Гражданский кодекс часть 1

Белалу Хасановичу, в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) гражданина Сухорукова Вячеслава Владимировича (дата рождения – 05.01.1973, место рождения – г. Серафимович Волгоградской области, адрес: 400009, Волгоградская область, г. Волгоград, ул. им. Генерала Гуртьева 4, кв. 29, ИНН 344109306870, СНИЛС 045-996-363 12),

УСТАНОВИЛ:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ФИО1 (далее – ФИО1, должник) финансовый управляющий имуществом должника ФИО2 25.10.2022 обратился в Арбитражный суд Волгоградской области с заявлением (с учетом уточнения от 26.05.2023) о признании недействительной сделкой договора купли-продажи ½ доли объекта недвижимости: здание нежилое, общей площадью 1887 кв. м, кадастровый номер: 34:03:130008:597, адрес: Волгоградская область, г. Волгоград, <...>, заключенного 24.01.2022, номер и основание государственной регистрации перехода (прекращения) права 24.01.2022 34:03:130008:597-34/209/2022-76 с ФИО3; договора купли-продажи ½ доли объекта недвижимости: здание нежилое, общей площадью 1887 кв. м, кадастровый номер: 34:03:130008:597, адрес: Волгоградская область, г. Волгоград, <...>, заключенного 11.07.2022, номер и основание государственной регистрации перехода (прекращения) права 24.01.2022 34:03:130008:597-34/209/2022-76 с ФИО5, и применении последствий недействительности сделки в виде возврата имущества в конкурсную массу.

Определением Арбитражного суда Волгоградской области от 11.08.2023 в удовлетворении заявления финансового управляющего ФИО2 отказано в полном объеме.

Постановлением Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.09.2023 определение Арбитражного суда Волгоградской области от 11.08.2023 оставлено без изменения.

В кассационной жалобе финансовый управляющий Марков С.Н. просит обжалуемые судебные акты отменить, принять по делу новый судебный акт об удовлетворении заявления.

Заявитель кассационной жалобы не согласен с выводами судов, считает их основанными на неправильном применении норм права; приводит доводы о наличии оснований для признания оспариваемой сделки недействительной, как совершенной должником после возбуждения дела о банкротстве и без согласия финансового управляющего; на момент совершения сделки у должника имелись неисполненные обязательств перед бюджетом, целью совершения оспариваемой сделки являлся вывод имущества из конкурсной массы.

Лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, в том числе публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальных сайтах Арбитражного суда Поволжского округа и Верховного Суда Российской Федерации в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, в связи с чем, жалоба рассматривается в их отсутствие в порядке, предусмотренном главой 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ).

Проверив законность обжалуемых судебных актов, правильность применения норм материального и процессуального права в пределах, установленных статьей 286 АПК РФ, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия кассационной инстанции не находит оснований для ее удовлетворения.

Как следует из материалов данного обособленного спора и установлено судом первой инстанции, 12.04.2009 между ФИО1 и ФИО6 заключен договор о совместной деятельности, по условиям которого стороны обязуются соединить вклады и совместно действовать без образования юридического лица с целью возведения

(строительства) капитального объекта – склада ГСМ, на земельном участке с кадастровым номером 34:03:130008:69, расположенном по адресу: г. Волгоград р.п. Гумрак, ул. Моторная, 19а.

В пунктах 4.6, 4.7 договора указано, что представитель продавца заверяет покупателя, что на момент подписания настоящего договора подлежащее передаче имущество никому не отчуждено, в судебном споре и под запретом (арестом) не состоит, не обременено правами и претензиями третьих лиц, а также заверяет нотариуса об отсутствии прав третьих лиц, в том числе обременений и арестов отчуждаемого имущества, не внесенных в ЕГРН.

Договор удостоверен нотариусом г. Волгограда ФИО7 и зарегистрировала реестре за № 34/12-н/34-2019-2-919.

Согласно материалам регистрационного дела № КУВД-001/2019- 7151349, 13.06.2019 нотариус г. Волгограда ФИО7 обратился в Управление Росреестра с заявлением о регистрации перехода права собственности на ½ долю склада ГСМ, находящегося по адресу: г. Волгоград, <...>.

Согласно уведомления Управления Росреестра от 14.06.2019, в отношении вышеуказанного объекта недвижимости 14.06.2019 поступил запрет на совершение регистрационных действий на основании постановления от 07.05.2019 № 503112606/3440, вынесенного судебным

приставом-исполнителем в рамках исполнительного производства № 25437/19/34040-ИП, в связи с чем нотариусу г. Волгограда Иванову Ю.А. сообщено о приостановлении государственной регистрации права по заявлению № КУВД - 001/2019-7151349.

ФИО3 обратился в Дзержинский районный суд города Волгограда с заявлением об отмене исполнительного производства о наложении ареста ½ долю склада ГСМ, находящегося по адресу: г. Волгоград, <...> и произвести регистрацию договора купли-продажи, заключенного 11.06.2019.

Решением Дзержинского районного суда города Волгограда от 21.09.2020 по делу № 2-1732/2020 исковые требования ФИО3. удовлетворены, суд указал, что договор купли-продажи от 11.06.2019, заключенный между ФИО1 и ФИО3, является допустимым и надлежащим доказательством, а факт приобретения истцом права собственности на ½ долю склада ГСМ, площадью 1887 кв. м, расположенного по адресу: <...>, до наложения на него запрета регистрационных действий, доказанным. При этом суд исходил из того, что право собственности на объект недвижимости возникло у ФИО3 и прекратилось у ФИО1 с момента передачи спорного объекта - 11.06.2019. Кроме того, ½ доля склада ГСМ площадью 1887 кв. м, расположенного по адресу: <...> на момент наложения запретов на его отчуждение принадлежала на праве собственности ФИО3, в связи с чем, суд пришел к выводу о том, что указанный запрет нарушает права истца, предусмотренные статьей 209 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ). Так же из материалов исполнительных производств, возбужденных в отношении ФИО1, судом было установлено, что на имя должника ФИО1 зарегистрирован еще один объект недвижимости: встроенное нежилое помещение с кадастровым номером 34:34-040017:982, общей площадью 124,8 кв. м,

расположенное по адресу: г. Волгоград, ул. Чуйкова, 55, за счет которого имеется возможность исполнить требования исполнительных документов. При таких обстоятельствах исковые требования Заракаева А.А. об освобождении имущества от ареста (запрета на совершение регистрационных действий) удовлетворены в полном объеме, так как не представлено доказательств, свидетельствующих о заключении договора купли-продажи от 11.06.2019 в нарушение действующего законодательства.

Впоследствии, ФИО3 (продавец) и ФИО5 (покупатель) заключили договор купли-продажи от 11.07.2022, предметом которого выступила ½ доли склада ГСМ, назначение: складское, кадастровый номер 34:03:130008:597, общей площадью 1887 кв. м, расположенного по адресу: г. Волгоград, <...>.

Финансовый управляющий, полагая, что взаимосвязанные сделки имеют признаки подозрительности, совершены между аффилированными лицами, в отсутствие встречного предоставления и при наличии признаков злоупотребления правом, являются недействительными по основаниям пункта 2 статьи 61.2, статьи 61.6 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) и статей 10, 167, 168, 170 ГК РФ, обратился с заявлением в арбитражный суд.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности совокупности условий для признания оспариваемых сделок недействительными как по специальным основаниям Закона о банкротстве, так и по общим основаниям Гражданского кодекса Российской Федерации.

При этом судом первой инстанции было установлено, что дело о банкротстве должника возбуждено определением суда от 22.04.2021, оспариваемая сделка совершена должником в июне 2019 года,

следовательно, подлежит оценке применительно к положениям пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Между тем, суд первой инстанции указал на отсутствие оснований полагать, что первоначальная сделка по отчуждению имущества была заключена в январе 2022 года (переход права собственности зарегистрирован 24.01.2022).

Отклоняя доводы финансового управляющего о том, что отчужденное по договору купли-продажи от 11.06.2019 имущество было зарегистрировано за ответчиком только 24.01.2022, т.е. после возбуждения в отношении должника дела о банкротстве и без согласия финансового управляющего, ссылающегося на правовую позицию, изложенную в определениях Верховного Суда РФ от 17.10.2016 № 307-ЭС15-17721(4), от 19.06.2017 № 303-ЭС17-7042, от 27.06.2017 № 302-ЭС15-2019(6), судом первой инстанции учтены выводы Дзержинского районного суда города Волгограда, изложенные в решении по делу № 2-1732/2020, которым было установлено, что договор купли-продажи от 11.06.2019, заключенный между ФИО1 и ФИО3, является допустимым и надлежащим доказательством, а право собственности на объект недвижимости возникло у ФИО3 и прекратилось у ФИО1 с момента передачи спорного объекта - 11.06.2019; а так же с учетом того, что договор купли-продажи был подписан 11.06.2019 за 22 месяца до обращения первого кредитора в суд с заявлением о признании ФИО1 несостоятельным (банкротом), расчеты по сделке были проведены также 11.06.2019; сделка совершена на рыночных условиях и является возмездной.

При этом государственная регистрация перехода права собственности на недвижимое имущество произведена после снятия запретов, установленных судебным приставом-исполнителем.

Таким образом, суд первой инстанции установил, что с учетом даты возбуждения дела о банкротстве в 2021 году, согласия финансового управляющего в 2019 году на заключение спорной сделки не требовалось.

Кроме этого, суд первой инстанции указал, что применительно к Федеральному закону от 21.07.1997 № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», понятие государственной регистрации прав на недвижимое имущество как юридического акта признания и подтверждения возникновения, изменения, перехода, прекращения права определенного лица на недвижимое имущество или ограничения такого права и обременения недвижимого имущество содержится в части 3 статьи 1 данного Закона; с учетом положений Федерального закона от 13.07.2015 № 218-ФЗ «О государственной регистрации недвижимости», государственная регистрация прав на недвижимое имущество не является сделкой применительно к положениям Гражданского кодекса РФ, а лишь подтверждает достоверность принадлежности права конкретному лицу.

Относительно доводов финансового управляющего о недействительности сделки – договора купли-продажи ½ доли объекта недвижимости - склада ГСМ, назначение: складское, кадастровый номер 34:03:130008:597, общей площадью 1887 кв. м, расположенного по адресу: г. Волгоград, <...> от 11.07.2022 (переход права зарегистрирован 14.07.2022), заключенной между ФИО8 (продавец) и ФИО5 (покупатель), суд первой инстанции исходил из того, что право собственности ФИО8 возникло на основании договора купли- продажи с учетом права преимущественной покупки № 0012/П от 11.04.2022, заключенного с ООО «Энерго Аудит», действующего на основании постановления о передаче арестованного имущества на реализацию от 29.03.2022, исполнительное производство № 58922/20/34044-ИН, 39994/20/34044-ИП, 10651/15/34044-ИП и по поручению судебного пристава-исполнителя ФИО9

Межрайонного отдела судебных приставов по особым исполнительным производствам УФССП оп Волгоградской области, зарегистрировано ЕРГН 16.06.2022 за номером записи регистрации 34:03:13008:59734/209/202-98.

Поскольку собственником имущества, приобретаемого ФИО5, являлся ФИО8, а не ФИО1, и спорное имущество не принадлежит и никогда не принадлежало ФИО1, суд первой инстанции пришел к выводу, что отчуждение такого имущества само по себе не могло повлиять на права и законные интересы кредиторов должника в настоящем деле о банкротстве.

При этом судом первой инстанции не было установлено признаков аффилированности между должником и ФИО3; наличие фактической, либо юридической заинтересованности указанных лиц по отношению друг к другу, заявителем не подтверждено.

Отклоняя доводы финансового управляющего о наличии неисполненных обязательств должника перед конкурсными кредиторами, суд первой инстанции исходил из того, что само по себе наличие у должника неисполненных денежных обязательств перед отдельными кредиторами не является безусловным основанием для квалификации признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества при оспаривании сделок должника.

Кроме этого, суд первой инстанции указал, что финансовым управляющим не представлено доказательств, что ФИО1 не утратил фактический контроль над спорным объектом недвижимого имущества, основания для признания сделок, совершенных 11.06.2019 и 24.01.2022 взаимосвязанными, судом не установлены.

Вместе с тем, суд первой инстанции установил, что финансовым управляющим не представлено доказательств цели и факта причинения вреда имущественным правам кредиторов при совершении оспариваемых сделок, а также доказательств того, что ФИО3 знал о цели

причинения вреда имущественным правам кредиторов Сухорукова В.В. или должен был знать об указанной цели Сухорукова В.В. к моменту совершения сделки.

С учетом изложенного суд первой инстанции пришел к выводу о том, что финансовым управляющим не доказана совокупность оснований для признания оспариваемых сделок недействительными применительно к пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Отклоняя доводы финансового управляющего о недействительности оспариваемых сделок по общим основаниям, суд первой инстанции исходил из того, что доказательств злоупотребления правом со стороны должника и ответчика при совершении оспариваемых сделок, материалы дела не содержат.

Апелляционный суд по результатам повторного рассмотрения спора с выводами суда первой инстанции согласился, не усмотрев оснований для их переоценки.

Судебная коллегия выводы судов находит не противоречащими примененным нормам права и установленным по обособленному спору обстоятельствам.

В соответствии с пунктом 17 Постановления Пленума Высшего арбитражного суда Российской Федерации от 23 декабря 2010 года N 63 в порядке главы III.1 Закона о банкротстве (в силу пункта 1 статьи 61.1) подлежат рассмотрению требования арбитражного управляющего о признании недействительными сделок должника как по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве (статьи 61.2 и 61.3 и иным содержащимся в этом Законе помимо главы III.1 основаниям), так и по общим основаниям, предусмотренным гражданским законодательством (в частности, по основаниям, предусмотренным ГК РФ или законодательством о юридических лицах).

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным

правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 настоящего Постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

Согласно абзацам второму - пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия:

а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества;

б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Установленные абзацами вторым - пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве. Для целей применения содержащихся в абзацах втором - пятом пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпций само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 Закона, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

По смыслу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве без установления признака неплатежеспособности или недостаточности имущества должника в момент заключения сделки невозможно установление цели причинения вреда имущественным правам кредиторов.

Исходя из изложенных в пункте 7 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23 декабря 2010 года N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" разъяснений, в силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то,

насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

В случае, если оспариваемые сделки являются взаимосвязанными, объединены единой целью, умыслом на вывод ликвидных активов и направлены на причинение вреда имущественным правам кредиторов, лишают их возможности погасить требования за счет спорного имущества, аффилированность и заинтересованность между должником и первоначальным и конечным покупателями имущества, являющегося предметом спора, установлена, недвижимое имущество находится под фактическим контролем одной группы взаимосвязанных лиц, такие действия подлежат квалификации в качестве цепочки сделок, совершенных в ущерб кредиторам.

Наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (пункт 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)").

Согласно пункту 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - постановление Пленума от 23.06.2015 N 25) к сделке, совершенной в обход закона с противоправной целью, подлежат применению нормы гражданского законодательства, в обход которых она была совершена. В частности, такая сделка может быть признана недействительной на основании положений статей 10 и 168 ГК РФ. При наличии в законе специального основания недействительности

такая сделка признается недействительной по этому основанию (например, по правилам статьи 170 этого же Кодекса).

Учитывая, что финансовым управляющим не представлено доказательств, что должник не утратил фактического контроля над спорным объектом недвижимого имущества, что исключает основания для признания оспариваемых сделок взаимосвязанными, не представлено доказательств цели и факта причинения вреда имущественным правам кредиторов при совершении оспариваемых сделок, а также доказательств того, что ФИО3 знал о цели причинения вреда имущественным правам кредиторов ФИО1 или должен был знать об указанной цели ФИО1 к моменту совершения сделки, суды пришли к выводу о том, что финансовым управляющим не доказана совокупность оснований для признания оспариваемых сделок недействительными применительно к пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Как разъяснено в пункте 10 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)", исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

Основным признаком наличия злоупотребления правом является намерение причинить вред другому лицу, намерение употребить право во вред другому лицу. В связи с этим, для квалификации действий как

совершенных со злоупотреблением правом должны быть представлены доказательства того, что совершая определенные действия, сторона намеревалась причинить вред другому лицу.

Между тем, в данном случае суды пришли к выводу, что последовательные действия сторон подтверждают наличие между указанными сторонами правоотношений, носящих экономический характер, оснований считать, что сделка совершена со злоупотреблением правом, судами не установлено, финансовым управляющим не доказано.

При этом доказательств того, что условия спорной сделки каким-либо образом отличаются от аналогичных сделок, совершаемых в рыночных условиях иными лицами, финансовым управляющим не представлено.

В связи с чем, суды не усмотрели оснований для признания оспариваемых сделок по общим основаниям Гражданского кодекса Российской Федерации.

В силу статей 67, 68, 71 АПК РФ арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, исходя из их относимости и допустимости.

Разрешая настоящий обособленный спор, суды действовали в рамках предоставленных им полномочий и оценили обстоятельства по внутреннему убеждению, что соответствует положениям статьи 71 АПК РФ.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе о наличии оснований для признания оспариваемых сделок недействительными, как совершенных должником после возбуждения дела о банкротстве и без согласия финансового управляющего, при наличии неисполненных обязательств перед кредитором, с целью вывода имущества из конкурсной массы, подлежат отклонению, поскольку выводов судов не опровергают,

не свидетельствуют о допущении судами нарушений норм материального и (или) процессуального права и не могут служить основаниями для отмены обжалуемых судебных актов, поскольку, по сути, сводятся к несогласию заявителя жалобы с произведенной судами оценкой обстоятельств спора, исследованных доказательств и сделанных на их основании выводов; доводы заявителя кассационной жалобы тождественны доводам, являвшимся предметом исследования судов первой и апелляционной инстанции, получивших надлежащую правовую оценку.

Несогласие заявителя жалобы с выводами судов, иная оценка им фактических обстоятельств дела и иное толкование к ним положений закона, не свидетельствует о неправильном применении судами норм материального и процессуального права.

Поскольку нарушений норм процессуального права, в том числе влекущих безусловную отмену судебных актов в силу части 4 статьи 288 АПК РФ, не установлено, основания для отмены обжалуемых судебных актов и удовлетворения кассационной жалобы отсутствуют.

При таких обстоятельствах суд кассационной инстанции не находит оснований для отмены обжалуемых судебных актов и удовлетворения кассационной жалобы.

В связи с предоставлением отсрочки по уплате государственной пошлины за рассмотрение кассационной жалобы и отсутствием доказательств ее уплаты ко дню рассмотрения кассационной жалобы по существу, государственная пошлина в размере 3000 руб. подлежит взысканию с ФИО1

На основании изложенного и руководствуясь статьями 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Поволжского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Волгоградской области от 11.08.2023 и постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.09.2023 по делу № А12-5438/2021 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Взыскать с ФИО1 в доход федерального бюджета 3000,00 руб. государственной пошлины за подачу кассационной жалобы.

Поручить Арбитражному суду Волгоградской области в соответствии со статьей 319 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации выдать исполнительный лист.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, установленном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья Е.П. Герасимова

Судьи В.Р. Гильмутдинов

А.А. Минеева