Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу Кривошапко Александра Васильевича (Кемеровская обл.) на решение Суда по интеллектуальным правам от 10.04.2019 (судьи Булгаков Д.А., Силаев Р.В., Снегур А.А.) по заявлению Кривошапко Александра Васильевича о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, Москва, 125993, ОГРН 1047730015200) от 29.05.2018 об удовлетворении поступившего 22.11.2017 возражения, о признании недействительным полностью патента Российской Федерации № 2604577 на изобретение, об обязании Федеральной службы по интеллектуальной собственности исключить из Государственного реестра изобретений Российской Федерации запись об аннулировании патента Российской Федерации № 2604577 на изобретение, об обязании Федеральной службы по интеллектуальной собственности внести в Государственный реестр изобретений Российской Федерации запись о действительности патента Российской Федерации № 2604577 на изобретение.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены общество с ограниченной ответственностью «Кузбассгорноспасатель» (ул. Институтская, д. 3А, г. Кемерово, 650002, ОГРН 1024200704241) и открытое акционерное общество «Кемеровский экспериментальный завод средств безопасности» (ул. Институтская, д. 3А, г. Кемерово, 650002, ОГРН 1034205050241).

В судебном заседании приняли участие представители:

от Кривошапко А.В. – Крашаков В.А. (по доверенности от 28.11.2016 № 42 АА 1778590), Зарубина А.О. (по доверенности от 26.01.2017 № 42 АА 2046614);

от Федеральной службы по интеллектуальной собственности –
Старостин Д.С. (по доверенности от 26.04.2019 № 01/32-378/41);

от общества с ограниченной ответственностью «Кузбассгорноспасатель» – Шехтман Е.Л. (по доверенности от 20.11.2017).

Президиум Суда по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

Кривошапко Александр Васильевич (далее также – заявитель) обратился в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 29.05.2018, которым патент Российской Федерации № 2604577 на группу изобретений признан недействительным полностью; об обязании Роспатента исключить из Государственного реестра изобретений Российской Федерации запись об аннулировании патента Российской Федерации № 2604577 на группу изобретений и о признании его недействительным; об обязании Роспатента внести в Государственный реестр изобретений Российской Федерации запись о действительности патента Российской Федерации № 2604577 на группу изобретений.

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьих лиц,
не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены общество с ограниченной ответственностью «Кузбассгорноспасатель» (далее – общество «Кузбассгорноспасатель»)
и открытое акционерное общество «Кемеровский экспериментальный завод средств безопасности» (далее – общество «КЭЗСБ»).

Решением Суда по интеллектуальным правам от 10.04.2019 требования Кривошапко А.В.оставлены без удовлетворения.

В кассационной жалобе, поданной в президиум Суда по интеллектуальным правам, Кривошапко А.В., ссылаясь на нарушение судом первой инстанции норм материального и процессуального права, на несоответствие выводов суда установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, просит решение от 10.04.2019 отменить, принять новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований.

Кривошапко А.В. в кассационной жалобе обращает внимание на то, что позиция суда первой инстанции, исходя из которой оспариваемое решение Роспатента принято в отсутствие нарушений пункта 4.8 Правил подачи возражений и заявлений и их рассмотрения в Палате по патентным спорам, утвержденных приказом Российского агентства по патентам и товарным знакам от 22.04.2003 № 56 (далее – Правила ППС), основана на неправильном толковании судом данного пункта Правил ППС.

Кривошапко А.В. полагает, что отсутствие одного из членов коллегии Палаты по патентным спорам (Кузнецова С.А.) при окончательном рассмотрении возражения является грубым нарушением пункта 4.1 Правил ППС, поскольку могло повлиять на результат принятого административным органом решения.

Кривошапко А.В. обращает внимание также на то, что суд первой инстанции в нарушение части 7 статьи 71, части 1 статьи 168 и части 3 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не исследовал его довод о наличии в действиях третьих лиц признаков злоупотребления правом и доказательства, представленные в подтверждение этого. При этом Кривошапко А.В. полагает, что «действия одного из сопатентообладателей, направленные на признание совместно с другим лицом патента недействительным, заключающиеся в подаче возражения против выдачи такого патента, либо в способствовании признанию такого патента недействительным, могут расцениваться как недобросовестное поведение».

Кривошапко А.В. заявляет, что в отношении подавляющего числа признаков изобретения суд первой инстанции не мотивировал свои выводы в части их совпадения с признаками из следующих источников информации:

журнал «Уголь». Москва. Издательство ООО «Группа Море». Апрель 2007 г. Стр. 10–14 (далее – источник информации 3);

патентный документ RU2074884, опубликованный 10.03.1997 (далее – источник информации 9);

«Аэродинамический расчет котельных установок (нормативный метод)». Ленинград. Издательство «Энергия». 1977. Стр. 20 (далее – источник информации 14);

журнал «Уголь», апрель 1994 г. Стр. 30 (далее – источник информации 15);

патентный документ RU 30948, опубликованный 10.07.2003 (далее – источник информации 17).

По мнению Кривошапко А.В., подобное изложение мотивировочной части решения суда первой инстанции является грубым нарушением процессуального права, которое умаляет право истца на справедливое судебное разбирательство.

Заявитель кассационной жалобы полагает, что суд первой инстанции немотивированно отверг мнения Морской О.Г., Хорошкеева В.А. и Кожевникова В.П. Кривошапко А.В., считает, что в решении суда первой инстанции отсутствуют доводы о неправомерности заключений названных специалистов.

Кривошапко А.В. также полагает, что высказанные судом первой инстанции сомнения в правильности заключений Морской О.Г. и Хорошкеева В.А. свидетельствуют о сомнении суда в работе самого административного органа.

Как указывает заявитель в кассационной жалобе, судом первой инстанции не была дана оценка представленному Кривошапко А.В. заключению ООО «Центр интеллектуальной собственности «Сколково», суд первой инстанции не отразил в обжалуемом судебном акте мотивы, по которым отверг указанное доказательство.

Помимо этого, Кривошапко А.В. указывает на немотивированный отказ суда первой инстанции в проведении экспертизы по делу. Направление запросов ученым с целью получения различных ответов, по его мнению, произведено для обеспечения возможности сохранения в силе решения административного органа.

Заявитель полагает, что выводы суда в отношении совпадения каждого из признаков изобретения по спорному патенту с признаками технических решений, выраженных в источниках информации 3, 9, 14, 15 и 17, не основаны на общих знаниях об уровне техники.

Кроме того, Кривошапко А.В. указывает, что признак, совпадающий с признаком пункта 3 формулы спорного патента «камера сгорания топлива снабжена расположенными снаружи вентиляторами вторичного дутья», отсутствует в уровне техники, а признаки, описывающие части камеры сгорания (боковые, потолочная, фронтальные), не являются присущими любой камере сгорания.

Таким образом, по утверждению Кривошапко А.В., конструктивно камера сгорания из патента Российской Федерации № 2604577 отличается от камеры сгорания из источника информации 3.

Кривошапко А.В. обращает внимание на то, что известность из противопоставленных источников признака, совпадающего с признаком пункта 3 формулыспорного патента «в боковых стенках камеры сгорания топлива выполнены наклонные щелевые форсунки», не подтверждается доказательствами по делу.

В кассационной жалобе Кривошапко А.В. также указывает, что признак, совпадающий с признаком пункта 3 спорного патента «наклонные щелевые форсунки расположены таким образом, что ось потока вторичного воздуха, поступающего из каждой щелевой форсунки, кроме отсечных, направлена в центр фронтальной и отбойной стенок камеры сгорания топлива», не следует из уровня техники; вывод суда первой инстанции об известности из источников информации признака, совпадающего с таким признаком, Кривошапко А.В. считает неправомерным, сделанным без общих знаний об уровне техники.

Кривошапко А.В. указывает в кассационной жалобе на то, что признаки, совпадающие с признаком пункта 3 формулы спорного патента «наружная поверхность боковых стенок камеры сгорания топлива снабжена конвективной рубашкой, одновременно являющаяся теплоизоляцией выполненной в виде щита, герметично закрытого по торцам» и с признаком пункта 1 формулы патента № 2604577 «вторичный воздух подогревают в конвективной рубашке боковых стенок камеры сгорания», отсутствуют в уровне техники.

Заявитель кассационной жалобы также обращает внимание на то, что ни один из вышеперечисленных доводов не был рассмотрен и оценен судом, в то время как все вышеперечисленные отличительные признаки спорного патента от признаков, содержащихся в источниках информации 3 и 9, имеются. В связи с этим вывод суда об известности указанных признаков представляется Кривошапко А.В. необоснованным и не подтвержденным материалами дела.

Кривошапко А.В. считает, что признак, совпадающий с признаком пункта 3 формулы спорного патента «конвективная рубашка установлена от верхнего края боковой стенки камеры сгорания на расстоянии 50-70 мм от ее наружной поверхности до уровня топочного полотна», отсутствует в уровне техники. Заявитель кассационной жалобы полагает, что в нарушение подпункта 2 пункта 19.5.3 Правил составления, подачи и рассмотрения заявки на выдачу патента на изобретение, утвержденных приказом Российского агентства по патентам и товарным знакам от 06.06.2003 № 82 (далее – Правила ИЗ), судом первой инстанции сделан ошибочный вывод о несоответствии изобретения условию патентоспособности «изобретательский уровень» в отсутствие совпадающего с рассматриваемым признака.

По мнению Кривошапко А.В., признак, совпадающий с признаком пункта 3 формулы спорного патента «в воздуховоде установлены растопочно-аварийный и рабочий шиберы, при этом положению «открыто» рабочего шибера соответствует положение «закрыто» растопочно-аварийного шибера и наоборот», отсутствует в уровне техники.

Кривошапко А.В. также обращает внимание на то, что в уровне техники отсутствуют признаки, совпадающие с признаками пункта 1 формулы спорного патента: «в поток вентиляционного воздуха, непосредственно во всасывающий канал шахтного вентилятораглавного проветривания, дозированно подают присадку горячего воздуха»; «в выходном газоходе используют поддув холодного воздуха, который направляют вверх по углом не менее 45°».

Роспатент и третьи лица в представленных письменных пояснениях и в отзывах на кассационную жалобу оспорили приведенные в ней доводы, полагая решение от 10.04.2019 законным и обоснованным.

В судебном заседании президиума Суда по интеллектуальным правам Кривошапко А.В.поддержал кассационную жалобу по изложенным в ней доводам, просил ее удовлетворить.

Представители Роспатента и общества «Кузбассгорноспасатель» в судебном заседанииоспорили доводы, изложенные в кассационной жалобе, просили обжалуемый судебный акт оставить без изменения, считая его законным и обоснованным.

Общество «КЭЗСБ», извещенное надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, явку своего представителя не обеспечило, что не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в его отсутствие.

Законность обжалуемого судебного акта проверена президиумом Суда по интеллектуальным правам в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, спорныйпатент Российской Федерации № 2604577 на группу изобретений «Способ подогрева шахтного вентиляционного воздуха и устройство для его осуществления» (классификационные рубрики Международной патентной классификации – E21F 3/00, E21F 1/00, F24H 3/02) выдан по заявке №2008127847 с приоритетом от 08.07.2008, установленным по дате подачи указанной заявки.

Правообладателями группы изобретений по названному патенту являлись Кривошапко А.В. и общество «КЭЗСБ».

Спорный патент выдан с формулой изобретения в следующей редакции:

«1. Способ подогрева шахтного вентиляционного воздуха, включающий нагрев атмосферного воздуха дымовыми газами, поступающими из камеры сгорания топлива через выходной газоход и камеру догорания топлива, подачу его в шахту через вентиляционную систему, отличающийся тем, что в поток вентиляционного воздуха, непосредственно во всасывающий канал шахтного вентилятора главного проветривания, дозированно подают присадку горячего воздуха, в камере сгорания используют вторичное дутье, вторичный воздух подогревают в конвективной рубашке боковых стенок камеры сгорания, а в выходном газоходе используют поддув холодного воздуха, который направляют вверх под углом не менее 45°.

2. Способ по п.1, отличающийся тем, что в камере сгорания топлива используют комбинированное сжигание топлива.

3. Устройство для подогрева шахтного вентиляционного воздуха, содержащее камеру сгорания топлива с боковыми, фронтальной и отбойной стенками и потолочной частью, воздухоподогреватель, воздухораспределительное устройство горячего воздуха, вентилятор горячего воздуха, дымосос, газоходы и воздуховод, отличающееся тем, что камера сгорания топлива снабжена расположенными снаружи вентиляторами вторичного дутья и выполненными в боковых стенках наклонными щелевыми форсунками, которые расположены на высоте
0,8–1 м от поверхности топочного полотна таким образом, что ось потока вторичного воздуха, поступающего из каждой щелевой форсунки, кроме отсечных, направлена в центр отбойной и фронтальной стенок камеры сгорания топлива, а наружная поверхность боковых стенок камеры сгорания топлива снабжена конвективной рубашкой, одновременно являющейся теплоизоляцией, выполненной в виде щита, установленного от верхнего края боковой стенки камеры сгорания на расстоянии 50–70 мм от ее наружной поверхности до уровня топочного полотна и герметично закрытого по торцам, кроме того в выходном газоходе расположен вентилятор, а в воздуховоде установлены растопочноаварийный и рабочий шиберы, при этом положению «открыто» рабочего шибера соответствует положение «закрыто» растопочно-аварийного шибера и наоборот.

4. Устройство по п.3, отличающееся тем, что камера сгорания топлива снабжена газовыми горелками, которые расположены в ее потолочной части.».

Изобретения поясняются чертежами, где на фиг. 1 показан общий вид установки для подогрева шахтного воздуха; на фиг. 2 – камера сжигания топлива разрез А-А на фиг. 1; на фиг. 3 – разрез В-В на фиг. 2.

Общество «Кузбассгорноспасатель» 22.11.2017 обратилось в Роспатент с возражением против выдачи спорного патента, мотивированным несоответствием запатентованной группы изобретений, охарактеризованной независимыми пунктами 1 и 3 формулы, условиям патентоспособности «новизна» и «изобретательский уровень».

В подтверждение данных доводов обществом «Кузбассгорноспасатель» в Роспатент были представлены следующие источники информации:

патентный документ RU2236596, опубликованный 20.09.2004;

«Конструкция и расчет котлов и котельных установок».
В.А. Двойнишников и др. Москва. Издательство «Машиностроение».
1988;

источник информации 3;

«Теплогенераторы котельных». Фокин В.М. Москва. Издательство «Машиностроение-1». 2005 (далее – источник информации 4);

патентный документ RU2558169, опубликованный 27.07.2015; патентный документ RU2230980, опубликованный 20.06.2004;

источник информации 9;

«Сушка в химической промышленности». М.В. Лыков. Москва. Издательство «Химик». 1970. Стр. 384;

патентный документ RU2351855, опубликованный 10.04.2009;

источник информации 14;

источник информации 15;

патентный документ RU30947, опубликованный 10.07.2003;

источник информации 17;

решение Суда по интеллектуальным правам от 03.11.2016
по делу № СИП-818/2014;

решение Суда по интеллектуальным правам от 14.11.2015
по делу № СИП-818/2014;

договор от 25.05.2008 № ПП-4/08 с шахтой «Талдинская-Западная-1» с техническим заданием;

чертежи «Талдинская-Западная-1» лист 1, «Талдинская-Западная-1» лист 2, «ЦСКС-075.30 Сопло», «ЦСКС» лист 1, «Шибер ЦСКС-075.14.00.000 СБ»;

договор от 15.02.2008 № ПП-15/08 с шахтой «Котинская»;

протокол технического совещания общества «КЭЗСБ» от 21.01.2008;

распечатка интернет-страницы электронной почты kezsb.to@mail.ru
с письмами контрагентов.

В Роспатент 30.03.2018 поступили также дополнения к возражению, с которыми представлены следующие материалы (копии):

письмо общества «КЭЗСБ» от 06.12.2007 обществу «Кузбассгипрошахт»;

письмо общества «Кузбассгипрошахт» от 05.07.2016 обществу «КЭЗСБ»;

письмо общества «Кузбассгипрошахт» от 21.11.2007 в ОАО «СУЭК КУЗБАСС»;

письмо общества «Кузбассгипрошахт» от 30.11.2007 обществу «КЭЗСБ»;

распечатка интернет-страницы электронной почты kezsb.to@mail.ru;скриншоты чертежей;

заключение Воеводина В.В.;

документы на Воеводина В.В.;

чертежи ЦСКС-075.00.00.000 СБ;

«Конструкция и расчет котлов и котельных установок». В.А. Двойнишников и др. Москва. Издательство «Машиностроение». 1988. Стр. 80–81.

От заявителя 02.02.2018 в Роспатент поступил отзыв на указанное возражение.

От второго патентообладателя – общества «КЭЗСБ» в Роспатент также поступил отзыв, в котором выражено согласие с доводами возражения о несоответствии группы изобретений по патенту Российской Федерации № 2604577 условиям патентоспособности.

Возражение общества «Кузбассгорноспасатель» рассмотрено Роспатентом в порядке, установленном статьями 1248 и 1398 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), а также Правилами ППС в части, не противоречащей ГК РФ в указанной редакции.

По результатам рассмотрения Роспатентом возражения изложенные внем доводы о несоответствии группы изобретений по независимым пунктам 1 и 3 формулы спорного патента условиям патентоспособности «новизна» не нашли своего подтверждения.

При этом по результатам рассмотрения доводов возражения о несоответствии группы изобретений по независимым пунктам 1 и 3 формулы спорного патента условию патентоспособности «изобретательский уровень» Роспатентом было установлено следующее:

способ по независимому пункту 1 формулы спорного патента явным образом следует из уровня техники, а именно из сведений, содержащихся в источниках информации 3, 9, 14 и 15;

устройство по независимому пункту 3 формулы спорного патента явным образом следует из уровня техники, а именно из сведений, содержащихся в источниках информации 3, 9, 15 и 17.

Данные обстоятельства с учетом положений пункта 2 статьи 1350
ГК РФ и пункта 19.5.3 Правил ИЗ послужили основанием для вывода Роспатента о несоответствии группы изобретений по независимым пунктам 1 и 3 формулы спорного патента условию патентоспособности «изобретательский уровень».

Кроме того, в отношении зависимых пунктов формулы Роспатентом было установлено следующее:

признаки зависимого пункта 2 известны из источника информации 9;

признаки зависимого пункта 4 известны из источника информации 4 (рис. 1.2 и комментарии к нему) и, в свою очередь, обусловлены свойством метана (легче воздуха) («Краткая химическая энциклопедия». Москва. Издательство «Советская энциклопедия». 1964. Стр. 170). При этом зависимые пункты проверены с целью установления наличия или отсутствия оснований для предложения о внесении изменений в формулу спорного патента.

На основании изложенного решением Роспатента от 29.05.2018 возражение общества «Кузбассгорноспасатель» было удовлетворено, спорный патент признан недействительным полностью.

Не согласившись с указанным решением Роспатента от 29.05.2018, заявитель обратился в Суд по интеллектуальным правам с вышеуказанными требованиями.

Дело рассмотрено судом первой инстанции по правилам, предусмотренным главой 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Суд первой инстанции установил, что при принятии оспариваемого решения Роспатент действовал в рамках своих полномочий.

Доводов, выражающих несогласие с выводами Роспатента, сделанными в отношении зависимых признаков группы изобретений, поданное в суд заявление не содержало, в связи с чем судом первой инстанции проверены выводы Роспатента, сделанные в отношении независимых пунктов 1 и 3 формулы группы спорных изобретений.

Рассматривая заявленные по настоящему делу требования, суд первой инстанции исходил из того, что из источника информации 3 известно техническое решение, которое является средством того же назначения (устройство для подогрева шахтного вентиляционного воздуха), что и изобретение по независимому пункту 3 формулы спорного патента.

При этом известное из источника информации 3 устройство содержит камеру сгорания, камеру дожигания, калорифер для подогрева воздуха (то есть воздухоподогреватель), распределительное устройство горячего воздуха, вентилятор горячего воздуха, дымосос, дымоход, дымовую трубу, газоходы для дымовых газов, воздуховод, конвективный пучок (рубашка), одновременно являющийся теплоизоляцией, выполненной в виде щита, и закрытый герметично по торцам, шиберы подачи воздуха на питатель угля (растопочный и рабочий), шиберы золоудаления (рабочие). В боковых стенках камеры сгорания выполнены тангенциальные сопла (наклонные щелевые форсунки) вторичного дутья, расположенные над поверхностью топочного полотна. Вентилятор горячего воздуха расположен снаружи камеры сгорания и через клапаны соединен с тангенциальными соплами вторичного дутья (т.е. является вентилятором вторичного дутья). При этом в воздуховоде расположены указанные шиберы. Конвекционный пучок герметично закрыт по торцам для исключения попадания в камеру сгорания дымовых газов. Дымоход соединен с дымовой трубой. При этом в дымоходе расположен дымосос.

Вывод Роспатента о наличии в камере сгорания, охарактеризованной в противопоставленном источнике информации 3, таких конструктивных признаков, как боковая, фронтальная, отбойная стенки и потолочная часть (являющихся конструктивными элементами, обеспечивающими изоляцию камеры сгорания), поддержан судом первой инстанции.

Суд первой инстанции также учел, что согласно описанию и чертежам изобретения по спорному патенту (стр. 4, абзац первый, фиг. 2) отсечными форсунками являются крайние форсунки, отсечные форсунки идентифицируются на схеме, содержащейся в источнике информации 3 (стр. 11, рис. 1).

Суд первой инстанции согласился с выводом административного органа о том, что из источника информации 3 (стр. 10, колонка 2, абзацы третий и четвертый; стр. 11, рис. 1) также известно, что воздух, поступающий из тангенциальных сопел (щелевых форсунок) в противоположные центры камеры сгорания топлива, обеспечивает вихревой поток пылевоздушной смеси внутри данной камеры, а отсечные форсунки обеспечивают дополнительное круговое вращение потока пылевоздушной смеси и изолируют камеру дожигания от пылевых остатков горения топлива камеры сгорания.

Исходя из описания и чертежей к патенту Российской Федерации № 2604577 (стр. 4, абзац первый, фиг. 2) идентификация боковой и фронтальной стенок камеры сгорания происходит лишь расположением их для отражения движения потоков воздуха из щелевых форсунок.

Указанное позволило суду первой инстанции согласиться с Роспатентом в том, что стенки, расположенные для отражения движения потоков воздуха из щелевых форсунок, известные из источника информации 3, являются соответственно боковой и фронтальной.

Суд пришел к тому выводу, что признак, характеризующий расположение форсунок на высоте от поверхности топочного полотна таким образом, что ось потока вторичного воздуха, поступающего из каждой щелевой форсунки, кроме отсечных, направлена в центр отбойной и фронтальной стенок камеры сгорания топлива, известен из источника информации 3.

Таким образом, дымоход, соединенный с дымовой трубой и, в свою очередь, известный из источника информации 3, по существу, является выходным газоходом.

Указанные обстоятельства позволили суду первой инстанции согласиться с Роспатентом в том, что признак, характеризующий наличие вентилятора в выходном газоходе, известен из источника информации 3.

Отличие устройства по независимому пункту 3 формулы изобретения по спорному патенту от известного из источника информации 3 решения определено судом первой инстанции следующими признаками:

расположение форсунок на высоте 0,8–1 м от поверхности топочного полотна;

расположение на наружной поверхности боковых стенок камеры сгорания топлива конвективной рубашки, установленной от верхнего края боковой стенки камеры сгорания на расстоянии 50–70 мм от ее наружной поверхности до уровня топочного полотна;

регулирование температуры уходящих газов вентилятором в выходном газоходе;

наличие растопочно-аварийного и рабочего шиберов, при этом положению «открыто» рабочего шибера соответствует положение «закрыто» растопочно-аварийного шибера, и наоборот.

В то же время судом констатировано, что в описании к патенту Российской Федерации № 2604577 указаны следующие технические результаты:

улучшение подогрева шахтного воздуха за счет дозированной присадки горячего воздуха в шахтный вентиляционный поток и подачи его непосредственно во всасывающий канал шахтного вентилятора главного проветривания;

интенсифицирование процесса горения топлива за счет применения вторичного дутья;

увеличение КПД воздухонагревательной установки за счет более полного сгорания топлива, что достигается организацией вторичного дутья и подачей его через наклонные щелевые форсунки в камеру сгорания;

использование для сжигания как твердого, так и комбинированного (газ плюс твердое топливо) топлива за счет установленных в потолочной части камеры сжигания газовых горелок, а следовательно, утилизация метана и экономия твердого топлива;

уменьшение потери тепла в окружающую среду за счет того, что камера сжигания снабжена конвективной рубашкой.

Отличительные признаки устройства по независимому пункту 3 формулы спорного патента и содержащихся в описании к указанному патенту технических результатов позволили суду констатировать следующее:

признак, характеризующий расположение на наружной поверхности боковых стенок камеры сгорания топлива конвективной рубашки, установленной от верхнего края боковой стенки камеры сгорания на расстоянии от ее наружной поверхности до уровня топочного полотна, находится в причинно-следственной связи с техническим результатом, заключающимся в уменьшении потерь тепла в окружающую среду;

признак, характеризующий наличие вентилятора в выходном газоходе, находится в причинно-следственной связи с техническим результатом, заключающимся в обеспечении регулирования температуры уходящих газов;

признак, характеризующий наличие растопочно-аварийного и рабочего шиберов, при этом положению «открыто» рабочего шибера соответствует положение «закрыто» растопочно-аварийного шибера, и наоборот, находится в причинно-следственной связи с техническим результатом, заключающимся в управлении потоком нагретого воздуха и в сбросе воздуха во время аварийной ситуации.

В отношении признаков, характеризующих расположение форсунок на высоте 0,8-1 м от поверхности топочного полотна, а также диапазона
50-70 мм расстояния расположения конвективной рубашки от боковой стенки камеры сгорания, суд пришел к выводу о том, что данные отличительные признаки не являются существенными, поскольку в описании к спорному патенту отсутствуют сведения о какой-либо причинно-следственной связи между этими признаками и указанными в описании техническими результатами.

Вместе с тем расположение конвективной рубашки, известное из источника информации 9, возможно и для камер сгорания ввиду применения данных рубашек при высоких температурах.

Учитывая информацию, отраженную в источниках информации 3 и 9, суд первой инстанции счел возможным констатировать, что расположение на наружной поверхности боковых стенок камеры сгорания топлива конвективной рубашки, установленной от верхнего края боковой стенки камеры сгорания на расстоянии от ее наружной поверхности до уровня топочного полотна, для уменьшения потерь тепла в окружающую среду, основано на известных правилах, рекомендациях и достигаемый при этом технический результат обусловлен только известными связями между ними (подпункт 3 пункта 19.5.3 Правил ИЗ).

В отношении признака, характеризующего регулирование температуры уходящих газов вентилятором в выходном газоходе, суд первой инстанции отметил: из источника информации 15 (рисунок 2) известно использование осевого вентилятора для подачи холодного воздуха в выходной газоход камеры сгорания, что, в свою очередь, приводит к регулированию температуры уходящих газов.

В отношении признака, характеризующего наличие растопочно-аварийного и рабочего шиберов, при котором положению «открыто» рабочего шибера соответствует положение «закрыто» растопочно-аварийного шибера, и наоборот, для управления потоком нагретого воздуха и сброса воздуха во время аварийной ситуации, суд отметил, что в источнике информации 17 (стр. 4, абзацы первый и второй, фиг. 2) содержатся сведения о применении в воздуховоде устройства для подогрева шахтного вентиляционного воздуха растопочно-аварийного и рабочего шиберов, при этом положению «открыто» рабочего шибера соответствует положение «закрыто» растопочно-аварийного шибера, и наоборот, для управления потоком нагретого воздуха и сброса воздуха
во время аварийной ситуации.

Учитывая изложенное, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что устройство по независимому пункту 3 формулы изобретения по спорному патенту явным образом следует из уровня техники, а именно из сведений, содержащихся в источниках информации 3, 9, 15 и 17.

Кроме того, при анализе независимого пункта 1 формулы спорного изобретения суд первой инстанции согласился с Роспатентом в том, что из источника информации 3 известно устройство для подогрева шахтного вентиляционного воздуха (стр. 10, колонка 2; стр. 11, рис. 1; стр. 13,
рис. 5), которое характеризуется следующим режимом работы:

нагрев атмосферного воздуха дымовыми газами, поступающими из камеры сгорания топлива через выходной газоход и камеру догорания топлива;

подача воздуха в шахту через вентиляционную систему;

подача в поток вентиляционного воздуха, непосредственно во всасывающий канал шахтного вентилятора главного проветривания, дозированно (через шибер подачи воздуха на питатель угля) присадки горячего воздуха;

использование в камере сгорания вторичного дутья;

подогрев вторичного воздуха в конвективном пучке (рубашке).

Способ по независимому пункту 1 формулы изобретения по спорному патенту отличается от режима работы устройства, известного из источника информации 3, следующими признаками:

расположение конвективной рубашки на боковых стенках камеры сгорания;

использование в выходном газоходе поддува холодного воздуха, который направляют вверх под углом не менее 45°.

Суд первой инстанции признал, что сопоставление отмеченных отличительных признаков по независимому пункту 1 формулы изобретения по спорному патенту и содержащихся в описании к указанному изобретению технических результатов свидетельствует о том, что они находятся в причинно-следственной связи с техническими результатами, заключающимися в уменьшении потерь тепла в окружающую среду и в регулировании температуры уходящих газов и исключении попадания воздуха в камеру догорания.

Ввиду того что устройство по независимому пункту 3 формулы спорного изобретения явным образом следует из уровня техники, судом первой инстанции сделаны следующие выводы:

расположение конвективной рубашки на боковых стенках камеры сгорания для уменьшения потерь тепла в окружающую среду известно из источника информации 9;

использование в выходном газоходе поддува холодного воздуха осевым вентилятором для регулирования температуры уходящих газов известно из источника информации 15 (стр. 30, рис. 2).

В отношении диапазона направления потока воздуха (не менее 45°) для исключения попадания холодного воздуха в камеру догорания суд первой инстанции согласился с Роспатентом в том, что данный диапазон основан на аэродинамических характеристиках воздушных потоков, при которых исключается попадание в газоход атмосферных потоков воздуха извне, и, в свою очередь, известен из источника информации 14.

С учетом этого суд пришел к тому выводу, что способ по независимому пункту 1 формулы изобретения по спорному патенту явным образом следует из уровня техники, а именно из сведений, содержащихся в источниках информации 3, 9, 14 и 15.

Исходя из этого изобретения по спорному патенту в том виде, как они охарактеризованы в независимых пунктах 1 и 3 формулы изобретения, не соответствуют условию патентоспособности «изобретательский уровень».

Определением от 07.11.2018 суд первой инстанции отказал Кривошапко А.В. в назначении судебной экспертизы, придя к выводу о необходимости направления запросов в адрес ученых в порядке части 1¹ статьи 16 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Исследовав представленные в материалы дела ответы ученых, суд первой инстанции счел, что ответы Хорошкеева В.А., Кожевникова В.П. и Морской О.Г. не позволяют прийти к иному выводу, нежели сделал Роспатент – о том, что устройство по независимому пункту 3 формулы изобретения по патенту Российской Федерации № 2604577 явным образом следует из уровня техники, а именно из сведений, содержащихся в источниках информации 3, 9, 15 и 17.

Соответствующий вывод, как установлено судом первой инстанции, согласуется с мотивированным ответом на вопрос № 1 Богомолова А.Р., представившего аргументированное мнение, с учетом которого можно прийти к выводу о том, что все признаки устройства по независимому пункту 3 формулы изобретения по патенту Российской Федерации № 2604577 известны из источников информации 3, 9, 15 и 17.

Кроме того, Богомолов А.Р. привел со ссылками на технические элементы противопоставленных источников свое мнение, с учетом которого можно прийти к выводу о том, что все признаки способа по независимому пункту 1 формулы изобретения по спорному патенту явным образом следуют из уровня техники, в частности сведений, содержащихся в источниках информации 3, 9, 14 и 15.

Исследуя ответы Хорошкеева В.А., Кожевникова В.П. и Морской О.Г. на поставленные вопросы, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что их нельзя признать полными и обоснованными, изложив в решении мотивы, по которым он пришел к такому выводу.

Представленное Кривошапко А.В. заключение общества с ограниченной ответственностью «Центр интеллектуальной собственности «Сколково» от 05.10.2018 судом первой инстанции оценено, и содержащиеся в нем выводы мотивированно отклонены.

Кроме того, судом первой инстанции отклонены доводы Кривошапко А.В. о нарушениях Роспатентом Правил ППС при рассмотрении возражения общества «Кузбассгорноспасатель».

Изложенное послужило основанием для выводов суда первой инстанции о том, что изобретения по спорному патенту в том виде, как они охарактеризованы в независимых пунктах 1 и 3 формулы, не соответствуют условию патентоспособности «изобретательский уровень» и законности решения Роспатента от 29.05.2018.

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства президиумом Суда по интеллектуальным правам на основании части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверено соблюдение судом первой инстанции норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии с частью 4 статьи 288 указанного Кодекса основанием для отмены судебного акта в любом случае, и таких нарушений не выявлено.

Исследовав доводы, изложенные в кассационной жалобе, президиум Суда по интеллектуальным правам установил, что заявителем не оспариваются выводы суда первой инстанции о полномочиях Роспатента на вынесение оспариваемого решения и о применимом законодательстве. Кроме того, заявителем не оспаривается общедоступность сведений, приведенных подателем возражения в источниках информации, а также то, что известное из источника информации 3 техническое решение является средством того же назначения, что и изобретение по независимому пункту 3 формулы спорного изобретения.

Поскольку в силу части 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции проверяет законность обжалуемых судебных актов в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, решение суда первой инстанции в указанной части президиумом Суда по интеллектуальным правам не проверяется.

Президиум Суда по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, обсудив доводы, содержащиеся в кассационной жалобе и в отзывах на нее, выслушав объяснения явившихся в судебное заседание представителей участвующих в деле лиц, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, изложенных в обжалуемом судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, пришел к следующим выводам.

Согласно пункту 1 статьи 1350 ГК РФ изобретению предоставляется правовая охрана, если оно является новым, имеет изобретательский уровень и промышленно применимо.

Как указано в пункте 2 статьи 1350 ГК РФ, изобретение является новым, если оно не известно из уровня техники. Изобретение имеет изобретательский уровень, если для специалиста оно явным образом
не следует из уровня техники. Уровень техники включает любые сведения, ставшие общедоступными в мире до даты приоритета изобретения.

В силу пункта 3.2.4.2 Правил ИЗ в качестве аналога изобретения указывается средство того же назначения, известное из сведений, ставших общедоступными до даты приоритета изобретения.

При описании каждого из аналогов непосредственно в тексте приводятся библиографические данные источника информации, в котором он раскрыт, признаки аналога с указанием тех из них, которые совпадают с существенными признаками заявляемого изобретения, а также указываются известные заявителю причины, препятствующие получению технического результата, который обеспечивается изобретением.

Согласно подпункту 1.1 пункта 3.2.4.3 Правил ИЗ сущность изобретения как технического решения выражается в совокупности существенных признаков, достаточной для достижения обеспечиваемого изобретением технического результата.

Признаки относятся к существенным, если они влияют на возможность получения технического результата, то есть находятся в причинно-следственной связи с указанным результатом.

В соответствии с подпунктом 3 пункта 3.3.1 Правил ИЗ формула изобретения должна выражать сущность изобретения, то есть содержать совокупность его существенных признаков, достаточную для достижения указанного заявителем технического результата.

В подпункте 2 пункта 19.5.3 Правил ИЗ указано, что изобретение признается не следующим для специалиста явным образом из уровня техники, в частности, в том случае, когда не выявлены решения, имеющие признаки, совпадающие с его отличительными признаками, или такие решения выявлены, но не установлена известность влияния отличительных признаков на указанный заявителем технический результат.

В силу подпункта 3 пункта 19.5.3 Правил ИЗ не признаются соответствующими условию изобретательского уровня изобретения, основанные, в частности:

на дополнении известного средства какой-либо известной частью, присоединяемой к нему по известным правилам, для достижения технического результата, в отношении которого установлено влияние именно таких дополнений;

на создании средства, состоящего из известных частей, выбор которых и связь между которыми осуществлены на основании известных правил, рекомендаций и достигаемый при этом технический результат обусловлен только известными свойствами частей этого средства и связей между ними.

Не могут быть признаны соответствующими изобретательскому уровню также изобретения, основанные на изменении количественного признака (признаков), представлении таких признаков во взаимосвязи либо изменении ее вида, если известен факт влияния каждого из них на технический результат и новые значения этих признаков или их взаимосвязь могли быть получены исходя из известных зависимостей, закономерностей.

Как указано в подпункте 7 пункта 19.5.3 Правил ИЗ, подтверждения известности влияния отличительных признаков на технический результат не требуется, если в отношении этих признаков такой результат не определен заявителем или в случае, когда установлено, что указанный им технический результат не достигается.

Проанализировав материалы дела и доводы лиц, участвующих в деле, суд первой инстанции пришел к выводу о законности решения Роспатента от 29.05.2018, поскольку изобретения по спорному патенту в том виде, как они охарактеризованы в независимых пунктах 1 и 3 формулы, не соответствуют условию патентоспособности «изобретательский уровень».

Президиум Суда по интеллектуальным правам не усматривает оснований не согласиться с данными выводами суда первой инстанции.

Довод кассационной жалобы о неправильном применении судом первой инстанции пункта 4.8 Правил ППС президиум Суда по интеллектуальным правам считает необоснованным в связи со следующим.

Административный порядок оспаривания патента на изобретение установлен статьями 1248 и 1398 ГК РФ, а также Правилами ППС в части, не противоречащей ГК РФ.

На основании данного порядка патент на изобретение оспаривается путем подачи соответствующего возражения в Роспатент.

Согласно пункту 2.5 Правил ППС возражение должно содержать обоснование неправомерности выдачи патента. При рассмотрении такого возражения повторная экспертиза оспариваемого изобретения в полном объеме не проводится, проверяется обоснованность доводов, изложенных в возражении, с учетом представленных вместе с ними материалов.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что из смысла пункта 2.5 Правил ППС следует, что Роспатент связан доводами возражения и представленными вместе с ним материалами в подтверждение данных доводов.

При этом податель возражения вправе в обоснование неправомерности выдачи патента ссылаться как на источники, включенные в материалы информационного поиска, так и на источники информации, не выявленные Роспатентом в рамках такого поиска.

В пункте 4.8 Правил ППС также обращено внимание на то, что при рассмотрении возражений могут выявляться дополнительные обстоятельства, которые не были учтены в решениях экспертизы.

Как следует из оспариваемого решения Роспатента, вывод о несоответствии условию патентоспособности «изобретательский уровень» изобретений, охарактеризованных в независимых пунктах 1 и 3 формулы спорного патента, основывается на сведениях, раскрытых в источниках информации 3, 9, 14, 15, 17, которые были представлены вместе с возражением.

С учетом изложенного суд первой инстанции верно установил, что оспариваемое решение Роспатента соответствует мотивам возражения общества «Кузбассгорноспасатель», поданного в Роспатент, и документам, представленным в его обоснование.

В связи с этим суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что решение Роспатента не выходит за рамки возражения общества «Кузбассгорноспасатель».

Президиум Суда по интеллектуальным правам не усматривает неправильного толкования судом первой инстанции положений пункта 4.8 Правил ППС.

Доводы Кривошапко А.В. о том, что решение Роспатента подлежит отмене как принятое с нарушением пункта 4.1 Правил ППС, не могут быть признаны президиумом Суда по интеллектуальным правам обоснованными.

Данные доводы рассмотрены судом первой инстанции, мотивы их отклонения содержатся на страницах 61–62 решения от 10.04.2019.

Президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает, что необходимый кворум состава коллегии Палаты по патентным спорам на заседании 02.04.2018 имелся, замены члена коллегии в процессе разбирательства не было. Каких-либо возражений по порядку ведения заседания от сторон не поступало.

В соответствии с пунктом 136 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» судам следует учитывать, что нарушения Роспатентом процедуры рассмотрения возражений, заявлений против выдачи патента являются основанием для признания такого ненормативного правового акта недействительным только при условии, если эти нарушения носят существенный характер и не позволили всесторонне, полно и объективно рассмотреть указанные возражения.

Президиум Суда по интеллектуальным правам полагает, что отсутствие одного из членов коллегии на последнем заседании не может быть признано существенным процессуальным нарушением, влекущим отмену решения Роспатента. При этом президиум Суда по интеллектуальным правам исходит из того, что кворум состава коллегии имелся, а обязанность рассматривать возражение заново должна быть безусловно соблюдена в том случае, если появились новые члены.

В данном же случае все члены коллегии, которые готовили заключение, являющееся приложением к оспариваемому решению, участвовали в рассмотрении возражения с самого начала.

Довод кассационной жалобы о немотивированном отклонении ответов Морской О.Г., Хорошкеева В.А. и Кожевникова В.П., а также представленного заявителем заключения общества «Центр интеллектуальной собственности «Сколково» не может быть признан обоснованным, поскольку данные материалы являлись предметом рассмотрения суда первой инстанции. В судебных заседаниях стороны по делу высказали правовые позиции в отношении их.

При этом суд первой инстанции принял во внимание мнения ученых и объяснил, почему в части, в которой мнения не совпали, он принял решение с учетом точки зрения доктора технических наук
Богомолова А.Р., что нашло свое отражение в принятом по делу решении на страницах 30–44 и 44–53.

Исходя из анализа доказательств по делу суд первой инстанции обоснованно согласился с выводом Роспатента о том, что изобретения по спорному патенту в том виде, как они охарактеризованы в независимых пунктах 1 и 3 формулы, не соответствуют условию патентоспособности «изобретательский уровень».

Президиум Суда по интеллектуальным правам считает необходимым отметить, что для вывода о несоответствии изобретения условию патентоспособности «изобретательский уровень» достаточно установления обстоятельств того, что для специалиста в соответствующей области техники исследуемый признак явным образом следует из противопоставленного источника (с учетом общих знаний), а не только того, что такой признак присущ противопоставленному источнику.

Что касается довода Кривошапко А.В. о необоснованном отказе судом первой инстанции в удовлетворении ходатайства о назначении экспертизы, президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает, что вопрос о назначении экспертизы отнесен к дискреционным полномочиям суда первой инстанции, назначение экспертизы не является обязательным.

Принимая во внимание специфику подлежащих разрешению вопросов,суд первой инстанции признал целесообразным направить в соответствии с частью 1¹ статьи 16 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации запросы ученым. Привлечение ученых в области теплотехники позволило получить различные точки зрения, что свидетельствует об объективности суда первой инстанции.

В отношении довода Кривошапко А.В. о неизвестности из уровня техники признака независимого пункта 3 формулы изобретения по спорному патенту, характеризующего то, что «камера сгорания топлива снабжена расположенными снаружи вентиляторами вторичного дутья», судом первой инстанции верно установлено, что из источника информации 3 известен вентилятор (5) (горячего воздуха), подающий подогретый воздух, необходимый для горения угля.

При этом подача воздуха от вентилятора разделяется на три потока: питатель угля, вторичное дутье, под топочное полотно.

Вместе с тем вентилятор (5) расположен снаружи камеры сгорания и через клапаны соединен с тангенциальными соплами вторичного дутья (10) (то есть является вентилятором вторичного дутья).

В связи с этим суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу: из источника информации 3 известен признак, характеризующий то, что камера сгорания топлива снабжена расположенными снаружи вентиляторами вторичного дутья.

Что касается довода Кривошапко А.В. о неизвестности из уровня техники признака независимого пункта 3 формулы изобретения по спорному патенту, характеризующего то, что в боковых стенках камеры сгорания топлива выполнены наклонные щелевые форсунки, судом первой инстанции верно установлено следующее.

Согласно сведениям, приведенным в источнике информации 3, в боковых стенках камеры сгорания выполнены тангенциальные сопла (10) (наклонные щелевые форсунки) вторичного дутья, расположенные над поверхностью топочного полотна.

При этом суд первой инстанции правомерно указал на несостоятельность доводов заявителя о различии понятий «сопло» и «форсунка», отметив, что определение термина форсунка (форсунка – это устройство с одним или несколькими отверстиями для распыления жидкости), противоречит описанию и формуле изобретения по спорному патенту, согласно которым щелевыми форсунками выпускаются направленные потоки вторичного воздуха, так же как и тангенциальными соплами (10) технического решения из источника информации 3.

В связи с этим суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что из источника информации 3 известен признак, характеризующий то, что в боковых стенках камеры сгорания топлива выполнены наклонные щелевые форсунки (сопла).

В отношении довода заявителя о неизвестности из уровня техники признака независимого пункта 3 формулы изобретения по спорному патенту, характеризующего то, что «наклонные щелевые форсунки расположены на высоте 0,8-1 м от поверхности топочного полотна, таким образом, что ось потока вторичного воздуха, поступающего из каждой щелевой форсунки, кроме отсечных, направлена в центр фронтальной и отбойной стенок камеры сгорания топлива», судом первой инстанции верно установлено следующее.

Согласно описанию и чертежам к спорному патенту (стр. 3, последний абзац, фиг. 2, 3) боковые, фронтальная, отбойная стенки и потолочная часть камеры сгорания по существу являются конструктивными элементами, обеспечивающими изоляцию камеры сгорания от внешней среды.

Камера сгорания представляет собой замкнутое пространство для сжигания газообразного, жидкого или твердого топлива.

Таким образом, наличие в камере сгорания таких конструктивных признаков как боковая, фронтальная, отбойная стенки и потолочная часть является имманентно присущим и очевидным для специалиста в соответствующей области техники.

Согласно описанию и чертежам к спорному патенту (стр. 4, абзац первый, фиг. 2) отсечными форсунками также являются крайние по расположению форсунки. При этом данные отсечные форсунки идентифицируются на схеме, содержащейся в источнике информации 3 (стр. 11, рис. 1).

Из источника информации 3 (стр. 10, столбец 2, абзацы третий и четвертый; стр. 11, рис. 1) также известно, что воздух, поступающий из тангенциальных сопел (щелевых форсунок) в противоположные центры камеры сгорания топлива, обеспечивает вихревой поток пылевоздушной смеси внутри данной камеры, а в свою очередь, отсечные форсунки обеспечивают дополнительное круговое вращение потока пылевоздушной смеси и изолируют камеру дожигания от пылевых остатков горения топлива камеры сгорания.

При этом суд первой инстанции верно отметил, что согласно описанию и чертежам к спорному патенту (стр. 4, абзац первый, фиг. 2) идентификация боковой и фронтальной стенок камеры сгорания происходит лишь расположением их для отражения движения потоков воздуха из щелевых форсунок.

Следовательно, стенки, расположенные для отражения движения потоков воздуха из щелевых форсунок, известные из источника
информации 3, являются боковой и фронтальной соответственно.

Приняв во внимание изложенное, суд правомерно заключил, что признак, характеризующий расположение форсунок на высоте от поверхности топочного полотна таким образом, что ось потока вторичного воздуха, поступающего из каждой щелевой форсунки, кроме отсечных, направлена в центр отбойной и фронтальной стенок камеры сгорания топлива, известен из источника информации 3.

С учетом изложенного суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу: признак, характеризующий то, что «щелевые форсунки расположены таким образом, что ось потока вторичного воздуха, поступающего из каждой щелевой форсунки, кроме отсечных, направлена в центр отбойной и фронтальной стенок камеры сгорания топлива», следует из уровня техники.

В то же время их расположение «на высоте 0,8-1 м от поверхности топочного полотна» признано судом и Роспатентом несущественным.

В свою очередь, довод о том, что признак «на высоте 0,8-1 м от поверхности топочного полотна» каким-либо образом влияет на заявленные технические результаты, в кассационной жалобе не приводится, то есть несущественность этого признака заявитель кассационной жалобы не оспаривает.

При таких обстоятельствах вопрос об известности либо неизвестности такого признака из противопоставленного источника правового значения не имеет, поскольку несущественные признаки при анализе не учитываются.

В отношении доводов Кривошапко А.В. о неизвестности из уровня техники признаков независимого пункта 3 формулы изобретения по спорному патенту, характеризующих то, что:

наружная поверхность боковых стенок камеры сгорания топлива снабжена конвективной рубашкой, одновременно являющейся теплоизоляцией выполненной в виде щита, герметично закрытого по торцам;

конвективная рубашка установлена от верхнего края боковой стенки камеры сгорания на расстоянии 50-70 мм от ее наружной поверхности до уровня топочного полотна, –

судом первой инстанции верно установлено следующее.

Известное из источника информации 3 устройство содержит конвективный пучок (23) (рубашку), одновременно являющийся теплоизоляцией, выполненной в виде щита, и закрытый герметично по торцам для исключения попадания в камеру сгорания дымовых газов.

При этом в источнике информации 9 (стр. 3–4, фиг. 1) содержатся сведения об эквидистантном (равномерном) расположении конвективной рубашки на наружной поверхности боковых стенок камеры газификации топлива для утилизации тепла без выброса его в окружающую среду, что, в свою очередь, приводит к повышению КПД воздухонагревательной установки.

Газификация топлива представляет собой превращение твердого или жидкого топлива в горючие газы путем неполного окисления его воздухом (кислородом, водяным паром) при высокой температуре.

В связи с этим расположение конвективной рубашки, известное из источника информации 9, возможно и для камер сгорания ввиду применения данных рубашек при высоких температурах.

С учетом сведений, содержащихся в источниках информации 3 и 9, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что расположение на наружной поверхности боковых стенок камеры сгорания топлива конвективной рубашки, установленной от верхнего края боковой стенки камеры сгорания на расстоянии от ее наружной поверхности до уровня топочного полотна, для уменьшения потерь тепла в окружающую среду основано на известных правилах, рекомендациях и достигаемый при этом технический результат обусловлен только известными связями между ними (подпункт 3 пункта 19.5.3 Правил ИЗ).

В связи с этим суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу: признаки, характеризующие то, что наружная поверхность боковых стенок камеры сгорания топлива снабжена конвективной рубашкой, одновременно являющейся теплоизоляцией, выполненной в виде щита, герметично закрытого по торцам, следуют из уровня техники.

Что касается диапазона 50-70 мм расстояния расположения конвективной рубашки от боковой стенки камеры сгорания, то как Роспатент, так и суд первой инстанции признали данный признак несущественным.

Довод о том, что этот признак каким-либо образом влияет на заявленные технические результаты, в кассационной жалобе не приводится, то есть несущественность этого признака заявитель кассационной жалобы не оспаривает.

При таких обстоятельствах вопрос об известности либо неизвестности данного признака из противопоставленного источника правового значения не имеет, поскольку несущественные признаки при анализе не учитываются.

В отношении довода Кривошапко А.В. о неизвестности из уровня техники признака независимого пункта 3 формулы изобретения по спорному патенту, характеризующего то, что в воздуховоде установлены растопочно-аварийный и рабочий шиберы, при этом положению «открыто» рабочего шибера соответствует положению «закрыто» растопочно-аварийного шибера, и наоборот, судом первой инстанции верно установлено следующее.

Согласно описанию к источнику информации 17 (стр. 4, абзацы первый и второй, фиг. 2) до выхода установки на рабочий режим, т.е. до стабилизации всех параметров, шибером 9 перекрывают подачу воздуха по основному воздухопроводу 7 в ствол шахты и отводят его путем открытия шибера 11 по дополнительному воздухопроводу 10 в атмосферу. После выхода установки на рабочий режим перекрывают шибер 11, открывают шибер 9 и нагретый воздух по воздухопроводу 7 направляют в ствол шахты.

При нештатном режиме работы установки (появление окиси углерода, снижение перепада давления в теплообменнике и т.д.) или при необходимости реверсирования воздушной струи в шахте перекрывают шибер 9 и открывают шибер 11, направляя нагретый воздух на сброс в атмосферу.

Таким образом, суд первой инстанции правомерно заключил, что шибер 11 по источнику информации 17 выполняет функцию растопочноаварийного шибера по спорному патенту, а шибер 9 по источнику информации 17 – функцию рабочего шибера по спорному патенту. При этом положению «открыто» шибера 9 соответствует положение «закрыто» шибера 11, и наоборот.

В связи с этим суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу: из источника информации 17 известен признак, характеризующий то, что в воздуховоде установлены растопочно-аварийный и рабочий шиберы, при этом положению «открыто» рабочего шибера соответствует положению «закрыто» растопочно-аварийного шибера, и наоборот.

В отношении довода Кривошапко А.В. о неизвестности из уровня техники признака независимого пункта 1 формулы изобретения по спорному патенту, характеризующего то, что в поток вентиляционного воздуха, непосредственно во всасывающий канал шахтного вентилятора главного проветривания, дозированно подают присадку горячего воздуха, судом первой инстанции верно установлено следующее.

Из источника информации 3 известно устройство для подогрева шахтного вентиляционного воздуха (стр. 10, столбец 2; стр. 11, рис. 1;
стр. 13, рис. 5), которое характеризуется тем, что в поток вентиляционного воздуха, непосредственно во всасывающий канал шахтного вентилятора главного проветривания, дозированно (через шибер подачи воздуха на питатель угля) подают присадку горячего воздуха.

Кроме того, данный признак также известен из источника информации 15 (стр. 30, рис. 2), в котором раскрывается, что в здании клетевого ствола (14) расположен воздухозабор (15) для подачи наружного воздуха в ствол (всасывающий канал) шахты (обозначен кругом), в который также подается подогретый воздух от воздухонагревателей (13), т.е. горячий воздух подается непосредственно во всасывающий канал шахты.

При этом из схемы следует, что во всасывающий канал подается горячий воздух определенной температуры – 50°С, и при температуре наружного воздуха – 55 °С, после смешения, в шахту подается воздух температурой 10 °С. Температура наружного воздуха постоянно изменяется от 0 до -55 °С, поэтому для того, чтобы в шахте была комфортная температура 10 °С необходимо регулировать (дозировать) подачу горячей присадки, что осуществляется системой автоматизации.

В связи с этим суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу: признак, характеризующий то, что в поток вентиляционного воздуха, непосредственно во всасывающий канал шахтного вентилятора, дозированно подают присадку горячего воздуха, известен из уровня техники, в частности из источников информации 3 и 15.

В отношении довода Кривошапко А.В. о неизвестности из уровня техники признаков независимого пункта 1 формулы изобретения по спорному патенту, характеризующих то, что в камере сгорания используют вторичное дутье; вторичный воздух подогревают в конвективной рубашке боковых стенок камеры сгорания, судом первой инстанции верно установлено следующее.

Вопреки доводам Кривопашко А.В., из источника информации 3 известно устройство для подогрева шахтного вентиляционного воздуха
(стр. 10, столбец 2; стр. 11, рис. 1; стр. 13, рис. 5), которое характеризуется следующим режимом работы: в камере сгорания используют вторичное дутье; вторичный воздух подогревают в конвективном пучке (рубашке).

При этом расположение конвективной рубашки на боковых стенках камеры сгорания для уменьшения потерь тепла в окружающую среду известно из источника информации 9.

Вместе с тем суд первой инстанции правомерно отклонил доводы заявителя об ином назначении вторичного дутья, известного из источника информации 3, указав, что в данном источнике, так же как и в патенте Российской Федерации № 2604577, вторичное дутье создает вихревой поток, позволяющий осуществить «дожигание» продуктов сгорания, то есть полное сжигание топлива.

В отношении довода Кривопашко А.В. о неизвестности из уровня техники признака независимого пункта 1 формулы изобретения по спорному патенту, характеризующего то, что в выходном газоходе используют поддув холодного воздуха, который направляют вверх под углом не менее 45°, судом первой инстанции верно установлено следующее.

Признак, характеризующий использование в выходном газоходе поддува холодного воздуха осевым вентилятором для регулирования температуры уходящих газов, известен из источника информации 15
(стр. 30, рис. 2).

Что касается диапазона (не менее 45°) направления потока воздуха для исключения попадания холодного воздуха в камеру догорания, суд первой инстанции правильно отметил, что в источнике информации 14 приведены типы углов наклона тройников, использующихся для поддува холодного воздуха. Несимметричные собирающие тройники могут быть выполнены в диапазоне углов 15-90° между основным и подводящим каналом, соответственно, включая в себя диапазон углов более 45°, указанный в патенте Российской Федерации № 2604577.

Рассмотрев доводы, приведенные в кассационной жалобе, президиум Суда по интеллектуальным правам приходит к выводу о том, что соответствующие аргументы заявителя кассационной жалобы фактически сводятся к его несогласию с выводами суда первой инстанции, сделанными по результатам оценки судом первой инстанции фактических обстоятельств дела, установленных на основании исследования собранных по делу доказательств.

Аргументы – и о неполной оценке доводов заявителя по настоящему делу, и о неправильном применении судом первой инстанции вышеприведенных норм материального права – фактически отражают субъективное мнение заинтересованного в исходе разрешения спора лица в отношении охраноспособности спорного изобретения, обусловленное его точкой зрения.

Вместе с тем соответствующие доводы заявителя кассационной жалобы были предметом исследования как в Роспатенте, так и в суде первой инстанции и получили надлежащую и исчерпывающую оценку. Выводы суда первой инстанции в этой части, оспариваемые заявителем кассационной жалобы, надлежащим образом мотивированы (статьи 15
и 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Президиум Суда по интеллектуальным правам, вопреки доводам заявителя кассационной жалобы, не усматривает оснований не согласиться с соответствующими выводами суда первой инстанции.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной в том числе в определении от 17.02.2015
№ 274-О, статьи 286–288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела. Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций. Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.07.2018 № 300-ЭС18-3308.

Таким образом, переоценка доказательств и выводов суда первой инстанции не входит в компетенцию суда кассационной инстанции в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а несогласие заявителя жалобы с судебным актом не свидетельствует о неправильном применении судом норм материального и процессуального права и не может служить достаточным основанием для его отмены.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле. Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 13.09.2016 № 305-ЭС16-7224.

В то же время президиум Суда по интеллектуальным правам соглашается с доводом кассационной жалобы о том, что при рассмотрении настоящего спора судом первой инстанции не дано никакой оценки доводам заявителя о злоупотреблении правом со стороны общества «Кузбассгорноспасатель» и общества «КЭЗСБ», содержащимся в дополнительных пояснениях, и доказательствам, поступившим в суд 24.12.2018 (т. 8, л.д. 1–43). Кривошапко А.В. ссылался на недобросовестное поведение общества «КЭЗСБ» как сопатентообладателя и единственного акционера общества «Кузбассгорноспасатель», действиями которых ему причиняется значительный ущерб.

При этом в материалы дела представлены возражения общества «Кузбассгорноспасатель» на дополнительные пояснения заявителя, подкрепленные соответствующими доказательствами (т. 9, л.д. 20–42).

Президиум Суда по интеллектуальным правам полагает, что такие доводы подлежали рассмотрению в рамках настоящего дела, поскольку могли повлиять на выводы суда.

В соответствии с частью 4 статьи 15 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации принимаемые арбитражным судом судебные приказы, решения, постановления, определения должны быть законными, обоснованными и мотивированными.

Согласно части 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в мотивировочной части решения должны быть указаны:

1) фактические и иные обстоятельства дела, установленные арбитражным судом;

2) доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения; мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле;

3) законы и иные нормативные правовые акты, которыми руководствовался суд при принятии решения, и мотивы, по которым суд не применил законы и иные нормативные правовые акты, на которые ссылались лица, участвующие в деле.

В мотивировочной части решения должны содержаться также обоснования принятых судом решений и обоснования по другим вопросам, указанным в части 5 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

По результатам проверки данных доводов кассационной жалобы президиум Суда по интеллектуальным правам пришел к выводу о том, что обжалуемый судебный акт не отвечает требованиям законности, обоснованности и мотивированности, предусмотренным частью 4
статьи 15 и частью 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку не содержит обоснования сделанных судом выводов применительно к конкретным обстоятельствам дела с учетом всех доводов лиц, участвующих в деле.

Принимая во внимание соответствующие доводы заявителя кассационной жалобы, президиум Суда по интеллектуальным правам полагает, что в обжалуемом судебном акте отсутствуют выводы суда первой инстанции по доводам Кривошапко А.В. о злоупотреблении правом третьими лицами.

Таким образом, в нарушение норм процессуального права суд первой инстанции не исследовал и не дал какой-либо правовой оценки указанному выше доводу Кривошапко А.В., не отразил в обжалуемом решении результаты его рассмотрения, что могло привести к принятию неправильного решения.

Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 08.06.2015 по делу № 305‑ЭС14-8348.

В силу части 3 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для изменения или отмены решения, постановления арбитражного суда, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильного решения, постановления.

По результатам проверки законности обжалуемого решения суда первой инстанции президиум Суда по интеллектуальным правам пришел к выводу о наличии оснований для отмены судебного акта ввиду неполного исследования обстоятельств дела и нарушения норм процессуального права.

Поскольку для принятия обоснованного и законного решения требуются исследование и оценка доказательств, что невозможно в суде кассационной инстанции в силу его полномочий, дело в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежит передаче на новое рассмотрение в Суд по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду первой инстанции следует учесть изложенное, установить обстоятельства, имеющие существенное значение для правильного рассмотрения дела, в том числе проверить доводы заявителя о злоупотреблении правом третьими лицами, проанализировать возражения третьих лиц на данные доводы, привести мотивы, по которым суд придет к своим выводам, и на основе этого исходя из подлежащих применению норм материального права, доводов и возражений лиц, участвующих в деле, принять законное и обоснованное решение.

Согласно части 3 статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при отмене судебного акта с передачей дела на новое рассмотрение вопрос о распределении судебных расходов разрешается арбитражным судом, вновь рассматривающим дело.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, президиум Суда по интеллектуальным правам

ПОСТАНОВИЛ:

решение Суда по интеллектуальным правам от 10.04.2019 по делу
№ СИП-359/2018 отменить.

Дело № СИП-359/2018 направить на новое рассмотрение в Суд по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий

В.А. Корнеев

Члены президиума

С.М. Уколов

В.А. Химичев

Н.Л. Рассомагина