Гражданский кодекс часть 1

о взыскании убытков, причиненные ООО «ВСД» в связи с заключением контракта № 880 от 01.06.2018 г. (с учетом уточнения от 12.11.2020г. в порядке ст.49 АПК РФ)

при участии представителей: согласно протоколу заседания от 16.08.2021г.

УСТАНОВИЛ:

ООО "ВСД" (ОГРН: 1185543000169, ИНН: 5501186901) в лице законного представителя Маркина А.В. обратилось в Арбитражный суд города Москвы с исковым заявлением к Федорову Алексею Игоревичу взыскании убытков, причиненные ООО «ВСД» в связи с заключением контракта № 880 от 01.06.2018 г. (с учетом уточнения от 12.11.2020г. в порядке ст.49 АПК РФ).

В судебном заседании представитель истца требования поддержал, просил иск удовлетворить в полном объеме.

Представитель ответчика против требования возражал, просил в иске отказать.

Представитель ЗАО "ЗАВОД СИБГАЗСТРОЙДЕТАЛЬ" оставил вопрос о разрешении заявленных требований на усмотрение суда.

Представитель ООО «МАИР» возражал относительно заявленных требований.

Зуев Анатолий Борисович оставил вопрос о разрешении заявленных требований на усмотрение суда.

В ходе судебного разбирательства Определением Арбитражного суда города Москвы от 22.03.2021 г. назначена проведение судебно-почерковедческой и судебно-техническойэкспертизы по делу № А40-25646/20, проведение судебной экспертизы поручено ФБУ РОССИЙСКИЙ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЦЕНТР СУДЕБНОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ ПРИ МИНИСТЕРСТВЕ ЮСТИЦИИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ.

Перед экспертом по проведению судебно-технической экспертизы поставлены следующие вопросы:

1.Соответствует ли время выполнения реквизитов документы (текст, подпись и печать) в решении единственного участник ООО «ВСД» № 2/1 от 12.01.2018 г.?

2.Соответствует ли время выполнения реквизитов документы (текст, подпись и печать) в решении единственного участника ООО «ВетроСтройДеталь» № 2/2 от 30.03.2018г.?

3.Были ли использованы для выполнения подписи специальные технические приемы и средства в решении единственного участник ООО «ВСД» № 2/1 от 12.01.2018г.?

4.Были ли использованы для выполнения подписи специальные технические приемы и средства в решении единственного участника ООО «ВетроСтройДеталь» № 2/2 от 30.03.2018г.?

5.Какова последовательность выполнения реквизитов (нанесения текста и подписи) в решении единственного участник ООО «ВСД» № 2/1 от 12.01.2018г. ?

6.Какова последовательность выполнения реквизитов (нанесения текста и подписи) в решении единственного участника ООО «ВетроСтройДеталь» № 2/2 от 30.03.2018г.?

7.Имеются ли в решении единственного участник ООО «ВСД» № 2/1 от 12.01.2018г. следы искажения первоначального содержания документа (фотомонтаж, следы травления, допечатки и т.д.)?

8.Имеются ли в решении единственного участника ООО «ВетроСтройДеталь» № 2/2 от 30.03.2018г. следы искажения первоначального содержания документа (фотомонтаж, следы травления, допечатки и т.д.)?

Перед экспертом по проведению судебно-почерковедческойэкспертизы поставлены следующие вопросы:

1.Кем, Маркиным А.В. или иным лицом, выполнены подписи в протоколе № 5/18 внеочередного общего собрания участников ООО «ВСД» от 28.04.2018 г.?

2.Кем, Маркиным А.В. или иным лицом, выполнены подписи в протоколе № 6/18 внеочередного общего собрания участников ООО «ВСД» от 16.05.2018 г. ?

3. Кем, Маркиным А.В. или иным лицом, выполнены подписи в протоколе № 7/18 внеочередного общего собрания участников ООО «ВСД» от 16.05.2018 г.?

01.06.2021 г. в материалы дела поступило заключение эксперта № 1606/07-3-21 от 26.05.2021 г. по результатам судебно-технической экспертизы, согласно которой факты фальсификации в отношении указанных документов не подтверждены.

22.06.2021 г. в материалы дела поступило заключение эксперта № 1607/07-3-21 от 11.06.2021 г. относительно соответствия времени выполнения реквизитов документов (текст, подпись и печать) в решении единственного участник ООО «ВСД» № 2/1 от 12.01.2018 г., в решении единственного участника ООО «ВетроСтройДеталь» № 2/2 от 30.03.2018г., согласно которому установить соответствие не представляется возможным.

13.07.2021 г. поступило заключение эксперта № 1233/06-3-21 от 07.07.2021 г., согласно которому однозначно установить принадлежность подписей в протоколе № 5/18 внеочередного общего собрания участников ООО «ВСД» от 28.04.2018 г., в протоколе № 6/18 внеочередного общего собрания участников ООО «ВСД» от 16.05.2018 г., в протоколе № 7/18 внеочередного общего собрания участников ООО «ВСД» от 16.05.2018 г. Маркину А.В. не представляется возможным, вместе с тем, эксперт указал, что вероятно подписи выполнены не им.

Изучив материалы дела, оценив представленные по делу доказательства, выслушав лиц, участвующих в деле, суд считает исковые требования подлежащим удовлетворению в части по следующим основаниям.

Из материалов дела следует, что ООО "ВСД" является коммерческой организацией, согласно сведениям ЕГРЮЛ зарегистрированной 09.01.2018 г.

Участниками общества являются Ануфриев Юрий Анатольевич (размер доли составляет 25.5%), Михель Ирина Александровна (размер доли составляет 25.5%), Федоров Алексей Игоревич (размер доли составляет 24%) и Маркин Александр Викторович (размер доли составляет 25%).

Генеральным директором общества с 09.01.2018 г. (то есть с даты создания общества) является Федоров Алексей Игоревич (ответчик).

Исковые требования мотивированы причинением убытков обществу со стороны ответчика по четырем эпизодам, в том числе:

1. Ответчик от имени Общества заключил Контракт на поставку оборудования не напрямую с производителем Colgar International Srl, а через посредника ООО «МАИР», подконтрольного Ответчику (Контракт № 880 от 01.06.2018 г.). Тем самым Общество понесло убытки в виде необоснованного завышения цены оборудования, а также в виде излишне уплаченного НДС. Как указывает истец, участники ООО «ВСД» не одобряли Контракт № 880 от 01.06.2018 г., возражали против посредничества ООО «МАИР» при поставке оборудования от Colgar International Srl, настаивали на поставке напрямую.

2. Ответчик от имени Общества заключил экономически нецелесообразный Договор от 15.01.2018 г. с ООО «МАИР», по которому отсутствовало фактическое выполнение работ.

3. Несмотря на то, что работы по сборке оборудования должны были выполняться ООО «МАИР», Федоров А.И. заключил от имени Общества договор № 19-3709-12 от 03.04.2019 г. с ООО «100 ТОНН СЕРВИС» на выполнение аналогичных работ. По указанному договору Общество понесло расходы на оплату стоимости работ, а также на оплату суммы штрафных санкций за простой оборудования, за демобилизацию и повторную мобилизацию персонала.

4. ООО «МАИР» ненадлежащим образом выполняло обязательства по Контракту № 880 от 01.06.2018 г., при этом Федоров А.И. не предпринял действий, направленных на взыскание пени за просрочку исполнения обязательств.

Федоров А.И. является единственным участником и генеральным директором ООО «МАИР» (ГРН 1107746556114, дата внесения записи в ЕГРЮЛ 13.07.2010 г.).

В соответствии с п. 1 и 9 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" положения ГК РФ, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статья 3 ГК РФ), подлежат истолкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 ГК РФ.

Статьей 12 ГК РФ предусмотрен перечень способов защиты гражданских прав. Иные способы защиты гражданских прав могут быть установлены законом.

По смыслу части 1 статьи 168 АПК РФ суд определяет, какие нормы права следует применить к установленным обстоятельствам.

В соответствии со статьей 71 АПК РФ арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

В соответствии с п. 3 ст. 53 ГК РФ лицо, которое в силу закона или учредительных документов юридического лица выступает от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно. Оно обязано по требованию учредителей (участников) юридического лица, если иное не предусмотрено законом или договором, возместить убытки, причиненные им юридическому лицу.

В соответствии п. 1 и 3 ст. 53.1 ГК РФ лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (пункт 3 статьи 53), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.

Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

Согласно п. 2 ст. 44 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" единоличный исполнительный орган общества несет ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием).

С учетом положений статьи 15 и 53.1 ГК РФ и разъяснений, содержащихся в п. 1 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица", обстоятельствами, подлежащими доказыванию в рамках заявленных требований, являются: факт причинения убытков и размер убытков, недобросовестное или неразумное поведение генерального директора Общества при исполнении своих обязанностей, причинно-следственная связь между недобросовестным и (или) неразумным поведением генерального директора Общества при исполнении своих обязанностей и причиненными убытками.

Привлечение руководителя юридического лица к ответственности зависит от того, действовал ли он при исполнении своих обязанностей разумно и добросовестно, то есть, проявил ли он заботливость и осмотрительность и принял ли все необходимые меры для надлежащего исполнения своих обязанностей.

Недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор: 1) действовал при наличии конфликта между его личными интересами (интересами аффилированных лиц директора) и интересами юридического лица, в том числе при наличии фактической заинтересованности директора в совершении юридическим лицом сделки, за исключением случаев, когда информация о конфликте интересов была заблаговременно раскрыта и действия директора были одобрены в установленном законодательством порядке; 2) скрывал информацию о совершенной им сделке от участников юридического лица (в частности, если сведения о такой сделке в нарушение закона, устава или внутренних документов юридического лица не были включены в отчетность юридического лица) либо предоставлял участникам юридического лица недостоверную информацию в отношении соответствующей сделки; 3) совершил сделку без требующегося в силу законодательства или устава одобрения соответствующих органов юридического лица; 4) после прекращения своих полномочий удерживает и уклоняется от передачи юридическому лицу документов, касающихся обстоятельств, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица; 5) знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.).

Под сделкой на невыгодных условиях понимается сделка, цена и (или) иные условия которой существенно в худшую для юридического лица сторону отличаются от цены и (или) иных условий, на которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (например, если предоставление, полученное по сделке юридическим лицом, в два или более раза ниже стоимости предоставления, совершенного юридическим лицом в пользу контрагента). Невыгодность сделки определяется на момент ее совершения; если же невыгодность сделки обнаружилась впоследствии по причине нарушения возникших из нее обязательств, то директор отвечает за соответствующие убытки, если будет доказано, что сделка изначально заключалась с целью ее неисполнения либо ненадлежащего исполнения.

Неразумность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор: 1) принял решение без учета известной ему информации, имеющей значение в данной ситуации; 2) до принятия решения не предпринял действий, направленных на получение необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах, в частности, если доказано, что при имеющихся обстоятельствах разумный директор отложил бы принятие решения до получения дополнительной информации; 3) совершил сделку без соблюдения обычно требующихся или принятых в данном юридическом лице внутренних процедур для совершения аналогичных сделок (например, согласования с юридическим отделом, бухгалтерией и т.п.).

Арбитражным судам следует давать оценку тому, насколько совершение того или иного действия входило или должно было, учитывая обычные условия делового оборота, входить в круг обязанностей директора, в том числе с учетом масштабов деятельности юридического лица, характера соответствующего действия и т.п.

Несмотря на то, что доводы истца о фальсификации ряда доказательств не нашли свое подтверждение в заключении экспертов (№ 1606/07-3-21 от 26.05.2021 г., № 1607/07-3-21 от 11.06.2021 г., № 1233/06-3-21 от 07.07.2021 г.), по результатом проведенных в рамках настоящего дела экспертиз, суд усматривает иные основания для удовлетворения исковых требований в соответствующей части.

По смыслу со ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

В соответствии с ч. 5 ст. 44 Закона об обществах с ограниченной ответственностью с иском о возмещении убытков, причиненных обществу членом совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличным исполнительным органом общества, членом коллегиального исполнительного органа общества или управляющим, вправе обратиться в суд общество или его участник.

При предъявлении иска о взыскании убытков на основании ст. 15 и (или) ст. 1022 ГК РФ, заинтересованному лицу необходимо доказать факт неисполнения или ненадлежащего исполнения обществом и его генеральным директором своих обязанностей.

Таким образом, действующим законодательством и разъяснениями суда высшей инстанции закреплена обязанность руководителя корпорации, не причинять вред организации, действовать добросовестно и предусмотрительно в соответствии с целями корпорации и уставом общества. В случае нарушения указанных выше обязательств, доказанности виновных действий руководителя организации и их взаимосвязь с причиненными убытками могут наступить правовые последствия в виде материальной ответственности.

В соответствии с п. 1-5 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" в силу пункта 5 статьи 10 ГК РФ истец должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) директора, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица.

Недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор:

1) действовал при наличии конфликта между его личными интересами (интересами аффилированных лиц директора) и интересами юридического лица, в том числе при наличии фактической заинтересованности директора в совершении юридическим лицом сделки, за исключением случаев, когда информация о конфликте интересов была заблаговременно раскрыта и действия директора были одобрены в установленном законодательством порядке;

2) скрывал информацию о совершенной им сделке от участников юридического лица (в частности, если сведения о такой сделке в нарушение закона, устава или внутренних документов юридического лица не были включены в отчетность юридического лица) либо предоставлял участникам юридического лица недостоверную информацию в отношении соответствующей сделки;

3) совершил сделку без требующегося в силу законодательства или устава одобрения соответствующих органов юридического лица;

4) после прекращения своих полномочий удерживает и уклоняется от передачи юридическому лицу документов, касающихся обстоятельств, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица;

5) знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.).

Директор освобождается от ответственности, если докажет, что заключенная им сделка хотя и была сама по себе невыгодной, но являлась частью взаимосвязанных сделок, объединенных общей хозяйственной целью, в результате которых предполагалось получение выгоды юридическим лицом. Он также освобождается от ответственности, если докажет, что невыгодная сделка заключена для предотвращения еще большего ущерба интересам юридического лица.

При определении интересов юридического лица следует, в частности, учитывать, что основной целью деятельности коммерческой организации является извлечение прибыли (пункт 1 статьи 50 ГК РФ); также необходимо принимать во внимание соответствующие положения учредительных документов и решений органов юридического лица (например, об определении приоритетных направлений его деятельности, об утверждении стратегий и бизнес-планов и т.п.). Директор не может быть признан действовавшим в интересах юридического лица, если он действовал в интересах одного или нескольких его участников, но в ущерб юридическому лицу.

Неразумность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор:

1) принял решение без учета известной ему информации, имеющей значение в данной ситуации;

2) до принятия решения не предпринял действий, направленных на получение необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах, в частности, если доказано, что при имеющихся обстоятельствах разумный директор отложил бы принятие решения до получения дополнительной информации;

3) совершил сделку без соблюдения обычно требующихся или принятых в данном юридическом лице внутренних процедур для совершения аналогичных сделок (например, согласования с юридическим отделом, бухгалтерией и т.п.).

Согласно п. 16 Обзора судебной практики по некоторым вопросам применения законодательства о хозяйственных обществах (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 25.12.2019) ссылка единоличного исполнительного органа на то, что он исполнял решение общего собрания, не освобождает его от ответственности за убытки, причиненные обществу.

Добросовестность и разумность при исполнении возложенных на директора обязанностей заключаются в принятии им необходимых и достаточных мер для достижения целей деятельности, ради которых создано юридическое лицо, в том числе в надлежащем исполнении публично-правовых обязанностей, возлагаемых на юридическое лицо действующим законодательством. В связи с этим в случае привлечения юридического лица к публично-правовой ответственности (налоговой, административной и т.п.) по причине недобросовестного и (или) неразумного поведения директора понесенные в результате этого убытки юридического лица могут быть взысканы с директора.

При обосновании добросовестности и разумности своих действий (бездействия) директор может представить доказательства того, что квалификация действий (бездействия) юридического лица в качестве правонарушения на момент их совершения не являлась очевидной, в том числе по причине отсутствия единообразия в применении законодательства налоговыми, таможенными и иными органами, вследствие чего невозможно было сделать однозначный вывод о неправомерности соответствующих действий (бездействия) юридического лица.

В случаях недобросовестного и (или) неразумного осуществления обязанностей по выбору и контролю за действиями (бездействием) представителей, контрагентов по гражданско-правовым договорам, работников юридического лица, а также ненадлежащей организации системы управления юридическим лицом директор отвечает перед юридическим лицом за причиненные в результате этого убытки (пункт 3 статьи 53 ГК РФ).

При оценке добросовестности и разумности подобных действий (бездействия) директора арбитражные суды должны учитывать, входили или должны ли были, принимая во внимание обычную деловую практику и масштаб деятельности юридического лица, входить в круг непосредственных обязанностей директора такие выбор и контроль, в том числе не были ли направлены действия директора на уклонение от ответственности путем привлечения третьих лиц.

О недобросовестности и неразумности действий (бездействия) директора помимо прочего могут свидетельствовать нарушения им принятых в этом юридическом лице обычных процедур выбора и контроля.

Относительно заключения контракта на поставку оборудования не напрямую с производителем Colgar International Srl, а через посредника ООО «МАИР», подконтрольного Ответчику (Контракт № 880 от 01.06.2018 г.), суд приходит к следующим выводам.

В соответствии с п. 20 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 90, Пленума ВАС РФ N 14 от 09.12.1999 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" при разрешении споров, касающихся заключения обществом сделок, в совершении которых имеется заинтересованность (статья 45 Закона), а также крупных сделок (статья 46 Закона), необходимо иметь в виду, что указанные сделки могут заключаться в случаях, предусмотренных Законом, с согласия общего собрания участников, а если в обществе создан совет директоров (наблюдательный совет) - в соответствии с решением этого совета, принимаемым им в пределах компетенции, предоставленной данному органу учредительными документами общества в рамках, предусмотренных Законом.

К исключительной компетенции общего собрания участников общества относится принятие решений о заключении сделок, в совершении которых имеется заинтересованность, если сумма оплаты по сделке или стоимость имущества, являющегося предметом сделки, превышает два процента стоимости имущества, определенной на основании данных бухгалтерской отчетности за последний отчетный период, а также крупных сделок, если стоимость приобретаемого или отчуждаемого имущества (либо имущества, в отношении которого в результате сделки возникнет возможность отчуждения, например при передаче его в залог) составляет свыше пятидесяти процентов стоимости имущества общества.

Уставом общества может быть предусмотрен более высокий размер суммы сделки, признаваемой крупной, по сравнению с указанным в пункте 1 статьи 46 Закона (более двадцати пяти процентов стоимости имущества, определенной на основании данных бухгалтерской отчетности за последний отчетный период, предшествующий дню принятия решения о совершении сделки) либо установлено, что для совершения крупной сделки не требуется решения общего собрания участников и совета директоров (наблюдательного совета) общества (пункты 1, 6 статьи 46 Закона).

Сделка, в совершении которой имеется заинтересованность, или крупная сделка, заключенная от имени общества генеральным директором (директором) или уполномоченным им лицом с нарушением требований, предусмотренных соответственно статьями 45 и 46 Закона, является оспоримой и может быть признана судом недействительной по иску общества или его участника. Если к моменту рассмотрения такого иска общим собранием участников, а в соответствующих случаях советом директоров (наблюдательным советом) общества будет принято решение об одобрении сделки, иск о признании ее недействительной не подлежит удовлетворению.

Судом установлено, что Контракт № 880 от 01.06.2018 года, заключенный между Обществом и ООО «МАИР», является для Общества сделкой с заинтересованностью. Так, Ответчик Федоров А.И., который является генеральным директором и единственным участником ООО «МАИР», одновременно является генеральным директором Общества.

Более того, Контракт № 880 от 01.06.2018 г. является для Общества крупной сделкой, которая в нарушение ст. 46 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» не одобрялась общим собранием участников Общества. Из материалов дела следует, что цена Контракта № 880 (4886500 Евро, что эквивалентно 354662170 рублей) на дату его совершения превышала 50 % балансовой стоимости активов Общества. Так, на середину 2018 г. валюта баланса Общества составляла 390558000 рублей.

Довод ответчика об одобрении сделки, в связи с чем Ответчик, заключив договор с ООО «МАИР», действовал разумно и добросовестно, судом отклоняется. Ответчик не представил допустимых и достоверных доказательств одобрения Контракта № 880 от 01.06.2018 г. со стороны участников ООО «ВСД», в том числе оригинал решения единственного участника № 2/2 от 30.03.2018 г.

Напротив, из материалов дела следует, что участники ООО «ВСД» возражали против посредничества ООО «МАИР» при поставке оборудования у Colgar International Srl и настаивали на заключении контракта с Colgar International Srl напрямую, что подтверждается письмом Федорова А.И. от 02.07.2018 г.

В деле отсутствуют и ответчиком не представлены надлежащие доказательства доведения до участников информации об условиях заключения Контракта № 880 от 01.06.2018 года, в частности о сроках поставки и монтажа оборудования, места поставки, равно как отсутствуют сведения об одобрении Контакта как о крупной сделки и сделки с заинтересованностью.

Кроме того, суд учитывает, что согласие участников на совершение сделки даже при его наличии не освобождает Ответчика – единоличного исполнительного органа Общества от ответственности за причиненные убытки, которые повлекла сделка. Указанный подход соответствует п. 7 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 г. № 62, п. 16 Обзора судебной практики по некоторым вопросам применения законодательства о хозяйственных обществах (25.12.2019г.), Определению Верховного Суда РФ от 17.09.2019 г. № 305-ЭС19-8975.

При таких обстоятельствах, суд считает доказанным факт недобросовестности действий Федорова А.И. при заключении Контракта № 880 между Обществом и ООО «МАИР» без надлежащего одобрения и при очевидном конфликте между личными интересами Федорова А.И. и интересами ООО «ВСД».

С учетом положений статьи 15 ГК РФ и разъяснений, содержащихся в п. 1 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" (далее - постановление Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 62), обстоятельствами, подлежащими доказыванию в рамках заявленных требований, являются: факт причинения убытков и размер убытков, недобросовестное или неразумное поведение генерального директора Общества при исполнении своих обязанностей, причинно-следственная связь между недобросовестным и (или) неразумным поведением генерального директора Общества при исполнении своих обязанностей и причиненными убытками.

При предъявлении иска о взыскании убытков на основании п. 1 ст. 15 ГК РФ, заинтересованному лицу необходимо доказать факт неисполнения или ненадлежащего исполнения генеральным директором своих обязанностей.

Судом установлено, что ООО «ВСД» заключило с компанией «Рэд Винд Б.В.» договор № 101 от 30.03.2018 г. о поставке башен MST (модульных стальных башен ветроэнергетической установки). Для производства башен MST ООО «ВСД» было необходимо технологическое оборудование, в том числе гибочный пресс PIS300121/14.

Поставщиком гибочного пресса PIS300121/14 является компания Colgar International Srl. Вместе с тем, генеральный директор ООО «ВСД» Федоров А.И. заключил Контракт № 880 от 01.06.2018 г. на поставку указанного оборудования не напрямую, а через ООО «МАИР», в котором он является генеральным директором и единственным участником.

По результатам рассмотрения доводов Истца об убытках, причиненных Федоровым А.И. в процессе заключения и исполнения Контракта № 880 от 01.06.2018 г., суд приходит к следующим выводам.

В пп. 5 п. 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 г. № 62 разъяснено, что недобросовестность действий (бездействий) директора считается доказанной, в частности, когда директор знал или должен был знать о том, что его действия (бездействия) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т. п.).

Из материалов дела следует, что Федоров А.И., действовавший от имени Общества, заключил Договор на выполнение работ от 15.01.2018 г. с ООО «МАИР». По условиям договора от 15.01.2018 г. ООО «МАИР» обязалось разработать общую концепцию производства модульных стальных башен, осуществить отбор поставщиков оборудования и т.д. Стоимость работ составила 22500000 рублей. По указанному договору ООО «ВСД» фактически перечислило 6 000 000 рублей, что подтверждается выпиской со счета ООО «ВСД» за 25.02.2019 г.

Рассмотрев коммерческое предложение Colgar International Srl, письмо Федорова А.И. от 30.08.2017 г., представленные в материалы дела презентации от 2017 г., суд приходит к выводу, что ещё до учреждения Общества (09.01.2018 г.) у Федорова А.И. имелась информация об оборудовании и его поставщиках.

Тот факт, что Федоров А.И. провел преддоговорную работу по покупке оборудования еще в 2017 году подтверждается также объяснениями других участников ООО «ВСД» Ануфриевым Ю.А. и Михель И.А. В связи с этим, суд соглашается с доводом Истца о том, что работы по договору от 15.01.2018 г. с ООО «МАИР» не требовались и фактически не выполнялись.

Более того, суд отмечает отсутствие экономической целесообразности в заключении Договора от 15.01.2018 г. с ООО «МАИР» в связи с тем, что Федоров А.И. мог произвести аналогичные работы самостоятельно как генеральный директор ООО «ВСД».

При настоящих обстоятельствах ответчику надлежало доказать фактическое выполнение работ по Договору от 15.01.2018 г. Вопреки доводам Ответчика, акт приемки работ № 1 от 1.10.2018 г. не подтверждает фактическое выполнение работ, поскольку является формальным документом, подписанным подконтрольными Ответчику организациями ООО «ВСД» и ООО «МАИР». В данном случае Ответчик должен был представить доказательства, которые бы подтверждали, что работы по Договору от 15.01.2018 г. действительно производились (разработанные ООО «МАИР» технические требования к поставщикам элементов башен MST, список поставщиков производственного оборудования, отвечающий требованиям Договора, протокол осмотра производственных мощностей (абз. 8 п. 1.1 Договора от 15.01.2018 г.). Однако в нарушение ст. 65 и 68 АПК РФ Ответчик соответствующие доказательства не представил. Риск несовершения процессуальных действий относится на ответчика.

Ввиду отсутствия убедительных доводов и доказательств, подтверждающих фактическое выполнение работ по Договору от 15.01.2018 г., суд приходит к выводу о недобросовестности действий Ответчика при заключении Договора от 15.01.2018 г.

Вместе с тем, суд не усматривает основания для удовлетворения требования, в обоснование которого положено вышеприведенное обстоятельство, в полном объеме, поскольку на основании Договора на выполнение работ от 15.01.2018 г. (несмотря на заявленную в договоре цену в размере 22500000 руб. 00 коп.), фактические платежи осуществлены на сумму 6 000 000 руб., что и составляет размер реально причиненных обществу убытков.

В остальной части суд признает требования истца с указанным обоснованием необоснованными, как преждевременные и носящие вероятностный характер.

Как разъяснено в п. 2 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 г. № 62 под сделкой на невыгодных условиях понимается сделка, цена и (или) иные условия которой существенно в худшую для юридического лица сторону отличаются от цены и (или) иных условий, на которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (например, если предоставление, полученное по сделке юридическим лицом, в два или более раза ниже стоимости предоставления, совершенного юридическим лицом в пользу контрагента).

Согласно представленным в материалы дела доказательствами сумма денежных средств, поступивших на счет ООО «МАИР» от Общества по Контракту № 880 от 01.06.2018 г., составляет 4 969 000 Евро. Общая сумма денежных средств, перечисленных ООО «МАИР» в пользу Colgar International Srl по Контракту № 8801 от 15.05.2018 г., составляет 3 300 000 Евро. При этом условия Контрактов № 880 от 01.06.2018 г. и № 8801 от 15.05.2018 г. идентичны по предмету – поставка гибочного пресса и по объему сопутствующих услуг, которые поставщик обязался оказать в пользу покупателя (монтаж, пуско-наладка, обучение персонала). Таким образом, разница между стоимостью одного и того же оборудования, поставленного Colgar International Srl в адрес ООО «МАИР» и поставленного ООО «МАИР» в адрес Общества, составляет 1 669 000 Евро.

Судом установлено, что Федоров А.И. как генеральный директор Общества обладал информацией о необходимости закупки гибочного пресса именно у Colgar International Srl для исполнения Обществом Договора поставки башен MST № 101 от 30.03.2018 г. Тем не менее Ответчик от имени Общества заключил Контракт № 880 от 01.06.2018 г. с посредником ООО «МАИР», но по завышенной стоимости. При этом необходимое оборудование отсутствовало у ООО «МАИР», о чем Федорову А.И. как генеральному директору и единственному участнику ООО «МАИР» было заведомо известно.

Данные действия Федорова А.И. по лишению ООО «ВСД» возможности максимального достижения цели своей деятельности – извлечение прибыли (ст. 44 Закона «Об обществах с ограниченной ответственностью») признаются судом недобросовестными и неразумными.

Суд критически относится к доводам ответчика о коммерческом опыте ООО «МАИР», послужившем причиной закупки оборудования через ООО «МАИР». Позиция ответчика о преимуществах ООО «МАИР» перед Обществом противоречит объективным данным и следующим доводам истца:

1) обе корпорации (ООО «МАИР» и ООО «ВСД») находились под управлением Федорова А.И. – генерального директора и участника обоих компаний;

2) обе корпорации находятся в одном помещении, при этом ООО «МАИР» арендует свое помещение в размере 9 кв.м. у Общества, что подтверждается Договором субаренды № ВСД/6/18 от 28.05.2018 г.;

3) уставной капитал Общества составляет 50 000 000 рублей, уставный капитал ООО «МАИР» составляет 20 000 рублей. Суд отклоняет довод ответчика об увеличении уставного капитала Общества лишь в сентябре 2018 г., поскольку до указанного увеличения уставной капитал Общества превышал соответствующий показатель ООО «МАИР» (500 000 рублей у Общества против 20 000 рублей у ООО «МАИР»);

4) у ООО «МАИР» фактически отсутствовали финансовые средства, поскольку единственным покупателем ООО «МАИР» за 2018 год было общество, а единственным крупным поставщиком - Colgar International Srl (как следует из Книги покупок – продаж ООО «МАИР» за 2018 г.). При этом суд отклоняет ссылку Ответчика на размер активов и выручку ООО «МАИР» за 2017 г., поскольку указанные показатели не отражают фактическую экономическую деятельность в 2018 г. и не учитывают себестоимость продаж, коммерческие и управленческие расходы, а также налоговые обязательства ООО «МАИР». Суд также отклоняет довод Федорова А.И. о стабильном финансовом положении ООО «МАИР», поскольку из материалов дела следует, что ООО «МАИР» оплатило оборудование только после поступления денежных средств от Общества по Контракту № 880 (так, 06.07.2018 г. Общество перевело ООО «МАИР» 494 972,56 Евро, в этот же день ООО «МАИР» направило в пользу Colgar International Srl 490 000 Евро, что подтверждается платежами ООО «МАИР» в пользу Colgar International Srl, представленными Ответчиком);

5) Численность сотрудников ООО «МАИР» в 2018 году составляла 3 человека, включая Федорова А.И., численность сотрудников Общества составляла 5 человек. При этом отсутствовало четкое разделение между сотрудниками ООО «МАИР» и ООО «ВСД» (так, Бушменков Ф.В., являясь сотрудником ООО «МАИР», передавал Маркину А.В. документы по доверенности, выданной Обществом в лице Федорова А.И.; сотрудник Общества Бондарев К.С. подписал по указанию Федорова А.И. от имени ООО «МАИР» Договор на выполнение работ от 15.01.2018 г.). Указанные обстоятельства подтверждаются сведениями налогового органа, Актом приема-передачи документов от 23.03.2019 г., трудовыми договорами, Договором на выполнение работ от 15.01.2018 г.

При этом суд обращает внимание на то, что отсутствовали какие-либо препятствия для заключения контракта напрямую с Colgar International Srl, что подтверждается письмом Colgar International Srl, полученным Истцом 02.07.2018 г. Из указанного письма следует, что участники Общества возражали против закупки оборудования через посредника ООО «МАИР», а Colgar International Srl указывало, какие изменения необходимо будет внести, если произойдет замена контрагента с ООО «МАИР» на Общество. В связи с этим суд отклоняет ссылку Ответчика на письмо Colgar International Sr, датированное октябрем 2020 года, поскольку указанное письмо не может изменить содержание предшествующего письма и ранее данного недвусмысленного согласия Colgar International Srl на изменение контрагента. По этим же причинам суд признает несостоятельными объяснения других участников Общества Ануфриева Ю.А. и Михель И.А., при этом участники Общества находятся с Маркиным А.В. в состоянии корпоративного конфликта, что подтверждается многочисленными судебным спорами, находящимися на рассмотрении Арбитражного суда г. Москвы (дело № А40-189590/2020; № А40-25646/2020; № А40-10805/2020; № А40-225190/2019; № А40-219799/2019).

Суд также учитывает, что другое оборудование, необходимое Обществу для выполнения Договора поставки башни MST № 101 от 30.03.2018 г., было закуплено у иностранных производителей оборудования напрямую, минуя посредников, что подтверждается Контрактом № 181005 от 05.10.2018 г. с SAVIM EUROPE SRL., Контрактом № 181001 от 14.12.2018 г. с OFFICINEMECCANICHESANGIORGIOSPA; Соглашением о переуступке от 28.09.2018 г. с Armando Cimolai Centro Servizi Srl.

Добросовестность Федорова А.И. также вызывает сомнения с учетом того, что в период, когда ООО «МАИР» получило от Общества оплату по Контракту № 880 от 01.06.2018 г., Федоров А.И. получил дивиденды в сумме 14 млн. рублей (3 400 000 рублей за июнь 2018 г., 10 368 962 рублей за декабрь 2018 г., что подтверждается Справкой налогового органа о доходах и налогах физического лица).

При таких обстоятельствах, суд исходит из того, что совершение Федоровым А.И. как руководителем общества сделки через посредника ООО «МАИР» послужило причиной возникновения у Общества убытков в денежной форме в виде разницы между ценой закупки оборудования у ООО «МАИР» и ценой закупки оборудования со стороны ООО «МАИР» у Colgar International Srl. Разница между ценой закупки оборудования по Контракту № 880 с ООО «МАИР» и ценой закупки оборудования со стороны ООО «МАИР» у Colgar International Srl по Контракту № 8801 составляет: цена оборудования по Контракту № 880 с ООО «МАИР» (без учета НДС) (4 141 101,69 евро) - цена оборудования по Контракту № 8801 с Colgar International Srl (3 300 000 евро) = 1 669 322, 03 Евро.

Судом учитывается, что ООО «МАИР» понесло расходы на транспортировку груза, таможенное оформление и оплату НДС, уплаченное за ввод грузу на территорию РФ.

Вместе с тем, согласно заключению экспертов - заключение № 01/10/20 от 8.10.2020 г. АНО Экспертно-правовой центр «Финансовые расследования и судебные экспертизы» (стр. 9-10, 16-17) стоимость транспортных услуг была завышена. Так, рыночная стоимость должна была составить 115 870 евро, вместо 356 346 евро, заявленных ответчиком.

С учетом вышеизложенного, размер необоснованных расходов ООО «ВСД» составляет 485 731, 69 евро. Судом требование в указанном размере признается обоснованным.

Относительно нанесения убытков ответчиком в результате заключения Договора № 19-3709-12 от 03.04.2019 г., суд приходит к следующим выводам.

В соответствие с п. 10.1. Контракта № 880 от 1.06.2018 г., заключённого между ООО «МАИР» и Обществом, ООО «МАИР» обязалось обеспечить монтаж оборудования с привлечением квалифицированного персонала ООО «МАИР».

Согласно Контракту № 880 «монтаж» включает в себя, в том числе сборку оборудования.

Следовательно, по Контракту № 880 от 1.06.2018 г. ООО «МАИР» было обязано осуществить сборку оборудования.

Вместе с тем, судом установлено, что Федоров А.И. от имени Общества заключил Договор № 19-3709-12 от 03.04.2019 г., согласно которому крупно-узловую сборку пресса COLGAR выполнило ООО «100 ТОНН СЕРВИС». Общая стоимость работ, выполненных ООО «100 ТОНН СЕРВИС», составила 6360000 рублей (п. 3.1. Договора).

В обоснование указанного требования истец ссылается на тождество работ, выполненных ООО «100 ТОНН СЕРВИС» в рамках договора № 19-3709-12 от 03.04.2019 г., и монтажных работ, подлежащих выполнению ООО «МАИР» по контракту № 880.

Вместе с тем, буквальное сопоставление условий договора № 19-3709-12 от 03.04.2019 г. и контракта № 880 свидетельствуют об отсутствии тождества (идентичности) обязательств сторон по таким сделкам.

Так, в соответствии с п.п. 10.2, 10.3 Контракта № 880, заключенного между ООО «ВСД» и ООО «МАИР»:

10.2. Поставщик осуществит монтаж оборудования в сроки, указанные в Общем план-графике проекта. Монтаж начинается с момента установки Оборудования в монтажную позицию.

10.3 Поставщик обеспечит специальное оборудование, необходимое для сборки и проверки, за исключением грузоподъемных средств для разгрузки, установки и сборки, которые должен обеспечить Покупатель.

Следовательно, обеспечение грузоподъемными средствами на площадке установки пресса, а также установка оборудования в монтажную позицию в силу прямого указания контракта № 880 возлагалось на ООО «ВСД», а не на ООО «МАИР». Предоставление данного специального грузоподъёмного оборудования является необходимым для выполнения встречных по своей природе обязанностей ООО «МАИР» по установке (монтажу) и пуско-наладке пресса.

В целях реализации ООО «ВСД» перечисленных обязанностей 03.04.2019 был заключен договор № 19-3709-12 с ООО «100 ТОНН СЕРВИС» (далее также - Договор № 19-3709-12).

В соответствии с п.п. 1.1-1.2 Договора № 19-3709-12 ООО «100 ТОНН СЕРВИС» приняло на себя обязательства по выполнению работ по крупно-узловой сборке листогибочного пресса COLGAR в соответствии с Приложением № 1 к Договору, по разработке проекта производства данных работ (ПНР). Разработка ППР необходимо для тщательной проработки перемещения деталей пресса по строительной площадке во избежание повреждения их либо иного оборудования.

Таким образом, буквальное толкование содержания договора № 19-3709-12 и контракта № 880 по правилам ст. 431 ГК РФ свидетельствует о различном характере выполняемых работ исполнителями по таким сделкам.

В частности, в предмет Договора № 19-3709-12 входило построение гидравлической портальной системы в месте производства работ согласно ППР, ее эксплуатация для установки элементов пресса и демонтаж (приложение № 1 к договору).

В соответствии с ФНП «Правила безопасности опасных производственных объектов, на которых используются подъемные сооружения», утвержденными Приказом Ростехнадзора № 533 от 12 ноября 2013 года, использованная в процессе монтажа пресса портальная система относится к подъемным сооружениям, следовательно, в силу п. 10.3 Контракта № 880 такие обязательства не входят в предмет исполнения со стороны ООО «МАИР».

При этом из буквального анализа перечня обязанностей ООО «100 ТОНН СЕРВИС» по Договору № 19-3709-12 следует, что данным обществом производилось два вида работ:

- работы, связанные с предоставлением подъёмных механизмов на площадке;

- погрузочно-разгрузочные работы, необходимые для осуществления крупно-узловой сборки (а не монтажа).

Так, согласно приложению № 1 к Договору № 19-3709-12 ООО «100 ТОНН СЕРВИС» осуществляло сборку сэндвича правой боковой стойки пресса № 1 и левой боковой стойки № 2 с использованием портальной системы, т.е. подъёмного сооружения, для сборки и эксплуатации которого необходимо привлечение специализированной организации и аттестованных работников. Все иные работы были связаны с «погрузкой», «строповкой», «кантованием», «установкой» т.е. не включали в себя непосредственно монтаж спорного листогибочного пресса.

В свою очередь, ООО «МАИР» в соответствии с Контрактом № 880 приняло на себя обязательства непосредственно по монтажу листогибочного пресса, т.е. приведению его в целостное рабочее положение с последующей пуско-наладкой и проведением испытаний.

Изложенное означает несостоятельность доводов Истца о тождественности данных договоров. Аналогичные выводы об отсутствии идентичности монтажных, пуско-наладочных работ, выполняемых ООО «МАИР» в рамках контракта № 880 в сравнении с работами по крупно-узловой сборке ООО «100 ТОНН СЕРВИС» в рамках договора от 03.04.2019 г., сделаны в заключении ООО «Бизнес эксперт» от 22.07.2020 г. шифр 110-Э/20.

Из письма ООО «100 ТОНН СЕРВИС» также следует, что по рассматриваемому договору от 03.04.2019 г. ООО «100 ТОНН СЕРВИС» выполняло работы по обеспечению общества «ВСД» грузоподъемными механизмами, включающую перемещение, строповку, кантование и установку в монтажную позицию с использование портальной системы ООО «100 ТОНН СЕРВИС»; ООО «100 ТОНН СЕРВИС» не принимало на себя обязательства по монтажу листогибочного пресса Colgar.

Такие обстоятельства согласуются с дополнительным соглашением от 06.11.2020 г. к договору № 19-3709-12 от 03.04.2019 г., заключенным между ООО «100 ТОНН СЕРВИС» и ООО «ВСД». Из п. 1, 2 указанного соглашения следует, что в целях устранения сомнений в определении предмета Договора, а также в вида и характера выполненных в рамках Договора работ, описанных в Акте приемки выполненных работ от 15 июля 2019г. по договору №19-3709-12 от 03 апреля 2019г., Акте о простое оборудования № 1 к Договору № 19-3709-12 от «03» апреля 2019 г., настоящим стороны констатировали, что в предмет Договора не входили работы по монтажу листогибочного пресса COLGAR (в том числе не входили работы по разгрузке и распаковке оборудования после прибытия на площадку, разборке, сборке, балансировке, прокрутке на холостом ходу и подготовке оборудования к пуско-наладочным работами); в предмет Договора входили работы по обеспечению Заказчика грузоподъемными механизмами, включающие в себя перемещение, строповку, кантование и установку в монтажную позицию деталей и частей листогибочного пресса COLGAR с использованием портальной системы, принадлежащей Подрядчику.

Таким образом, довод истца о тождестве работ, входящих в предмет договора, заключенного между ООО «100 ТОНН СЕРВИС» и ООО «ВСД», и работ, входящих в предмет контракта № 880 между ООО «ВСД» и ООО «МАИР», не соответствует буквальному содержанию договора между ООО «100 ТОНН СЕРВИС» и ООО «ВСД» (ст. 431 ГК РФ).

Доказательств неразумности и неравноценности произведенной оплаты за использование грузоподъемных механизмов в пользу ООО «100 ТОНН СЕРВИС» истцом не представлено (ст. 65 АПК РФ).

В этой связи, произведенная оплата по указанной сделке в счет реально выполненных работ не может составлять убытки общества, определяемые по правилам ст. 15 ГК РФ. Наличие всех элементов, необходимых для привлечения к гражданско-правовой ответственности в виде убытков, по сделке с ООО «100 ТОНН СЕРВИС» не доказано истцом (ст. 65 АПК РФ).

Кроме того, согласно статьям 171, 172 НК РФ налогоплательщик имеет право уменьшить общую сумму налога, исчисленную в соответствии со статьей 166 названного Кодекса, на установленные указанной статьей налоговые вычеты. Вычетам подлежат суммы налога, предъявленные налогоплательщику при приобретении товаров (работ, услуг) в отношении: 1) товаров (работ, услуг), а также имущественных прав, приобретаемых для осуществления операций, признаваемых объектами налогообложения; 2) товаров (работ, услуг), приобретаемых для перепродажи.

Налоговые вычеты производятся на основании счетов-фактур, выставленных продавцом при приобретении налогоплательщиком товаров (работ, услуг), имущественных прав, документов, подтверждающих фактическую уплату сумм налога при ввозе товаров на таможенную территорию Российской Федерации, документов, подтверждающих уплату сумм налога, удержанного налоговыми агентами, либо на основании иных документов в случаях, предусмотренных пунктами 3, 6 - 8 статьи 171 НК РФ.

В соответствии с пунктом 1 статьи 169 НК РФ счет-фактура является документом, служащим основанием для принятия покупателем предъявленных продавцом товаров (работ, услуг), имущественных прав (включая комиссионера, агента, которые осуществляют реализацию товаров (работ, услуг), имущественных прав от своего имени) сумм налога к вычету.

По правилам статьи 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Следовательно, исходя из приведенных норм права, истец должен доказать факт наличия у общества убытков в виде невозможности возмещения НДС в результате принятия налоговым органом решения об отказе в возмещении налога в истребуемой сумме.

Между тем, соответствующих доказательств истцом в материалы дела не представлено, что исключает возможность взыскания в данном случае убытков, рассчитанных из размера НДС.

Относительно нанесения убытков ответчиком, выразившего в том, что ответчик не обратился с заявлением о взыскании неустойки с ООО «МАИР», суд приходит к следующим выводам.

До настоящего момента Контракт № 880 от 01.06.2018 г. не исполнен надлежащим образом, что подтверждено сторонами в судебном заседании. В частности, исполнению Контракта № 880 препятствовала просрочка, допущенная ООО «МАИР» при исполнении Контракта № 880. Так, отгрузка и транспортировка первой части оборудования произошла с просрочкой в 3 месяца; проведение холодных испытаний состоялось с просрочкой 7 месяцев; ввод объекта в эксплуатацию состоялся с просрочкой 10 месяцев или 45 недель.

Согласно п. 11.1. Контракта № 880 от 01.06.2018, заключенного между Обществом и ООО «МАИР», в случае если по вине Поставщика нарушен срок ввода объекта в эксплуатацию, указанный в Приложении №3, Покупатель вправе требовать от Поставщика уплаты пени в размере 0,35% от стоимости поставки за каждую неделю просрочки, начиная с 4-й недели такой просрочки. Следовательно, ООО «МАИР» должно было выплатить Обществу неустойку за нарушение срока ввода объекта в эксплуатацию на 45 недель.

Вместе с тем, Федоров А.И. не предпринял мер по взысканию неустойки за просрочку, допущенную ООО «МАИР».

По мнению истца, в результате недобросовестного бездействия Федорова А.И. Общество понесло убытки в размере пени, неполученной по Контракту № 880 с ООО «МАИР». Расчет пеней, причитающихся к оплате начиная с четвертой недели просрочки составляет 0,35%*4969 322,03 евро*42 недели = 730490,34 евро.

Вместе с тем, суд признает требования в заявленном размере необоснованным и преждевременными по следующим основаниям.

В соответствии со статьей 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Пунктом 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" разъяснено, что, исходя из указанной нормы, под правом лица, подлежащим защите судом, следует понимать субъективное гражданское право конкретного лица.

Если иное не установлено законом, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо, право которого нарушено, узнало или должно было узнать о совокупности следующих обстоятельств: о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (п. 1 ст. 200 ГК РФ).

Общий срок исковой давности устанавливается в три года (ст. 196 ГК РФ).

Указанное свидетельствует, что срок исковой давности по иску о взыскании неустойки по Контракту № 880 с ООО «МАИР» не истек, ответчик в качестве руководителя ООО «ВСД» до истечения срока исковой давности может обратиться с иском о взыскании неустойки к ООО «МАИР». В связи с чем суд признает требования в указанной части необоснованными, носящими преждевременный характер.

Суд также принимает во внимание п. 7 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 62, согласно которому не является основанием для отказа в удовлетворении требования о взыскании с директора убытков сам по себе тот факт, что действие директора, повлекшее для юридического лица негативные последствия, в том числе совершение сделки, было одобрено решением коллегиальных органов юридического лица, а равно его учредителей (участников), либо директор действовал во исполнение указаний таких лиц, поскольку директор несет самостоятельную обязанность действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно (пункт 3 статьи 53 ГК РФ). В то же время наряду с таким директором солидарную ответственность за причиненные этой сделкой убытки несут члены указанных коллегиальных органов (пункт 3 статьи 53 ГК РФ, пункт 4 статьи 71 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" (далее - Закон об акционерных обществах), пункт 4 статьи 44 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее - Закон об обществах с ограниченной ответственностью)).

Согласно п.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 №25 поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

В соответствии с п. 1 и 2 ст. 9 АПК РФ судопроизводство в арбитражном суде осуществляется на основе состязательности.

Лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

Согласно ст. 10 АПК РФ арбитражный суд при разбирательстве дела обязан непосредственно исследовать все доказательства по делу.

Согласно п. 1 ст. 65, п. 1 ст. 66 и ст. 68 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Доказательства представляются лицами, участвующими в деле.

Обстоятельства дела, которые согласно закону должны быть подтверждены определенными доказательствами, не могут подтверждаться в арбитражном суде иными доказательствами.

В соответствии со статьей 123 Конституции Российской Федерации, статьями 7, 8, 9 АПК РФ, судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

В соответствии с п. 1 ст. 168 АПК РФ при принятии решения арбитражный суд оценивает доказательства и доводы, приведенные лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений; определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, какие законы и иные нормативные правовые акты следует применить по данному делу; устанавливает права и обязанности лиц, участвующих в деле; решает, подлежит ли иск удовлетворению.

Остальные доводы сторон, не отраженные в настоящем решении, учтены судом, не меняют общих выводов суда, поскольку основаны на неверном толковании права и фактических обстоятельствах дела.

Учитывая вышеизложенное, оценив все имеющиеся доказательства по делу в их совокупности и взаимосвязи, как того требуют положения, содержащиеся в части 2 статьи 71 АПК РФ и другие положения Кодекса, исковые требования подлежат удовлетворению в части.

С учетом изложенного, руководствуясь ст. ст. 64, 65, 71, 75, 110, 123, 156, 167 -170 и 176 АПК РФ

РЕШИЛ:

Взыскать с Федорова Алексея Игоревича в пользу ООО «ВСД» убытки в размере 485 731,69 Евро по курсу ЦБ РФ на день оплаты и в размере 6 000 000 руб. 00 коп.

В остальной части требований отказать.

Взыскать с Федорова Алексея Игоревича в пользу Маркина Александра Викторовича расходы по госпошлине в размере 46 415 руб. 00 коп.

Взыскать с Федорова Алексея Игоревича в доход федерального бюджета госпошлину в размере 7 782 руб. 37 коп.

Решение может быть обжаловано в месячный срок с даты его принятия в Девятый арбитражный апелляционный суд.

Судья:

В.А. Лаптев