Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола помощником судьи Шыырапом Б.А. рассмотрел
в судебном заседании кассационную жалобу ФИО1
на определение Арбитражного суда Челябинской области от 17.04.2023
по делу № А76-25075/2017 и постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 30.06.2023 по тому же делу.

Судебное заседание проведено с использованием систем видеоконференц-связи при содействии Двадцать первого арбитражного апелляционного суда. В судебном заседании в помещении обеспечивающего суда принял участие представитель ФИО1 – ФИО2
по доверенности от 06.04.2023.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом
о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на сайте Арбитражного суда Уральского округа, в судебное заседание не явились.

Решением Арбитражного суда Челябинской области от 14.09.2018 закрытое акционерное общество «Металлпромсервис» (далее – общество «Металлпромсервис», должник) признано несостоятельным (банкротом),
в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден ФИО3.

Конкурсный управляющий ФИО3 07.09.2021 обратился в суд
с заявлением (с дополнением) о привлечении ФИО4, ФИО5, ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в размере 121 464 713 руб.

Определением Арбитражного суда Челябинской области от 15.03.2022, оставленным без изменения постановлением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 31.05.2022, заявление удовлетворено; признаны доказанными основания для привлечения ФИО4, ФИО5, ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, рассмотрение заявления приостановлено до окончания расчетов с кредиторами.

Постановлением Арбитражного суда Уральского округа от 28.11.2022 определение Арбитражного суда Челябинской области от 15.03.2022 и постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда
от 31.05.2022 в части привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности отменены, в указанной части обособленный спор направлен
на новое рассмотрение в Арбитражный суд Челябинской области.

При новом рассмотрении определением Арбитражного суда Челябинской области от 17.04.2023 признано доказанным наличие оснований
для привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам общества «Металлпромсервис», в остальной части производство по спору приостановлено до окончания расчетов с кредиторами.

Постановлением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда
от 30.06.2023 определение Арбитражного суда Челябинской области
от 17.04.2023 оставлено без изменения.

Не согласившись с вынесенными судебными актами, ФИО1 обратился в Арбитражный суд Уральского округа с кассационной жалобой,
в которой просит указанные судебные акты отменить, принять новый судебный акт, отказав в удовлетворении заявления о привлечении ФИО1
к субсидиарной ответственности.

В кассационной жалобе ответчик ссылается на необоснованность выводов судов о преюдициальности судебного акта, принятого по спору
по заявлению публичного акционерного общества Банк «ВВБ» (далее – Банк «ВВБ») о включении требования в реестр требований кредиторов должника – постановления Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.07.2021, поскольку ФИО1 не был привлечен к участию в указанном споре. Так, по мнению кассатора, суды приняли установленные названным постановлением правовые выводы (об аффилированности банка и должника через ФИО1), которые не могут являться основанием для освобождения от доказывания в рамках настоящего спора.

Кассатор также указывает на то, что суды не дали правовой оценки его доводам о том, что он не являлся акционером должника на момент совершения сделок, принесших вред должнику, а также о недобросовестности конкурсного управляющего при определении ответчика. Со ссылкой на сведения от акционерного общества «ВТБ Регистратор» ответчик утверждает, что он не являлся акционером должника как на момент подачи заявления
о банкротстве, так и на момент совершения сделок, нанесших вред должнику. Вопреки указанному обстоятельству конкурсный управляющий должником, достоверно располагая сведениями об этом, а также о том, что единственным акционером числится закрытое акционерное общество «Холдинг Металлпромсервис» (далее – общество «Холдинг Металлпромсервис»), намеренно ввел суд в заблуждение при подаче заявления о привлечении ФИО1 к субсидиарной ответственности, не прикладывая к заявлению соответствующих документов. Таким образом, он является ненадлежащим ответчиком по заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности.

Заявитель кассационной жалобы приводит довод о неверном распределении судами бремени доказывания. В обоснование довода ответчик выражает несогласие с выводами судов о том, что он не представил доказательства об утрате им статуса акционера должника. Со ссылкой на положения Федеральных законов от 22.04.1996 № 39-ФЗ «О рынке ценных бумаг», от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» кассатор утверждает, что права владельцев на эмиссионные ценные бумаги бездокументарной формы выпуска удостоверяются в системе ведения реестра – записями на лицевых счетах у держателя реестра; права на акции подтверждаются держателем реестра акционеров общества путем выдачи выписки из реестра акционеров общества, в связи с чем суды ошибочно возложили на ФИО1 бремя доказывания такого статуса, освободив конкурсного управляющего от обязанности доказывания фактов, опровергающих сведения из реестра.

Кроме того, заявитель жалобы приводит доводы о нарушениях судом апелляционной инстанции норм процессуального права при проведении судебного заседания 27.06.2023, заключающихся в допуске к участию в нем представителя конкурсного управляющего без надлежащим образом оформленной доверенности, а также необеспечении представителю ФИО1, участвовавшему в судебном заседании путем использования системы веб-конференции, возможности видеть состав суда.

В отзыве на кассационную жалобу конкурсный управляющий просит оставить оспариваемые судебные акты без изменения, считает их законными и обоснованными.

Законность обжалуемых судебных актов проверена судом округа в порядке, предусмотренном статьями 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в пределах доводов кассационной жалобы.

При рассмотрении спора судами установлено и материалами дела подтверждено, что общество «Металлпромсервис» зарегистрировано 24.10.2005, основным видом деятельности являлось «производство машин и оборудования для металлургии».

Единственным акционером общества по состоянию на 01.01.2017 являлось общество «Холдинг Металлпромсервис».

Генеральными директорами общества являлись: ФИО5 –
с 14.02.2012 по 09.04.2017, ФИО4 – с 10.04.2017 и до открытия конкурсного производства.

В реестр требований кредиторов должника включены требования уполномоченного органа в размере 18 960 руб., 102 516 054 руб. основной задолженности, 345 227 руб., 5 881 666 руб. пени и 102 641 руб., 10 060 215 руб. штрафа, общества с ограниченной ответственностью «Тепловые электрические сети и системы» в размере 535 031 руб., 1 530 549 руб. основной задолженности и 183 069 руб., 291 298 руб. неустойки.

Ссылаясь на наличие оснований для привлечения ФИО1
к субсидиарной ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов, неподачу заявления должника о признании несостоятельным, конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд
с настоящим заявлением.

Возражая против заявленных требований, ответчик указал
на необоснованность заявленных требований ввиду того, что он в 2013 г. произвел отчуждение принадлежащих ему акций третьему лицу, а то обстоятельство, что он состоял ранее в реестре зарегистрированных владельцев ценных бумаг, не означает статуса участника должника в период совершения спорных сделок. Относительно доводов о подконтрольности руководителей Банка «ВВБ» ответчик утверждает обратное, контроль над деятельностью кредитного комитета банка осуществлялся правлением банка, в которое ФИО1 не входил. Кроме того, ответчик сослался на недобросовестное поведение конкурсного управляющего.

Удовлетворяя при новом рассмотрении заявленные управляющим требования, суды первой и апелляционной инстанций исходили из следующего.

Ответственность контролирующих лиц должника является гражданско-правовой, в связи с чем возложение на этих лиц обязанности нести субсидиарную ответственность осуществляется по правилам статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации, следовательно, для привлечения виновного лица к гражданско-правовой ответственности необходимо доказать наличие состава правонарушения, включающего наличие вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом, вину причинителя вреда (статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии с подпунктом 1 статьи 61¹¹ Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, если причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61² и 61³ данного Федерального закона.

Согласно пункту 1 статьи 61¹⁰ Закона о банкротстве, если иное не предусмотрено названным Законом, в целях Закона о банкротстве под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

В соответствии с пунктом 4 статьи 61¹⁰ Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо:

1) являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии;

2) имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника;

3) извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53¹ Гражданского кодекса Российской Федерации.

В силу пункта 5 статьи 61¹⁰ Закона о банкротстве арбитражный суд может признать лицо контролирующим должника лицом по иным основаниям.

Как разъяснено в абзаце втором пункта 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц
к ответственности при банкротстве» (далее – постановление Пленума № 53), суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

Необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия.

В пункте 3 постановления Пленума № 53 также разъяснено, что осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.).

Доказывание соответствующего контроля может осуществляться путем приведения доводов о существовании между лицами формально юридических связей, позволяющих ответчику в силу закона либо иных оснований (например, учредительных документов) давать такие указания, а также путем приведения доводов о наличии между лицами фактической аффилированности в ситуации, когда путем сложного и непрозрачного структурирования корпоративных связей или иным способом скрывается информация, отражающая объективное положение дел по вопросу осуществления контроля над должником.

Если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, такое лицо подлежит признанию контролирующим должника (абзац третий пункта 3 постановления Пленума № 53).

В силу норм пункта 2 статьи 401, пункта 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации отсутствие вины доказывается лицом, привлекаемым к субсидиарной ответственности.

Таким образом, бремя доказывания добросовестности и разумности действий контролирующих должника лиц возлагается на этих лиц, поскольку причинение ими вреда должнику и его кредиторам презюмируется.

Конкурсный управляющий, либо кредиторы не обязаны доказывать их вину как в силу общих принципов гражданско-правовой ответственности (пункту 2 статьи 401, пункт 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации), так и специальных положений законодательства о банкротстве.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 16 постановлении Пленума
№ 53, следует, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61¹¹ Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

В обоснование заявления конкурсный управляющий сослался на совершение должником под влиянием ФИО1 ряда противоправных сделок, в результате которых должник был лишен имущества, а также денежных средств.

Вступившими в законную силу судебными актами установлено, что причиной банкротства общества «Металлпромсервис» является заключение должником сделок с Банком «ВВБ» по обеспечению обязательств ФИО6 по возврату кредитов в этом банке, а именно трех договоров залога оборудования от 30.11.2016 залоговой стоимостью 142,45 млн руб., 262,50 млн руб. и 25,25 млн руб., соответственно.

Исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства, включая доводы и возражения участвующих в деле лиц, положения локальных актов Банка «ВВБ», в их взаимосвязи и совокупности по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, проанализировав условия кредитных сделок с залоговым обеспечением, а также последующие сделки, суды пришли к выводу о том, что должник и Банк «ВВБ» имели признаки заинтересованности через ФИО1 и ФИО5, при этом обеспечительные сделки должника, осуществленные во исполнение сделок Банка «ВВБ» с ФИО5 и ФИО6, могли быть совершены должником исключительно под контролем ФИО1

Так, судами учтено, что ФИО1 избран в совет директоров банка (решения годового общего собрания акционеров Банка «ВВБ», оформленные протоколами от 30.06.2016, 07.06.2017). Под председательством ФИО1 утверждено положение о кредитном комитете и кредитной комиссии в новой редакции, утвержден персональный состав членов кредитного комитета.

Положение о кредитном комитете в новой редакции предусматривало полномочия комитета по разрешения вопросов по предоставлению кредитов, включая кредитные линии и овердрафты (пункт 2.4 названного положения).

В соответствии с положением о порядке кредитования в Банка «ВВБ», утвержденным решением правления банка 16.08.2016, после поступления в банк заявки заемщика и проверки кредитным работником всех необходимых сведений о нем и документов, заключение на выдачу кредита для принятия решения о его выдаче передается в головной офис президенту, либо вице-президенту Банка «ВВБ». Решение о выдаче крупного кредита принимается либо кредитным комитетом, либо советом директоров банка.

Таким образом, суды констатировали, что усматривается ситуация и нетипичная последовательность действий, при которой:

ФИО1 являлся учредителем и единственным акционером должника с 24.10.2005;

29.02.2016 ФИО6заключил с публичным акционерным обществом Коммерческий банк «Верхневолжский» (в мае 2016 года присоединен к Банку «ВВБ») договор потребительского кредита на сумму 100 млн руб.;

30.03.2016 ФИО1, ФИО7, ФИО8, ФИО9 стали участниками общества «Холдинг Металлпромсервис» (запись об утрате данного статуса удалена из ЕГРЮЛ только 03.01.2022);

30.05.2016, 26.07.2016 ФИО6 заключил кредитные договоры с Банком «ВВБ» на суммы 190 млн руб., 40 млн руб.;

через месяц, 30.06.2016 ФИО1 избран в совет директоров Банка «ВВБ» под номером 1, значился акционером банка;

через пять месяцев, 30.11.2016 между должником и Банком «ВВБ» заключены три договора залога оборудования с установлением пониженной стоимостью залога (142 450 000 руб., 262 500 000 руб., 25 250 000 руб.) в обеспечение обязательств ФИО6 перед банками;

по состоянию на 01.01.2017 единственным участником должника числится общество «Холдинг Металлпромсервис»;

31.01.2017 ФИО5 приобрел у общества с ограниченной ответственностью «Инвестторг» товар (строительные материалы) по цене 251 млн руб.;

в этот же день, 31.01.2017 между Банком «ВВБ» и ФИО5 заключен кредитный договор на сумму 251 млн руб.;

через месяц, 28.02.2017 и 31.03.2017 между Банком «ВВБ»,
ФИО6 и должником заключены два соглашения об отступном в счет исполнения трех кредитных обязательств (в качестве отступного передано заложенное имущество, с определением цены 262 645 229 руб. и 67 354 771 руб., которое Банк «ВВП» продал обществу с ограниченной ответственностью «Инвестторг» по цене 299 145 500 руб. и 87 549 914,38 руб.);

через месяц, 28.04.2017 между должником и ФИО5 заключен договор мены, по которому должник передал заложенное имущество по цене 251 млн руб. в обмен на строительные материалы той же стоимости (сделка впоследствии признана недействительной);

05.02.2018 общество «Холдинг Металлпромсервис» (единственный участник должника) исключено из ЕГРЮЛ.

Суды сочли, что условия заключенных договоров и последовательность дальнейших действий сторон не характерны для обычных условий сделок при сходных обстоятельствах во взаимоотношениях независимых участников рынка, что свидетельствует о фактической заинтересованности сторон сделок – общества «Металлпромсервис» и Банка «ВВБ».

Принимая во внимание, что обществом «Металлпромсервис» в результате исполнения сделок по обеспечению обязательств ФИО5 безвозмездно отчуждено все имущество должника, при наличии кредиторской задолженности в совокупном размере требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, 110 153 594,60 руб., при этом подавляющую часть задолженности составляют требования по обязательным платежам, суды пришли к выводу, что совершенные сделки существенным образом ухудшили финансовое положение должника, повлекли невозможность продолжения хозяйственной деятельности и полного расчета с кредиторами. Установив, что сделки, причинившие вред должнику, были совершены под контролем ФИО1, суды первой и апелляционной инстанций усмотрели основания для привлечения его к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Суд округа по результатам рассмотрения кассационной жалобы, изучения материалов дела полагает, что выводы судов первой и апелляционной инстанций соответствуют имеющимся в деле доказательствам и положениям действующего законодательства. При новом рассмотрении судами устранены недостатки, изложенные в мотивировочной части постановления суда кассационной инстанции.

Довод кассационной жалобы о необоснованности выводов судов о преюдициальном значении постановления Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.07.2021, принятого по спору по заявлению Банка «ВВБ» о включении требования в реестр требований кредиторов должника, по вопросу о заинтересованности должника и банка судом округа рассмотрен и отклоняется ввиду того, что суды в рамках настоящего обособленного спора повторно оценили доказательства, представленные в материалы ранее рассмотренных споров, в том числе, и спора по заявлению управляющего о привлечении ФИО4 и ФИО5 к субсидиарной ответственности, и по итогам такой оценки пришли к аналогичным выводам, что и в ранее рассмотренных спорах; оснований для вывода о применении судами положений части 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в отношении статуса ФИО1 не имеется.

Утверждения ответчика об игнорировании судами факта отсутствия у ФИО1 статуса акционера на момент совершения сделок, неверном распределении бремени доказывания судом округа не принимаются.

Верховным Судом Российской Федерации сформирована правоприменительная практика, которая исходит из того, что конечный бенефициар, не имеющий соответствующих формальных полномочий, в раскрытии своего статуса контролирующего лица не заинтересован и старается завуалировать как таковую возможность оказания влияния на должника; следовательно, статус контролирующего лица устанавливается, в том числе через выявление согласованных действий между бенефициаром и подконтрольной ему организацией, которые невозможны при иной структурированности отношений (определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 31.08.2020 № 305-ЭС19-24480, от 07.10.2019 № 307-ЭС17-11745(2)).

Именно с учетом названной правовой позиции суды, оценив представленные в материалы настоящего обособленного спора доказательства, из которых не следовало, что после формального прекращения статуса единственного акционера должника ФИО1 утратил фактический контроль над обществом «Металлпромсервис», пришли к выводу о сохранении у ответчика указанного контроля, выразившегося в наличии у ФИО1 возможности влиять на действия должника по заключению сделок, повлекших невозможность продолжения хозяйственной деятельности и полного расчета с кредиторами.

Данные доводы кассационной жалобы, по сути, направлены на переоценку доказательств; между тем оснований для переоценки доказательств и сделанных на их основании выводов у суда кассационной инстанции не имеется (статья 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Ссылки кассатора на допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм процессуального права, имевшие место в судебном заседании 27.06.2023 (допуск к участию неуполномоченного представителя конкурсного управляющего, недостатки видеотрансляции), отклоняются, поскольку в жалобе не содержится обоснования того, как эти нарушения привели или могли привести к принятию неправильного постановления по существу спора.

Утверждение ФИО1 о наличии признаков недобросовестного поведения в действиях (бездействии) конкурсного управляющего не принимается как не связанное с предметом обособленного спора и существом вынесенных по нему судебных актов.

Исходя из установленных фактических обстоятельств, положения действующего законодательства применены судами правильно. Нарушений норм материального и (или) процессуального права, которые могли бы повлечь изменение или отмену состоявшегося судебного акта (статья 288 АПК РФ), судом кассационной инстанции не установлено.

С учетом изложенного обжалуемые судебные акты подлежат оставлению без изменения, кассационная жалоба – без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

П О С Т А Н О В И Л:

определение Арбитражного суда Челябинской области от 17.04.2023
по делу № А76-25075/2017 и постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 30.06.2023 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий Д.Н. Морозов

Судьи В.В. Плетнева

Н.А. Артемьева