Гражданский кодекс часть 1

определением Арбитражного суда Хабаровского края от 20.08.2019 на основании заявления ФИО1 (далее - ФИО1, должник) возбуждено производство по делу о признании должника несостоятельным (банкротом).

Решением суда первой инстанции от 19.09.2019 ФИО1 признан несостоятельным (банкротом), введена процедура реализации его имущества, финансовым управляющим имуществом должника утвержден ФИО7.

Определением суда первой инстанции от 28.05.2020 ФИО7 освобожден от исполнения возложенных на него в деле о банкротстве обязанностей. Этим же определением новым финансовым управляющим имуществом ФИО1 утверждена ФИО5 (далее - финансовый управляющий).

30.07.2020 в рамках дела о признании должника банкротом в суд первой инстанции поступило заявление финансового управляющего о включении в конкурсную массу должника квартиры, расположенной по адресу: <...> (далее – спорная квартира, квартира в пос. Хор).

Определением суда первой инстанции от 31.07.2020 к участию в обособленном споре в качестве заинтересованного лица привлечена бывшая супруга должника - ФИО6.

Определением суда первой инстанции от 02.06.2021, оставленным без изменения постановлением Шестого арбитражного апелляционного суда от 19.07.2021, в удовлетворении заявления отказано.

Не согласившись с указанными судебными актами, финансовый управляющий обратился в Арбитражный суд Дальневосточного округа с кассационной жалобой, в которой просит определение суда первой инстанции от 02.06.2021 и постановление апелляционного суда от 19.07.2021 отменить, принять по делу новый судебный акт.

В обоснование своей жалобы заявитель приводит довод о невозможности распространения исполнительского иммунитета на принадлежащую должнику квартиру в пос. Хор, которая не используется им для целей проживания на постоянной основе. Указывает на то, что ФИО1 не осуществлял реализацию своих жилищных прав по отношению к спорной квартире, вследствие чего не усматривается возможность наступления негативных последствий в результате включения спорного имущества в конкурсную массу должника.

В отзыве на кассационную жалобу ФИО1 против изложенных в ней доводов возражал, просил оставить обжалуемые судебные акты без изменения.

В судебном заседании, проведенном 06.09.2021, представитель конкурсного кредитора ФИО3 (далее – кредитор) поддержал доводы, изложенные финансовым управляющим в кассационной жалобе, просил определение суда первой инстанции от 02.06.2021 и постановление апелляционного суда от 19.07.2021 отменить; представитель должника, напротив, настаивал на оставлении кассационной жалобы без удовлетворения.

В порядке статьи 163 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) в судебном заседании объявлялся перерыв до 13.09.2021.

После перерыва судебное заседание продолжено 13.09.2021, в котором представители кредитора и должника поддержали ранее доведенные до судебной коллегии позиции.

Финансовый управляющий, извещенный надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, в том числе путем размещения соответствующей информации на официальном сайте арбитражного суда в сети «Интернет», в судебное заседание не явился, что в соответствии с правилами части 3 статьи 284 АПК РФ позволяет суду округа рассмотреть кассационную жалобу в его отсутствие.

Проверив в соответствии со статьей 286 АПК РФ законность обжалуемых судебных актов в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, отзыве на нее, выслушав присутствовавших в судебном заседании представителей кредитора и должника, Арбитражный суд Дальневосточного округа приходит к следующим выводам.

Из материалов дела о банкротстве следует, что должник состоял в браке с ФИО6 до 23.07.2014.

04.07.2007 на основании заключенного между Управлением по учету и распределению жилой площади, действующим от имени собственника жилого помещения – администрации г. Владивостока (наймодатель), и ФИО1 (наниматель) заключен договор № 498 социального найма жилого помещения, расположенного по адресу: <...> (далее – квартира в г. Владивостоке), с указанием права на проживание помимо нанимателя членов его семьи: супруги и двух дочерей.

Впоследствии данная квартира была передана в собственность ФИО6 в порядке приватизации жилого помещения. ФИО1 от участия в приватизации данной квартиры отказался, сохранив при этом за собой право на проживание в ней, что зафиксировано в нотариально удостоверенном согласии от 14.12.2006 (т. 3 л.д. 94).

В квартире в г. Владивостоке должник был зарегистрирован до 06.12.2018.

Впоследствии, на основании договора купли-продажи, заключенного 11.11.2020 между ФИО6 (продавец) и ФИО8 (покупатель), вышеуказанная квартира отчуждена в пользу последнего.

Согласно сведениям, представленным Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Приморскому краю, ФИО1 в сделке по продаже данной квартиры ФИО8 не участвовал.

25.05.2018 матерью должника по договору дарения передана в собственность ФИО1 квартира в пос. Хор, по месту жительства в которой должник был зарегистрирован 22.03.2019. В период с 26.12.2018 по 26.01.2019 ФИО1 в этой квартире был зарегистрирован по месту пребывания (т.2 л.д.140).

Усматривая в действиях ФИО1 намерение освободиться от долга перед его кредитором посредством проведения процедуры банкротства и указывая на то, что в спорной квартире должник не проживает, финансовый управляющий обратился в суд с заявлением о включении названного имущества в конкурсную массу должника.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статьи 213.25 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве), статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ), статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации (далее – ЖК РФ), разъяснениями, изложенными в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 № 48 «О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан», и правовыми позициями, выраженными в определениях Конституционного Суда Российской Федерации от 04.12.2003 № 456-О, от 20.10.2005 № 382-О, от 24.11.2005 № 492-О, от 19.04.2007 № 241-О-О, от 20.11.2008 № 956-О-О, от 01.12.2009 № 1490-О-О, от 22.03.2011 № 313-О-О, от 17.01.2012 № 10-О-О, а также изложенными в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 16.08.2019 № 309-ЭС19-12632, от 08.07.2019 № 308-ЭС19-9845(1,2,3), исходил из того, что в соответствии с действующим законодательством единственное пригодное для проживания жилое помещение, при недоказанности совершения должником действий, направленных на искусственное придание соответствующего статуса этому объекту недвижимого имущества, не подлежит включению в конкурсную массу должника.

Апелляционный суд, поддерживая выводы суда первой инстанции, указал на то, что сам по себе факт наличия у должника права пользования квартирой в г. Владивостоке на момент ее приватизации, при последующем добровольном отказе от этого права не может служить безусловным основанием для вывода о сохранении за ним права пользования этим жилым помещением бессрочно.

Рассмотрев доводы кассационной жалобы в пределах полномочий, установленных статьями 286, 283 АПК РФ судебная коллегия окружного суда не усматривает оснований для отмены обжалуемых судебных актов.

Гарантированное статьей 40 Конституции Российской Федерации (далее – Конституция РФ) право каждого на жилище состоит из двух основных аспектов:

- самостоятельное обеспечение гражданами реализации права посредством использования различных допускаемых законом способов, при этом на органы государственной власти возлагается обязанность по созданию условий для осуществления данного права (часть 2 указанной статьи);

- предоставление жилища бесплатно или за доступную плату из государственных, муниципальных и других жилищных фондов в соответствии с установленными законом нормами, малоимущим, иным, указанным в законе гражданам, нуждающимся в жилище (часть 3).

Гарантии жилищных прав членов семьи собственника жилого помещения закреплены в статьи 31 ЖК РФ, в том числе и на случай их прекращения с собственником жилого помещения.

В свою очередь, вопросы правового регулирования режима собственности супругов регламентированы в положениях Семейного кодекса Российской Федерации (далее – СК РФ), в частности, из содержания пунктов 1, 2 статьи 34 которого следует, что имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью; общим имуществом супругов являются также приобретенные за счет общих доходов супругов недвижимые вещи.

Имущество, принадлежавшее каждому из супругов до вступления в брак, а также имущество, полученное одним из супругов во время брака в дар, в порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам (имущество каждого из супругов), является его собственностью (пункт 1 статьи 36 СК РФ).

В пункте 10 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 26.04.2017, сформулирована правовая позиция, согласно которой юридически значимым обстоятельством при решении вопроса об отнесении имущества к общей собственности супругов является то, на какие средства (личные или общие) и по каким сделкам (возмездным или безвозмездным) приобреталось имущество одним из супругов во время брака. Имущество, приобретенное одним из супругов в браке по безвозмездным гражданско-правовым сделкам (например, в порядке наследования, дарения, приватизации), не является общим имуществом супругов.

Частью 4 статьи 31 ЖК РФ определено, что в случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения право пользования данным жилым помещением за бывшим членом семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется, если иное не установлено соглашением между собственником и бывшим членом его семьи.

В соответствии со статьей 19 Федерального закона от 29.12.2004 № 189-ФЗ «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации» действие положений части 4 статьи 31 ЖК РФ не распространяется на бывших членов семьи собственника приватизированного жилого помещения при условии, что в момент приватизации данного жилого помещения указанные лица имели равные права пользования этим помещением с лицом, его приватизировавшим, если иное не установлено законом или договором.

Как указано выше 14.12.2006 (за десять лет до образования кредиторской задолженности) ФИО1 выразил нотариально удостоверенное согласие на приватизацию квартиры в г. Владивостоке, содержащее отказ от участия в приватизации этой квартиры и просьбу о невключении его в число собственников. В этом же согласии ФИО1 указал на сохранение за собой права проживания в данной квартире.

В дальнейшем, учитывая, что должник правомочия собственника в отношении квартиры в г. Владивостоке не осуществлял; добровольно снялся с регистрационного учета по месту жительства в г. Владивостоке до возбуждения в отношении него процедуры банкротства; квартира, приватизация которой в период 2006-2009 годов оформлялась ФИО6, являвшейся на тот момент супругой должника, продана ею иному лицу более чем через шесть лет после расторжения брака, право пользования квартирой в г. Владивостоке у ФИО1 прекратилось (часть 5 статьи 31 ЖК РФ, пункт 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 02.07.2009 № 14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации»).

В соответствии с пунктом 1 статьи 213.25 Закона о банкротстве все имущество гражданина, имеющееся на дату принятия решения арбитражного суда о признании гражданина банкротом и введении реализации имущества гражданина и выявленное или приобретенное после даты принятия указанного решения, составляет конкурсную массу, за исключением имущества, определенного пунктом 3 данной статьи.

Согласно пункту 3 статьи 213.25 Закона о банкротстве из конкурсной массы исключается имущество, на которое не может быть обращено взыскание в соответствии с гражданским процессуальным законодательством.

В абзаце втором части 1 статьи 446 ГПК РФ установлено, что взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на жилое помещение (его части), принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности, если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением, за исключением указанного в названном абзаце имущества, если оно является предметом ипотеки и на него в соответствии с законодательством об ипотеке может быть обращено взыскание.

Конституционным Судом Российской Федерации в абзаце втором пункта 3.1 постановления от 26.04.2021 № 15-П выражена правовая позиция о том, что обусловленные конституционно значимыми ценностями границы института исполнительского иммунитета в отношении жилых помещений, как они вытекают из постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 14.05.2012 № 11-П, состоят в том, чтобы гарантировать гражданам уровень обеспеченности жильем, необходимый для нормального существования без умаления достоинства человека.

Наряду с указанным в абзаце втором пункта 3.2 постановления от 26.04.2021 № 15-П Конституционный Суд Российской Федерации напомнил, что суды - согласно положениям статьи 17 Конституции РФ, которым корреспондируют и положения пунктов 1 и 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), - вправе отказать гражданам-должникам в защите прав, образующих исполнительский иммунитет согласно абзацу второму части первой статьи 446 ГПК РФ в его взаимосвязи с пунктом 3 статьи 213.25 Закона о банкротстве, если по делу установлено, что само приобретение жилого помещения, формально защищенного таким иммунитетом, состоялось со злоупотреблениями, наличие которых позволяет применить к должнику предусмотренные законом последствия злоупотребления.

При этом формирование конкурсной массы должно производиться при условии соблюдения оптимального баланса интересов между должником и его кредиторами.

Согласно материалам обособленного спора и общедоступной информации, размещенной в сети «Интернет», пос. Хор с численностью населения около 9000 человек, в котором находится спорная квартира площадью 40 кв. м, расположен в районе имени Лазо Хабаровского края, в 12 км от административного районного центра – пос. Переяславка, в 78 км от г. Хабаровска. Следовательно, учитывая, в том числе географические особенности района места нахождения спорной квартиры, ее конструктивные характеристики, не превышающие разумных нормативных ориентиров в определении уровня обеспеченности жильем гражданина-должника, реализация квартиры в пос. Хор не только не компенсирует в достаточной степени имущественные потери кредиторов должника, но и воспрепятствует реализации ФИО1 гарантированного Конституцией РФ (статья 40) права на жилище.

Таким образом, рассматривая вопрос о возможности распространить действие исполнительского иммунитета на квартиру в пос. Хор, не отвечающую признакам роскошного жилья, суды первой и апелляционной инстанций, учитывая названные выше обстоятельства данного спора, не усмотрели в действиях должника искусственного создания видимости отсутствия права на проживание в каком-либо ином жилом помещении, а также формального придания полученной в дар квартиры в пос. Хор исполнительского иммунитета.

Доводы финансового управляющего, поддержанные в судебном заседании суда кассационной инстанции представителем кредитора, о том, что отсутствие доказательств проживания должника в спорной квартире является достаточным основанием для неприменения к находящемуся в его собственности единственному жилью исполнительского иммунитета, судом округа отклонены как основанные на ошибочном толковании указанных выше норм права.

Критерием, регламентированным в абзаце втором части 1 статьи 446 ГПК РФ, устанавливающей фактический запрет на обращение взыскания на имущество должника, является возможность признать жилое помещение единственным пригодным для постоянного проживания.

Согласно правовым позициям, выраженным в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 14.05.2012 № 11-П положение абзаца второго части первой статьи 446 ГПК РФ, устанавливающее запрет обращения взыскания на жилое помещение, если для гражданина-должника и членов его семьи оно является единственным пригодным для постоянного проживания, во взаимосвязи со статьей 24 ГК РФ предоставляет гражданину-должнику имущественный (исполнительский) иммунитет, с тем чтобы - исходя из общего предназначения данного правового института - гарантировать указанным лицам условия, необходимые для их нормального существования; такое регулирование выступает процессуальной гарантией социально-экономических прав этих лиц в сфере жилищных правоотношений, оно осуществлено федеральным законодателем в рамках предоставленных ему дискреционных полномочий и само по себе не может рассматриваться как чрезмерное, противоречащее требованиям части 3 статьи 55 Конституции РФ ограничение прав кредитора.

Из содержания абзацев первого и второго пункта 4 мотивировочной части указанного постановления следует, что положение абзаца второго части 1 статьи 446 ГПК РФ не может толковаться и применяться без учета конституционно-правовой природы имущественного (исполнительского) иммунитета в отношении жилых помещений, предназначенного не для того, чтобы в любом случае сохранить за гражданином-должником принадлежащее ему на праве собственности жилое помещение, а для того, чтобы, не допуская нарушения самого существа конституционного права на жилище и умаления человеческого достоинства, гарантировать гражданину-должнику и членам его семьи уровень обеспеченности жильем, необходимый для нормального существования.

Соответственно, запрет обращения взыскания на единственное пригодное для постоянного проживания указанных лиц жилое помещение (его части) - исходя из понимания такого жилого помещения как достаточного для удовлетворения разумной потребности человека в жилище, право на которое должно быть гарантировано гражданину-должнику и членам его семьи в любом случае (даже в ущерб конституционно значимой цели исполнения судебных решений), - конституционно оправдан постольку, поскольку он направлен на сохранение для этих лиц жилищных условий, которые признаются приемлемыми в конкретной социально-экономической ситуации на том или ином этапе развития общества и государства.

В связи с этим само по себе наличие у гражданина возможности, а порой и необходимости, проживать по иному адресу (например: при значительном удалении места работы от места постоянного проживания), не означает допустимость безусловного неприменения к находящемуся в его собственности единственному жилому помещению исполнительского иммунитета. Иными словами, указанный фактор при отсутствии иных обстоятельств не позволяет преодолеть в отношении спорной квартиры исполнительский иммунитет.

Другие доводы, касающиеся ведения должником совместного бизнеса с бывшей супругой, посещение ими иностранных государств при наличии кредиторской задолженности, не являются условиями нивелирующими статус спорной квартиры как единственного пригодного для постоянного проживания должника жилого помещения.

В целом доводы кассационной жалобы не свидетельствуют о нарушении судами первой и апелляционной инстанций норм права и сводятся лишь к переоценке установленных по делу обстоятельств и представленных доказательств, которая в силу положений главы 35 АПК РФ не допустима при рассмотрении дела в суде кассационной инстанции.

Помимо изложенного, судебная коллегия окружного суда считает, что финансовым управляющим избран ненадлежащий способ защиты (статья 12 ГК РФ), поскольку по смыслу положений статей 60, 131, 213.25 Закона о банкротстве надлежащим способом защиты при разрешении вопросов, касающихся конкурсной массы, является требование об исключении имущества гражданина из конкурсной массы либо о разрешении разногласий, возникших между финансовым управляющим, кредиторами и должником относительно исключения имущества из конкурсной массы.

При таких обстоятельствах оснований для отмены либо изменения обжалуемых судебных актов и удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьями 286-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Дальневосточного округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Хабаровского края от 02.06.2021, постановление Шестого арбитражного апелляционного суда от 19.07.2021 по делу № А73-15346/2019 оставить без изменения, кассационную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья А.А. Шведов

Судьи А.Ю. Сецко

Е.С. Чумаков