Гражданский кодекс часть 1

определением Арбитражного суда Приморского края от 27.03.2018 на основании заявления ФИО10 возбуждено производство по делу о признании ФИО8 (далее - должник) несостоятельным (банкротом).

Определением суда от 15.11.2018 введена процедура реструктуризации долгов гражданина, финансовым управляющим имуществом должника утвержден ФИО5.

Решением Арбитражного суда Приморского края от 22.04.2019
ФИО8 признан несостоятельным (банкротом), введена процедура реализации имущества гражданина, финансовым управляющим имуществом должника утвержден ФИО5 (далее – финансовый управляющий).

06.03.2020 в рамках дела о банкротстве должника его финансовый управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными следующих сделок и применении последствий их недействительности:

- договоров купли-продажи долей в праве собственности на трехэтажный жилой дом (кадастровый номер 25:28:050022:982, далее – трехэтажный жилой дом) и два земельных участка (кадастровые номера 25:28:050022:520, 25:28:050022:521), заключенных 26.10.2018 между дочерью должника - Лукашевой (предшествующие фамилии, используемые также далее в тексте - ФИО12, ФИО18) Еленой Сергеевной, супругой должника - ФИО7 и ФИО1;

- соглашения, заключенного между ФИО7 и ФИО1, о передаче прав и обязанностей по договору аренды земельного участка (кадастровый номер 25:28:050022:360);

- соглашения, заключенного между ФИО7 и ФИО1, о передаче прав и обязанностей по договору аренды земельного участка (кадастровый номер: 25:28:050022:490);

- соглашения, заключенного между ФИО3 и ФИО1, о передаче прав и обязанностей по договору аренды земельного участка (кадастровый номер 25:28:050022:489).

Определением суда первой инстанции от 18.12.2020, оставленным без изменения постановлением Пятого арбитражного апелляционного суда от 12.05.2021, заявленные требования удовлетворены, оспариваемые сделки признаны недействительными, применены последствия недействительности вышеуказанных сделок в виде возложения на ФИО1 обязанности возвратить в конкурсную массу должника трехэтажный жилой дом, земельные участки (кадастровые номера 25:28:050022:520, 25:28:050022:521), права и обязанности по договорам аренды земельных участков с кадастровыми номерами 25:28:050022:360, 25:28:050022:490, 25:28:050022:489.

Не согласившись с указанными судебными актами, ФИО1, ФИО7, ФИО8, ФИО3 обратились в Арбитражный суд Дальневосточного округа с кассационными жалобами, в которых просят определение суда первой инстанции от 18.12.2020 и постановление апелляционного суда от 12.05.2021 отменить.

В обоснование своих жалоб заявители приводят идентичные доводы о том, что ФИО7 и ФИО3 не являются должниками в деле о банкротстве ФИО8 Указывают на то, что поскольку имущество не принадлежит должнику, оснований для оспаривания указанных выше сделок, как в соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве) (далее – Закон о банкротстве), так и в соответствии со статьями 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – Гражданский кодекс) не имеется.

ФИО1 также в своей жалобе, ссылаясь на то, что в результате совершения оспариваемых сделок ФИО3 и ФИО7 погасили кредиторскую задолженность ФИО13 перед публичным акционерным обществом Коммерческий банк «Саммит Банк» (далее – Банк), выражает несогласие с выводами судов о недоказанности экономической целесообразности заключения оспариваемых сделок. Указывает на недопустимость применения односторонней реституции, в результате которой не восстановлено первоначальное состояние всех участников спорных правоотношений: Банка, ФИО1, супруги и дочери должника. Кроме того, по мнению заявителя данной жалобы, выводы судов о вреде, причиненном в результате совершенных сделок независимым кредиторам должника, опровергаются материалами дела. Считает выводы о неравноценности переданных ФИО1 прав арендатора в отношении трех земельных участков ошибочными, поскольку данные права неразрывно связаны с размещенным на них трехэтажным жилым домом и не имеют самостоятельной ценности без права на указанный объект недвижимости.

ФИО8, ФИО7 и ФИО3 в своих жалобах приводят доводы о недоказанности заинтересованности ФИО1 по отношению к должнику и его осведомленности о существовании у последнего признаков неплатежеспособности ввиду допущенной судебной ошибки в части года рождения ФИО8 Настаивают на пропуске финансовым управляющим срока исковой давности для оспаривания сделок. Помимо этого ФИО3 в своей жалобе указала на осуществление строительства спорного жилого дома за ее счет.

Отзывы на кассационные жалобы не представлены.

В судебном заседании, проведенном путем использования систем видеоконференц-связи при содействии Арбитражного суда Приморского края, представители ФИО1 и ФИО3 поддержали доводы, изложенные в кассационных жалобах; представитель финансового управляющего просил обжалуемые судебные акты оставить без изменения. Представитель ФИО3 на вопрос судебной коллегии пояснил, что ветхий жилой дом площадью 46 кв. м, приобретенный ФИО7 в 2008 году, расположенный рядом с трехэтажным жилым домом, не снесен; трехэтажный жилой дом возводился на денежные средства ФИО3, получаемые от предпринимательской деятельности, а заканчивалось строительство за счет кредитных средств, предоставленных Банком под залог недвижимости. Также представители заявителей жалоб пояснили, что трехэтажный жилой дом с земельными участками был приобретен ФИО1 после того, как это имущество не было реализовано на публичных торгах.

Иные участвующие в деле о банкротстве лица, извещенные надлежащим образом, в том числе путем размещения судебных актов суда кассационной инстанции на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», в судебное заседание окружного арбитражного суда не явились, в связи с чем кассационные жалобы рассмотрены в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) в их отсутствие.

Проверив в соответствии со статьей 286 АПК РФ законность определения суда первой инстанции от 18.12.2020 и постановления Пятого арбитражного апелляционного суда от 12.05.2021, Арбитражный суд Дальневосточного округа приходит к следующим выводам.

Согласно свидетельству серии <...>, выданному Фрунзенским отделом ЗАГСа Владивостока, 30.01.1982 зарегистрирован брак между ФИО8 и ФИО7

В период брака - 10.06.2008 ФИО7 с согласия супруга-должника, оформленного нотариально, приобрела по договору купли-продажи (том 2 л.д. 55-57) у ФИО14 и ФИО15 на свое имя жилой дом, площадью 46 кв. м и земельный участок под этим домом, площадью 1500 кв. м, кадастровый номер 25:28:050022:0359 (далее – земельный участок № 359), расположенные по адресу: <...>, а также подписала соглашение о передаче прав и обязанностей по договору от 12.03.2007 № 05-050022-Ч-Д-06716 аренды земельного участка площадью 518 кв. м, кадастровый номер 25:28:050022:0360 (том 2 л.д. 96-99), сроком действия с 12.12.2006 по 11.12.2021 (далее - земельный участок № 360), предоставленного для обслуживания этого жилого дома.

03.04.2009 между ФИО7 (даритель) и ФИО13 (дочь, одаряемая), с согласия должника, был заключен договор дарения (том 2 л.д. 34-35), по условиям которого ФИО13 были подарены ½ доли в праве общей долевой собственности на указанный жилой дом и ½ в праве собственности на земельный участок № 359.

12.03.2010 между ФИО7 и ФИО13 были подписаны соглашения о разделе домовладения в натуре (том 4 л.д. 41-42, том 2 л.д. 48-49), по условиям которых:

- ФИО7 выделена и передана в собственность квартира № 1, площадью 21,9 кв. м (инвентарный номер 05:401:002:00200240, этаж 1, в том числе веранда (лит. а), терраса (лит. а1)), земельный участок площадью 750 +/- 2 кв. м, кадастровый номер: 25:28:050022:521, расположенные по адресу: <...> (далее – земельный участок № 521);

- ФИО13 выделена и передана в собственность квартира № 2, площадью 24,1 кв. м (инвентарный номер 05:401:002:00200240, этаж 1, в том числе пристрой (лит. а2)), земельный участок площадью 750 +/- 2 кв. м, кадастровый номер: 25:28:050022:520, расположенный по адресу: <...> (далее – земельный участок № 520).

Впоследствии распоряжением Департамента земельных отношений, государственного строительного надзора и контроля в области долевого строительства Приморского края (далее – департамент) от 28.06.2011
№ 1855, в редакции распоряжения департамента от 11.10.2011 № 2742, ФИО13 предоставлен земельный участок с кадастровым номером 25:28:050022:489 (далее – земельный участок № 489).

На основании указанных распоряжений между департаментом и ФИО13 11.10.2011 заключен договор № 05-Ч-14280 (том 2 л.д. 177), по условиям которого земельный участок № 489 предоставлен последней в аренду с взиманием арендной платы на срок с 28.06.2011 по 27.06.2060.

Иной земельный участок с кадастровым номером 25:28:050022:490 (далее – земельный участок № 490) распоряжением департамента от 04.07.2011 № 1902, в редакции распоряжения департамента от 11.10.2011
№ 2743, предоставлен ФИО7 Срок аренды согласно условиям договора от 11.10.2011 № 05-Ч-14285 (том 2 л.д. 114-117), заключенного с согласия супруга-должника (том 5 л.д. 122) между департаментом и ФИО7, установлен с 04.07.2011 по 03.07.2060.

В соответствии с данными кадастрового паспорта объекта недвижимости (кадастровый номер 25:28:050022:982), расположенного по адресу: <...>, на земельных участках №№ 360, 489, 490, 520, 521 в 2014 году в связи с завершением строительства был введен в эксплуатацию трехэтажный жилой дом, кадастровая стоимость которого определена в размере 22 140 578 руб. 82 коп. (том 2 л.д. 79-80).

Соответствующие сведения подтверждены представленной в материалы дела выпиской из Единого государственного реестра недвижимости от 22.06.2020 № 25/011/004/2020-3849 (том 2 л.д. 8-10).

Согласно ответу Управления градостроительства и архитектуры администрации г. Владивостока от 22.07.2014 № 15064/20у (том 2 л.д. 78) вновь построенному жилому дому, расположенному на указанных выше пяти земельных участках присвоен почтовый адрес: <...>.

Право собственности на данный объект недвижимости зарегистрировано Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Приморскому краю (далее – Управление Росреестра) на основании заявлений от 31.07.2014, поданных должником от имени супруги и дочери.

04.03.2015 между Банком и ФИО13 (заемщик) заключен договор потребительского кредита № 1244/К-2 (далее – кредитный договор; том 3 л.д. 108-115), в соответствии с условиями которого, заемщику для финансирования окончания строительства дома открыта кредитная линия с лимитом выдачи в размере 12 500 000 руб. под девятнадцать процентов годовых, сроком возврата кредита 01.03.2030.

В обеспечение исполнения указанных кредитных обязательств с согласия должника (том 3 л.д. 75), на основании заключенных 04.03.2015 между ФИО7 и Банком договоров № 1244/З/1 (том 3 л.д. 87-90) и № 1244/З/3 (том 5 л.д. 53-61) в залог передано следующее недвижимое имущество, фактически являвшееся общим с должником имуществом ввиду его строительства в период брака:

- ½ доли в праве на трехэтажный жилой дом, площадью 391,8 кв. м;

- земельный участок № 521;

а также права аренды земельных участков №№ 360 и 490.

Общая стоимость переданного в залог недвижимого имущества оценена сторонами в 6 364 500 руб., стоимость имущественных прав -
1 966 900 руб.

Также на основании договоров № 1244/З/2 (том 3 л.д. 116-119) и № 1244/З/4 (том 7 л.д. 46-53), заключенных 04.03.2015 между ФИО13 и Банком, последнему в порядке обеспечения исполнения кредитных обязательств передано в залог следующее недвижимое имущество и права:

- ½ доли в праве на трехэтажный жилой дом, площадью 391,8 кв. м;

- земельный участок № 520;

- право аренды земельного участка № 489.

Стоимость переданного в залог недвижимого имущества оценена сторонами в 6 364 500 руб., стоимость имущественных прав в 605 000 руб.

Судами установлено, что действия по регистрации спорного недвижимого имущества осуществлялись непосредственно должником на основании доверенностей от 24.11.2008 № 25-02/652295 (том 4 л.д. 111), от 22.05.2012 серии 25АА № 0697095 (том 2 л.д. 74-75), от 10.04.2018 серии 25АА № 2404614 (том 6 л.д. 15-16), выданных супругой, а также на основании доверенностей от 23.10.2009 № 25-02/878071 (том 2 л.д. 251-252), от 21.07.2014 серии 25АА № 1355761 (том 2 л.д. 76-77), от 10.04.2018 серии 25АА № 2404611(том 2 л.д. 185-186), выданных дочерью.

Наряду с этим исполнение обязательств ФИО13 по кредитному договору обеспечивалось поручительством должника, его супруги ФИО7, второй дочери ФИО16 и ее супруга ФИО17.

Решением Первореченского районного суда г. Владивостока от 11.01.2018 по делу № 2-92/2018 вследствие неисполнения ФИО13 обязательств по исполнению условий кредитного договора в пользу Банка солидарно с заемщика - ФИО13, поручителей: ФИО8, Ступка А.С., Ступки А.М., ФИО7 взыскана задолженность по указанному договору в размере 11 248 521 руб., судебные расходы по уплате государственной пошлины в размере 60 000 руб., судебные расходы по оплате услуг эксперта в размере 64 000 руб., обращено взыскание на имущество, принадлежащее ФИО13 и ФИО7, общая продажная цена недвижимого имущества определена в размере 16 336 000 рублей (восемьдесят процентов от установленной рыночной).

26.10.2018 (после возбуждения в отношении ФИО8 дела о банкротстве, но до введения процедуры реструктуризации) с согласия залогодержателя и должника (т.3 л.д. 55) между ФИО7 (продавец) и ФИО1 (покупатель) заключены:

- договор серии 25 АА № 2595123, на основании которого продавец передал в собственность покупателя находящееся в залоге у Банка недвижимое имущество: ½ доли в праве общей долевой собственности на жилой дом кадастровой стоимостью 11 070 289 руб. 41 коп. и земельный участок № 521 кадастровой стоимостью 1 227 817 руб. 50 коп. на условиях согласованной сторонами сделки цены 5 756 408 руб. 43 коп. - за жилой дом и 1 503 573 руб. 88 коп. - за земельный участок;

- соглашения о передаче прав и обязанностей по договорам аренды земельных участков №№ 360 и 490 ФИО1

Иная ½ доли в праве общей долевой собственности на жилой дом кадастровой стоимостью 11 070 289 руб. 41 коп., оцененная сторонами сделки в 5 756 408 руб. 43 коп., а также земельный участок № 520, стоимость которого согласована в размере 1 503 573 руб. 88 коп., перешли к ФИО1 на основании заключенного 26.10.2018 между ним и ФИО13 договора купли-продажи серии 25 АА № 2595124.

Кроме того, на основании заключенного 26.10.2018 между
ФИО13 и ФИО1 соглашения последнему уступлены права и обязанности по договору аренды земельного участка № 489.

Согласно сведениям Управления Росреестра, полученным в ответ на судебный запрос, собственником вышеуказанных объектов недвижимости и арендатором земельных участков в настоящее время является ФИО1

Полагая, что в результате совершения вышеуказанных сделок из имущественной массы должника выбыли объекты недвижимого имущества, являвшиеся общим имуществом супругов ФИО18, и усматривая существование условий для признания оспариваемых сделок недействительными на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, и статьи 10 Гражданского кодекса, финансовый управляющий обратился в суд с рассматриваемым заявлением.

Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции исходил из того, что оспариваемые сделки совершены в период подозрительности (26.10.2018) – после возбуждения в отношении ФИО8 дела о банкротстве (27.03.2018), в целях причинения вреда кредиторам должника, с заинтересованным лицом, в связи с чем признал их недействительными по специальным основаниям, предусмотренным пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. Также судом сделан вывод о ничтожном характере сделок применительно к положениям статей 10, 168 Гражданского кодекса, на что ссылался финансовый управляющий в своем заявлении.

Повторно рассмотрев спор с учетом представленных в суд апелляционной инстанции дополнительных доказательств, апелляционный суд оснований к отмене определения суда первой инстанции не усмотрел.

Между тем, по мнению судебной коллегии окружного суда, судами не учтено следующее.

Вопросы, связанные с распоряжением имуществом супругов, регулируются нормами Семейного кодекса Российской Федерации (далее – Семейный кодекс) и общими положениями гражданского законодательства.

Из буквального содержания пункта 1 статьи 34 Семейного кодекса следует, что имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью.

В то же время закон не содержит запрета на осуществление супругами действий, направленных на отчуждение принадлежащего им имущества, при этом предусматривая необходимость получения нотариально удостоверенного согласия другого супруга для заключения одним из супругов сделки по распоряжению имуществом, права на которое подлежат государственной регистрации, а также сделки, для которой законом установлена обязательная нотариальная форма, или сделки, подлежащей обязательной государственной регистрации (пункт 3 статьи 35 Семейного кодекса).

Судами установлено, что ½ доли в праве собственности на жилой дом площадью 46 кв. м подарена супругами ФИО18 их дочери на основании договора дарения, законность которого не была кем-либо оспорена.

Соответственно принадлежащая им на праве совместной собственности в отсутствие какого-либо соглашения о разделе общего имущества иная ½ доли в праве собственности на жилой дом подлежала распределению между ФИО8 и ФИО7 в равных долях, то есть каждый из них фактически владел ¼ доли в праве собственности на жилой дом.

Следует отметить, что жилой дом площадью 46 кв. м в целом объектом какой-либо из сделок не являлся, однако со слов представителей заявителей жалоб этот дом не демонтирован.

Также супругам ФИО18 в равных частях принадлежал земельный участок № 521, выделенный в период их брака в результате разделения участка № 360, право собственности на который было зарегистрировано за ФИО7

Аналогичным образом распределению между супругами ФИО18 подлежала ½ доли в праве собственности на трехэтажный жилой дом, введенный в эксплуатацию в 2014 году.

Конструктивная особенность трехэтажного жилого дома состоит в том, что он размещен на пяти земельных участках, из которых два участка (№№ 520 и 521) находились в собственности, соответственно ФИО13 и супругов ФИО18, иными – №№ 360, 489 и 490 названые лица владели на праве пользования в соответствии с условиями договоров аренды, а именно: правомочия арендатора на участке № 489 осуществляла ФИО13, на участках №№ 360 и 490 – супруги ФИО18, вне зависимости от того, что арендатором юридически являлась супруга должника.

При этом сам по себе факт получения разрешения на ввод объекта в эксплуатацию в 2014 году и регистрация права собственности на него не означает, что объект недвижимости в целом был готов к использованию для комфортного проживания в нем и с подрядчиком в полном объеме произведен расчет. Данный вывод подтверждается и тем, что в условиях кредитного договора указана цель использования заемщиком кредита – окончание строительства дома.

Согласно положениям части 1 статьи 55 Градостроительного кодекса Российской Федерации разрешение на ввод объекта в эксплуатацию представляет собой документ, который удостоверяет выполнение строительства, реконструкции, капитального ремонта объекта капитального строительства в полном объеме в соответствии с разрешением на строительство, соответствие построенного, реконструированного, отремонтированного объекта капитального строительства градостроительному плану земельного участка и проектной документации.

В связи с этим вывод апелляционного суда о несостоятельности довода ФИО3 о том, что заемные средства были направлены на строительство трехэтажного жилого дома в целом, является ошибочным.

Обосновывая вывод о получении должником достаточного дохода для оплаты строительства спорного объекта, суд апелляционной инстанции принял во внимание сведения, предоставленные финансовым управляющим и размещенные в свободном доступе на сайте Федеральной налоговой службы (https://egrul.nalog.ru), относительно должностей, занимаемых ФИО8, и долей его участия в юридических лицах (с 09.04.2004 – генеральный директор общества с ограниченной ответственностью «ДВ-Центр Охрана» (ИНН <***>), с 13.03.2013 – учредитель указанного общества с долей участия с 03.04.2013 пятьдесят процентов (6 600 руб.); с 24.03.2010 - генеральный директор общества с ограниченной ответственностью «Охранное агентство «ДВ-Центр Охрана» (ИНН <***>) и учредитель этого общества с долей участия тридцать процентов (90 000 руб.); с 27.05.2013 является учредителем Приморского регионального отраслевого объединения работодателей в сфере охраны и безопасности Федерального координационного центра руководителей охранных структур (ОГРН: <***>)).

Однако никто из ответчиков в рамках рассматриваемого спора не утверждал, что строительство трехэтажного жилого дома было произведено исключительно за счет денежных средств должника.

В своих возражениях, представленных в материалы спора, ФИО3 указала на то, что изначально строительство трехэтажного жилого дома осуществлялось на ее собственные денежные средства, полученные от продажи по договору от 21.02.2011 квартиры № 140, расположенной по адресу: <...>, принадлежавшей ФИО3 и ее бывшему супругу ФИО19.

Вместе с тем согласно имеющегося в материалах электронного дела в Картотеке арбитражных дел электронного образа договора купли-продажи от 21.02.2011 указанная квартира была продана ФИО19 своему тестю ФИО8 за 3 550 000 руб.

Таким образом, следуя пояснениям ФИО3, строительство дома изначально осуществлялось на денежные средства, полученные от ее отца-должника за приобретенную им квартиру.

В дальнейшем названная квартира была передана ФИО8 в залог ФИО20 в счет обеспечения исполнения должником обязательств по договору займа 27.02.2014, размер которых в итоге составил 8 154 362 руб. 50 коп., в том числе 4 875 000 руб. основного долга и 3 279 362 руб. 50 коп. процентов за пользование займом.

В такой ситуации, для того, чтобы опровергнуть соответствующий довод ФИО3, необходимо было исследовать вопрос об источнике денежных средств для приобретения этой квартиры ФИО19 по договору от 29.11.2007 в период брака с ФИО3 (брак зарегистрирован 28.10.2006, расторгнут 10.08.2011) и, в зависимости от установленного, определить за счет чьих денежных средств, ФИО3 или ФИО8, финансировалось строительство трехэтажного дома до получения ФИО3 в 2015 году кредитных средств.

Материалы дела также не содержат доказательств, позволивших бы сделать однозначный вывод о том, что ФИО3 не принимала участие в строительстве трехэтажного жилого дома, не имела финансовой возможности, намерений и не исполняла принятые на себя кредитные обязательства за счет полученного именно ею дохода.

В связи с этим вывод судов обеих инстанций о том, что строительство дома осуществлялось исключительно за счет денежных средств должника основан на неполно установленных обстоятельствах.

Кроме того, применительно к выводу о финансировании строительства дома должником, судами не исследованы причины возникновения у ФИО8 материальных трудностей, равно как и обстоятельства принятия должником на себя долговых обязательств, требования по исполнению которых предъявлены к нему в период 2014-2019 годов и впоследствии установлены судебными актами суда общей юрисдикции, а также в рамках дела о банкротстве ФИО8 Соответствующие пояснения не были даны также самим ФИО8 в рамках настоящего спора.

08.08.2020 посредством использования сервиса электронной подачи документов «Мой Арбитр» финансовый управляющий, ссылаясь на отказ Банка предоставить информацию финансовому управляющему, обратился в суд первой инстанции с ходатайством об истребовании у Банка сведений и документов, связанных с исполнением обязательств по кредитному договору, а именно о том, в какой период, кем и в каком размере производилось погашение задолженности (т. 7 л.д. 94-95). Названное ходатайство судом не разрешено. Вместе с тем в материалах как судебного дела в бумажном виде, так и электронного дела в Картотеке арбитражных дел отсутствуют документы, свидетельствующие о том, что кредитные обязательства исполнялись не только ФИО13 (имеется четырнадцать электронных образов приходных кассовых ордеров, оформленных за период с 02.12.2016 по 03.04.2017, и подтверждающих гашение ФИО13 просроченных процентов и ссуды), но и иными членами семьи ФИО18.

Относительно особенностей оспаривания сделок в рамках дела о банкротстве в контексте изложенного суд кассационной инстанции отмечает следующее.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка). Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.

Из обстоятельств рассматриваемого спора усматриваются очевидные согласованные действия членов семьи ФИО18 по отчуждению залогового имущества (трехэтажный жилой дом, являющийся неделимым объектом недвижимости, земельные участки, на которых расположен дом) в пользу ФИО1 с целью погашения кредитных обязательств дочери должника - ФИО3, подтвержденных вступившим в законную силу решением Первореченского районного суда г. Владивостока от 11.01.2018 по делу № 2-92/2018, исполнение которых обеспечивалось не только залогом имущества, но и поручительством самого должника – ФИО8, его супруги – ФИО7, второй дочери - Ступка А.С. и ее супруга – Ступки А.М., а соответственно, недопущения принудительного исполнения в отношении указанных близких родственников и членов их семьи.

Этим же решением установлена первоначальная продажная цена трехэтажного жилого дома в сумме 10 160 000 руб., земельного участка № 520 в сумме 1 400 000 руб., земельного участка № 521 в сумме 1 400 000 руб., права аренды земельного участка № 489 в сумме 668 000 руб., права аренды земельного участка № 360 в сумме 692 000 руб., права аренды земельного участка № 490 в сумме 2 016 000 руб., всего в сумме 16 336 000 руб., а также определен способ и порядок реализации заложенного имущества – путем продажи с публичных торгов в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

Продажная цена имущества определена судом общей юрисдикции на основании выводов, содержащихся в судебной оценочной экспертизе общества с ограниченной ответственностью «Центр экспертиз «Регион Приморье» (далее – общество «ЦЭ «Регион Приморье») от 03.11.2017 № 516/10. Эксперты общества «ЦЭ «Регион Приморья», опрошенные судом общей юрисдикции в судебном заседании, пояснили, что дом оценен с нулевым износом, понижающий коэффициент на отсутствие наружной отделки не применен. Экспертами не были учтены фасадные панели «Ничиха» стоимостью 7 500 000 руб. ввиду их отсутствия на конструкции дома.

Как следует из решения Первореченского районного суда г. Владивостока от 11.01.2018, должник, оспаривая выводы эксперта общества «ЦЭ «Регион Приморье», предоставил отчет об оценке, составленный Ассоциацией по содействию оценочной и консультационной деятельности «Клуб Профессионал» от 10.07.2017 № 2639, согласно которому стоимость жилого дома составила 21 150 000 руб., земельных участков – 12 660 000 руб. Данный отчет не принят судом, поскольку не был подписан исполнителем.

Относимых и допустимых доказательств иной рыночной стоимости, нежели использованной судом общей юрисдикции при принятии решения об обращении взыскания на заложенное имущество материалы обособленного спора не содержат.

В абзаце втором пункта 2 статьи 78 Федерального закона от 16.07.1998 № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» (далее – Закон об ипотеке) регламентировано, что жилой дом или квартира, которые заложены по договору об ипотеке и на которые обращено взыскание, реализуются путем продажи с торгов, проводимых в форме открытого аукциона или конкурса.

Выигравшим торги на аукционе признается лицо, предложившее наиболее высокую цену, а по конкурсу - лицо, которое по заключению конкурсной комиссии, заранее назначенной организатором торгов, предложило лучшие условия (абзац второй пункта 4 статьи 447 Гражданского кодекса).

В подпунктах 1-4 пункта 2 статьи 54 Закона об ипотеке определено, что принимая решение об обращении взыскания на имущество, заложенное по договору об ипотеке, суд должен определить и указать в нем:

1) суммы, подлежащие уплате залогодержателю из стоимости заложенного имущества, за исключением сумм расходов по охране и реализации имущества, которые определяются по завершении его реализации. Для сумм, исчисляемых в процентном отношении, должны быть указаны сумма, на которую начисляются проценты, размер процентов и период, за который они подлежат начислению;

2) наименование, место нахождения, кадастровый номер или номер записи о праве в Едином государственном реестре недвижимости заложенного имущества, из стоимости которого удовлетворяются требования залогодержателя;

3) способ и порядок реализации заложенного имущества, на которое обращается взыскание. Если стороны заключили соглашение, устанавливающее порядок реализации предмета ипотеки, суд определяет способ реализации заложенного имущества в соответствии с условиями такого соглашения (пункт 1.1 статьи 9 названного Федерального закона);

4) начальную продажную цену заложенного имущества при его реализации. Начальная продажная цена имущества на публичных торгах определяется на основе соглашения между залогодателем и залогодержателем, достигнутого в ходе рассмотрения дела в суде, а в случае спора - самим судом. Если начальная продажная цена заложенного имущества определяется на основании отчета оценщика, она устанавливается равной восьмидесяти процентам рыночной стоимости такого имущества, определенной в отчете оценщика. Особенности определения начальной продажной цены заложенного имущества устанавливаются пунктом 9 статьи 77.1 Закона об ипотеке.

Порядок проведения публичных торгов по реализации имущества, на которое обращено взыскание, регламентирован в статьях 56-61 Закона об ипотеке.

В судебном заседании окружного суда представители заявителей кассационных жалоб на вопрос судебной коллегии пояснили о том, что оспариваемые сделки между ФИО1, ФИО7 и ФИО13 были совершены после неудачной продажи спорного имущества на торгах. Однако данный вопрос, с учетом цели продажи имущества - избавление от долга, на которое обращено взыскание в судебном порядке, судами не исследовался.

Вместе с тем это обстоятельство имеет существенное значение, поскольку реализация обремененного имущества должников с дисконтом (например: согласно пункту 4 статьи 58 Закона об ипотеке, пункту 12 статьи 87, пункту 4 статьи 92 Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» (далее – Закон об исполнительном производстве) размер дисконта может составляет до двадцати пяти процентов от его первоначальной продажной стоимости на первых публичных торгах) является общеизвестной обычной практикой.

В случае же превышения цены реализованного имущества, подлежащей выплате по исполнительному документу, соответствующая разница перечисляется лицам, имеющим права на ее получение (статья 6 Гражданского кодекса, пункт 12 статьи 87 Закона об исполнительном производстве).

Соответственно, вывод судов первой и апелляционной инстанций о том, что общая стоимость приобретенного ФИО1 залогового имущества, составляющая сумму 14 519 964 руб. 62 коп., является явно заниженной, а следовательно оспариваемые сделки совершены при неравноценном встречном исполнении (пункт 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве), не основан на имеющихся в материалах спора доказательствах.

Относительно уступки прав и обязанностей по договорам аренды земельных участков №№ 360, 489 и 490 судебная коллегия отмечает следующее.

По смыслу пункта 2 статьи 615 Гражданского кодекса соглашение о перенайме предусматривает одновременную передачу бывшим арендатором новому всех прав и обязанностей по договору аренды и потому представляет собой сделку по передаче договора (статья 392.3 Гражданского кодекса).

В случаях обращения взыскания на заложенное право аренды недвижимого имущества оно реализуется в соответствии с правилами Закона об ипотеке с последующим оформлением уступки данного права (пункт 3 статьи 56 Закона об ипотеке).

Согласно пункту 2 статьи 555 Гражданского кодекса, если иное не предусмотрено законом или договором продажи недвижимости, установленная в нем цена здания, сооружения или другого недвижимого имущества, находящегося на земельном участке, включает цену передаваемой с этим недвижимым имуществом соответствующей части земельного участка или права на нее.

Отчуждение участником долевой собственности доли в праве собственности на здание, сооружение или отчуждение собственником принадлежащих ему части здания, сооружения или помещения в них проводится вместе с отчуждением доли указанных лиц в праве собственности на земельный участок, на котором расположены здание, сооружение (абзац четвертый подпункта 3 пункта 4 статьи 35 Земельного кодекса Российской Федерации, далее – Земельный кодекс).

Учитывая, что условиями договоров купли-продажи от 26.10.2018 из цены недвижимого имущества не выделена цена прав аренды земельных участков №№ 360, 489 и 490, соглашениями о передаче прав и обязанностей по договорам аренды названных земельных участков также не предусмотрено иное, но при этом в пункте 2 договоров купли-продажи указано на принадлежность ½ доли в праве общей долевой собственности здания, в том числе на основании договоров аренды земельных участков №№ 360, 489 и 490, предполагается, что в цену переданного недвижимого имущества включена цена прав на земельные участки №№ 360, 489 и 490.

В связи с этим доводы ответчиков, формально ссылающихся на единство судьбы земельных участков и объекта недвижимого имущества, расположенного на них, о том, что уступленные права аренды земельных участков в принципе не подлежат оценке, основан на неверном толковании норм Гражданского кодекса, Земельного кодекса и Закона об ипотеке.

Для квалификации сделки в качестве недействительной на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве необходимо установить совокупность следующих условий:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки, а также признана заинтересованным лицом (статья 19 Закона о банкротстве) либо если она знала или должна была знать о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

В пункте 1 статьи 353 Гражданского кодекса установлено, что в случае перехода прав на заложенное имущество от залогодателя к другому лицу в результате возмездного или безвозмездного отчуждения этого имущества (за исключением случаев, указанных в подпункте 2 пункта 1 статьи 352 и статье 357 названного Кодекса) либо в порядке универсального правопреемства залог сохраняется.

Как следует из материалов обособленного спора, ФИО13 вместе с ФИО7, реализовав ФИО1 заложенное недвижимое имущество, не перестала быть обязанной по кредитному договору. В этом случае уже принадлежащим ФИО1 имуществом обеспечивались кредитные обязательства ФИО13 перед Банком, и только 22.11.2018 Банк совместно с ФИО1 обратились в Управление Росреестра с заявлениями о регистрации прекращения залога на недвижимое имущества в связи с исполнением обязательств по кредитному договору.

Таким образом, заключение договоров купли-продажи заложенного имущества и его реализация повлекли удовлетворение обеспеченных ипотекой требований Банка и, как следствие, прекращение залога (подпункт 4 пункта 1 статьи 352 ГК РФ).

Признавая ФИО1 на основании статьи 19 Закона о банкротстве заинтересованным по отношению к должнику лицом, суды руководствовались общедоступными сведениями, свидетельствующими о том, что указанный ответчик является одним из контролирующих Банк лицом - членом совета директоров и акционером Банка, осведомленным об обстоятельствах гражданского дела № 2-92/2018 Первореченского районного суда г. Владивостока, а стало быть, осведомленным и о наличии у должника признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Из буквального толкования пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве следует, что заинтересованными лицами по отношению к должнику признаются: лицо, которое в соответствии с Федеральным законом от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции» (далее – Закон о защите конкуренции) входит в одну группу лиц с должником; лицо, которое является аффилированным лицом должника, то есть способным оказывать влияние на деятельность юридических и (или) физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность (статья 4 Закона о защите конкуренции).

Пункт 3 статьи 19 Закона о банкротстве устанавливает, что заинтересованными лицами по отношению к должнику-гражданину признаются его супруг, родственники по прямой восходящей и нисходящей линии, сестры, братья и их родственники по нисходящей линии, родители, дети, сестры и братья супруга.

Применительно к обстоятельствам рассматриваемого спора ФИО1 ни в силу Закона о защите конкуренции, ни в силу Закона о банкротстве, заинтересованным лицом по отношению к должнику – ФИО8 не является, по крайней мере, из материалов дела этот факт не усматривается.

Наличие же корпоративных прав у ФИО1 по отношению к Банку, могло способствовать тому, что Банк вместо оставления заложенного имущества за собой в порядке, предусмотренном нормами Закона об ипотеке и Гражданского кодекса, создал ситуацию для приобретения заложенного имущества ФИО1 с последующим погашением кредитных обязательств ФИО13 за счет полученных от ФИО1 денежных средств.

Однако само по себе приобретение заложенного имущества должников в широком смысле этого слова, в том числе сотрудниками кредитных учреждений, не является чем-то неразумным, выходящим за пределы обычаев делового оборота и характеризующим сделку как совершенную с заинтересованностью по отношению к продавцу имущества. Более того, такие действия соотносятся с общими правовыми нормами, регулирующими залоговые правоотношения (параграф 3 главы 23 Гражданского кодекса).

Из этого следует, что вывод судов первой и апелляционной инстанций о заинтересованности ФИО1 к должнику в условиях совершенных сделок является ошибочным как с правовой точки зрения, так и с учетом установленных судебными инстанциями обстоятельств.

В пункте 29 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» разъяснено, что если сделка, признанная в порядке главы III.1 Закона о банкротстве недействительной, была исполнена должником и (или) другой стороной сделки, суд в резолютивной части определения о признании сделки недействительной также указывает на применение последствий недействительности сделки (пункт 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 1 статьи 61.6 и абзац второй пункта 6 статьи 61.8 Закона о банкротстве) независимо от того, было ли указано на это в заявлении об оспаривании сделки.

Однако, признавая оспариваемые сделки недействительными и возлагая на ФИО1 обязанность передать недвижимое имущество в конкурсную массу должника, суды не разрешили вопрос о том, каким образом будут восстановлены права ФИО1, после того как он возвратит в конкурсную массу должника недвижимое имущество, залог которого на момент совершения оспариваемых сделок обеспечивал обязательства дочери должника перед Банком. Кроме того, не учтено, что полученными от реализации заложенного имущества денежными средствами было удовлетворено требование Банка, который вправе был инициировать процедуру банкротства не только ФИО3, но и поручителей, отвечающих с ней солидарно, и в этом случае, он как залоговый кредитор в любом случае мог рассчитывать на восемьдесят процентов от полученного в результате реализации заложенного имущества на торгах (пункт 20 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 04.07.2018).

Правовой механизм признания сделок, совершенных в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, недействительными, направлен на обеспечение защиты имущественных прав кредиторов, нарушенных вследствие противоправных действий должника и заинтересованных с ним лиц.

В части 2 статьи 7 АПК РФ предусмотрено, что арбитражный суд обеспечивает равную судебную защиту прав и законных интересов всех лиц, участвующих в деле.

Признавая возможным применение положений статей общего законодательства (статьи 10, 168 Гражданского кодекса) при рассмотрении соответствующих обособленных споров в деле о банкротстве, суды должны указать, в чем выразились пороки оспариваемых сделок, которые не позволили признать их незаконными на основании специальных норм, в частности статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Данный вывод согласуется с судебной практикой, сформированной арбитражными судами и соотносится с правовой позицией, в том числе, изложенной в определениях Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 29.04.2016 № 304-ЭС15-20061 по делу № А46-12910/2013, от 31.08.2017 № 305-ЭС17-4886 по делу
№ А41-20524/2016, от 06.03.2019 № 305-ЭС18-22069 по делу
№ А40-17431/2016.

Таким образом, выводы судов фактически сделаны в пределах заявленных финансовым управляющим требований и без надлежащего исследования всех указанных выше обстоятельств, имеющих существенное значение для рассмотрения такого рода споров.

Доводы заявителей кассационных жалоб о пропуске финансовым управляющим срока исковой давности рассмотрены судами первой и апелляционной инстанций и правомерно отклонены с обоснованием, изложенным в обжалуемых судебных актах.

В абзаце пятом пункта 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 № 13 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции» разъяснено, что проверяя правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, суд кассационной инстанции применительно к части 4 статьи 170 АПК РФ устанавливает, соответствуют ли выводы судов практике применения правовых норм, определенной постановлениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации и сохранившими силу постановлениями Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации по вопросам судебной практики, постановлениями Президиума Верховного Суда Российской Федерации и сохранившими силу постановлениями Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, а также содержащейся в обзорах судебной практики, утвержденных Президиумом Верховного Суда Российской Федерации.

Поскольку существенные обстоятельства спора судом первой инстанции не исследованы в объеме, достаточном для признания заявленных требований подлежащими удовлетворению, выводы о доказанности условий для признания оспариваемых сделок недействительными, изложенные в обжалуемом определении суда первой инстанции, не соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам.

Допущенные нарушения не были устранены апелляционным судом при проверке законности оспариваемого судебного акта в порядке апелляционного производства.

При таких обстоятельствах определение Арбитражного суда Приморского края от 18.12.2020 и постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 12.05.2021 подлежат отмене, а обособленный спор направлению на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции.

Для правильного рассмотрения спора по существу и принятия законного и обоснованного судебного акта суду первой инстанции необходимо исследовать следующие обстоятельства в совокупности с выводами, содержащимися в настоящем постановлении, и в зависимости от этого определить, действительно ли продажа заложенного недвижимого имущества повлекла уменьшение конкурсной массы должника:

- проведение публичных торгов по реализации спорного имущества, на которое было обращение взыскание в судебном порядке (порядок, результат);

- рыночную стоимость заложенного имущества;

- участие ФИО3 в строительстве дома (наличие финансовой возможности, в том числе, за счет каких средств приобреталась квартира, реализованная ФИО21 должнику);

- причины возникновения неплатежеспособности у должника в период строительства дома;

- исследовать и оценить все элементы юридических составов недействительных сделок в соответствии со статьей 61.2 Закона о банкротстве и статьей 10 Гражданского кодекса.

В связи с этим рассмотреть вопрос о привлечении к участию в рассмотрении обособленного спора Банка.

При наличии оснований для вывода о недействительности совершенных сделок, определить вид и форму последствий их недействительности используя нормы Закона о банкротстве (статья 61.6), Гражданского кодекса (статья 167), Семейного кодекса (статья 34), Закона об ипотеке (статьи 56-61), Закона об исполнительном производстве (статьи 87, 92).

В соответствии с частью 3 статьи 289 АПК РФ суду первой инстанции по результатам нового рассмотрения дела также надлежит разрешить вопрос о распределении судебных расходов по уплате государственной пошлины, в том числе за подачу рассмотренных судебной коллегией окружного суда кассационной жалоб.

Поскольку кассационное производство окончено, приостановление исполнения судебных актов, принятое определением Арбитражного суда Дальневосточного округа от 09.06.2021 № Ф03-3398/2021, подлежит отмене на основании части 4 статьи 283 АПК РФ.

Руководствуясь статьями 283, 286-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Дальневосточного округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Приморского края от 18.12.2020, постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 12.05.2021 по делу № А51-5189/2018 отменить, обособленный спор направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Приморского края.

Отменить приостановление исполнения судебных актов, принятое определением Арбитражного суда Дальневосточного округа от 09.06.2021 № Ф03-3398/2021.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья А.А. Шведов

Судьи И.Ф. Кушнарева

Е.С. Чумаков