Гражданский кодекс часть 1

- убытки в виде разницы между минимальной ценой, которую заплатили бы покупатели в пользу истца, и суммой, полученной от ИП ФИО2 и ИП ФИО3, в размере 8 384 584 руб.

- убытки в виде упущенной выгоды, исчисленной как недополученная прибыль по итогам 2-ого полугодия 2017 г., в размере 8 256 000 руб.

В судебное заседание явились:

От истца – ФИО4 по доверенности от 15.05.2018, ФИО5 по доверенности от 12.04.2018

От ответчика – ФИО6 по доверенности от 26.06.2018, ФИО7 по доверенности от 26.06.2018

УСТАНОВИЛ:

ООО «ГОЛДШЕЛ ТРЕЙДИНГ» обратилось в суд с иском к ФИО1 о взыскании убытков в размере 29 910 123,00 руб., в том числе: убытки в виде недостачи товара на складах в размере 10 340 477 руб.; убытки в виде налоговых обязательств по уплате НДС в размере 2 929 062 руб.; убытки в виде разницы между минимальной ценой, которую заплатили бы покупатели в пользу истца, и суммой, полученной от ИП ФИО2 и ИП ФИО3, в размере 11.487.000 руб.; убытки в виде упущенной выгоды, исчисленной как недополученная прибыль по итогам 2-ого полугодия 2017 г., в размере 9.660.000 руб. (с учетом принятых судом в порядке ст. 49 АПК РФ уточнения заявленных требований).

Протокольным определением от 10.08.2018 г. суд в порядке ст. 88 АПК РФ удовлетворил ходатайство истца о вызове в судебное заседание свидетелей, ФИО8, ФИО9, для установления обстоятельств, имеющих значение для дела.

Определением суда от 10.08.2018 г. указанные лица вызваны для дачи показаний в судебное заседание.

Исковые требования мотивированы недобросовестными действиями ответчицы и сына, создавшего аналогичную организацию, с аналогичными видами деятельности и похожим наименованием, использовавших деловую репутацию истца, в своих коммерческих интересах в ущерб, соответственно, интересов истца.

Ответчик, заявленные требования не признал по доводам письменного отзыва на иск.

Выслушав представителей истца, ответчика, изучив материалы дела, оценив представленные доказательства с позиции статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, допросив свидетелей свидетели ФИО8 и ФИО9, суд пришел к выводу об отказе в удовлетворении иска по следующим основаниям:

В обоснование заявленных требований истец указывает на следующие обстоятельства:

Ответчица являлась единоличным исполнительным органом истца - генеральным директором в период с 06.10.2011г. по 14.08.2017г., с даты создания истца является его участником, наряду с гражданами РФ ФИО10 (вместо ФИО11, умершего 05.02.2017г.), ФИО12 и ФИО13

Общество на протяжении 17 лет занимается реализацией лакокрасочных материалов. Закупка продукции производилась истцом у ООО «АСТИ», в котором те же самые участники, что и у истца, включая ответчицу, и у итальянских фирм «Кандис с.р.л.», «Риго с.р.л.», «ТИЛАС СРЛ» и «ПИНЕЛЛИ БОЛДРИНИ СРЛ». С «Кандис с.р.л.» и «ТИЛАС СРЛ» у истца были заключены контракты на эксклюзивное право реализации их продукции на территории России.

В начале июня 2017 г. один из участников истца - ФИО13, осуществляя мониторинг выписок из ЕГРЮЛ на сайте nalog.ru, обнаружил, что сын ответчицы - ФИО14, являясь одновременно заместителем генерального директора ООО «ГОЛДШЕЛ ТРЕЙДИНГ» (истца), заместителем ответчицы, единолично создал 29.05.2017г. и стал руководителем нового юридического лица - ООО «ГОЛДШЕЛ».

Указанное юридическое лицо имело аналогичные виды деятельности, что и истец, основным из которых была торговля оптовая лакокрасочными материалами (ОКВЭД 46.73.4).

Участники истца попросили ответчицу разъяснить появление организации, которая должна стать конкурентом истцу на рынке лакокрасочных материалов. Однако на вопросы она не ответила, а 27.07.2017г. ООО «ГОЛДШЕЛ» было переименовано в ООО «АЛЮР» согласно выписке, из ЕГРЮЛ.

По мнению истца, ответчица, оставаясь руководителем истца, и её сын ФИО14, оставаясь заместителем генерального директора истца, активно работали против интересов истца в интересах ООО «АЛЮР», созданного ФИО14, а именно:

- ответчица и её сын ФИО14 предлагали контрагентам истца, используя деловую репутацию последнего, заключить договоры с ООО «АЛЮР» (до переименования соответственно с ООО «ЕОЛДШЕЛ»), которое является просто следствием реорганизации истца;

-с апреля 2017г. используя ряд сотрудников истца, ответчица и её сын ФИО14 начали подбирать помещения для производства и офиса, а также оборудование для производства, в июне 2017г. ООО «АЛЮР» заключило соответствующие договоры на аренду помещений и приобретение оборудования с юридическими лицами: АО «Паритет», ООО Труппа компаний «ПОЛеке», ЗАО «МАССА-К», ООО «Каргоф», ООО «ПЛТ Систем», ООО «АВРОРА СЕРВИС», ООО ТД «Джокей Пластик Рус», ООО «РЕКЛАМНАЯ СРЕДА», ООО «КОРОБ РУС», ООО «Полихимкомплект-М», ООО «Батолит», ООО «ХЭЕИ», ООО «Еврохим-1 ФД», ООО «Интерлисп Рус», АО "Торговый дом "ХИМПЭК", ООО "Тэлко", АО "Омиа Алгол Рус", ЗАО "Русхимсеть" и другими организациями на сумму более 5 миллионов рублей;

-с начала июля 2017г. ответчица и её сын ФИО14, переманив главного технолога истца ФИО8, запустили производство лакокрасочной продукции, аналогичной той, что продавалась на рынке истцом, используя рецептуры, разработанные ФИО8 во время её работы у истца по трудовому договору. ООО «АЛЮР» для изготовления красок использует те же материалы, что и истец, и покупает их у тех же поставщиков, что истец;

-с начала июля 2017г. ответчица и её сын ФИО14 начали выставлять счета покупателям истца и осуществляли продажи полностью аналогичной продукции, продаваемой истцом, используя те же идентифицирующие обозначения в названиях красок, чтобы клиенты истца понимали, что это аналоги красок;

- Ответчица и её сын ФИО14 активно предлагали всем работникам истца перейти на работу в ООО «АЛЮР», в результате чего большая часть работников истца уволилась в июле - августе 2017г.

-Ответчица и её сын ФИО14 перевели все телефоны истца на ООО «АЛЮР» или физических лиц, которые являются работниками ООО «АЛЮР» Ответчица и её сын ФИО14 от имени ООО «АЛЮР» арендовали помещения под офис по адресу: Москва, ул. Большая Филевская, д.16, - и под производство по адресу: Московская область, Солнечногорский р-н, посёлок Андреёвка, ул. Староандреевская, д. 20. (http://www.alurekraska.ru/contacts.html).

Внеочередным общим собранием участников Истца от 14 августа 2017г. полномочия Ответчицы как генерального директора Истца были прекращены на основании её заявления об увольнении по собственному желанию. Новым генеральным директором Истца был назначен ФИО15

Новый генеральный директор ФИО15, приступив к исполнению своих обязанностей, выявил, что ответчица, являясь генеральным директором Истца в период с 06.10.2011г. по 14.08.2017г., действовала недобросовестно, не в интересах Истца и причинила Истцу убытки в том числе: убытки в виде недостачи товара на складах в размере 10 340 47 руб.; убытки в виде налоговых обязательств по уплате НДС в размере.2 929 062 руб.; убытки в виде разницы между минимальной ценой, которую заплатили бы покупатели в пользу истца, и суммой, полученной от ИП ФИО2 и ИП ФИО3, в размере 11 487 000 руб.; убытки в виде упущенной выгоды, исчисленной как недополученная прибыль по итогам 2- го полугодия 2017 года, в размере 9 660 000 руб.

Размер убытков определен истцом инвентаризационными данными склада, из которого, истец пришел к выводу о недостачи товара на сумму 10.340.477 руб., соответственно, основываясь на фактах недостачи, истцом были определены налоговые обязательства, в сумме 2.929.062 руб., которые должны быть возмещены ответчиком, убытки по упущенной выгоде истец основывал на отчете об оценке № 11180602.

Возражая против удовлетворения заявленных требований, ответчик отрицал наличие в его действиях неразумных и недобросовестных признаков, относительно размера убытков поставил под сомнение представленный истцом отчет об оценке № 11180602.

Как следствие, истцом было заявлено ходатайство о назначении судебной экспертизы, относительно определения размера убытков.

В соответствии с ч. 1 ст. 82 АПК РФ для разъяснения возникающих при рассмотрении дела вопросов, требующих специальных знаний, арбитражный суд назначает экспертизу по ходатайству лица, участвующего в деле, или с согласия лиц, участвующих в деле.

Данная норма не носит императивного характера, а предусматривает рассмотрение ходатайства и принятие судом решения о его удовлетворении либо отклонении. При этом удовлетворение ходатайства о проведении экспертизы является правом, а не обязанностью суда.

Правовое значение заключения экспертизы определено законом в качестве доказательства, которое не имеет заранее установленной силы, не носит обязательного характера и в силу ст. 71 АПК РФ подлежит оценке судом наравне с другими представленными доказательствами

В силу части 2 статьи 64, части 3 статьи 86 АПК Российской Федерации заключения экспертов являются одним из доказательств по делу и оцениваются наряду с другими доказательствами.

Таким образом, судебная экспертиза назначается судом в случаях, когда вопросы права нельзя разрешить без оценки фактов, для установления которых требуются специальные познания, а, следовательно, требование одной из сторон о назначении судебной экспертизы не создает обязанности суда ее назначить.

Определяя необходимость назначения той или иной экспертизы, суд исходит из предмета заявленных исковых требований и обстоятельств, подлежащих доказыванию в рамках этих требований.

Если необходимость или возможность проведения экспертизы отсутствует, суд отказывает в ходатайстве о назначении судебной экспертизы.

В силу закона право определения доказательств, имеющих значение для дела, как и право решения вопроса о целесообразности назначения по делу экспертизы принадлежит суду.

Более того, с учетом разъяснения, изложенного в пункте 22 постановления Пленума ВАС РФ от 04.04.2014 № 23, суд отклоняет ходатайство о проведении экспертизы и на том основании, что заявитель не перечислил на депозитный счет суда денежную сумму в размере стоимости экспертизы.

С учетом изложенного, суд счел правомерным в удовлетворении ходатайства истца о назначении экспертизы отказать.

Рассматривая заявленные требования, суд приходит к следующему:

В силу пункта 2 статьи 44 Закона об ООО члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества, члены коллегиального исполнительного органа общества, а равно управляющий несут ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу их виновными действиями (бездействием), если иные основания и размер ответственности не установлены федеральными законами.

При этом не несут ответственности члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, члены коллегиального исполнительного органа общества, голосовавшие против решения, которое повлекло причинение обществу убытков, или не принимавшие участия в голосовании. Пунктом 5 указанной статьи предусмотрено, что с иском о возмещении убытков, причиненных обществу членом совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличным исполнительным органом общества, членом коллегиального исполнительного органа общества или управляющим, вправе обратиться в суд общество или его участник.

По общему правилу убытки являются универсальной мерой гражданско-правовой ответственности, ее применение возможно лишь при наличии определенных условий. Основанием возмещения убытков являются наличие и размер понесенных убытков, противоправность действий причинителя вреда, причинная связь между незаконными действиями и возникшим ущербом, а также наличие вины причинителя вреда.

В пункте 1 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" (далее - Постановление Пленума N 62) предусмотрено, что лицо, входящее в состав органов управления общества (директор), обязано действовать в интересах общества добросовестно и разумно. При этом, следует принимать во внимание, что негативные последствия, наступившие для юридического лица в период времени, когда в состав органов юридического лица входил директор, сами по себе не свидетельствуют о недобросовестности и (или) неразумности его действий (бездействия), так как возможность возникновения таких последствий сопутствует рисковому характеру предпринимательской деятельности.

Поскольку судебный контроль призван обеспечивать защиту прав юридических лиц и их учредителей (участников), а не проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых директорами, директор не может быть привлечен к ответственности за причиненные юридическому лицу убытки в случаях, когда его действия (бездействие), повлекшие убытки, не выходили за пределы обычного делового (предпринимательского) риска.

В пункте 2 Постановление Пленума N 62 указано, что при определении интересов юридического лица следует, в частности, учитывать, что основной целью деятельности коммерческой организации является извлечение прибыли (пункт 1 статьи 50 Гражданского кодекса Российской Федерации), также необходимо принимать во внимание соответствующие положения учредительных документов и решении органов юридического лица (например, об определении приоритетных направлений его деятельности, утверждении стратегий и бизнес-планов и т.п.). Согласно пункту 4 Постановления добросовестность и разумность при исполнении возложенных на директора обязанностей заключаются в принятии им необходимых и достаточных мер для достижения целей деятельности, ради которых создано юридическое лицо.

Исходя из разъяснений п.1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица», в силу п. 5 ст. 10 ГК РФ истец должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) директора, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица.

Согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются пока не доказано иное.

Согласно п. 2 Постановления Пленума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 30.07.2013г. № 62 недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор:

1) действовал при наличии конфликта между его личными интересами (интересами аффилированных лиц директора) и интересами юридического лица, в том числе при наличии фактической заинтересованности директора в совершении юридическим лицом сделки, за исключением случаев, когда информация о конфликте интересов была заблаговременно раскрыта и действия директора были одобрены в установленном законодательством порядке;

2) скрывал информацию о совершенной им сделке от участников юридического лица (в частности, если сведения о такой сделке в нарушение закона, устава или внутренних документов юридического лица не были включены в отчетность юридического лица) либо предоставлял участникам юридического лица недостоверную информацию в отношении соответствующей сделки;

3) совершил сделку без требующегося в силу законодательства или устава одобрения соответствующих органов юридического лица;

4) после прекращения своих полномочий удерживает и уклоняется от передачи юридическому лицу документов, касающихся обстоятельств, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица;

5) знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.).

В соответствии с п. 3 Постановления Пленума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 30.07.2013г. № 62 неразумность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор:

1) принял решение без учета известной ему информации, имеющей значение в данной ситуации;

2) до принятия решения не предпринял действий, направленных на получение необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах, в частности, если доказано, что при имеющихся обстоятельствах разумный директор отложил бы принятие решения до получения дополнительной информации;

3) совершил сделку без соблюдения обычно требующихся или принятых в данном юридическом лице внутренних процедур для совершения аналогичных сделок (например, согласования с юридическим отделом, бухгалтерией и т.п.).

Из вышеуказанных положений законодательства и разъяснений, изложенных в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица", следует, что, обращаясь в арбитражный суд с требованием о взыскании убытков с единоличного исполнительного органа общества, лица, имеющего фактическую возможность определять действия юридического лица, истец должен доказать факт возникновения убытков, их размер, противоправность действий (бездействия) руководителя общества, лица, имеющего фактическую возможность определять действия юридического лица (их недобросовестность и (или) неразумность) и причинно-следственную связь между их действиями (бездействием) и возникшими убытками.

В соответствии с Пленумом ВАС от 30.07.2013 года №62"О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" в силу пункта 5 статьи 10 ГК РФ истец должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) директора, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица.

Если истец утверждает, что директор действовал недобросовестно и (или) неразумно, и представил доказательства, свидетельствующие о наличии убытков юридического лица, вызванных действиями (бездействием) директора, такой директор может дать пояснения относительно своих действий (бездействия) и указать на причины возникновения убытков (например, неблагоприятная рыночная конъюнктура, недобросовестность выбранного им контрагента, работника или представителя юридического лица, неправомерные действия третьих лиц, аварии, стихийные бедствия и иные события и т.п.) и представить соответствующие доказательства.

Во обоснование возникновения убытков по вине ответчика приводится довод о выявлении недостачи товаров на общую сумму 10 340 477,07 руб. и излишка на общую сумму 5 338 880 руб., которые, по мнению истца, возникли по вине ответчика в период его работы в должности директора.

Применительно к вышеуказанным положениям п. 2 ст. 15 ГК РФ, выявленная в ходе инвентаризации недостача сама по себе не свидетельствует о причинении обществу убытков, поскольку может образоваться и без причинения реального ущерба предприятию, в т.ч. в связи с нарушением правильности заполнения отчетных форм, пересортицей, математическими (счетными) ошибками и т.п. (так называемая бухгалтерская недостача).

Ущерб от недостачи, относимый на виновных лиц, возникает только при реальном выбытии имущества в результате его хищения, повреждения, уничтожения, утери, порчи сверх норм естественной убыли и т.п. (п. 5.1 Методических указаний по инвентаризации имущества и финансовых обязательств, утвержденных Приказом Министерства Финансов РФ от 13.06.95 № 49 - далее Методические указания).

В подтверждение причинённых убытков от недостачи истец ссылается на материалы внутренней служебной проверки, оформленной протоколами №№3,4 от 25.12.2017 г. и приказом от 30.03.2018 г. «Об утверждении результатов инвентаризации», согласно которым установленный ответчицей порядок ведения бухгалтерского и складского учета не обеспечивал, по мнению истца, надлежащего контроля за товарно-материальными ценностями, позволял производить реализацию товара без документов и его хищения любыми лицами, имеющими к нему фактический доступ.

При этом самих фактов совершения таких неправомерных действий с указанием характеристик, количества и стоимости похищенного товара, подтвержденных решениями следственных или судебных органов (п. 5.2 Методических указаний по инвентаризации имущества), истец не приводит, а указывает на возможность существования таких событий лишь предположительно.

Без подтвержденных в установленном законом порядке фактов реального выбытия имущества в результате хищений и иных злоупотреблений, на которые ссылается истец, а также причастности к ним ответчика, вмененные ему истцом в вину нарушения в организации бухгалтерского и складского учета не могут сами по себе свидетельствовать о причинении ущерба предприятию от недостачи по вине ответчика.

Кроме того, выводы истца в материалах служебной проверки о ненадлежащей организации ответчиком бухгалтерского учета нельзя признать состоятельными, поскольку основаны на объяснениях сотрудников предприятия, в чьи обязанности не входило ведение бухгалтерского учета в спорный период. Напротив, по результатам аудиторской проверки ООО «Аудит, Консалтинг и Право+» от 03.08.2017 г. №№ 26,27, т.е. проведенной за неделю до увольнения ответчика с должности директора, сделаны выводы о достоверном отражении годовой бухгалтерской (финансовой) отчетности за 2016 г. и в промежуточной по состоянию на 30.06.17 г.

В соответствии с п. 4 ст. 11 Закона от 06.12.2011 г. № 402-ФЗ «О бухгалтерском учете» выявленные при инвентаризации расхождения между фактическим наличием объектов и данными регистров бухгалтерского учета подлежат регистрации в бухгалтерском учете в том отчетном периоде, к которому относится дата, по состоянию на которую проводилась инвентаризация. Согласно Приказа Минфина России от 02.07.2010 № 66н «О формах бухгалтерской отчетности организации» по строке 1260 отражают остатки оборотных активов, в т.ч. данные о дебетовых сальдо на отчетную дату по счету 94 "Недостачи и потери от порчи ценностей", а по строке 1110 излишки в виде материальных ценностей, одновременно отражаемые по строке 2340 «Прочие доходы» в Отчете о финансовых результатах.

В представленном истцом бухгалтерском балансе общества за 2017 г. отражение выявленной недостачи и излишков не усматривается, о чем также свидетельствует вышеуказанный приказ от 30.03.2018 г. «Об утверждении результатов инвентаризации» с указанием на такую необходимость (л.д. 44). Т.е. истец в лице нового директора ФИО15 либо сам допускает вмененные ответчику в вину нарушения в организации бухгалтерского учета, в т.ч. с целью уклонения от уплаты налогов, либо предоставляет в суд заведомо недостоверные сведения о результатах инвентаризации в отсутствие объективно установленных фактов недостачи и излишков. На последнее обстоятельство указывает то, что в нарушение п.п. 2.8, 2.10 Методических указаний по инвентаризации имущества, ответчик как материально ответственное лицо к участию в проведении инвентаризации истцом привлечен не был.

При таком положении предъявленные истцом требования о возмещении убытков от недостачи, не отраженной в бухгалтерской отчетности, и без доказательств фактической утраты товара по вине ответчика следует расценивать как злоупотребление правом целью неосновательного обогащения за его счет, равно как и требования истца со ссылкой на ст. 171 НК РФ о возмещении ответчиком НДС, обусловленного такой недостачей, без доказательств начисления и уплаты указанного налога (налоговых деклараций по НДС с извещениями о вводе и приеме сведений, платежных поручений, счетов фактур, книг покупок и продаж).

По тем же основаниям злоупотреблением правом следует признать требования истца со ссылкой на п. 20 ст. 250 НК РФ о возмещении ответчиком с суммы излишка налога на прибыль без доказательств его начисления и уплаты (деклараций по налогу на прибыль с извещениями о вводе и приеме сведений, платежных поручений, налоговых регистров) и с учетом взаимоисключающего характера приведенных доводов об убытках в виде указанного налога и о возникновении одновременно внереализационного дохода у предприятия на сумму излишка.

Согласно исковому заявлению недостача и излишки выявлены в ходе инвентаризации складов с 25 по 26 августа 2017 года, т.е. в период, когда ответчик уже не являлся генеральным директором общества и не имел доступа к документам и помещениям в связи с назначением 14.08.2017 г. на эту должность ФИО15

При этом первичные документы и документы основания (договоры, товарные накладные, товаротранспортные накладные и пр.), из которых бы следовало, что недостающий товар поступил до увольнения ответчика, не представлены. Без указанных документов невозможно утверждать, что недостача и излишки возникли в период работы в должности директора именно ответчика, а не вновь избранного на эту должность ФИО15, учитывая, что в инвентаризационной описи товарно-материальных ценностей 2016 года недостача и излишки не выявлены, о чем указывает сам истец.

Утверждая, что указанная инвентаризационная опись 2016 года является формальной и недостоверной, истец ссылается на аудиторские заключения ООО «Аудиторская фирма «АСТРА» от 18.09.2017 г. с выводами об искажении показателей строки «Запасы» в связи с тем, что по мнению этой аудиторской организации до 01.01.2014 г. возникли неучтенные недостача и излишки, которые оставались неизменными на все последующие годы (т. 1 л.д. 49-51).

Согласно указанным заключениям, мнение о возникших до 01.01.2014 г. недостаче и излишках высказано на основе инвентаризационной описи от 25.08.2017 г. и сведений бухучета о движении товарно-материальных ценностей на складах через определение расчётным путем фактического наличия товаров в суммовом выражении на 31.12.2016 г., 31.12.2015, 31.12.2014 г., что невозможно сделать математически без исходных сведений о поступлении и выбытии товара с момента создания предприятия, 12.10.2000 г., которые в заключениях не приведены. Следуя логике указанного расчетного пути, можно прийти к абсурдному выводу о возникновении недостачи и излишков еще до создания предприятия.

Мнение аудиторов о выявлении недостачи и излишков через определение фактического наличия ТМЦ в прошедших отчетных периодах вышеописанным способом противоречит ст. 11 Закона от 06.12.2011 г. № 402-ФЗ «О бухгалтерском учете», согласно которой фактическое наличие имущества и его расхождения с данными бухучета могут определяется только путем проведения инвентаризации с обязательным подсчетом, взвешиванием, обмером и участием материально-ответственных лиц (п. 2.7 Методических указаний о проведении инвентаризации).

На основании изложенного заключения ООО «Аудиторская фирма «АСТРА» не могут быть признаны допустимыми доказательствами в силу и. 3 ст. 64 АПК РФ, поскольку не соответствуют действующему законодательству и противоречат результатам ранее проведенных по итогам 2015, 2016 гг. аудиторских проверок аудиторскими организациями ООО «Финансовый и налоговый аудит» и ООО «Аудит, Консалтинг и Право+», не выявивших искажений бухгалтерской отчетности в связи с недостачей и излишками.

Довод истца о недостаче и излишках по вине ответчика со ссылкой на вышеуказанное мнение аудиторской организации без конкретизации периода их возникновения несостоятелен в том числе и потому, что до 01.01.2014 г. руководством обществом менялось и при вступлении ответчика в должность директора 06.10.2011 г. инвентаризации товарно-материальных ценностей предшествующим директором ФИО13 не проводилось.

Истец утверждает, что ответчик проявил недобросовестность и неразумность при заключении договоров поставки от 01.05.2015 г. № 27-15 и от 13.02.2012 г. № 30-12 с покупателями продукции ИП ФИО2 и ИП ФИО3, необоснованно предоставив им ценовые преференции и условия отсрочки оплаты за отгруженные товары, что привело к убыткам в виде упущенной выгоды в размере неполученной прибыли, исчисленной как разница между минимальной ценой по аналогичным договорам с другими покупателями, и суммой, полученной от указанных ИП.

Недобросовестность и неразумность, по мнению истца, проявились в том, что в нарушение ст. 45 Закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» ответчица, будучи заинтересованным лицом по смыслу указанной нормы, не известила истца и его участников о заключении вышеуказанного договора с ИП ФИО2, который является ее сыном, а также в нарушение п. 4 ст. 29 Закона об ООО не проводила годовых отчетных собраний и не передала дела новому директору при увольнении.

Как следует из п. 7 ст. 45 Закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» положения о порядке совершения сделки, в которой имеется заинтересованность, не применяются к сделкам, совершаемым в процессе обычной хозяйственной деятельности общества, при условии, что обществом неоднократно в течение длительного периода времени на схожих условиях совершаются аналогичные сделки, в совершении которых не имеется заинтересованности.

Согласно представленным истцом расчетам неполученной прибыли в 2014 - 2017 гг. (л.д. 54 т. 1) аналогичные договоры на протяжении всего указанного периода многократно заключались с иными покупателями. Условия договора с ИП ФИО2 не отличаются в худшую для истца сторону от условий договора с ИП ФИО3 (л.д. 52 т.1), в отношении которого отсутствуют предусмотренные ст. 45 Закона «Об ООО» признаки сделки с заинтересованностью. Следовательно, по смыслу указанной нормы в обязанности ответчицы не входило извещение участников общества о заключении договора с ИП ФИО2, поскольку такая сделка не выходит за пределы обычной хозяйственной деятельности общества и не требует одобрения участниками общества.

Довод о истца об убытках, обусловленных заниженной ценой по указанным договорам, несостоятелен в том числе потому, что они заключались в соответствии с утвержденной маркетинговой политикой предприятия исходя из номенклатуры, объемов, частоты и длительности поставок, а из представленных истцом расчетов неполученной прибыли в 2014 - 2017 гг. следует, что по этим критериям экономическая выгода от исполнения договоров с ИП ФИО2 и ИП ФИО3 значительно выше в сравнении с прочими покупателями.

Ссылаясь далее на то, что ответчик в нарушение п. 4 ст. 29 Закона об ООО не проводил годовых отчетных собраний и не передал дела новому директору при увольнении, истец не указывает, в чем выразились убытки для общества от этих нарушений. В свою очередь ответчик, являясь одновременно участником общества, был отстранен от должности генерального директора в результате корпоративного конфликта с другими участниками ФИО12 и ФИО13, которые непосредственно перед увольнением ответчика препятствовали ему в доступе на рабочее место и в складские помещения для проведения инвентаризации и передачи дел в сопровождении сотрудников ООО «Аудит, Консалтинг и Право+». Из Актов о недопуске для проведения инвентаризации следует, что 07.08.2017 г. работникам указанной аудиторской организации в сопровождении генерального директора и членов постоянно действующей инвентаризационной комиссии ООО «ГОЛДШЕЛ ТРЕЙДИНГ» было отказано в доступе на склады со ссылкой на распоряжение участников общества ФИО12 и ФИО13, а также не вступившего к этому моменту в должность генерального директора ФИО15

Во обоснование возникновения убытков по вине ответчика приводится довод о его недобросовестных действиях по переводу клиентской базы, сотрудников и технологий ООО «ГОЛДШЕЛ ТРЕЙДИНГ» на возглавляемое ответчиком ООО «АЛЮР», что повлекло неполучение истцом прибыли во 2-м полугодии 2017 года в размере 8 526 000 руб. согласно представленного расчета.

Между тем в период работы ответчика в должности директора между ООО «ГОЛДШЕЛ ТРЕЙДИНГ» и ООО «АЛЮР» никаких сделок не совершалось, права и обязанности по ранее заключенным договорам с покупателями, технологии и клиентская база в чью-либо иную пользу, в т.ч. ООО «АЛЮР», не переводились. В каких-либо отношениях с ООО «АЛЮР» ответчица никогда не состояла и сотрудником данного предприятия никогда не числилась. Согласно представленной истцом выписке из ЕГРЮЛ руководителем и участником данного общества является иное лицо.

С учетом оценки представленных доказательств с учетом требований ст. 71 АПК РФ , суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности, никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.

Доказательства противоправности действий (бездействия) руководителя общества, лица, имеющего фактическую возможность определять действия юридического лица (их недобросовестность и (или) неразумность) и причинно-следственную связь между их действиями (бездействием) и возникшими убытками истец в соответствии со ст. 65 АПК РФ не предоставил, что исключает возможность удовлетворения иска.

Доводы ответчика о пропуске срока исковой давности с указанием на то, что требование о взыскании убытков, основанное на указанном мнении аудиторской компании о возникновении недостачи и излишков до 01.01.2014 г., и договоров поставки с ИП ФИО2 и ИП ФИО3 01.05.2015 и 13.02.2012 г заявлено за пределами установленного п. 1 ст. 196 ГК РФ трехгодичного срока исковой давности, в связи с чем ответчик в соответствии с ст. 199 ГК РФ заявляет о его применении к требованиям истца, судом отклоняются, поскольку в данном случае требование заявление о взыскании убытков с генерального директора, основывается на факте осведомленности истца не ранее 2017 г. наличие иной организации, с аналогичным наименованием и действующими лицами ответчика и ее сына.

С настоящими требованиями истец обратился в суд 16.04.2018 г., следовательно, в пределах срока исковой давности.

Согласно статье 101 АПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и судебных издержек, связанных с рассмотрением дела арбитражным судом.

Распределение судебных расходов между лицами, участвующими в деле, предусмотрено статьей 110 АПК РФ. В силу пункта 1 данной статьи судебные расходы, понесенные лицами, участвующими в деле, в пользу которых принят судебный акт, взыскиваются арбитражным судом со стороны.

Судебные расходы по уплате государственной пошлины в соответствии с частью 1 статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации относятся на истца.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 1, 8, 9, 10, 11, 12, 15, 196, 199, 309, 310, 393 ГК РФ, ст. 4, 64-68, 70-71, 101-103, 110, 123, 137, 156, 167-171, 176 АПК РФ арбитражный суд

РЕШИЛ:

Ходатайство истца о назначении судебной экспертизы оставить без удовлетворения.

В удовлетворении исковых требований отказать.

Решение может быть обжаловано в месячный срок с даты его принятия в Девятый арбитражный апелляционный суд.

Судья:

О.Ю. Жежелевская