Гражданский кодекс часть 1

МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ (далее – Истец) обратилось в Арбитражный суд города Москвы с иском к ПУБЛИЧНОМУ АКЦИОНЕРНОМУ ОБЩЕСТВУ "АВИАЦИОННЫЙ КОМПЛЕКС ИМ. С.В. ИЛЬЮШИНА" (далее – Ответчик) о взыскании неустойки по государственному контракту № 2022187321061432208211792 от 25.05.2020 г. в размере 106 860 598 руб. 28 коп.

В судебном заседании представитель истца поддерживал заявленные исковые требования в полном объеме по основаниям, изложенным в исковом заявлении.

Представитель ответчика возражал против заявленных исковых требований по доводам, изложенным в отзыве.

Рассмотрев материалы дела, выслушав представителей истца и ответчика, исследовав и оценив по правилам ст. 71 АПК РФ, представленные доказательства, суд пришел к следующим выводам.

Как усматривается из материалов дела, между истцом (заказчик) и ответчиком (исполнитель) заключен государственный контракт от 25.05.2020 г. № 2022187321061432208211792 на выполнение работ по ремонту (капитальному ремонту и ремонту с модернизацией) самолетов типа Ил-20, Ил-22, Ил-78, Ил-80, Ил-82, Л-39, Л-410УВП-ЭЗ, А-50 согласно перечню в 2020-2022 г.г.

Исковые требования основаны на том, что в соответствии с п. 3.2.26 контракта исполнитель обязан не позднее 4 (четырех) календарных месяцев с даты заключения контракта направить заказчику расчетно-калькуляционные материалы, обосновывающие ориентировочную цену. В случае просрочки исполнителем обязательства по направлению заказчику в установленный настоящим пунктом срок расчетно-калькуляционных материалов, исполнитель уплачивает неустойку (пени). Неустойка (пени) начисляется за каждый день просрочки исполнения исполнителем обязательства начиная со дня, следующего после дня истечения установленного контрактом срока исполнения обязательства. Размер такой неустойки (пени) устанавливается контрактом в размере одной трехсотой действующей на день уплаты неустойки ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации от цены контракта за каждый факт просрочки.

Истец утверждает, что исполнитель обязан предоставить заказчику расчетно-калькуляционные материалы в срок до 25.09.2020 г. включительно, по состоянию на 10.03.2021 г. расчетно-калькуляционные материалы ответчиком не представлены, в связи с чем, Минобороны России начислена неустойка в размере 106 860 598, 28 руб. за период с 26.09.2020 г. по 10.03.2021 г. (166 дней)

Расчет неустойки складывается из следующих показателей: цена контракта х 1/300 х ключевая ставка ЦБ РФ х количество дней просрочки.

Цена контракта составляет 4 544 036 780 руб. (пункт 4.1 контракта). Ключевая ставка ЦБ РФ, действующая на дату выставления претензии, составляет 4, 25%.

Таким образом, размер неустойки составляет: 4 544 036 780 руб. х 1/300 х 4, 25 % х 166 дней = 106 860 598,28 руб.

Ответчик возражает против удовлетворения иска, ссылаясь на отсутствие факта нарушения обязательств, направление расчетно-калькуляционных материалов в адрес структурных подразделений заказчика до наступления срока, указанного в исковом заявлении, несоответствие произведенного истцом расчета неустойки действующему законодательству о контрактной системе и позиции, сформулированной в постановлении Президиума ВАС РФ от 15.07.2014 г. № 5467/2014, а также, не признавая факта нарушения обязательства, заявил о применении ст. 333 ГК РФ.

Представитель истца требования поддержал в полном объеме.

Представитель ответчика против удовлетворения требований возражал по доводам, изложенным в отзыве и объяснениях правовой позиции.

Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителей истца и ответчика, оценив в совокупности представленные доказательства, суд пришел к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований по следующим основаниям.

Как усматривается из материалов дела, контракт заключен с ответчиком как единственным исполнителем государственного оборонного заказа на основании постановления Правительства Российской Федерации от 19.12.2019 г. № 1709-72 (п. 2 ч. 1 ст. 93 Федерального закона от 05.04.2013 г. № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд»).

Согласно ч. 2 ст. 11 Федерального закона от 29.12.2012 г. № 275-ФЗ «О государственном оборонном заказе» условия и порядок применения видов цен на продукцию по государственному оборонному заказу установлены Правительством Российской Федерации в Положении о государственном регулировании цен на продукцию, поставляемую по государственному оборонному заказу, утвержденном постановлением Правительства РФ от 02.12.2017 г. № 1465 (далее – Положение).

В п. 42 Положения установлено, что ориентировочная цена на продукцию применяется при заключении государственного контракта, если не имеется достаточных исходных данных для определения фиксированной цены на эту продукцию, в том числе при выполнении ремонта, сервисного обслуживания вооружения, военной и специальной техники, если на момент заключения государственного контракта отсутствуют точные данные по объему работ.

В соответствии с п. 26 Временного положения об основах организации сервисного обслуживания вооружения и военной техники в Вооруженных Силах Российской Федерации, утв. Приказом Министра обороны Российской Федерации № 1919 от 27.12.2010 г., в целях оценки технического состояния ВВТ, объема работ по сервисному обслуживанию, потребности в финансовых, материальных, трудовых и временных ресурсах на указанные работы организуются и проводятся техническое диагностирование в соответствии с планами-графиками проведения сервисного обслуживания ВВТ.

Поскольку согласно условиям контракта самолеты для выполнения работ передаются исполнителю после заключения контракта, определение точных данных по объему необходимых работ при заключении контракта невозможно и единственным возможным видом цены на спорные работы являлась ориентировочная цена.

В силу п.п. б) п. 115 Положения цена на работы по ремонту (капитальному ремонту и ремонту с модернизацией) самолетов регистрации не подлежит.

Следовательно, независимо от принятия Министром обороны Российской Федерации решения от 27.04.2020 г., на которое ссылается Истец в обоснование заявленных требований, спорный контракт подлежал заключению по ориентировочной предельной цене без регистрации ее в ФАС России.

Согласно п.п. 148, 149 Положения цена государственного контракта с единственным поставщиком определяется исходя из цены единицы продукции, объема поставки продукции, предусмотренного государственным оборонным заказом, с включением в цену государственного контракта стоимости вспомогательных работ (услуг), выполняемых на основании предусмотренных им условий. Цена единицы продукции определяется по согласованию с государственным заказчиком и единственным поставщиком и указывается в государственном контракте при его заключении.

Судом установлено, что на основании представленных ответчиком расчетно-калькуляционных материалов 153 ВП МО РФ выдало заключение от 24.03.2020 г. № 16/20 по проекту ориентировочной цены.

Письмом от 26.03.2020 г. № 535-07/006329 расчетно-калькуляционные материалы вместе с полученным заключением направлены ответчиком в адрес Управления авиационной техники и вооружения Департамента Минобороны России по обеспечению государственного оборонного заказа.

Письмом от 29.04.2020 г. № 235/4/7/3623 истец сообщил ответчику о том, что им организована работа по подготовке проекта спорного контракта.

12.05.2020 г. заместителем Министра обороны Российской Федерации утвержден Перечень раскрытия групповой позиции «Ремонт (капитальному ремонту и ремонту с модернизацией) самолетов типа Ил-20, Ил-22, Ил-78, Ил-80, Ил-82, Л-39, Л-410УВП-ЭЗ, А-50» с общей стоимостью работ 4 544 036 780 руб., после чего письмом от 19.05.2020 г. № 235/4/7/4957 истец направил ответчику для заключения государственный контракт.

В п. 4.1. контракта была определена его ориентировочная цена, которая составила 4 544 036 780 руб., а в п. 4.2 контракта - цены единиц работ.

Ни Положение, ни Закон о государственном оборонном заказе не предусматривают представление расчетно-калькуляционных материалов для обоснования уже определенной в заключенном контракте ориентировочной цены или начисление неустойки (пени) за нарушение сроков направления расчетно-калькуляционных материалов.

При подготовке проекта контракта Минобороны России включило в него п. 3.2.26 о направлении расчетно-калькуляционных материалов, обосновывающих ориентировочную цену, и ответственность за их несвоевременное направление.

Вместе с тем, решением заместителя Министра обороны Российской Федерации от 29.04.2020 г. условие о направлении расчетно-калькуляционных материалов после заключения контракта и пени за нарушение этого срока в размере 1/300 ключевой ставки от цены государственного контракта, разработанное Департаментом Минобороны России по обеспечению государственного оборонного заказа, было включено в типовые формы государственных контрактов, заключаемых с единственными поставщиками, в силу чего вне зависимости от фактических обстоятельств подлежало включению во все контракты.

Учитывая изложенное, расчетно-калькуляционные материалы были направлены ответчиком в адрес заказчика еще до заключения контракта и при его подписании у ответчика не было оснований предполагать, что у заказчика имеются какие-либо замечания по представленным им в марте 2020 г. расчетно-калькуляционным материалам.

Ответчик не отрицает наличие в контракте обязанности, предусмотренной п. 3.2.26 контракта, вместе с тем, суд соглашается с доводом ответчика о том, что указанная обязанность исполнена им надлежащим образом и факт нарушения сроков направление заказчику расчетно-калькуляционных материалов (РКМ), обосновывающих ориентировочную цену, отсутствует.

Судебной коллегией по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации сформирована правовая позиция о недопустимости двоякого или расширительного толкования условий договора, касающихся ответственности, в противном случае спорное условие должно толковаться в пользу лица, привлекаемого к ответственности, в соответствии с п. 11 Постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 г. № 16 «О свободе договора и ее пределах» (определения от 27.09.2018 г. № 305-ЭС18-8863 по делу № А40-49067/2017, от 15.10.2019 г. № 305-ЭС19-12786 по делу № А40-236034/2018, от 09.07.2020 г. № 305-ЭС20-5261 по делу № А41-10938/2019).

Из буквального содержания п. 3.2.26 контракта следует, что основанием для начисления неустойки является несвоевременное направление заказчику расчетно-калькуляционных материалов (РКМ), обосновывающих ориентировочную цену.

Вопреки доводам истца, расчетно-калькуляционные материалы направлены в адрес Минобороны России в пределах установленного срока.

Согласно п. 1, 2, 8 Положения о военных представительствах Министерства обороны Российской Федерации, утвержденного постановлением Правительства РФ от 11.08.1995 г. № 804, военные представительства и органы их контроля входят в состав Вооруженных Сил Российской Федерации. Руководство деятельностью военных представительств осуществляется Министерством обороны Российской Федерации через уполномоченные им органы военного управления. Военные представительства уполномочены на выдачу заключений о цене военной продукции.

В соответствии с указаниями заместителя Министра обороны Российской Федерации от 05.03.2019 г. № 205/2/102 начальники военных представительств Минобороны России выдают свои заключения по запросам заказывающих органов военного управления и представляют их государственному заказчику. При этом выдача головному исполнителю заключения на цену продукции осуществляют только после ее согласования с государственным заказчиком.

Из анализа п.1.1.2 контракта, п. 1, 2, 8 Положения о военных представительствах, п. 1 указаний заместителя Министра обороны Российской Федерации от 05.03.2019 г. № 205/2/102 следует, что 153 ВП МО РФ является уполномоченным представителем Минобороны России в части согласования цен, и до выдачи заключения его цена была согласована 153 ВП МО РФ с государственным заказчиком.

Наличие данного заключения военного представительства заказчика само по себе свидетельствует о надлежащем исполнении Ответчиком обязательств по направлению расчетно-калькуляционных материалов.

Из условий контракта не следует, что единственным представителем заказчика в рамках спорного контракта является другое его структурное подразделение (Управление АТ и В Департамента Минобороны России по обеспечению государственного оборонного заказа или Департамент аудита государственных контрактов Минобороны России).

Следовательно, расчетно-калькуляционные материалы направлены в адрес Минобороны России в лице его уполномоченного представителя 153 ВП МО РФ еще до заключения контракта, проверены и подтверждены заключением от 24.03.2020 г. № 16/20.

Указанный вывод подтверждается судебными актами по ранее рассмотренным спорам с Минобороны России в рамках дел № А40-236537/21, № А40-231080/21, № А40-196927/21, № А40-231469/21-33-1709с, в каждом из которых суды признали направление РКМ в адрес ВП МО РФ надлежащим исполнением обязанности, предусмотренной п. 3.2.26 контракта.

Например, в постановлении от 05.09.2022 г. по делу № А40-236537/2021 Арбитражный суд Московского округа пришел к выводу, что «ВП МО РФ является структурным подразделением государственного заказчика - Минобороны России, представляет его интересы и осуществляет отдельные функции, в том числе в части согласования цен. …Вопреки доводам истца, из условий контракта не следует, что единственным представителем заказчика в рамках спорного контракта является другое его структурное подразделение (Управление АТ и В Департамента Минобороны России по обеспечению государственного оборонного заказа). Организация внутренней деятельности истца, взаимодействие структурных подразделений заказчика друг с другом, не является предметом рассматриваемого спора, а правосубъектным лицом (ст. 49 ГК РФ) в настоящем споре выступает Министерство обороны РФ как единое целое, представленное в совокупности всех его органов (53 ГК РФ). Письмом от 18.02.2021 № 3/3281/236/КП в обоснование ориентировочной цены расчетно-калькуляционные материалы были направлены ответчиком в адрес 195 ВП МО РФ. Таким образом, как верно указали суды, факт направления расчетно-калькуляционных материалов ответчиком в адрес Минобороны России, в лице его уполномоченного представителя - 195 ВП МО РФ, до 18.03.202, подтверждается материалами дела, а позиция, изложенная в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.10.2019 № 305-ЭС19-12786 не позволяет включать период, потребовавшийся заказчику на их рассмотрение, в период просрочки».

Кроме того, судом установлено, что письмом от 26.03.2020 г. № 535-07/006329 комплект РКМ и ранее полученное заключение 153 ВП МО РФ от 24.03.2020 г. №16/20 были направлены также в адрес Управления авиационной техники и вооружения Департамента Минобороны России по обеспечению государственного оборонного заказа (УАТиВ ДОГОЗ МО РФ).

Таким образом, вопреки доводам истца, расчетно-калькуляционные материалы направлены в адрес Минобороны России в лице его уполномоченных представителей – 153 ВП МО РФ и УАТиВ ДОГОЗ МО РФ до наступления срока, указанного в иске, и у ответчика не было оснований сомневаться в принятии их заказчиком.

Возражения истца о неотносимости переписки, которая велась до заключения контракта, суд признает необоснованными и противоречащими материалам дела, что также подтверждается судебной практикой по искам Минобороны России, например, решением Арбитражного суда г. Москвы от 02.02.2022 г., оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 25.04.2022 г. и постановлением Арбитражного суда Московского округа от 08.08.2022 г. по делу № А40-231080/21, согласно которому суд признал письма авиационного предприятия, направленные в адрес ВП МО РФ до заключения контракта, надлежащими доказательствами исполнения обязанности по направлению РКМ, а также постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 31.05.2022 г., оставленным без изменения постановлением Арбитражного суда Московского округа 03.10.2022 г. по делу № А40-278994/2021, в котором суд пришел к выводу, что то обстоятельство, что расчетно-калькуляционные материалы были направлены еще до заключения контракта, не свидетельствуют о вине ответчика, в связи с чем основания для начисления неустойки у истца отсутствовали.

Оспаривая своевременность представления ответчиком расчетно-калькуляционных материалов по обоснованию ориентировочной цены контракта, истец утверждает, что окончательный вариант РКМ с устраненными замечаниями и соответствующий п. 37 Положения представлен ответчиком в письме от 20.08.2021 г. №789-07/020973.

Вместе с тем, оценив содержание п. 3.2.26 контракта, суд приходит к выводу о том, что он предусматривает ответственность исключительно за несвоевременное направление Заказчику расчетно-калькуляционных материалов, но не за их доработку по требованиям заказчика.

К аналогичному выводу пришла Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации при рассмотрении похожего дела (определение от 09.07.2020 г. № 305-ЭС20-5261 по делу № А41-10938/2019), сославшись на недопустимость такого расширительного толкования условий договора об ответственности.

В силу п. 160 Положения, на применении которого к п. 3.2.26 контракта настаивает сам истец, государственный заказчик может проводить консультации с потенциальным единственным поставщиком и (или) запрашивать у него дополнительные информацию и документы, связанные с определением цены на продукцию, однако, эта процедура не образует состава нарушения, предусмотренного п. 3.2.26 контракта (стр. 9 постановления Арбитражного суда Московского округа от 05.09.2022 г. по делу № А40-236537/2021, стр. 8 решения Арбитражного суда г. Москвы от 27.04.2022 г., оставленного без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 09.08.2022 по делу №А40-231469/21-33-1709с).

Рассматривая идентичную ситуацию в постановлении Девятого арбитражного апелляционного суда от 06.06.2022 г., оставленном без изменения постановлением Арбитражного суда Московского округа от 12.09.2022 г. по делу № А40-224000/2021, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что, «то обстоятельство, что подготовленные расчетно-калькуляционные материалы на основании заключения Департамента аудита государственных контрактов Минобороны РФ были впоследствии возвращены ответчику для доработки и повторного представления, не свидетельствует о неисполнении обязанности, предусмотренной пунктом 3.2.33 Контракта и наличии оснований для начисления неустойки, принимая во внимание, что неустойка по своей правовой природе является ответственностью и должна применяться только при наличии вины, а РКМ в рассматриваемом случае были согласованы 428 Военным представительством МО РФ без замечаний и представлены Обществом в установленный срок. Условий, при которых обязанность Поставщика по представлению РКМ является исполненной только после согласования с Департаментом аудита государственных контрактов Минобороны РФ, Контракт не содержит».

Учитывая изложенное, суд соглашается с доводом ответчика о том, что доработка расчетно-калькуляционных материалов по требованию ДАГК МО РФ не свидетельствует о нарушении срока направления расчетно-калькуляционных материалов, предусмотренного п. 3.2.26 контракта, а сами сроки этой доработки полностью зависели от исполнения своих обязательств со стороны структурных подразделений Минобороны России.

Оценив представленную в материалы дела переписку сторон, суд приходит к выводу, что истец в качестве нарушения п. 3.2.26 контракта вменяет ответчику доработку РКМ по требованиям заказчика, которые условиями контракта не установлены.

Так, условия контракта и нормы действующего законодательства не содержат определение термина «расчетно-калькуляционные материалы», равно как и состава расчетно-калькуляционных материалов, обосновывающих ориентировочную цену контракта после его заключения.

Решение Минобороны России от 27.04.2020 г. и решение заместителя Министра обороны Российской Федерации от 29.04.2020 г. не обладают признаками нормативного правового акта и, следовательно, не могут изменять (или устанавливать новые) правовые нормы, более того, они также не определяют ни термина, ни состава представляемых расчетно-калькуляционных материалов.

При этом отождествление истцом понятия «расчетно-калькуляционные материалы» и «обосновывающие документы», перечень которых изложен в п. 37 Положения, безосновательно.

В п. 37 Положения действительно определен перечень «обосновывающих документов», представляемых при представлении предложений о цене (прогнозной цене) продукции, а в п. 38 Положения указано, что формы документов, предусмотренных п.п. а - г п. 37 Положения, утверждены Приказом ФАС России от 26.08.2019 г. № 1138/19.

Вместе с тем, согласно п. п. 47, 74, 109, 123, 154, 161 Положения, «обосновывающие документы», перечисленные в п. 37 Положения, представляются в строго определенном перечне случаев: либо при направлении потенциальными поставщиками предложений о цене (прогнозной цене) продукции до заключения контракта, либо для перевода в фиксированную цену других видов цен, что к настоящему случаю не относится.

В п. 3.2.26 контракта требование о предоставлении расчетно-калькуляционных материалов в соответствии с п.п. 2, 37, 38 Положения отсутствует, обязательное представление в составе этих материалов определенного перечня документов не предусмотрено.

Недопустимость расширительного толкования п. 3.2.26 контракта и безосновательность отождествления «расчетно-калькуляционных материалов», указанных в п. 3.2.26 контракта, и «обосновывающих документов», перечень которых изложен в п. 37 Положения, подтверждается судебными актами по аналогичным спорам о взыскании неустойки за нарушение сроков представления РКМ: стр. 5-6 постановления Арбитражного суда Московского округа от 05.09.2022 г. по делу № А40-236537/2021, стр. 3-4 постановления Девятого арбитражного апелляционного суда от 28.06.2022 г. по делу № А40-196927/2021, стр. 3-4 решения Арбитражного суда г. Москвы от 02.02.2022 г., оставленного без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 25.04.2022 г. и постановлением Арбитражного суда Московского округа от 08.08.2022 г. по делу №А40-231080/21, стр. 4-5 постановления Девятого арбитражного апелляционного суда от 09.08.2022 г. по делу №А40-231469/21-33-1709с.

Более того, к такому выводу можно прийти, сопоставив в соответствии со ст. 431 ГК РФ п. 3.2.26 с п.п. 4.6, 4.7 контракта, из анализа которых усматривается, что спорный контракт предусматривает различные требования к материалам, представляемым для обоснования ориентировочной и фиксированных цен: в п.п. 4.6, 4.7 контракта, касающихся порядка перевода ориентировочных цен в фиксированные, сформулировано требование о предоставлении калькуляций в соответствии с Положением (Постановлением № 1465), тогда как в п. 3.2.26 контракта о представлении расчетно-калькуляционных материалов на ориентировочную цену такое требование отсутствует.

Более того, требование о доработке расчетно-калькуляционных материалов было направлено истцом только спустя 64 дня после их получения письмом от 29.05.2020 г. № 235/4/7/5329 и сводилось к несоответствию представленных материалов требованиям п. 37 Положения.

Несмотря на отсутствие такой обязанности, ответчик откорректировал РКМ по вышеуказанным замечаниям и письмом от 26.08.2020 г. № 789/07/016189 направил в адрес УАТ и В ДОГОЗ МО РФ, следовательно, дополнительные требования истца к представленным расчетно-калькуляционным материалам были выполнены ответчиком также в пределах срока, указанного в иске.

Спустя 48 дней после этого за сроком, установленным п. 3.2.26 контракта, УАТ и В ДОГОЗ МО РФ направило ответчику письмо от 13.10.2020 г. № 235/4/7/9931, согласно которому письмом от 30.09.2020 г. №214/8200 ДАГК МО РФ сообщил о том, что для выдачи заключения необходимо представить РКМ, сформированные затратным методом, о чем в ранее направленном письме истец не заявлял.

В п. 9 Положения установлено, что цена на продукцию может определяться с применением метода анализа рыночных индикаторов, метода сравнимой цены, затратного метода, метода индексации базовой цены, метода индексации по статьям базовых затрат, требование о применении исключительно затратного метода при обосновании цены продукции в Положении отсутсвует.

Поскольку условиями контракта бортовые номера самолетов (то есть конкретные воздушные суда, подлежащие ремонту) определены не были, и, соответственно, у ответчика не было возможности определить полный объем работ по каждому самолету, ориентировочная стоимость работ изначально рассчитывалась исполнителем на основании затрат предыдущих периодов по аналогичным работам с применением индексов-дефляторов.

Согласно п. 26 Временного положения оценка объема таких работ и потребность в финансовых ресурсах на указанные работы производится по результатам технического диагностирования.

В силу п.п. 15, 16 Положения применение затратного метода ценообразования предполагает определение конкретного состава затрат, включаемых в себестоимость работ, исходя из требований заказчика и индивидуальных особенностей военной техники.

Согласно п.п. 555, 662 ФАП ИАО данные о техническом состоянии воздушного судна, подлежащего ремонту, его укомплектованности и неисправностях оформляются соответствующим приемосдаточным актом.

Следовательно, для расчета цены работ по ремонту (капитальному ремонту и ремонту с модернизацией) с применением затратного метода необходимо провести техническое диагностирование самолетов, которое, в свою очередь, невозможно без передачи самих самолетов в ремонт ответчику.

При этом заказчик обязан передать изделия в ремонт не позднее даты начала работ, определенного контрактом (в настоящем деле – не позднее даты его заключения 25.05.2020 г.), что подтверждается многочисленной судебно-арбитражной практике по спорам Минобороны России с авиационными предприятиями (дела №А40-20592/20, №А40-102336/21, №А40-308849/2019, №А40-275116/2019, №А40-30916/19, №А40-271402/2019, №А40-193007/2019, №А40-232324/2016).

Согласно представленным в материалы дела актам самолеты, без которых Ответчик не мог сформировать ориентировочную стоимость ремонта затратным методом, по работам плана 2021 года были переданы в сентябре-декабре 2020 г., с нарушением срока на 218 дней (25.05.2020 – 29.12.2020), а по работам плана 2022 года - в конце мая 2021 г. с нарушением срока на 371 день (25.05.2020 – 31.05.2021).

С учетом проведения анализа поступивших в ремонт самолетов плана 2021 года комплект расчетно-калькуляционных материалов был откорректирован затратным методом и исх. № 789-07/000584 от 18.01.2021 г. направлен в адрес заказчика.

Вместе с тем, учитывая, что в нарушение условий контракта самолеты плана 2022 года в тот момент переданы истцом еще не были, а полный объем неисправностей возможно определить только по результатам дефектации, часть затрат 2022 года была рассчитана методом индексации, то есть с применением индексов-дефляторов к работам на аналогичных самолетах предыдущих лет.

Спустя 40 дней после направления откорректированных по требованиям заказчика РКМ, письмом от 27.02.2021 г. № 235/4/7/1533 истец направил ответчику требования ДАГК МО РФ по расчету цены затратным методом на 2021-2022 г. и по каждому комплектующему изделию.

Вместе с тем, по состоянию на дату окончания периода начисления неустойки, заявленного в иске (10.03.2021 г.), ответчику не был передан ни один самолет плана 2022 года, что исключало возможность исполнения требований заказчика.

После передачи в ремонт 24.05.2021 г. и 31.05.2021 г. самолетов 2022 года, ответчик откорректировал расчетно-калькуляционные материалы, исходя из технического состояния переданных ВС плана работ 2022 г., и письмом №789-07/013711 от 01.06.2021 г. направил их в адрес заказчика.

Таким образом, довод ответчика, о том, что после предъявления требования о расчете цены исключительно затратным методом, доработанные РКМ направлялись ответчиком в кратчайшие сроки после передачи истцом самолетов и их технического диагностирования: по работам плана 2021 г. - исх. № 789-07/000584 от 18.01.2021 г., а по работам плана 2022 г. – письмом №789-07/013711 от 01.06.2021 г., подтверждается материалами дела.

Оценив возражения истца о неотносимости актов приемки изделий в ремонт, суд признает данные возражения необоснованными, поскольку представленные ответчиком акты приемки изделий в ремонт со стороны заказчика подписаны представителями войсковых частей-эксплуатантов, а со стороны исполнителя – представителями авиационных ремонтных заводов, как это предусмотрено п. 555 ФАП ИАО, и в каждом акте указан тип и заводской номер самолета, советующие указанным в дополнительном соглашении №4 от 30.05.2022 г.

Спустя 79 дней, 19.08.2021 г. представитель истца посредством сервиса WhatsApp направил ответчику очередное письмо ДАГК МО РФ в адрес ДОГОЗ МО РФ от 01.07.2021 г. № 214/3/6643 с замечаниями, уведомив о том, что данное письмо будет направлено в адрес ПАО «Ил» официально сопроводительным письмом за исх. №235/4/7/6928 от 20.08.2021 г., что подтвердил представитель истца в ходе судебного заседания.

Поскольку замечания носили несущественный характер, на следующий день письмом от 20.08.2021 г. № 789-07/020973 они были устранены.

Согласно письму Минфина России №24-03-08/73293 от 07.11.2017 г., исходя из системного толкования Закона о контрактной системе, установленные заказчиком в контракте сроки приемки, а также сроки оформления результатов такой приемки не входят в срок исполнения основного обязательства, предусмотренного контрактом.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в п. 10 Обзора судебной практики применения законодательства Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 28.06.2017), при несовершении заказчиком действий, предусмотренных законом, иными правовыми актами или договором либо вытекающих из обычаев или существа обязательства, до совершения которых исполнитель государственного (муниципального) контракта не мог исполнить своего обязательства, исполнитель не считается просрочившим, а сроки исполнения обязательств по государственному (муниципальному) контракту продлеваются на соответствующий период просрочки заказчика.

Принимая во внимание, что расчетно-калькуляционные материалы находились на рассмотрении у истца 231 день, а самолеты, без которых ответчик не мог сформировать ориентировочную стоимость ремонта затратным методом в соответствии с требованиями заказчика, изложенными в письме от 13.10.2020 г. № 235/4/7/9931, переданы истцом с нарушением на 371 день, срок представления расчетно-калькуляционных материалов в любом случае подлежит продлению на период указанной просрочки заказчика, то есть до 02.10.2021 г. (26.09.2020 г. + 371 день).

Вместе с тем, учитывая, что состав нарушения, установленный п. 3.2.26 контракта, предусматривает ответственность за ненаправление расчетно-калькуляционных материалов, а РКМ были направлены в адрес Минобороны России в лице его уполномоченных представителей – 153 ВП МО РФ и УАТиВ ДОГОЗ МО РФ до наступления срока, указанного в иске, факт нарушения обязательств со стороны ответчика отсутствует и оснований для привлечения его к ответственности не имеется.

Кроме того, отказывая в удовлетворении исковых требований, суд также принимает во внимание довод ответчика о том, что начисление неустойки (пени) за нарушение сроков направления расчетно-калькуляционных материалов от цены контракта противоречит ст. 10 ГК РФ и ст. 34 Закона о контрактной системе.

Поскольку контракт заключен с ответчиком как единственным исполнителем государственного оборонного заказа на основании п. 2 ч. 1 ст. 93 Закона о контрактной системе, учитывая положения ч. 6 ст. 6 Закона о государственном оборонном заказе, ст. 7.29.2. КоАП РФ, ответчик является более слабой стороной контракта при согласовании его условий.

В силу ст. 7 Закона о государственном оборонном заказе проект контракта подготовлен Минобороны России (исх. № 235/4/7/4957 от 19.05.2020 г.).

Пункт 3.2.26 контракта согласно решению заместителя Министра обороны Российской Федерации от 29.04.2020 г. был разработан истцом и включен в контракт по инициативе истца, что последним не оспаривается, следовательно, заключение контракта на указанных условиях являлось для ответчика безальтернативным.

Вместе с тем, в силу ч. 1 ст. 422 ГК РФ договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения.

Применяя названные положения, судам следует учитывать, что норма, определяющая права и обязанности сторон договора, толкуется судом исходя из ее существа и целей законодательного регулирования, то есть суд принимает во внимание не только буквальное значение содержащихся в ней слов и выражений, но и те цели, которые преследовал законодатель, устанавливая данное правило (п. 1 постановления от 14.03.2014 г. № 16 «О свободе договора и ее пределах»).

Из анализа п.п. 1.1.1., 2.1., 4.3, 4.4. контракта, ч. 3 ст. 8 Закона о государственном оборонном заказе, приказа Минпромторга России от 08.02.2019 г. № 334 «Об утверждении порядка определения состава затрат, включаемых в цену продукции, поставляемой в рамках государственного оборонного заказа» усматривается, что разработка и направление расчетно-калькуляционных материалов, обосновывающих ориентировочную цену, в стоимость работ (цену контракта) не включена и заказчиком не оплачивается, что сторонами не оспаривается.

Согласно п. 8) ч. 1 ст. 3 Закона о контрактной системе государственный контракт - гражданско-правовой договор, предметом которого являются поставка товара, выполнение работы, оказание услуги (в том числе приобретение недвижимого имущества или аренда имущества) и который заключен от имени Российской Федерации, субъекта Российской Федерации государственным заказчиком для обеспечения государственных нужд.

В соответствии с п. 8.4) ч. 1 ст. 3 Закона о контрактной системе отдельный этап исполнения контракта - часть обязательства поставщика (подрядчика, исполнителя), в отношении которого контрактом установлена обязанность заказчика обеспечить приемку (с оформлением в соответствии с настоящим Федеральным законом документа о приемке) и оплату поставленного товара, выполненной работы, оказанной услуги.

Согласно п. 1.1.8 контракта под этапом работ (исполнения контракта) для целей применения мер ответственности понимается выполнение работ по ремонту (капитальному ремонту) одного самолета.

В силу ч. 7 ст. 34 Закона о контрактной системе пеня начисляется за каждый день просрочки исполнения поставщиком (подрядчиком, исполнителем) обязательства, предусмотренного контрактом, начиная со дня, следующего после дня истечения установленного контрактом срока исполнения обязательства, и устанавливается контрактом в размере одной трехсотой действующей на дату уплаты пени ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации от цены контракта (отдельного этапа исполнения контракта), уменьшенной на сумму, пропорциональную объему обязательств, предусмотренных контрактом (соответствующим отдельным этапом исполнения контракта) и фактически исполненных поставщиком (подрядчиком, исполнителем), за исключением случаев, если законодательством Российской Федерации установлен иной порядок начисления пени.

Указанный в ч. 7 ст. 34 Закона о контрактной системе порядок начисления неустойки при правильном применении в целом соответствует правовой позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, сформулированной в постановлении Президиума ВАС РФ от 15.07.2014 г. № 5467/2014, признавшем ошибочными выводы судов о правомерности включения в текст государственного контракта условия о возможности начисления неустойки на общую сумму контракта, а не на стоимость просроченного обязательства.

Следовательно, предусмотренная ч. 7 ст. 34 Закона о контрактной системе неустойка (пеня) в размере одной трехсотой ключевой ставки ЦБ РФ от цены контракта (отдельного этапа исполнения контракта) начисляется только в случае просрочки обязательства, составляющего предмет контракта, подлежащий приемке и оплате заказчиком (то есть поставки товара, выполнения работ или оказания услуг), а цель законодательного регулирования данной нормы, помимо очевидного обеспечения интересов заказчика, состоит в определении размера неустойки (пени), соразмерного стоимости нарушенного обязательства, включенного в цену контракта (цену этапа его исполнения).

Между тем, поскольку разработка и направление расчетно-калькуляционных материалов, обосновывающих ориентировочную цену контракта, не является обязательством по смыслу п.п. 8, 8.4) ч. 1 ст. 3, ч. 7 ст. 34 Закона о контрактной системе, за просрочку исполнения которого могут быть начислены пени от цены контракта (отдельного этапа исполнения контракта), расчет такой неустойки от цены контракта, противоречит Закону о контрактной системе.

Ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства, предусмотренного контрактом, которое не имеет стоимостного выражения, установлена п. 6 Постановления Правительства РФ от 30.08.2017 г. № 1042, согласно которому за каждый факт неисполнения или ненадлежащего исполнения поставщиком (подрядчиком, исполнителем) обязательства, предусмотренного контрактом, которое не имеет стоимостного выражения, размер штрафа устанавливается (при наличии в контракте таких обязательств) в фиксированной сумме от 1000 до 100000 руб.

Следовательно, п. 6 Постановления Правительства РФ от 30.08.2017 г. № 1042 является императивной нормой, и действующее законодательство не предусматривает иного порядка начисления штрафных санкций за неисполнение обязательства, не имеющего стоимостного выражения и не включенного в цену контракта.

При этом суд отмечает, что виды ответственности заказчика за нарушение стоимостного обязательства (нарушение сроков оплаты) и обязательства, не имеющего стоимостного выражения (немотивированный отказ в приемке работ), предусмотренные соответственно п. 11.9 в виде пени от размера просроченного платежа и п. 11.10 контракта в виде штрафа, предусмотренного Постановлением Правительства РФ от 30.08.2017 г. № 1042, свидетельствуют об установлении в контракте различного подхода к расчету неустойки для заказчика и исполнителя, что нарушает баланс интересов сторон и ставит исполнителя в более неблагоприятное положение по сравнению с заказчиком, что само по себе недопустимо (постановление Президиума ВАС РФ от 17.12.2013 г. № 12945/13).

В соответствии с правовой позицией Пленума ВАС РФ, изложенной в п. 9 постановления от 14.03.2014 г. № 16 «О свободе договора и ее пределах», в тех случаях, когда будет установлено, что при заключении договора, проект которого был предложен одной из сторон и содержал в себе условия, являющиеся явно обременительными для ее контрагента и существенным образом нарушающие баланс интересов сторон (несправедливые договорные условия), а контрагент был поставлен в положение, затрудняющее согласование иного содержания отдельных условий договора (то есть оказался слабой стороной договора), суд вправе применить к такому договору положения п. 2 ст. 428 ГК РФ о договорах присоединения, изменив или расторгнув соответствующий договор по требованию такого контрагента. В то же время, поскольку согласно п. 4 ст. 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего недобросовестного поведения, слабая сторона договора вправе заявить о недопустимости применения несправедливых договорных условий на основании статьи 10 ГК РФ или о ничтожности таких условий по статье 169 ГК РФ.

Согласно п. 8 названного постановления в случаях, когда будет доказано, что сторона злоупотребляет своим правом, вытекающим из условия договора, отличного от диспозитивной нормы или исключающего ее применение, либо злоупотребляет своим правом, основанным на императивной норме, суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает этой стороне в защите принадлежащего ей права полностью или частично либо применяет иные меры, предусмотренные законом. По своей правовой природе злоупотребление правом является нарушением запрета, установленного в ст. 10 ГК РФ, в связи с чем злоупотребление правом, допущенное при совершении сделок, влечет ничтожность этих сделок, как не соответствующих закону (ст.ст. 10, 168 ГК РФ).

На необходимость применения данного механизма правовой защиты слабой стороны государственного контракта указал Арбитражный суд Московского округа в постановлении от 18.05.2022 г. по делу № А40-64808/2021, рассматривая спор о взыскании Минобороны России неустойки за нарушение сроков направления расчетно-калькуляционных материалов, согласившись с доводами исполнителя ГОЗ о незаконности и явной несправедливости неустойки за нарушение сроков направления расчетно-калькуляционных материалов в размере 1/300 ключевой ставки от цены контракта, и признав, что положения законодательства о контрактной системе содержат императивные нормы в отношении определения вида и размера ответственности, тогда как, заказчик включил в текст договора несправедливые условия, увеличив размер ответственности за нарушение обязательств, не имеющих стоимостного выражения.

К подобному выводу суд кассационной инстанции пришел и при рассмотрении спора по иску Минобороны России в постановлении от 05.09.2022 г. по делу № А40-236537/21, указав, что поскольку разработка и направление расчетно-калькуляционных материалов, обосновывающих ориентировочную цену контракта, не является обязательством по смыслу п.п. 8, 8.4) ч. 1 ст. 3, ч. 7 ст. 34 Закона о контрактной системе, за просрочку исполнения которого могут быть начислены пени от цены контракта (отдельного этапа исполнения контракта), расчет неустойки, предусмотренной п. 3.2.25 контракта, от цены контракта, противоречит Закону о контрактной системе. На основании вышеизложенных обстоятельств, суды делают вывод, что п. 6 Постановления Правительства РФ от 30.08.2017 N 1042 является императивной нормой, и действующее законодательство не предусматривает иного порядка начисления штрафных санкций за неисполнение обязательства, не имеющего стоимостного выражения и не включенного в цену контракта.

Принимая во внимание вышеизложенное, расчет пени за нарушение сроков направления расчетно-калькуляционных материалов от цены контракта противоречит ст. 10 ГК РФ и ст. 34 Закона о контрактной системе.

Учитывая согласование ориентировочной цены при заключении контракта, предъявление истцом иска о взыскании штрафных санкций при отсутствии, как факта самого нарушения, так и каких-либо убытков или имущественных потерь, расчет неустойки (пени) от цены контракта, отражающей стоимость работ, а не стоимость направления расчетно-калькуляционных материалов, суд приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных требований.

Согласно требованиям ст. 71 АПК РФ арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

В соответствии со ст. 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в арбитражном процессе, обязано доказать наличие тех обстоятельств, на которые оно ссылается в обоснование своих требований или возражений.

Истец не доказал наличие обстоятельств, на которых основаны его исковые требования. При вышеуказанных обстоятельствах, у суда отсутствуют основания для удовлетворения иска.

С учетом изложенного, на основании ст. ст. 8, 10, 11, 12, 309, 310, 330 Гражданского кодекса Российской Федерации, руководствуясь ст. ст. 4, 9, 27, 28, 65, 66, 71, 75, 101-103, 110, 123, 124, 156, 167-171, 176, 180-181 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении заявленных исковых требований отказать.

Решение может быть обжаловано в Девятый арбитражный апелляционный суд в месячный срок с даты изготовления полного текста решения.

Судья Огородникова М.С.