Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН <***>) на решение Суда по интеллектуальным правам от 15.04.2022 по делу № СИП-1390/2021

по заявлению индивидуального предпринимателя ФИО1 (г. Красноярск, ОГРНИП <***>) о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 28.10.2021, принятого по результатам рассмотрения возражения от 30.07.2021 на решение об отказе в государственной регистрации знака обслуживания по заявке № 2019761583.

В судебном заседании приняли участие представители:

от индивидуального предпринимателя ФИО1 ‒ ФИО2 (по доверенности от 20.07.2022);

от Федеральной службы по интеллектуальной собственности ‒ ФИО3 (по доверенности от 24.02.2022 № 04/32-380/41).

Президиум Суда по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

индивидуальный предприниматель ФИО1 обратилась в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 28.10.2021, принятого по результатам рассмотрения возражения от 30.07.2021 на решение об отказе
в государственной регистрации знака обслуживания по заявке № 2019761583, просила обязать Роспатент повторно рассмотреть поданное ею возражение (с учетом принятого судом на основании статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации уточнения заявленных требований).

Решением Суда по интеллектуальным правам от 15.04.2022 заявление удовлетворено: признано недействительным решение Роспатента
от 28.10.2021, принятое по результатам рассмотрения возражения
от 30.07.2021 на решение об отказе в государственной регистрации знака обслуживания по заявке № 2019761583 как не соответствующее требованиям пунктов 1, 3 статьи 1483 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ); суд обязал Роспатент повторно рассмотреть возражение ФИО1 от 30.07.2021 с учетом решения суда.

В кассационной жалобе, поданной в президиум Суда по интеллектуальным правам, ссылаясь на нарушение судом первой инстанции норм материального права, на несоответствие его выводов фактическим обстоятельствам дела,Роспатент просит отменить обжалуемое решение, принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявленных требований.

ФИО1 не представила отзыв на кассационную жалобу.

В судебное заседание явился представитель Роспатента.

Представитель ФИО1 принял участие в судебном заседании посредством системы веб-конференции, размещенной в информационной системе «Картотека арбитражных дел».

Представитель Роспатента выступил по существу доводов, изложенных в кассационной жалобе, настаивал на ее удовлетворении.

Представитель ФИО1 возражал против удовлетворения кассационной жалобы Роспатента, отмечая законность и правомерность выводов суда первой инстанции.

Президиум Суда по интеллектуальным правам проверил законность обжалуемого судебного акта в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе, а также на предмет наличия безусловных оснований для отмены обжалуемого судебного акта, предусмотренных частью 4 статьи 288 названного Кодекса.

Как следует из материалов дела и установил суд первой инстанции, ФИО1 29.11.2019 обратилась в Роспатент с заявкой № 2019761583 на регистрацию обозначения «» в качестве знака обслуживания для индивидуализации услуг 41-го класса «выпуск музыкальной продукции; дискотеки; информация по вопросам развлечений; клубы-кафе ночные (развлечение); организация досуга; развлечение гостей; развлечения; услуги диск-жокеев; услуги звукорежиссеров для мероприятий; услуги караоке; услуги клубов (развлечение и просвещение); услуги композиторов; шоу-программы» Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее – МКТУ).

Рассмотрев указанную заявку, Роспатент принял решение от 06.04.2021 об отказе в государственной регистрации знака обслуживания, мотивированное несоответствием заявленного обозначения требованиям подпункта 3 пункта 1 и подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ.

Административный орган исходил из того, что словесный элемент «Караоке» (в переводе с японского «пустой оркестр») означает способ исполнения знакомых песен под музыку, воспроизводимую в записи специально для пения под этот аккомпанемент, поэтому является неохраняемым на основании пункта 1 статьи 1483 ГК РФ, поскольку указывает на назначение заявленных услуг.

Заявленное обозначение содержит словесный элемент «ФИО4», который воспринимается как фамилия известного лица – ФИО4, оперного певца. Вместе с тем согласие его наследников на регистрацию заявленного обозначения представлено не было, поэтому оно не может быть зарегистрировано в качестве знака обслуживания на основании подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ.

Не согласившись с решением Роспатента об отказе в государственной регистрации заявленного обозначения, ФИО1 30.07.2021 обратилась в административный орган с возражением, в котором привела доводы, аналогичные изложенным в поданном в суд заявлении, и указала на возможность включения в заявленное обозначение словесного элемента «Караоке» в качестве неохраняемого.

В ходе рассмотрения возражения административный орган выдвинул дополнительные основания, связанные с введением потребителя в заблуждение, препятствующие регистрации заявленного обозначения в качестве знака обслуживания.

По результатам рассмотрения возражения Роспатент с учетом выявленных дополнительных оснований принял решение от 28.10.2021 об отказе в его удовлетворении.

Административный орган отметил неохраноспособность словесного элемента «КАРАОКЕ» на основании подпункта 3 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ как указывающего на назначение перечисленных в заявке услуг, учел, что заявитель по заявке выразил согласие на включение его в знак обслуживания в качестве дискламированного элемента.

В решении административного органа отмечено, что заявленное обозначение содержит словесный элемент «ФИО4», который воспроизводит фамилию известного лица, а именно ФИО4 – русского оперного певца. При этом для регистрации такого обозначения в качестве знака обслуживания необходимо представить письменное согласие наследников данного лица, удостоверенное в установленном российским законодательством порядке. Согласие наследников не было представлено, поэтому заявленное обозначение не может быть зарегистрировано в качестве знака обслуживания на основании подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ, так как будет вводить потребителя в заблуждение в отношении лица, оказывающего услуги.

В качестве дополнительного основания Роспатент вдвинул следующее.

Выявив, что имеются и иные известные на территории Российской Федерации лица, носящие фамилию ФИО4 и осуществляющие деятельность однородную заявленным услугам, административный орган пришел к выводу о том, что обозначение «ФИО4» без указания инициалов не может исполнять индивидуализирующую функцию, не обладает различительной способностью и, таким образом, не соответствует требованиям абзаца первого пункта 1 статьи 1483 ГК РФ.

Роспатент указал, что словесный элемент «ФИО4» применительно к услугам, связанным с развлечениями, способен вызывать у потребителей правдоподобные ассоциации с разными источниками происхождения. Тот факт, что ФИО1 не имеет отношения к таким источникам, свидетельствует о способности заявленного обозначения ввести потребителей в заблуждение в отношении лица, оказывающего услуги, что не соответствует требованиям подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ.

Полагая, что решение Роспатента от 28.10.2021 является недействительным, ФИО1 обратилась в Суд по интеллектуальным правам.

Суд первой инстанции рассмотрел дело по правилам главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, предусматривающей проверку полномочий органа, принявшего оспариваемый ненормативный правовой акт, установление соответствия оспариваемого акта требованиям закона и иных нормативных актов, а также нарушения этим актом прав и законных интересов заявителя (часть 1 статьи 198, часть 4 статьи 200 названного Кодекса).

Суд первой инстанции установил, что, принимая оспариваемый ненормативный правовой акт, Роспатент действовал в рамках предоставленных ему полномочий.

Исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства в порядке, предусмотренном статьями 71 и 162 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции усмотрел основания для отмены оспариваемого решения административного органа, поскольку признал необоснованными выводы Роспатента об отсутствии у заявленного обозначения различительной способности в отношении услуг 41-го класса МКТУ, относящихся к услугам в сфере развлечения, и о том, что спорное обозначение способно ввести в заблуждение в отношении лица, оказывающего услуги 41-го класса МКТУ, а следовательно, о несоответствии обозначения требованиям пунктов 1 и 3 статьи 1483 ГК РФ.

При этом суд первой инстанции исходил из того,
что из мотивировочной части решения административного органа не усматривается, что им был проведен анализ возможности возникновения у потребителей ассоциаций между обозначением «ФИО4» и услугами
41-го класса МКТУ, относящимися к услугам в сфере развлечения; Роспатент не привел доказательства, на основании которых можно утверждать, что фамилия ФИО4 широко распространена на территории Российской Федерации.

Суд первой инстанции отметил, что приведенные в решении Роспатента обстоятельства множественности лиц, носящих фамилию ФИО4, могут в случае известности таких лиц служить основанием для проверки на соответствие обозначения положениям подпункта 2 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ, что не подлежит установлению Роспатентом на стадии экспертизы заявленного обозначения. В связи с этим суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в рассматриваемом случае административный орган заменил основание, которое он не может проверить на стадии экспертизы (подпункт 2 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ), основанием, которое он проверяет на стадии экспертизы (пункты 1 и 3 статьи 1483 ГК РФ).

Подвергая сомнению обоснованность вывода Роспатента о том, что обозначение «ФИО4», заявленное для услуг 41-го класса МКТУ, способно вызвать ассоциации с разными источниками происхождения услуг и такие ассоциации отвечают критерию правдоподобности, суд первой инстанции установил отсутствие в материалах административного дела сведений о том, что словесный элемент «ФИО4» без указания имени и отчества указывает на известного на территории Российской Федерации певца ФИО4 или на иных известных лиц, носящих данную фамилию.

Суд первой инстанции отметил, что сама по себе возможность ассоциации заявленного на регистрацию обозначения с ФИО4, известным оперным певцом, либо с иным лицом, носящим фамилию ФИО4, не свидетельствует о том, что у современного потребителя возникнет представление, что именно данное лицо оказывает заявленные на регистрацию услуги.

При этом суд первой инстанции констатировал, что способность обозначения ввести потребителя в заблуждение является абсолютным основанием для отказа в государственной регистрации товарного знака, поэтому представление письма-согласия от известных на территории Российской Федерации лиц, носящих фамилию ФИО4
(или их наследников), не имеет правового значения при решении вопроса о регистрации заявленного обозначения.

С учетом этого суд первой инстанции отметил, что и в отношении подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ административный орган допустил подмену оснований, связанных с невозможностью регистрации заявленного обозначения, а именно: заменил не применяемый на стадии экспертизы пункт 9 статьи 1483 ГК РФ подпунктом 1 пункта 3 статьи 1483 Кодекса.

Указанные в оспариваемом решении Роспатентом обстоятельства не подтверждают того, что спорное обозначение воспринимается современным российским потребителем как получившая широкое распространение на дату подачи заявки фамилия, а также что обозначение «ФИО4» способно ввести потребителя в заблуждение в отношении лица, оказывающего услуги, поскольку Роспатент не подтвердил возникновение у потребителя какой-либо стойкой ассоциативной связи с известной личностью, проживавшей на территории Российской Федерации, а значит, оспариваемое решение не соответствует положениям пункта 1, подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ.

На основании изложенного суд первой инстанции пришел к выводу о том, что возражение ФИО1рассмотрено Роспатентом без исследования всех обстоятельств, которые имеют значение для исхода спора, а также без надлежащего обоснования выводов, положенных в основу принятого решения.

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства президиум Суда по интеллектуальным правам на основании части 2
статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверил соблюдение судом первой инстанции норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии с частью 4 статьи 288 названного Кодекса основанием для отмены судебного акта в любом случае, и таких нарушений не выявил.

Исследовав содержащиеся в кассационной жалобе доводы, президиум Суда по интеллектуальным правам установил, что ее заявитель не оспаривает выводы суда первой инстанциио полномочиях административного органа на принятие оспариваемого решения, а также о применимом законодательстве.

Поскольку в силу части 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции проверяет законность обжалуемых судебных актов в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, решение суда первой инстанции в отношении вышеперечисленных выводов суда первой инстанции не проверяется.

В кассационной жалобе Роспатент подвергает сомнению правомерность вывода суда первой инстанции о несоответствии оспариваемого решения административного органа требованиям
пунктов 1 и 3 статьи 1483 ГК РФ.

В обоснование кассационной жалобы административный орган указывает на то, что обозначение «ФИО4» ‒ само по себе, без инициалов ‒ не может исполнять индивидуализирующую функцию, не обладает различительной способностью, является неохраноспособным элементом, в связи с чем не соответствует требованиям абзаца первого пункта 1 статьи 1483 ГК РФ.

Кроме того, Роспатент считает, что заявленное обозначение, в состав которого входит словесный элемент «ФИО4», заявляемое для услуг
41-го класса МКТУ, относящихся к группе услуг «развлечения», способно вызывать ассоциации с разными источниками происхождения услуг и такие ассоциации отвечают критерию правдоподобности.

Как полагает административный орган, поскольку заявитель не имеет отношения к известным лицам, носящим фамилию ФИО4, то регистрация заявленного обозначения на имя заявителя способна ввести потребителя в заблуждение в отношении лица, оказывающего услуги,
что не соответствует требованиям подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ.

При этом Роспатент отмечает, что неохраноспособные элементы «КАРАОКЕ» и «ФИО4» занимают в спорном обозначении доминирующее положение.

Президиум Суда по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, заслушав явившихся в судебное заседание представителей лиц, участвующих в деле, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся доказательствам, пришел к следующим выводам.

Как правильно установил суд первой инстанции, с учетом даты подачи заявки на регистрацию спорного обозначения в качестве знака обслуживания (29.11.2019) законодательство, применимое для оценки его охраноспособности, включает в себя ГК РФ, Правила составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденные приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 № 482 (далее – Правила № 482).

Согласно пункту 1 статьи 1483 ГК РФ не допускается государственная регистрация в качестве товарных знаков обозначений, не обладающих различительной способностью.

Такие элементы могут быть включены в товарный знак как неохраняемые элементы, если они не занимают в нем доминирующего положения.

Как указано в пункте 34 Правил № 482, в ходе экспертизы заявленного обозначения устанавливается, не относится ли оно к объектам, не обладающим различительной способностью или состоящим только из элементов, приведенных в пункте 1 статьи 1483 ГК РФ.

К обозначениям, не обладающим различительной способностью, относятся простые геометрические фигуры, линии, числа; отдельные буквы и сочетания букв, не обладающие словесным характером ли не воспринимаемые как слово; общепринятые наименования; реалистические или схематические изображения товаров, заявленных на регистрацию в качестве товарных знаков для обозначения этих товаров; сведения, касающиеся изготовителя товаров или характеризующие товар, весовые соотношения, материал, сырье, из которого изготовлен товар.

К обозначениям, не обладающим различительной способностью, относятся также обозначения, которые на дату подачи заявки утратили такую способность в результате широкого и длительного использования разными производителями в отношении идентичных или однородных товаров,
в том числе в рекламе товаров и их изготовителей в средствах массовой информации.

Верховным Судом Российской Федерации сформирован методологический подход к применению пункта 1 статьи 1483 ГК РФ: оценка обозначения на соответствие требованиям этого пункта данной статьи Кодекса производится исходя из восприятия этого обозначения обычными потребителями – адресатами товаров, для индивидуализации которых испрашивается правовая охрана обозначения, в отношении конкретных товаров (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 31.10.2019 № 300-ЭС19-12932).

Данный методологический подход является универсальным и применяется к любым обозначениям при проверке их на соответствие пункту 1 статьи 1483 ГК РФ, в том числе и к тем, которые Роспатент считает воспроизводящими фамилии.

В связи с этим президиум Суда по интеллектуальным правам соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что административный орган, полагая, что словесный элемент «ФИО4» утратил свою различительную способность вследствие использования его различными лицами в отношении идентичных или однородных услуг, должен был установить широкое использование и известность в Российской Федерации соответствующего обозначения, прежде всего среди адресной группы потребителей конкретных товаров и услуг, поскольку правовое значение имеет степень его известности, а также наличие факторов, способных оказывать влияние на формирование у потребителей соответствующих ассоциативных представлений, образов, связанных с рассматриваемым обозначением, в том числе из-за широко распространенной практики использования фамилий известных людей для регистрации товарных знаков.

Суд первой инстанции верно отметил, что указанные Роспатентом в оспариваемом решении обстоятельства не подтверждают то, что спорное обозначение воспринимается современным российским потребителем как получившая широкое распространение на дату подачи заявки фамилия, которая используется различными лицами, оказывающими аналогичные или однородные услуги.

Роспатент не анализировал ассоциативные связи конкретных потребителей – адресатов конкретных услуг, для индивидуализации которых испрашивается правовая охрана обозначения, а отметил лишь обстоятельства известности конкретных лиц, носящих эту фамилию.

Президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает,
что в российском законодательстве отсутствует запрет на регистрацию любых фамилий в качестве товарных знаков.

Такой запрет существует только в отношении регистрации обозначений, тождественных имени (включающего фамилию и собственно имя) известного в Российской Федерации на дату подачи заявки лица, без согласия этого лица или его наследника (подпункт 2 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ).

Однако основание, приведенное в подпункте 2 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ, не подлежит проверке Роспатентом на стадии экспертизы заявленного обозначения (пункт 1 статьи 1499 Кодекса).

Такая проверка может быть осуществлена исключительно на основании возражения заинтересованного лица.

Вместе с тем, ссылаясь в оспариваемом решении на то, что фамилию ФИО4 носили/носят многие известные люди, Роспатент применил к рассматриваемым отношениям нормы пункта 1 статьи 1483 ГК РФ. Иными словами, Роспатент заменил основание, которое он не может проверить на стадии экспертизы (подпункт 2 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ), основанием, которое подлежит проверке на стадии экспертизы (пункт 1 статьи 1483 ГК РФ).

При этом следует отметить, что и при применении подпункта 2 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ устанавливается ассоциативная связь между конкретной фамилией и конкретными товарами (воспринимаемость потребителями конкретных товаров обозначения как фамилии известного лица).

Таким образом, довод Роспатента о нарушении судом первой инстанции норм материального права подлежит отклонению президиумом Суда по интеллектуальным правам, поскольку суд первой инстанции правомерно указал, что при проверке соответствия требованиям
пункта 1 статьи 1483 ГК РФ заявленного обозначения Роспатент должен был исследовать вопросы о восприятии данного обозначения потребителями в отношении товаров и услуг, указанных в заявке.

В пункте 2.3 Рекомендаций по отдельным вопросам экспертизы заявленных обозначений, утвержденных приказом Российского агентства по патентам и товарным знакам от 23.03.2001 № 39 (далее – Рекомендации № 39), на который ссылается Роспатент в кассационной жалобе, отмечено, что фамилии целесообразно предоставить правовую охрану, если представленные заявителем материалы подтверждают то, что заявленная фамилия воспринималась потребителем как обозначение товаров производителя, а не как фамилия, до даты подачи заявки. В качестве такого подтверждения могут быть приняты во внимание результаты опросов потребителей, письменные заявления специалистов, данные об объемах продаж, о рекламе и т.п., которые демонстрируют, что потребитель воспринимает заявленное обозначение как обозначение товаров производителя, а не как фамилию.

Президиум Суда по интеллектуальным правам исходит из того, что Рекомендации № 39 не являются нормативным правовым актом, не могут подменять собой закон и отменять тот методологический подход, который выработан Верховным Судом Российской Федерации по его применению.

Как отмечено выше, прежде всего именно на Роспатенте, отказывающем в государственной регистрации товарного знака по мотиву его несоответствия требованиям пункта 1 статьи 1483 ГК РФ, исходя из применимого законодательства лежит обязанность доказать отсутствие у обозначения различительной способности, в том числе доказать, что конкретное обозначение воспринимается адресной группой потребителей как не обладающая различительной способностью фамилия.

Кроме того, президиум Суда по интеллектуальным правам обращает внимание: исследовав содержащиеся в материалах дела источники информации, суд первой инстанции дал оценку известности заявленного обозначения в качестве фамилии и в результате такой оценки установил, что приведенная в оспариваемом решении Роспатента информация отображает лишь существование этой фамилии в исторической ретроспективе, однако не подтверждает тот факт, что такая фамилия получила широкое распространение на дату подачи заявки (29.11.2019), а также не свидетельствует о наличии у современного российского потребителя каких-либо товаров какой-либо стойкой ассоциативной связи с проживавшей ранее на территории Российской Федерации известной личностью, которой принадлежала данная фамилия.

Согласно подпункту 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ не допускается регистрация в качестве товарных знаков обозначений, представляющих собой или содержащих элементы, являющиеся ложными или способными ввести потребителя в заблуждение в отношении товара или его изготовителя.

В соответствии с пунктом 37 Правил № 482 при рассмотрении вопроса о ложности или способности обозначения ввести потребителя в заблуждение в отношении товара или его изготовителя учитывается, что к таким обозначениям относятся, в частности, обозначения, порождающие в сознании потребителя представление об определенном качестве товара,
о его изготовителе или месте происхождения, которое не соответствует действительности.

В случае если ложным или вводящим в заблуждение является хотя бы один из элементов обозначения, то обозначение признается ложным или вводящим в заблуждение.

Оценка обозначения на соответствие требованиям подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ производится исходя из восприятия этого обозначения рядовыми, средними потребителями ‒ адресатами товаров/услуг, для индивидуализации которых предоставлена правовая охрана.

Аналогичный подход отражен в определении Верховного Суда Российской Федерации от 31.10.2019 № 300-ЭС19-12932, а также в постановлениях президиума Суда по интеллектуальным правам от 25.01.2016 по делу № СИП-282/2015, от 16.07.2018 по делу
№ СИП-746/2017, от 16.07.2018 по делу № СИП-747/2017 и других.

Делая вывод о том, что Роспатент не доказал, что в связи с включением в заявленное на регистрацию обозначение словесного элемента «ФИО4», потребитель может быть введен в заблуждение в отношении лица, оказывающего услуги 41-го класса МКТУ, либо полагать, что такое использование осуществляется с согласия правообладателя, суд первой инстанции верно исходил из того, что в оспариваемом решении Роспатент не привел мотивы касательно того, на основании оценки каких доказательств им сделан вывод о том, что названное обозначение указывает на известного на территории Российской Федерации певца ФИО4 или на иных известных лиц, носящих данную фамилию.

Более того, сама по себе возможность ассоциации заявленного на регистрацию обозначения с ФИО4, известным оперным и камерным певцом, либо с иным лицом, носящим фамилию ФИО4, не свидетельствует о том, что у современного потребителя возникнет представление о том, что именно данное лицо оказывает заявленные на регистрацию услуги. Соответствующие доказательства в материалах административного дела отсутствуют.

Кроме того, президиум Суда по интеллектуальным правам считает необходимым отметить, что выводы Роспатента по применению абзаца первого пункта 1 статьи 1483 ГК РФ и подпункта 1 пункта 3 той же статьи Кодекса противоречат друг другу: вывод об утрате обозначением различительной способности вследствие частоты использования лицами, оказывающими тождественные или однородные услуги, в принципе исключает возможность этого обозначения ввести потребителей в заблуждение в отношении лица, оказывающего такие услуги.

На основании изложенного с учетом того, что указанные в оспариваемом решении Роспатентом обстоятельства не подтверждают, что спорное обозначение воспринимается современным российским потребителем как получившая широкое распространение на дату подачи заявки фамилия, а также что обозначение «ФИО4» способно ввести потребителя в заблуждение в отношении лица, оказывающего услуги, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о несоответствии оспариваемого решения положениям пункта 1, подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ.

Принимая во внимание изложенные обстоятельства, оценив в соответствии с требованиями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представленные доказательства, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о недействительности оспариваемого ненормативного правового акта.

Иные ссылки административного органа, касающиеся ненадлежащей оценки судом первой инстанции его доводов, подлежат отклонению как противоречащие содержанию обжалуемого судебного акта.

Рассмотрев кассационную жалобу Роспатента в пределах приведенных в ней доводов, президиум Суда по интеллектуальным правам полагает, что фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судом первой инстанции на основании полного и объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом доводов и возражений участвующих в деле лиц; выводы суда первой инстанции соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 № 13 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции», с учетом того, что наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, устанавливается судом на основании доказательств по делу (часть 1 статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), переоценка судом кассационной инстанции доказательств по делу, т.е. иные по сравнению со сделанными судами первой и апелляционной инстанций выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, в частности относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности (часть 2 статьи 71 данного Кодекса), не допускается.

Несогласие же заявителя кассационной жалобы с произведенной судом первой инстанции оценкой имеющихся в деле доказательств и с выводами, основанными на такой оценке, не является в рассматриваемом случае основанием для отмены обжалуемого судебного акта.

Поскольку Роспатент освобожден от уплаты государственной пошлины при подаче кассационной жалобы, вопрос о распределении соответствующих судебных расходов президиум Суда по интеллектуальным правам не разрешает.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, президиум Суда по интеллектуальным правам

ПОСТАНОВИЛ:

решение Суда по интеллектуальным правам от 15.04.2022 по делу
№ СИП-1390/2021 оставить без изменения, кассационную жалобу Федеральной службы по интеллектуальной собственности (ОГРН <***>)– без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий Л.А. Новоселова

Члены президиума Г.Ю. Данилов

Н.Л. Рассомагина

Е.Ю. Пашкова