Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационные жалобы общества с ограниченной ответственностью «Компания Фрог» (ул. Куусинена, д. 4/6, корп. А, Москва, 123308, ОГРН 1027700391982) и Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200) на решение Суда по интеллектуальным правам от 02.03.2021 по делу № СИП-577/2020

по заявлению общества с ограниченной ответственностью «Компания Фрог» о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 29.04.2020 об отказе в удовлетворении поступившего 03.03.2020 возражения на решение от 17.02.2020 об отказе в государственной регистрации товарного знака по заявке № 2018753607.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены общество с ограниченной ответственностью «АГЕНТСТВО ФТМ, ЛТД.» (ул. Мосфильмовская, д. 1, стр. 1, этаж 4, пом. V, комн. 9, Москва, 119285, ОГРН 1027739090290) и Чуковский Дмитрий Дмитриевич (Москва).

В судебном заседании приняли участие представители:

отобщества с ограниченной ответственностью «Компания Фрог»– Лабзин М.В. (по доверенности от 30.06.2020);

от Федеральной службы по интеллектуальной собственности – Субботин А.А. (по доверенности от 24.08.2020 № 01/32-901/41).

Президиум Суда по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью «Компания Фрог» (далее – компания) обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 29.04.2020 об отказе в удовлетворении поступившего 03.03.2020 возражения на решение от 17.02.2020 об отказе в государственной регистрации товарного знака по заявке № 2018753607 в части отказа в удовлетворении возражения в отношении услуг 43-го класса «закусочные; кафе; кафетерии; рестораны; рестораны самообслуживания; столовые на производстве и в учебных заведениях; услуги баров; услуги по приготовлению блюд и доставке их на дом; услуги ресторанов вашоку; услуги ресторанов лапши «удон» и «соба» Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее – МКТУ).

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены общество с ограниченной ответственностью
«АГЕНСТВО ФТМ, ЛТД.» (далее – общество) и Чуковский Дмитрий Дмитриевич.

Решением Суда по интеллектуальным правам от 02.03.2021 заявленные требования удовлетворены: решение Роспатента от 29.04.2020 об отказе в удовлетворении поступившего 03.03.2020 возражения на решение от 17.02.2020 об отказе в государственной регистрации товарного знака по заявке № 2018753607 признано недействительным как не соответствующее пункту 3 и подпункту 1 пункта 9 статьи 1483 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ). Суд обязал Роспатент повторно рассмотреть возражение от 03.03.2020 на решение от 17.02.2020 об отказе в государственной регистрации товарного знака по заявке № 2018753607.

В кассационной жалобе, поданной в президиум Суда по интеллектуальным правам, ссылаясь на неправильное применение судом первой инстанции норм материального права, компания просит изменить решение суда первой инстанции и в качестве восстановления своих нарушенных прав обязать административный орган зарегистрировать обозначение по заявке № 2018753607 как знак обслуживания в отношении услуг 43-го класса МКТУ «закусочные; кафе; кафетерии; рестораны; рестораны самообслуживания; столовые на производстве и в учебных заведениях; услуги баров; услуги по приготовлению блюд и доставке их на дом; услуги ресторанов вашоку; услуги ресторанов лапши «удон» и «соба»».

Компания указывает на необоснованный вывод суда первой инстанции о том, что при поступлении Роспатенту обращения заинтересованного лица в порядке пункта 1 статьи 1493 и абзаца третьего пункта 1 статьи 1499 ГК РФ оно подлежит учету и наделяет административный орган полномочием применить основание по подпункту 1 пункта 9 статьи 1483 названного Кодекса к отказу в регистрации при экспертизе заявки на товарный знак (включая процедуру рассмотрения возражения на отказ в регистрации), если этого требует такое лицо.

По мнению компании, такое толкование суда первой инстанции расходится с верным определением судом требований к процедуре, в рамках которой данное основание к отказу в регистрации должно применяться, выражающихся в состязательности, возможности предоставлять доказательства, заявлять по ним свои доводы и возражения.

Компания ссылается на то, что нормы статьей 1493 и 1499 ГК РФ такой процедуры не предусматривают, поскольку указывают только на возможность заинтересованного лица обратиться в Роспатент с доводами и на право административного органа эти доводы учесть.

В связи с этим компания полагает, что при предлагаемом судом первой инстанции толковании пункта 1 статьи 1493 и пункта 1 статьи 1499 ГК РФ нет той самой состязательной процедуры рассмотрения спора о наличии авторского права и других условий применения подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 указанного Кодекса с предоставлением его сторонам возможности предоставлять свои доказательства, заявлять по ним свои доводы и возражения, которую исходя из выводов самого суда первой инстанции требует для себя подпункт 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ.

Кроме того, компания не согласна с выводом суда первой инстанции о том, что обратившееся в Роспатент заинтересованное лицо может и должно быть привлечено к участию в процедуре рассмотрения возражения заявителя против отказа в регистрации товарного знака, если доводы этого лица не были учтены при принятии такого решения (например, как в данном случае, когда первоначальный отказ в регистрации по заявке на товарный знак был обоснован иными выводами).

Указывая в обжалуемом решении административному органу на то, что при новом рассмотрении возражения заявителя на ранее вынесенный ему отказ в регистрации товарного знака необходимо привлечь к участию в этой процедуре третье лицо, которое обратилось с требованием не осуществлять регистрацию товарного знака, суд первой инстанции, по мнению компании, фактически инициировал не предусмотренную законодателем процедуру рассмотрения спора, не учитывая при этом общезапретительный принцип публичного права (к которому относится регламентация правил рассмотрения споров в Палате по патентным спорам) «разрешено только то, что предусмотрено законом».

Компания полагает, что предложенное судом первой инстанции применение законодательства по аналогии (абзац третий страницы 27 решения) недопустимо, поскольку нормы, устанавливающие процедуру рассмотрения споров Роспатентом, относятся к нормам публичного права, а поэтому статья 6 ГК РФ не подлежит применению.

Таким образом, с позиции компании, суд первой инстанции применил положение статьи 6 ГК РФ, которое применению не подлежало, и дал неверное толкование положениям пункта 1 статьи 1493 и абзаца третьего пункта 1 статьи 1499 данного Кодекса, поскольку они подлежат ограничительному толкованию и наделяют Роспатент полномочиями учитывать и применять лишь те основания к отказу в регистрации из указанных в обращениях к нему, которые административный орган вправе применять в силу абзаца 2 пункта 1 статьи 1499 ГК РФ.

Кроме того, компания ссылается на то, что суд первой инстанции не принял во внимание правовую позицию президиума Суда по интеллектуальным правам, содержащуюся в постановлении от 27.02.2017 по делу № СИП-162/2016, согласно которой Роспатент при рассмотрении возражения заявителя на решение об отказе в государственной регистрации товарного знака, ранее принятое по его заявке, не вправе приводить никакие новые правовые основания к отказу в государственной регистрации, чем указанные в решении по заявке на товарный знак.

Таким образом, компания считает, что административный орган превысил свои полномочия, а принятый ненормативный правовой акт подлежал признанию недействительным уже в силу того, что в нем приведено иное правовое основание для отказа в регистрации товарного знака, чем в решении, ранее принятом по итогам экспертизы заявки.

Вышеуказанные ошибки в применении норм материального права привели, по мнению компании, к неверному выводу суда первой инстанции о том, что допущенные Роспатентом нарушения могут быть исправлены при новом рассмотрении возражения заявителя. Учитывая, что на стадии рассмотрения возражения административный орган был не вправе применять положения подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ, а нарушения спорным обозначением требований пункта 3 статьи 1483 приведенного Кодекса признаны судом первой инстанции необоснованными, компания полагает, что в качестве действий, устраняющих допущенные Роспатентом нарушения закона, суду необходимо было избрать возложение на административный орган обязанности по регистрации товарного знака.

В своей кассационной жалобе, ссылаясь на неправильное применение судом первой инстанции норм материального права и нарушение норм процессуального права, Роспатент просит отменить решение от 02.03.2021 и направить дело на новое рассмотрение.

Административный орган полагает, что суд первой инстанции пришел к необоснованному выводу о нарушении Роспатентом процедуры рассмотрения возражения компании, а также о несоответствии ненормативного правового акта требованиям пункта 9 статьи 1483 ГК РФ.

Административный орган ссылается на то, что положения Правил подачи возражений и заявлений и их рассмотрения в Палате по патентным спорам, утвержденных приказом Российского агентства по патентам и товарным знакам от 22.04.2003 № 56 (далее – Правила № 56), не предусматривают привлечение правообладателя (правопреемника) того или иного противопоставленного заявленному обозначению объекта исключительных прав при рассмотрении возражений, поданных в порядке статьи 1500 ГК РФ. По мнению Роспатента, сформулированный судом первой инстанции подход о необходимости привлечения третьего лица при новом рассмотрении возражения компании на решение об отказе в государственной регистрации обозначения в качестве товарного знака не основан на положениях Правил № 56.

Роспатент полагает, что поскольку правообладатель (правопреемник) литературного произведения Корнея Ивановича Чуковского «Приключения Бибигона» был привлечен судом первой инстанции к участию в деле, то суд самостоятельно мог рассмотреть вопрос о несоответствии регистрации обозначения по заявке № 2018753607 в качестве товарного знака по смыслу подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ без возложения на административный орган обязанности повторно рассмотреть возражение компании.

Роспатент указывает на необоснованность вывода суда первой инстанции о том, что оспариваемый ненормативный правовой акт не соответствует требованиям пункта 3 статьи 1483 ГК РФ.

Административный орган ссылается на то, что в своем решении и в отзыве на заявление приводил обстоятельства и доводы о том, что литературное произведение «Приключение Бибигона» было широко известно среднему российскому потребителю до даты приоритета оспариваемого обозначения по заявке № 2018753607, а соответственно, использование имени персонажа известного на территории Российской Федерации литературного произведения в качестве средства индивидуализации оказываемых компанией услуг могло восприниматься российскими потребителями как расширение области деятельности непосредственно правообладателя литературного произведения или как использование такого обозначения с его согласия.

По мнению Роспатента, суд первой инстанции не дал оценки вышеуказанным доводам в мотивировочной части решения, чем нарушил статью 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В судебном заседании президиума Суда по интеллектуальным правам приняли участие представители компании и Роспатента.

Представитель компании поддержал доводы, изложенные в своей кассационной жалобе и в отзыве на кассационную жалобу Роспатента, просил ее удовлетворить, а кассационную жалобу административного органа оставить без удовлетворения.

Представитель Роспатента поддержал доводы своей кассационной жалобы и возражал против удовлетворения кассационной жалобы компании.

Общество и Чуковский Д.Д., надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного заседания (ранее принимали участие в судебном заседании 31.05.2021), в том числе путем направления в их адрес копий определения о принятии кассационной жалобы к производству, а также посредством публичного уведомления на официальном сайте Суда по интеллектуальным правам http://ipc.arbitr.ru, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в их отсутствие.

Законность обжалуемого судебного акта проверена президиумом Суда по интеллектуальным правам в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе, а также на предмет наличия безусловных оснований для отмены обжалуемого судебного акта, предусмотренных частью 4 статьи 288 названного Кодекса.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, компанией подана заявка № 2018753607 на регистрацию обозначения «БИБИГОН» (дата приоритета – 05.12.2018) в качестве знака обслуживания в отношении услуг 35, 41-го и 43-го классов МКТУ.

По результатам экспертизы заявленного обозначения Роспатент 17.02.2020 принял решение об отказе в государственной регистрации знака обслуживания в отношении заявленных услуг ввиду его несоответствия требованиям пункта 3 и пункта 6 статьи 1483 ГК РФ.

В заключении по результатам экспертизы указано, что заявленное обозначение сходно до степени смешения со словесным товарным знаком по свидетельству Российской Федерации № 237940 с приоритетом от 17.11.2000, зарегистрированным на другое лицо в отношении услуг
35, 41-го классов МКТУ, однородных заявленным услугам 35, 41-го классов МКТУ. Кроме того, заявленное словесное обозначение представляет собой имя героя сказки Чуковского К.И. «Приключения Бибигона», написанной и опубликованной в 1945-1946 годах (https://vini?puh.ru/chukovskij-k/priklyucheniya-bibigona-kornej-chukovskij/).

С учетом широкой известности произведений Чуковского К.И. использование имени персонажа в знаке обслуживания способно вызывать ассоциации с тем, что лицо, оказывающее услуги, маркируемые данным обозначением, имеет разрешение на использование результатов творческого труда, относящихся к авторским правам иного лица.

Не согласившись с отказом в государственной регистрации знака обслуживания, компания обратилась 03.03.2019 в Роспатент с возражением, в котором привела следующие доводы:

экспертиза не указывает причины, в силу которых можно полагать наличие у потребителей ассоциаций с правообладателем исключительных прав, как будто сама собой разумеется уверенность потребителей в том, что всякий, кто использует имя персонажа, обязательно имеет согласие от наследников, даже если автор давно умер;

экспертиза не анализирует и степень известности того конкретного произведения, в котором присутствует персонаж под именем «Бибигон»;

закон как средство обеспечения баланса публичных и частных интересов вряд ли может ограничивать частный интерес лица, желающего использовать то или иное обозначение для индивидуализации своих товаров (услуг), вероятностью возникновения у потребителей ассоциаций, которые не имеют никакого отношения к потребительским свойствам этих товаров (услуг), к месту их производства или сбыта, к конкретному производителю или к иным характеристикам, способным повлечь ошибку в выборе нужного товара, а имеют отношение, например, только к факту договорной связи двух лиц: дало ли одно другому согласие или нет;

само по себе обозначение «БИБИГОН» никакой информации о товаре и изготовителе не несет, а потому в силу вышеуказанной нормы способность введения потребителей в заблуждение может быть обусловлена только ассоциациями при его восприятии именно как обозначения товаров (услуг) конкретного лица;

обозначение «БИБИГОН» никем не использовалось для обозначения каких-либо товаров и услуг, фактические ассоциативные связи в силу широкой известности более раннего использования не доказаны (как и широкая известность конкретного произведения «Приключения Бибигона»).

Притязания в отношении каких-либо услуг 35-го класса МКТУ были компанией исключены при ответе на уведомление, а доводы экспертизы об однородности услуг 41-го класса МКТУ заявитель счел ошибочными только в части услуги «клубы-кафе ночные (развлечения)», «услуги диск-жокеев» и «услуги караоке».

На заседании коллегии Палаты по патентным спорам, состоявшемся 23.04.2020, административный орган выявил дополнительные обстоятельства, не указанные в заключении по результатам экспертизы при вынесении решения, а именно: на основании пункта 9 статьи 1483 ГК РФ заявленное обозначение не может быть зарегистрировано в качестве знака обслуживания в отношении всех заявленных услуг, поскольку заявленное обозначение является тождественным персонажу известного произведения, а именно персонажу Бибигон сказки Чуковского К.И. «Приключения Бибигона», написанной и опубликованной в 1945-1946 годах.

Решением от 29.04.2020 Роспатент отказал в удовлетворении возражения.

Принимая оспариваемый ненормативный правовой акт, административный орган исходил из того, что заявленное на регистрацию словесное обозначение «БИБИГОН» представляет собой имя персонажа сказки Чуковского К.И. «Приключения Бибигона». Анализ источников словарно-справочной информации не выявил других значений слова «БИБИГОН», отличных от имени персонажа указанной сказки. Следовательно, само по себе слово «БИБИГОН» не является распространенным, носит фантазийный характер и было впервые упомянуто именно в качестве имени персонажа, являющегося объектом авторского права.

На основании положений пункта 7 статьи 1259 ГК РФ Роспатент пришел к выводу о том, что слово «БИБИГОН» является оригинальным и носит творческий характер, в связи с чем является результатом творческого труда автора. Заявитель не представил согласие правообладателя исключительного права на литературное произведение «Приключения Бибигона» с целью регистрации имени персонажа произведения в качестве знака обслуживания.

При принятии оспариваемого ненормативного правового акта Роспатент учел, что заявитель не представил материалов, из которых следовало бы, что данное обозначение являлось бы для среднего российского потребителя общеупотребимым словом, не обладающим творческим характером и ставшим известным не в связи с названием литературного произведения.

По мнению административного органа, использование имени персонажа литературного произведения в качестве средства индивидуализации оказываемых услуг может восприниматься российским потребителем как увеличение непосредственно правообладателем своего присутствия на рынке и расширение области деятельности либо как использование такого обозначения с согласия правообладателя; намерение зарегистрировать на другое лицо обозначение «БИБИГОН», ставшее известным благодаря творческому труду иного лица, может быть расценено как использование репутации известного обозначения.

Роспатент подтвердил наличие оснований для отказа в государственной регистрации товарного знака и по пункту 3 статьи 1483 ГК РФ, поскольку заявленное на регистрацию обозначение способно ввести потребителя в заблуждение в отношении лица, оказывающего услуги. Так как заявленное обозначение представляет собой словесный элемент «БИБИГОН», который прямым образом влияет на имитацию и на сходство первого впечатления, производимого заявленным обозначением и названием литературного произведения, потребитель может быть введен в заблуждение в отношении лица, оказывающего услуги 35, 41-го классов МКТУ, либо полагать, что такое использование осуществляется с согласия правообладателя.

Полагая, что решение Роспатента от 29.04.2020 не соответствует закону и нарушает ее права и законные интересы, компания обратилась в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании решения недействительным как не соответствующего требованиям пункта 3 и подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ.

Дело рассмотрено судом первой инстанции по правилам главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, предусматривающей проверку полномочий органа, принявшего оспариваемый ненормативный акт, установление соответствия оспариваемого акта требованиям закона и иных нормативных актов, а также нарушения этим актом прав и законных интересов заявителя (часть 1 статьи 198, часть 4 статьи 200 названного Кодекса).

Суд первой инстанции установил, что, принимая оспариваемый ненормативный акт, административный орган действовал в рамках предоставленных ему полномочий.

Учитывая, что компанией оспаривалось решение Роспатента только в части отказа в государственной регистрации товарного знака в отношении услуг 43-го класса МКТУ, ненормативный правовой акт в остальной части (касательно отказа в государственной регистрации знака обслуживания в отношении услуг 41-го класса МКТУ) судом первой инстанции не проверялся.

С учетом даты подачи заявки на регистрацию спорного знака обслуживания (05.12.2018) суд первой инстанции определил в качестве применимого в данном споре законодательства ГК РФ и Правила составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденные приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 № 482 (далее – Правила № 482). При этом, как указал суд первой инстанции, порядок рассмотрения Роспатентом возражения компании регламентирован Правилами № 56.

Суд первой инстанции признал не основанным на нормах действующего законодательства вывод Роспатента о несоответствии заявленного на государственную регистрацию обозначения положениям подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ.

Как указал суд первой инстанции, оценка обозначения на соответствие требованиям указанной нормы производится исходя из восприятия этого обозначения рядовыми, средними потребителями – адресатами товаров и услуг, для индивидуализации которых испрашивается правовая охрана обозначения, в отношении конкретных товаров/услуг. Соответствующая оценка производится в силу восприятия этого обозначения на конкретную дату – дату подачи заявки на государственную регистрацию товарного знака (знака обслуживания) в Роспатент. При этом при рассмотрении дел об оспаривании решений административного органа, принятых на основании пункта 3 статьи 1483 ГК РФ, учитываются существующие или вероятные ассоциативные связи, возникающие у потребителей в связи со спорным обозначением, исходя из имеющихся в материалах дела доказательств. Представленные доказательства относимы, если на их основании возможно установить имеющиеся или вероятные ассоциативные связи именно той группы потребителей, которым адресованы товары/услуги, для которых обозначение заявлено на регистрацию или зарегистрировано.

С учетом приведенных правовых подходов суд первой инстанции признал: Роспатент не доказал, что в связи с включением в заявленное на регистрацию обозначение словесного элемента «БИБИГОН» потребитель может быть введен в заблуждение в отношении лица, оказывающего услуги 43-го класса МКТУ, либо полагать, что такое использование осуществляется с согласия правообладателя.

Проверяя решение Роспатента на соответствие требованиям подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ, которая устанавливает в отношении регистрации товарных знаков, тождественных известным в Российской Федерации на дату подачи заявки названиям произведений, ограничения в пользу правообладателей и их правопреемников, суд первой инстанции пришел к выводу о существенном нарушении административным органом процедуры рассмотрения возражения компании.

Суд первой инстанции установил, что общество до принятия решения экспертизы обратилось в Роспатент с письмом от 02.08.2019 № 04/147-19, в котором указало на представление им интересов Чуковского Д.Д. (правопреемника Чуковского К.И.). В данном письме содержалось уведомление в отношении того, что компания не получала согласие на регистрацию в качестве знака обслуживания персонажа Бибигон, а в соответствии с поручением Чуковского Д.Д. общество просило отказать в государственной регистрации знака обслуживания по заявке № 2018753607. К тексту обращения приложены выданное на имя Чуковского Д.Д. свидетельство о праве на наследство, копия доверенности, копия агентского договора от 18.05.2015.

Суд первой инстанции указал на то, что названное письмо подлежит квалификации как обращение, поданное в соответствии с нормами пункта 1 статьи 1493, абзацем третьим пункта 1 статьи 1499 ГК РФ. Отсутствие в тексте письма ссылки на указанные нормы ГК РФ не имеет самостоятельного правового значения, так как из текста данного документа явно следует волеизъявление правообладателя в отношении несогласия с государственной регистрацией обозначения. Обращение от имени Чуковского Д.Д. подано до даты принятия решения о государственной регистрации знака обслуживания по заявке № 2018753607, следовательно, изложенные в нем доводы подлежали учету при проведении экспертизы заявленного обозначения.

Суд первой инстанции отметил, что решение об отказе в регистрации знака обслуживания не мотивировано поступившим в Роспатент обращением представителя правообладателя, в котором прямо выражено волеизъявление в отношении отказа в государственной регистрации спорного обозначения. Из текста оспариваемого решения от 29.04.2020 также не усматривается, что выводы административного органа о несоответствии заявленного на регистрацию обозначения требованиям подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ были сделаны с учетом поступившего 05.08.2019 обращения представителя Чуковского Д.Д.

Суд первой инстанции пришел к выводу том, что положения подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ защищают частный интерес субъекта авторского права, тем самым установлениефакта наличия исключительного права на объект авторского права и других фактических обстоятельств, необходимых для применения подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ, должно происходить в условиях состязательной процедуры рассмотрения спора с предоставлением его сторонам возможности предъявлять доказательства, заявлять доводы и возражения. Ссылаясь на статью 6 ГК РФ, абзац третий пункта 3.1, пункты 4.7, 4.8 Правил № 56, суд первой инстанции, пришел к выводу о том, что Роспатенту следовало рассмотреть вопрос о привлечении правообладателя обращения к участию в административной процедуре.

Суд первой инстанции отметил, что имеющие правовое значение для дела обстоятельства (охраноспособность произведения, существовавшего на дату подачи заявки на регистрацию знака обслуживания, его известность в Российской Федерации на дату подачи заявки на регистрацию товарного знака, тождественность обозначения, регистрируемого в качестве товарного знака, персонажу известного произведения, восприятие потребителями товара, для индивидуализации которого заявлено на регистрацию обозначение, этого обозначения как персонажа конкретного произведения, отсутствие согласия правообладателя такого произведения на регистрацию тождественного персонажу произведения товарного знака)устанавливаются исходя из доводов правообладателя на произведение Чуковского К.И.

Кроме того, суд первой инстанции указал на то, что в материалы дела не представлены доказательства в отношении степени известности произведения «Приключения Бибигона» в настоящее время, а равно узнаваемость персонажа произведения в товарном знаке, и именно правообладатель произведения должен иметь возможность в ходе административной процедуры представить доказательства в отношении обстоятельств, которые входят в предмет доказывания по делу. В противном случае, явно располагая информацией об отсутствии согласия правообладателя произведения на регистрацию тождественного персонажу товарного знака, Роспатент будет лишен возможности установить вышеназванные обстоятельства, имеющие правовое значение

С учетом изложенного суд первой инстанции пришел к выводу о том, что участие подателя обращения в административной процедуре по вопросу о государственной регистрации знака обслуживания с наделением его правомочиями по представлению доказательств в подтверждение своих доводов и возражений обеспечивает процессуальную экономию, направлено на предотвращение государственной регистрации неохраноспособного обозначения в качестве товарного знака и необходимости оспаривания уже зарегистрированного товарного знака заинтересованным лицом путем подачи соответствующего возражения (пункт 2 статьи 1512, пункты 1 и 2 статьи 1513 ГК РФ).

На основании изложенного суд первой инстанции констатировал, что в оспариваемом решении не содержится оценка представленного правообладателем обращения, а оценка этого довода на данной стадии по существу может привести к предрешению выводов Роспатента об обстоятельствах, установление которых относится к компетенции указанного государственного органа.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что административный орган для восстановления нарушенных прав компании обязан повторно рассмотреть ее возражение на решение от 17.02.2020 об отказе в государственной регистрации знака по заявке № 2018753607.

В порядке кассационного производства президиумом Суда по интеллектуальным правам на основании части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверено соблюдение судом первой инстанции норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии с частью 4 статьи 288 названного Кодекса основанием для отмены судебного акта в любом случае,и таких нарушений не выявлено.

Президиум Суда по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе Роспатента и в отзыве на нее, заслушав принявших участие в судебном заседании представителей компании и административного органа, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся доказательствам, пришел к следующим выводам.

Согласно подпункту 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ не допускается государственная регистрация в качестве товарных знаков обозначений, представляющих собой или содержащих элементы, являющиеся ложными или способными ввести в заблуждение потребителя в отношении товара либо его изготовителя.

Указанная норма материального права закрепляет абсолютное основание для отказа в регистрации обозначения в качестве товарного знака и касается случаев, когда само обозначение в силу определенных признаков является ложным или вводящим в заблуждение потребителя.

В соответствии с пунктом 37 Правил № 482 при рассмотрении вопроса о ложности или способности обозначения ввести потребителя в заблуждение относительно товара или его изготовителя учитывается, что к таким обозначениям относятся, в частности, обозначения, порождающие в сознании потребителя представление об определенном качестве товара, его изготовителе или месте происхождения, которое не соответствует действительности. В случае если ложным или вводящим в заблуждение является хотя бы один из элементов обозначения, то обозначение признается ложным или вводящим в заблуждение.

Как отмечено в пункте 3.1 Рекомендаций по отдельным вопросам экспертизы заявленных обозначений, утвержденных приказом Российского агентства по патентам и товарным знакам от 23.03.2001 № 39 (далее – Рекомендации № 39), обозначение может содержать элементы, как прямо указывающие на сведения об изготовителе или месте происхождения товара, так и элементы, порождающие у потребителя представление об этих сведениях через ассоциации.

Элементы обозначений, содержащие не соответствующие действительности сведения об изготовителе или месте происхождения товара через ассоциации, которые они вызывают у потребителя, относят к способным ввести потребителя в заблуждение.

Способность введения в заблуждение элементами обозначений и обозначением в целом не является очевидной и, как правило, определяется через ассоциативный ряд при восприятии потребителем обозначения, вызывая у него различные представления о товаре и изготовителе; соответствующая способность носит вероятностный характер.

Способность обозначения вводить потребителя в заблуждение может возникнуть у потребителя в результате ассоциации, в том числе с иным лицом, основанной на предшествующем опыте потребителя.

Под способностью товарного знака ввести в заблуждение потребителя подразумевается, в частности ситуация, когда информация, содержащаяся в товарном знаке (знаке обслуживания), может создать искаженное представление о товаре и его производителе, способное повлиять на решение потребителя.

Для установления наличия возможности введения потребителей в заблуждение в отношении лица, оказывающего услуги, необходимо установление факта осведомленности потребителя о ранее существовавшем обозначении и об ассоциации его с иным лицом, не являющимся правообладателем товарного знака, в том числе и на основании предшествующего опыта потребителя об использовании тождественного или сходного обозначения в гражданском обороте лицом, отличным от правообладателя.

Для вывода о возникновении у потребителей ассоциации определенного обозначения с конкретным исполнителем услуг необходимо наличие доказательств, не только подтверждающих введение в гражданский оборот услуг со сходным обозначением иным исполнителем услуг, но и подтверждение возникновения у потребителей устойчивой ассоциативной связи между самой услугой и лицом, оказывающим услуги.

Оценка обозначения на соответствие требованиям подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ производится исходя из восприятия этого обозначения рядовыми, средними потребителями – адресатами товаров и услуг, для индивидуализации которых испрашивается правовая охрана обозначения, в отношении конкретных товаров /услуг.

Соответствующая оценка производится исходя из восприятия этого обозначения на конкретную дату – дату подачи заявки на государственную регистрацию товарного знака (знака обслуживания) в Роспатент.

При этом при рассмотрении дел об оспаривании решений Роспатента, принятых на основании пункта 3 статьи 1483 ГК РФ, учитываются существующие или вероятные ассоциативные связи, возникающие у потребителей в связи со спорным обозначением, исходя из имеющихся в материалах дела доказательств. Представленные доказательства относимы, если на их основании возможно установить имеющиеся или вероятные ассоциативные связи именно той группы потребителей, которым адресованы услуги, для которых обозначение заявлено на регистрацию или зарегистрировано.

Таким образом, исходя из вышеизложенных норм ГК РФ,
Правил № 482, а также разъяснений, содержащихся в Рекомендациях № 39, статьи 65, части 5 статьи 200 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о распределении бремени доказывания по данной категории дел, для обоснования правомерности отказа в предоставлении правовой охраны товарному знаку (знаку обслуживания) на основании подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ Роспатенту в рамках настоящего процесса необходимо было доказать, что при восприятии спорного обозначения через ассоциации, вызванные этим знаком, в сознании потребителя может возникнуть представление об изготовителе товара / исполнителе услуги, которое не соответствует действительности, и тем самым потребитель может быть введен в заблуждение.

Президиум Суда по интеллектуальным правам находит обоснованным вывод суда первой инстанции о том, что Роспатент не доказал, что в связи с включением в заявленное на регистрацию обозначение словесного элемента «БИБИГОН» потребитель может быть введен в заблуждение в отношении лица, оказывающего услуги
43-го класса МКТУ, либо полагать, что такое использование осуществляется с согласия правообладателя.

Довод административного органа о том, что он в своем решении и в отзыве на заявление приводил обстоятельства и доводы о широкой известности среднему российскому потребителю до даты приоритета оспариваемого обозначения по заявке № 2018753607 литературного произведения «Приключение Бибигона», а соответственно, использование имени персонажа известного на территории Российской Федерации литературного произведения в качестве средства индивидуализации оказываемых компанией услуг, могло восприниматься российскими потребителями как расширение области деятельности непосредственно правообладателя литературного произведения или как использование такого обозначения с его согласия, подлежит отклонению.

Президиум Суда по интеллектуальным права отмечает, что норма пункта 3 статьи 1483 ГК РФ в части заблуждения в отношении изготовителя применяется только тогда, когда обозначение активно использовалось иным лицом, чем заявитель, для обозначения именно товаров и услуг, и только когда в результате такого использования у потребителей возникли устойчивые ассоциации с этим иным лицом, с его товарами и/или услугами.

Так, в постановлении президиума Суда по интеллектуальным права от 22.02.2018 по делу № СИП-544/2017 указано, что ассоциативные связи должны быть доказаны не в отношении действующих лиц каких-либо произведений или в отношении каких-либо товаров или услуг в целом, а в отношении услуг в той сфере, для которых испрашивается правовая охрана оспариваемому товарному знака.

Суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о том, что установление таких обстоятельств Роспатент не доказал в оспариваемом решении, а следовательно, ненормативный правовой акт не отвечает требованиям подпункта 1 пункту 3 статьи 1483 ГК РФ.

По сути, административный орган ссылается на то, что на стадии экспертизы он применил нормы подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ исходя из наличия персонажа «Бибигон».

Вместе с тем фактически это означает, что Роспатент заменил основание, которое он не может проверить на стадии экспертизы (подпункт 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ), основанием, которое он проверяет на стадии экспертизы (подпункт 1 пункта 3 статьи 1483 указанного Кодекса).

Эксперты административного органа, знающие о том, что они не вправе применять подпункт 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ на стадии экспертизы, те обстоятельства, которые охватываются этими подпунктами, искусственно подводят под подпункт 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ.

Впоследствии на стадии рассмотрения возражения Палата по патентным спорам «переквалифицирует» эти обстоятельства по подпункту 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ.

Суд по интеллектуальным правам полагает невозможным поддерживать действия государственного органа, которые он совершает в обход закона.

Это само по себе свидетельствует о законности в этой части решения суда первой инстанции.

Вместе с тем президиум Суда по интеллектуальным правам находит обоснованными доводы административного органа и общества о неверном способе восстановления нарушенного права в части применения подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ.

В силу прямого указания пункта 1 статьи 1499 ГК РФ в ходе проведения экспертизы проверяется соответствие заявленного обозначения требованиям статьи 1477 ГК РФ и пунктов 1–7, подпункта 3 пункта 9 (в части промышленных образцов), пункта 10 (в части средств индивидуализации и промышленных образцов) статьи 1483 данного Кодекса.

Таким образом, на стадии экспертизы Роспатент по собственной инициативе не проверяет соответствие заявленного обозначения требованиям пункта 8 и подпунктам 1 и 2 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ (по инициативе правообладателя или известного лица такая проверка возможна, но лишь при наличии их обращения; пункт 1 статьи 1493 ГК РФ).

Равным образом эти основания не применяются по инициативе административного органа при рассмотрении возражения лица, подавшего заявку, и на стадии оспаривания отказа в государственной регистрации товарного знака. Данная стадия последовательно продолжает стадию регистрации товарного знака.

Исключение подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ из числа проверяемых Роспатентом оснований (и их включение в круг оснований, для которых возможен только последующий контроль) – не ошибка законодателя, а следствие того, в чьих интересах установлены соответствующие требования.

Норма подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ направлена на защиту частного интереса правообладателя.

Роспатент не может защищать этот частный интерес по собственной инициативе.

Как отмечено в пункте 2 статьи 11 ГК РФ, защита гражданских прав в административном порядке осуществляется лишь в случаях, предусмотренных законом.

Смысл законодательного регулирования, не допустившего проверку соответствия заявленного на регистрацию обозначения требованиям подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ Роспатентом по собственной инициативе, состоит в том, что осуществление такой проверки зависит от воли лица, чьи права затронуты.

Права лиц, в чьих интересах установлены требования подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ, защищаются в прямо предусмотренном законом порядке – путем подачи ими самостоятельных обращений на стадии регистрации товарного знака (пункт 1 статьи 1493 ГК РФ) или путем подачи ими возражений уже после такой регистрации (статья 1513 названного Кодекса).

Иные случаи защиты права правообладателя в административном порядке (пункт 2 статьи 11 Гражданского кодекса Российской Федерации) закон не предусматривает.

В своем обращении или в своем возражении именно это лицо должно доказать обстоятельства, необходимые для применения подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ. Роспатент не вправе самостоятельно искать такие доказательства.

Согласно подпункту 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ не могут быть зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные названию известного в Российской Федерации на дату подачи заявки на государственную регистрацию товарного знака (статья 1492 данного Кодекса) произведения науки, литературы или искусства, персонажу или цитате из такого произведения, произведению искусства или его фрагменту, без согласия правообладателя, если права на соответствующее произведение возникли ранее даты приоритета регистрируемого товарного знака.

По смыслу приведенной нормы права для ее применения необходимо установить следующие обстоятельства:

охраноспособность произведения, существовавшего на дату подачи заявки на регистрацию товарного знака;

его известность в Российской Федерации на дату подачи заявки на регистрацию товарного знака;

тождественность обозначения, регистрируемого в качестве товарного знака, названию известного произведения;

восприятие потребителями товара, для индивидуализации которого заявлено на регистрацию обозначение, этого обозначения как названия конкретного произведения;

отсутствие согласия правообладателя такого произведения на регистрацию тождественного названию произведения товарного знака.

Произведение должно обладать признаками объекта, подлежащего охране в соответствии с нормами, регулирующими правовой режим объектов авторского права.

Вместе с тем не требуется, чтобы и название произведения само по себе, отдельно от всего произведения в целом, было признано самостоятельным результатом творческого труда автора – норма подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ не направлена на защиту названия произведения как объекта авторского права.

Учету подлежит следующее: является ли конкретный элемент названием конкретного произведения. Это определяется исходя из того, сохраняет ли название произведение свою узнаваемость как часть конкретного произведения при его использовании отдельно от всего произведения в целом (абзац второй пункта 81 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации»; далее – Постановление № 10).

Для того чтобы в целях применения нормы подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ признать использованным название конкретного произведения (при доказанности известности произведения), должны быть представлены доказательства его узнаваемости в товарном знаке применительно к адресной группе потребителей именно как названия конкретного произведения.

Аналогичный подход приведен в постановлениях президиума Суда по интеллектуальным правам от 20.01.2020 по делу № СИП-310/2019, от 20.01.2020 по делу № СИП-311/2019 и других.

В соответствии с нормами подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ ограничения в отношении регистрации товарных знаков, тождественных произведениям, установлены в пользу правообладателей и их правопреемников, поэтому лицами, наделенными правом на подачу возражений против предоставления правовой охраны товарному знаку по этому основанию, являются только правообладатели известных в Российской Федерации произведений, а также их правопреемники.

Аналогичный подход отражен в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 21.04.2017 по делу № СИП-414/2016 (определением Верховного Суда Российской Федерации от 22.09.2017 № 300-ЭС17-10477 отказано в передаче дела № СИП-414/2016 в Судебную коллегию по экономическим спорам для пересмотра в порядке кассационного производства).

В данном случае суд первой инстанции установил, что Роспатент применил норму подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ по собственной инициативе, а значит, нарушил требования ГК РФ.

Вместе с тем суд первой инстанции также установил, что в материалах дела имеется обращение правообладателя на стадии регистрации товарного знака (пункт 1 статьи 1493 ГК РФ).

Таким образом, Роспатент был вправе применить на стадии экспертизы подпункт 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ исходя из доводов этого обращения (но не исходя из самостоятельно добытых доказательств).

Суд первой инстанции также установил, что «в материалы дела не представлены доказательства относительно степени известности произведения «Приключения Бибигона» в настоящее время, а равно узнаваемость персонажа произведения в товарном знаке» (абзац второй страницы 29 решения).

Из этого суд первой инстанции сделал вывод о необходимости направления возражения на повторное рассмотрение для наделения «подателя обращения правомочиями по представлению доказательств в подтверждение своих доводов и возражений» (абзац четвертый страницы 29 решения).

Президиум Суда по интеллектуальным правам соглашается с доводами компании и Роспатента о том, что Правила № 56 не содержат положений о привлечении третьих лиц к участию в процедуре рассмотрения возражений и не регламентируют такое привлечение; не предусматривают способы уведомления обладателя авторских прав о рассмотрении возражения заявителя на принятое по его заявке решение. Отсутствие регламентации привлечения третьих лиц влечет за собой неопределенность в правах и обязанностях всех участников процедуры по поводу участия таких лиц. Привлечение третьих лиц к участию в рассмотрении возражений заявителей по их заявкам на регистрацию товарных знаков влечет за собой неопределенность в праве третьих лиц на дальнейшее оспаривание решений и действий Роспатента, поскольку в случае отклонения доводов третьих лиц и осуществления регистрации товарного знака по заявке заявителя возможными предметами оспаривания одновременно становятся как решение, принятое по результатам рассмотрения возражения, так и сама регистрация товарного знака, что ведет к умножению процедур защиты одного и того же интереса лица и не отвечает целям правового регулирования.

На стадии рассмотрения возражения компании у Роспатента отсутствуют правовые основания привлекать к участию в административном деле третье лицо и принимать во внимание его дополнительные доказательства, учитывая, что третье лицо не участвует в рассмотрении возражения. Данное обстоятельство не было учтено судом первой инстанции при рассмотрении спора по существу.

Как прямо указано в ГК РФ, право правообладателя на подачу обращения может быть реализовано только на стадии экспертизы знака обслуживания (пункт 1 статьи 1493 данного Кодекса).

Если после завершения экспертизы заявитель с решением экспертизы не согласен, он вправе подать возражение.

Возражение заявителя против отказа в государственной регистрации знака обслуживания рассматривается исходя из доводов возражения и словарно-справочных материалов (пункт 2.5 Правил № 56). Приводить доводы и представлять словарно-справочные материалы могут только лица, участвующие в рассмотрении возражения (пункт 4.8 Правил № 56).

Учитывая, что податель возражения (лицо, подавшее заявку на знак обслуживания и получившее отказ) не имеет интереса доказывать незаконность регистрации своего обозначения, а Роспатент не вправе собирать в инициативном порядке доказательства противоречия заявленного обозначения подпункту 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ, возражение может быть рассмотрено исходя из тех доказательств, которые уже имеются в административном деле и представлены в него на стадии экспертизы с обращением в порядке пункта 1 статьи 1493 ГК РФ.

Правила № 56 не предоставляют возможности представления каких-либо доказательств иными лицами (как и участвовать иным лицам в процедуре рассмотрения возражения).

С учетом этого, вопреки мнению суда первой инстанции, при новом рассмотрении возражения обладатель исключительного права на произведение не сможет представить новые доказательства.

При этом уже имеющиеся в деле доказательства, представленные обладателем исключительного права на произведение, суд первой инстанции оценил и указал, что они не подтверждают всей совокупности обстоятельств, необходимых для применения подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ.

При таких обстоятельствах, поскольку иные препятствия для регистрации знака обслуживания в отношении услуг 43-го класса МКТУ «закусочные; кафе; кафетерии; рестораны; рестораны самообслуживания; столовые на производстве и в учебных заведениях; услуги баров; услуги по приготовлению блюд и доставке их на дом; услуги ресторанов вашоку; услуги ресторанов лапши «удон» и «соба»» выявлены не были, надлежащим способом восстановления нарушенных прав должно было стать решение об обязании Роспатента произвести регистрацию товарного знака по заявке № 2018753607 в отношении указанных услуг.

В соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации данное обстоятельство является основанием для изменения судебного акта в указанной части.

На основании изложенного с учетом того, что оспариваемое решение Роспатента признано судом первой инстанции не отвечающим требованиям пункта 3 и пункта 9 статьи 1483 ГК РФ, президиум Суда по интеллектуальным правам считает необходимым, не передавая дело на новое рассмотрение, изменить решение в части восстановления нарушенных прав компании.

Согласно пункту 138 Постановления № 10, если по результатам рассмотрения дела об оспаривании решения Роспатента, принятого по результатам рассмотрения возражения, Судом по интеллектуальным правам установлено, что данный ненормативный правовой акт не соответствует закону или иному нормативному правовому акту и нарушает права и законные интересы заявителя, то суд согласно части 2 статьи 201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации принимает решение о признании этого акта недействительным и в резолютивной части на основании пункта 3 части 4 статьи 201 названного Кодекса указывает на обязанность Роспатента устранить допущенные нарушения прав и законных интересов заявителя в разумный срок.

В рамках устранения допущенного нарушения суд вправе обязать Роспатент совершить соответствующие правоустанавливающие действия, а в случае необходимости (например, при отмене решения в связи с существенным нарушением процедуры его принятия) – рассмотреть заявление или возражение (послужившее основанием принятия Роспатентом оспариваемого в суде решения) повторно, с учетом решения суда.

При признании решения федерального органа исполнительной власти – Роспатента незаконным у последнего возникает обязанность устранить допущенные нарушения прав и законных интересов заявителя в установленном законом порядке.

В ходе экспертизы товарного знака и на стадии рассмотрения возражения иных оснований для отказа в государственной регистрации спорного товарного знака, за исключением подпункта 1 пункта 3 и подпункта 1 пункта 9 статьи 1483 ГК РФ, Роспатент не выявил.

Незаконность отказа в государственной регистрации спорного знака обслуживания ввиду положений подпункта 1 пункта 3 и пункта 9 статьи 1483 ГК РФ установил суд первой инстанции.

С учетом изложенных выше выводов спорное обозначение подлежит регистрации административным органом в качестве товарного знака в отношении уточненного компанией перечня услуг, применительно к которому административным органом возражений не заявлено.

Вывод о наличии оснований для удовлетворения кассационной жалобы компании, в свою очередь, является основанием для отнесения бремени расходов по уплате государственной пошлины за рассмотрение кассационной жалобы на Роспатент в соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Рассмотрев ходатайство компании о вынесении частного определения в адрес административного органа, президиум Суда по интеллектуальным правам приходит к следующим выводам.

Статьей 188¹ Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что если при выявлении в ходе рассмотрения дела случаев, требующих устранения нарушения законодательства Российской Федерации государственным органом, органом местного самоуправления, иным органом, организацией, наделенной федеральным законом отдельными государственными или иными публичными полномочиями, должностным лицом, адвокатом, субъектом профессиональной деятельности, арбитражный суд вправе вынести частное определение.

Таким образом, с учетом положений статьи 188¹ Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правом на частное определение обладает суд, которое выносится им в случае выявления нарушения специальным субъектом законодательства Российской Федерации.

В ходе рассмотрения дела № СИП-577/2020 случаев, требующих устранения нарушения законодательства Российской Федерации Роспатентом судом путем вынесения частного определения, президиум Суда по интеллектуальным правам не выявил.

Поскольку вынесение частного определения является правом суда, реализация которого зависит не от соответствующего заявления стороны спора, а исключительно от установления самим судом случая нарушения законодательства, в данной части заявление компании удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, президиум Суда по интеллектуальным правам

ПОСТАНОВИЛ:

решение Суда по интеллектуальным правам от 02.03.2021 по делу
№ СИП-577/2020 изменить.

Абзац третий резолютивной части решения Суда по интеллектуальным правам от 02.03.2021 по делу № СИП-577/2020 изложить в следующей редакции:

«Обязать Федеральную службу по интеллектуальной собственности произвести регистрацию товарного знака по заявке № 2018753607 в отношении следующих услуг Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков 43-го класса «закусочные; кафе; кафетерии; рестораны; рестораны самообслуживания; столовые на производстве и в учебных заведениях; услуги баров; услуги по приготовлению блюд и доставке их на дом; услуги ресторанов вашоку; услуги ресторанов лапши «удон» и «соба».

В остальной части решение Суда по интеллектуальным правам от 02.03.2021 по делу № СИП-577/2020 оставить без изменения.

Взыскать с Федеральной службы по интеллектуальной собственности в пользу общества с ограниченной ответственностью «Компания Фрог» 1500 (одна тысяча пятьсот) рублей в возмещение расходов по уплате государственной пошлины за подачу кассационной жалобы.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий

В.А. Корнеев

Члены президиума

Г.Ю. Данилов

В.А. Химичев

Е.С. Четвертакова

Н.Н. Погадаев