Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу общества
с ограниченной ответственностью «Институт управления медицинскими рисками и оптимизации страхования» (Кадашёвская наб., д. 30, этаж 1,
часть комн. № 30, Москва, 115035, ОГРН 1027739106482) на решение Суда
по интеллектуальным правам от 30.11.2021 по делу № СИП-360/2021

по заявлению общества с ограниченной ответственностью «Институт управления медицинскими рисками и оптимизации страхования»
о признании недействительным решения Федеральной службы
по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200) от 31.03.2021 об удовлетворении поступившего 25.01.2021 возражения и о признании недействительным предоставления правовой охраны знаку обслуживания по свидетельству Российской Федерации № 497024.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью «Медис» (ул. Тропинина, д. 4а, пом. П1, г. Нижний Новгород, 603137, ОГРН 1065260096615).

В судебном заседании приняли участие представители:

от общества с ограниченной ответственностью «Институт управления медицинскими рисками и оптимизации страхования» – Пименова О.В. (по доверенности от 21.01.2022 № 69);

от Федеральной службы по интеллектуальной собственности –
Ларионова М.К. (по доверенности от 24.02.2022 № 04/32-388/41).

Президиум Суда по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью «Институт управления медицинскими рисками и оптимизации страхования» (далее – институт) обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 31.03.2021 об удовлетворении поступившего 25.01.2021 возражения и о признании недействительным предоставления правовой охраны знаку обслуживания по свидетельству Российской Федерации № 497024 (далее – спорный знак обслуживания) в отношении услуги 41-го класса «клубы здоровья [оздоровительные и фитнес тренировки]» и части услуг 44-го класса «больницы; дома отдыха или санатории; дома с сестринским уходом; консультации по вопросам фармацевтики; мануальная терапия [хиропрактика]; массаж; медицинские услуги; помощь акушерская; помощь зубоврачебная, стоматология; помощь медицинская; услуги медицинских клиник; санатории; услуги оптиков; услуги психологов; услуги телемедицины; услуги терапевтические; услуги фармацевтов [приготовление лекарств по рецептам]; уход за больными; физиотерапия; центры здоровья; диспансеры» Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее – МКТУ).

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьего лица,
не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью «Медис» (далее – общество «Медис»).

Решением Суда по интеллектуальным правам от 30.11.2021
в удовлетворении заявленных институтом требований отказано.

В кассационной жалобе, поданной в президиум Суда
по интеллектуальным правам, ссылаясь на несоответствие содержащихся
в решении выводов суда первой инстанции установленным обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, институт просит отменить решение суда первой инстанции, принять по делу новый судебный акт.

Роспатент представил письменные объяснения, в которых не согласился с изложенными в кассационной жалобе доводами, считая обжалуемое решение суда первой инстанции законным и обоснованным.

Общество «Медис» направило отзыв на кассационную жалобу.

В судебное заседание президиума Суда по интеллектуальным правам 21.03.2022 явились представители института и Роспатента.

Представитель Роспатента принял участие в судебном заседании посредством использования системы веб?конференции информационной системы «Картотека арбитражных дел» (онлайн-заседания).

Общество «Медис», надлежащим образом извещенное о начале судебного процесса с его участием, а также о месте и времени рассмотрения кассационной жалобы, в том числе посредством размещения соответствующей информации на официальном сайте суда
в телекоммуникационной сети «Интернет», явку своих представителей в суд кассационной инстанции не обеспечило, что согласно части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в его отсутствие.

Президиум Суда по интеллектуальным правам отказал
в приобщении к материалам дела отзыва общества «Медис» на кассационную жалобу, поскольку в нарушение положений абзаца второго части 1 статьи 279 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации
в суд не представлены доказательства направления отзыва или вручения
его иным лицам, участвующим в деле.

Представитель института настаивал на удовлетворении кассационной жалобы.

Представитель Роспатента возражал против доводов заявителя кассационной жалобы.

Законность обжалуемого судебного акта проверена президиумом Суда по интеллектуальным правам в порядке, предусмотренном статьями 284
и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе, а также
на предмет наличия безусловных оснований для отмены обжалуемого судебного акта, предусмотренных частью 4 статьи 288 названного Кодекса.

Как следует из материалов дела и установил суд первой инстанции, институт является правообладателем спорного знака обслуживания
«», который относится к комбинированным
и зарегистрирован 30.09.2013с приоритетом от 05.05.2012в отношении следующих услуг:

41-го класса МКТУ «академии [обучение]; клубы здоровья [оздоровительные и фитнес тренировки]; обеспечение интерактивными электронными публикациями, незагружаемыми; обучение заочное; обучение практическим навыкам [демонстрация]; ориентирование профессиональное [советы по вопросам образования или обучения]; организация и проведение коллоквиумов; организация и проведение конгрессов; организация
и проведение мастер-классов [обучение]; организация и проведение семинаров; организация и проведение симпозиумов; переподготовка профессиональная; проведение экзаменов; публикации с помощью настольных электронных издательских систем; публикация интерактивная книг и периодики; услуги баз отдыха [развлечения]; услуги образовательно-воспитательные»;

44-го класса МКТУ «больницы; дома отдыха или санатории; дома
с сестринским уходом; консультации по вопросам фармацевтики; мануальная терапия [хиропрактика]; массаж; медицинские услуги; помощь акушерская; помощь зубоврачебная, стоматология; помощь медицинская; услуги медицинских клиник; санатории; услуги оптиков; услуги психологов; услуги саун; услуги соляриев; услуги телемедицины; услуги терапевтические; услуги фармацевтов [приготовление лекарств по рецептам]; уход
за больными; физиотерапия; центры здоровья; диспансеры».

Общество «Медис» направило в Роспатент возражение, поступившее
в административный орган 25.01.2021, против предоставления правовой охраны спорному знаку обслуживания в отношении всех услуг 41-го, 44-го классов МКТУ, мотивированное несоответствием его регистрации требованиям пункта 8 статьи 1483 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ).

В обоснование возражения общество «Медис» сослалось на то,
что его право на фирменное наименование возникло 26.04.2006, т.е. ранее даты приоритета спорного знака обслуживания (05.05.2012); фирменное наименование включает в себя произвольную часть «Медис»,
что свидетельствует о сходстве двух разных средств индивидуализации
в целом.

Кроме того, податель возражения обращал внимание на фактическое оказание медицинских услуг под своим фирменным наименованием, полагая, что такие услуги однородны услугам 44-го класса МКТУ и услугам
41-го класса МКТУ как связанным с ними, в отношении которых зарегистрирован спорный знак обслуживания.

С учетом этого податель возражения полагал, что имеется вероятность смешения названных средств индивидуализации.

Решением Роспатента от 31.03.2021 возражение общества «Медис» было удовлетворено частично, предоставление правовой охраны спорному знаку обслуживания признано недействительным в отношении услуги
41-го класса МКТУ «клубы здоровья [оздоровительные и фитнес тренировки]» и части услуг 44-го класса МКТУ «больницы; дома отдыха или санатории; дома с сестринским уходом; консультации по вопросам фармацевтики; мануальная терапия [хиропрактика]; массаж; медицинские услуги; помощь акушерская; помощь зубоврачебная, стоматология; помощь медицинская; услуги медицинских клиник; санатории; услуги оптиков; услуги психологов; услуги телемедицины; услуги терапевтические; услуги фармацевтов [приготовление лекарств по рецептам]; уход за больными; физиотерапия; центры здоровья; диспансеры» как не соответствующее требованиям пункта 8 статьи 1483 ГК РФ.

Правовая охрана сохранена в отношении следующего перечня услуг:

41-го класса МКТУ «академии [обучение]; обеспечение интерактивными электронными публикациями, незагружаемыми; обучение заочное; обучение практическим навыкам [демонстрация]; ориентирование профессиональное [советы по вопросам образования или обучения]; организация и проведение коллоквиумов; организация и проведение конгрессов; организация и проведение мастер-классов [обучение]; организация и проведение семинаров; организация и проведение симпозиумов; переподготовка профессиональная; проведение экзаменов; публикации с помощью настольных электронных издательских систем; публикация интерактивная книг и периодики; услуги баз отдыха [развлечения]; услуги образовательно-воспитательные»;

44-го класса МКТУ «услуги саун; услуги соляриев».

Признавая недействительным предоставление правовой охраны спорному знаку обслуживания в указанной части, Роспатент исходил
из того, что данный знак сходен с фирменным наименованием общества «Медис», которое зарегистрировано ранее даты приоритета спорного знака, и что это общество доказало осуществление деятельности, однородной вышеперечисленным услугам, для индивидуализации которых зарегистрирован знак обслуживания института.

Не согласившись с выводами, положенными в основу решения от 31.03.2021, институт обратился в Суд по интеллектуальным правам
с заявлением о признании ненормативного правового акта недействительным.

Суд первой инстанции рассмотрел дело по правилам главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, предусматривающей проверку полномочий органа, принявшего оспариваемый ненормативный акт, установление соответствия оспариваемого акта требованиям закона и иных нормативных актов, а также нарушения этим актом прав и законных интересов заявителя (часть 1 статьи 198, часть 4 статьи 200 названного Кодекса).

Суд первой инстанции признал, что, принимая оспариваемый ненормативный правовой акт, Роспатент действовал в рамках предоставленных ему полномочий.

Суд первой инстанции установил, что согласно свидетельству
о государственной регистрации юридического лица общество «Медис» зарегистрировано с фирменным наименованием «общество с ограниченной ответственностью «Медис» в качестве юридического лица 26.04.2006.

Суд первой инстанции подтвердил вывод Роспатента о сходстве фирменного наименования общества «Медис» и спорного знака обслуживания в связи с фонетическим тождеством словесных элементов «Медис».

Суд первой инстанции признал обоснованным мнение Роспатента
о том, что представленными в материалы дела доказательствами подтверждено ведение лицом, подавшим возражение, под своим фирменным наименованием фактической деятельности по оказанию медицинских услуг.

Признав доказанным осуществление обществом «Медис» деятельности по оказанию медицинских услуг до даты приоритета спорного знака обслуживания, суд первой инстанции подтвердил вывод Роспатента о том, что указанная деятельность подателя возражения является однородной услуге 41-го класса МКТУ «клубы здоровья [оздоровительные и фитнес тренировки]» и части услуг 44-го класса МКТУ «больницы; дома отдыха или санатории; дома с сестринским уходом; консультации по вопросам фармацевтики; мануальная терапия [хиропрактика]; массаж; медицинские услуги; помощь акушерская; помощь зубоврачебная, стоматология; помощь медицинская; услуги медицинских клиник; санатории; услуги оптиков; услуги психологов; услуги телемедицины; услуги терапевтические; услуги фармацевтов [приготовление лекарств по рецептам]; уход за больными; физиотерапия; центры здоровья; диспансеры», в отношении которых предоставлена правовая охрана спорному знаку обслуживания.

Установив изложенные обстоятельства, суд первой инстанции согласился с выводом Роспатента о вероятности смешения противопоставленных средств индивидуализации.

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства президиум Суда по интеллектуальным правам на основании
части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверил соблюдение судом первой инстанции норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии
с частью 4 статьи 288 названного Кодекса основанием для отмены судебного акта в любом случае, и таких нарушений не выявил.

Исследовав доводы, содержащиеся в кассационной жалобе, президиум Суда по интеллектуальным правам установил, что ее заявитель
не оспаривает выводы суда первой инстанции о наличии у Роспатента полномочий по рассмотрению возражений против предоставления правовой охраны товарному знаку и принятию решений по результатам такого рассмотрения, о применимом законодательстве, о сходстве противопоставленных средств индивидуализации, об однородности услуг,
в отношении которых зарегистрирован знак обслуживания, и видов деятельности общества «Медис», а также в отношении того, что общество «Медис» зарегистрировано в качестве юридического лица 26.04.2006.

Поскольку в силу части 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции проверяет законность обжалуемых судебных актов в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, решение суда первой инстанции в отношении вышеназванных выводов суда первой инстанции не проверяется.

В обоснование доводов кассационной жалобы институт ссылается
на то, что правообладатель спорного знака обслуживания зарегистрирован
в качестве юридического лица 12.01.1998, соответственно, 12.01.1998 является датой приоритета спорного знака обслуживания.

Заявитель кассационной жалобы также полагает, что судом первой инстанции допущено неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для дела, поскольку в целях признания предоставления правовой охраны товарному знаку недействительным по пункту 8 статьи 1483 ГК РФ устанавливается фактическое использование фирменного наименования
в отношении однородных товаров и услуг до даты приоритета товарного знака (знака обслуживания) для определения вероятности смешения потребителем товарного знака (знака обслуживания) с фирменным наименованием.

Институт обращает внимание на то, что он как правообладатель спорного знака обслуживания также представил суду доказательства оказания медицинских услуг, а именно договоры оказания медицинских услуг и лицензии, датированные даже ранее даты регистрации третьего лица как юридического лица. Но суд не принял во внимание данные доказательства.

Податель кассационной жалобы, помимо прочего, выражает несогласие с выводами суда первой инстанции о наличии заинтересованности общества «Медис» в подаче возражения, об отсутствии нарушения третьим лицом срока на подачу возражения в рамках данного дела, а также о надлежащем извещении правообладателя спорного средства индивидуализации о дате рассмотрения возражения против предоставления правовой охраны знаку обслуживания по свидетельству Российской Федерации № 497024 административным органом.

Доводы заявителя кассационной жалобы, по сути, сводятся к наличию в действиях подателя возражения признаков недобросовестности
при использовании права на фирменное наименование, что, как полагает институт, не получило надлежащую правовую оценку суда первой инстанции.

Изучив доводы, изложенные в кассационной жалобе, президиум Суда по интеллектуальным правам пришел к следующим выводам.

В соответствии с пунктом 8 статьи 1483 ГК РФ не могут быть
в отношении однородных товаров зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные или сходные до степени смешения
с охраняемым в Российской Федерации фирменным наименованием
или коммерческим обозначением (отдельными элементами таких наименования или обозначения) либо с наименованием селекционного достижения, зарегистрированного в Государственном реестре охраняемых селекционных достижений, права на которые в Российской Федерации возникли у иных лиц ранее даты приоритета регистрируемого товарного знака.

Пунктом 1 статьи 1474 ГК РФ предусмотрено, что юридическому лицу принадлежит исключительное право использования своего фирменного наименования в качестве средства индивидуализации любым
не противоречащим закону способом (исключительное право на фирменное наименование), в том числе путем его указания на вывесках, бланках, в счетах и иной документации, в объявлениях и рекламе, на товарах
или их упаковках.

Согласно пунктам 1 и 2 статьи 1475 ГК РФ на территории Российской Федерации действует исключительное право на фирменное наименование, включенное в Единый государственный реестр юридических лиц (далее – ЕГРЮЛ).

Исключительное право на фирменное наименование возникает со дня государственной регистрации юридического лица либо внесения сведений
об изменении фирменного наименования и прекращается в момент исключения фирменного наименования из ЕГРЮЛ в связи с прекращением юридического лица либо изменением его фирменного наименования.

При этом согласно пункту 1 статьи 1473, пункту 2
статьи 1475 ГК РФ фирменное наименование подлежит охране со дня государственной регистрации юридического лица.

В соответствии с пунктом 6 статьи 1252 ГК РФ, если различные средства индивидуализации (фирменное наименование, товарный знак, знак обслуживания, коммерческое обозначение) оказываются тождественными или сходными до степени смешения и в результате такого тождества или сходства могут быть введены в заблуждение потребители и (или) контрагенты, преимущество имеет средство индивидуализации, исключительное право на которое возникло ранее. Обладатель такого исключительного права может в порядке, установленном ГК РФ, требовать признания недействительным предоставления правовой охраны товарному знаку (знаку обслуживания) либо полного или частичного запрета на использование фирменного наименования или коммерческого обозначения.

При изложенных обстоятельствах закон запрещает в отношении однородных товаров и/или услуг регистрацию в качестве товарного знака обозначения, тождественного или сходного до степени смешения
с охраняемым в Российской Федерации фирменным наименованием, право на которое возникло ранее даты приоритета регистрируемого товарного знака.

Применительно к фирменному наименованию в круг обстоятельств, подлежащих установлению при разрешении вопроса о соответствии
или несоответствии товарного знака требованиям пункта 8
статьи 1483 ГК РФ, входят:

1) соотношение даты возникновения исключительного права
на фирменное наименование, охраняемое на территории Российской Федерации, и даты приоритета спорного товарного знака;

2) наличие или отсутствие тождества либо сходства до степени смешения фирменного наименования (его отдельных элементов) и спорного товарного знака;

3) однородность товаров и услуг, в отношении которых зарегистрирован товарный знак, и видов деятельности юридического лица
с противопоставленным фирменным наименованием (товаров и услуг, относящихся к сфере такой деятельности);

4) использование фирменного наименования до даты приоритета спорного товарного знака.

Президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает, что суд первой инстанции верно определил круг обстоятельств, имеющих значение для разрешения спора и подлежащих исследованию, проверке
и установлению по делу, правильно применил законы и иные нормативные акты, регулирующие спорные правоотношения, дал оценку всем имеющимся в материалах дела доказательствам с соблюдением требований процессуального законодательства.

В отношении довода заявителя кассационной жалобы о сроке
на подачу возражения президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает следующее.

В соответствии с положениями пункта 1 статьи 1513 ГК РФ предоставление правовой охраны товарному знаку может быть оспорено
по основаниям и в сроки, которые предусмотрены статьей 1512 Кодекса, путем подачи возражения против такого предоставления в Роспатент.

Как следует из подпункта 1 пункта 2 статьи 1512 ГК РФ, предоставление правовой охраны товарному знаку может быть оспорено
и признано недействительным полностью или частично в течение всего срока действия исключительного права на товарный знак, если правовая охрана была ему предоставлена с нарушением требований в том числе пункта 8 статьи 1483 Кодекса.

Из материалов настоящего дела следует, что правовая охрана спорного знака обслуживания на дату подачи возражения являлась действующей.

Таким образом, общество «Медис» обратилось в административный орган в пределах предусмотренного статьей 1512 ГК РФ срока.

В связи с изложенным при рассмотрении спора по существу суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что срок на подачу возражения обществом «Медис» не нарушен, необходимость
в его восстановлении отсутствовала.

Суд первой инстанции мотивированно отклонил довод института
об отсутствии заинтересованности общества «Медис» как правообладателя противопоставленного фирменного наименования в подаче возражения против предоставления правовой охраны спорному знаку обслуживания.

Действующим законодательством не определен круг лиц, которые могут быть признаны заинтересованными в оспаривании предоставления правовой охраны товарному знаку (знаку обслуживания) в связи
с его несоответствием положениям пункта 8 статьи 1483 ГК РФ. Вместе с тем предусмотренные названной нормой ограничения в отношении государственной регистрации товарных знаков (знаков обслуживания), сходных до степени смешения, в частности, с фирменным наименованием, возникшим ранее, установлены в пользу правообладателей такого фирменного наименования.

В кассационной жалобе институт выражает несогласие с выводами Роспатента и суда первой инстанции, сделанными в результате соотнесения даты возникновения исключительного права на фирменное наименование третьего лица, охраняемого на территории Российской Федерации, и даты приоритета спорного знака обслуживания.

Как обоснованно отметил суд первой инстанции, из содержания
пункта 8 статьи 1483 ГК РФ следует, что при оценке законности представления правовой охраны товарному знаку с более поздней датой приоритета на основании пункта 8 статьи 1483 Кодекса во внимание принимаются фирменные наименования, права на которые возникли ранее даты приоритета товарного знака.

В силу пункта 1 статьи 1494 ГК РФ приоритет товарного знака устанавливается по дате подачи заявки на товарный знак в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности.

Указание в кассационной жалобе на то, что 12.01.1998 является датой приоритета спорного знака обслуживания с учетом регистрации в качестве юридического лица института, основано на ошибочном толковании норм материального права и не является основанием для отмены принятого судебного акта.

Сведения о дате возникновения правоспособности правообладателя спорного товарного знака (знака обслуживания) сами по себе не входят
в круг обстоятельств, подлежащих императивному установлению
при разрешении вопроса о соответствии или несоответствии товарного знака требованиям пункта 8 статьи 1483 ГК РФ.

Податель кассационной жалобы, видимо, полагает,
что противопоставленное фирменное наименование не может быть учтено
в отношении спорного знака обслуживания, поскольку у института есть еще более ранее фирменное наименование, а следовательно, «вклинившееся» чужое средство индивидуализации не должно учитываться.

В отношении этого президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает следующее.

Наличие у лица, являющегося правообладателем спорного знака обслуживания, прав на иные средства индивидуализации (товарный знак, фирменное наименование, коммерческое обозначение), содержащие обозначения, также сходные до степени смешения со спорным знаком,
не может служить правовым основанием для сохранения правовой охраны спорного знака обслуживания при наличии противопоставленного фирменного наименования независимо от того, когда у этого лица возникли права на указанные самостоятельные средства индивидуализации.

Аналогичный подход отражен в постановлениях президиума Суда
по интеллектуальным правам от 26.03.2014 по делу № СИП-168/2013, от 06.07.2017 по делу № СИП-776/2016 и других и в целом подразумевает соотнесение конкретного спорного средства индивидуализации с другим конкретным противопоставленным средством индивидуализации.

И пункт 6 статьи 1252, и пункт 8 статьи 1483 ГК РФ предполагают сопоставление конкретного спорного товарного знака с конкретным противопоставленным фирменным наименованием. Именно между ними устанавливается смешение.

Учитывая презумпцию законности существования противопоставленного средства индивидуализации, для того чтобы это средство не учитывалось по правилам пункта 6 статьи 1252, статьи 1483 ГК РФ, такая законность должна быть опровергнута в установленном законом порядке (например, исходя из пункта 3 статьи 1474 Кодекса).

Институт ссылается на то, что в таком установленном законом порядке он оспаривает законность существования противопоставленного фирменного наименования в деле № А43-25673/2020 и планирует оспорить также
в ином – отдельном – производстве.

Вместе с тем президиум Суда по интеллектуальным правам
по открытым данным Картотеки арбитражных дел установил,
что производство по делу № А43-25673/2020 не завершено.

Иное заявление в суд пока не подано, по данным самого института.

При таких обстоятельствах законность существования противопоставленного фирменного наименования на настоящий момент
не опровергнута в установленном законом порядке.

В случае последующего опровержения такой законности институт
не лишен права на пересмотр судебных актов по настоящему делу
по правилам главы 37 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Кроме того, противопоставленное средство индивидуализации может не учитываться при недобросовестности его получения.

Так, согласно пункту 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Применение статьи 10 ГК РФ возможно при установлении судом конкретных обстоятельств, свидетельствующих о том, что лицо действовало исключительно с намерением причинить вред другому лицу либо злоупотребило правом в иных формах.

Как отмечено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ), например, признает условие, которому недобросовестно воспрепятствовала или содействовала эта сторона соответственно наступившим или ненаступившим (пункт 3 статьи 157 данного Кодекса); указывает, что заявление такой стороны
о недействительности сделки не имеет правового значения (пункт 5 статьи 166 ГК РФ).

Для признания действий какого-либо лица злоупотреблением правом
в силу статьи 10 ГК РФ судом должно быть установлено, что умысел такого лица был направлен на заведомо недобросовестное осуществление прав. Злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не может являться следствием предположений.

Аналогичный правовой подход изложен в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 01.11.2019 по делу № СИП-580/2017.

При рассмотрении настоящего дела по существу суд первой инстанции на основании полного и всестороннего исследования всех доказательств
и доводов лиц, участвующих в деле, пришел к выводу о том, действия лица, обладающего исключительными правами, направленные на защиту своего исключительного права, сами по себе не свидетельствуют о наличии признаков недобросовестности и не могут быть признаны злоупотреблением правом. Доводы института о недобросовестных (в той или иной форме) действиях третьего лица не подтверждены надлежащими доказательствами.

Довод кассационной жалобы о неиспользовании третьим лицом своего фирменного наименования до даты приоритета спорного знака обслуживания противоречит установленным судом фактическим обстоятельствам дела и представленным в материалы дела доказательствам.

Так, обществом «Медис» были приобщены к материалам дела копии лицензий, договоров оказания медицинских услуг, актов об оказанных услугах, платежных поручений, подтверждающие использование данным лицом своего фирменного наименования до даты приоритета знака обслуживания по свидетельству Российской Федерации № 497024
в отношении деятельности, однородной услуге 41-го класса МКТУ «клубы здоровья [оздоровительные и фитнес тренировки]», а также услугам
44-го класса МКТУ «больницы; дома отдыха или санатории; дома
с сестринским уходом; консультации по вопросам фармацевтики; мануальная терапия [хиропрактика]; массаж; медицинские услуги; помощь акушерская; помощь зубоврачебная, стоматология; помощь медицинская; услуги медицинских клиник; санатории; услуги оптиков; услуги психологов; услуги телемедицины; услуги терапевтические; услуги фармацевтов [приготовление лекарств по рецептам]; уход за больными; физиотерапия; центры здоровья; диспансеры», в отношении которых предоставлена правовая охрана спорному знаку обслуживания.

Оценив представленные в материалы административного дела доказательства, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что ими подтверждается ведение подателем возражения под фирменным наименованием до даты приоритета спорного знака обслуживания соответствующей деятельности, признанной однородной услугам,
в отношении которых предоставлена правовая охрана указанному знаку обслуживания.

Выводы суда первой инстанции о сходстве сравниваемых средств индивидуализации и следующей из такого сходства с учетом установленной однородности деятельности угрозе их смешения в гражданском обороте, а значит, о несоответствии спорного знака обслуживания в отношении перечисленных услуг 41-го, 44-го классов МКТУ требованиям пункта 8 статьи 1483 ГК РФ, фактически не опровергаются.

Рассмотрев довод кассационной жалобы о том, что заявитель кассационной жалобы не был надлежащим образом извещен о дате рассмотрения возражения против предоставления правовой охраны спорному знаку обслуживания Роспатентом, президиум Суда по интеллектуальным правам считает необходимым отметить следующее.

Приказом Министерства науки и высшего образования Российской Федерации, Министерства экономического развития Российской Федерации от 30.04.2020 № 644/261 утверждены Правила рассмотрения и разрешения федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности споров в административном порядке (далее – Правила
№ 644/261).

Согласно пункту 20 Правил № 644/261 уведомление о принятии возражения или заявления к рассмотрению направляется правообладателю почтовым отправлением. При этом по адресу для переписки на территории Российской Федерации указанное уведомление направляется с уведомлением о вручении.

Как следует из пункта 21 Правил № 644/261, лицо, подавшее возражение или заявление, и правообладатель, уведомленный о принятии возражения или заявления к рассмотрению, считаются надлежащим образом уведомленными о дате, времени и месте заседания коллегии, а также ознакомленными с возражением или заявлением, с документами
и материалами, относящимися к предмету спора, и с информацией
о движении дела со дня опубликования соответствующих документов, материалов или информации на официальном сайте или получения соответствующего почтового или электронного отправления.

Сторона спора считается надлежащим образом уведомленной
о принятии возражения или заявления к рассмотрению в случаях:

отказа от получения почтового отправления, когда такой отказ зафиксирован организацией почтовой связи;

неявки в отделение почтовой связи за получением почтового отправления;

отсутствия правообладателя по указанному в государственном
или международном реестре адресу;

вручения почтового отправления уполномоченному лицу филиала
или представительства правообладателя – юридического лица;

вручения почтового отправления представителю правообладателя.

Из представленных в материалы дела доказательств следует,
что Роспатент 11.02.2021 направлял в адрес правообладателя, а также
по адресу для переписки, указанным в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации (далее – Государственный реестр), соответствующее уведомление о дате проведения заседания коллегии – 01.03.2021.

Почтовая корреспонденция в адрес заявителя (ул. Школьная, д. 49, Москва, 109544) прибыла в место вручения 13.02.2021; 14.03.2021 зафиксирован возврат отправления, что подтверждается сведениями, размещенными на официальном сайте Почты России в разделе «Отслеживание почтовых отправлений» в отношении отправления
с идентификатором 12599356021593. По указанному в Государственном реестре адресу для переписки (а/я 472, общество с ограниченной ответственностью «Патентная экспертиза» для А.В. Павлова) корреспонденция, содержащая уведомление, поступила 13.02.2021, тогда как 14.02.2021 письмо возвращено отправителю по причине отсутствия адресата по указанному адресу, что прямо следует из отметки на конверте, в котором уведомление направлялось правообладателю.

Таким образом, соответствующую обязанность по направлению правообладателю уведомления о принятии возражения к рассмотрению Роспатент исполнил.

Заявитель кассационной жалобы не представил доказательств того,
что Почта России нарушила свою обязанность по доставке почтовой корреспонденции.

Как следует из пункта 1 статьи 1503 ГК РФ, в Государственный реестр вносятся товарный знак, сведения о правообладателе, дата приоритета товарного знака, перечень товаров, для индивидуализации которых зарегистрирован товарный знак, дата его государственной регистрации, другие сведения, относящиеся к регистрации товарного знака, а также последующие изменения этих сведений.

В силу пункта 1 статьи 1232 ГК РФ правообладатель обязан уведомлять соответственно федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности и федеральный орган исполнительной власти по селекционным достижениям (статья 1246 Кодекса) об изменении относящихся к государственной регистрации результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации сведений о правообладателе: наименования или имени, места нахождения или места жительства и адреса для переписки. Риск неблагоприятных последствий в случае, если такое уведомление соответствующего федерального органа исполнительной власти не сделано или представлены недостоверные сведения, несет правообладатель.

В свою очередь, институт, осуществляя предпринимательскую деятельность, указав в публичном реестре товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации адрес своего места нахождения,
а также адрес для переписки, не обеспечив получение по данным адресам почтовой корреспонденции и иных юридически значимых сообщений ввиду отсутствия договора с организацией почтовой связи или отсутствия адресата по месту его нахождения, принял на себя соответствующие риски
и неблагоприятные последствия.

Президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает, что изложенные в кассационной жалобе доводы института фактически сводятся не к аргументам о неправильном применении судом первой инстанции норм материального права, о нарушении норм процессуального права либо
о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела,
а к несогласию заявителя кассационной жалобы с выводами суда первой инстанции и направлены на переоценку собранных по делу доказательств
и установленных на их основании обстоятельств дела.

Приведенные доводы заявлены без учета компетенции суда кассационной инстанции, поскольку переоценка имеющихся в материалах дела доказательств и установленных судом первой инстанции обстоятельств не входит в полномочия суда кассационной инстанции, определенные главой 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 № 13 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел
в арбитражном суде кассационной инстанции», с учетом того, что наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, устанавливается судом на основании доказательств
по делу (часть 1 статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), переоценка судом кассационной инстанции доказательств по делу, т.е. иные по сравнению со сделанными судами первой и апелляционной инстанций выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, в частности относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности (часть 2 статьи 71 названного Кодекса), не допускается.

Президиум Суда по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся доказательствам, пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

В силу статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации понесенные в связи с уплатой государственной пошлины при подаче кассационной жалобы судебные расходы относятся на заявителя кассационной жалобы.

Поскольку фактически институт уплатил государственную пошлину при подаче кассационной жалобы по платежному поручению
от 25.01.2022 № 167 в размере 3000 рублей, излишне уплаченная государственная пошлина в размере 1500 рублей подлежит возврату
из федерального бюджета на основании статьи 333.40 Налогового кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, президиум Суда по интеллектуальным правам

ПОСТАНОВИЛ:

решение Суда по интеллектуальным правам от 30.11.2021 по делу
№ СИП-360/2021 оставить без изменения, кассационную жалобу общества
с ограниченной ответственностью «Институт управления медицинскими рисками и оптимизации страхования» – без удовлетворения.

Возвратить обществу с ограниченной ответственностью «Институт управления медицинскими рисками и оптимизации страхования» из федерального бюджета 1500 (одна тысяча пятьсот) рублей государственной пошлины, излишне уплаченной по платежному поручению от 25.01.2022
№ 167 при подаче кассационной жалобы.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий

Л.А. Новоселова

Члены президиума

Г.Ю. Данилов

В.А. Корнеев

В.А. Химичев

Н.Л. Рассомагина

А.Н. Березина