Гражданский кодекс часть 1

Определением Арбитражного суда Приморского края от 03.02.2016 по заявлению ФИО5 в отношении ФИО1 (далее – ФИО1, должник) возбуждено производство по делу о банкротстве.

В рамках этого дела определением от 21.04.2016 требования заявителя признаны обоснованными, в отношении должника введена процедура реструктуризации долгов гражданина, финансовым управляющим утвержден ФИО4, судебное заседание по рассмотрению отчета финансового управляющего о результатах процедуры реструктуризации долгов назначено на 13.10.2016.

Решением арбитражного суда от 19.10.2016 ФИО1 признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура реализации имущества должника, финансовым управляющим имуществом должника утвержден ФИО4

В рамках указанного дела о банкротстве в ходе процедуры реструктуризации долгов финансовый управляющий 02.06.2016 обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными сделок должника с ФИО3:

1) договора от 16.01.2013 № 25-25 01-017/2013-097 дарения ? доли в праве общей долевой собственности на 3-комн. кв., площадью 104,6 кв.м, этаж: 6, по адресу <...>, кадастровый номер: 25:28:010021:491;

2)договора от 13.02.2013 № 25-25- 3 А51-1359/2016 01/017/2013-888 дарения ? доли в праве общей долевой собственности на квартиру, площадью 36,7 кв.м, этаж: 6, по адресу: <...>, кадастровый номер: 25:28:010031, с дополнительным соглашением от 05.03.2013.

Также финансовый управляющий просил применить последствия недействительности сделок.

Определением Арбитражного суда Приморского края от 20.12.2016 в удовлетворении заявления об оспаривании сделок должника отказано.

Пятый арбитражный апелляционный суд, повторно рассмотрев настоящий обособленный спор, постановлением от 17.04.2017 отменил определение суда первой инстанции от 20.12.2016, признал недействительными договор дарения от 16.01.2013, заключенный между ФИО1 и ФИО3, зарегистрированный 28.01.2013 под №25-25-01-017/2013-097, и договор дарения от 13.02.2013, заключенный между ФИО1 и ФИО3, зарегистрированный 19.03.2013 под №25-25-01/017/2013-888, с дополнительным соглашением от 05.03.2013 к договору дарения от 13.02.2013. Также апелляционный суд применил последствия недействительности договоров дарения в виде обязания ФИО3 возвратить ФИО1 ? доли в праве общей долевой собственности на 3-комн. кв., площадью 104,6 кв.м, этаж: 6, по адресу <...>, кадастровый номер: 25:28:010021:491 и ? доли в праве общей долевой собственности на квартиру, площадью 36,7 кв.м, этаж: 6, по адресу: <...>, кадастровый номер: 25:28:010031:2963.

Несогласие должника и ФИО3 с выводами апелляционного суда послужило основанием для подачи в Арбитражный суд Дальневосточного округа кассационных жалоб, в которых заявители просят постановление от 17.04.2017 отменить, оставить в силе определение суда первой инстанции от 20.12.2016.

В обоснование требований своей кассационной жалобы должник проводит доводы о пропуске финансовым управляющим срока исковой давности для обращения в суд с настоящим заявлением, поскольку договор займа между ФИО5 и ФИО1 заключен 21.11.2012 – за 3 года и 10 месяцев до принятия арбитражным судом заявления о признании последнего банкротом. Также полагает недоказанными обстоятельства для признания спорных договоров дарения недействительными, принимая во внимание, что в результате совершения должником сделок дарения имущество не выбыло из ведения супругов ФИО6 и может быть истребовано кредиторами должника; цель причинения вреда имущественным правам кредиторов у сторон сделок на момент их заключения отсутствовала.

По мнению ФИО3, апелляционный суд, признав договоры дарения недействительными применительно к статьям 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), не учел, что согласно постановлению Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 №10044/11 и определению Верховного Суда Российской Федерации от 28.04.2016 №306-ЭС15-20034 в статье 10 ГК РФ речь идет о сделках с пороками, выходящими за пределы сделок с предпочтением или подозрительных сделок. Однако апелляционным судом фактически установлено наличие у оспариваемых сделок признаков подозрительных сделок, которые не могут являться основанием для признания договоров дарения недействительными на основании статьи 10 ГК РФ. Поскольку заявителем по настоящему обособленному спору является финансовый управляющий, считает неправомерным возложение на должника обязанности по доказыванию наличия у него на момент совершения спорных сделок иного имущества. Также заявитель отмечает, что квартира площадью 104,6 кв.м, этаж: 6, по адресу <...> является единственным жильем должника и членов его семьи, что свидетельствует о нарушении прав данных лиц на жилье посредством обязания ФИО3 возвратить ? доли данной квартиры должнику.

Отзывы на кассационные жалобы не поступили.

В заседании суда кассационной инстанции представитель ФИО1 настаивал на отмене апелляционного постановления и оставлении в силе определения суда первой инстанции; особо отметил несогласие доверителя с выводом о совершении договоров с целью причинения вреда кредиторам должника. От других лиц, участвующих в деле и извещенных надлежащим образом о времени и месте слушания дела, представители не явились.

Проверив законность постановления от 17.04.2017, с учетом доводов кассационных жалоб и выступления участника процесса, Арбитражный суд Дальневосточного округа приходит к следующему.

Как установлено судебными инстанциями по материалам дела, между должником как дарителем и ФИО3 как одаряемой 16.01.2013 и 13.02.2013 заключено два договора дарения: ? доли в праве общей долевой собственности на квартиру площадью 104,6 кв.м, этаж 6, кадастровый номер: 25:28:010021:491, расположенную по адресу: г. Владивосток, ул. Шилкинская, дом 13а, кв. 19; ? доли в праве общей долевой собственности на квартиру площадью 36,7 кв.м, этаж 6, кадастровый номер: 25:28:010031:2963, расположенную по адресу: <...> (далее – спорные квартиры) соответственно. К договору от 13.02.2013 сторонами подписано дополнительное соглашение от 05.03.2013.

Управлением Росреестра по Приморскому краю 28.01.2013 и 19.03.2013 под записями №25-25 01-017/2013-097, № 25-25 01-017/2013-888 зарегистрирован переход права собственности на ? долей спорных квартир.

Финансовый управляющий должником, сославшись на заключение договоров дарения спорных квартир с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов должника, обратился в арбитражный суд с настоящим требованием. При этом, согласно представленному в суд первой инстанции уточнению, заявитель просил признать сделки недействительными (ничтожными) на основании статей 10, 168 ГК РФ.

Дела о банкротстве граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, установленными пунктом 1 статьи 6, пунктом 1 статьи 32Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) и частью 1 статьи 223 АПК РФ.

Согласно пункту 1 статьи 213.1 Закона о банкротстве отношения, связанные с банкротством граждан и не урегулированные настоящей главой, регулируются главами I - III.1, VII, VIII, параграфом 7 главы IX и параграфом 2 главы XI настоящего Федерального закона.

Сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК РФ, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе (пункт 1 статья 61.1 Закона о банкротстве).

Исходя из пункта 1 статьи 213.32 Закона о банкротстве, заявление об оспаривании сделки должника-гражданина по основаниям, предусмотренным статьей 61.2 или статьей 61.3 названного Закона, может быть подано финансовым управляющим по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, а также конкурсным кредитором или уполномоченным органом, если размер его кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его заинтересованных лиц.

Пунктом 13 статьи 14 Федерального закона от 29.06.2015 № 154-ФЗ установлено, что пунктом 1 и 2 статьи 213.32 Закона о банкротстве (в редакции названного Федерального закона) применяются к совершенным с 01.10.2015 сделкам граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями. Сделки указанных граждан, совершенные до 01.10.2015 с целью причинить вред кредиторам, могут быть признаны недействительными на основании статьи 10 ГК РФ по требованию финансового управляющего или конкурсного кредитора (уполномоченного органа) в порядке, предусмотренном пунктом 3 - 5 статьи 213.32 Закона о банкротстве (в редакции данного Федерального закона).

Как верно отмечено апелляционным судом, по правилам части 3 статьи 433 ГК РФ (в ред. до внесения изменений Федерального законом от 08.03.2015 № 42-ФЗ) договор, подлежащий государственной регистрации, считается заключенным с момента его регистрации, если иное не установлено законом. В силу положений части 3 статьи 574 ГК РФ договор дарения недвижимого имущества считается заключенным с момента государственной регистрации. Вместе с тем правило о государственной регистрации сделок с недвижимым имуществом, содержащееся в статье 574 ГК РФ, не подлежит применению к договорам, заключаемым после 01.03.2013, что следует из части 8 статьи 2 Федерального закона от 30.12.2012 № 302-ФЗ.

Поскольку договоры дарения долей подписаны 16.01.2013 и 13.02.2013 (дополнительное соглашение подписано 05.03.2013), зарегистрированы в установленном законом порядке 28.01.2013 и 19.03.2013, с учетом пункта 13 статьи 14 Федерального закона от 29.06.2015 № 154-ФЗ, признание их недействительными возможно лишь на основании статьи 10 ГК РФ.

Пунктом 1 статьи 10 ГК РФ предусмотрено, что не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

При этом для признания факта злоупотребления правом при заключении сделки должно быть установлено наличие умысла у обоих участников сделки (их сознательное, целенаправленное поведение) на причинение вреда иным лицам. Злоупотребление правом должно носить явный и очевидный характер, при котором не остается сомнений в истинной цели совершения сделки.

В силу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

С целью квалификации спорной сделки в качестве недействительной, совершенной с намерением причинить вред другому лицу суду необходимо установить обстоятельства, неопровержимо свидетельствующие о наличии факта злоупотребления правом со стороны контрагента, выразившегося в заключении спорной сделки (пункт 9 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 № 127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации»).

Суд первой инстанции, рассмотрев спор с применением специальных норм о банкротстве об оспаривании сделок должника, в удовлетворении требования финансового управляющего отказал со ссылкой на пропуск срока исковой давности.

Апелляционная коллегия при отмене определения первой инстанции и признании сделок недействительными исходила из заключения оспариваемых договоров дарения в пределах трех лет, предшествующих подаче заявления о признании должника банкротом (заявление подано в суд 27.01.2016), а также из совокупности установленных обстоятельств, позволяющих признать данные договоры недействительными по правилам статьи 10 ГК РФ.

В отзыве на заявление финансового управляющего от 13.10.2016 должник привел аналогичный кассационной жалобе довод о том, что договор займа между ФИО5 и ФИО1 заключен 21.11.2012 – за 3 года и 10 месяцев до принятия арбитражным судом заявления о признании последнего банкротом, что свидетельствует об истечении трехгодичного срока для оспаривания сделок по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. В письменных пояснениях представитель должника указал на то, что прошло три года с момента заключения договоров дарения. ФИО3 в своем отзыве на заявление конкурсного управляющего указала на заключение спорных договоров более трех лет назад.

Данные доводы участников сделок расценены Арбитражным судом Приморского края как заявление о пропуске финансовым управляющим срока исковой давности для оспаривания договоров дарения долей от 16.01.2013 и от 13.02.2013.

В силу статьи 199 ГК РФ требование о защите нарушенного права принимается к рассмотрению судом независимо от истечения срока исковой давности. Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» разъяснено, что пунктом 2 статьи 199 ГК РФ не предусмотрено какого-либо требования к форме заявления о пропуске исковой давности: оно может быть сделано как в письменной, так и в устной форме, при подготовке дела к судебному разбирательству или непосредственно при рассмотрении дела по существу, а также в судебных прениях в суде первой инстанции, в суде апелляционной инстанции в случае, если суд апелляционной инстанции перешел к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции (часть 6.1 статьи 268 АПК РФ). Если заявление было сделано устно, это указывается в протоколе судебного заседания.

Несмотря на то, что суд первой инстанции расценил приведенный должником в отзыве довод об истечении трехгодичного срока для оспаривания сделок как ходатайство о пропуске срока исковой давности для оспаривания договоров дарения (учитывая при этом отсутствие в протоколах судебных заседаний указаний на заявление соответствующих ходатайств), данный срок фактически не является пропущенным.

Исковая давность по требованию о признании недействительной сделки должника, направленной на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в силу пункта 1 статьи 181 ГК РФ и пункта 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 №32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)» составляет три года и исчисляется со дня, когда оспаривающее сделку лицо узнало или должно было узнать о наличии обстоятельств, являющихся основанием для признания сделки недействительной, но не ранее введения в отношении должника первой процедуры банкротства.

Поскольку процедура реструктуризации долгов гражданина введена в отношении должника определением от 21.04.2016 (резолютивная часть от 14.04.2016), с утверждением в тот же день финансовым управляющим должником ФИО4, подача 19.06.2016 в арбитражный суд настоящего заявления о признании недействительными договоров дарения состоялась в пределах установленного законом срока.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные в рамках статьи 10 ГК РФ, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Добросовестность при осуществлении гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей предполагает поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующее ей. При этом установление судом факта злоупотребления правом одной из сторон влечет принятие мер, обеспечивающих защиту интересов добросовестной стороны от недобросовестного поведения другой стороны. Следовательно, для квалификации сделки как совершенной со злоупотреблением правом в дело должны быть представлены доказательства того, что совершая оспариваемую сделку, стороны или одна из них намеревались реализовать какой-либо противоправный интерес.

В силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под вредом, причиненным имущественным правам кредиторов (о намерении причинения которого необходимо доказать в соответствии со статьей 10 ГК РФ), понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Реализация принадлежащих ФИО1 активов в результате совершения спорных сделок дарения привела к тому, что из состава имущества должника безвозмездно выбыло ликвидное имущество, подлежащее включению в конкурсную массу, за счет которого кредиторы могли получить удовлетворение своих требований.

Довод кассационной жалобы должника о том, что вред имущественным правам кредиторов не причинен, поскольку в результате совершения сделок дарения имущество не выбыло из ведения супругов ФИО6 и может быть истребовано кредиторами должника, отклоняется как противоречащий абзацу тридцать второму статьи 2 Закона о банкротстве.

Поскольку спорные договоры дарения оспариваются в рамках дела о банкротстве, то при установлении того, заключена ли сделка с намерением причинить вред другому лицу, следует установить имелись у сторон сделки намерения причинить вред имущественным правам кредиторов, то есть была ли сделка направлена на уменьшение конкурсной массы, что следует из правовой позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 02.11.2010 № 6526/10.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица.

Под неплатежеспособностью должника понимается прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств. При этом недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное (статья 2 Закона о банкротстве).

Апелляционная коллегия при рассмотрении настоящего обособленного спора пришла к обоснованному выводу о том, что на момент совершения оспариваемых договоров дарения должник отвечал признаку неплатежеспособности, поскольку у должника имелись неисполненные обязательства перед кредитором ФИО5 по договору займа от 23.11.2012 в сумме 2 400 000 руб., что подтверждается вступившим в законную силу решением Ленинского районного суда г. Владивостока от 19.04.2013.

Кроме того, из Картотеки арбитражных дел также следует, что на момент совершения спорных сделок у должника имелись неисполненные обязательства перед следующими кредиторами:

- АО «ДАЛТА-БАНК» по кредитному договору от 03.11.2011 №0-51К-11 (определением от 11.10.2016 в реестр требований кредиторов включено требование Банка в размере 1 293 498,41 руб.);

- ФИО7 по договору займа подписанном в феврале 2013 года в размере 1 177 600 руб. (решением Первомайского районного суда г. Владивостока от 12.02.2014 по делу №2-335/14 сумма займа взыскана в пользу займодавца; определением от 11.11.2016 требование ФИО7 в размере 1 196 824 руб. включено в реестр требований кредиторов должника);

- ФИО8 по договору беспроцентного займа от 24.05.2012 №24-05/12 в размере 5 863 076,56 руб. (решением Первомайского районного суда г. Владивостока от 31.01.2013 по делу №2-398/13 указанная сумма взыскана в пользу займодавца; определением от 12.05.2017 по делу № А51-1359/2016 на 02.07.2017 назначено судебное заседание по рассмотрению заявления данного кредитора о включении в реестр требований кредиторов должника).

Выписка Росреестра от 30.05.2016 №25-00-4001/5002/2016-0555 подтверждает отсутствие у должника иного недвижимого имущества, за счет которого представлялось бы возможным удовлетворить требования кредиторов. При этом, как правомерно отметил апелляционный суд, материалы обособленного спора не содержат доказательств наличия у должника иного ликвидного имущества, на которое может быть обращено взыскание в объеме кредиторской задолженности.

При этом заслуживают внимание и апелляционным судом обоснованно учтены при разрешении спора пояснения конкурсного управляющего, подтверждаемые выпиской из ЕГРП по состоянию на 30.05.2016, о том, что должник, в отношении которого приняты решения о взыскании денежных средств в пользу нескольких кредиторов, после возникновения этих обязательств переоформил посредством дарения всё имеющееся у него в собственности ликвидное имущество на своих ближайших родственников, а именно: в период с января по май 2013 года прекращено право должника на 8 объектов недвижимости (наряду с долями в двух спорных квартирах, часть жилого дома, три земельных участка, два нежилых помещения).

Довод кассационной жалобы ФИО3 о неправомерном возложении судом на должника обязанности по доказыванию наличия у него на момент совершения спорных сделок иного имущества, несостоятелен. На основании статьи 65 АПК РФ, с учетом представленных финансовым управляющим документальных доказательств неплатежеспособности и недостаточности имущества должника, на последнего, не согласного с позицией финансового управляющего, перешло бремя доказывания обратного.

Вывод суда второй инстанции о совершении договоров дарения в отношении аффилированного лица, соответствует нормам действующего законодательства. Так, пунктом 3 статьи 19 Закона о банкротстве предусмотрено, что заинтересованными лицами по отношению к должнику-гражданину признаются его супруг, родственники по прямой восходящей и нисходящей линии, родители, дети, сестры и братья супруга. Справкой о заключении брака от 17.02.1990 № 2058 подтверждается наличие между должником и ФИО3 супружеских отношений.

Для квалификации сделки как совершенной с целью причинения вреда кредиторам в дело должны быть представлены доказательства того, что обе стороны осознавали противоправность данной сделки. Установленная по отношению к должнику аффилированность ФИО3 позволяет презюмировать ее осведомленность о цели совершения должником оспариваемых сделок, и перенести на нее обязанность доказывания обратного. Между тем ФИО3 в материалы настоящего обособленного спора не представлено доказательств, исключающих ее осведомленность о заключении договоров дарения с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов. Пояснения ФИО3 о причинах дарения долей в квартирах, связанных с супружескими взаимоотношениями, не принимаются в качестве упомянутых доказательств, поскольку данные пояснения не исключают информированность супруги как о наличии ряда долговых обязательств на стороне супруга, так и о возможности погашения этих обязательств.

Вопреки доводу ФИО3 об отсутствии правовых оснований для применения к спорным договорам дарения положений статьи 10 ГК РФ, поскольку финансовый управляющий, сославшись на эту норму, не указал на пороки оспариваемой сделки, выходящие за пределы дефектов подозрительной сделки, проверка которой осуществляется с позиции статьи 61.2 Закона о банкротстве, в уточненном заявлении о признании сделок недействительными, поступившем в Арбитражный суд Приморского края 13.10.2016, финансовый управляющий помимо ссылки на статью 10 ГК РФ указал и обстоятельства, свидетельствующие о злоупотреблении правом сторонами оспариваемых договоров.

Приведенная в кассационной жалобе ссылка на судебную практику, в том числе постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.06.2014 №10044/11 и определение Верховного Суда Российской Федерации от 28.04.2016 №306-ЭС15-20034, о необходимости доказывания помимо дефектов подозрительной сделки, пороков, выходящих за пределы сделок с предпочтением или подозрительных сделок, судом округа отклоняется. Указанные судебные акты судов высшей инстанций приняты в рамках дел о несостоятельности (банкротстве) юридических лиц, сделки которых оспаривались как по специальным основаниям статьи 61.2 Закона о банкротстве, так и по статье 10 ГК РФ. В настоящем случае возможность признания договоров дарения, заключенных должником – физическим лицом до 01.10.2015, по основаниям статьи 61.2 Закона о банкротстве исключена Федеральным законом от 29.06.2015 № 154-ФЗ. При этом недобросовестное осуществление гражданских прав должником и ФИО3 суд второй инстанции установил по представленным в деле документам.

Приведенный ФИО3 в жалобе аргумент о том, что квартира площадью 104,6 кв.м., этаж: 6, по адресу <...> является единственным жильем должника и членов его семьи, что свидетельствует на нарушении прав данных лиц, на жилье посредством обязания ФИО3 возвратить ? доли данной квартиры должнику, нельзя признать состоятельным. По мотивированному ходатайству гражданина и иных лиц, участвующих в деле о банкротстве гражданина, суд вправе исключить из конкурсной массы имущество гражданина, на которое в соответствии с федеральным законом может быть обращено взыскание по исполнительным документам (пункт 2 статьи 213.25 Закона о банкротстве), в том числе жилое помещение (его части), если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением (статья 446 ГК РФ). Данное право не исключает оспаривание сделки по отчуждению квартиры (доли в ней) и применение последствий недействительности в виде возврата спорного имущества в конкурсную массу; более того, только при включении в конкурсную массу всего перечня выявленного имущества должника возможно определить наличие/отсутствие условий для признания конкретного помещения единственно пригодным и необходимым для проживания должника и членов его семьи.

Таким образом, фактические обстоятельства установлены судом апелляционной инстанции в результате полного и всестороннего исследования имеющихся в материалах дела доказательств в их совокупности и взаимосвязи по правилам статьи 71 АПК РФ. Вывод о наличии по установленному оснований для признания оспариваемых сделок недействительными по правилам статьи 10 ГК РФ является правильным; примененные судом последствия недействительности сделок в виде обязания приобретателя возвратить должнику все полученное по сделкам соответствуют статье 167 ГК РФ, статье 61.6 Закона о банкротстве.

Иная оценка заявителями обстоятельств настоящего обособленного спора и иное толкование ими положений закона не означают допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки и не свидетельствуют о существенных нарушениях судом апелляционной инстанции норм материального и (или) процессуального права, повлиявших на исход дела.

На основании изложенного кассационные жалобы, доводы которых отклоняются ввиду их противоречия вышеприведенному обоснованию, удовлетворению не подлежит. Обжалуемый судебный акт апелляционной инстанции следует оставить в силе.

Руководствуясь статьями 286-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Дальневосточного округа

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 17.04.2017 по делу № А51-1359/2016 Арбитражного суда Приморского края оставить без изменения, кассационную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья Е.Н. Головнина

Судьи Я.В. Кондратьева

Е.О. Никитин