Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи
ФИО1 рассмотрел в судебном заседании кассационные жалобы конкурсного управляющего муниципальным унитарным предприятием «Строительно-монтажное управление-1» ФИО2, общества с ограниченной ответственностью «Уральская энергосбытовая компания» на определение Арбитражного суда Челябинской области от 07.08.2023
по делу № А76-43905/2020 и постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.11.2023 по тому же делу.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени
и месте судебного разбирательства, в том числе публично, путем размещения данной информации на официальном сайте Арбитражного суда Уральского округа в сети Интернет.

В судебном заседании в суде округа приняли участие представители Администрации Усть-Катавского городского округа (далее – Администрация, ответчик) – ФИО3 (доверенность от 10.02.2023), ФИО4 (доверенность от 16.05.2023).

В судебном заседании в режиме веб-конференции приняли участие:

конкурсный управляющий муниципальным унитарным предприятием «Строительно-монтажное управление-1» ФИО2 (далее – конкурсный управляющий) лично;

представитель общества с ограниченной ответственностью «Уральская энергосбытовая компания» (далее – общество «УЭСК») – ФИО5 (доверенность от 29.06.2023 № ИА-396).

Представитель конкурсного управляющего – ФИО6, которой
со стороны суда округа также была обеспечена техническая возможность участия в заседании посредством системы веб-конференции, не подключилась
к онлайн-заседанию. Установив лицам, участвующим в деле, обеспечена возможность дистанционного участия в процессе, которая не в полной мере реализована заявителем по причинам, находящимся вне сферы контроля суда, суд округа продолжил рассмотрение дела в отсутствие указанного представителя.

Решением Арбитражного суда Челябинской области от 29.10.2021 муниципальное унитарное предприятие «Строительно-монтажное управление-1» (далее – предприятие «СМУ-1», предприятие, должник) признано несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден ФИО2

Конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением о привлечении Администрации к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

К участию в обособленном споре в качестве соответчиков привлечены ФИО7 и ФИО8 (далее – ответчики).

Определением Арбитражного суда Челябинской области от 07.08.2023, оставленным без изменения постановлением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.11.2023, в удовлетворении требований конкурсного управляющего отказано.

Не согласившись с вынесенными судебными актами, конкурсный управляющий и общество «УЭСК» обратились в Арбитражный суд Уральского округа с самостоятельными кассационными жалобами.

Конкурсный управляющий в кассационной жалобе просит определение суда первой инстанции от 07.08.2023 и постановление апелляционного суда
от 03.11.2023 отменить и принять по делу новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований, ссылаясь на нарушение судами норм права, несоответствие выводов судов обстоятельствам дела, приводит доводы о наличии оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности
по обязательствам должника. Заявитель жалобы выражает несогласие с выводами судов о том, что причиной банкротства должника послужило наличие у него дебиторской задолженности населения, полагает, что банкротство предприятия было обусловлено именно действиями (бездействием) контролирующих должника лиц, в том числе по неустановлению экономически обоснованных тарифов, непредоставлению субсидий на возмещение возникающих в связи
с этим расходов. Конкурсный управляющий считает доказанным факт убыточности установленных тарифов, акцентирует внимание на признании таковых недействительными решением Челябинского областного суда
от 24.01.2023 по делу № 3а-17/2023. С точки зрения подателя жалобы,
суды необоснованно не приняли в качестве доказательства убыточности установленных тарифов представленной конкурсным управляющим заключение эксперта от 16.02.2022, в котором приведен подробный расчет экономически обоснованных и положительных для деятельности должника тарифов.

Кроме того, по мнению подателя жалобы, суды надлежащим образом
не исследовали доводы конкурсного управляющего о несоответствии действий контролирующих должник лиц интересам предприятия, необоснованно приняв
в качестве надлежащих доказательств объяснения ответчиков относительно сложившейся ситуации, не подтвержденные соответствующими документами. Возражая против выводов судов об отсутствии у руководителей должника обязанности по подаче заявления в суд о признании его несостоятельным, конкурсный управляющий указывает на убыточность хозяйственной деятельности должника и существенное превышение размера кредиторской задолженности над дебиторской. Заявитель жалобы ссылается на то, что судами не дана оценка доводам о неосуществлении ФИО7 и ФИО9 каких-либо надлежащих мер по взысканию дебиторской задолженности
и недопущению банкротства должника, неэффективности осуществленных
ими мероприятий, а также о непринятии Администрацией достаточных мер
для стабилизации финансового состояния должника.

Помимо изложенного, конкурсный управляющий приводит доводы
о нерассмотрении судами вопроса о взыскании с ответчиков убытков в порядке, предусмотренном пунктом 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных
с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – постановление Пленума № 53).

В своей кассационной жалобе общество «УЭСК» просит определение суда первой инстанции от 07.08.223 и постановление апелляционного суда
от 03.11.2023 отменить и направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Податель жалобы возражает против выводов судов об осуществлении ответчиками всех необходимым мероприятий по взысканию дебиторской задолженности с населения, ссылается на то, что данные выводы опровергаются содержанием акта Контрольно-счетной палаты от 27.10.2020 № 20,
а также представленными конкурсным управляющим сведениями
об инициировании незначительного количества дел по взысканию такой задолженности. Кредитор указывает, что суды надлежащим образом не исследовали, когда у должника возникли признаки объективного банкротства, не оценили ликвидность и качество имеющихся у должника активов, и, как следствие, не определили предельную дату наступления обязанности ответчиков
по обращению в суд с заявлением о признании предприятия банкротом.

Конкурсный управляющий и представитель общества «УЭСК» в судебном заседании доводы кассационных жалоб друг друга поддержали, представитель Администрации против доводов жалобы возражал.

В отзывах на кассационные жалобы ФИО8 и ФИО7 просят оставить обжалуемые судебные акты без изменения, кассационные жалобы –
без удовлетворения.

Дополнительные документы, приложенные к отзыву ФИО7, судом округа не принимаются и к материалам дела не приобщаются с учетом положений статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,
в силу которой суд кассационной инстанции не имеет полномочий принимать доказательства по существу спора. Указанные документы фактическому возврату не подлежат, поскольку поданы в электронном виде через систему подачи документов «Мой арбитр».

Законность обжалуемых судебных актов проверена судом кассационной инстанции с учетом положений статей 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов кассационных жалоб.

Как установлено судами и следует из материалов дела, 06.08.2007
на основании постановления Главы Усть-Катавского городского округа
от 18.07.2007 года № 686 в связи с необходимостью осуществления деятельности в целях решения социальных задач, а именно содержание и ремонт жилого фонда, в том числе ветхо-аварийного, в качестве юридического лица было зарегистрировано предприятие «СМУ-1».

Единственным учредителем должника с долей участия в уставном капитале 100% с момента его образования являлась Администрация Усть-Катавского городского округа.

Руководителями являлись: в период с 13.11.2010 по 02.10.2019 –
ФИО7, в период с 03.10.2019 по 17.08.2020 – ФИО8

Согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц
и Уставу должника основным видом его экономической деятельности являлось управление многоквартирными домами, обслуживание и ремонт жилищного фонда, предоставление коммунальных услуг населению и другим потребителям
в целях обеспечения благоприятных и безопасных условий проживания граждан, надлежащего содержания общего имущества в многоквартирных домах, обеспечения предоставления гражданам и другим потребителям коммунальных услуг.

В управлении должника с 2015 по 2022 год находилось около 50 домов, часть из них находится в управлении должника по настоящее время (3 дома); также на обслуживании предприятия с 2018 по 2021 год находилось
более 30 домов.

Стоимость услуг по ремонту и содержанию жилых и нежилых помещений
в многоквартирных домах, находящихся под управлением должника, определяется на основании тарифов, установленных собственниками на общих собраниях.

Плата за содержание жилого помещения для нанимателей жилых помещений государственного или муниципального жилищного фонда; собственников жилых помещений, которые не приняли решение о выборе способа управления многоквартирным домом; собственников помещений
в многоквартирном доме, которые на их общем собрании не приняли решение
об установлении размера платы на содержание жилого помещения, устанавливается на основании тарифа, утвержденного решениями Собрания депутатов Усть-Катавского городского округа, в частности от 27.11.2015 № 162
на 2016 год, от 23.12.2016 № 201 на 2017 год, от 27.12.2017 № 189 на 2018 год,
от 26.12.2018 № 208 на 2019 год, от 25.12.2019 № 163 на 2020 год, от 23.12.2020 № 161 на 2021 год, от 22.12.2021 №164 на 2022 год.

Определением Арбитражного суда Челябинской области от 23.11.2020 возбуждено настоящее дело о банкротстве предприятия «СМУ-1», определением суда от 15.12.2020 в отношении должника введена процедура наблюдения, решением суда от 29.10.2021 должник признан несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство.

В ходе процедуры банкротства в реестр требований кредиторов должника включены требования на общую сумму 7 037 627 руб. 87 коп. Размер текущих обязательств составляет 11 389 062 руб. 18 коп.

Согласно отчету конкурсного управляющего по состоянию на 21.03.2023
в конкурсную массу должника включено имущество балансовой стоимостью
527 561 руб. 10 коп. (рыночная стоимость имущества определена
в сумме 4 275 000 руб.).

По результатам дополнительной инвентаризации от 15.05.2023
и от 26.07.2023 конкурсным управляющим в конкурсную массу также включено недвижимое имущество балансовой стоимостью 3 640 045 руб. 88 коп.
Рыночная стоимость имущества, включенного в инвентаризационную опись 15.05.2023 (балансовой стоимостью 1 959 907 руб. 74 коп.), согласно отчетам
об оценке, опубликованным в ЕФРСБ, составила 1 600 000 руб. Рыночная стоимость имущества, включенного в инвентаризационную опись 27.07.2023 (балансовой стоимостью 1 680 138 руб. 14 коп.) на момент рассмотрения обособленного спора не определена.

В ходе проведения мероприятий банкротства конкурсным управляющим проведены торги в отношении части недвижимого имущества должника
(двух нежилых помещений, включенных в конкурсную массу при первоначальной инвентаризации), по результатам которых с победителями заключены договоры купли-продажи имущества по цене 673 200 руб. и 298 800 руб.

В отношении недвижимого имущества, проинвентаризированного 15.05.2023, комитетом кредиторов утвержден порядок его реализации,
на дату рассмотрения обособленного спора торги не проведены.

Кроме того, в конкурсную массу включена дебиторская задолженность, общий размер которой согласно инвентаризационной описи от 29.01.2022 составил 6 082 797 руб. 68 коп. Размер взысканной дебиторской задолженности
за период с ноября 2021 года по март 2023 года составил 3 606 306 руб. 36 коп. (отчет конкурсного управляющего от 21.03.2023).

Ссылаясь на неподачу бывшими руководителями должника
и его учредителем заявления о признании предприятия банкротом,
на совершение ими недобросовестных и неправомерных действий (бездействия), повлекших за собой невозможность удовлетворения требований кредиторов должника, конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд
с рассматриваемым заявлением.

Рассмотрев заявленные требования, суды пришли к выводу
о недоказанности оснований для привлечения Администрации, ФИО7
и ФИО8 к субсидиарной ответственности по обязательствам предприятия, при этом исходили из следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.11 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

Согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве
пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств: причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок
по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 названного Закона.

Под действиями контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов, следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника,
то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

В пункте 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации
от 01.07.1996 № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителей (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его имущества или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия (часть вторая пункта 3 статьи 56 Кодекса), суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

В силу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства,
на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Как указано ранее, обосновывая доводы о наличии оснований
для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов, конкурсный управляющий ссылался на то, что утрата должником платежеспособности была обусловлена установлением учредителем и руководителями должника экономически необоснованных тарифов, которые не позволяли предприятию получать прибыль и покрывать свои расходы, а также на непринятие ими надлежащих мер
по выравниванию и согласованию тарифов в целях ведения
безубыточной хозяйственной деятельности, по предоставлению
дополнительного финансирования и по взысканию дебиторской задолженности
с населения.

При рассмотрении обособленного спора судами установлено, что, исходя
из особенностей деятельности должника, основной доход предприятие получало от населения в результате оплаты оказанных услуг по содержанию многоквартирных жилых домов. При этом доход от указанных видов деятельности является регулируемым – плата за оказываемые должником услуги устанавливается в виде соответствующих тарифов, определяемых уполномоченными органами. Единственным источником исполнения обязательств перед ресурсоснабжающим организациями, покрытия расходов
на текущую деятельность являются платежи населения.

Решением Челябинского областного судаот 24.01.2023 по делу
№ 3а-17/2023 были признаны недействующими решения собрания депутатов Усть-Катавского городского округа от 27.12.2017 № 189, от 26.12.2018 № 208,
от 25.12.2019 № 163 и от 23.12.2020 № 161.

Апелляционным определением Судебной коллегии по административным делам Второго апелляционного суда общей юрисдикции от 07.06.2021
решение областного суда от 24.01.2023 изменено в части, оспариваемые решения Собрания депутатов Усть-Катавского городского округа признаны недействующими в части многоквартирных домов, находящихся в управлении
и обслуживании предприятия «СМУ-1».

Проанализировав указанные судебные акты в совокупности с доводами конкурсного управляющего, установив, что согласно их содержанию основанием для признания решений собрания депутатов недействительными послужило
их несоответствие требованиям нормативных правовых актов, имеющих большую юридическую силу, и непредставление уполномоченным органом обоснования устанавливаемому размеру соответствующей платы,
суды заключили, что каких-либо конкретных выводов об экономической необоснованности установленных спорными решениями тарифов в судебных актах, ориентиров относительно экономически обоснованного размера тарифов
в судебных актах не содержится, при этом отметили, что сам по себе факт необоснования ответчиками размера платы за содержание жилого помещения
и механизма ее индексации не может подтверждать существенную убыточность деятельности предприятия.

Исследовав экспертное заключение от 16.05.2022, представленное конкурсным управляющим в обоснование доводов о причинах банкротства, изучив порядок, методику произведенных экспертом расчетов финансовых показателей деятельности должника и установив, что размер себестоимости услуг, фактических затрат должника на осуществление деятельности определен экспертом усреднено исходя из общей стоимости таких затрат пропорционально площадям помещений всего обслуживаемого фонда, суды констатировали,
что подобный расчет не может быть признан обоснованным, поскольку
не учитывает особенности осуществления должником комбинированной деятельности, включающей в себя не только управление многоквартирными домами с утвержденными собственниками тарифами, но и социальную направленность по обслуживанию ветхо-аварийных домов, отметив, что затраты, произведенные в связи с содержанием и обслуживанием домов, в отношении которых с собственниками заключены договоры управления, не могут быть сопоставимы с затратами на содержание ветхо-аварийного жилья, в котором
в силу его конструктивных особенностей (отсутствие в них мест общего пользования (подвалов, придомовых территорий, канализаций) и необходимости их благоустройства и санитарной уборки) деятельность должника по оказанию услуг сводилась к устранению аварийных заявок.

При этом, делая вывод о несопоставимости затрат на обслуживание жилых фондов разных категорий, суды также исходили из того определенная экспертом себестоимость услуг на 1,02 руб. ниже средневзвешенного тарифа, утвержденного собственниками многоквартирных домов, находящихся под управлением должника.

С учетом этого, приняв во внимание надлежащим образом
не опровергнутые пояснения ФИО7 относительно особенностей тарифообразования, а именно о том, что тариф устанавливался индивидуально для каждого многоквартирного дома с помощью специально приобретенной программы «Тариф Софт» и на основании Методических рекомендаций
по финансовому обоснованию тарифов на содержание и ремонт жилищного фонда, утвержденных Приказом Госстроя РФ от 28.12.2000 № 303,
и Методических рекомендаций по определению платы за содержание и ремонт жилого помещения 2005 года, рекомендованных Центром муниципальной экономики и права, с учетом Правил содержания общего имущества
в многоквартирном доме, утвержденных постановлением
Правительства Российской Федерации от 13.08.2006 № 491
(далее – Правила содержания общего имущества в многоквартирном доме)
и требований действующего жилищного законодательства, исходя из того,
что в целях определения соразмерных затратам тарифов управляющей организацией ежегодно проводился осмотр состояния общего имущества собственников помещений, результаты которого фиксировались в акте осмотра, подготавливалась смета (расчет) затрат на содержание и ремонт общего имущества с учетом действующих в Челябинской области цен, тарифов
и расценок на те или иные виды работ и услуг по содержанию и ремонту общего имущества, осуществлялся анализ расходов за прошедший период
и конструктивных особенностей каждого дома, после чего размер платы, определенный должником, за содержание жилого помещения согласовался
с советом многоквартирного дома, суды пришли к выводу, что тарифы, которыми руководствовался должник при ведении своей хозяйственной деятельности, были рассчитанны с учетом всех относящихся к деятельности должника факторов образования тарифа, в то время как определенный конкурсным управляющим на основании экспертного заключения размер тарифа носит исключительно оценочный характер и не учитывает особенности деятельности должника.

Исходя из изложенного, установив, что разница между тарифами, установленными собранием депутатов, и тарифами, утвержденными собственниками помещений, учитывала особенности деятельности должника по обслуживанию жилищного фонда в целом, суды заключили, чтоплата за содержание жилых помещений определялась в размере, который обеспечивал надлежащее содержание общего имущества в многоквартирном жилом доме в соответствии с требованиями законодательства, установленные на протяжении длительного периода существования предприятия тарифы позволяли покрывать затратную часть и, как следствие, вести безубыточную деятельность, отметив, что с учетом целей создания должника установление чрезмерно высокого тарифа для нанимателей муниципального жилья нарушает баланс интересов, снижает вероятность несения расходов лицами с низкой социальной ответственностью, вступает в противоречие с целями создания предприятия.

Суды также отметили, что в ситуации, когда потребители не оплачивают
в полном объеме оказанные им коммунальные услуги, установление предприятию экономически обоснованного тарифа или установление не экономически обоснованного тарифа с последующим взысканием с публичного образования
в пользу предприятия межтарифной разницы не может компенсировать убытки предприятия, возникающие в связи с низкой платежной дисциплиной потребителей.

Поскольку в данном случае руководителями предприятия при определении тарифов, подлежащих утверждению, в пределах своих полномочий оценивались конкретные влияющие на тариф факторы, производились расчет платы
за обслуживание, которые выставлялись на общее голосование, при этом иным образом влиять на решения собственников многоквартирных домов
ни руководитель предприятия, ни его собственник возможности не имели,
суды пришли к выводу об отсутствии правовых оснований полагать,
что установление тарифов привело к возникновению признаков неплатежеспособности должника.

Оценив доводы конкурсного управляющего о непринятии ответчиками мер к стабилизации финансовой ситуации должника, проанализировав содержание акта Контрольно-счетной комиссии от 27.10.2020 № 20, установив, что согласно указанному акту должником была погашена задолженность перед кредиторами, возникшая в 2018 году, однако в 3 квартале 2019 года действительно произошел значительный рост кредиторской задолженности, наибольший удельный вес
в размере кредиторской задолженности занимали расчеты
с ресурсоснабжающими организациями и обязательные платежи, суды с учетом специфики осуществляемой должником деятельности, сочетающей в себе извлечение прибыли за счет обслуживания многоквартирных домов, находящихся под управлением, и выполнение социально-значимой функции по обслуживанию домов, входящих в муниципальный жилой фонд, в том числе ветхо-аварийных,
а также того, что размер дебиторской задолженности на протяжении всего периода вплоть до открытия конкурсного производства сопоставим с размером кредиторской задолженности, констатировали, что данные обстоятельства
не позволяют признать, что объективное банкротство предприятия наступило
в результате бездействия ответчиков по непринятию мер к изменению размера установленных тарифов.

Признавая несостоятельными доводы о неосуществлении ответчиками работы с населением, в том числе по взысканию дебиторской задолженности, суды приняли во внимание пояснения ФИО7 о том, что в 2017 году
на основании его заявлений было возбуждено 127 исковых производств
на сумму около 1,5 млн руб., в 2018 году – 154 исковых производства
на сумму более 1,8 млн руб. и в 2019 году – 84 исковых производства
на сумму более 500 тыс. руб., а также пояснения ФИО9 о том,
что в результате проведенной ей работы с дебиторской задолженностью размер таковой за период с октября 2019 года по май 2020 года уменьшился
на 600 тыс. руб., отметив, что данные обстоятельства косвенно подтверждаются актом Контрольно-счетной комиссии от 27.10.2020 № 20, а также учли неоднократные обращения руководителей должника к учредителю – Администрации с требованием об оплате неликвидной дебиторской задолженности за счет средств городского бюджета.

При таких обстоятельствах, исходя из того, что деятельность предприятия, учрежденного в целях выполнения работ, оказания услуг жилищно-коммунального хозяйства, удовлетворения общественных потребностей характеризуется наличием значительной дебиторской задолженности граждан
и иных потребителей, что, в свою очередь, не позволяет надлежащим образом гасить образовавшиеся долги перед поставщиком энергоресурса и бюджетом,
в связи с чем деятельность таких предприятий в отсутствие субсидирования зачастую носит заведомо убыточный характер, суды не усмотрели основания
для постановки вывода о том, что банкротство должника обусловлено действиями контролирующих его лиц.

Относительно доводов о непредоставлении Администрацией субсидий
в достаточном количестве суды установили, что ответчиком как собственником имущества предприятия в пределах своих полномочий с учетом
положений бюджетного законодательства предпринимались меры
для продолжения исполнения должником своих обязательств, в том числе
за 2019-2020 годы должнику были предоставлены субсидии на возмещение недополученных доходов между фактическими затратами на оказание услуг
по вывозу жидких бытовых отходов из коммунального сектора и начисленными платежами населению за вывоз таковых в соответствии с тарифом, утвержденным Собранием депутатов, а также на возмещение затрат на оказание услуг
по содержанию и текущему ремонту свободных жилых помещений муниципального жилого фонда Усть-Катавского городского округа. При этом суды пришли к выводу, что в рассматриваемом случае отсутствие финансирования со стороны собственника имущества предприятия в большем объеме не свидетельствует о недобросовестности последнего, поскольку субсидирование имеет целевой характер, связано именно с возникновением выпадающих доходов от осуществляемого вида деятельности, равно как и отсутствие положительного результата от проведенных мероприятий не свидетельствует о наступлении банкротства по вине Администрации.

Таким образом, не установив оснований полагать, что ответчики действовали заведомо недобросовестно, не установив обстоятельств, свидетельствующих о том, что именно действия (бездействия) Администрации, ФИО7 и ФИО8 привели к невозможности погашения
требований кредиторов и явились необходимой причиной банкротства
предприятия «СМУ-1», либо после наступления объективного банкротства должника его финансовое положение существенно ухудшилось действиями (бездействием) указанных лиц, суды заключили о неподтвержденности материалами дела наличия причинно-следственной связи между поведением ответчиков и банкротством должника, отказав в удовлетворении заявленных требований в данной части.

Помимо этого, обращаясь с рассматриваемым заявлением, конкурсный управляющий ссылался на неисполнение ответчиками обязанности по подаче
в суд заявления о признании должника несостоятельным (банкротом).

Согласно пункту 1 статьи 9 Закон о банкротстве руководитель должника обязан обратиться в арбитражный суд с заявлением должника о собственном банкротстве, в том числе в случае, если удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами; должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества.

Заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд
на основании пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве не позднее чем через месяц со дня возникновения соответствующих обстоятельств (пункт 2 статьи 9 Закона
о банкротстве).

В силу статьи 61.12 Закона о банкротстве нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в порядке, который установлен статьей 9 Закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд.

Из разъяснений, изложенных в постановлении Пленума № 53, следует,
что обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Если руководитель должника докажет, что само по себе возникновение признаков неплатежеспособности, обстоятельств, названных в абзацах пятом, седьмом пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве, не свидетельствовало
об объективном банкротстве, и он, несмотря на временные финансовые затруднения, добросовестно рассчитывал на их преодоление в разумный срок, приложил необходимые усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план, такой руководитель может быть освобожден от субсидиарной ответственности на тот период, пока выполнение его плана являлось разумным с точки зрения обычного руководителя, находящегося
в сходных обстоятельствах.

В данном случае суды с учетом вышеизложенных нормам права
и соответствующих разъяснений к ним, исследовав и оценив представленные
в материалы дела доказательства в их совокупности и взаимосвязи, руководствовались тем, что, несмотря на убыточную деятельности, должник, будучи муниципальным унитарным предприятием, выполняющим в том числе социальную функцию, не мог одномоментно прекратить оказание населению соответствующих услуг и эксплуатацию объектов коммунальной инфраструктуры, а руководитель – принять самостоятельное решение
о прекращении его деятельности и ликвидации путем обращения к процедурам банкротства.

Суды также исходили из того, что, принимая решение о продолжении осуществления должником хозяйственной деятельности в кризисной ситуации,
у ответчиков не было оснований полагать, что в дальнейшем будет невозможно произвести погашение кредиторской задолженности за счет имеющихся
у должника ликвидных активов должника, в частности за счет дебиторской задолженности и недвижимого имущества, ответчики добросовестно рассчитывали на преодоление финансовых трудностей в разумный срок, при этом после установления факта невозможности продолжения дальнейшей деятельности в сложившихся условиях приняли надлежащие меры по обращению с заявлением о банкротстве должника (09.10.2020).

Таким образом, учитывая, что вся кредиторская задолженность, включенная в реестр требований кредиторов должника, связана с осуществлением должником обычной хозяйственной деятельности и существовала на протяжении длительного времени, исходя из недоказанности факта наращивания ответчиками новых обязательств, осуществления ими действий по сокрытию от кредиторов информации о действительном финансовом состоянии предприятия, принимая
во внимание, что руководителями и учредителем должника предпринимались меры для продолжения исполнения предприятием своих обязательств, расчеты
с ресурсоснабжающими организациями производились должником исходя
из фактически получаемых от населения денежных средств за поставленный ресурс, у руководителей на дату возникновения признаков банкротства, определяемую конкурсным управляющим, имелись предпосылки предполагать, что должник сможет в дальнейшем осуществлять хозяйственную деятельность, при этом доказательств, свидетельствующих об обратном, в материалы дела
не представлено, ответчики добросовестно рассчитывали на преодоление финансовых трудностей в разумный срок, приложили необходимые усилия
для достижения такого результата, а финансовое состояние должника существенно ухудшилось в связи с объективными факторами (неплатежеспособностью дебиторов должника), суды пришли к выводу
о недоказанности совокупности необходимых условий для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности за необращение в суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом).

Конкурсный управляющий, обращаясь с рассматриваемым заявлением
и настаивая на наличии основания для привлечения ФИО7
и ФИО8 к гражданского-правовой ответственности по обязательствам должника, указывал на неправомерное расходование денежных средств должника, в том числе безосновательное снятие ФИО7 в период с 02.07.2013
по 29.06.2015 и 29.09.2017 денежных средств с назначением платежей «выдача
на заработную плату» и «прочие выдачи», необоснованное начисление
ФИО8 премий, материальной помощи и персональных надбавок работникам, а также оформление гражданско-правовых договоров в отсутствие на то необходимости и осуществление по ним соответствующих выплат.

Оценив данные доводы, сопоставив их с пояснениями ФИО7
и ФИО8 о целях снятия наличных денежных средств со счетов должника, в том числе в целях выплаты заработной платы ввиду отсутствия
у должника в спорный период банковских счетов работников, наложения ограничений на счета должника, а также в целях приобретения расходных материалов для осуществления должником хозяйственной деятельности, пояснениями ФИО8 о том, что начисление премий и материальных выплат осуществлялось в соответствии с утвержденными на предприятии Положениями о выплате заработной платы и премировании работников
предприятия «СМУ-1», заключение гражданско-правовых договоров с работниками должника было обусловлено необходимостью выполнения работ, не требующих постоянного присутствия на рабочем месте работников, заключение договоров на оказание услуг мотивированно необходимостью проведения значительного количества работ по взысканию дебиторской задолженности, признав данные ответчиками пояснения достоверными, не опровергнутыми надлежащими доказательствами, коррелирующими с осуществляемым должником видом деятельности и отсутствием задолженности по заработной плате на момент увольнения ответчика, при этом также отметив, что спорные перечисления, заключение договоров с ФИО10 и ФИО11, договоров
с подрядчиками имели место задолго до возникновения у должника признаков банкротства,доказательств того, что совершение указанных сделок повлекло причинение предприятию «СМУ-1» убытков и оно в результате этого стало отвечать признаку несостоятельности, не представлено, суды констатировали отсутствие правовых оснований для удовлетворения требований конкурсного управляющего в данной части.

При этом отклоняя доводы конкурсного управляющего о том, что данные нарушения установлены в акте Контрольно-счетной палаты, суды исходили из того, что содержащиеся в акте сведения не могут безусловно свидетельствовать
о явной нецелесообразности мероприятий, направленных на обеспечение надежности и качественности оказания услуг по обслуживанию жилого фонда, находящегося в управлении и обслуживании должника.

Таким образом, при принятии обжалуемых судебных актов суды исходили из совокупности установленных по делу обстоятельств и недоказанности материалами дела наличия в данном случае необходимых и достаточных оснований для привлечения Администрации, ФИО7 и ФИО8
к субсидиарной ответственности по обязательствам должника (статьи 9, 65, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Вопреки суждениям заявителей кассационных жалоб указанные выводы судов первой и апелляционной инстанций не противоречат имеющимся
в деле доказательствам, не свидетельствуют о неправильном применении
норм материального права, основаны на совокупной оценке фактических обстоятельств настоящего дела, оснований для переоценки которых у суда округа не имеется (статья 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Ссылки конкурсного управляющего на неверную оценку экспертного заключения отклоняются судом округа, поскольку исследование и оценка доказательств отнесены Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации к компетенции судов первой и апелляционной инстанций;
в данном случае заключение эксперта было исследовано и оценено судами
в соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации с учетом возражений ответчиков против данного заключения и иных имеющихся в материалах дела документов; возражения конкурсного управляющего относительно неверной оценки проверены судом апелляционной инстанции при рассмотрении апелляционной жалобы, в ходе которого заключению также дана надлежащая судебная оценка. Нарушений норм процессуального права, являющихся основанием для отмены состоявшихся судебных актов, суд округа не усматривает.

Доводы кассационной жалобы конкурсного управляющего о том,
что судами не был рассмотрен вопрос о возможности взыскания убытков
с ответчиков в соответствии с постановлением Пленума № 53, судом округа
не принимаются, поскольку в рассматриваемой ситуации судами наличие достаточных доказательств предусмотренной совокупности оснований
для взыскания убытков не установлено.

Доводы кассационных жалоб о наличии у ответчиков обязанности
по обращению в суд с заявлением о банкротстве должника также были предметом исследования судами первой и апелляционной инстанций и мотивированно отклонены. Вопреки позиции заявителя, наличие неисполненных обязательств перед кредиторами не влечет безусловной обязанности обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом. Показатели, с которыми законодатель связывает обязанность должника по подаче в суд заявления о собственном банкротстве, должны объективно отображать наступление критического для должника финансового состояния, создающего угрозу нарушений прав и законных интересов других лиц.

В рассматриваемом случае суды по результатам исследования и оценки представленных в материалы дела доказательств с учетом исчерпывающих пояснений ответчиков, раскрывающих причины возникновения у должника финансовых трудностей, установили, что доход должника, осуществляющего деятельность по обслуживанию многоквартирных жилых домов, зависел
от исполнения обязательств собственниками обслуживаемых домов,
при этом отметили, что специфика функционирования подобного рода организаций такова, что текущая кредиторская задолженность перед ресурсоснабжающими организациями сочетается с наличием дебиторской задолженности граждан за коммунальные услуги, что периодически приводит
к временным затруднениям с денежной ликвидностью, однако само по себе
не свидетельствует о недостаточности имущества, на основании чего обоснованно констатировали, что наличие у должника неисполненных обязательств в данном случае является обычным для функционирования управляющих организаций
и не может являться безусловным основанием для привлечения руководителей
и учредителя должника к субсидиарной ответственности.

Обстоятельства, на которые ссылаются заявители кассационных жалоб
в обоснование неправомерности поведения ответчиков, являлись предметом исследования и оценки суда; по сути, податели жалоб высказывают свое несогласие с выводами суда, основанными на расхожей с ними правовой оценке аспектов деятельности должника и ответчиков по созданию и управлению должником и доказательственной базы по спору, выражая мнение
о необходимости иной оценки представленных в дело доказательств
и формирования иных выводов относительно установленных судами фактических обстоятельств, что выходит за пределы компетенции и полномочий суда кассационной инстанции.

Вопреки мнению заявителей жалоб, на основании заявленных требований и возражений лиц, участвующих в деле, и в соответствии с подлежащими применению нормами материального права суды установили имеющие существенное значение для правильного разрешения спора обстоятельства, в том числе причины несостоятельности должника (признав таковыми в рассматриваемом случае объективные обстоятельства, связанные
с особенностями рынка, на котором должником осуществлялась деятельность), дали им мотивированную правовую оценку, на основании которой пришли к выводам, соответствующим материалам дела и основанным на применении норм права, регулирующих спорные правоотношения, об отсутствии необходимых оснований для возложения субсидиарной ответственности на заинтересованных лиц.

Иные изложенные в кассационных жалобах конкурсного управляющего
и кредитора доводы не принимаются судом округа во внимание, поскольку
не влияют на результат рассмотрения спора и при установлении судами первой
и апелляционной инстанций обстоятельств, свидетельствующих об отсутствии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности заинтересованных лиц, и не влекут отмены состоявшихся судебных актов.

Нарушений норм материального и процессуального права, являющихся основанием для изменения или отмены принятого по спору судебного акта
(статья 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), судом округа не установлено.

С учетом изложенного, обжалуемые судебные акты подлежат оставлению без изменения, кассационные жалобы – без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

П О С Т А Н О В И Л:

определение Арбитражного суда Челябинской области от 07.08.2023
по делу № А76-43905/2020 и постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.11.2023 по тому же делу оставить без изменения, кассационные жалобы конкурсного управляющего муниципальным унитарным предприятием «Строительно-монтажное управление-1» ФИО2, общества с ограниченной ответственностью «Уральская энергосбытовая компания» – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий О.Э. Шавейникова

Судьи О.Н. Пирская

О.Г. Кочетова