Гражданский кодекс часть 1

Резолютивная часть постановления объявлена марта 2019 года .
Постановление изготовлено в полном объёме марта 2019 года .

Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в составе:

председательствующего Доронина С.А.,

судей Мелихова Н.В.,

ФИО1-

рассмотрел в открытом судебном заседании с использованием средств аудиозаписи кассационную жалобу департамента экономики
Ямало-Ненецкого автономного округа (ИНН <***>,
ОГРН <***>; далее - Департамент) на определение Арбитражного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 22.10.2018 (судья Худяев В.В.)
и постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 19.12.2018
(судьи Бодункова С.А., Брежнева О.Ю., Шарова Н.А.) по делу
№ А81-769/2017 о несостоятельности (банкротстве) автономной некоммерческой организации «КАН» (ИНН <***>,
ОГРН <***>; далее – АНО «КАН», должник), принятые
по заявлению Департамента о признании недействительными сделок должника.

В заседании приняли участие представители Департамента – ФИО2 по доверенности от 28.12.2018 № 70, общества с ограниченной ответственностью коммерческого банка «Финансовый стандарт» (далее – Банк, КБ «Финансовый стандарт») - ФИО3 по доверенности
от 01.08.2016.

Суд установил:

в рамках дела о банкротстве АНО «КАН» Департамент обратился
в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными договоров поручительства от 25.05.2015 № 1233-ДП-1545-37119, от 25.05.2015
№ 1233-ДП-1546-37119 (далее – договоры поручительства), договоров
залога недвижимого имущества от 25.05.2015 № 1233-ДЗ-1545-37119,
от 25.05.2015 № 1233-ДЗ-1546-37119 (далее – договоры залога), заключённых между должником и КБ «Финансовый стандарт» в обеспечение исполнения обязательств общества с ограниченной ответственностью «Партнёр Групп» (далее – ООО «Партнёр Групп») перед Банком по договорам об открытии кредитной линии от 14.04.2015 № 1233-КЛЗ-1545-12093, от 14.04.2015
№ 1233-КЛЗ-1546-12093 (далее – договора кредитной линии).

Департамент в заявлении ссылался на то, что заключение обеспечительных сделок было направлено на причинение вреда имущественным правам кредиторов АНО «КАН», поскольку на момент
их заключения должник имел признаки неплатёжеспособности,
о чём не могло быть неизвестно Банку ввиду обязанности проведения мероприятий по оценке рисков выдачи кредитов юридическим лицам; залоговая стоимость имущества должника (46 107 104,72 руб.)
была значительно ниже балансовой (137 401 872,95 руб.); структура баланса предприятия имела отрицательную динамику; у должника имелись неисполненные обязательства перед Федеральной налоговой службой
и иными кредиторами в связи с чем просил признать договоры поручительства и залога недействительными на основании пункта 2
статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ
«О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве).

Определением Арбитражного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 22.10.2018 в удовлетворении заявления Департамента отказано.

Суд первой инстанции, проанализировав представленные в материалы обособленного спора доказательства, фактические взаимоотношения Банка, ООО «Партнёр Групп», АНО «КАН», счёл, что на момент заключения оспариваемых сделок должник отвечал признаку неплатёжеспособности, однако Департамент не доказал осведомлённость КБ «Финансовый стандарт» об этом, в связи с чем пришёл к выводу об отсутствии оснований
для признании недействительным обеспечительных сделок на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Постановлением Восьмого арбитражного апелляционного суда
от 19.12.2018 определение суда от 22.10.2018 оставлено без изменения.

Апелляционный суд поддержал выводы суда первой инстанции, отклонив доводы об осведомлённости Банка о наличии у АНО «КАН» признаков неплатёжеспособности ввиду значительного количества предъявленных к нему исков; согласованности действий кредитной организации и должника, их общей направленности на вывод активов; возможности КБ «Финансовый стандарт» при проявлении должной степени разумности и осмотрительности установить недостаточность имущества
у должника в связи с наличием у Банка обязанности проверки финансового состояния заёмщика и поручителя при выдаче кредита (оценка рисков).

Не согласившись с определением суда от 22.10.2018 и постановлением апелляционного суда от 19.12.2018, Департамент обратился с кассационной жалобой, в которой просит их отменить, принять новый судебный акт
об удовлетворении заявления.

Податель кассационной жалобы считает, что судами первой
и апелляционной инстанций неправильно применены положения пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве к фактическим обстоятельствам дела,
а именно: на дату заключения обеспечительных сделок у должника имелись признаки неплатёжеспособности, значительное превышение принятых должником обязательств над его ликвидными активами, убыточная динамика изменения бухгалтерского баланса АНО «КАН» с 2014 года, наличие предъявленных к должнику исков, за ненадлежащее исполнение
им договорных обязательств.

Департамент полагает, что Банк, как профессиональный участок финансового рынка, действуя с должной степенью осмотрительности
мог установить признаки неплатёжеспособности АНО «КАН»,
поскольку в его компетенцию входит проверка контрагентов (оценка кредитных рисков) путём анализа финансового положения заёмщика
и поручителя, однако надлежащим образом указанного не сделал.

В отзыве КБ «Финансовый стандарт» отклоняет доводы, изложенные
в кассационной жалобе, просит судебные акты оставить без изменения.

В заседании суда округа представитель Департамента доводы кассационной жалобы поддержал, на отмене судебных актов настаивал.

Представитель КБ «Финансовый стандарт» по доводам кассационной жалобы возражал, просил оставить её без удовлетворения.

Рассмотрев кассационную жалобу, изучив материалы дела, проверив
в соответствии со статьями 286, 288 Арбитражного процессуального кодека Российской Федерации (далее - АПК РФ) законность обжалуемых определения и постановления, суд кассационной инстанции не находит оснований для их отмены.

Правовая природа договора поручительства не предполагает встречного предоставления. Гарантией защиты прав поручителя служат положения пункта 1 статьи 365 Гражданского кодекса Российской Федерации,
в соответствии с которыми к поручителю, исполнившему обязательство, переходят права кредитора по этому обязательству в том объёме,
в котором поручитель удовлетворил требование кредитора.

Само по себе заключение договора поручительства в обеспечение обязательств заёмщика не может причинить поручителю изначально
какие-либо убытки (реальный ущерб).

Как разъяснено в абзаце шестом пункта 8 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63
«О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона о несостоятельности (банкротстве)» (далее - Постановление № 63), сделки, в предмет которых в принципе не входит встречное исполнение (например, договор дарения) или обычно его не предусматривающие (например, договор поручительства или залога), не могут оспариваться
на основании пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, но могут оспариваться на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

В силу положений пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве
сделка, совершённая должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана судом недействительной,
если такая сделка была совершена в течение трёх лет до принятия
заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате её совершения был причинён вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать
об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатёжеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатёжеспособности или недостаточности имущества
и имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных
абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве
(пункт 6 Постановления № 63).

При определении наличия признаков неплатёжеспособности
или недостаточности имущества следует исходить из содержания
этих понятий, данных в абзацах 33 и 34 статьи 2 Закона о банкротстве.
Под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника;
под неплатёжеспособностью понимается прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств. При этом недостаточность денежных средств предполагается,
если не доказано иное.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 7 Постановления № 63, при решении вопроса, могла ли другая сторона по сделке знать
о наличии указанных обстоятельств (в частности, о признаках неплатёжеспособности другой стороны по сделке), во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся
от неё по условиям оборота осмотрительность, установить наличие
этих обстоятельств.

Сам по себе тот факт, что другая сторона сделки является кредитной организацией, не может рассматриваться как единственное достаточное обоснование того, что она знала или должна была знать о признаках неплатёжеспособности или недостаточности имущества должника
(пункт 2 статьи 61.2 или пункт 3 статьи 61.3 Закона о банкротстве); оспаривающее сделку лицо должно представить конкретные доказательства недобросовестности кредитной организации (пункта 12.2 Постановления
№ 63).

В рассматриваемом случае судами установлено, что на дату заключения обеспечительных сделок АНО «КАН» отвечало признакам неплатёжеспособности, данное обстоятельство лицами, участвующими
в деле не оспаривается.

Разрешая вопрос о том, знал Банк или должен был знать о признаках неплатёжеспособности или недостаточности имущества должника,
суды правомерно исходили из того, что задолженность АНО «КАН»
перед контрагентами не была подтверждена судебными актами;
с соответствующими исковыми заявлениями контрагенты должника обратились в арбитражный суд после заключения обеспечительных сделок.

Из заявления Департамента усматривается, что он связывал осведомлённость Банка о признаках неплатёжеспособности должника
с недобросовестным исполнением последним своих обязанностей
по проверке контрагента, наличием возбуждённых в отношении
АНО «КАН» исковых производств.

В определении Верховного Суда Российской Федерации от 25.01.2016 № 310-ЭС15-12396 указано на недопустимость отождествления неплатёжеспособности с неоплатой конкретного долга отдельному кредитору, поскольку указанное обстоятельство само по себе
не свидетельствует о том, что данный кредитор должен одновременно располагать и информацией о приостановлении должником операций
по расчётам с иными кредиторами.

Предъявление в суд требований о взыскании задолженности в исковом порядке не свидетельствует о том, что они будут удовлетворены судами,
а в случае их удовлетворения - не означает, что у должника недостаточно средств для погашения указанной задолженности.

Судами установлено, что дела, на которые ссылался Департамент
в своём заявлении, были разрешены в пользу АНО «КАН», либо с учётом
его материально-правовых интересов, поскольку по части требований истцами был заявлен отказ (№ А81-3562/2013, № А81-5800/2014,
№ А81-5802/2014), утверждено мировое соглашение (№ А81-4854/2014).

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, отражённой в определении от 15.06.2016 № 308-ЭС16-1475,
о злоупотреблении правом со стороны кредитной организации
при заключении обеспечительных сделок могло бы свидетельствовать, например, совершение банком названных сделок не в соответствии
с их обычным предназначением (не для создания дополнительных гарантий реального погашения долговых обязательств), а в других целях,
таких как: участие банка в операциях по неправомерному выводу активов; получение банком безосновательного контроля над ходом дела
о несостоятельности; реализация договорённостей между банком
и поручителем (залогодателем), направленных на причинение вреда иным кредиторам, лишение их части того, на что они справедливо рассчитывали
(в том числе, не имеющее разумного экономического обоснования принятие новых обеспечительных обязательств по уже просроченным основным обязательствам в объёме, превышающем совокупные активы поручителя (залогодателя), при наличии у последнего неисполненных обязательств
перед собственными кредиторами).

Однако в рассматриваемом случае обстоятельства, подобные перечисленным, при которых заключены были обеспечительные сделки, судами первой и апелляционной инстанций не установлены.

Сделки поручительства и залога обычно не предусматривают встречного исполнения со стороны кредитора в пользу предоставившего обеспечение лица. Поэтому не имелось оснований ожидать, что Банк должен
был заботиться о выгодности спорных сделок для поручителя.

КБ «Финансовый стандарт», не являющий по отношению
к должнику аффилированным лицом по смыслу статьи 19 Закона
о банкротстве, заключая договора залога и поручительства справедливо полагал, что в случае неисполнения ООО «Партнёр Групп» обязательств
по возврату кредитных средств, погашение задолженности будет произведено за счёт поручительства АНО «КАН» в том числе путём обращения взыскания на заложенное имущество.

При этом в период заключения обеспечительных сделок
показатели бухгалтерского баланса с учётом дебиторской задолженности должника свидетельствовали о превышении стоимости его активов
над принятыми на себя обязательствами; после заключения спорных
сделок указанное соотношение не приобрело отрицательного значения.

По существу Департамент полагает, что КБ «Финансовый стандарт»,
как профессиональный участник кредитных правоотношений,
должен был оценивать сферу ведения деятельности АНО «КАН» (некоммерческая), который не является непосредственно его контрагентом по договорам кредитной линии, произвести соотношение имущественного комплекса должника, масштаба деятельности к возможным неблагоприятных рискам, то есть, по сути, выявить у должника признаки объективного банкротства.

Под объективным банкротством понимается момент, в который предприятие стало неспособно в полном объёме удовлетворить требования кредиторов из-за превышения совокупного размера обязательств
над реальной стоимостью его активов, в связи с этим необходимо учитывать
то, что финансовые трудности в определённый период могут быть вызваны преодолимыми временными обстоятельствами.

Применительно к спорной ситуации признаки объективного банкротства должны были быть очевидны для кредитной организации,
однако поскольку в рассматриваемом случае исходя из представленных поручителем Банку документов об его имущественном положении, информации, содержащейся в открытых источниках на дату заключения спорных сделок (25.05.2015) о предъявленных к нему исков, очевидности наличия у АНО «КАН» признаков объективного банкротства
КБ «Финансовый стандарт» установлено быть не могло.

Таким образом, Банк, действуя с должной степенью разумности
и осмотрительности, требующейся от кредитной организации в процессе осуществления ей профессиональной деятельности, приняв во внимание
то, что поручительство и залог являются дополнительным обязательством (акцессорным) по отношению к основанному (кредитному), заключая спорные сделки не мог знать о прекращении исполнения должником части денежных обязательств либо недостаточности денежных средств
и, соответственно, преследовать цели причинения вреда имущественным правам кредиторов АНО «КАН» при вступлении в правоотношения
с должником.

Конкретных доказательств того, что заключая договоры поручительства, залога в обеспечение обязательств должник и Банк имели намерение
и действовали совместно исключительно с целью причинения вреда кредиторам должника в материалы дела не представлено (пункт 12.2 Постановления № 63).

В рассматриваемом случае учитывая содержание экономической деятельности кредитной организации Банк действовал в соответствии
с обычной банковской практикой. Какие-либо подозрения относительно заключение обеспечительных сделок на необычных условиях, прикрывающих иные противоправные цели, отсутствуют.

При таких обстоятельствах, суды первой и апелляционной инстанций, установив отсутствие осведомлённости КБ «Финансовый стандарт»
о наличии у АНО «КАН» признака неплатёжеспособности, субъективной недобросовестности Банка при заключении договоров поручительства, залога, цели причинения вреда имущественным правам кредиторов должника, правильно не выявили совокупности условий необходимых
для признания спорных сделок недействительными на основании
пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Соответственно, не имеется правовых оснований для применения
к отношениям сторон статьи 10 ГК РФ.

Довод кассатора об осведомлённости кредитной организации
о признаках неплатёжеспособности должника, подлежит отклонению, поскольку не опровергает выводов судов, а по существу выражает несогласие с ними, направлен на переоценку имеющихся в деле доказательств,
которая не входит в компетенцию суда округа (статья 286 АПК РФ).

Нарушений норм процессуального права, в том числе влекущих безусловную отмену судебного акта в силу части 4 статьи 288 АПК РФ, судом округа не установлено.

Руководствуясь пунктом 1 части 1 статьи 287, статьями 289, 290
АПК РФ, Арбитражный суд Западно-Сибирского округа

постановил:

определение от 22.10.2018 Арбитражного суда Ямало-Ненецкого автономного округа и постановление от 19.12.2018 Восьмого арбитражного апелляционного суда по делу № А81-769/2017 оставить без изменения, кассационную жалобу департамента экономики Ямало-Ненецкого автономного округа – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий
двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном
статьёй 291.1 АПК РФ.

Председательствующий С.А. ФИО4

Судьи Н.В. Мелихов

С.А. Мельник