Гражданский кодекс часть 1

ПАО «Московская объединенная электросетевая компания» (далее – заявитель, Общество, ПАО «МОЭСК») обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением о признании незаконными решения и предписания Управления Федеральной антимонопольной службы по г.Москве (далее – ответчик, Московское УФАС России) от 02.04.2019 по делу №1-10-2414/77-18.

Ответчик против удовлетворения требований возражал по доводам, изложенным в письменных пояснениях.

Представители заявителя и третьих лиц в судебное заседание не явились, в материалах дела имеются документы, подтверждающие их надлежащее извещение о времени и месте судебного разбирательства. Суд счел возможным рассмотреть дело без участия заявителя и третьих лиц в порядке, предусмотренном ст.156 АПК РФ.

Информация о принятии заявления к производству, движении дела, о времени и месте судебного заседания размещена арбитражным судом на официальном сайте Арбитражного суда г. Москвы в информационно -телекоммуникационной сети "Интернет", в соответствии с порядком, установленным статьей 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Исследовав материалы дела, выслушав объяснения ответчика, оценив относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности на основании ст.71 АПК РФ, суд установил, что требования заявителя не подлежат удовлетворению по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 4 ст. 198 АПК РФ заявление об оспаривании ненормативного правового акта может быть подано в арбитражный суд в течение трех месяцев со дня, когда гражданину, организации стало известно о нарушении их прав и законных интересов, если иное не установлено федеральным законом.

Суд установил, что срок установлены для оспаривания ненормативного правового акта, установленный ч. 4 ст. 198 АПК заявителем не пропущен.

В соответствии со ст. 198 АПК РФ, граждане, организации и иные лица вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными ненормативных правовых актов, незаконными решений и действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц, если полагают, что оспариваемый ненормативный правовой акт, решение и действие (бездействие) не соответствуют закону или иному нормативному правовому акту и нарушают их права и законные интересы в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконно возлагают на них какие-либо обязанности, создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

В соответствии со ст. 13 Гражданского кодекса РФ, п. 6 Постановления Пленума ВС и Пленума ВАС РФ от 01.07.1996 № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», основанием для принятия решения суда о признании ненормативного акта недействительным, является, одновременно как несоответствие его закону или иному нормативно-правовому акту, так и нарушение указанным актом гражданских прав и охраняемых интересов граждан или юридических лиц, обратившихся в суд с соответствующим требованиям.

Согласно ч. 4 ст. 200 АПК РФ при рассмотрении дел об оспаривании ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц арбитражный суд в судебном заседании осуществляет проверку оспариваемого акта или его отдельных положений, оспариваемых решений и действий (бездействия) и устанавливает их соответствие закону или иному нормативному правовому акту, устанавливает наличие полномочий у органа или лица, которые приняли оспариваемый акт, решение или совершили оспариваемые действия (бездействие), а также устанавливает, нарушают ли оспариваемый акт, решение и действия (бездействие) права и законные интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

Таким образом, в круг обстоятельств подлежащих установлению при рассмотрении дел об оспаривании ненормативных актов, действий (бездействий) госорганов входит проверка соответствия оспариваемого акта закону или иному нормативно-правовому акту и проверка факта нарушения оспариваемым актом, действием (бездействием) прав и законных интересов заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, незаконно возлагают на них какие-либо обязанности, создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

Как следует из материалов дела и заявления, 26.11.2018 в Московское УФАС России за вх. № 60060/18 поступила жалоба общества с ограниченной ответственностью ««Логистика 21 Век» (далее — абонент, ООО «Логистика 21 Век») по вопросу обоснованности составления ПАО «МОЭСК» акта о неучтенном потреблении электрической энергии при выявлении бездоговорного потребления электрической энергии в отношении объекта упомянутого абонента, расположенного по адресу: г. Москва, пос. Сосенское, д. Николо-Хованское, уч. № 9/1-3.

Решением от 02.04.2019 антимонопольный орган признал в действиях заявителя нарушение ч. 1 ст. 10 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции» (далее — Закон о защите конкуренции), выразившиеся в злоупотреблении хозяйствующим субъектом доминирующим положением на рынке оказания услуг по передаче электрической энергии (в пределах территории, охваченной присоединенной электрической сетью), а именно в бездействии, которое привело к увеличению объема бездоговорного потребления электрической энергии объектом, путем затягивания сроков составления акта о бездоговорном потреблении от 19.07.2018 № 570/ЭА-ю, и неосуществлении действий по введению полного ограничения режима потребления электрической энергии при выявлении факта бездоговорного потребления электроэнергии Объектом, что привело к ущемлению интересов абонента.

Предписанием от 02.04.2019 на заявителя возложена обязанность прекратить вмененное нарушение антимонопольного законодательства; указано на необходимость осуществления корректировки периода бездоговорного потребления, отраженного в акте о неучтенном потреблении с учетом требований Основных положений функционирования розничных рынков электрической энергии, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 04.05.2012 № 442 (далее — Основные положения, Правила № 442), а именно с даты технологического присоединения Объекта до даты осмотра энергопринимающих устройств; осуществить корректировку счета от 15.08.2018 № 570/ЭА-ю на оплату стоимости бездоговорного потребления электрической энергии.

Не согласившись с вынесенными актами, ПАО «МОЭСК» обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании их недействительными.

Как указывает заявитель, антимонопольным органом фактически был разрешен гражданско-правовой спор, не доказан факт нарушения прав абонента, который имеет право защищать свои интересы частно-правовыми механизмами. Кроме того, заявитель также настаивает, что его действия не имели своей целью ущемление прав участников товарного рынка, на котором действует сетевая организация. В этой связи, как полагает последняя, антимонопольным органом неверно определен товарный рынок, на котором совершено нарушение, поскольку составление актов о неучтенном потреблении не изменяет положение сетевой организации на товарном рынке, а также последствия составления этого акта относятся к двусторонним отношениям потребителя и поставщика электроэнергии.

Заявитель также настаивает, что он не допустил нарушений порядка составления акта о бездоговорном (неучтенном) потреблении, а также оспаривает по существу выводы антимонопольного органа. В то же время, бездоговорное потребление электроэнергии, по мнению сетевой организации, является умышленным недобросовестным действием потребителя. При таких данных, ПАО «МОЭСК» настаивает, что общество должно было воздерживаться от потребления электроэнергии в отсутствие заключенного договора энергоснабжения. Более того, по мнению заявителя, само по себе составление акта о неучтенном потреблении по прошествии времени с момента фактического выявления нарушения со стороны потребителя не противоречит требованиям действующего законодательства, поскольку отсутствует законодательное урегулирование сроков, в течение которых должен быть составлен акт о бездоговорном потреблении.

При этом, оспариваемое предписание, настаивает заявитель, не отвечает критериям исполнимости и законности.

Отказывая в удовлетворении заявленных ПАО «Московская объединенная электросетевая компания» требований, суд исходит из следующего.

Полномочия органа, рассмотревшего дело и принявшего оспариваемые акты, предусмотрены ст. 23 Закона о защите конкуренции, п. 5.3.1.1 Положения о Федеральной антимонопольной службе, утв. постановлением Правительства Российской Федерации от 30.06.2004 № 331.

Передача электрической энергии неразрывно связана с технологическим присоединением к электрическим сетям, мероприятия по технологическому присоединению к электрической сети осуществляются непосредственно с целью последующей передачи электрической энергии для потребителя (технологическое присоединение является обязательной составной частью единого технологического процесса по оказанию услуг по передаче электрической энергии). Возможность заключения договора на передачу электроэнергии обусловлена необходимостью заключения обязательного для сетевой организации договора на технологическое присоединение.

Как указано в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 08.09.2009 № 6057/09, технологическое присоединение не образует отдельного вида экономической деятельности, является нераздельной частью рынка передачи электрической энергии, в связи с чем не составляет самостоятельного товарного рынка.

В силу ст. 4 Федерального закона от 17.08.1995 № 147-ФЗ «О естественных монополиях» (далее — Закон о естественных монополиях) услуги по передаче электрической энергии отнесены к сфере деятельности субъектов естественной монополии.

Согласно ч. 5 ст. 5 Закона о защите конкуренции доминирующим признается положение хозяйствующего субъекта - субъекта естественной монополии на товарном рынке, находящимся в состоянии естественной монополии.

Таким образом, ПАО «МОЭСК» занимает доминирующее положение на рынке оказания услуг по передаче электрической энергии и технологическому присоединению, в связи с чем на него относятся запреты и ограничения, предусмотренные ст. 10 ГК РФ, ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции.

Географические границы деятельности заявителя «очерчены» географическими границами территории г. Москвы. Дело о нарушении антимонопольного законодательства не является делом об административном правонарушении, соответственно, вопросы о географических границах деятельности заявителя могут быть разрешены при расчете штрафа в случае привлечения общества к административной ответственности на основании ст. 14.31 КоАП РФ и заявитель не лишен права приводить соответствующие аргументы и доводы в рамках административного процесса. В рассматриваемом же случае наличие у заявителя доминирующего положения правильно определялось антимонопольным органом с учетом положений Закона о естественных монополиях и ч. 5 ст. 5 Закона о защите конкуренции. В любом случае установление географических границ товарного рынка не определяет исход рассмотрения настоящего дела и не влияет на законность оспоренных актов, соответствующие выводы антимонопольного органа не могут служить самостоятельным основанием для признания этих актов незаконными.

Как следует из фактических обстоятельств дела, ООО «Логистика 21 Век» на праве собственности принадлежит объект, расположенный по адресу: г. Москва, пос. Сосенское, д. Николо-Хованское, уч. № 9/1-3 (разрешение на строительство от 24.05.2016 № 77-245000- 012701-2016). Указанный объект имеет надлежащее технологическое присоединение к электрическим сетям ПАО «МОЭСК», что подтверждается актом об осуществлении технологического присоединения от 27.09.2017 № 1/НМ-14-354-1701(959794)/1, а также актом о выполнении технических условий от 27.09.2017 № 088-00001439.

Полномочия по выявлению фактов безучетного потребления, проведению проверок состояния приборов учета электроэнергии в силу п. п. 167, 172 Правил № 442 делегированы, кроме прочего, сетевым организациям, коей выступает ПАО «МОЭСК».

Между тем, само по себе наличие права, а тем более права наподобие рассматриваемому, не свидетельствует о допустимости злоупотребления им. Любое право ограничено правами иных лиц и в рассматриваемом случае антимонопольный орган установил факт злоупотребления правом, приведшим к нарушению прав абонента и возложению на него дополнительной финансовой нагрузки. Кроме того, соблюдение порядка проведения проверки (включая наличие у сетевой организации полномочий на ее проведение) не свидетельствует о правильности выводов, к которым сетевая организация пришла по итогам такой проверки.

Так, 24.04.2018 ПАО «МОЭСК» провело осмотр энергопринимающих устройств объекта на предмет выявления факта бездоговорного потребления электрической энергии. По его результатам составлен акт технической проверки объектов электросетевого хозяйства от 27.04.2018, согласно которому при проведении осмотра на объекте был установлен факт потребления электрической энергии, однако договор энергоснабжения в ходе осмотра объекта не был представлен.

Согласно акту технической проверки от 27.04.2018 факт потребления электрической энергии без заключенного договора энергоснабжения путем (способом) присоединения к сетям ПАО «МОЭСК» РУ-0,4 кВ КТП 534 обнаружен при осмотре объекта абонента 24.04.2018.

Впоследствии письмом от 07.05.2018 № ЭУ/56/437 ПАО «МОЭСК» направило в адрес АО «Мосэнергосбыт» запрос информации о наличии договора энергоснабжения в отношении объекта абонента после проведения проверки (27.04.2018). При этом, сведений об обращении ПАО «МОЭСК» до даты проведения указанной проверки в
АО «Мосэнергосбыт» с запросом о наличии договора энергоснабжения у абонента в материалы дела не представлено.

В ответ на указанный запрос АО «Мосэнергосбыт» письмом от 16.05.2018
№ ИП/289-1710/18 уведомило ПАО «МОЭСК» об отсутствии спорного договора энергоснабжения.

Исходя из этого, антимонопольным органом был сделан вывод о том, что с даты технологического присоединения (27.09.2017) до даты проведения проверки
ПАО «МОЭСК» отсутствовала информация о том, что ООО «Логистика 21 Век» совершало действия, направленные на заключение договора энергоснабжение в отношении Объекта.

В соответствии с п. 192 Правил № 442 по факту выявленного бездоговорного потребления электрической энергии сетевой организацией составляется акт о неучтенном потреблении электрической энергии и не позднее 3 рабочих дней с даты его составления передается в адрес лица, осуществившего бездоговорное потребление.

На основании акта технологической проверки от 27.04.2018 ПАО «МОЭСК» был составлен Акт о бездоговорном потреблении электрической энергии от 19.07.2018 (далее — Акт), в соответствии с которым период бездоговорного потребления электрической энергии был определен со следующего дня после даты составления Акта технологического присоединения объекта (28.09.2017) по дату составления Акта о бездоговорном потреблении (19.07.2018).

Таким образом, проверка энергопринимающих устройств была проведена 24.04.2018, в то время как акт о неучтенном потреблении составлен 19.07.2018, то есть спустя более чем через 2 месяца после проведения проверки энергопринимающих устройств, а также получения сведений от АО «Мосэнергосбыт» об отсутствии договора энергоснабжения объекта. Тем самым сетевой организацией был существенно увеличен период бездоговорного потребления электрической энергии, что впоследствии повлияло на увеличение стоимости бездоговорного потребления электрической энергии.

В соответствии с п. 196 Правил № 442 (в редакции от 20.10.2016) объем бездоговорного потребления электрической энергии определяется расчетным способом, предусмотренным п. 2 приложения № 3 к упомянутым Правилам, за период времени, в течение которого осуществлялось бездоговорное потребление электрической энергии, но не более чем за 3 года.

На основании Акта и п.п. 84, 196 Правил № 442 ПАО «МОЭСК» выставило ООО «Логистика 21 Век» счет от 15.08.2018 № 570/ЭА-ю в размере 18 827 647 (восемнадцать миллионов восемьсот двадцать семь тысяч шестьсот сорок семь) руб. 65 коп. Объем бездоговорного потребления электрической энергии определен в соответствии с п. 196 Правил № 442, а именно расчетным способом, предусмотренным приложением № 3 к названным Правилам.

Пунктом 121 Правил № 442 предусмотрено, что порядок взаимодействия субъектов розничных рынков, участвующих в обороте электрической энергии, с сетевой организацией в связи с необходимостью введения полного и (или) частичного ограничения режима потребления электрической энергии потребителями - участниками розничных рынков, в том числе его уровня, в случае нарушения своих обязательств потребителями, а также в случае необходимости принятия неотложных мер по предотвращению или ликвидации аварийных ситуаций определяется в соответствии с Правилами полного и (или) частичного ограничения режима потребления электрической энергии. В связи с выявлением факта бездоговорного потребления электрической энергии сетевая организация (лицо, не оказывающее услуги по передаче электрической энергии), к объектам электросетевого хозяйства которой технологически присоединены энергопринимающие устройства (объекты электросетевого хозяйства) лица, осуществляющего бездоговорное потребление электрической энергии, обязана обеспечить введение полного ограничения режима потребления такого лица в установленном приведенным пунктом порядке. При выявлении факта бездоговорного потребления полное ограничение режима потребления вводится незамедлительно, а при необходимости проведения дополнительных мероприятий — не позднее 3 дней со дня выявления такого факта.

В этой связи антимонопольный орган пришел к правильному выводу о том, что ПАО «МОЭСК» затягивало сроки составления акта и не вводило полное ограничение режима потребления электрической энергии при выявлении (при проведении 24.04.2018 проверки) факта потребления электрической энергии в отсутствие договора энергоснабжения.

Принимая во внимание, что Акт был составлен спустя 83 дня после проведения проверки, ПАО «МОЭСК» рассчитало согласно счету от 15.08.2018 № 570/ЭА-ю стоимость бездоговорного потребления исходя из периода бездоговорного потребления с даты технологического присоединения (28.09.2017) по дату составления Акта (19.07.2018).

Таким образом, антимонопольным органом установлено, что ПАО «МОЭСК» вопреки требованиям Правил № 442, не осуществило возложенные на него обязанности по своевременному составлению акта о бездоговорном потреблении и введению режима полного ограничение режима потребления электрической энергии Объектом, что привело к значительному увеличению стоимости бездоговорного потребления Объектом.

Таким образом, действия ПАО «МОЭСК» привели к ущемлению интересов ООО «Логистика 21 Век».

Между тем, антимонопольный орган правильно оценивал поведение ПАО «МОЭСК» в контексте именно сложившийся ситуации, а именно, что сетевая организация намеренно увеличила срок бездоговорного потребления, не реализовав свои полномочия по своевременному составлению акта бездоговорного потребления и невведению режима ограничения потребления электроэнергии после выявления 24.04.2018 при проведении проверки факта бездоговорного потребления, поскольку это позволило в значительной степени увеличить размер предъявляемой к расчету суммы бездоговорного потребления.

Формальное соответствие акта о бездоговорном потреблении порядку его составления, установленному Правил № 442, на чем настаивает ПАО «МОЭСК», не свидетельствует об отсутствии нарушения в действиях заявителя ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции, поскольку злоупотребление правом может характеризоваться злонамеренным, противоправным умыслом, обусловленным (в ситуации наличия у нарушителя доминирующего положения на рынке) желанием незаконного обогащения за счет более слабой и зависимой стороны в правоотношениях.

В то же время, в силу ч. 4 ст. 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущества из своего незаконного и недобросовестного поведения, в то время как злоупотребление правом запрещено законом (ч. 1 ст. 10 ГК РФ) и не подлежит юрисдикционной защите.

Рассматриваемые действия сетевой организации, как правильно указал антимонопольный орган, с точки зрения норм антимонопольного законодательства, являются злоупотреблением доминирующим положением, а потому и злоупотреблением правом по смыслу ч. 1 ст. 10 ГК РФ.

В то же время, отсутствие законодательно урегулированного в нормативных актах срока, в течение которого должен быть составлен акт о бездоговорном потреблении не может являться основанием для злоупотребления правом сетевой организации, искусственного увеличения периода бездоговорного потребления, путем затягивания срока составления акта при выявлении потребления электрической энергии без договора и не введения ограничение режима потребления электрической энергии.

В соответствии с ч. 1 ст. 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом). Не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке.

В соответствии с п. 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.06.2008 № 30 «О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением арбитражными судами антимонопольного законодательства» (далее — постановление Пленума № 30) при оценке злоупотребления доминирующим положением следует учитывать положения ст. 10 ГК РФ, ч. 2 ст. 10, ч. 1 ст. 13 Закона о защите конкуренции, и, в частности, определять, были совершены данные действия в допустимых пределах осуществления гражданских прав либо ими налагаются на контрагентов неразумные ограничения или ставятся необоснованные условия реализации контрагентами своих прав.

Попытка заявителя использовать формальный подход также оправдана лишь желанием сетевой организации получать прибыль, а ее действия явно несоразмерны нарушениям, допущенным абонентам. Между тем, для того, чтобы в рассматриваемом случае требовать от контрагента неукоснительного соблюдения договорной культуры и норм действующего законодательства, профессиональный участник товарного рынка должен обеспечить такому контрагенту (участнику правоотношения) определенные гарантии. Настаивая на соблюдении абонентом требований законодательства об электроэнергетике, сетевая организация должна подкрепить свои притязания встречным добросовестным поведением, основанном на уважении к правам абонента, а не на исключительно коммерческих интересах.

В этой связи никаких противоречий, на наличие которых указывает ПАО «МОЭСК», оспариваемое решение антимонопольного органа не содержит. Названный орган пришел к правильному выводу о нарушении ПАО «МОЭСК» ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции.

Из оспариваемого решения усматривается, что нарушение антимонопольного законодательства со стороны ПАО «МОЭСК» допущено на рынке передачи электрической энергии.

Сетевой организации делегированы полномочия по выявлению фактов безучетного и бездоговорного потребления.

Правоотношения абонента с энергоснабжающей организацией, а через нее — с организацией, оказывающей услуги по передаче электрической энергии (с заявителем), носят рыночный характер.

В случаях, когда правоотношения между поставщиком электрической энергии (ПАО «Мосэнергосбыт») и потребителем урегулированы (должны быть урегулированы) договором энергоснабжения, сетевая организация, оказывающая услуги по передаче электрической энергии, получает часть денежных средств по договору, заключенному с гарантирующим поставщиком. Абонент компенсирует по договору энергоснабжения такому поставщику расходы последнего, связанные с урегулированием правоотношений с сетевой организацией.

При таких обстоятельствах сетевая организация участвует в рыночных отношениях, занимает доминирующее положение именно на рынке передачи электрической энергии и в рассматриваемом случае злоупотребила таким положением, что правильно установлено антимонопольным органом.

Вопреки доводам ПАО «МОЭСК», оно имело прямой коммерческий интерес и действовало на товарном рынке передачи электроэнергии. В этой связи его положение изменится после удовлетворения абонентом требования энергосбытовой организации о компенсации бездоговорного потребления, поскольку энергосбытовая организация компенсирует сетевой организации расходы по передаче электроэнергии, все расходы включаются в полезный отпуск.

Антимонопольный контроль хозяйственной деятельности делегирован антимонопольным органам.

Такой контроль предполагает оценку антимонопольным органом действий субъекта на предмет их соответствия специальным требованиям и нормам, носящим публично-правовой характер, в частности Закона о защите конкуренции, законодательства о естественных монополиях.

В пользу такого подхода (в том числе о первичности контроля именно со стороны антимонопольного органа в отношении субъектов, занимающих доминирующее положение, в действиях которых усматривается нарушение антимонопольного законодательства) свидетельствует толкование, содержащееся в п. 20 постановления Пленума № 30.

При этом решение и предписание Московского УФАС России, как принятые в установленном порядке уполномоченным государственным органом в пределах законной компетенции (ст. ст. 23, 41, 49-51 Закона о защите конкуренции) являются обязательными, поскольку их неисполнение обеспечивается силой государственного принуждения.

Обратное противоречило бы конституционно закрепленному принципу разделения властей (ст. 10 Конституции Российской Федерации), стабильности и определенности административных и иных публичных правоотношений.

Наличие решения суда по спору, вытекающему из гражданских правоотношений, не может свидетельствовать о предрешенности спора, возникшего из публичных правоотношений. Более того, заявитель не приводит ссылок на наличие гражданско-правового спора между последним и абонентом, а лишь ссылается на потенциальную возможность разрешить указанную ситуацию в гражданско-правовом порядке. В то же время, согласно Постановлению Конституционного Суда Российской Федерации от 16.06.1998 № 19-П, решения судов необязательны для других судов по другим делам, так как суды самостоятельно толкуют подлежащие применению нормативные предписания, следуя при этом Конституции Российской Федерации и федеральному закону (ч. 1 ст. 120 Конституции Российской Федерации).

При этом, гражданско-правовой спор и спор о необходимости применения мер публично-правовой ответственности (об оспаривании ненормативного правового акта) являются различными по своей правовой природе, предмету требований и объему представленных доказательств, а потому не обуславливают исход друг друга.

В то же время, по смыслу ст. 2 АПК РФ судебные акты не могут подменять собой решения административных органов по вопросам, отнесенным к их компетенции, тем более в случаях, когда на эти органы законом прямо возложена обязанность соответствующих решений, поскольку это будет противоречить принципу разделения полномочий исполнительной и судебной власти.

В частно-правовых спорах, основанных на принципе диспозитивности (в отличие от настоящего спора, а равно и от рассмотрения дела в антимонопольном органе), абоненту сложнее доказать правомерность собственных действий, поскольку в таких спорах сетевая организация выступает как профессиональный участник рынка с внешней правомерностью притязаний к абонентам. Таким образом, рассмотрение антимонопольного дела имеет существенные (юрисдикционные, процессуальные, субъектные и прочие, включая вопросы оценки) отличия от гражданско-правового спора о взыскании задолженности.

Вместе с тем, наличие состоявшихся по гражданским делам судебных актов не влияет на законность оспариваемых решения и предписания антимонопольного органа. Более того, гражданско-правовой спор так и не состоялся. Такой вывод согласуется с правовой позицией арбитражных судов Московского округа (дела №№ А40-216980/16, А40-247332/16, А40-251484/16, А40-31691/14) о недопустимости отмены актов антимонопольного органа на основании судебных решений по гражданско-правовым спорам между доминантами и абонентами.

Статьей 11 ГК РФ установлено два способа защиты нарушенных (оспариваемых) прав – судебная защита и защита в административном порядке (юрисдикционная форма защиты гражданских прав).

Согласно п. 14 постановления Пленума № 30 антимонопольный орган, рассматривая дела о нарушениях антимонопольного законодательства, принимает решения и выдает предписания, направленные на защиту гражданских прав, нарушенных вследствие их ущемления, злоупотребления доминирующим положением, ограничения конкуренции или недобросовестной конкуренции.

Поскольку выбор конкретного способа защиты в рамках юрисдикционной формы защиты в силу осуществления прав в своем интересе (ч. 2 ст. 1, ч. 1 ст. 9 ГК РФ), а также с учетом ст. 12 ГК РФ, принадлежит абоненту, последний вправе избрать любую законную форму защиты своих прав, то есть обратиться в уполномоченный орган исполнительной власти.

Избранный заявителем правовой подход в принципе исключает право абонента добиваться восстановления нарушенного (оспариваемого) права каким-либо иным, помимо судебного, юрисдикционным способом защиты, что не соответствует положениям ч. 2 ст. 11 ГК РФ и нивелирует полномочия антимонопольного органа, предусмотренные специальным законодательством.

Учитывая высокую концентрацию в рассматриваемых правоотношениях публично-правовых элементов, в том числе принимая во внимание статус и положение сторон в правоотношениях, их государственное регулирование, рассмотрение дела о нарушении антимонопольного законодательства с применением соответствующих мер государственно-правового принуждения к нарушителю не является разрешением гражданско-правового спора.

При рассмотрении такого дела не только выявляется факт нарушения, но принимаются меры к прекращению злоупотребления доминирующим положением на рынке и такое пресечение напрямую связано с необходимостью восстановления положения, существовавшего до нарушения антимонопольного законодательства.

Согласно ч. 1 ст. 2 Закона о защите конкуренции антимонопольное законодательство основывается на Конституции Российской Федерации и ГК РФ.

К нормам ГК РФ, на которых основано антимонопольное законодательство, относятся, в частности, ст. 1 ГК РФ которой установлен запрет на ограничение гражданских прав и свободы перемещения товаров, кроме случаев, когда такое ограничение вводится федеральным законом (при этом к числу законов, вводящих соответствующие ограничения, относится и Закон о защите конкуренции), и ст. 10 ГК РФ, запрещающая использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции и злоупотребление доминирующим положением на рынке.

Закон о защите конкуренции формулирует требования для хозяйствующих субъектов при их вступлении в гражданско-правовые отношения с другими участниками гражданского оборота.

В этой связи в любом случае рассмотрение дела о нарушении антимонопольного законодательства сопряжено с необходимостью применения норм гражданского законодательства.

Согласно п. 1 постановления Пленума № 30 требования антимонопольного законодательства применяются к гражданско-правовым отношениям.

Антимонопольный орган в соответствии с полномочиями, перечисленными в п. 2 ч. 1 ст. 23 Закона о защите конкуренции, вправе включить в предписание указание на совершение конкретных действий, выполнение которых лицом, нарушившим антимонопольное законодательство, позволит восстановить права других лиц, нарушенные вследствие злоупотребления доминирующим положением, ограничения конкуренции или недобросовестной конкуренции, в необходимом для этого объеме (п. 14 постановления Пленума № 30).

Оспариваемое предписание не является актом, направленным на разрешение гражданско-правового спора, поскольку не содержит вывода о присуждении денежной суммы: требование предписания направлено на устранение допущенного нарушения именно антимонопольного законодательства, выразившегося в неправомерном выявлении факта бездоговорного потребления электроэнергии. Из оспариваемого предписания следует, что заявитель обязан скорректировать акт, поскольку он противоречат антимонопольному законодательству. Такие требования не противоречат положениям ст. 23 Закона о защите конкуренции. Все же вопросы, связанные непосредственно с его исполнением, заявитель вправе разрешить, используя механизмы, предусмотренные названным законом, в частности обратиться в адрес Московского УФАС России с ходатайством о разъяснении порядка и способа исполнения предписания.

Таким образом, оценивая доводы заявителя о нарушении антимонопольным органом полномочий при выдаче предписания и принимая во внимание его содержание, суд приходит к выводу, что данный ненормативный акт принят с учетом полномочий антимонопольного органа, направлен на восстановление прав абонента, сформулирован на государственном языке, содержит ясные и однозначные требования, исполнение которых не может вызывать непонимания у профессионального субъекта электроэнергетики.

В соответствии со ст. 13 ГК РФ, п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №6, Пленума ВАС РФ №8 от 01.07.1996 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», основанием для принятия решения суда о признании ненормативного акта недействительным являются одновременно как его несоответствие закону или иному правовому акту, так и нарушение указанным актом гражданских прав и охраняемых законом интересов гражданина или юридического лица, обратившихся в суд с соответствующим требованием.

Учитывая изложенное, в круг обстоятельств, подлежащих установлению при рассмотрении дел об оспаривании ненормативных актов, входят проверка соответствия оспариваемого акта закону или иному нормативному правовому акту и проверка факта нарушения оспариваемым актом прав и законных интересов заявителя.

Обязанность заявителя доказать нарушение своих прав вытекает из части 1 статьи 4, части 1 статьи 65, части 1 статьи 198 и части 2 статьи 201 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

В силу статьи 4 АПК РФ за судебной защитой в арбитражный суд может обратиться лицо, чьи права и законные интересы нарушены, а предъявление иска имеет цель восстановления нарушенного права.

Обязанность Заявителя доказать нарушение своих прав вытекает из части 1 статьи 4, части 1 статьи 65, части 1 статьи 198 и части 2 статьи 201 АПК РФ.

В рассматриваемом случае незаконность решения и предписания антимонопольного органа не доказана заявителем, оспариваемые акты не нарушают права и законные интересы общества в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, не возлагают незаконно на него какие-либо обязанности и не создают иные препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности.

Учитывая вышеизложенное, суд приходит к выводу, что совокупность условий, предусмотренных ч. 1 ст. 198 АПК РФ и необходимых для признания незаконными решения и предписания отсутствует, оспариваемые решение и предписание являются законными, обоснованными, приняты в полном соответствии с требованиями законодательства Российской Федерации и не нарушают прав и законных интересов Заявителей в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, в связи с чем заявленные требования удовлетворению не подлежат (ч. 3 ст. 201 АПК РФ).

Госпошлина распределяется по правилам ст. 110 АПК РФ и относится на заявителя.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 29, 123, 156, 167-170, 176, 198-201 АПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении заявления ПАО «Московская объединенная электросетевая компания» - отказать.

Проверено на соответствие требованиям действующего законодательства.

Решение может быть обжаловано в течение месяца с даты принятия в Девятый арбитражный апелляционный суд.

Судья: М.М. Кузин