Гражданский кодекс часть 1

Открытое акционерное общество «Трехгорная Мануфактура» (далее – истец) обратилось в Арбитражный суд города Москвы с иском к бывшим генеральным директорам ООО «ЕСК ГРУПП» ФИО1 (далее – ответчик 1), ФИО2 (далее – ответчик 2), единственному участнику общества Берлога Элайенс ЛТД (далее – ответчик 3), при участии Инспекции Федеральной налоговой службы № 19 по городу Москве, арбитражного управляющего ФИО3 ООО «ЕСК ГРУПП» о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности, о взыскании в порядке субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «ЕСК ГРУПП» задолженности в размере 14 954 961 руб. 58 коп. на основании пп. 1 п. 2 ст. 61.11, ст. 61.12 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве)

Ответчик (3), кредитор, третьи лица в заседание суда не явились, надлежащим образом извещены о дате, времени и месте рассмотрения дела. Дело рассматривается в порядке ст. ст. 123, 156 АПК РФ, в отсутствие не явившихся представителей указанных лиц.

Истец заявил об отказе от исковых требований к единственному участнику ООО «ЕСК ГРУПП» - Берлона Элайенс ЛТД.

Согласно п. 4 ч. 1 ст. 150 АПК РФ арбитражный суд прекращает производство по делу, если установит, что: истец отказался от иска и отказ принят арбитражным судом.

Учитывая, что отказ от иска это право истца, данный отказ от иска не нарушает прав других лиц и не противоречит закону, арбитражный суд принимает отказ истца от иска в отношении Берлона Элайенс ЛТД в порядке ст. 49 АПК РФ.

При таких обстоятельствах производство по делу в отношении Берлона Элайенс ЛТД подлежит прекращению на основании п. 4 ч. 1 ст. 150 АПК РФ.

Ответчик (ФИО1) исковые требования не признает по мотивам, изложенным в отзыве, указывает на то, что не имеет никакого отношения к деятельности ООО «ЕСК ГРУПП», не давал своего согласия на прием его на должность генерального директора общества, не писал заявления о приеме на работу, не расписывался в Приказе о приеме на работу, не давал согласия на обработку персональных данных, не подписывал трудовой договор, не подписывал никаких документов у нотариуса, не участвовал в деятельности общества, никаких документов от ФИО2 не получал, никаких актов не подписывал.

Ответчик (ФИО2) исковые требования не признает по изложенным в отзыве мотивам, указывает на то, что с назначением ФИО1 на должность генерального директора передала ему все бухгалтерские и учредительные документы, в дальнейшем выполняла указания генерального директора общества ФИО1, в том числе, осуществляла управление финансовыми потоками бизнеса, осуществляла финансовое планирование и составляла отчетность, разрабатывала и осуществляла меры по обеспечению финансовой устойчивости организации. Руководила работой по управлению финансами, исходя из стратегических целей и перспектив развития организации по определению источников финансирования с учетом рыночной конъюнктуры. Пояснила, что изменения в карточку с образцами подписей и оттиска печати, а также изменений в ЕГРЮЛ и изменения электронного ключа должен был произвести ФИО1

Инспекция поддерживает исковые требования истца.

ФИО3 поддерживает исковые требования истца.

Изучив все материалы дела, в том числе предмет и основание заявленного иска, исследовав и оценив все представленные по делу доказательства по правилам ст. 71 АПК РФ, суд считает, что исковые требования подлежат удовлетворению за счет ФИО2, в отношении ФИО1 в удовлетворении исковых требований следует отказать в связи со следующим.

Из материалов дела следует, что 01.11.2015 между ОАО «Трехгорная Мануфактура» (арендодатель) и ООО «ЕСК ГРУПП» (арендатор) заключен договор аренды № 80/15-а недвижимого имущества общей площадью 1 670,80 кв. м, расположенного по адресу: <...>.

Арендатор за период с ноября 2016 года по 13 февраля 2017 года не исполнил свои обязанности перед арендодателем по уплате постоянной части арендной платы, а также за период с ноября 2015 года по январь 2017 года не исполнил свои обязанности перед арендодателем по уплате переменной части арендной платы, в связи с чем, ОАО «Трехгорная Мануфактура» обратилось в Арбитражный суд города Москвы с исковым заявлением о взыскании с ООО «ЕСК ГРУПП» задолженности по арендной плате.

Вступившим в законную силу решением Арбитражного суда города Москвы от 06.02.2017 по делу № А40-191653/2016 с ООО «ЕСК ГРУПП» в пользу ОАО «Трехгорная Мануфактура» взыскан основной долг в размере 1 445 006 руб. 35 коп. и расходы по оплате государственной пошлины в размере 61 725 руб.

Вступившим в законную силу решением Арбитражного суда города Москвы от 05.09.2017 по делу № А40-107019/2017 с ООО «ЕСК ГРУПП» в пользу ОАО «Трехгорная Мануфактура» взыскана задолженность в размере 6 940 803 руб. 45 коп. и расходы по оплате государственной пошлины в размере 57 704 руб.

Истец 03.04.2018 обратился в Арбитражный суд города Москвы с заявлением о признании ООО «ЕСК ГРУПП» несостоятельным (банкротом).

Определением Арбитражного суда города Москвы от 09.06.2018 по делу № А40-67529/2018 в отношении должника ООО «ЕСК ГРУПП» введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден ФИО3

Требования истца в размере 14 954 961 руб. 58 коп. включены в третью очередь реестра требований кредиторов ООО «ЕСК ГРУПП».

Определением Арбитражного суда города Москвы от 04.02.2019 по делу № А40-67529/2018 производство по делу № А40-67529/2018 прекращено по причине отсутствия средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур, принимаемых в деле о банкротстве, в том числе, расходов на выплату вознаграждения арбитражному управляющему.

Требования истца удовлетворены не были.

В обоснование исковых требований истец указывает на то, что ФИО1 как генеральный директор ООО «ЕСК ГРУПП» действовал неразумно и недобросовестно, поскольку он своевременно не обратился в суд с заявлением о признании общества несостоятельным (банкротом), а также не передал временному управляющему истребованные им документы, что привело к невозможности дальнейшего проведения процедуры банкротства должника. Второй ответчик - ФИО2 фактически руководила деятельностью ООО «ЕСК ГРУПП», задолженность по арендной плате образовалась в период, когда генеральным директором являлась ФИО2, кроме того, ФИО2 являлась единственным лицом, имеющим право подписи на финансовых и бухгалтерских документах общества, то есть являлась контролирующим должника лицом.

Истец считает, что ответчики в силу ст. ст. 61.11, 61.12, 61.20 Закона о банкротстве, ст. 1080 Гражданского кодекса Российской Федерации должны нести субсидиарную ответственность по обязательствам ООО «ЕСК ГРУПП».

Истец указывает, что размер ответственности ответчиков ООО «ЕСК ГРУПП» ФИО1 и ФИО2, привлекаемых к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «ЕСК ГРУПП», равен размеру неисполненного обязательства перед истцом в сумме 14 954 961 руб. 58 коп.

Данные факты послужили основанием для обращения в суд.

Согласно п. п. 1, 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с применением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» привлечение контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности является исключительным механизмом восстановления нарушенных прав кредиторов. При его применении судам необходимо учитывать как сущность конструкции юридического лица, предполагающей имущественную обособленность этого субъекта (п. 1 ст. 48 ГК РФ), его самостоятельную ответственность (ст. 56 ГК РФ), наличие у участников корпораций, учредителей унитарных организаций, иных лиц, входящих в состав органов юридического лица, широкой свободы усмотрения при принятии (согласовании) деловых решений, так и запрет на причинение ими вреда независимым участникам оборота посредством недобросовестного использования института юридического лица (ст. 10 ГК РФ).

При привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в части, не противоречащей специальным положениям Закона о банкротстве), подлежат применению общие положения глав 25 и 59 ГК РФ об ответственности за нарушение обязательств и об обязательствах вследствие причинения вреда.

Согласно п. 1 ст. 61.10 Закона о банкротстве под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе, по совершению сделок и определению их условий.

В соответствии с п. 1 ст. 53.1 ГК РФ лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (п. 3 ст. 53), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.

Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе, если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

Таким образом, физическое лицо, осуществляющее функции руководителя, подвержено не только риску взыскания корпоративных убытков (внутренняя ответственность управляющего перед своей корпораций в лице участников корпорации), но и риску привлечения к ответственности перед контрагентами управляемого им юридического лица (внешняя ответственность перед кредиторами общества).

Однако в силу экстраординарности указанных механизмов ответственности руководителя перед контрагентами управляемого им общества, законодательством и судебной практикой выработаны как материальные условия (основания) для возложения такой ответственности (наличие всей совокупности которых должно быть установлено судом), так и процессуальные правила рассмотрения подобных требований.

Как для субсидиарной (при фактическом банкротстве), так и для деликтной ответственности (например, при отсутствии дела о банкротстве, но в ситуации юридического прекращения деятельности общества (исключение из ЕГРЮЛ)) необходимо наличие убытков у потерпевшего лица, противоправности действий причинителя (при презюмируемой вине) и причинно-следственной связи между данными фактами. Ответственность руководителя перед внешними кредиторами наступает не за сам факт неисполнения (невозможности исполнения) управляемым им обществом обязательства, а в ситуации, когда неспособность удовлетворить требования кредитора наступила не в связи с рыночными и иными объективными факторами, а, в частности, искусственно спровоцирована в результате выполнения указаний (реализации воли) контролирующих лиц.

Согласно пп.1 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств: причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в ст. ст. 61.2 и 61.3 названного Федерального закона.

В п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с применением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» разъяснено, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (ст. 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Согласно п. 56 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 по общему правилу, на арбитражном управляющем, кредиторах, в интересах которых заявлено требование о привлечении к ответственности, лежит бремя доказывания оснований возложения ответственности на контролирующее должника лицо (ст. 65 АПК РФ).

Согласно ст. 9 Закона о банкротстве, руководитель должника обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд в случае, если:

- удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами;

- органом должника, уполномоченным в соответствии с его учредительными документами на принятие решения о ликвидации должника, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника;

- органом, уполномоченным собственником имущества должника – унитарного предприятия, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника;

- обращение взыскания на имущество должника существенно осложнит или сделает невозможной хозяйственную деятельность должника;

- должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества;

- имеется не погашенная в течение более чем трех месяцев по причине недостаточности денежных средств задолженность по выплате выходных пособий, оплате труда и другим причитающимся работнику, бывшему работнику выплатам в размере и в порядке, которые устанавливаются в соответствии с трудовым законодательством.

Заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных п. 1 ст. 9 Закона о банкротстве, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

Согласно п. 1, ст. 61.12 Закона о банкротстве неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены ст. 9 настоящего Федерального закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд.

При нарушении указанной обязанности несколькими лицами эти лица отвечают солидарно.

Соответственно, для определения даты, с которой у руководителя должника возникла обязанность по подаче заявления о признании должника банкротом необходимо определить дату, с которой у должника возникла неплатежеспособность и (или) недостаточность имущества.

Как полагает истец, правонарушение, с которым оно связывает необходимость привлечения ФИО1 и ФИО2 к субсидиарной ответственности по обязательствам, вытекающим из трудовых отношений, заключается в неисполнении ответчиками обязанности по обращению в суд с заявлением о признании банкротом подконтрольной им организации, а также не передачей временному управляющему истребованных им документов, что привело к невозможности дальнейшего проведения процедуры банкротства должника.

Исходя из положений ст. 10 ГК РФ руководитель хозяйственного общества обязан действовать добросовестно по отношению к такой группе лиц как кредиторы. Это означает, что он должен учитывать права и законные интересы последних, содействовать им, в том числе в получении необходимой информации.

Применительно к трудовым отношениям невыполнение руководителем требований Закона о банкротстве об обращении в арбитражный суд с заявлением должника о его собственном банкротстве свидетельствует, по сути, о недобросовестном сокрытии от кредиторов информации о неудовлетворительном имущественном положении юридического лица.

Подобное поведение руководителя влечет за собой принятие несостоятельным должником дополнительных долговых обязательств в ситуации, когда не могут быть исполнены существующие, заведомую невозможность удовлетворения требований новых кредиторов, от которых были скрыты действительные факты, и, как следствие, возникновение убытков на стороне этих новых кредиторов, введенных в заблуждение в момент предоставления должнику исполнения. Хотя предпринимательская деятельность не гарантирует получение результата от ее осуществления в виде прибыли, тем не менее, она предполагает защиту от рисков, связанных с неправомерными действиями (бездействием), нарушающими нормальный (сложившийся) режим хозяйствования.

Исходя из ст. 61.12 Закона о банкротстве, законодатель презюмировал наличие причинно-следственной связи между обманом контрагентов со стороны руководителя должника в виде намеренного умолчания о возникновении признаков банкротства, о которых он должен был публично сообщить в силу Закона, подав заявление о несостоятельности, и негативными последствиями для введенных в заблуждение кредиторов, по неведению предоставивших исполнение лицу, являющемуся в действительности банкротом, явно неспособному передать встречное исполнение.

Субсидиарная ответственность такого руководителя ограничивается объемом обязательств перед этими обманутыми кредиторами, то есть объемом обязательств, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного п. 2 ст. 9 Закона о банкротстве.

Как следует из материалов дела, с 19.10.2015 по 16.12.2016 генеральным директором ООО «ЕСК ГРУПП» являлась ФИО2, а с 16.12.2016 генеральным директором общества являлся ФИО1

Задолженность по арендной плате образовалась за период с ноября 2015 года по 13 февраля 2017 года, то есть задолженность фактически образовалась за период, когда генеральным директором общества являлась ФИО2, учитывая также при этом то, что из материалов дела следует, что только ФИО2 обладала правом подписи финансовых документов и осуществляла фактическое руководство обществом за весь указанный календарный период.

Так, судом в материалы дела у ИФНС № 19 по г. Москве было запрошено регистрационное дело ООО «ЕСК ГРУПП», согласно которого документы на возложение полномочий генерального директора общества на ФИО1 были поданы в электронном виде через сайт ФНС РФ, заявителем указан ФИО1

В своем письме от 24.12.2019 № 06-18/111435 МИФНС № 46 по г. Москве сообщает, что электронная подпись, использованная при подаче документов на регистрацию, была оформлена удостоверяющими центрами ООО «Мостинфо» и ООО «Мостинфо-Екатеринбург».

В письме ООО «Мостинфо» (место нахождения г. Екатеринбург) от 03.02.2020 №44-УЦ/20 указано, что на имя ФИО1 выпущено две квалифицированных электронных подписи для ООО «ЕСК ГРУПП» и ООО «ЦСТУ». Заявки на их выпуск поступили через Партнера – ООО «Городской юридический ситуационный центр содействия бизнесу», в лице генерального директора ФИО7

ФИО1 пояснил, что никаких документов для выпуска ЭЦП не подавал, никаких доверенностей ООО «Городской юридический ситуационный центр содействия бизнесу» не выдавал и не подписывал, копии своих документов не предоставлял.

Кроме того, к пакету документов для оформления ЭЦП для ООО «ЕСК ГРУПП» приложен протокол от 06.12.2016 № 5 общего собрания участников ООО «ЕСК ГРУПП», в соответствии с которым ФИО1 назначается на должность генерального директора ООО «ЕСК ГРУПП», однако в регистрационное дело был представлен иной документ - решение от 09.12.2016 № 2 общего собрания участников ООО «ЕСК ГРУПП» о назначении ФИО1 генеральным директором общества.

В письме Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций РФ от 21.02.2020 № П15-2201-ОГ указано, что согласно базе данных единой системы идентификации и аутентификации, в инфраструктуре на личные данные ФИО1 не содержится информации о квалифицированных сертификатах, выпущенных на его имя, это может быть связано с тем, что аккредитованный удостоверяющий центр допустил нарушение порядка выдачи квалифицированного сертификата.

При данных обстоятельствах суд считает, что отсутствуют достоверные доказательства, подтверждающие, что заявление о смене генерального директора общества было подано в регистрирующий орган именно ФИО1

В соответствии с разъяснениями, данными в абзаце втором п. 1 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» арбитражным судам следует принимать во внимание, что негативные последствия, наступившие для юридического лица в период времени, когда в состав органов юридического лица входил директор, сами по себе не свидетельствуют о недобросовестности и (или) неразумности его действий (бездействия), так как возможность возникновения таких последствий сопутствует рисковому характеру предпринимательской деятельности.

При этом, отсутствие сведений о передаче временному управляющему соответствующей документации само по себе не может служить правовым основанием для возложения на руководителя организации - должника субсидиарной ответственности по ее обязательствам. Аналогичная правовая позиция подтверждается судебной практикой (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 08.09.2017 N 09АП-32990/2017 по делу N А40-63641/2014).

В материалах дела также отсутствуют какие-либо доказательства передачи ответчиком ФИО2 ответчику ФИО1 документов, касающихся хозяйственной деятельности общества.

При этом как ранее, так и в настоящее время действовала презумпция, согласно которой отсутствие (непередача руководителем арбитражному управляющему) финансовой и иной документации должника, существенно затрудняющее проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, указывает на вину руководителя.

Смысл этой презумпции состоит в том, что руководитель, уничтожая, искажая или производя иные манипуляции с названной документацией, скрывает данные о хозяйственной деятельности должника. Предполагается, что целью такого сокрытия, скорее всего, является лишение арбитражного управляющего и конкурсных кредиторов возможности установить факты недобросовестного осуществления руководителем или иными контролирующими лицами своих обязанностей по отношению к должнику. К таковым, в частности, могут относиться сведения о заключении заведомо невыгодных сделок, о выводе активов и т.п., что само по себе позволяет применить иную презумпцию субсидиарной ответственности (подп. 1 п. 2 ст. 61.11 в нынешней редакции Закона о банкротстве, абзац третий п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального Закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ). Кроме того, отсутствие определенного вида документации затрудняет наполнение конкурсной массы, например, посредством взыскания дебиторской задолженности, возврата незаконно отчужденного имущества. Именно поэтому предполагается, что непередача документации указывает на наличие причинно-следственной связи между действиями руководителя и невозможностью погашения требований кредиторов.

Однако, когда передача документации является невозможной ввиду объективных факторов, находящихся вне сферы контроля директора, соответствующая презумпция применена быть не может.

Таким образом, при отсутствии доказательств, подтверждающих как само участие ФИО1 в хозяйственной деятельности ООО «ЕСК ГРУПП» и его осведомленности (волеизъявлении) о назначении на руководящую должность, так и передачи ему от прежнего указанного в ЕГРЮЛ генерального директора ФИО2 документов общества имеется объективная невозможность дальнейшей передачи этих документов передаче арбитражному управляющему.

На основании изложенного, суд пришел к выводу, что истцом не представлены достоверные и бесспорные доказательства, подтверждающие участие ФИО1 в хозяйственной деятельности ООО «ЕСК ГРУПП».

Поэтому, несмотря на формальное наличие в ЕГРЮЛ сведений о ФИО1 как генеральном директоре ООО «ЕСК ГРУПП», истец не представил достаточных доказательств, позволяющих суду сделать вывод о возможности возложения на ФИО1 субсидиарной ответственности по неисполненным обязательствам ООО «ЕСК ГРУПП» по основанию, указанному истцом.

При этом суд, учитывая доводы истца о том, что сведения в ЕГРЮЛ относительно ФИО1 как о руководителе юридического лица (даже если он номинальный) являются достаточными для третьих лиц, полагающихся на данные реестра, для привлечения его к субсидиарной ответственности по обязательствам юридического лица, полагает, что с учетом совокупности представленных ФИО1 доказательств, непоследовательной позиции ФИО2, а также арбитражного управляющего ООО «ЕСК ГРУПП» ФИО3 как лица, непосредственно принимавшего участие в процессе банкротства указанного юридического лица, полагает, что оснований для удовлетворения исковых требований о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО1 у суда не имеется.

Как указано ранее, с 19.10.2015 по 16.12.2016 генеральным директором ООО «ЕСК ГРУПП» являлась ФИО2, которая и после назначения на должность генерального директора ООО «ЕСК ГРУПП» ФИО1 единолично имела право подписи финансовых документов общества, тогда как таким правом ФИО1 не обладал. Кроме того, ФИО2 не представила доказательств передачи ФИО1 бухгалтерских, учредительных и иных документов ООО «ЕСК ГРУПП».

Как следует из материалов дела, за период с 17.12.2015 по 13.01.2017 ежемесячно списывалось со счета ООО «ЕСК ГРУПП» от 1 000 000 руб. до 7 000 000 руб., причем около 1 500 000 руб. списывалось только на хозяйственные нужды. Право подписи имелось только у ФИО2

В письменных доводах ФИО2 подтверждает, что именно она осуществляла управление финансовыми потоками бизнеса, осуществляла финансовое планирование и составляла отчетность, разрабатывала и реализовывала методы по обеспечению финансовой устойчивости организации, руководила работой по управлению финансами исходя из стратегических целей и перспектив развития организации, по определению источников финансирования с учетом рыночной конъюнктуры.

Такое поведение ФИО2 является недобросовестным и направленным на причинение вреда имущественным правам общества и его кредиторов. Указанные противоправные действия ФИО2 привели к прекращению хозяйственной деятельности общества, невозможности погашения задолженности по обязательным платежам и кредиторской задолженности, и, как следствие, к несостоятельности (банкротству) общества.

Делая указанный вывод, суд также принимает во внимание доводы арбитражного управляющего ООО «ЕСК ГРУПП» ФИО3 и истца о том, что истцом неоднократно предпринимались действия по обнаружению местонахождения Берлона Элайенс ЛТД. В регистрационном деле ООО «ЕСК ГРУПП» содержится генеральная доверенность от Берлона Элайенс ЛТД, предоставляющая полномочия ФИО2 и утратившая силу 15.09.2015, в то время как государственная регистрация ООО «ЕСК ГРУПП» осуществлена 19.10.2015. Иных документов, подтверждающих существование иностранного юридического лица Берлона Элайенс ЛТД с соответствующим регистрационным номером в регистрационном деле не имеется. Кроме того, на официальном сайте торгового реестра Белиза не числится компания с таким же наименованием и таким же регистрационным номером как Берлона Элайенс ЛТД. Так, во всех документах в налоговом органе и у ООО «ЕСК ГРУПП» имеет регистрационный номер 1790998, а на сайте торгового реестра Белиза компания Берлона Элайенс ЛТД числится за регистрационным номером 137987 и является неактивной. Арбитражный управляющий также обращает внимание, что компании в Белизе имеют 6-ти значный регистрационный номер, а в документах, имеющихся в регистрационном деле налогового органа, регистрационный номер состоит их 7 цифр.

Это обстоятельство и явилось, по существу, основанием для отказа ОАО «Трехгорная Мануфактура» от иска к Берлона Элайенс ЛТД.

В связи с изложенным суд соглашается с доводами арбитражного управляющего ООО «ЕСК ГРУПП» ФИО3 и истца о возможных неправомерных действиях ФИО2 с самого создания ООО «ЕСК ГРУПП», а также и после смены генерального директора на номинального.

В п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с применением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» указано, что вместе с тем в силу специального регулирования (п. 9 ст. 61.11 Закона о банкротстве) размер субсидиарной ответственности номинального руководителя может быть уменьшен, если благодаря раскрытой им информации, недоступной независимым участникам оборота, были установлены фактический руководитель и (или) имущество должника либо фактического руководителя, скрывавшееся ими, за счет которого могут быть удовлетворены требования кредиторов.

Рассматривая вопрос об уменьшении размера субсидиарной ответственности номинального руководителя, суд учитывает, насколько его действия по раскрытию информации способствовали восстановлению нарушенных прав кредиторов и компенсации их имущественных потерь (п. 1 ст. 1064 ГК РФ).

В случае уменьшения размера субсидиарной ответственности номинального руководителя фактический руководитель несет субсидиарную ответственность в полном объеме. В той части, в которой ответственность номинального руководителя не была уменьшена, он отвечает солидарно с фактическим руководителем (п. 1 ст. 1064, абзац первый ст. 1080 ГК РФ).

Приведенные разъяснения об уменьшении размера субсидиарной ответственности номинального руководителя распространяются как на случаи привлечения к ответственности за неподачу (несвоевременную подачу) должником заявления о собственном банкротстве, так и на случаи привлечения к ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов (п. 1 ст. 6 ГК РФ, п. 9 ст. 61.11 Закона о банкротстве).

Доводов об уменьшении размера субсидиарной ответственности не заявлялось и судом таких оснований по результатам рассмотрения дела не установлено.

Из материалов дела следует и судом установлено, что именно ФИО2 являлась фактическим руководителем ООО «ЕСК ГРУПП», которая несет субсидиарную ответственность перед кредиторами за неисполнение обществом своих обязательств.

Таким образом, суд пришел к выводу о том, что исковые требования в размере 14 954 961 руб. 58 коп. подлежат удовлетворению за счет ФИО2. В иске к ФИО1 следует отказать.

Расходы по оплате государственной пошлины по иску распределяются в порядке ст. 110 АПК РФ.

Руководствуясь ст. ст. 4, 9, 27, 41, 63-65, 71, 110, 112, 121, 122, 123, 156, 167-171, 176, 180, 181 АПК РФ, суд

РЕШИЛ:

принять отказ Открытого акционерного общества «Трехгорная Мануфактура» от иска к Берлона Элайенс ЛТД.

Производство по делу № А40-87223/19-104-741 в указанной части прекратить.

Взыскать с ФИО2 в порядке субсидиарной ответственности в пользу Открытого акционерного общества «Трехгорная Мануфактура» задолженность в размере 14 954 961 (четырнадцать миллионов девятьсот пятьдесят четыре тысячи девятьсот шестьдесят один) руб. 58 коп., а также расходы по оплате государственной пошлины в размере 97 775 (девяносто семь тысяч семьсот семьдесят пять) руб.

В удовлетворении исковых требований к ФИО1 отказать.

Решение может быть обжаловано в месячный срок с даты его принятия в Девятый арбитражный апелляционный суд.

СУДЬЯ: Н.В. Бушмарина