Гражданский кодекс часть 1

третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительного предмета спора, общество с ограниченной ответственностью «Нагатинский концерн» (ИНН <***>, ОГРН <***>), Управление Федеральной налоговой службы по Костромской области, ФИО7,

установил:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) гражданина ФИО8 (далее также – должник, ФИО8) финансовый управляющий должника ФИО5 (далее – финансовый управляющий ФИО5) обратился в Арбитражный суд Ярославской области с заявлением о признании недействительным договора купли-продажи доли в уставном капитале от 27.01.2017, заключенного между ФИО8 и ФИО6 (далее – ФИО6, ответчик), и применении последствий недействительности сделки.

Определением Арбитражного суда Ярославской области от 23.04.2019 к участию в деле в качестве соответчиков привлечены ФИО9 (далее – ФИО9) и ФИО3 (далее – ФИО3), а в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью «Нагатинский концерн» (далее – ООО «Нагатинский концерн»).

Определением Арбитражного суда Ярославской области от 08.06.2021 ФИО7 привлечен к участию в рассмотрении заявления в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора.

21.07.2021 от финансового управляющего должника ФИО5 поступило уточненное заявление, согласно которому он просил:

1. признать недействительной сделку от 27.01.2017 продажи доли в уставном капитале ООО «Нагатинский концерн» в размере 100% ФИО8 ФИО6, запись в ЕГРЮЛ от 07.02.2017;

2. признать недействительными сделки по отчуждению доли в уставном капитале ООО «Нагатинский концерн» в размере 100%, как единую цепочку сделок, конечным бенефициаром которой является ФИО7:

- решение участника ФИО6 от 16.11.2018 об увеличении уставного капитала общества на 1 000 рублей за счет вклада принимаемого в обществе ФИО9, запись в ЕГРЮЛ от 26.11.2018;

- решение от 03.12.2018 единственного участника общества ФИО9 о распределении доли в свою пользу в размере 100%, запись в ЕГРЮЛ от 10.12.2018;

- переход 100% доли в уставном капитале общества к ФИО3, запись в ЕГРЮЛ от 22.02.2019;

3. Восстановить ФИО8 в составе участников ОО «Нагатинский концерн» с долей участия 100%, номинальной стоимостью доли 10 000 рублей;

4. Вернуть долю в уставном капитале ООО «Нагатинский концерн» в размере 100%, номинальной стоимостью 10 000 рублей в конкурсную массу должника.

Определением Арбитражного суда Ярославской области от 28.07.2021 судом первой инстанции принято уточнение заявленных требований.

Определением Арбитражного суда Ярославской области от 31.12.2021 признан недействительным договор купли-продажи доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью «Нагатинский концерн» от 27.01.2017, заключенный между ФИО8 и ФИО6; применены последствия недействительности вышеуказанной сделки; взыскано с ФИО6 в пользу ФИО8 13 065 000 рублей; восстановлена задолженность ФИО8 перед ФИО6 в размере 10 000 рублей; в остальной части в удовлетворении заявления отказано.

Финансовый управляющий должника ФИО5 с принятым определением суда не согласен, обратился во Второй арбитражный апелляционный суд с жалобой, в которой просит отменить оспариваемое определение в части отказа в удовлетворении требований, удовлетворить требования в полном объеме.

По мнению заявителя жалобы, поскольку все сделки по отчуждению доли в ООО «Нагатинский концерн» последовательно от ФИО6 к ФИО9, от ФИО9 к ФИО3 совершенные в период с 16.11.2018 по 22.02.2019, совершены после подачи финансовым управляющим заявления (12.11.2018) об оспаривании сделки от 27.01.2017, совершенной между должником и ФИО6; совершены не только не по рыночной стоимости, но без доказательств вообще какого-то либо встречного предоставления; совершены в течение короткого промежутка времени (16.11.2018-22.02.2019), свидетельствующего об отсутствии реального интереса в ведении бизнеса в ООО «Нагатинский концерн»; совершены под контролем директора общества, который является сыном первого покупателя ФИО6, указанные сделки, по мнению заявителя, являются цепочкой последовательных формальных сделок с разным субъектным составом, совершенные для целей формального наличия иного собственника общества, и с единственной целью – сохранения контроля над обществом за ФИО7 Финансовый управляющий полагает, что цепочка указанных сделок является единой мнимой сделкой купли-продажи доли в уставном капитале ООО «Нагатинский концерн» без цели реального перехода права собственности на эту долю, но с целью сохранения за ФИО10 собственности на эту долю. Как полагает апеллянт, в материалах дела имеются все доказательства того, что все рассматриваемые сделки имеют признаки единой сделки в пользу ФИО7

Определение Второго арбитражного апелляционного суда о принятии апелляционной жалобы к производству вынесено 01.02.2022 и размещено в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» 02.02.2022.

ПАО «Сбербанк России» в отзыве на апелляционную жалобу указал, что ФИО6 являлась номинальным участником общества. Формально выражая волю на получение права собственности на имущество должника путем подписания договора, ФИО6 не намеревалась породить отраженные в оспариваемом договоре правовые последствия. ПАО Сбербанк критически относится к представленным в материалы дела договорам займа в связи с поступлением их в суд через три года после подачи рассматриваемого заявления. Факты выданных ФИО6 займов бухгалтерской отчетностью ООО «Нагатинский концерн» за соответствующие периоды не подтверждены. Обоснованные сомнения у кредитора вызваны также отсутствием искового производства о взыскании просроченной задолженности по договорам займов. Вышеописанное поведение учредителя общества является экономически необоснованным. Аргументированные пояснения по данным доводам Банка представителем ФИО6 не предоставлены. Личность ФИО9 была использована в качестве инструмента для вывода актива (сокрытия принадлежащего должнику имущества от обращения на него взыскания по требованиям кредиторов), создания лишь для видимости широкого вовлечения имущества должника в гражданский оборот, иллюзии последовательного перехода права собственности на него от одного собственника к другому. В действительности совершена одна единственная сделка-сделка по передаче права собственности на имущество от должника к бенефициару – ФИО7, не названному в формально составленных договорах. В период с 16.02.2017 по настоящее время ФИО7, несмотря на многократную смену участников общества, является неизменным ее директором, то есть осуществляет контроль за деятельностью общества. Cамо по себе указание в спорном договоре купли-продажи о получении денежных средств не подтверждает фактическую передачу денег, реальность произведенной оплаты. Факт взаиморасчетов между должником и ФИО6, между ФИО9 и ФИО3 опровергается самим должником и ответчиком ФИО9 ПАО Сбербанк приходит к выводу о том, что совокупность оспариваемых по основаниям притворности сделок была направлена на создание видимости перехода прав на долю в уставном капитале от одного участника сделки к другому, в действительности эти сделки не создали правового эффекта, обычно преследуемого добросовестными участниками гражданского оборота. Из поведения участвующих в деле лиц усматривается цель безвозмездного вывода дорогостоящего актива в пользу ФИО7 и максимального затруднения возврата имущества в конкурсную массу ФИО8 Последовательно совершенные в короткий промежуток времени сделки по увеличению уставного капитала ООО «Нагатинский концерн», приему в это общество ФИО9, выходу ФИО6 из упомянутого общества и передаче ее уменьшенной доли ФИО9, а затем и по незамедлительной реализации ФИО9 доли ФИО3 являлись взаимосвязанными, притворными, совершенными в целях избежания обращения взыскания на данную долю в деле о банкротстве ФИО8 Банк просит отменить оспариваемое определение, принять новый судебный акт.

ФИО6 в отзыве на апелляционную жалобу указывает, что никакого влияния на решение ФИО8 о продаже доли в Обществе ФИО7 за 10 000 рублей не оказывал и не мог оказать, так как не имел никакого отношения к ООО «Нагатинский концерн». Организация ООО «Нагатинский концерн» изначально создавалась ФИО8 и ФИО7 не был в ней даже директором. ФИО6 указывает, что в конце декабря 2016 г. её сын ФИО7, зная о желании матери вложить накопления в недвижимость или бизнес предложил ей стать учредителем ООО «Нагатинский концерн», выкупив долю у действующего директора и учредителя ФИО8, с которым она не находилась каких-либо отношениях. ФИО6 согласилась при условии, что директором ООО «Нагатинский концерн» будет ФИО7 Как отмечает ответчик, на момент совершения сделки ФИО8 не имел признаков банкротства и обременений третьих лиц, поскольку на указанную дату отсутствовали какие-либо неисполненные обязательства перед кредиторами, превышающие стоимость активов должника, и в отношении последнего не было инициировано ни одного судебного процесса о взыскании задолженности. Утверждение финансового управляющего о том, что в материалах дела имеются все доказательства того, что все рассматриваемые сделки имеют признаки единой сделки в пользу ФИО7 необоснованно. Финансовым управляющим не доказано, в чем состояла польза ФИО7 и его выгода в совершении указанных сделок. ФИО6 отмечает, что она и конечный владелец доли ФИО3 фактически и реально участвовали в деятельности ООО «Нагатинский концерн». ФИО7 никак не объединял оспариваемые сделки, не способствовал их заключению, а выполнял исключительно обязанности директора Общества. Цель безвозмездного вывода актива в пользу ФИО7 ни финансовым управляющим, ни ПАО «Сбербанк» не доказана. Расчет между ФИО6 и ФИО8 подтверждается пунктом 5 Договора купли-продажи доли от 27.01.2017. Также представлена квитанция к приходному кассовому ордеру от 15.11.2018, подтверждающая вклад в уставной капитал ФИО9 О цели вывода актива должника – ФИО8, о которой заявляет финансовый управляющий, ФИО3 не знала и не должна была знать. Просит определение суда первой инстанции оставить без изменения, жалобу – без удовлетворения.

ФИО3 в отзыве на апелляционную жалобу указывает, что у неё не имелось умысла причинить вред кредиторам ФИО8, при совершении сделки руководствовалась собственными экономическими интересами, цена приобретаемой ею доли была обусловлена срочностью сделки для ФИО9 и реальным финансовым состоянием общества – наличие задолженности перед кредиторами, необходимость значительных вложений для продолжения деятельности по добыче сапропеля, реальность сделки подтверждена реальными действиями ФИО3 по проведению работ и осуществлением коммерческой деятельности. По мнению ответчика, финансовый управляющий не доказал, что у ФИО8 была цель отчуждения имущества именно ФИО3, с учетом того, что указанные лица не знакомы. Как отмечает ФИО3, ФИО9 также на момент отчуждения доли не был с ней знаком. В данном случае аффилированность и заинтересованность между должником и ФИО3 не доказана. Просит в удовлетворении апелляционной жалобы отказать.

В дополнительных возражениях на апелляционную жалобу ФИО6 сослалась на недоказанность факта ведения совместного бизнеса ФИО7 с ФИО8 Указание финансового управляющего на то, что лицензия ООО «Нагатинский концерн» выдана на разведку месторождения, противоречит представленному ответу Департамента по недропользованию, согласно которому лицензия выдавалась на пользование участком недр, что предполагает, в том числе, добычу.

ПАО «Сбербанк России» в дополнительном отзыве на апелляционную жалобу отмечает, что несостоятельны позиции ФИО6 и ФИО3 о недоказанности взаимосвязи участников сделок между собой, что, по их мнению, исключает квалификацию совершенных сделок в качестве цепочки взаимосвязанных. В настоящем случае существенным является факт доказанности взаимосвязи каждого из участников сделки (ФИО8, ФИО6, ФИО9, ФИО3) с ФИО7 – бенефициаром, не названным в формально составленных договорах.

Финансовый управляющий ФИО5 в дополнениях к апелляционной жалобе отмечает, что в материалы дела не представлено ни одного документа, подтверждающего интерес Администрации Костромской области к деятельности ООО «Нагатинский Коцнцерн». В материалах делах также отсутствует надлежащая информация по взаиморасчетам между ФИО9 и ФИО3 ФИО9 утверждает, что являлся формальным участником данной цепочки.

В судебном заседании по рассмотрению апелляционной жалобы в порядке статьи 163 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) объявлялся перерыв до 23.03.2022.

В соответствии со статьей 158 АПК РФ судебное разбирательство по рассмотрению апелляционной жалобы откладывалось до 07.04.2022, 18.05.2022.

В соответствии со статьей 18 АПК РФ изменялся состав суда, в связи с чем рассмотрение дела начиналось заново.

В судебном заседании финансовый управляющий ФИО5 и представители ответчиков поддержали доводы апелляционной жалобы и отзывов на нее.

Иные лица, участвующие в деле, явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом.

В соответствии со статьей 156 АПК РФ дело рассматривается в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с частью 5 статьи 268 АПК РФ в случае, если в порядке апелляционного производства обжалуется только часть решения, арбитражный суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения только в обжалуемой части, если при этом лица, участвующие в деле, не заявят возражений.

С учетом того, что от участвующих по делу лиц не поступило возражений относительно проверки определения только в оспариваемой финансовым управляющим части, суд апелляционной инстанции осуществляет проверку законности и обоснованности определения только в части требований апеллянта о признании сделок недействительными, в удовлетворении которых судом первой инстанции было отказано.

Законность определения Арбитражного суда Ярославской области проверена Вторым арбитражным апелляционным судом в порядке, установленном статьями 258, 266, 268 АПК РФ в пределах, определяемых доводами апелляционной жалобы, с учетом возражений на неё.

Как следует из материалов дела, публичное акционерное общество «Сбербанк России» (далее – ПАО «Сбербанк России») обратилось в Арбитражный суд Ярославской области с заявлением о признании несостоятельным (банкротом) ФИО8

Определением Арбитражного суда Ярославской области от 07.12.2017 заявление ПАО «Сбербанк России» принято к производству.

Определением Арбитражного суда Ярославской области от 06.04.2018 (резолютивная часть от 02.04.2018) в отношении ФИО8 введена процедура реструктуризации долгов гражданина, на должность финансового управляющего должника утвержден ФИО11, член Ассоциации арбитражных управляющих «Сибирский центр экспертов антикризисного управления».

Определением Арбитражного суда Ярославской области от 27.12.2018 (резолютивная часть от 24.12.2018) ФИО11 освобожден от исполнения обязанностей финансового управляющего ФИО8

Определением Арбитражного суда Ярославской области от 04.02.2019 (резолютивная часть) финансовым управляющим должника утвержден ФИО5.

Решением Арбитражного суда Ярославской области от 21.06.2019 (резолютивная часть от 17.06.2019) ФИО8 признан несостоятельным (банкротом), введена процедура реализации имущества гражданина, финансовым управляющим должника утвержден ФИО5

27.01.2017 между ФИО8 и ФИО6 заключен договор купли-продажи доли в уставном капитале общества, согласно которому должник продал, а ФИО6 купила долю в размере 100%, номинальной стоимостью 10 000 руб. в уставном капитале ООО «Нагатинский Концерн», которая оценена сторонами в размере 10 000 рублей. Расчет между сторонами произведен полностью до подписания договора вне помещения нотариальной конторы, ФИО8 получил от ФИО6 10 000 рублей (пункты 1, 5 договора купли-продажи).

07.02.2017 в Единый государственный реестр юридических лиц внесена запись №2174401045949 о единственном участнике ООО «Нагатинский Концерн» ФИО6, а также запись №2174401051449 о руководителе указанной организации ФИО7

Согласно информации, поступившей от органов ЗАГС, ФИО6 является матерью ФИО7

Решением единственного участника ООО «Нагатинский Концерн» ФИО6 от 16.11.2018 в состав участников указанной организации введен ФИО9 с вкладом 1 000 руб., об увеличении уставного капитала до 11 000 руб. и распределении долей в следующем порядке: ФИО9 – 9,09%, ФИО6 – 90,91%.

В Единый государственный реестр юридических лиц внесена запись №2184401211344 о принятии решения единственным участником ООО «Нагатинский Концерн» ФИО6 об увеличении уставного капитала общества на 1 000 рублей за счет вклада принимаемого в общества ФИО9

10.12.2018 в Единый государственный реестр юридических лиц внесена запись №2184401218351 о выходе ФИО6 из состава участников ООО «Нагатинский Концерн» и распределении ее доли ФИО9, оформленное решением единственного участника общества ФИО9 03.12.2018.

В результате вышеуказанных действий 100% участником ООО «Нагатинский Концерн» становится ФИО9, директором общества в указанный период являлся также ФИО7

22.02.2019 в Единый государственный реестр юридических лиц внесена запись №2194401050061 о переходе 100% доли в уставном капитале ООО «Нагатинский Концерн» ФИО3. Директором общества продолжил оставаться ФИО7

Как указывает финансовый управляющий, спорная сделка от 27.01.2017 совершена в течение года до принятия заявления о признании ФИО8 банкротом, то есть в период подозрительности, установленный пунктами 1 и 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве).

Полагая, что спорная сделка купли-продажи доли от 27.01.2017 совершена при неравноценном встречном представлении, финансовый управляющий обратился в суд с рассматриваемым заявлением, основанным на положениях пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Кроме того, учитывая осведомленность сторон по сделке о наличии объектов недвижимости в собственности ООО «Нагатинский концерн», финансовый управляющий полагает, что пороки сделки выходят за пределы дефектов подозрительных сделок по нормам специального регулирования и являются основанием для признания сделки недействительной по общим основаниям, а именно статьям 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) как совершенной со злоупотреблением правом.

Финансовый управляющий просил помимо признания недействительной сделки купли-продажи доли в уставном капитале общества от 27.01.2017, заключенной между должником и ФИО6, признать недействительными сделки по отчуждению доли в уставном капитале ООО «Нагатинский концерн» в размере 100%, как единую цепочку сделок, конечным бенефициаром которой, является ФИО7:

- решение участника ФИО6 от 16.11.2018 об увеличении уставного капитала общества на 1 000 рублей за счет вклада принимаемого в общества ФИО9, запись в ЕГРЮЛ от 26.11.2018;

- переход 100% доли в уставном капитале общества к ФИО3, запись в ЕГРЮЛ от 22.02.2019.

Финансовый управляющий полагает, что цепочка указанных сделок является единой мнимой сделкой купли-продажи доли в уставном капитале ООО «Нагатинский концерн» без цели реального перехода права собственности на эту долю, но с целью сохранения за ФИО10 собственности на эту долю.

В качестве последствий недействительности цепочки взаимосвязанных действий заявитель просил восстановить ФИО8 в составе участников ООО «Нагатинский концерн» с долей участия 100%, номинальной стоимостью доли 10 000 руб., вернуть долю в уставном капитале ООО «Нагатинский концерн» в размере 100%, номинальной стоимостью доли 10 000 рублей в конкурсную массу ФИО8

Арбитражный суд Ярославской области признал недействительным договор купли-продажи доли в уставном капитале ООО «Нагатинский концерн» от 27.01.2017, заключенный между ФИО8 и ФИО6 на основании пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, не усмотрев признаков злоупотребления правом сторонами. Кроме того, суд первой инстанции признал недоказанным факт совершения единой цепочки взаимосвязанных сделок.

Исследовав материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы и отзывов на нее, заслушав явившихся в судебное заседание лиц, суд апелляционной инстанции не нашел оснований для отмены или измененияопределениясуда, исходя из нижеследующего.

В соответствии со статьей 32 Закона о банкротстве и статьей 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК РФ, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

В соответствии с абзацем первым пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка). Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

Для признания недействительной подозрительной сделки, исходя из пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, необходимо доказать одновременное наличие следующих обстоятельств:

сделка совершена должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления;

условия сделки о встречном исполнении обязательств другой стороной сделки неравноценны предоставлению должника по сделке, при этом неравноценность имеет место в пользу другой стороны и в нарушение интересов должника.

Неравноценность встречного исполнения признается, в частности, в тех случаях, когда:

а) цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки;

б) осуществлена любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

Из разъяснений, изложенных в абзаце 4 пункта 8 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Постановление № 63), следует, что при сравнении условий сделки с аналогичными сделками следует учитывать как условия аналогичных сделок, совершавшихся должником, так и условия, на которых аналогичные сделки совершались иными участниками оборота.

Судом первой инстанции установлено, что дело о несостоятельности (банкротстве) ФИО8 возбуждено 07.12.2017, оспариваемый договор купли-продажи заключен 27.01.2017, то есть в период подозрительности, предусмотренный пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

При определении соотношения пунктов 1 и 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве судам надлежит исходить из следующего.

Если подозрительная сделка была совершена в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия этого заявления, то для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, в связи с чем наличие иных обстоятельств, определенных пунктом 2 данной статьи (в частности, недобросовестности контрагента), не требуется.

Если же подозрительная сделка с неравноценным встречным исполнением была совершена не позднее чем за три года, но не ранее чем за один год до принятия заявления о признании банкротом, то она может быть признана недействительной только на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве при наличии предусмотренных им обстоятельств (с учетом пункта 6 настоящего Постановления).

Судом в случае оспаривания подозрительной сделки проверяется наличие обоих оснований, установленных как пунктом 1, так и пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве (абзац 4 пункта 9 Постановления № 63).

Согласно пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

В абзаце 32 статьи 2 Закона о банкротстве указано понятие вреда, причиненного имущественным правам кредиторов – уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

В соответствии с абзацем 2 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из условий, предусмотренных абзацами 3-5 вышеназванного пункта.

В силу части 1 статьи 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Суд первой инстанции принял во внимание заключение судебной экспертизы о рыночной стоимости 100% доли в уставном капитале ООО «Нагатинский концерн» по состоянию на 27.01.2017. Так, рыночная стоимость отчужденной должником доли согласно выводам эксперта составляла 13 065 000 рублей, в то время как в договоре купли-продажи от 27.01.2017 стоимость 100% доли участия в ООО «Нагатинский концерн» установлена сторонами равной номинальной стоимости участия в сумме 10 000 рублей.

С учетом изложенного суд первой инстанции пришел к выводу о неравноценности встречного предоставления и наличии оснований для признания договора недействительным в силу пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Выводы суда первой инстанции в данной части не оспариваются лицами, участвующими в деле.

В соответствии с пунктом 4 Постановления № 63 наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 ГК РФ), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке.

Заявитель жалобы ссылается на то, что оспариваемая сделка совершена при злоупотреблении правом, причинила вред иным лицам.

Однако необходимо учитывать, что нельзя оспаривать сделку, причиняющую вред кредиторам, на основании статей 10 и 168 ГК РФ, если она не выходит за рамки понятия подозрительной сделки (данная позиция отражена в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 06.03.2019 № 305-ЭС18-22069).

Согласно статье 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Как установлено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» по общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Исходя из содержания пункта 1 статьи 10 ГК РФ, под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение лиц, связанное с нарушением пределов осуществления гражданских прав, направленное исключительно на причинение вреда третьим лицам.

При этом для признания факта злоупотребления правом при заключении сделки должно быть установлено наличие умысла у обоих участников сделки (их сознательное, целенаправленное поведение) на причинение вреда иным лицам. Злоупотребление правом должно носить явный и очевидный характер, при котором не остается сомнений в истинной цели совершения сделки.

Следовательно, для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что совершая оспариваемую сделку, стороны или одна из них намеревались реализовать какой-либо противоправный интерес.

Вместе с тем в нарушение части 1 статьи 65 АПК РФ заявитель жалобы не представил доказательств, свидетельствующих о совершении сделки сторонами со злоупотреблением правом, не указал на пороки сделки, выходящие за пределы дефектов подозрительной сделки.

Направленность действий сторон на умышленное причинение вреда третьим лицам, договоренности сторон о реализации противоправных целей и нарушении иных охраняемых законом прав лиц из материалов обособленного спора не усматривается.

Обстоятельства, приведенные финансовым управляющим в обоснование заявления об оспаривании договора купли-продажи доли охватываются составом подозрительных сделок, установленным статье 61.2 Закона о банкротстве, в связи с чем такой договор не может быть признан ничтожным по статье 10 ГК РФ, поскольку является оспоримой сделкой.

Не выявив у спорного договора купли-продажи пороков, выходящих за пределы подозрительной сделки, суд первой инстанции обоснованно отказал в признании его недействительным на основании статьи 10 ГК РФ.

Относительно доводов апеллянта о единой цепочке взаимосвязанных сделок, мнимом характере правоотношений сторон судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Согласно пункту 1 статьи 170 ГК РФ мнимая сделка – это сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия. Мнимая сделка ничтожна.

Для признания сделки недействительной на основании пункта 1 статьи 170 ГК РФ необходимо установить то, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида. Обязательным условием для признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий, и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнить либо требовать ее исполнения.

Согласно пункту 2 статьи 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе, сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно.

К сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемая сделка), с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 ГК РФ) (пункт 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой ГК РФ»).

Это означает, что правопорядок признает совершенной лишь прикрываемую сделку – ту сделку, которая действительно имелась в виду. Именно она подлежит оценке в соответствии с применимыми к ней правилами. В частности, прикрываемая сделка может быть признана судом недействительной по основаниям, установленным ГК РФ или специальными законами.

Применяя правила о притворных сделках, следует учитывать, что для прикрытия сделки может быть совершена не только одна, но и несколько сделок. В таком случае прикрывающие сделки являются ничтожными, а к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 ГК РФ) (пункт 88 Постановления № 25).

При отчуждении имущества должника в преддверии его банкротства и последующем оформлении передачи права собственности на данное имущество от первого приобретателя к иным лицам по цепочке сделок возможна ситуация, когда создается лишь видимость вовлечения имущества должника в гражданский оборот, иллюзия последовательного перехода права собственности на него от одного собственника другому (оформляются притворные сделки), а в действительности совершается одна единственная (прикрываемая) сделка – сделка по выводу активов во избежание обращения взыскания со стороны кредиторов.

Таким образом, цепочкой последовательных сделок купли-продажи с разным субъектным составом может прикрываться одна сделка, направленная на прямое отчуждение должником своего имущества в пользу бенефициара.

Судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о наличии в материалах дела доказательств того, что ФИО6, а также конечный владелец доли ФИО3 фактически и реально участвовали в деятельности ООО «Нагатинский концерн». В частности, ФИО6 представлены договоры займа, свидетельствующие о финансовых вложениях учредителя в хозяйственную деятельность общества.

Доказательств того, что ФИО6 на дату выдачи займов не обладала достаточными средствами, не представлено.

Кроме того, названными учредителями ООО «Нагатинский концерн» осуществлены мероприятия по получению технической и разрешительной документации для осуществления геолого-разведывательной деятельности и деятельности по добыче сапропеля.

ФИО6 и ФИО3 раскрыты разумные экономические мотивы приобретения спорного имущества, при этом доказательства аффилированности между указанными лицами не представлены, равно как и не подтверждена заинтересованность ФИО6 с ФИО9

Доказательства расчета по договорам купли-продажи доли содержатся в их текстах, условия которых правомерно расценены судом как имеющие силу расписки. Учитывая незначительность сумм, по которым приобретено спорное имущество, оснований полагать невозможность осуществления оплаты по сделкам у суда не имеется.

Из материалов дела следует, что ФИО7 являлся исключительно директором ООО «Нагатинский концерн», в связи с чем не имел прав на получение действительной стоимости доли общества либо его активов. Обратного лицами, участвующими в деле, не доказано. Цель безвозмездного вывода активов в пользу ФИО7 помимо предположений участников спора не подтверждается какими-либо доказательствами. Ни финансовый управляющий, ни ПАО «Сбербанк России» в нарушение статьи 65 АПК РФ не раскрыли доказательства получения ФИО7 экономической выгоды, в том числе, извлечение прибыли в результате рассматриваемых сделок. Сам по себе факт нахождения ФИО7 в должности директора в период совершения всех оспариваемых сделок не подтверждает приобретение ФИО7 личной выгоды от их заключения. Как пояснила ФИО3, у неё не было причин искать другого директора и не доверять тому, кто работал в организации длительное время.

Согласно позиции, изложенной Верховным судом Российской Федерации в определении от 31.07.2017 № 305-ЭС15-11230, совокупностью последовательных сделок купли-продажи с разным субъектным составом может прикрываться сделка, направленная на прямое отчуждение имущества первым продавцом последнему покупателю.

Вместе с тем в материалах дела отсутствуют доказательства взаимосвязи ФИО8 с ФИО3, являющейся конечным бенефициаром в результате сделок. Аффилированность должника с ФИО3 или с ФИО9 не доказана. Возможность объединить должника в одну группу лиц с последующими покупателями из материалов дела не усматривается.

Наличие сговора сторон рассматриваемых сделок не подтверждено надлежащими доказательствами.

Все доводы апеллянта и ПАО «Сбербанк России» сводятся к заинтересованности ФИО7 с ФИО9 и ФИО3 Однако сама по себе взаимосвязь указанных лиц правового значения для настоящего спора не имеет, поскольку для установления факта единой сделки необходимо доказать согласованность действий всех субъектов правоотношений и направленность их воли передать спорное имущество от первого продавца (должника) конечному покупателю (ФИО3).

Кроме того, с момента первой сделки по отчуждению доли (27.01.2017) до совершения последующих прошло почти два года (16.11.2018, 03.12.2018, 22.02.2019), что также косвенно подтверждает отсутствие у участников сделки единой цели.

Следовательно, указанные обстоятельства не позволяют объединить всех участников оспариваемых сделок в единую цепочку.

Судебная коллегия отмечает, что для квалификации цепочки договоров как единой сделки необходимо установить, что отчуждение имущества конечному приобретателю изначально являлось целью всех участников этих договоров, что в настоящем случае не доказано.

Таким образом, при недоказанности аффилированности должника и конечного выгодоприобретателя, сговора всех участников правоотношений, а также, учитывая временной разрыв между сделками, оснований полагать, что оспариваемые сделки являются цепочкой взаимосвязанных сделок, у судебной коллегии не имеется.

Судебная коллегия обращает внимание, что распределение бремени доказывания вытекает из процессуального правила, закрепленного в части 1 статьи 65 АПК РФ, согласно которому каждое лицо должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований или возражений.

Следовательно, вопреки позиции апеллянта и ПАО «Сбербанк России», именно на стороне, заявляющей о недействительности сделки, в силу части 1 статьи 65 АПК РФ лежит бремя доказывания обстоятельств, указывающих на то, что данная сделка в действительности не исполнялась, либо исполнялась формально без реального создания тех последствий, на достижение которых направлена соответствующая договорная конструкция, причинила вред иным лицам.

Однако в материалы дела таких доказательств не представлено.

Ссылка участников спора на формальный характер ФИО9 в цепочке сделок отклоняется судебной коллегией, поскольку в нарушение части 1 статьи 65 АПК РФ не подтверждается ничем кроме голословных утверждений ФИО9, притом, что последний самостоятельно не оспаривал сделки со своим участием, а также не опроверг факт выдачи от своего имени доверенности на ФИО7

Учитывая изложенное, суд апелляционной инстанции считает, что выводы суда первой инстанции сделаны в соответствии со статьей 71 АПК РФ на основе полного и всестороннего исследования всех доказательств по делу с правильным применением норм материального и процессуального права.

Доводы апелляционной жалобы выводов суда об обстоятельствах дела не опровергают и не свидетельствуют о неправильном применении норм права, по существу сводятся к несогласию с оценкой судом представленных доказательств и сделанных на их основании выводов.

При таких обстоятельствах оснований для отмены определения суда первой инстанции не имеется, апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Нарушений норм процессуального права, влекущих безусловную отмену судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

В соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации расходы по апелляционной жалобе относятся на заявителя жалобы.

Руководствуясь статьями 258, 268, 269 (пункт 1), 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Второй арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Ярославской области от 31.12.2021 по делу № А82-23684/2017 в обжалуемой части оставить без изменения, а апелляционную жалобу финансового управляющего ФИО8 ФИО5 – без удовлетворения.

Взыскать с ФИО8 в доход федерального бюджета 3000 (три тысячи) рублей государственной пошлины за рассмотрение апелляционной жалобы.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Волго-Вятского округа в течение одного месяца со дня его принятия через Арбитражный суд Ярославской области.

Постановление может быть обжаловано в Верховный Суд Российской Федерации в порядке, предусмотренном статьями 291.1-291.15 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, при условии, что оно обжаловалось в Арбитражный суд Волго-Вятского округа.

Председательствующий

Судьи

Е.Н. Хорошева

Т.М. Дьяконова

Н.А. Кормщикова