Гражданский кодекс часть 1

АКЦИОНЕРНОЕ ОБЩЕСТВО «Х5 СИНЕРГИЯ» (далее – истец) обратилось в Арбитражный суд города Москвы с исковым заявлением к ОБЩЕСТВУ С ОГРАНИЧЕННОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ «ЭЛЕКТРОННЫЕ КОММУНИКАЦИИ» (далее – ответчик) о взыскании по соглашению о конфиденциальности № 01-6/8632 от 10 сентября 2019 года штрафа в размере 5 000 000 руб.

Ответчик против удовлетворения заявленных требований возражает по доводам, изложенным в письменном отзыве.

Рассмотрев заявленные требования, выслушав представителей сторон, исследовав и оценив в материалах дела доказательства, суд пришел к следующим выводам.

Как следует из материалов дела, 10 сентября 2019 года между истцом (стороной-1) и ответчиком (стороной-2) заключено соглашение о конфиденциальности (далее – NDA) № 15412.1879999.09.001.

В соответствии с пунктами 1.3., 1.3.3. NDA под конфиденциальной информацией понимается информация раскрывающей стороны, содержащая информацию, составляющую коммерческую тайну и/или сведения о раскрывающей стороне и/или любой компании ее группы лиц, об их деятельности и их бизнес-проектах, к которым у третьих лиц нет свободного доступа на законном основании, и к которым относятся в том числе, но не исключительно: любая информация, относящаяся к бизнес- либо финансовым планам и стратегиям, включая, но не ограничиваясь: информацию о рынках, финансовых документах, финансовом учете (за исключением случаев установленных законодательством), договорных отношениях и условиях, ценообразовании и маркетингу товаров (работ, услуг), техническую информацию, технологическую, производственную, организационную, научно-техническую информацию, коммерческие секреты, ноу-хау, исследования, производственные планы, концепты, результаты интеллектуальной деятельности (в т.ч. открытия, изобретения, рационализаторские предложения, полезные модели, конструкции, промышленные образцы, не запатентованные по каким-либо мотивам, программы для ЭВМ, базы данных, эскизы товарных знаков, не зарегистрированные по каким-либо причинам) раскрывающей стороны и/или компании ее группы лиц;

В соответствии с пунктом 2.1. NDA соглашение регулирует отношения сторон, связанные с раскрытием, несанкционированным использованием и разглашением конфиденциальной информации, защитой, возвратом и уничтожением конфиденциальной информации раскрывающей стороны.

В соответствии с пунктом 2.2. NDA раскрывающая сторона в соответствии с условиями соглашения раскрывает принимающей стороне конфиденциальную информацию, а принимающая сторона принимает конфиденциальную информацию и обязуется обеспечивать конфиденциальность в отношении конфиденциальной информации, предотвращать разглашение и несанкционированное использование конфиденциальной информации, использовать, защищать, хранить, возвратить, уничтожить конфиденциальную информацию в порядке, предусмотренном соглашением.

В соответствии с пунктом 2.3. NDA целью раскрытия и использования конфиденциальной информации является работа с коммерческими поставщиками, имеющими действующий договор поставки товаров с ЮЛ Х5, а также договорные отношения со стороной-2, для последующего перевода коммерческих поставщиков на обмен электронными ценовыми спецификациями (EDI PRICAT).

В обоснование исковых требований истец указал, что в ходе проведения истцом служебной проверки по факту утечки информации – «отмена моратория на штрафы поставщикам с 06.04.2020 года», установлено: 31.03.2020 в 13:26 старший менеджер по сопровождению сервисов ВЭДО Истца ФИО3 направил в адрес сотрудника ответчика ФИО4 (A.Ivashina@exite.ru) электронное сообщение, содержащее информацию об отмене моратория на штрафы; 31.03.2020 в 13:32 от сотрудника ответчика ФИО4 (A.Ivashina@exite.ru) поступил ответ, согласно которому информация была принята и ответчик сообщил, что проинформирует контрагентов истца; 31.03.2020 в 15:45 от начальника управления анализа коммерческой деятельности истца ФИО5 в адрес сотрудника ответчика ФИО4 (A.Ivashina@exite.ru) было направлено письмо с запретом информировать третьих лиц с указанием, что это внутренняя информация только для EDI провайдеров, кем являлся ответчик; 31.03.2020 в 16:05 старший менеджер по сопровождению сервисов ВЭДО истца ФИО3 направил в адрес сотрудника ответчика ФИО4 (A.Ivashina@exite.ru) электронное сообщение с подтверждением, что направленная ранее информация является служебной для провайдеров и не подлежит передаче третьей стороне.

В подтверждение указанных обстоятельств истец приложил к иску скриншоты указанных электронных сообщений.

В ходе дальнейшей проверки истец установил, что несмотря на полученный от сотрудников истца запрет на дальнейшую пересылку информации, данное сообщение все же было переслано третьим лицам, а именно ФИО6 (исполнительный директор Масложирового союза России) от технической поддержки E-COM (ТМ EXITE). Далее ФИО7 рассматриваемая информация была выложена в чат мессенджера WhatsApp, в котором состояли представители союза поставщиков. Указанная информация также дошла до представителей СМИ.

По мнению истца, согласно условиям заключенного между сторонами соглашения о конфиденциальности, полученное ответчиком электронное сообщение, содержащее информацию об отмене моратория на штрафы, относится к: переписке между сторонами, и иным документам (сведениям), основанным на конфиденциальной информации и/или содержащие ее, в том числе в электронной форме; информации о договорных отношениях и условиях. Таким образом, в действиях по пересылке третьим лицам сотрудником ответчика электронного сообщения об отмене моратория на штрафы усматривается нарушение заключенного между сторонами соглашения о конфиденциальности в части не выполнения пунктов 3.4.1., 3.4.2., 3.4.4., 4.2. указанного соглашения.

В соответствии с пунктами 7.1., 7.2. NDA принимающая сторона несет ответственность за нарушение условий соглашения, в том числе произошедших вследствие действий (бездействия) компаний группы лиц принимающей стороны, третьих лиц, которым конфиденциальная информация была предоставлена в соответствии с пунктом 3.3.3. NDA, представителей и работников принимающей стороны, в том числе после прекращения действия трудового договора с работниками. Принимающая сторона, допустившая несанкционированное использование и/или разглашение конфиденциальной информации, в том числе произошедшие вследствие действий (бездействия) лиц, указанных в пункте 7.1. NDA, обязуется по требованию раскрывающей стороны возместить раскрывающей стороне понесенные убытки, а также уплатить штраф в размере 5 000 000 руб. за каждый факт несанкционированного использования или разглашения конфиденциальной информации в течение 3 рабочих дней с момента получения соответствующего требования раскрывающей стороны.

Поскольку ответчиком, по мнению истца, нарушены условия соглашения о конфиденциальности, с ответчика в пользу истца подлежит взысканию штраф в размере 5 000 000 руб.

Соглашение о конфиденциальности по своей правовой природе является гражданско-правовым договором, не имеющим своего отдельного специального законодательного регулирования.

В соответствии с пунктом 2 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) стороны вправе заключить договор, не предусмотренный законом и иными правовыми актами (непоименованный договор).

В соответствии с пунктом 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 № 16 «О свободе договора и ее пределах», при оценке судом того, является ли договор непоименованным, принимается во внимание не его название, а предмет договора, действительное содержание прав и обязанностей сторон, распределение рисков и т.д. В таких случаях судам следует учитывать, что к непоименованным договорам при отсутствии в них признаков смешанного договора (пункт 3 статьи 421 ГК РФ) правила об отдельных видах договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами, не применяются.

В соответствии с положениями статей 309 и 310 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов. Односторонний отказ от исполнения обязательства не допускается.

В силу пункта 1 статьи 330 ГК РФ неустойкой (штрафом, пенями) признается определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности в случае просрочки исполнения.

Согласно части 1 статьи 3 Федерального закона от 29 июля 2004 года № 98-ФЗ «О коммерческой тайне» (далее - Закон о коммерческой тайне), коммерческая тайна представляет собой режим конфиденциальности информации, позволяющий ее обладателю при существующих или возможных обстоятельствах увеличить доходы, избежать неоправданных расходов, сохранить положение на рынке товаров, работ, услуг или получить иную коммерческую выгоду.

При этом информация, составляющая коммерческую тайну представляет собой сведения любого характера (производственные, технические, экономические, организационные и другие), в том числе о результатах интеллектуальной деятельности в научно-технической сфере, а также сведения о способах осуществления профессиональной деятельности, которые имеют действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности их третьим лицам (часть 2 статьи 3 Закона о коммерческой тайне).

В соответствии с частью 1 статьи 6.1 Закона о коммерческой тайне права обладателя информации, составляющей коммерческую тайну, возникают с момента установления им в отношении этой информации режима коммерческой тайны в соответствии со статьей 10 Закона о коммерческой тайне.

Таким образом, законодатель связывает возникновение коммерческой тайны исключительно с принятием мер, предусмотренных статьей 10 Закона о коммерческой тайне, при этом несоблюдение требований закона влечет за собой отказ судов в удовлетворении требований, связанных с разглашением информации.

В соответствии со ст. 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Согласно ст. 68 АПК РФ обстоятельства дела, которые согласно закону должны быть подтверждены определенными доказательствами, не могут подтверждаться иными доказательствами.

В соответствии с ч. 2 ст. 71 АПК РФ арбитражный суд оценивает относимость, допустимость и достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточную и взаимную связь доказательств в их совокупности. Согласно ч. 4 ст. 71 АПК РФ каждое доказательство подлежит оценке наряду с другими доказательствами.

Суд считает, что самостоятельным основанием для отказа в иске является недоказанность истцом факта направления ответчиком в адрес кого-либо спорной информации. Из представленных истцом скриншотов указанное обстоятельство не следует. В электронном письме от 31 марта 2020 года 13-33 указано лишь на намерение проинформировать КА.

Кроме того, суд считает, что предоставленная истцом информация не является конфиденциальной, поскольку не урегулирована спорным соглашением; не исходит от представителя стороны по соглашению; ранее была раскрыта третьим лицам до предоставления ответчику и по своему содержанию не может считаться конфиденциальной.

Предметом NDA является обмен информации в рамках проекта EDI PRICAT (краткосрочный проект по внедрению обмена документами EDI PRICAT), для реализации которого оно и было заключено.

При этом информация, указанная в исковом заявлении, не относится к проекту EDI PRICAT и к сфере регулирования (целям) соглашения, поскольку, как указал ответчик, и данное обстоятельство истцом не опровергнуто, на момент ее предоставления проект был реализован и завершен.

NDA регулирует раскрытие конфиденциальной информации только между конкретными «представителями сторон» (п. 1.5): «лицо, уполномоченное стороной на передачу/получение конфиденциальной информации. Перечень представителей установлен приложением 1 к соглашения».

Представителями сторон по NDA являются ответственные за проект EDI PRICAT лица (приложение № 1): со стороны истца: ФИО8 (начальник отдела по работе с ценовыми спецификациями, т.е. EDI PRICAT); со стороны ответчика: ФИО9 (младший специалист по работе с корпоративными клиентами).

Согласованные в соглашении представители сторон не участвовали в приложенной к исковому заявлению электронной переписке.

Из представленных самим истцом писем ФИО5 и О. Половко в 15:46 и 16:06 следует, что на момент предоставления ответчику информация уже была раскрыта третьим лицам до момента предоставления ответчику и не может признаваться конфиденциальной (пункты 1.3., 1.5. соглашения).

Спорная же информация касалась моратория на штрафы торговых сетей ГК Х5 в адрес поставщиков, что не может по сути быть конфиденциальным для истца.

Как указал ответчик, основываясь на многолетней практике сотрудничества ответчика и ГК Х5, он также не мог и не должен был идентифицировать предоставленную информацию как конфиденциальную, исходящую от стороны по соглашению. Переписка с О. Половко ведется по вопросам, не касающимся реализации проекта EDI PRICAT и не урегулированным соглашением, что также подтверждается представленными ответчиком примерами переписки, в том числе, он регулярно рассылает ФИО4 информацию для дальнейшего предоставления поставщикам. Ответчику не предоставлялась информация о том, что О. Половко является работником/иным представителем истца. В письме О. Половко не уведомил ФИО4 о конфиденциальности информации.

Также ответчик заявил, что в рамках многолетних взаимоотношений по ЭДО между ответчиком и ГК Х5 сформирован протокол взаимодействия, согласно которому ГК Х5 направляет ответчику информацию, касающуюся ЭДО между ГК Х5 и его поставщиками (о технических сбоях, об обновленных процедурах и требованиях ГК Х5, введении/отмене электронных документов и проч.), а ответчик обязан оперативно разослать данную информацию поставщикам ГК Х5 через свою службу технической поддержки. Несоблюдение сложившегося протокола взаимодействия повлекло бы негативные последствия для ответчика в виде претензий со стороны ГК Х5.

Как установлено судом, истцом не соблюден разумный срок для уведомления ответчика о конфиденциальном характере информации, содержащейся в электронном письме, не предприняты действия, направленные на избежание разглашения. Несмотря на оперативный ответ ФИО4, каких-либо указаний о недопустимости рассылки в разумный срок от О. Половко получено не было. Указанное обстоятельство подтверждает бездействие истца и его вину в наступивших возможных негативных последствиях. Письма ФИО5 (Irina.Yanina@x5.ru) и Олега Половко поступили более, чем через 2 часа – в 15:46 и 16:06 соответственно.

Суд считает, что в рамках настоящего дела истцом не доказан факт несанкционированного разглашения, не установлена вина ответчика в получении и доступе к информации исполнительного директора Масложирового союза России ФИО6, причинно-следственная связь, факт наступления негативных последствий.

Учитывая изложенное, суд признает исковые требования о взыскании с ответчика штрафа в размере 5 000 000 руб. не подлежащими удовлетворению.

Расходы истца по уплате государственной пошлины в соответствии со ст. 110 АПК РФ возлагаются на истца.

Руководствуясь ст. ст. 9, 65, 110, 123, 156, 167 - 170 АПК РФ,

Р Е Ш И Л:

В удовлетворении исковых требований отказать.

Решение может быть обжаловано в течение месяца с момента принятия в Девятый арбитражный апелляционный суд.

Судья: О. В. Козленкова