Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании кассационную жалобу конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью «Торговый Дом КПД-1» ФИО3

на определение Арбитражного суда Ульяновской области от 01.10.2021 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.12.2021

по делу № А72-6646/2019

по заявлению конкурсного управляющего ФИО3 о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Торговый Дом КПД-1», ИНН <***>, ОГРН <***>,

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда Ульяновской области от 27.01.2020 общество с ограниченной ответственностью «Торговый Дом КПД-1» (далее – ООО «ТД КПД-1», должник) признано несостоятельным (банкротом); применены правила §7 главы IX Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закона о банкротстве); в отношении должника открыта процедура конкурсного производства; конкурсным управляющим утвержден ФИО3.

30.10.2020 конкурсный управляющий ФИО3 обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника его контролирующих лиц: ФИО2, ФИО4, ФИО1.

Определением Арбитражного суда Ульяновской области от 01.10.2021 заявление конкурсного управляющего ООО «ТД КПД-1» ФИО3 оставлено без удовлетворения.

Постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.12.2021 определение суда первой инстанции оставлено без изменения.

В кассационной жалобе конкурсный управляющий должником, ссылаясь на неправильное применение судебными инстанциями норм права и несоответствие сделанных судами выводов фактическим обстоятельствам дела, просит отменить определение суда первой инстанции, постановление апелляционного суда, принять новый судебный об удовлетворении заявленных требований.

По мнению заявителя кассационной жалобы, выводы судов об отсутствии оснований для обращения бывших руководителей должника в арбитражный суд с заявлением о банкротстве ООО «ТД КПД-1» являются ошибочными, поскольку ФИО2 и ФИО1 не был представлен антикризисный план либо доказательства предпринятых действий для погашения задолженности перед кредиторами.

Заявитель жалобы, кроме того, указывает, что несмотря на вступившее в законную силу определение суда об обязании ФИО2 передать конкурсному управляющему документацию должника, указанные в определении документы так и не были переданы.

Конкурсный управляющий также считает, что суды не дали надлежащую оценку обстоятельствам совершения должником платежей в пользу третьего лица (общества с ограниченной ответственностью «КПД?1» (далее – ООО «КПД?1»)), при одновременном получении займов руководителями должника и наращивании задолженности по заработной плате.

В отзывах на кассационную жалобу ФИО2 и ФИО1 возражают против приведенных в ней доводов, просят оставить обжалуемые судебные акты без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, приведенные в кассационной жалобе, отзывах на нее, заслушав в судебном заседании ФИО1 и ФИО2, возражавших против удовлетворения кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом первой инстанции установлено, что должник является застройщиком, при банкротстве которого помимо общих положений Закона о банкротстве применяются специальные правила § 7 Главы IX Закона о банкротстве.

Обращаясь в арбитражный суд с заявлением о привлечении бывших руководителей и учредителя должника к субсидиарной ответственности, конкурсный управляющий сослался на положения статей 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве и указал на то, что полное погашение требований кредиторов должника невозможно вследствие действий (бездействия) указанных контролирующих лиц, выразившихся в:

- неисполнении ФИО2 и ФИО4 обязанности по обращению в арбитражный суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом);

- неисполнении ФИО2 обязанности по передаче конкурсному управляющему документации, указанной в подпункте 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве;

- причинении существенного вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица) - перечислений денежных средств в счет исполнения обязательств аффилированного лица перед третьими лицами (за ООО «КПД-1» в период с 19.01.2017 по 29.12.2017), а также зачеты встречных требований с аффилированными лицами (с обществом с ограниченной ответственностью «ССК» (далее – ООО «ССК»)) – 31.12.2018 и 01.10.2019).

Судом первой инстанции указано, что согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц (далее – ЕГРЮЛ) ООО «ТД КПД-1» зарегистрировано в качестве юридического лица 11.02.2014.

Из сведений, содержащихся в ЕГРЮЛ, судом установлено, что руководителями Общества в разное время являлись ФИО5 с 29.11.2016 по 26.04.2017; ФИО1 с 27.04.2017 по 14.12.2017; ФИО2 с 15.12.2017 до открытия в отношении должника процедуры конкурсного производства.

Единственными участниками общества являлись ФИО2 до 17.07.2019 и ФИО4 после 17.07.2019.

С учетом действующих норм права применительно к заявленным основаниям и периоду их возникновения суд первой инстанции признал ФИО1, ФИО2 и ФИО4 контролирующими должника лицами.

Разрешая заявленные требования в части, касающейся привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности по обязательствам должника по основанию пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве, суд установил следующее.

Момент возникновения объективного банкротства должника конкурсный управляющий связывал с показателями финансово?хозяйственной деятельности должника за отчетный период 2017 г., определяя в качестве этой даты 30.03.2018 (дата утверждения бухгалтерского баланса должника за 2017 год).

В качестве обоснования этому заявителем приведены показатели задолженности перед конкретными кредиторами должника.

Однако сам по себе факт задолженности перед конкретным кредитором судом не признан в качестве безусловного основания для обращения руководителя должника в суд с заявлением о признании должника банкротом в соответствии с абзацем вторым пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве, поскольку ухудшение финансового состояния юридического лица не отнесено статьей 9 Закона о банкротстве к обстоятельствам, обязывающим руководителя обратиться в арбитражный суд с заявлением должника.

При этом, исследовав бухгалтерскую отчетность должника, суд установил, что по итогам отчетных периодов 2017 г., 2018 г. и 2019 г. в соотношении активов и кредиторской задолженности признаку недостаточности имущества ООО «ТД КПД-1» не отвечало (на протяжении всего анализируемого периода размер активов кратно превышал размер кредиторской задолженности), на протяжении периода с 2014 г. по 2019 г. ООО «ТД КПД-1» имело значительные объемы выручки и положительные показатели валовой прибыли.

Судом первой инстанции отмечено, что должник является застройщиком и наличие у него определенного объема кредиторской задолженности, исходя из имеющихся в деле сведений, не свидетельствует о ее существенном и значительном объеме для хозяйствующего субъекта, занимающегося строительной деятельностью подобного масштаба.

Исходя из установленных обстоятельств, суд сделал вывод, что по итогам приведенных отчетных периодов предусмотренная статьей 9 Закона о банкротстве безусловная обязанность руководителя и единственного участника ООО «ТД КПД-1», имеющего право инициировать созыв внеочередного общего собрания участников должника для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом в случае неисполнения руководителем должника обязанности по обращению в суд с заявлением о признании должника банкротством, не возникла и счел не доказанным данное основание для привлечения к субсидиарной ответственности ответчиков.

Относительно доводов конкурсного управляющего о доказанности презумпции, предусмотренной пунктом 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, невозможности полного погашения требований кредиторов вследствие не исполнения бывшим руководителем ФИО2 обязанности по передаче конкурсному управляющему документации должника, суд пришел к следующему.

Конкурсный управляющий ссылался на то, что документы, подтверждающие наличие активов, в том числе дебиторской задолженности, ему переданы не в полном объеме, сведения о погашении задолженности или ее части также отсутствуют.

По его мнению, отсутствие документов существенно затруднило проведение процедуры банкротства должника и является причиной невозможности полного погашения требований кредиторов.

Определением от 23.12.2020 суд обязал ФИО2 передать конкурсному управляющему ФИО3 бухгалтерские и иные документы и сведения в отношении должника.

Как установил суд из бухгалтерской отчетности должника за 2019 г., у последнего имелись активы на общую сумму 386 339 тыс. руб., в том числе: основные средства на сумму 18 897 тыс. руб., прочие внеоборотные активы на сумму 275 269 тыс. руб. (незавершенные объекты долевого строительства), запасы на сумму 59 315 тыс. руб., НДС по приобретенным ценностям в сумме 7 405 тыс. руб., дебиторская задолженность в размере 25 231 тыс. руб. (в том числе задолженность по договорам долевого участия в строительстве), финансовые вложения на сумму 212 тыс. руб., прочие оборотные активы на сумму 10 тыс. руб.

В ходе рассмотрения настоящего обособленного спора в материалы дела представлены акты приема-передачи документов от 06.02.2020, 11.02.2020, 20.03.2020, 09.07.2020, которые ранее не представлялись в материалы обособленного спора по рассмотрению ходатайства конкурсного управляющего об обязании бывшего руководителя передать документацию и сведения в отношении должника. По указанным актам приема-передачи ФИО2 конкурсному управляющему ФИО3 передан значительный объем бухгалтерских, кадровых, строительно-технических документов, хозяйственных договоров и договоров долевого участия в строительстве.

Также, в материалы настоящего обособленного спора представлены акт от 07.02.2020 о передаче печатей и штампов и два акта приема?передачи товарно-материальных ценностей от 18.03.2020.

Суд отметил, что участвуя лично в судебных заседаниях при рассмотрении настоящего обособленного спора, ФИО2 активно способствовал установлению обстоятельств деятельности должника, а также причин и последствий их возникновения, в том числе по вопросу передачи конкурсному управляющему документации и имущества должника.

Суд первой инстанции установил, что вышеуказанные акты приема-передачи, которые подписаны принимающей стороной (конкурсным управляющим), не имеют отметок о несоответствии содержания переданных документов и ТМЦ их фактическому наименованию и количеству, указанных в актах приема-передачи; указал на то, что в материалы настоящего дела также не представлено достоверных доказательств неполноты переданной документации и невозможности по ним определить и установить имущественный актив ООО «ТД КПД-1» для целей включения в конкурсную массу должника, напротив, данные доводы управляющего опровергаются материалами дела.

Из бухгалтерской отчетности бухгалтерской отчетности должника за 2019 г. суд установил, что у ООО «ТД КПД-1» имелись активы на общую сумму 386 339 тыс. руб., в том числе, основные средства на сумму 18 897 тыс. руб.; прочие внеоборотные активы на сумму 275 269 тыс. руб. (незавершенные объекты долевого строительства); запасы на сумму 59 315 тыс. руб.; НДС по приобретенным ценностям в сумме 7405 тыс. руб.; дебиторская задолженность в размере 25 231 тыс. руб. (в том числе задолженность по договорам долевого участия в строительстве); финансовые вложения на сумму 212 тыс. руб.; прочие оборотные активы на сумму 10 тыс. руб.

При этом из вступившего в законную силу определения суда от 01.06.2021 следует, что согласно инвентаризационным описям товарно-материальных ценностей от 22.04.2020, конкурсным управляющим обнаружено имущество должника (железобетонные изделия) на общую сумму 56 149 481 руб. 41 коп.; котельная, рыночная стоимость которой на 13.10.2020 составляет 7 407 676 руб., а также находящееся в ней движимое имущество, рыночная стоимость которого на 13.10.2020 составляет 5 395 664 руб. (отчет оценщика № 164/20 от 21.10.2020); трубопроводы отопления, совокупная рыночная стоимость которых на 13.10.2020 составляет 9 461 222 руб. (отчет оценщика № 165/20 от 21.10.2020); право аренды земельного участка площадью 7063 кв. м сроком до 01.03.2035, рыночная стоимость которого составляет 25 425 000 руб. (отчет оценщика № 179/21 от 31.03.2021).

Помимо этого, из того же определения суда также следует, что по сведениям конкурсного управляющего у должника имеется дебиторская задолженность в размере 21 592 325 руб. 47 коп., которая, по его же сведениям, уже частично взыскана.

Таким образом, судом установлено, что объем выявленного конкурсным управляющим имущества должника в денежном выражении соотносится с приведенными данными бухгалтерской отчетности ООО «ТД КПД-1».

Судом первой инстанции также приняты во внимание пояснения конкурсного управляющего о том, что исполнительный лист, выданный ему для принудительного исполнения определения суда от 23.12.2020, которым суд обязал ФИО2 передать конкурсному управляющему бухгалтерские и иные документы и сведения в отношении должника, до настоящего времени не предъявлен к принудительному исполнению.

С учетом установленных обстоятельств, не опровергнутых пояснений ФИО2 об отсутствии у него иной (не переданной конкурсному управляющему) документации, а также не доказанности наличия препятствий у конкурсного управляющего по проведению мероприятий конкурсного производства, в частности, по формированию конкурсной массы, суд первой инстанции посчитал не доказанным данное основание для привлечения к субсидиарной ответственности как всех ответчиков, так и кого-либо из них в отдельности.

В качестве основания заявленных требований конкурсным управляющим также указано на причинение существенного вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения сделок должника (совершения таких сделок по указанию контролирующего должника лица) по перечислению денежных средств в счет исполнения обязательств аффилированного лица перед третьими лицами (с ООО «КПД-1» в период с 19.01.2017 по 29.12.2017), а также зачеты встречных требований с аффилированными лицами (с ООО «ССК» – 31.12.2018 и 01.10.2019).

Рассматривая завяленные требования в указанной части, суд установил следующее.

Поскольку судом первой инстанции установлено, что часть сделок (перечисления денежных средств в счет исполнения обязательств аффилированного лица (ООО «КПД-1») перед третьими лицами, на которые указано конкурсным управляющим, совершены до 01.07.2017 в период руководства ФИО1, им сделан правильный вывод о том, что при оценке этой части сделок подлежат применению нормы материального права Закона о банкротстве в реакции, действовавшей до вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» (далее – Закон № 266-ФЗ), а в отношении остальных сделок, совершенных после 01.07.2017 подлежат применению нормы Закона о банкротстве в реакции Закона № 266-ФЗ. При этом предусмотренные Законом о банкротстве в редакции Закона № 266-ФЗ процессуальные нормы о порядке рассмотрения заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности подлежат применению независимо от даты, когда имели место упомянутые обстоятельства или было возбуждено производство по делу о банкротстве.

По закону о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными (пункт 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – постановление Пленума № 53)).

В качестве сделок, причинивших существенный вред кредиторам и являющихся существенно убыточными для должника, конкурсным управляющим указаны зачеты, произведенные между ООО «ТД КПД-1» и ООО «КПД-1» на общую сумму 92 512 652 руб. 43 коп., признанные недействительными сделками в деле № А72-7405-34/2016 о банкротстве последнего, в результате чего в порядке реституции с ООО «ТД КПД-1» в пользу ООО «КПД-1» взыскана данная сумма зачетов.

При этом, проанализировав указанные зачеты по периодам их совершения, конкурсный управляющий указывал, что от имени должника ФИО2 такие зачеты совершены на сумму 441 810 руб. 75 коп. (по письму № 99 от 29.12.2017), ФИО1 такие зачеты совершены на сумму 84 268 567 руб. 64 коп. (по письмам № ФО-43 от 19.10.2017, ФО?454 от 29.08.2017, № ФО-470 от 11.09.2017, № 25 от 26.09.2017, № 26 от 29.09.2017, № 29 от 29.09.2017, № 33 от 30.09.2017, № 98 от 30.11.2017, соглашение № 21 от 03.04.2017).

Как установлено судом из общедоступной картотеки арбитражных дел (https://kad.arbitr.ru), в рамках дела № А72-7405/2016 о банкротстве ООО «КПД-1» определением суда от 03.02.2021 признаны недействительными сделки (как совершенные с предпочтением, в нарушении установленной пунктом 2 статьи 134 Закона о банкротстве очередности) взаимозачетов между ООО «КПД-1» и между ООО «ТД КПД-1», в виде применения последствий недействительности сделок восстановлено право требования ООО «КПД-1» к ООО «ТД «КПД-1» на сумму 92 512 652 руб. 43 коп.

Судом в деле N А72-7405-34/2015 установлено, что должником были исполнены обязательства ООО «КПД-1» перед третьими лицами (ООО «Кама», АО «Холдинговая компания «Татнефтепродукт», ООО «Стройкапитал», ООО «Передовые платежные решения», УМУП ВКХ «Ульяновскводоканал», ООО «Газпром газораспределение Ульяновск», ООО «Русские строительные материалы» и ИП ФИО6) в счет исполнения своего обязательства перед ООО «КПД-1» по договорам генерального подряда № 134 от 21.12.2015 и № 133 от 25.12.2015.

Согласно идентичным условиям договоров генерального подряда № 134 от 21.12.2015 и № 133 от 25.12.2015, заключенным между ООО «ТД КПД-1» (заказчик) и ООО «КПД-1» (генподрядчик), последний обязуется выполнить согласно выданной в производство заказчиком проектно?сметной документации работы ниже отметки 0.00 для строительства многоквартирных жилых домов по адресам: <...> (I этап строительства) и <...> соответственно, а заказчик обязуется принять работу в обусловленные договором сроки и оплатить ее.

Судом первой инстанции отмечено, что в настоящем обособленном споре сторонами не оспаривается и не опровергается общий объем и стоимость фактически выполненных ООО «КПД-1» работ по договорам генерального подряда № 134 от 21.12.2015 и № 133 от 25.12.2015; в рамках вышеназванного спора по делу № А72-7405-34/2015 данное обстоятельство также не было предметом разногласий.

Кроме того, задолженность по договорам генподряда подтверждается также решениями Арбитражного суда Ульяновской области по делам № А72-1598/2019, № А72-5354/2018.

Таким образом, как установил суд, перечисление должником денежных средств в качестве исполнения обязательств ООО «КПД-1» перед третьими лицами имело место в счет исполнения своего неисполненного обязательства перед ООО «КПД-1» по договорам генерального подряда № 134 от 21.12.2015 и № 133 от 25.12.2015, что указывает на совершение данных сделок при равноценном встречном исполнении.

В данном случае, как указал суд, со стороны ООО «ТД КПД-1» фактически имело место исполнение собственного денежного обязательства перед ООО «КПД-1» по договорам генерального подряда № 134 от 21.12.2015 и № 133 от 25.12.2015 только не в пользу самого генподрядчика, а по его указанию – по реквизитам кредиторов последнего, то есть в порядке статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) (исполнение обязательства третьим лицом) с последующим зачетом этой перечисленной суммы в счет взаимных расчетов по договорам генподряда.

Как отмечено судом первой инстанции, из карточки дела № А72?7405/2016 усматривается, что конкурсным управляющим ООО «ТД КПД-1» ФИО3 подано заявление о включении в реестр требований кредиторов ООО «КПД-1» требования в размере 92 512 652 руб. 43 коп., квалифицированного как заемное обязательство.

Как установил суд, в материалах дела отсутствуют доказательства утраты должником возможности продолжения хозяйственной деятельности, приносившей ему доход, в результате совершения именно этих сделок, фактически направленных на исполнение собственного обязательства по договорам генподряда, заключенных для целей строительства многоквартирных домов.

Такие же выводы сделаны судом и относительно сделок по зачету, совершенным между ООО «ТД КПД-1» и ООО «ССК» (соглашения о зачете от 31.12.2018 № 90 на 2 151 860 руб. 72 коп., № 91 на 674 999 руб. 62 коп., № 92 на 3 455 225 руб. 52 коп., соглашение о проведении зачета взаимной задолженности от 01.10.2019 на 128 200 руб.) и признанным недействительными определением суда от 15.06.2021 в рамках обособленного спора по делу № А72-6646-46/2019.

Данным определением суда от 15.06.2021 установлено, что указанные зачеты с ООО «ССК» проведены по встречным требованиям сторон, вытекающим в том числе из обязательств по агентскому договору № 16 от 12.11.2015 и по агентскому договору № 11 от 01.06.2015, по условиям которых агент (исполнитель – ООО «ССК») обязуется за вознаграждение совершать по поручению принципала (заказчика – ООО «ТД КПД-1») от своего имени, но за счет заказчика юридически и фактические действия, необходимые для организации и осуществления строительства многоквартирных жилых домов по адресам: <...> и <...> б соответственно.

Судом первой инстанции указано, что в настоящем обособленном споре сторонами не оспаривается и не опровергается общий объем и стоимость фактически оказанных со стороны ООО «ССК» услуг по агентским договорам № 11 от 01.06.2015 и № 16 от 12.11.2015 № 16 от 12.11.2015.

В рамках спора по делу № А72-6646-46/2019 данное обстоятельство также не было предметом разногласий и спора.

При этом судом первой инстанции отмечено, что указанные сделки с ООО «КПД-1» были совершены в период с 19.01.2017 по 29.12.2017, а с ООО «ССК» – 31.12.2018 и 01.10.2019, что с учетом показателей финансово-хозяйственной деятельности ООО «ТД КПД-1» по итогам 2017?го и последующих периодов не привело к возникновению у него признаков недостаточности имущества, то есть отсутствует причинно-следственная связь между совершением должником сделок и наступлением банкротства должника. Факт признания этих сделок недействительными по основанию нарушения очередности погашения требований текущих и реестровых кредиторов должника (ООО «КПД-1» и ООО «ТД КПД-1» соответственно), как отметил суд, не свидетельствует об обратном.

Как установил суд, в материалы дела не представлено доказательств совершения ответчиками действий, оказавших негативное влияние на финансовое состояние должника, способствовавших увеличению его кредиторской задолженности, невозможности погашения требований кредиторов и последующему банкротству, а равно доказательств вывода активов должника.

Судом первой инстанции установлено, что на протяжении анализируемого периода 2017-2019 г. активы должника увеличивались, на протяжении всего периода с 2014 г. по 2019 г. ООО «ТД КПД-1» имело значительные объемы выручки и положительные показатели валовой прибыли, при этом темпы роста кредиторской задолженности не отвечают признакам существенности применительно к масштабам его деятельности.

Исследуя вопрос о причинах банкротства должника, суд установил, что банкротство ООО «ТД КПД-1» наступило в результате совокупности внешних факторов, в том числе неблагоприятной рыночной конъюнктуры строительной отрасли в целом и внезапной консервации объектов строительства.

Суд установил, что строительство объектов по адресам <...> (I этап строительства) и <...> б производилось должником с привлечением ООО «КПД-1» в качестве генподрядчика, в отношении которого с мая 2016 г. ведутся процедуры банкротства в рамках дела № А72-7405/2016, а с 04.09.2017 оно признано банкротом.

При этом из карточки дела № А72-7405/2016 не усматривается, что судом в каком-либо из судебных актов были установлены признаки преднамеренного и (или) фиктивного банкротства ООО «КПД-1».

В этот период хозяйственная деятельность должника велась как за счет собственных средств ООО «ТД КПД-1», так и в значительной части за счет привлеченных денежных средств участников долевого строительства (в отношении многоквартирного дома по адресу <...>) и бюджетных средств по контракту (в отношении многоквартирного дома по адресу <...> б), а также за счет заемных средств (договор займа № 04-1 от 20.04.2017 с ООО Торговый дом «Агропродсервис», договоры займа от 28.02.2019, 18.06.2019, 19.07.2019, 02.08.2019 с ФИО2).

При этом строительство объекта по адресу <...> было завершено должником в 2017 г. с полным исполнением соответствующих обязательств застройщика перед заказчиком в рамках исполнения муниципальной программы.

Суд первой инстанции указал, что в анализе представленного Управлением Росреестра Ульяновской области в материалы основного дела реестра заключенных должником договоров долевого участия в строительстве МКД по адресу <...> указано, что в конце 2017 г. наблюдался резкий спад количества продаж квартир в данном строящемся многоквартирном доме и полное прекращение продаж с конца апреля 2018 г. (последний договор долевого участия с строительстве заключен 24.04.2018).

При этом, прекращение продаж квартир по договорам долевого участия судом первой инстанции также связано, в том числе, с утратой доверия потенциальных приобретателей к застройщику в связи с неоднократным продлением сроков сдачи объекта строительства по адресу <...>, а также многочисленными сообщениями в средствах массовой информации в этот период о наличии у ООО «ТД КПД-1» и всей группы компаний «КПД» финансовых трудностей.

Кроме того, судом из решения Арбитражного суда Ульяновской области от 20.07.2021 по делу № А72-1083/2021 и пояснений конкурсного управляющего и ФИО2 в рамках настоящего спора суд установил, что на территории аффилированного должнику ООО «Русские Строительные Материалы» по адресу <...> были размещены принадлежащие ООО «ТД КПД-1» железобетонные изделия в количестве 768 единиц, предназначенные для строительства дома по адресу <...>, доступ должника к которым был утрачен в результате перехода права собственности на земельный участок АО «КТЦ «Металлоконструкция» по договору купли-продажи от 20.12.2019.

Суд первой инстанции указал, что данные обстоятельства применительно к основаниям привлечения к субсидиарной ответственности конкурсным управляющим, в нарушение статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ), не опровергнуты, в связи с чем, принимая во внимание масштабы деятельности должника, характер осуществляемой деятельности и причины возникновения банкротства, доводы заявителя о том, что совершение сделок оказало существенное и определяющее влияние на утрату финансовой устойчивости должником, судом первой инстанции признаны необоснованными.

Судом первой инстанции также отмечено, что ООО «ТД КПД-1» было участником группы строительных компаний «КПД», в которую также входили ООО «ССК», ООО «КПД-1» и ООО «Русские строительные материалы», что установлено определением суда от 15.06.2021 в рамках обособленного спора по делу № А72-6646-46/2019.

Из материалов дела не усматривается, что в рассматриваемом случае бенефициарами группы компаний «КПД» была реализована модель бизнеса, при которой ООО «ТД КПД-1» отводилась роль «центра убытков», а другим структурам – «центра прибыли», в ущерб интересам независимых кредиторов и участников долевого строительства.

С учетом изложенного, суд первой инстанции посчитал не доказанными заявленные конкурсным управляющим основания для привлечения к субсидиарной ответственности как всех ответчиков, так и кого-либо из них отдельно.

Также судом первой инстанции не установлено оснований для квалификации поведения ответчиков в качестве действий, повлекших причинение убытков должнику, подлежащих взысканию с ответчиков по правилам, установленным статьями 15, 393, 1064 ГК РФ.

Установив данные обстоятельства, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 9, 126, подпунктами 1, 2 пункта 2 статьи 61.11, пунктами 4, 11 статьи 61.11, статьей 61.12, пунктом 5 статьи 61.14 Закона о банкротстве, разъяснениями, изложенными в пунктах 16, 18-20, 23, 24 постановлении Пленума № 53 отказал в удовлетворении заявленных требований.

Апелляционный суд, повторно рассмотрев обособленный спор по правилам главы 34 АПК РФ, согласился с выводами суда первой инстанции.

Арбитражный суд Поволжского округа считает, что выводы, содержащиеся в обжалуемых судебных актах, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, имеющимся в нем доказательствам, спор разрешен без нарушения либо неправильного применения норм материального права и норм процессуального права.

Пунктами 1, 2 статьи 9 Закона о банкротстве (в редакции, подлежащей применению к настоящим правоотношениям) предусмотрено, что руководитель должника обязан обратиться с заявлением в арбитражный суд в случае, если удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств, обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами; должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества. Заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных названной статьей, не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

Согласно пункту 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 настоящего Федерального закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд.

При нарушении указанной обязанности несколькими лицами эти лица отвечают солидарно.

Исходя из разъяснений, данных в пункте 1 постановления Пленума № 53, привлечение контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности является исключительным механизмом восстановления нарушенных прав кредиторов. При его применении судам необходимо учитывать как сущность конструкции юридического лица, предполагающей имущественную обособленность этого субъекта (пункт 1 статьи 48 ГК РФ), его самостоятельную ответственность (статья 56 ГК РФ), наличие у участников корпораций, учредителей унитарных организаций, иных лиц, входящих в состав органов юридического лица, широкой свободы усмотрения при принятии (согласовании) деловых решений, так и запрет на причинение ими вреда независимым участникам оборота посредством недобросовестного использования института юридического лица (статья 10 ГК РФ).

Согласно разъяснениям, приведенным в абзаце четвертом пункта 24 постановления Пленума № 53, лицо, обратившееся в суд с требованием о привлечении к субсидиарной ответственности, должно представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Как следует из разъяснений, содержащихся в абзаце шестом пункта 24 постановления Пленума № 53, под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается, в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также невозможность определения основных активов должника и их идентификации; невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы; невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 13.10.2017 № 305-ЭС17-9683, для целей удовлетворения заявления о привлечении бывшего руководителя должника к субсидиарной ответственности по заявленным основаниям конкурсному управляющему необходимо доказать, что отсутствие документации должника либо отсутствие в ней полной и достоверной информации существенно затруднило проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве. При этом под существенным затруднением понимается, в том числе невозможность выявления активов должника.

В пункте 4 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 № 134-ФЗ), в подпункте 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве установлены основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, при доказанности которых предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства. К таким обстоятельствам, в частности, относится причинение существенного вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения контролирующим должника лицом или в пользу этого лица сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.

Из разъяснений, изложенных в пункте 23 постановления Пленума № 53 следует, что установленная подпунктом 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве (абзац третий пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве) презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными.

В соответствие с пунктом 16 постановления Пленума № 53 под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

В подпункте 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве закреплена презумпция наличия причинно-следственной связи между несостоятельностью должника и действиями (бездействием) контролирующего лица при непередаче им документов бухгалтерского учета и (или) отчетности, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

В пункте 24 постановления Пленума № 53 разъяснено, что для целей удовлетворения заявления о привлечении бывшего руководителя должника к субсидиарной ответственности по заявленным основаниям, управляющему необходимо доказать, что отсутствие документации должника, либо отсутствие в ней полной и достоверной информации, существенно затруднило проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве.

Исследовав имеющиеся доказательства, установив, что конкурсным управляющимне доказано наступление признаков объективного банкротства должника в заявленную им дату, действия бывшего руководителя должника ФИО2, ФИО1, учредителя ФИО4 отвечали критериям разумности и добросовестности, и не привели к банкротству, причиной которого стали внешние неблагоприятные факторы; не передача в полном объеме ФИО2 конкурсному управляющему документации существенно не затруднила проведение им мероприятий по формированию конкурсной массы, и, таким образом, основания для привлечения к ответственности ФИО2, ФИО1, ФИО4 отсутствуют, суды правомерно отказали в удовлетворении заявленных требований.

Суд кассационной инстанции считает, что, разрешая спор, суды первой и апелляционной инстанций полно и всесторонне исследовали представленные доказательства, оценив их по своему внутреннему убеждению, что соответствует положениям статьи 71 АПК РФ, установили все имеющие значение для дела обстоятельства, сделали правильные выводы по существу требований, а также не допустили неправильного применения норм материального и процессуального права.

Доводы, приведенные конкурсным управляющим ФИО3 в его кассационной жалобе, подлежат отклонению, так как тождественны доводам, являвшимся предметом исследования судов первой и апелляционной инстанций и получившим надлежащую правовую оценку.

В соответствии со статьями 286 и 287 АПК РФ кассационная инстанция не имеет полномочий исследовать и устанавливать новые обстоятельства дела, а также не вправе переоценивать доказательства, которые были предметом исследования в суде первой и апелляционной инстанций.

Иных доводов, опровергающих установленные судом обстоятельства и сделанные выводы, в кассационной жалобе не приведено.

При таких обстоятельствах у суда округа отсутствуют правовые основания для отмены обжалуемых судебных актов.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 286, 287, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Поволжского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Ульяновской области от 01.10.2021 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.12.2021 по делу № А72-6646/2019 оставить без изменения, кассационную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, установленном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья В.А. Моисеев

Судьи А.Г. Иванова

И.Н. Смоленский