Гражданский кодекс часть 1

Закрытое акционерное общество «Колизей-3» (далее – истец, общество) обратилось в арбитражный суд с иском к Акционерному обществу «ЮниКредит Банк» (далее – ответчик, банк) о признании соглашения о реструктуризации задолженности ЗАО «Колизей-3» перед АО «ЮниКредит Банк» заключенным на условиях, поименованных в просительной части искового заявления.

В обоснование заявленных требований истец ссылается обстоятельства достижения сторонами согласия в предусмотренной законом форме по всем существенным условиям соглашения о реструктуризации задолженности по двум кредитным соглашениям о предоставлении кредита в иностранной валюте 21.11.2019 г., однако, как указывает истец, ответчик недобросовестно и необоснованно уклоняется от подписания соответствующих дополнительных соглашений по сделкам, что послужило основанием для обращения с заявленным иском в суд.

Определением от 23.12.2020 г. к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора в порядке ст. 51 АПК РФ привлечен временный управляющий ЗАО «Колизей-3» ФИО1, в порядке ст. 51 АПК РФ.

В судебном заседании истец поддержал заявленные исковые требования в полном объеме по основаниям, изложенным в исковом заявлении, настаивал на удовлетворении иска по заявленному предмету, считая избранный способ защиты нарушенного права надлежащим; ответчик в судебном заседании возражал против удовлетворения исковых требований по доводам, изложенным в отзыве на исковое заявление, представленном в порядке ст. 131 АПК РФ, на который истцом заблаговременно была представлена письменная позиция в соответствии со ст. 81 АПК РФ.

Ходатайств, препятствующих рассмотрению дела в судебном заседании 27.01.2021 г. сторонами заявлено не было.

В судебное заседание не явилось третье лицо; письменную позицию по спору в порядке ст. 81 АПК РФ в материалы дела не представило.

Определение суда от 23.12.2020 г. о привлечении временного управляющего ЗАО «Колизей-3» ФИО1 к участию в деле, содержащее информацию о времени и месте судебного заседания, по делу было своевременно размещено в картотеке арбитражных дел на официальном сайте суда и федеральных арбитражных судов в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет»: www.msk.arbitr.ru и www.arbitr.ru, соответственно.

Также судебное извещение о времени и месте судебного заседания было направлено третьему лицу по адресу, указанному для извещения самим временным управляющим ЗАО «Колизей-3» ФИО1, для его извещения, как временного управляющего общества, в рамках дела о банкротстве ЗАО «Колизей-3» (дело № А40-36556/20-4-68Б) - 125196, г. Москва, а/я 2.

Согласно информации по отслеживанию почтовых отправлений, размещенным на официальном сайте Почта России в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет»: www.russianpost.ru, направленная судом в адрес третьего лица корреспонденция была возвращена отправителю.

Таким образом, не получая корреспонденцию по адресу своего места нахождения или не представляя своевременно достоверных сведений об адресе места нахождения, третье лицо приняло на себя риск наступления неблагоприятных последствий в соответствии с ч .2 ст. 9 АПК РФ.

При этом суд учитывает разъяснения Верховного Суда РФ, данные в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», согласно которым, положения ст. 165.1 ГК РФ, подлежат применению также к судебным извещениям и вызовам, если арбитражным процессуальным законодательством не предусмотрено иное.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 63 названного постановления Пленума Верховного Суда РФ, по смыслу п. 1 ст. 165.1 ГК РФ юридически значимое сообщение, адресованное гражданину, должно быть направлено по адресу его регистрации по месту жительства или пребывания либо по адресу, который гражданин указал сам (например, в тексте договора), либо его представителю (пункт 1 статьи 165.1 ГК РФ). При этом необходимо учитывать, что гражданин, индивидуальный предприниматель несут риск последствий неполучения юридически значимых сообщений, доставленных по адресам, перечисленным в абзацах первом и втором настоящего пункта, а также риск отсутствия по указанным адресам своего представителя. Сообщения, доставленные по названным адресам, считаются полученными, даже если соответствующее лицо фактически не проживает (не находится) по указанному адресу.

Риск неполучения поступившей корреспонденции несет адресат (п. 67 постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 г. № 25).

Согласно ч. 1 ст. 123 АПК РФ, лица, участвующие в деле, и иные участники арбитражного процесса считаются извещенными надлежащим образом, если к началу судебного заседания, совершения отдельного процессуального действия арбитражный суд располагает сведениями о получении адресатом копии определения о принятии искового заявления или заявления к производству и возбуждении производства по делу, направленной ему в порядке, установленном настоящим Кодексом, или иными доказательствами получения лицами, участвующими в деле, информации о начавшемся судебном процессе.

В соответствии с ч. 6 ст. 121 АПК РФ предусмотрено, что лица, участвующие в деле, после получения определения о принятии искового заявления или заявления к производству и возбуждении производства по делу, а лица, вступившие в дело или привлеченные к участию в деле позднее, и иные участники арбитражного процесса после получения первого судебного акта по рассматриваемому делу самостоятельно предпринимают меры по получению информации о движении дела с использованием любых источников такой информации и любых средств связи. Лица, участвующие в деле, несут риск наступления неблагоприятных последствий в результате непринятия мер по получению информации о движении дела, если суд располагает информацией о том, что указанные лица надлежащим образом извещены о начавшемся процессе.

С учетом изложенного, суд считает не явившееся третье лицо надлежащим образом извещенным о времени и месте рассмотрения дела. Дело рассмотрено в отсутствие третьего лица, по представленным в материалы дела доказательствам, в соответствии со ст. 123, 156 АПК РФ.

Суд, рассмотрев исковые требования, выслушав представителей истца и ответчика, исследовав и оценив, по правилам ст. 71 АПК РФ, имеющиеся в материалах дела доказательства, считает, что заявленные исковые требования не подлежат удовлетворению, исходя из следующего.

Как усматривается из материалов дела и не оспаривается сторонами, 31.03.2006 г. между ЗАО «Международный Московский Банк» (прежнее наименование ответчика) (банк) и истцом (заемщик) было заключено Соглашение о предоставлении кредита в иностранной валюте № 450/193/06 на сумму кредита 22 500 000 долларов США (далее - Соглашение 2006), в соответствии с п.1 которого, стороны согласовали, что кредит предоставлялся на срок до 15.05.2013 г. для целей рефинансирования затрат, связанных со строительством Культурно-делового комплекса по адресу: <...>, а также иные цели.

Из материалов дела следует, что впоследствии, 15.05.2013 г. сторонами было заключено дополнительное соглашение № 1 к Соглашению 2006, которым стороны продлили срок возврата кредита до 14.09.2013 г., скорректировав процентную ставку по кредиту, а также 20.09.2013 г. было заключено дополнительное соглашение № 2 к Соглашению 2006, которым стороны также продлили срок возврата кредита до 14.09.2019 г. и скорректировали процентную ставку по кредиту.

Как указывает истец и не оспаривает ответчик, между истцом (заемщик) ответчиком (банк) 14.08.2008 г. было заключено Соглашение о предоставлении кредита в иностранной валюте № 001/1062L/08 на сумму кредита 13 500 000 долларов США (далее - Соглашение 2008), к которому было заключено дополнительное соглашение от 20.09.2013 г. № 1, которым стороны продлили срок возврата кредита до 14.09.2019 г. и скорректировали процентную ставку по кредиту. Данное обстоятельство подтверждается представленными в материалы дела доказательствами.

Истец указывает на то, что в 2019 году стороны спора вступили в новый процесс реструктуризации задолженности по Соглашению 2006 и Соглашению 2008 (далее совместно – Соглашения 2006 и 2008, Соглашения), который, по утверждению истца, завершился согласованием условий реструктуризации.

В обоснование данного довода истец ссылается на следующие представленные в материалы дела документы:

- письмо банка от 29.04.2019 г. исх. № 461-6208/177 в (т. 1 л.д. 110-111), содержащее ответ на запрос от 01.04.2019 г. № 229/04-19 акционеров Группы Хользуны, в числе которых указан ФИО4 (генеральный директор ЗАО «Колизей-3») согласно которому, ответчик уведомляет о рассмотрении реструктуризации задолженности по Соглашению 2006 и Соглашению 2008 на указанных в письме предварительных условиях;

- письмо от 27.05.2019 г. № 269/05-19 ЗАО «Колизей-3» (т. 1 л.д. 112) в адрес банка, содержащее обращение о рассмотрении возможности рефинансирования задолженности по Соглашению 2006 и Соглашению 2008 на иных условиях;

- протокол встречи, состоявшейся между истцом и ответчиком в офисе банка 27.05.2019 г. по вопросу согласования условий рефинансирования задолженности по Соглашению 2006 и Соглашению 2008 (т. 1 л.д. 114), подписанный обеими сторонами;

- письмо банка в адрес, в числе прочих, ФИО4 от 16.07.2019 г. № 461-6208/206 в котором банк подтвердил возможность рассмотрения продления действующих кредитов для ЗАО «Колизей-3» по Соглашению 2006 и Соглашению 2008 на конкретных условиях, содержащихся в данном письме (т. 1 л.д. 119-121). Данное письмо содержит рукописную отметку о согласовании ФИО4 22.07.2019 г., в материалы дела представлена распечатка электронного письма о направлении 22.07.2019 г. в адрес банка согласованных истцом условий, предложенных банком письмом от 16.07.2019 г. (т. 1 л.д. 122);

- письмо банка в адрес истца от 21.08.2019 г. исх. № 640-33146 от 21.08.2019 г., содержащее сообщение, что условия планируемой реструктуризации должны быть одобрены уполномоченным органом банка;

- письмом банка в адрес истца от 21.11.2019 г. № 461-6208/2015, содержащее сообщение о принятии положительного решения касательно реструктуризации задолженности истца на условиях изложенных в приложении к письму с указанием на необходимость подписания комплекта документации касательно реструктуризации, выполнения предварительных условий по сделке, в т.ч. получения корпоративного одобрения до 23.12.2019 г. в соответствии с установленными сроками действия решений уполномоченных органов банка.

С учетом изложенных фактических обстоятельств, со ссылкой на положения ст.ст. 432, 434 ГК РФ и разъяснения постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 г. № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора», истец считает, что по его мнению, возможно сделать вывод о согласовании сторонами в допустимой законом форме всех существенных условий соглашения об изменении обязательства (реструктуризации задолженности по Соглашениям 2006 и 2008) и, как следствие, изменения с 21.11.2019 г. обязательств между сторонами из Соглашения 2006 и Соглашения 2008.

Ответчик факт ведения вышеприведенной переписки с истцом не опроверг, подтвердил обстоятельства направления им таких юридически значимых сообщений в адрес истца и получения от него соответствующих ответов, указав при этом, что названная переписка не могла, по мнению ответчика, породить юридически значимые последствия в виде фактического изменения сторонами условия кредитных Соглашений 2006 и 2008, поскольку, как считает ответчик, соглашение о реструктуризации задолженности по Соглашению 2006 и Соглашению 2008 могло быть заключено только путем составления единого документа, подписанного обеими сторонами, от подписания которого ответчик не уклонялся, а не посредством обмена письмами.

Кроме того, ответчик указал, что из содержания переписки прямо не следует, что соглашение о реструктуризации заключено и вплоть до обращения с настоящим иском в суд истец не рассматривал соглашение о реструктуризации, как заключенное, что противоречит принципу эстоппель и положениям ст. 10 ГК РФ.

Как указал ответчик, определением Арбитражного суда г. Москвы в рамках дела о банкротстве, возбужденного на основании заявления самого ЗАО «Колизей-3» в отношении истца по настоящему иску введена процедура наблюдения и подтверждена задолженность по Соглашению 2006 и Соглашению 2008 без учета спорного соглашения о реструктуризации.

Также, ответчик указал на свое право выйти из переговорного процесса по согласованию условий изменения кредитных сделок в любой момент и невыполнение обществом всех предварительных условий для заключения соглашения о реструктуризации задолженности по Соглашению 2006 и Соглашению 2008 в соответствии с письмом банка в адрес истца от 21.11.2019 г. № 461-6208/2015, в частности, неприемлемости представленного корпоративного одобрения спорной сделки внеочередным общим собранием акционеров общества от 20.12.2019 г.

Суд, оценивая обоснованность доводов сторон по существу заявленных требований в совокупности с представленными в материалы дела доказательствами приходит к следующим выводам.

Согласно ст. 432 ГК РФ, договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Договор заключается посредством направления оферты (предложения заключить договор) одной из сторон и ее акцепта (принятия предложения) другой стороной. Сторона, принявшая от другой стороны полное или частичное исполнение по договору либо иным образом подтвердившая действие договора, не вправе требовать признания этого договора незаключенным, если заявление такого требования с учетом конкретных обстоятельств будет противоречить принципу добросовестности (п. 3 ст. 1).

Также ст. 434 ГК РФ предусмотрено, что договор может быть заключен в любой форме, предусмотренной для совершения сделок, если законом для договоров данного вида не установлена определенная форма. Если стороны договорились заключить договор в определенной форме, он считается заключенным после придания ему условленной формы, хотя бы законом для договоров данного вида такая форма не требовалась. Договор в письменной форме может быть заключен путем составления одного документа (в том числе электронного), подписанного сторонами, или обмена письмами, телеграммами, электронными документами либо иными данными в соответствии с правилами абзаца второго пункта 1 статьи 160 настоящего Кодекса. Письменная форма договора считается соблюденной, если письменное предложение заключить договор принято в порядке, предусмотренном пунктом 3 статьи 438 настоящего Кодекса. В случаях, предусмотренных законом или соглашением сторон, договор в письменной форме может быть заключен только путем составления одного документа, подписанного сторонами договора.

С учетом приведенных положений закона, а также, согласно правовой позиции, изложенной в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 3, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 25.11.2015 г., договор в письменной форме может быть заключен путем составления одного документа, подписанного сторонами, а также путем обмена письмами, телеграммами, телексами, телефаксами и иными документами, в том числе электронными документами, передаваемыми по каналам связи, позволяющими достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору.

Исходя из условий Соглашения 2006 (статья 19) и Соглашения 2008 (статья 18), стороны предусмотрели аналогичный порядок внесения изменений в соглашения, а именно: все изменения и дополнения к соглашению действительны лишь при условии, если они совершены в простой письменной форме и подписаны уполномоченными представителями сторон.

Ответчик, обосновывая свои возражения в данной части против удовлетворения иска, ссылается на то, что исходя из толкования ст. 19 Соглашения 2006 и ст. 18 Соглашения 2008, а также учитывая то обстоятельство, что все принятые ранее сторонами изменения к данным сделкам оформлялись едиными документами (дополнительными соглашениями) подписанными уполномоченными представителями сторон, можно сделать однозначный вывод, что спорные изменения также должны быть оформлены в виде единого документа (дополнительных соглашений) и подписаны уполномоченными лицами.

В судебном заседании представитель ответчика затруднился пояснить относительно наличия или отсутствия у подписантов письма банка в адрес истца от 21.11.2019 г. № 461-6208/2015 полномочий на изменений условий Соглашений 2006 и 2008, указав на отсутствие правового значения данного обстоятельства для установления заключенности сделки в отсутствие единого документа.

Истец, возражая по данному доводу ответчика ссылается на отсутствие, по его мнению, в условиях Соглашений 2006 и 2008, каких-либо ограничений по соблюдению простой письменной формы, предусмотренной положениями ст. 434 ГК РФ.

На основании ст.ст. 431, 434, 438 ГК РФ, а также учитывая правовые позиции Верховного Суда РФ, изложенные в определениях от 26.05.2015 г. № 81-КГ15-6 и от 10.07.2018 г. № 4-КГ18-33, суд, исходя из буквального толкования условий Соглашений 2006 и 2008, а также сопоставления с другими условиями и смыслом сделок в целом, находит возражения истца на доводы ответчика обоснованными, поскольку ни законом, ни соглашением сторон не предусмотрено, что Соглашения 2006 и 2008 могут быть изменены только путем составления единого документа, подписанного сторонами договора. Указание в Соглашениях на возможность внесения изменений и дополнений исключительно в простой письменной форме, а также предшествующая практика изменения сторонами условий Соглашений сами по себе не ограничивают варианты соблюдения простой письменной формы, предусмотренные законом.

Довод ответчика о невыполнение истцом всех предварительных условий для заключения соглашения о реструктуризации задолженности по Соглашению 2006 и Соглашению 2008 в соответствии с письмом банка в адрес истца от 21.11.2019 г. № 461-6208/2015, в частности, неприемлемости представленного корпоративного одобрения спорной сделки внеочередным общим собранием акционеров общества от 20.12.2019 г. судом оценивается с учетом того обстоятельства, что, исходя из предмета доказывания, сама по себе необходимость такого одобрения, исходя из положений ст. 78 Федерального закона «Об акционерных обществах», равно как и действительность решения внеочередного собрания акционеров ЗАО «Колизей-3», оформленного протоколом от 20.12.2019 г. не входят в предмет доказывания по рассматриваемому спору и не оцениваются судом. При этом суд учитывает, что по сути, вне зависимости от наличия или отсутствия необходимости одобрения спорной сделки в соответствии с положениями Федерального закона «Об акционерных обществах», получение такого одобрения было условиям заключения соглашения о реструктуризации Соглашений 2006 и 2008, выдвинутым банком, с которым истец по сути согласился, осуществив работу по подготовке и проведений общего собрания акционеров общества 20.12.2019 г.

Как усматривается из материалов дела, вышеуказанным письмом банка в адрес истца от 21.11.2019 г. № 461-6208/2015 о принятии положительного решения касательно реструктуризации задолженности истца на условиях изложенных в приложении к письму, банк также указал на необходимость, в числе прочего, получения корпоративного одобрения в срок до 23.12.2019 г. в соответствии с установленными сроками действия решений уполномоченных органов банка.

Истцом в подтверждение соблюдения требований банка в материалы дела была представлена электронная переписка сторон также не оспоренная банком (т. 1 л.д. 134-141), в которой, как указывает истец, со стороны банка не были высказаны замечания на предложенные формулировки условий реструктуризации для одобрения внеочередным общим собранием акционеров, сотрудники банка принимали участие в согласовании формулировок внеочередного общего собрания акционеров только в части одобрения дополнительных соглашений к обеспечительным сделкам. Причем, как указывает истец, общество обращалось в банк с просьбой представить удовлетворяющие банк формулировки для внеочередного общего собрания общества письмом от 19.08.2019 г. исх. № 315/08-19, однако, данное обращение было оставлено банком без ответа.

Из материалов дела следует, что письмом от 13.12.2019 г. исх. № 461-6208/2017 банк направил в адрес истца график выполнения предварительных (отлагательных) условий, в том числе, предоставления согласия внеочередного общего собрания акционеров общества на совершение сделки по заключению дополнительных соглашений к Соглашению 2006 и 2008 на которое истец письмом от 16.12.2019 г. исх. № 381/12-19 попросил о моратории на взыскание штрафных процентов по Соглашению 2006 и Соглашению 2008 на период до 31.01.2020 г. для подписания всех необходимых документов для банка

Согласно представленным истцом в материалы дела доказательствам, не оспоренным ответчиком, письмом от 19.12.2019 г. исх. № 461-6208/2018 от 19.12.2019 банк сообщил обществу о принятии положительного решения относительно моратория на взыскание штрафных процентов по Соглашению 2006 и Соглашению 2008 на период до 31.01.2020 г.

В материалы дела истцом был представлен протокол внеочередного общего собрания акционеров ЗАО «Колизей-3» от 20.12.2019 г. (т. 1 л.д.148 - т. 2 л.д. 6), согласно которому на данном собрании всеми акционерами общества единогласно было одобрено совершение обществом крупных сделок, в том числе, реструктуризации задолженности по Соглашению 2006 и Соглашению 2008 в соответствии с общими параметрами основных условий сделок, изложенными в приложении № 1 к протоколу. Данный протокол 26.12.2019 г. был направлен истцом в адрес ответчика посредством электронной почты (т. 2 л.д. 7-16), что также не было оспорено ответчиком, однако, как указывает истец, письмом от 17.01.2020 г. исх. № 640-1397 (т. 2 л.д 17-18) банк сообщил о неприемлемости представленного протокола внеочередного общего собрания акционеров общества от 20.12.2019 по двум причинам: не указан размер курса конвертации просроченной задолженности по кредитным соглашениям и одобрение кредитных сделок и обеспечительных договоров не вынесено в отдельные пункты повестки дня.

Истец считает отказ банка от принятия предоставленного корпоративного одобрения спорной сделки не обоснованным уклонением от исполнения ранее достигнутых договоренностей по заключению соглашения о реструктуризации Соглашений 2006 и 2008, принимая во внимание участие банка в предварительном согласовании проектов документов по проведению внеочередного общего собрания акционеров от 20.12.2019 г.

Ответчик, возражая по доводам истца в данной части, указал на свое несогласие с наступлением предварительного (отлагательного) условия по причине отсутствие размера курса конвертации в приложении к протоколу внеочередного общего собрания акционеров общества по одобрению спорной сделки, а также по причине допущенных ошибок в оформлении пунктов повестки, поскольку в протоколе внеочередного общего собрания акционеров ЗАО «Колизей-3» от 20.12.2019 г., который был предоставлен в банк, не были отражены существенные условия сделки реструктуризации, в том числе не одобрена сумма планируемой сделки, а именно не указана ставка или предельная ставка курса конвертации просроченной задолженности по кредитным соглашениям либо предельная сумма задолженности, которая возникнет в результате конвертации, в связи с чем нельзя считать, что согласие на совершение сделки общества оформлено надлежащим образом.

Не оценивая действительность проведенного внеочередного общего собрания акционеров ЗАО «Колизей-3», решения которого оформлены протоколом от 20.12.2019 г., и принятого на данном собрании решения, суд оценивает только обоснованность отказа банка от принятия предоставленного корпоративного одобрения спорной сделки.

Исходя из общих параметров основных условий сделок, изложенных в приложении № 1 к протоколу внеочередного общего собрания акционеров ЗАО «Колизей-3» от 20.12.2019 г. (т. 2 л.д. 1-6) на согласование общего собрания акционеров было представлено, в том числе, условие о курсе конвертации по спорной сделке, а именно: «Внутренний курс банка на дату выполнения предварительных условий, с учетом ограничений курса, указанных выше для кредита 1 и кредита 2».

Представленные в материалы дела документы по одобрению заключения спорной сделки, равно как и Соглашения 2006 и 2008 (с учетом дополнительных соглашений) не содержат каких-либо «ограничений курса для кредита 1 и кредита 2». На вопрос суда истец подтвердил, что приложение № 1 к протоколу внеочередного общего собрания акционеров от 20.12.2019 г. при согласовании формулировок внеочередного общего собрания акционеров в банк не направлялись. Также на вопрос суда относительно обоснованности использования данной формулировки в условиях одобряемой общим собранием акционеров сделки, представитель истца затруднился пояснить что-либо о наличии таких ограничений, указав, вместе с тем, что поскольку никаких ограничений не предусмотрено, то и в условиях спорной сделки указание на отсутствующие, по сути, ограничения правового значения не имеет, в связи с чем, одобряя спорную сделку акционерам общества было очевидно, что в соответствии с условиями одобряемой сделки применение внутреннего курса конвертации валюты банка подразумевается без ограничений.

Суд не может согласиться с безусловной очевидностью такого вывода для акционеров общества при принятии решения об одобрении спорной сделки и явной правовой определенности в вопросе размера применяемого при конвертации задолженности курса валют по условиям сделки, представленным на одобрение акционеров, в связи с чем, находит обоснованным возражение банка в данной части против принятия предоставленного корпоративного одобрения спорной сделки внеочередным общим собранием акционеров ЗАО «Колизей-3» от 20.12.2019 г.

Кроме того, в рамках предмета доказывания по настоящему спору, суд также оценивает и поведение сторон как до так и после предполагаемого истцом заключения соглашения о реструктуризации задолженности по Соглашению 2006 и Соглашению 2008, из которого усматривается, что письмом от 20.01.2020 г. № 415/01-20 (т. 2 л.д. 23) общество предложило банку подписать все дополнительные соглашения по реструктуризации задолженности ЗАО «Колизей-3». Также письмами от 14.02.2020 г. № 427/02-20 (т. 2 л.д. 87-88) и от 17.02.2020 г. № 428/02-20 (т. 2 л.д. 89-90) общество предложило банку урегулировать задолженность по Соглашениям без указания на действие условий спорного соглашения о реструктуризации. Кроме того, письмом от 22.04.2020 г. № 325/04-20 (т. 2 л.д. 85-86) общество предложило банку возможные варианты взаимодействия, в том числе, связанные с поиском взаимоприемлемого варианта реструктуризации задолженности по Соглашениям 2006 и 2008.

Суд учитывает, что настаивая на заключенности с 21.11.2019 г. спорной сделки, истец, тем не менее, не совершал никаких действий по ее исполнению на условиях, согласие по которым, как указывает истец, стороны достигли. Более того, самим истцом было подано заявление о признании его несостоятельным (банкротом) вследствие невозможности исполнения в срок обязательств из Соглашений 2006 и 2008, без учета якобы заключенного 21.11.2019 г., по мнению истца, соглашения о реструктуризации задолженности (дело № А40-36556/20-4-68Б). При этом обоснование истцом необходимости обращения с таким заявлением в целях прекращения начисления штрафных санкций по Соглашениям 2006 и 2008, само по себе не может нивелировать противоречивости позиции общества в вопросе подтверждения им факта заключения спорного соглашения с определенной даты.

Согласно разъяснениям Верховного Суда РФ, содержащимся в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» в силу п. 3 ст. 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Пунктом 4 ст. 1 ГК РФ предусмотрено, что никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения. Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу п. 5 ст. 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

В силу международного правового принципа эстоппель, действует запрет на противоречивое поведение стороны спора. Лицо, действовавшее противоречиво и непоследовательно, лишается права ссылаться на определенные обстоятельства Основной задачей принципа эстоппель является не допущение возможности, чтобы вследствие непоследовательности в своем поведении сторона получила выгоду в ущерб другой стороне, которая добросовестным образом положилась на определенную юридическую ситуацию, созданную первой стороной. По своей сути принцип эстоппель представляет запрет ссылаться на обстоятельства, которые ранее признавались стороной бесспорными исходя из ее действий или заверений.

При изложенных обстоятельствах суд не находит обоснованным исковые требования по заявленному предмету иска.

Иные доводы сторон, исходя из совокупности установленных судом обстоятельств, подтвержденных материалами дела, не могут повлиять на выводы суда по рассматриваемому спору.

Статьей 65 АПК РФ предусмотрена обязанность сторон доказывать основания своих требований и возражений.

В соответствии с ч. 1 ст. 71 АПК РФ арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Исследовав и оценив в совокупности представленные в материалы дела доказательства, суд приходит к выводу, что истцом документально не подтверждена обоснованность заявленных исковых требований, тогда как в силу ст.ст.65, 68 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказывать обстоятельства, на которые оно ссылается, и которые должны быть подтверждены определенными доказательствами.

В соответствии со ст.110 АПК РФ расходы по оплате госпошлины относятся на истца

С учетом изложенного, на основании ст.ст. 1, 8, 12, 421, 431, 432, 434 ГК РФ, руководствуясь, ст.ст. 4, 9, 65, 68, 71, 75, 102, 110, 121, 123, 156, 167-170, 180, 181 АПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований отказать.

Решение может быть обжаловано в порядке и в сроки, предусмотренные Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации.

Судья: Л.Н. Агеева