладать всеми доказательствами своих правоотношений с несостоятельным должником.

С учетом вышеуказанных правовых позиций, принимая во внимание, что установленными в деле о банкротстве могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности, заинтересованный по отношению к должнику кредитор должен исключить любые разумные сомнения в реальности долга, исходя из заявленных участвующими в деле лицами возражений.

Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Доказательство признается арбитражным судом достоверным, если в результате его проверки и исследования выясняется, что содержащиеся в нем сведения соответствуют действительности (части 2, 3 статьи 71 АПК РФ).

В силу части 1 статьи 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Из материалов дела следует, что факт предоставления займа подтвержден квитанцией к приходно-кассовому ордеру №376 от 05.08.2015.

Судом установлено, что факт внесения денежных средств в заявленном размере в ООО «РМУ Минздрава Удмуртской Республики» подтверждается, помимо представленной квитанции, бухгалтерскими документами, представленными конкурсным управляющим должника, а именно: оборотно-сальдовой ведомостью по счету 66.03 за 2016 год (л.д.41 т.1), расходными кассовыми ордерами по возврату ФИО2 денежных средств в счет погашения займа (л.д.16-22 т.2), бухгалтерским балансом от 30.09.2015, подписанным руководителем должника ФИО5 (л.д.5,6-8 т.5).

С целью проверки обоснованности заявленного кредитором требования арбитражным судом были допрошены свидетели.

Так в ходе судебного заседания 19.03.2021 кассир ФИО8, допрошенная в качестве свидетеля, пояснила, что ООО «РМУ Минздрава УР» и ОАО «Медавтотранс» располагались по одному адресу и бухгалтерские услуги обоим организациям оказывало ООО «Центр комплексного обслуживания» (л.д.77-78 т.8).

Арбитражный суд, с учетом исследования совокупности предоставленных в материалы дела доказательств, обоснованно исходил из того, что ошибочное заверение представленной квитанции печатью «Медавтотранс», учитывая их расположение по одному адресу и обслуживание одной организацией, не опровергает факт предоставления заявителем и получение должником денежных средств.

При этом отсутствие у кредитора договора займа, который со слов кредитора находился в ОАО «Медавтотранс» и не возвращен ему, не опровергает факт наличия заемных обязательств, подтвержденный приходным кассовым ордером и бухгалтерской документацией, отражающей наличие заемных обязательств между сторонами.

Следует обратить внимание на то обстоятельство, что указанные документы сфальсифицированными не признаны и из состава доказательств, как ненадлежащие и недопустимые доказательства, не исключены.

Доказательств обратного в материалах дела не представлено, как и не представлено таких доказательств и суду апелляционной инстанции.

Согласно разъяснениям, содержащимся в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 05.04.2011 №16324/10, даже в случае отсутствия оригинала договора займа с учетом доказанности реального исполнения займодавцем своей обязанности по предоставлению займа у заемщика, в свою очередь, возникает обязательство по возврату заемных денежных средств.

В подтверждение наличия у ФИО2 финансовой возможности предоставления займа в материалы дела представлены договор денежного займа от 04.08.2015, заключенный с ФИО9, расписка в предоставлении ему денежных средств (л.д.147-18 т.1); наличие у ФИО10 финансовой возможности предоставления займа подтверждено выпиской по вкладу в ПАО «Сбербанк России» (л.д.7-8 т.3); факт возврата денежных средств по договору займа подтверждается распиской от 27.07.2018 (л.д.60 т.3), финансовая возможность возврата займа подтверждена договором купли-продажи квартиры от 26.07. 2018 (л.д.144-145 т.1).

Доводы кредитора о необходимости в предоставлении займа и факт расходования денежных средств в хозяйственной деятельности должника подтверждены карточкой счета 66.03 за январь 2015-май 2016 года (л.д.6 т.3), согласно которой 30.07.2015 ФИО11 предоставил должнику займ в размере 1 270 000,00 рублей, который погашен денежными средствами, полученными от ФИО2 по договору займа от 05.08.2015.

Наличие договора займа между ООО «РМУ Минздрава УР» и ФИО11 подтверждено актом приема-передачи договоров от 25.09.2017, подписанным ликвидатором должника ФИО12 конкурсным управляющим ФИО4 (л.д.47 т.5).

Возражая против заявленных требований, конкурсный управляющий ссылалась на транзитный характер движения денежных средств со ссылкой на обстоятельства, установленные судебными актами, принятыми в рамках дел №А71-18190/2017 (обособленный спор Т14), №А71-13545/2017 (обособленный спор Т17). Суд отклонил указанные доводы, поскольку они принимались по иным требованиям, исходя из иных доказательств.

В названных спорах выводы судов основывались на том, что отсутствовали доказательства предоставления займа ФИО2, а также доказательства финансовой возможности предоставления им займа, в то время как в рамках настоящего спора данные обстоятельства подтверждены, о чем было указано выше.

Из материалов настоящего обособленного спора следует, что денежные средства в размере 907 000 рублей, перечисленные ФИО2 платежными от 31.07.2015 №112 и от 03.08.2015 №112 (т.3 л.д.43-44), впоследствии возвращены им в кассу ОАО «Медавтотранс» платежами на сумму 225 007 рублей от 05.08.2015 и 674 992,03 рубля (т.3 л.д.63-64).

Доказательств, что денежные средства к моменту возврата в ОАО «Медавтотранс» были выданы ФИО2 из кассы ООО «РМУ Минздрава УР», что позволяло бы говорить о транзите ранее полученных им 907 000 рублей, не имеется. суд правомерно исходил из того, что факт последующей выдачи денежных средств из кассы ОАО «Медавтотранс» ФИО13 правового значения не имеет, поскольку не опровергает установленные арбитражным судом обстоятельства предоставления займа.

Действительно, заявитель требования является заинтересованным по отношению к должнику лицом.

Вместе с тем, суд первой инстанции сделал обоснованный вывод о том, что организационно-распорядительными и административно-хозяйственными полномочиями обладали руководители должника ФИО5 и ФИО6, что подтверждено документально представленными в материалы дела:

- договором банковского счета №487/15-р 21.08.2015 с дополнительным соглашением на обслуживание клиента в системе электронных расчетов «Банк-Клиент» к нему от 21.08.2015, подписанными директором ООО «РМУ Минздрава УР» ФИО5;

- заявлением о внесении/удалении номеров телефонов в список на рассылку одноразовых паролей в системе «Банк-Клиент», подписанным директором РМУ ФИО5 28.08.2015;

- приказом ООО «РМУ Минздрава УР» от 21.08.2015 № б/н о назначении для осуществления в системе электронных расчетов «Интернет Банк» АКБ «Ижкомбанк» (ПАО) ответственным за хранение и использование дискеты с секретным ключом с правом подписи платежных документов электронной цифровой подписи ФИО5;

- заявлением на обслуживание расчетного счета ООО «РМУ Минздрава УР», подписанным генеральным директором ФИО5;

- заявлением на открытие расчетного счета в валюте РФ от 17.08.2015, подписанным генеральным директором ФИО5;

- сертификатом ключа проверки электронной подписи сотрудника Клиента в системе «іВапк2» АКБ «Ижкомбанк» (ПАО) г. Ижевск на генерального директора ООО «РМУ Минздрава УР» ФИО5 со сроком действия с 25.08.2016 по 25.08.2017 в рамках договора банковского счета №487/15-р 21.08.2015, подписанным генеральным директором ФИО5;

- сертификатом ключа проверки электронной подписи сотрудника Клиента в системе «іВапк2» АКБ «Ижкомбанк» (ПАО) г. Ижевск на генерального директора ООО «РМУ Минздрава УР» ФИО6 со сроком действия с 07.04.2017 по 07.04.2018 в рамках договора банковского счета №487/15-р 21.08.2015, подписанным генеральным директором ФИО6;

- приказом АО «РМУ Минздрава УР» от 01.06.2015 №96/02 о назначении генерального директора ответственным за ведение бухгалтерского учета в связи с отсутствием в штате АО «РМУ Минздрава УР» главного бухгалтера, подписанным генеральным директором ФИО5;

- протоколом №01/17 внеочередного общего собрания участников ООО «РМУ Минздрава УР» от 28.03.2017 об избрании генеральным директором «РМУ Минздрава УР» с 28.03.2017 ФИО6;

- карточкой с образцами подписей и оттиском печати клиента (владельца счета) ООО «РМУ Минздрава УР» в АКБ «Ижкомбанк» (ПАО), принадлежащими ФИО5 от 21.08.2015;

- карточкой с образцами подписей и оттиском печати клиента (владельца счета) ООО «РМУ Минздрава УР» в АКБ «Ижкомбанк» (ПАО), принадлежащими ФИО5 от 19.05.2016;

- карточкой с образцами подписей и оттиском печати клиента (владельца счета) ООО «РМУ Минздрава УР» в АКБ «Ижкомбанк» (ПАО), принадлежащими ФИО6 от 07.04.2017;

- договором на оказание услуг по бухгалтерскому обслуживанию от 01.08.2015, заключенным между АО «РМУ Минздрава УР» в лице ФИО5 и ООО «Центр комплексного обслуживания»;

- договором на оказание услуг по бухгалтерскому обслуживанию от 01.08.2015, заключенным между АО «Медавтотранс» и ООО «Центр комплексного обслуживания».

Указание конкурсного управляющего на представленный в рамках обособленного спора налоговым органом протокол №01/17 от 28.03.2017 внеочередного собрания участников ООО «РМУ Минздрава УР» судом первой инстанции проанализирована и признана несостоятельной, поскольку наличие у ФИО2, как руководителя ОАО «Медавтотранс», являющегося участником должника с долей 99,9%, права на избрание директора в силу Закона об обществах с ограниченной ответственностью не свидетельствует о наличии у него организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий в ООО «РМУ Минздрава УР». Напротив, как следует из вышеперечисленных документов, такие полномочия принадлежали исполнительным органам должника.

Что касается представленного протокола заседания совета директоров № 2/15 от 23.10.2015, согласно которому членом совета директоров являлся, среди прочих ФИО2 (т.1 л.д.41), то исходя из представленного в рамках обособленного спора о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности протокола №1/5 от 22.01.2015, членами совета директоров были избраны ФИО14, ФИО15 и ФИО5 Названный протокол был представлен представителем предыдущего конкурсного управляющего ФИО4 ФИО16. в связи с чем, арбитражный суд пришел к выводу о том, что конкурсный управляющий ФИО1 была осведомлена о наличии данного документа, однако доказательств, подтверждающих избрание ФИО2 в члены совета директоров, в обоснование своих доводов не представила.

Ссылка конкурсного управляющего на материалы уголовного дела №1-33/2022 арбитражным судом также отклонена, поскольку приговор суда отменен.

В данном случае рассмотрение обособленного спора до рассмотрения указанного уголовного дела, по мнению судебной коллегии, не привело к принятию арбитражным судом неверного решения о признании заявленного кредитором требования обоснованным.

Доводы конкурсного управляющего о том, что договор займа является притворной сделкой, арбитражным судом также проанализированы и правомерно отклонены, поскольку реальность договора займа подтверждается квитанцией к приходному кассовому ордеру №376 от 05.08.2015, бухгалтерской отчетностью должника, а также частичным возвратом заемных средств и выплатой процентов. Доказательств, что при заключении договора стороны имели иную цель, не представлено.

Доводы конкурсного управляющего о погашении задолженности перед кредитором в полном объеме судом также отклонены, поскольку кредитором признано погашение задолженности по расходным кассовым ордерам, в которых имеется его подпись в получении, в связи с чем требование в части основной суммы долга было уменьшено до 558 844,35 рубля.

Доказательств обратного в материалы дела конкурсным управляющим не представлено. Как не представлено таких доказательств и суду апелляционной инстанции.

Расходные кассовые ордера от 15.07.2016 на сумму 19 767,29 рубля, от 29.07.2016 - 27 428,50 рубля, от 29.08.2016 - 3 652,56 рубля, от 30.08.2016 - 20 000 рублей, от 16.09.2016 - 45 877,61 рубля, от 30.09.2016 - 49 403,87 рубля, от 14.10.2016 - 36 334,96 рубля подписи кредитора в получении денежных средств не содержат, на основании чего не приняты арбитражным судом в качестве допустимых доказательств, бесспорно подтверждающих возврат денежных средств.

Платежные поручения №859 от 17.10.2016 и №793 от 26.09.2016 доказательствами возврата кредитору денежных средств также не являются, поскольку согласно выписке по счету должника имели иное назначение платежа, а именно: «выплата заработной платы» согласно договору №4170-1360V от 17.08.2015 по реестру (т.4 л.д.100 оборот,105). Согласно ответу банка (т.8 л.д.25-30) данные перечисления были произведены с указанием в назначении платежа «подотчет». Таким образом, названные платежи не являются доказательством погашения займа ввиду прямого указания в назначении платежа, а также в силу п.2.7 договора №4170-1360V от 17.08.2015, которым не предусмотрена выплата по гражданско-правовым договорам.

Кроме того, оборотно-сальдовой ведомостью по счету 66.03 за 2016 год, которая была представлена представителем прежнего конкурсного управляющего ФИО17 ФИО16 в рамках спора по требованию ФИО2 о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности по договорам займа за 2016 год (Т17 т.1 л.д.204) опровергаются доводы конкурсного управляющего о погашении займа. Из представленной ведомости следует, что задолженность перед ФИО2 на конец 2016 года составляет 558 844,35 рубля.

Иного арбитражным судом не установлено и документально не подтверждено.

Суд, проанализировав вышеуказанные обстоятельства, сделал правильный вывод о том, что финансовая возможность предоставления ФИО2 займа должнику подтверждена надлежащими доказательствами, не опровергнутыми участниками дела о банкротстве, в т.ч. конкурсным управляющим.

По расчету ФИО2 размер задолженности составляет 685 611,35 рубля, в том числе 558 844,35 рубля долга и 126 767,00 рублей процентов.

Представленный кредитором расчет судом первой инстанции проверен, признан правильным.

Доказательства, свидетельствующие о погашении задолженности, в материалах дела отсутствуют.

Таким образом, учитывая, что доказательства оплаты в полном объеме задолженности перед кредитором со стороны должника не представлены, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об обоснованности завяленных ФИО2 требований.

Судом первой инстанции обоснованно отклонены доводы о пропуске ФИО2 срока исковой давности в силу следующих обстоятельств.

Согласно абзацу 2 пункта 1 статьи 810 ГК РФ в случаях, когда срок возврата договором не установлен или определен моментом востребования, сумма займа должна быть возвращена заемщиком в течение тридцати дней со дня предъявления займодавцем требования об этом, если иное не предусмотрено договором.

Статьей 195 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

В порядке пункта 2 статьи 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

В соответствии со статьей 196 ГК РФ общий срок исковой давности устанавливается в три года.

По обязательствам, срок исполнения которых не определен или определен моментом востребования, срок исковой давности начинает течь со дня предъявления кредитором требования об исполнении обязательства, а если должнику предоставляется срок для исполнения такого требования, исчисление срока исковой давности начинается по окончании срока, предоставляемого для исполнения такого требования. При этом срок исковой давности во всяком случае не может превышать десять лет со дня возникновения обязательства (пункта 2 статьи 200 ГК РФ).

В отсутствие письменного договора займа и доказательств достижения соглашения по сроку возврата спорной суммы займа, подлежит применению абзац второй пункта 1 статьи 810 ГК РФ.

Учитывая, что доказательств предъявления требований к должнику ранее подачи настоящего заявления не представлено, арбитражный суд пришел к выводу об отсутствии оснований считать срок исковой давности пропущенным.

Аналогичная позиция изложена в Постановлении Второго арбитражного апелляционного суда от 27.04.2021, оставленным без изменения постановлением Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 26.07.2021 и поддержана в Определении ВС РФ от 16.11.2021 № 301-ЭС21-11945(2).

Частичный возврат займа, признанный кредитором, подтверждает добровольное исполнение должником принятых обязательств, но не свидетельствует о предъявлении кредитором требования о возврате займа и начале течения срока исковой давности.

Аргументов, опровергающих выводы суда первой инстанции, в апелляционной жалобе не приведено. Выводы суда основаны на правильном применении норм материального права, основания их переоценивать не имеется.

Ссылка конкурсного управляющего на наличие иных обособленных споров о признании ранее заявленных ФИО2 требований о включении задолженности в реестр требований кредиторов должника необоснованными, в данном случае правового значения не имеют, поскольку рассматривались иные правоотношения по другим периодам, не имеющим отношения к настоящему обособленному спору.

Обстоятельства, установленные данными судебными актами, в данном случае не имеют преюдициального значения при рассмотрении настоящего обособленного спора.

Соответственно, доводы апеллянта о нарушении судом первой инстанции норм процессуального права (части 2 статьи 69, 71 АПК РФ) являются ошибочными и подлежат отклонению.

Доводы жалобы в указанной части фактически выражают несогласие с судебным актом и в целом направлены на переоценку доказательств при отсутствии к тому правовых оснований.

При этом, суд первой инстанции обоснованно произвел понижение очередности удовлетворения заявленных кредитором требований в силу следующих обстоятельств.

Согласно статье 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к должнику признается лицо, которое в соответствии с Федеральным законом от 26.07.2006 №135-ФЗ «О защите конкуренции» входит в одну группу лиц с должником; лицо, которое является аффилированным лицом должника.

В соответствии с пунктом 2 статьи 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к должнику - юридическому лицу признаются руководитель должника, а также лица, входящие в совет директоров (наблюдательный совет) коллегиальный исполнительный орган или иной орган управления должника, главный бухгалтер (бухгалтер) должника, в том числе указанные лица, освобожденные от своих обязанностей в течение года до момента возбуждения производства по делу о банкротств или до даты назначения временной администрации финансовой организации (зависимости от того, какая дата наступила ранее), либо лицо, имеющее или имевшее течение указанного периода возможность определять действия должника; лица, находящиеся с физическими лицами, указанными в абзаце втором настоящего пункта, в отношениях, определенных пунктом 3 настоящей статьи.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 №308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической.

Из материалов дела следует, что ОАО «Медавтотранс» является участником должника с долей участия 99,9%.

В период с 31.07.2015 по 13.06.2017 ФИО2 являлся руководителем ОАО «Медавтотранс»; в период с 30.06.2015 по 11.07.2017 ФИО2 являлся заместителем генерального директора ООО «РМУ Минздрава УР» по общим и юридическим вопросам.

Согласно аудиторскому заключению ООО АФ «Урал-Аудит» (т.5 л.д.12-18), проведенному по итогам работы за 2015 год, общество обременено собственными обязательствами на сумму 10,8 млн. рублей и при этом не имеет достаточных источников для их исполнения без реализации основных фондов. Чистые активы общества меньше величины его уставного капитала на 7,2 млн. рублей.

Согласно бухгалтерскому балансу должника за 2016 год и отчету о финансовых результатах, общество по итогам 2016 года имело убыток в размере 1 146 тыс. рублей.

Непринятие кредитором мер к истребованию задолженности в период неплатежеспособности должника обоснованно признано арбитражным судом формой предоставления компенсационного финансирования.

Таким образом, материалами дела подтверждено, что ФИО2 является заинтересованным по отношению к должнику лицом в соответствии со статьей 19 Закона о банкротстве, следовательно, в отношении него действует презумпция его информированности относительно имущественного положения должника и его нахождения в кризисной ситуации.

Согласно положениям Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020 (далее – Обзор судебной практики от 29.01.2020), сам по себе факт аффилированности должника и кредитора не свидетельствует об отсутствии долгового обязательства и наличия злоупотребления права.

Действующее законодательство о банкротстве не содержит положений о безусловном понижении очередности удовлетворения некорпоративных требований кредиторов, относящихся к числу контролирующих должника лиц.

Из фундаментального принципа автономии воли и свободы экономической деятельности участников гражданского оборота (статья 1 Гражданского кодекса Российской Федерации) следует право каждого определять правовую форму инвестирования, в частности, посредством внесения взносов в уставный капитал подконтрольной организации или выдачи ей займов. Если внутреннее финансирование с использованием конструкции договора займа осуществляется добросовестно, не направлено на уклонение от исполнения обязанности по подаче в суд заявления о банкротстве и не нарушает права и законные интересы иных лиц – других кредиторов должника, не имеется оснований для понижения очередности удовлетворения требования, основанного на таком финансировании.

Вместе с тем внутреннее финансирование должно осуществляться добросовестно и не нарушать права и законные интересы иных лиц.

Согласно пункту 1 статьи 9 Закона о банкротстве при наличии любого из обстоятельств, указанных в этом пункте, считается, что должник находится в трудном экономическом положении и ему надлежит обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве.

Очередность удовлетворения требования кредитора, аффилированного с лицом, контролирующим должника, может быть понижена, если этот кредитор предоставил компенсационное финансирование под влиянием контролирующего должника лиц.

Предоставление аффилированным лицом должнику, пребывающему в состоянии имущественного кризиса, финансирования, направленного на возвращение должника к нормальной предпринимательской деятельности (далее - компенсационное финансирование), в частности, с использованием конструкции договора займа, т.е. с избранием модели поведения, отличной от предписанной пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве, означает, что соответствующий займодавец принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства. Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (пункт 1 статьи 2 ГК РФ).

Согласно пункту 3.1 Обзора судебной практики от 29.01.2020, контролирующее лицо, которое пытается вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу финансирования (далее - компенсационное финансирование), в частности, с использованием конструкции договора займа, т.е. избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты компенсационного финансирования на случай объективного банкротства. Данные риски не могут перекладываться на других кредиторов (пункта 1 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, при банкротстве требование о возврате компенсационного финансирования не может быть противопоставлено их требованиям – оно подлежит удовлетворению после погашения требований, указанных в пункта 4 статьи 142 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», но приоритетно по отношению к требованиям лиц, получающих имущество должника по правилам пункта 1 статьи 148 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» и пункта 8 статьи 63 ГК РФ.

Соответственно, выводы суда первой инстанции о понижении очередности удовлетворения требований кредитора являются обоснованными. Следует обратить внимание на то, что кредитором выводы суда первой инстанции в указанной части не оспариваются.

Ссылка конкурсного управляющего на нарушение прав кредиторов указанным судебным актом подлежат отклонению как несостоятельные, поскольку понижение очередности удовлетворения требований аффилированного кредитора направлено на возможность удовлетворения требований независимых кредиторов должника. В связи с чем, нарушения прав и законных интересов указанных кредиторов не допущено.

Доводы конкурсного управляющего о рассмотрении обособленного спора в отсутствии ФИО5 и ФИО6, не привлеченных к рассмотрению настоящего обособленного спора в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, судебной коллегией также признаются необоснованными, поскольку, с учетом положений статьи 51 АПК РФ, а также предмета и оснований заявленных требований, обжалуемый судебный акт не затрагивает прав и интересов указанных лиц. Более того, определение суда указанными лицами не обжаловано.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о наличии оснований для изменения обжалуемого судебного акта в части.

Как следует из материалов дела, сведения об открытии в отношении должника процедуры конкурсного производства были опубликованы в газете «Коммерсантъ» 30.09.2017.

Соответственно, реестр требований кредиторов должника закрыт 30.11.2017.

С учетом положений пункта 1 статьи 142 и статьи 100 Закона о банкротстве требование о включении требований в реестр требований кредиторов должника подлежало предъявлению заявителем в суд не позднее 30.11.2017, тогда как оно было предъявлено в суд 08.04.2022, т.е. с нарушением двухмесячного срока.

С учетом указанных обстоятельств, требования кредитора подлежали удовлетворению в порядке, установленном пунктом 4 статьи 142 Закона о банкротстве.

Однако, указанные обстоятельства были оставлены судом первой инстанции без внимания, что привело к ошибочным выводам об очередности удовлетворения заявленных требований.

В связи с чем, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что требования кредитора подлежат удовлетворению за счет имущества должника, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, подлежащих удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты, т.е. в порядке, установленном пунктом 4 статьи 142 Закона о банкротстве с учетом разъяснений, содержащихся в Обзоре судебной практики от 29.01.2020, поскольку такие требования не могут конкурировать с требованиями других кредиторов, в т.ч. тех кредиторов, чьи требования подлежат удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты, предъявленные в сроки, установленные статьями 71, 100 и 142 Закона о банкротстве.

Определение суда первой инстанции следует изменить в части определения очередности удовлетворения восстановленных требований кредитора в связи с неполным выяснением обстоятельств, имеющих значение для дела (пункт 1 части 1 статьи 270 АПК РФ).

В соответствии с подпунктом 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации уплата государственной пошлины за подачу настоящей апелляционной жалобы не предусмотрена.

В остальной части судебный акт подлежит оставлению без изменения, апелляционная жалоба – без удовлетворения, поскольку доводы, приведенные в апелляционной жалобе о необоснованности заявленных кредитором требований, не содержат фактов, которые не были бы проверены и учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного акта либо опровергали выводы суда первой инстанции.

При обжаловании определений, не предусмотренных в подпункте 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации, уплата государственной пошлины не предусмотрена.

Руководствуясь статьями 176, 258, 268, 269, 270,271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Удмуртской Республики от 23 мая 2022 года по делу №А71-13545/2017изменить в части, изложив резолютивную часть определении в следующей редакции:

«1. Признать требование ФИО2 в размере 685 611,35 рубля обоснованным, подлежащим удовлетворению за счет имущества должника общества с ограниченной ответственностью «Ремонтно-монтажное управление Министерства здравоохранения Удмуртской Республики», оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, подлежащих удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты».

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в срок, не превышающий месяца со дня его принятия, через Арбитражный суд Удмуртской Республики.

Председательствующий

Л.М. Зарифуллина

Судьи

Е.О. Гладких

И.П. Данилова