Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу публичного акционерного общества «Балтийский инвестиционный банк» (далее – общество, банк, истец) на решение Арбитражного суда Свердловской области от 22.12.2017 по делу № А60-47389/2017 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.04.2018 по поту же делу.

В судебном заседании приняли участие представители: Банка – Гущин С.А. (доверенность от 13.02.2018 № 57Д);

Российской Федерации в лице Федеральной службы судебных приставов (далее - Федеральная служба, ответчик) – Собенина И.А. (доверенность

от 04.07.2018 № 33);

Управления Федеральной службы судебных приставов по Свердловской области (далее – Управление) – Собенина И.А. (доверенность от 14.08.2017 № 38).

Представители иных лиц, участвующих в деле, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного разбирательства, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на сайте Арбитражного суда Уральского округа, в судебное заседание не явились.

Общество обратилось Арбитражный суд Свердловской области с исковым заявлением к Российской Федерации в лице Федеральной службы о взыскании убытков в размере 22 135 780 руб., возникших в результате утраты арестованного имущества (с учетом уточнения исковых требований в порядке, предусмотренном статьей 49 АПК РФ).

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены общество с ограниченной ответственностью «Шугар Лэнд» (далее – общество «Шугар

Лэнд», заемщик, должник), Управление, старший судебный пристав Кировского районного отдела г. Екатеринбурга Управления Федеральной службы судебных приставов по Свердловской области Пензина Е.В., конкурсный управляющий общества «Шугар Лэнд» Серков Никифор Викторович, судебный пристав-исполнитель Кировского районного отдела города Екатеринбурга Управления Федеральной службы судебных приставов по Свердловской области Колесникова В.В. (далее – судебный пристав- исполнитель).

Решением суда от 22.12.2017 (судья Абдрахманова Е.Ю.) исковые требования удовлетворены.

Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда

от 16.04.2018 (судьи Жукова Т.М., Макаров Т.В., Скромова Ю.В.) решение суда оставлено без изменения.

В кассационной жалобе общество просит указанные судебные акты отменить, заявленные требования удовлетворить, указывая на неверное применение судами норм материального и процессуального права, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

Опираясь на акт осмотра, подтверждающий недостаточность выделенного хранителем помещения для размещения всего объема залогового имущества, делает вывод о непринятии судебным приставом исполнителем должных мер, направленных на обеспечение сохранности указанного имущества, в том числе отрицает факт проведения проверки его наличия по адресу вновь назначенного хранителя. Допускает, что по причине небрежного поведения судебного пристава-исполнителя, утрата имущества произошла до момента снятия ареста.

Довод о неверном определении судами предмета доказывания мотивирует ссылкой на пункт 3 статьи 19 Федерального закона от 21.07.1997 N 118-ФЗ «О судебных приставах» (далее – Закон о судебных приставах), и пункт 83 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.11.2015 № 50 «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства» (далее – постановление № 50), допускающие возможность взыскания убытков в отсутствие вины судебного пристава-исполнителя и причинно-следственной связи между его деяниями и утратой имущества.

Полагает, что при постановке вывода о снятии ареста в силу закона суды не учли положений статей 44 и 96 Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» (далее – Закон об исполнительном производстве), обязывающих судебного пристава-исполнителя снимать наложенный арест отдельно вынесенным постановлением. По тем же причинам считает неприменимым в данном случае пункт 7 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 36 от 06.06.2014

«О некоторых вопросах, связанных с ведением кредитными организациями банковских счетов лиц, находящихся в процедурах банкротства» (далее - постановление № 36), поскольку разъяснения, изложенные в нем, регулируют исключительно порядок ведения банковских счетов кредитными организациями и к правоотношениям, возникающим в связи с арестом

движимого имущества, отношения не имеют.

Как следует из материалов дела, между обществом «Шугар Лэнд» и банком заключены кредитные договоры в форме «овердрафта» и кредитной линии общим лимитом 45 000 000 руб., Возврат денежных средств по данным договорам обеспечивался договорами о залоге товаров в обороте и договором о залоге оборудования и прочего имущества, принадлежащего заемщику.

В дальнейшем, в связи с неисполнением заемщиком договорных обязательств, банк обратился в суд с иском о взыскании кредитной задолженности и принятии обеспечительных мер по иску в виде наложения ареста на залоговое имущество.

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 09.10.2014 по ходатайству банка о принятии обеспечительных мер на заложенное имущество наложен арест в пределах размера исковых требований -45 878 570 руб. 67 коп., на основании указанного определения 09.10.2014 банку выдан исполнительный лист.

В связи с обращением данного исполнительного листа к исполнению, 10.10.2014 судебным приставом-исполнителем возбуждено исполнительное производство № 65072/14/66003-ИП о наложении ареста на предметы залога в обеспечение заявленных исковых требований.

В соответствии с актом описи и ареста имущества от 13.10.2014, предметы залога переданы на ответственное хранение должнику – обществу «Шугар Лэнд» в лице его представителя Бянкина А.И.

В последующем, в связи с отказом Бянкина А.И. от дальнейшего исполнения обязанностей ответственного хранителя и окончанием срока аренды складских помещений, в которых согласно акту от 13.10.2014 и надлежало должнику хранить арестованное имущество, последний обратился к судебному приставу-исполнителю с ходатайством о смене ответственного хранителя с назначением в качестве такового Черникова К.Н., действующего по доверенности от имени общества «Шугар Лэнд».

Постановлением судебного пристава-исполнителя от 08.12.2014 произведена смена ответственного хранителя имущественных ценностей ответственным хранителем назначен Черников К.Н., место хранения имущества изменено на г. Полевской, ул. Совхозная, 10, имущество передано ответственному хранителю по акту приема-передачи.

Обнаружив в 2015 году утрату залогового имущества и полагая, что такая утрата произошла по вине судебного пристава-исполнителя, должным образом не обеспечившего сохранность арестованных вещей, банк обратился в арбитражный суд с настоящим исковым заявлением.

Суды первой и апелляционной инстанции отказали в удовлетворении иска, признав недоказанными факты виновного бездействия судебного пристава- исполнителя и наличия причинно-следственной связи между деянием последнего и утратой залогового имущества.

Изучив доводы кассационной жалобы, проверив законность обжалуемых судебных актов, суд кассационной инстанции не находит оснований для их отмены.

В соответствии с частью 1 статьи 330 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и пунктом 3 статьи 19 Закона о судебных приставах вред, причиненный судебным приставом - исполнителем в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения своих обязанностей по исполнению исполнительного листа, подлежит возмещению в порядке, предусмотренном гражданским законодательством.

Согласно пункту 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Статья 1082 ГК РФ в качестве одного из способов возмещения вреда указывает на возмещение причиненных убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

В силу статьи 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере (пункт 1). Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (пункт 2).

В силу ст. 16, ст. 1069 ГК РФ вред, причиненный в результате незаконных действий (бездействий) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению за счет соответствующей казны.

Защита прав взыскателя, должника и других лиц при совершении исполнительных действий осуществляется по правилам главы 17 Закона об исполнительном производстве, но не исключает применения мер гражданской ответственности за вред, причиненный незаконными постановлениями, действиями (бездействием) судебного пристава-исполнителя (статья 1069

ГК РФ).

Согласно положениям пункта 3 статьи 125, статьи 1071 ГК РФ, подпункта 1 пункта 3 статьи 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации, пункта 80 и 81 постановления № 50 иск о возмещении вреда, причиненного незаконными постановлением, действиями (бездействием) судебного пристава-исполнителя, предъявляется к Российской Федерации, от имени которой в суде выступает главный распорядитель бюджетных средств - ФССП России.

Как следует из содержания абзаца 3 пункта 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ). Размер

подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. По смыслу пункта 1 статьи 15 ГК РФ в удовлетворении требования о возмещении убытков не может быть отказано только на том основании, что их точный размер невозможно установить. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению. Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство (пункт 2 статьи 401 ГК РФ). По общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ).

Ответственность за незаконные действия должностных лиц государственных органов наступает при наличии общих (ст. 1064 ГК РФ) и специальных (ст. 1069 ГК РФ) условий: противоправности властно- распорядительных действий (бездействия) государственного органа или его должностных лиц, наступившего вреда (убытков), причинно-следственной связи между действиями (бездействием) и наступившим вредом, а также вины причинителя вреда, поскольку ст. 1069 ГК РФ не предусмотрено возмещения вреда при ее отсутствии.

Таким образом, по делам о возмещении вреда суд должен установить факт причинения вреда, вину причинителя вреда и причинно-следственную связь между незаконными действиями (бездействием) последнего и причиненным вредом. Вместе с тем, то обстоятельство, что действия (бездействие) судебного пристава-исполнителя не были признаны незаконными в отдельном судебном производстве, не является основанием для отказа в иске о возмещении вреда, причиненного этими действиями (бездействием), и их законность суд оценивает при рассмотрении иска о возмещении вреда (п. 82

постановления № 50).

В рассматриваемом случае, исходя из существа заявленных требований и возражений, в предмет доказывания по настоящему делу входят следующие юридически значимые обстоятельства: незаконность действий (бездействия) судебного пристава-исполнителя; наличие и размер понесенных истцом убытков (причиненного вреда); причинная связь между действиями (бездействием) судебного пристава-исполнителя и наступившими для истца негативными последствиям, а также факт утраты залогового имущества. Отсутствие хотя бы одного из перечисленных условий является основанием для отказа в иске.

Судами установлено и из материалов дела следует, что на данный момент, арестованное залоговое имущество по адресу г. Полевской, ул. Совхозная, 10 отсутствует, местонахождение данного имущества неизвестно, ответственный хранитель Черников К.Н. умер в 2015 году.

Исходя из названных обстоятельств, общество полагает, что сменив ответственного хранителя, судебный пристав-исполнитель должен был обеспечить проверку сохранности имущества, тогда как непринятие данных мер свидетельствует о виновном бездействии последнего и является основанием для возмещения причиненных банку убытков.

В соответствии со статьёй 12 Закон о судебных приставах «О судебных приставах», в процессе принудительного исполнения судебных актов и актов других органов, предусмотренных Законом об исполнительном производстве, судебный пристав-исполнитель принимает меры по своевременному, полному и правильному исполнению исполнительных документов.

Частью 5 статьи 80 Закона об исполнительном производстве установлено, что арест имущества должника производится судебным приставом- исполнителем с участием понятых с составлением акта о наложении ареста (описи имущества), в котором должны быть указаны перечисленные в указанной статье сведения и реквизиты.

Статьей 86 Закона об исполнительном производстве установлено, что судебный пристав-исполнитель принимает меры для сохранности арестованного имущества.

В соответствии с частью 2 статьи 86 Закона об исполнительном производстве движимое имущество должника, на которое наложен арест, передается на хранение под роспись в акте о наложении ареста должнику или членам его семьи, назначенным судебным приставом-исполнителем, либо лицам, с которыми территориальным органом Федеральной службы судебных приставов заключен договор.

Вместе с тем, в соответствии с пунктом 40 постановления № 50 «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства» во исполнение судебного акта о наложении ареста на имущество судебный пристав-исполнитель производит арест и устанавливает только те ограничения и только в отношении того имущества, которые указаны судом.

Поскольку исполнительный лист от 09.10.2014, выданный банку Арбитражным судом Свердловской области, не обязывал судебного пристава к совершению иных дополнительных действий, кроме ареста, предполагающего составление описи имущества и назначения ответственного хранителя, судебный пристав-исполнитель не мог и не должен был по собственной инициативе проверять сохранность имущества, ввиду того, что именно ответственный хранитель несет ответственность за вверенное ему имущество.

Между тем, следует учитывать, что спорное имущество из владения должника фактически не изымалось и на хранение третьему лицу не передавалось, поскольку ответственным хранителем являлся представитель общества «Шугар Лэнд». В этой связи, именно общество «Шугар Лэнд» как собственник и залогодатель вверенного ему имущества, в силу статей 210, 211, 343 ГК РФ обязано было принимать меры к сохранности имущества, неся при этом бремя его содержания, а также риск случайной его гибели или повреждения.

Кроме того, истец, являясь залогодержателем по указанным выше договорам залога, предусматривающим условия о страховании спорного имущества, не потребовал от залогодателя исполнения указанных условий, а равно исполнения иных, предусмотренных договорами о залоге обязанностей залогодателя, не осуществлял надлежащий контроль за предметом залога (его

наличии и состоянии), право на который прямо предусмотрено пунктом 2 статьи 343 ГК РФ, договорами исключительно в целях соблюдения прав и интересов залогодержателя.

Таким образом, суды пришли к верному выводу о том, что действия судебного пристава-исполнителя, не имеющего в данном случае прямой обязанности по собственной инициативе осуществлять проверку сохранности арестованного имущества, полностью соответствуют требованиям исполнительного документа и действующего законодательства. При недоказанности факта виновного противоправного бездействия ответчика, у судов не имелось совокупности необходимых оснований для взыскания с ответчика убытков.

Помимо прочего следует отметить, что требования банка к обществу «Шугар Лэнд» о взыскании задолженности были оставлены без рассмотрения в связи с возбуждением в отношении должника процедуры банкротства.

В соответствии с абзацем девятым пункта 1 статьи 126 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) с даты принятия судом решения о признании должника банкротом снимаются ранее наложенные аресты на имущество должника и иные ограничения распоряжения данным имуществом и наложение новых арестов и иных ограничений распоряжения имуществом должника не допускается.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 7 постановления № 36 в случаях, когда в силу Закона о банкротстве с даты введения процедуры банкротства отменяется арест денежных средств на счете должника, наложенный до ее введения (абзац четвертый пункта 1 статьи 63, абзацы третий и четвертый пункта 1 статьи 81, абзацы пятый и шестой пункта 1 статьи 94 и абзац девятый пункта 1 статьи 126), такой арест отменяется непосредственно в силу закона с даты введения соответствующей процедуры и не требует принятия акта о его отмене органом, наложившим арест.

Таким образом, арест, наложенный в качестве обеспечительной меры заявленных банком требований, с момента введения в отношении должника процедуры банкротства – с 18.05.2015 прекращался в силу закона, и вопреки доводам последнего, не требовал оформления судебным приставом- исполнителем отдельного соответствующего постановления.

Обнаружение факта утраты имущества значительно позже – 10.07.2015, свидетельствует о том, что последнее выбыло из владения ответственного хранителя после снятия ареста, что фактически лишало судебного пристава- исполнителя полномочий на предотвращение такой утраты. Доказательств выбытия имущества до 18.05.2015 в материалах дела не имеется.

В связи с изложенным судами отклонена ссылка общества на положения абзаца 2 пункта 73 постановления № 50, поскольку разъяснения, даваемые в нем и позволяющие взыскателю взыскать убытки лишь доказав лишь факт утраты залогового имущества, подлежат применению на стадии исполнения судебного акта, в соответствии с которым на залоговое имущество обращено взыскание. Между тем в рассматриваемой ситуации, арест спорного имущества

произведен судом в качестве обеспечительной меры до рассмотрения иска банка к обществу «Шугар Лэнд» по существу, при этом как ранее указывалось, судебный акт, позволяющий удовлетворить требования истца за счет спорного имущества, судом не вынесен, требования банка оставлены без рассмотрения.

Кроме того, суды обоснованно указали на иную правовую природу сумм, предъявленных истцом ко взысканию, отличную от правовой природы убытков. Поскольку утрата залогового имущества произошла не по вине судебного пристава-исполнителя, а по вине должника, как его собственника, залогодателя и фактического владельца, то стоимость данных вещей, обеспечивающая по сути исполнение кредитных обязательств общества «Шугар Лэнд», является ни чем иным как задолженностью последнего перед банком.

Учитывая, что возможность возмещения вреда напрямую связана с наличием той или иной формы убытков, недоказанность факта их причинения является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.

Доводы, приведенные в кассационной жалобе, являлись предметом исследования судов обеих инстанций, рассмотрены ими и отклонены при должной правовой оценке.

Неправильного применения судами норм материального права, нарушений норм процессуального права, являющихся в силу ч. 4 ст. 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебных актов, судом кассационной иснтанции не установлено.

С учетом изложенного обжалуемые судебные акты подлежат оставлению без изменения, кассационная жалоба - без удовлетворения.

Руководствуясь ст. 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

П О С Т А Н О В И Л:

решение Арбитражного суда Свердловской области от 22.12.2017 по делу

№ А60-47389/2017 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.04.2018 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу публичного акционерного общества «Балтийский инвестиционный банк» – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном ст. 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий О.Л. Гавриленко

Судьи Д.В. Жаворонков

Н.Н. Суханова