Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационные жалобы ФИО2 и конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью «Югра Авто Транс» ФИО3 (далее – конкурсный управляющий) на определение Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 05.12.2021 (судья Сизикова Л.В.) и постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 24.02.2022 (судьи Дубок О.В.,
ФИО4, ФИО5) по делу № А75-13318/2016 о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Югра Авто Транс»
(ИНН <***>, ОГРН <***>, далее – должник, ООО «ЮАТ»), принятые
по заявлению конкурсного управляющего о привлечении ФИО2, ФИО6 и ФИО7 солидарно к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Суд установил:

в рамках дела о банкротстве ООО «ЮАТ» его конкурсный управляющий 24.05.2018 обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении ФИО2, ФИО6
и ФИО7 солидарно к субсидиарной ответственности по обязательствам должника за доведенеие до банкротства в результате совершения сделок, послуживших причиной неплатежеспособности должника и неисполнение обязанности по передачи документации должника конкурсному управляющему.

Определением Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 05.12.2021, оставленным без изменения постановлением Восьмого арбитражного апелляционного суда от 24.02.2022, заявление конкурсного управляющего удовлетворено частично; признано доказанным наличие оснований для привлечения ФИО2
к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, производство
по заявлению конкурсного управляющего о привлечении ФИО2 к субсидиарной ответственности приостановлено до окончания расчетов с кредиторами; в удовлетворении остальной части заявления отказано.

ФИО2 и конкурсный управляющий обратились с кассационными жалобами.

В своей кассационной жалобе ФИО2 просит отменить определение арбитражного суда от 05.12.2021 и постановление апелляционного суда от 24.02.2022, принять новый судебный акт, которым отказать в части привлечения к субсидиарной ответственности ФИО2, а в части привлечения ФИО6 и ФИО7
к субсидиарной ответственности требования конкурсного управляющего удовлетворить.

По мнению ФИО2, судами допущено неправильное применение норм материального нрава, поскольку непредставление документов должника в срок
с 02.06.2017 (дата введения процедуры конкурсного производства) до 07.06.2017 (даты окончания срока для исполнения обязанности по передаче документов) имело место
в период действия статьи 10 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ
«О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) в редакции Федерального закона от 28.06.2013 № 134-ФЗ (далее – Закон № 134-ФЗ). Кроме того, кассатор полагает, что последним руководителем должника в период с 23.03.2015
по 02.06.2017 являлся ФИО8, поэтому именно он должен был передать документацию должника конкурсному управляющему. Статус ФИО6 как номинального руководителя должника документально не подтвержден, не исключает его субсидиарную ответственность и не освобождает от обязанности по передаче документов. ФИО2 также указывает на неправильное распределение судом апелляционной инстанции бремени доказывания, поскольку конкурсный управляющий фактически освобожден от необходимости доказывать обстоятельства того, что именно в связи
с непередачей ему бухгалтерской документации невозможно сформировать конкурсную массу должника. ФИО2 считает, что суд неправомерно освободил от субсидиарной ответственности бывшего руководителя ФИО9, совершившего ряд незаконных
и заведомо убыточных сделок, приведших к банкротству ООО «ЮАТ».

Конкурсный управляющий в своей кассационной жалобе просит отменить определение суда от 05.12.2021 и постановление апелляционного суда от 24.02.2022
в части отказа в привлечении солидарно к субсидиарной ответственности ФИО7
и ФИО6, а также в части отказа в привлечении к субсидиарной ответственности ФИО2 за доведение до банкротства должника в связи с заключением
им убыточных сделок.

По мнению конкурсного управляющего, в отношении оснований для привлечения
к субсидиарной ответственности ФИО6 судами неверно применены нормы права, поскольку он как номинальный директор должника наряду с ФИО2 подлежит привлечению к субсидиарной ответственности за непередачу документов должника
на основании подпунктов 2, 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, оснований для полного освобождения его от ответственности не имеется. В отношении ФИО2
и ФИО7 конкурсный управляющий не согласен с немотивированным отказом судов в привлечении их к субсидиарной ответственности за совершение ряда убыточных сделок и иных действий, ставших причиной банкротства должника.

Учитывая надлежащее извещение участвующих в обособленном споре лиц
о времени и месте проведения судебного заседания, кассационная жалоба рассматривается в их отсутствие в соответствии с положениями части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ).

Проверив в пределах, предусмотренных статьями 286, 287 АПК РФ, правильность применения судами норм материального и соблюдение процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, суд округа не находит оснований для удовлетворения кассационных жалоб.

Как следует из материалов дела, ООО «ЮАТ» зарегистрировано в Едином государственном реестре юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ) 02.12.2004.

Руководителем должника в период с 05.07.2012 по 10.10.2013 являлся
ФИО7, в период с 11.10.2013 по 22.03.2015 – ФИО2,
а в период с 23.03.2015 по 31.05.2017 – ФИО8 При этом единственным учредителем и участником должника в период с 22.04.2008 по 14.04.2017 был
ФИО2, с 14.04.2017 100 % долей в уставном капитале должника принадлежит ФИО8

Определением Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 13.02.2017 в отношении ООО «ЮАТ» введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден ФИО3

Конкурсное производство в отношении должника введено решением Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 02.06.2017, исполнение обязанностей конкурсного управляющего должником возложено на ФИО3

Из материалов дела следует, что на момент введения в отношении должника процедуры банкротства его руководителем являлся ФИО8

По мнению конкурсного управляющего, действия ФИО7 и ФИО2
по совершению ряда убыточных сделок послужили причиной возникновения признаков неплатежеспособности у должника, а ФИО6 и ФИО2 не исполнена обязанность по передачи документации должника конкурсному управляющему.

Удовлетворяя заявленные требования и привлекая к субсидиарной ответственности по долгам должника ФИО2 за непередачу документации должника и доведение его до банкротства, суды первой и апелляционной инстанции исходили
из наличия совокупности необходимых условий и доказательств, свидетельствующих
о наличии у ФИО2 статуса контролирующего должника лица как его фактического руководителя. При этом суды указали на отсутствие оснований для привлечения
к субсидиарной ответственности ФИО7 за совершение убыточных сделок, поскольку конкурсным управляющим не доказано, что в результате совершения таких сделок имущественным правам кредиторов был причинен вред. Довод конкурсного управляющего о необходимости привлечения ФИО6 к субсидиарной ответственности судами отклонен, поскольку он являлся номинальным руководителем должника, не осуществлял фактическое управление обществом и не имел доступа
к его банковским счетам. Поэтому суды пришли к выводу о недоказанности наличия оснований для привлечения ФИО6 и ФИО7 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в соответствии с подпунктами 3 и 4
пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве.

Суд округа полагает, что судами по существу приняты правильные судебные акты.

В соответствии с пунктом 3 статьи 4 Закона № 266-ФЗ рассмотрение заявлений
о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона
о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу данного Закона), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве
(в редакции данного Закона).

Положения Закона о банкротстве в редакции Закона № 266-ФЗ о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности, имели место после дня вступления в силу Закона № 266-ФЗ.

Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона
№ 266-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности
по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей
до вступления в силу Закона № 266-ФЗ, независимо от даты возбуждения производства
по делу о банкротстве.

Поскольку вопросы субсидиарной ответственности – это вопросы отношений между кредиторами и контролирующими должника лицами, основания субсидиарной ответственности, даже если они изложены в виде презумпций, относятся к нормам материального гражданского (частного) права, и к ним не может применяться обратная сила, исходя из того, что каждый участник гражданского оборота должен быть осведомлен об объеме и порядке реализации своих частных прав по отношению к другим участникам оборота с учетом действующего в момент возникновения правоотношений правового регулирования.

Однако предусмотренные Законом о банкротстве в редакции Закона № 266-ФЗ процессуальные нормы о порядке рассмотрения заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности подлежат применению судами при рассмотрении соответствующих заявлений, поданных с 01.07.2017, независимо от даты, когда имели место упомянутые обстоятельства или возбуждено производство по делу о банкротстве.

Конкурсный управляющий обратился в Арбитражный суд Ханты-Мансийского автономного округа – Югры с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц 24.05.2018.

Таким образом, применение той или иной редакции статьи 10 Закона о банкротстве (в настоящее время статьи 61.11, 61.12 Закона о банкротстве) в части норм материального права зависит от того, когда имели место обстоятельства, являющиеся основанием
для привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности,
а не от того, когда было подано заявление о привлечении к субсидиарной ответственности. Нормы процессуального права подлежат применению в редакции, действующей на дату обращения с настоящим заявлением.

Поэтому требование конкурсного управляющего подлежит рассмотрению
по правилам Закона о банкротстве в редакции Закона № 266-ФЗ.

Как следует из правовой позиции Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в определениях от 25.09.2020
№ 310-ЭС20-6760 и от 30.09.2019 № 305-ЭС19-10079, предусмотренное статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции Закона № 134-ФЗ) такое основание для привлечения
к субсидиарной ответственности как «признание должника несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц» по существу мало чем отличается от предусмотренного действующей в настоящее время статьей 61.11 Закона о банкротстве основания ответственности в виде «невозможности полного погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц», а потому значительный объем правовых подходов к толкованию положений как прежнего, так и ныне действующего законодательства является общим, в том числе это относится к разъяснениям норм материального права, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных
с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве».

В связи с этим довод кассационной жалобы ФИО2 о неправильном применении судами норм материального права, подлежит отклонению, поскольку
не имеет правового значения применительно к настоящему обособленному спору.

Привлекая ФИО2 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника за непередачу документации, суды правомерно исходили из следующего.

Пунктом 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве предусмотрено, что пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии, либо имело право самостоятельно, либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества
с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника; либо извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ)

Предусмотренное подпунктом 4 пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве основание создает презумпцию вины, контролирующего должника лица о невозможности полного погашения требований кредиторов вследствие его действий и (или) бездействия, только, если заявителем будет с разумной степенью достоверности обосновано, что именно
в результате таких действий (бездействий) было существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Отсутствие документов бухгалтерского учета и (или) отчетности и прочих обязательных документов должника-банкрота, - это, по сути, лишь презумпция, облегчающая процесс доказывания состава правонарушения с целью выравнивания процессуальных возможностей сторон спора. Смысл этой презумпции в том, что если лицо, контролирующее должника-банкрота, привело его в состояние невозможности полного погашения требований кредиторов, то во избежание собственной ответственности оно заинтересовано в сокрытии следов содеянного. Установить обстоятельства содеянного и виновность контролирующего лица возможно
по документам должника-банкрота. В связи с этим, если контролирующее лицо, обязанное хранить документы должника-банкрота, скрывает их и не представляет арбитражному управляющему, то подразумевается, что его деяния привели
к невозможности полного погашения требований кредиторов.

Руководитель, уничтожая, искажая или производя иные манипуляции с названной документацией, скрывает данные о хозяйственной деятельности должника. Предполагается, что целью такого сокрытия, скорее всего, является лишение арбитражного управляющего и конкурсных кредиторов возможности установить факты недобросовестного осуществления руководителем или иными контролирующими лицами своих обязанностей по отношению к должнику. К таковым, в частности, могут относиться сведения о заключении заведомо невыгодных сделок, о выводе активов и т.п., что само
по себе позволяет применить иную презумпцию субсидиарной ответственности
(подпункт 1 пункта 2 статьи 61.11 в нынешней редакции Закона о банкротстве,
абзац третий пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве). Кроме того, отсутствие определенного вида документации затрудняет наполнение конкурсной массы, например, посредством взыскания дебиторской задолженности, возврата незаконно отчужденного имущества.

Именно поэтому предполагается, что непередача документации указывает
на наличие причинно-следственной связи между действиями руководителя (как фактического, так и номинального) и невозможностью погашения требований кредиторов.

Судами правильно установлено, что обязанность по передаче бухгалтерской и иной документации должника возникла у руководителя ООО «ЮАТ» 02.06.2017 и должна была быть исполнена не позднее 07.06.2017.

Конкурсный управляющий 21.06.2017 обратился с ходатайством об истребовании документов у бывшего руководителя должника ФИО6

Определением Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 22.08.2017 ходатайство конкурсного управляющего удовлетворено, суд обязал
ФИО6 передать конкурсному управляющему ФИО3 оригиналы бухгалтерской и иной документации должника, печати, штампы, материальные и иные ценности.

Согласно письменным пояснениям ФИО6 в адрес конкурсного управляющего им направлялись имеющиеся у него документы должника, что подтверждается почтовым отправлением от 29.04.2017 с описью вложения (почтовый идентификатор
№ 62840707020686). Аналогичный пакет документов направлен им в прокуратуру города Сургута, иные документы должника у него отсутствуют. Им также представлен акт приема-передачи документов от 01.04.2015, подписанный совместно с ФИО2

В свою очередь ФИО2 с первоначальным отзывом в материалы дела представлен акт приема-передачи документов от 30.03.2017, не тождественный
по перечню документов и содержанию акту от 01.04.2015.

Суды обоснованно оценили представленные акты приема-передачи документов критически, поскольку в акте, датированном 01.04.2015, указывалось на передачу документов за период с 2015-2017 годы, что объективно невозможно, а акт, датированный 30.03.2017, составлен уже после введения в отношении должника процедуры наблюдения, к тому же их содержание отличается.

Помимо этого, судами правомерно учтено, что согласно выпискам из ЕГРЮЛ
в отношении двух обществ с ограниченной ответственностью, учрежденных
ФИО2: «Райд-Сервис» (ИНН <***>) и «Югра Авто Транс»
(ИНН <***>) следует, что руководство и доли участия в них также переданы ФИО2 ФИО8 Впоследствии одно из них исключено из ЕГРЮЛ как недействующее, а другое признано несостоятельным (банкротом).

При этом в материалы дела не представлено доказательств реального осуществления ФИО6 деятельности по руководству ООО «ЮАТ» (заключение сделок, подписание документации должника, передача в банке права подписи от имени должника).

Таким образом, суды пришли к обоснованному выводу о номинальном статусе ФИО6 как руководителе должника, правильно установив статус фактического руководителя у ФИО2 При этом в материалы дела не представлены относимые, допустимые и достаточные доказательства, подтверждающие факт передачи
ФИО2 документации общества ФИО8

Факт сокрытия ФИО2 бухгалтерской и иной документации должника делает невозможным формирование конкурсной массы ООО «ЮАТ», в том числе за счет реализации имущества должника, взыскания дебиторской задолженности и существенно затрудняет осуществление других мероприятий, направленных на пополнение конкурсной массы, что, в свою очередь, влечет негативные последствия в виде неудовлетворения требований конкурсных кредиторов.

Вместе с тем отсутствие бухгалтерской документации у конкурсного управляющего препятствует взыскать дебиторскую задолженность (согласно бухгалтерскому балансу
за ООО «ЮАТ» за 2014 – 2015 годы числится дебиторская задолженность в размере 24 527 000 руб.).

В отсутствие первичных бухгалтерских документов, в частности, договоров
с контрагентами, которыми оформлялись сделки должника, актов сверок отношений, конкурсный управляющий не имеет возможности определить состав таких контрагентов, установить их адреса, наличие и размер задолженности, направить претензию
о ее погашении.

Поскольку материалами спора установлен факт неисполнения фактическим руководителем должника - ФИО2 обязанности по передаче бухгалтерской документации конкурсному управляющему, что затруднило проведение процедуры конкурсного производства и привело к невозможности пополнения конкурсной массы
за счет дебиторской задолженности и погашения требований кредиторов по реестровым
и текущим обязательствам, то суды пришли к верному выводу о наличии оснований для привлечении его к субсидиарной ответственности по долгам должника по пункту 4
статьи 10 Закона о банкротстве.

Суд округа соглашается с выводами судов о том, что ФИО8 введен в состав участников общества и его руководителей номинально, реальной хозяйственной деятельности от имени должника он не осуществлял, а признаки неплатежеспособности
и банкротства у должника появились в период руководства ООО «ЮАТ» со стороны прежних участников и руководителей.

Кроме того, при разрешении вопроса о привлечении ФИО6 к субсидиарной ответственности за непередачу документации должника, следует также учесть сложившуюся судебную практику по этому вопросу (постановление Президиума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 06.11.2012 № 9127/12, пункт 24 Постановления № 53, определение Верховного Суда Российской Федерации от 22.07.2019 № 306-ЭС19-2986), из которой следует, что у руководителя должника должна быть объективная возможность исполнения обязанности по передаче документации должника временному или конкурсному управляющему.

Наличие таких обстоятельств судами, с учетом фактических обстоятельств настоящего спора не установлено, напротив, материалами дела наличие и возможность
их предоставления со стороны ФИО6, помимо тех что им направлены и переданы по почте конкурсному управляющему, опровергается.

Введение номинального участника и руководителя незадолго до банкротства должника, вопреки доводам конкурсного управляющего, само по себе не свидетельствует о доведении должника его действиями или бездействием до банкротства.

Помимо этого, судом округа учтено, что по заявлению ФИО6 осуществлен пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам постановления Восьмого арбитражного апелляционного суда от 07.06.2016, которым с должника в пользу общества с ограниченной ответственностью «Авангард Автогрупп» необоснованно
по сфальсифицированным документам взыскано около 16 млн. руб.

Таким образом, суды пришли к правильному выводу о том, что оснований для привлечения к субсидиарной ответственности по долгам должника ФИО6
не имеется.

Кроме того, в качестве одного из оснований для привлечения к субсидиарной ответственности ФИО2 и ФИО7 конкурсный управляющий указал
на совершение ими сделок с 2013 по 2016 годы по выводу активов ООО «ЮАТ».

Вместе с тем, оценив представленные в дело доказательства, а также, доводы сторон, суды посчитали недоказанным наличие оснований для привлечения ФИО2
и ФИО7 к субсидиарной ответственности за доведение до банкротства
в результате совершения ими значимых для должника и убыточных сделок, поскольку конкурсный управляющий не представил доказательств, что стоимость отчужденного имущества составляла существенную долю всех активов должника или то, что
в результате совершения заинтересованными лицами таких сделок имущественным правам кредиторов причинен существенный вред, поскольку исходя из анализа финансового состояния представленного конкурсным управляющим на конец 2015 года балансовая стоимость активов должника составляла 55 352 000 руб., кредиторская задолженность составляла 49 559 000 руб., кроме того имелась нераспределенная прибыль в размере 5 783 000 руб.

Иные, указанные конкурсным управляющим сделки должника с обществами
с ограниченной ответственностью «Авангард Автогрупп» и «Коомстар», несмотря
на их мнимый характер и направленность на создание искусственной задолженности
в ущерб интересов независимых кредиторов должника, не причинили должнику убытков, поскольку они так и остались неисполненными, а во включении этой задолженности
в реестр требований кредиторов должника судами отказано.

При таких обстоятельствах, суды пришли к правильному выводу о недоказанности наличия оснований для привлечения ФИО2 и ФИО7 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в соответствии с подпунктом 3 пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве.

Таким образом, признавая доказанным наличие оснований для привлечения контролирующего лица должника к субсидиарной ответственности, суды исходили
из совокупности установленных по делу обстоятельств и доказанности материалами дела заявленных требований, а также из отсутствия доказательств, свидетельствующих
об ином (статьи 9, 65 АПК РФ).

Суд кассационной инстанции считает, что все обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, судами первой и апелляционной инстанций установлены правильно, доказательства исследованы и оценены в соответствии с требованиями статьи 71 АПК РФ.

Доводы, изложенные в кассационных жалобах, направлены на переоценку доказательств по делу, что в соответствии со статьей 287 АПК РФ не входит
в компетенцию суда округа.

Нарушений судами норм материального или процессуального права, являющихся
в силу статьи 288 АПК РФ основанием для отмены судебного акта, судом кассационной инстанции не установлено, в связи с чем кассационные жалобы не подлежат удовлетворению.

Руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 287, статьей 289 АПК РФ, Арбитражный суд Западно-Сибирского округа

постановил:

определение Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры
от 05.12.2021 и постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 24.02.2022 по делу № А75-13318/2016 оставить без изменения, кассационные жалобы –
без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия,
в порядке, предусмотренном статьей 291.1 АПК РФ.

Председательствующий Ю.И. Качур

Судьи О.В. Жирных

ФИО1