Гражданский кодекс часть 1

установил: общество с ограниченной ответственностью «МеталлТрансИнвест» (ИНН <***>) обратилось в Арбитражный суд Нижегородской области с иском о взыскании с ФИО1 (ИНН <***>) и ФИО2 (ИНН <***>) солидарно в порядке субсидиарной ответственности по обязательствам ликвидированного должника ООО «НПК «ИМИЦ» (ИНН <***>) -192 276 руб. 05 коп. долга, неустойки в размере 2 080 руб. 86 коп., неустойки с суммы долга, начиная с 26.10.2018 г. по день фактической оплаты задолженности, исходя из 0,03% от не произведенного в срок платежа за каждый день просрочки, но не более 10% от не произведенного в срок платежа, а также расходов по оплате государственной пошлины.

Требования истца о привлечении ФИО1 и ФИО2 к субсидиарной ответственности основаны на нормах п. 3.1. ст. 3 Федерального закона от 08.02.1998 г. № 14-ФЗ (ред. от 29.07.2017) «Об обществах с ограниченной ответственностью» и ст. 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

В процессе подготовки дела к судебному рассмотрению сторонам было предложено обосновать доводы, изложенные в заявлении и предоставить мотивировочное возражение по заявленным основаниям. Также сторонам было предложено обеспечить явку своих представителей для участия в процессе.

Стороны надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного заседания, в том числе с учетом части 4 статьи 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, явку своих представителей в суд не обеспечили.

Ответчики отзывы на иск не представили.

Истец направил ходатайство о рассмотрении дела в его отсутствие, где также исковые требования поддержал в полном объеме.

По правилам ч. 3 ст. 156 АПК РФ суд считает возможным рассмотреть дело в отсутствие истца и ответчиков по имеющимся в деле доказательствам.

В ходе рассмотрения дела судом по ходатайству истца в порядке ст. 66 АПК РФ из Управления ФНС России по Нижегородской области и у банковских организаций была истребована информация и документы, которые в последующем были приобщены к материалам дела.

Изучив заявление, представленные в дело письменные доказательства, а также ранее данные в ходе судебных заседаний устные пояснения истца, суд установил следующее.

Между ООО НПК «ИМИЦ» (ИНН <***>, далее - ответчик) и ООО «МТИ» (ИНН <***>, далее - истец) был заключен договор поставки товара № 03/08-17 от 17.11.2015 г., в рамках которого за период с 14.09.2018 г. по 20.09.2018 г. истцом в адрес ответчика был поставлен товара на общую сумму 192 276,05 рублей.

Так как оплата за товар произведена не была, решением Арбитражного суда Нижегородской области от 11.02.2019 г. по делу № А43-44860/2018 с ООО НПК «ИМИЦ» в пользу ООО «МТИ», взыскана задолженность по договору поставки товара № 03/08-17 от 17.11.2015 г. (УПД № 4212 от 20.09.2018 г., № 4120 от 17.09.2018 г., № 4119 от 17.09.2018 г., № 4109 от 14.09.2018 г.) в размере 192 276,05 рублей, неустойка в размере 2 080,86 рублей, неустойка с суммы долга, начиная с 26.10.2018 г. по день фактической оплаты задолженности, исходя из 0,03% от не произведенного в срок платежа за каждый день просрочки, но не более 10% от не произведенного в срок платежа и 6 831,00 рублей государственной пошлины.

Поскольку в добровольном порядке ООО НПК «ИМИЦ» судебный акт не исполнило, истцу для принудительного исполнения решения был выдан исполнительный лист серии ФС № 031778521 от 04.04.2019 г., на основании которого 30.07.2019 г. Сормовским РОСП г. Нижнего Новгорода было возбуждено исполнительное производство № 50669/19/52008-ИП.

Актом о совершении исполнительных действий от 19.12.2020 г. судебным приставом-исполнителем констатировано, что у ООО НПК «ИМИЦ» отсутствует имущество, на которое может быть обращено взыскание, и все принятые судебным приставом-исполнителем допустимые законом меры по отысканию его имущества оказались безрезультатными.

19.12.2020 г. судебным приставом-исполнителем вынесено постановление об окончании исполнительного производства № 50669/19/52008-ИП от 30.07.2019 г. на основании ст. 46 ч.1 п. 4 Федерального закона от 02.10.2007 N 229-ФЗ «Об исполнительном производстве». За период, в течение которого осуществлялось исполнительное производство (512 дней) каких-либо денежных средств в пользу истца взыскано не было.

Согласно выписке из единого государственного реестра юридических лиц (далее -ЕГРЮЛ) уполномоченным органом 15.03.2021 г. вынесено решение № 1886 о предстоящем исключении недействующего ООО НПК «ИМИЦ» из ЕГРЮЛ с приложенными к данному решению документами - Справки об отсутствии движения средств по счетам или отсутствие открытых счетах № 129-С от 09.03.2021 г. и Справки о непредставлении ЮЛ в течение последних 12 месяцев документов отчетности № 129-О от 09.03.2021 г.

14.04.2021 г. уполномоченный орган внес запись о недостоверности сведений в отношении ООО НПК «ИМИЦ» (результаты проверки достоверности содержащихся в ЕГРЮЛ сведений о юридическом лице).

05.07.2021 г. ООО НПК «ИМИЦ» прекратило свою деятельность в связи исключением из ЕГРЮЛ юридического лица, по причине наличия в ЕГРЮЛ сведений о нем, в отношении которых внесена запись о недостоверности (ст. 21.1 Федерального закона от 08.08.2001 N 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей»).

При этом на дату исключения ответчика из ЕГРЮЛ, требования истца остались неудовлетворенными.

Учитывая изложенное, истец полагает, что исключение ответчика из ЕГРЮЛ по решению регистрирующего (налогового) органа на основании ст. 21.1 Федерального закона от 08.08.2001 N 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» привело к утрате возможности реализации решения Арбитражного суда Нижегородской области по делу № А43-44860/2018.

В обоснование заявленных требований истец указал, что на момент исключения ответчика из ЕГРЮЛ Генеральным директором являлся ФИО1 (ИНН <***>), а доля в уставном капитале должника в размере 100% (10 000,00 рублей) принадлежала Учредителю ФИО2 (ИНН <***>).

Усугубляющим положение Общества и как следствие послужившим основанием для его исключения является тот факт, что Обществом не исполнялись обязанности по сдаче ежегодной бухгалтерской отчётности, по решению ФНС России в виду неисполнения обязательств перед бюджетом, были приостановлены операций по расчетным счетам Общества, отсутствие Общества (Должника) по адресу его государственной регистрации в течение продолжительного времени без последующего уведомления регистрирующего органа об адресе фактическом месте нахождении Общества (Должника); непринятие мер по направлению в налоговый орган заявления о невозможности принудительной ликвидации в нарушение требований п.4 ст. 21.1. Федерального закона от 08.08.2001 N 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей». Все вышеперечисленные действия указывают на неразумность и недобросовестность действий участников Общества, при осуществлении своих должностных полномочий. Кроме того, последствия, вызванные ненадлежащим исполнением своих должностных полномочий, нельзя квалифицировать как коммерческие риски, образовавшиеся в результате стечения обстоятельств, независимых от воли сторон, так как совершенные вышеуказанные действия, являются умышленными и созданные с целью создания условий для последующего исключения Общества из ЕГРЮЛ. При схожих обстоятельствах добросовестным руководителем, зная о негативном финансовом положении Общества, были бы приняты меры по минимизации причинения ущерба Кредиторам и Обществу. Такими действиями является добровольная ликвидация Общества, подача заявления в суд об инициировании процедуры банкротства (ст. 9 Закона № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», принятие мер по осуществлению расчетов с Кредиторами.

При этом, ФИО1 согласно ст. 9 Закона № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», являясь руководителем Должника, обязан был обратиться в Арбитражный суд с заявлением о банкротстве при наличии одного из обстоятельств, перечисленных в ч. 1 ст. 9 Закона о банкротстве, а при неисполнении руководителем Должника данной обязанности, обязанность по принятию решения о подаче такого заявления возлагалась на участника Общества - ФИО2. Невыполнение данного требования является основанием для привлечения руководителя и учредителя должника к субсидиарной ответственности (ст. 61.12 Закона о банкротстве). По мнению истца, действия руководителя и учредителя, произвольно прекратившего исполнение обязанностей без соблюдения предусмотренных законодательством процедур, также нельзя считать добросовестными и разумными.

Указанные фактические обстоятельства послужили истцу основанием для обращения в суд с настоящим исковым заявлением в целях привлечения ФИО1 и ФИО2 к субсидиарной ответственности на основании норм п. 3.1. ст. 3 Федерального закона от 08.02.1998 г. № 14-ФЗ (ред. от 29.07.2017) «Об обществах с ограниченной ответственностью» и ст. 53.1 ГК РФ.

Изучив представленные в материалы дела доказательства, устные и письменные пояснения истца, учитывая процессуальное бездействие ответчиков, суд приходит к следующим выводам.

Пунктом 1 ст. 21.1 Федерального закона от 08.08.2001 г. N 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» (далее - Закон N 129-ФЗ) предусмотрено, что юридическое лицо, которое в течение последних двенадцати месяцев, предшествующих моменту принятия регистрирующим органом соответствующего решения, не представляло документы отчетности, предусмотренные законодательством РФ о налогах и сборах, и не осуществляло операций хотя бы по одному банковскому счету, признается фактически прекратившим свою деятельность. Такое юридическое лицо может быть исключено из ЕГРЮЛ в порядке, предусмотренном настоящим Федеральным законом.

Пунктом 5 ст. 21.1 Закона N 129-ФЗ предусмотрено, что указанный порядок исключения юридического лица из ЕГРЮЛ применяется также в случае наличия в ЕГРЮЛ сведений, в отношении которых внесена запись об их недостоверности, в течение более чем шести месяцев с момента внесения такой записи.

Согласно п. 3.1 ст. 3 Закона об обществах исключение общества из ЕГРЮЛ в порядке, установленном федеральным законом о государственной регистрации юридических лиц для недействующих юридических лиц, влечет последствия, предусмотренные ГК РФ для отказа основного должника от исполнения обязательства. В данном случае, если неисполнение обязательств общества (в том числе вследствие причинения вреда) обусловлено тем, что лица, указанные в пунктах 1 - 3 ст. 53.1 ГК РФ, действовали недобросовестно или неразумно, по заявлению кредитора на таких лиц может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам этого общества.

В силу п. 1 ст. 53.1 ГК РФ лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (п. 3 ст. 53 данного Кодекса), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.

Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе, если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

К понятиям недобросовестного или неразумного поведения участников общества следует применять по аналогии разъяснения, изложенные в пунктах 2, 3 Постановления N 62 в отношении действий (бездействия) директора.

Согласно ст. 64.2 ГК РФ юридическое лицо считается фактически прекратившим свою деятельность и подлежит исключению из ЕГРЮЛ в порядке, установленном законом о государственной регистрации юридических лиц, юридическое лицо, которое в течение двенадцати месяцев, предшествующих его исключению из указанного реестра, не представляло документы отчетности, предусмотренные законодательством Российской Федерации о налогах и сборах, и не осуществляло операций хотя бы по одному банковскому счету (недействующее юридическое лицо).

Исключение недействующего юридического лица из ЕГРЮЛ влечет правовые последствия, предусмотренные настоящим Кодексом и другими законами применительно к ликвидированным юридическим лицам.

В соответствии с п. 1 ст. 8 ГК РФ гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности.

Из ст. 10 ГК РФ следует, что не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу. Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются.

Гражданский кодекс РФ среди основных начал гражданского законодательства предусматривает обеспечение восстановления нарушенных прав (ст. 1 ГК РФ) с использованием для этого широкого круга различных способов защиты (ст. 12 ГК РФ).

Перечень этих способов защиты в силу абзаца четырнадцатого ст. 12 ГК РФ, согласно которому защита гражданских прав осуществляется иными способами, предусмотренными законом, является открытым.

Одной из организационно-правовых форм коммерческих организаций, которые создаются в целях осуществления предпринимательской деятельности и наиболее востребованы рынком, являются хозяйственные общества, в частности их разновидность - общество с ограниченной ответственностью (п. 4 ст. 66 ГК РФ).

Правовое положение обществ с ограниченной ответственностью, как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, корпоративные права и обязанности их участников непосредственно из Конституции Российской Федерации не вытекают - они регулируются федеральными законами, в частности ГК РФ и Федеральным законом «Об обществах с ограниченной ответственностью» (определения от 15.11.2007 № 758-О-О и от 03.07.2014 № 1564-О). Федеральный законодатель, действуя в рамках предоставленных ему статьями 71 (п. "о") и 76 (ч.1) Конституции Российской Федерации полномочий, при регулировании гражданско - правовых, в том числе корпоративных отношений, призван обеспечивать их участникам справедливое, соответствующее разумным ожиданиям граждан, потребностям рынка, социально-экономической ситуации в стране, не ущемляющее свободу экономической деятельности и не подавляющее предпринимательскую инициативу соотношение прав и обязанностей, а также предусмотреть соразмерные последствиям нарушения обязанностей, в том числе обязательств перед потребителями, меры и условия привлечения к ответственности на основе конституционно значимых принципов гражданского законодательства.

Конституционный Суд Российской Федерации ранее обращал внимание на то, что наличие доли участия в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью не только означает принадлежность ее обладателю известной совокупности прав, но и связывает его определенными обязанностями (определение от 03.07.2014 № 1564-О).

Гражданское законодательство, регламентируя правовое положение коммерческих корпоративных юридических лиц, к числу которых относятся общества с ограниченной ответственностью, также четко и недвусмысленно определяет, что участие в корпоративной организации приводит к возникновению не только прав, но и обязанностей (п. 4 ст. 65.2 ГК РФ).

Корпоративные обязанности участников сохраняются до прекращения юридического лица - внесения соответствующей записи в ЕГРЮЛ. Ряд из них непосредственно связан с самим завершением деятельности организации - это обязанности по надлежащему проведению ликвидации юридического лица.

Завершение деятельности юридических лиц представляет собой протяженные во времени, многостадийные ликвидационные процедуры, направленные, в том числе, на обеспечение интересов их Кредиторов. Указанные процедуры, как правило, связаны со значительными временными и финансовыми издержками, желание освободиться от которых побуждает контролирующих общество лиц к уклонению от исполнения установленных законом обязанностей по ликвидации юридического лица.

В п. 2 ст. 62 ГК РФ закреплено, что учредители (участники) юридического лица независимо от оснований, по которым принято решение о его ликвидации, в том числе в случае фактического прекращения деятельности юридического лица, обязаны совершить за счет имущества юридического лица действия по ликвидации юридического лица; при недостаточности имущества юридического лица учредители (участники) юридического лица обязаны совершить указанные действия за свой счет.

В случае недостаточности имущества организации для удовлетворения всех требований кредиторов ликвидация юридического лица может осуществляться только в порядке, предусмотренном законодательством о несостоятельности (банкротстве) (п. 6 ст. 61, абзац второй п. 4 ст. 62, п.3 ст. 63 ГК РФ). На учредителей (участников) должника, его руководителя и ликвидационную комиссию (ликвидатора) (если таковой назначен) законом возложена обязанность по обращению в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом (ст. 9, пункты 2 и 3 ст. 224 Федерального закона от 26.10.2002 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)).

Конституционный Суд Российской Федерации ранее неоднократно обращался к вопросам, связанным с исключением юридического лица из ЕГРЮЛ в порядке ст. 21.1 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», и, в частности, указывал, что правовое регулирование, установленное данной нормой, направлено на обеспечение достоверности сведений, содержащихся в ЕГРЮЛ, доверия к этим сведениям со стороны третьих лиц, предотвращение недобросовестного использования фактически недействующих юридических лиц и тем самым - на обеспечение стабильности гражданского оборота (постановление от 06.12.2011 № 26-П; определения от 17.01.2012 № 143-О-О, от 24.09.2013 № 1346-О, от 26.05.2016 № 1033-О).

Исключение недействующего юридического лица из ЕГРЮЛ является вынужденной мерой, приводящей к утрате правоспособности юридическим лицом, минуя необходимые, в том числе для защиты законных интересов его кредиторов, ликвидационные процедуры. Она не может служить полноценной заменой исполнению участниками организации обязанностей по ее ликвидации, в том числе в целях исполнения организацией обязательств перед своими кредиторами, тем более в случаях, когда исковые требования кредитора к организации уже удовлетворены судом и, соответственно, включены в исполнительное производство.

Распространенность случаев уклонения от ликвидации обществ с ограниченной ответственностью с имеющимися долгами и последующим исключением указанных обществ из ЕГРЮЛ в административном порядке побудила федерального законодателя в п. 3.1 ст. 3 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» (введенном Федеральным законом от 28.12.2016 № 488-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации») предусмотреть компенсирующий негативные последствия прекращения общества с ограниченной ответственностью без предваряющих его ликвидационных процедур правовой механизм, выражающийся в возможности кредиторов привлечь контролировавших общество лиц к субсидиарной ответственности, если их недобросовестными или неразумными действиями было обусловлено неисполнение обязательств общества.

Предусмотренная оспариваемой нормой субсидиарная ответственность контролирующих общество лиц является мерой гражданско-правовой ответственности, функция которой заключается в защите нарушенных прав кредиторов общества, восстановлении их имущественного положения. При этом, как отмечается Верховным Судом Российской Федерации, долг, возникший из субсидиарной ответственности, подчинен тому же правовому режиму, что и иные долги, связанные с возмещением вреда имуществу участников оборота (ст. 1064 ГК РФ) (п. 22 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 1 (2020), утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 10.06.2020; определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 03.07.2020 г. № 305-ЭС19-17007(2)).

При реализации этой ответственности не отменяется и действие общих оснований гражданско-правовой ответственности - для привлечения к ответственности необходимо наличие всех элементов состава гражданского правонарушения: противоправное поведение, вред, причинная связь между ними и вина правонарушителя.

По смыслу п. 3.1 ст. 3 Закона об обществах, рассматриваемого в системной взаимосвязи с положениями п. 3 ст. 53, статей 53.1, 401 и 1064 ГК РФ, образовавшиеся в связи с исключением из ЕГРЮЛ общества с ограниченной ответственностью убытки его кредиторов, недобросовестность и (или) неразумность действий (бездействия) контролирующих общество лиц при осуществлении принадлежащих им прав и исполнении обязанностей в отношении общества, причинная связь между указанными обстоятельствами, а также вина таких лиц образуют необходимую совокупность условий для привлечения их к ответственности. Соответственно, привлечение к ней возможно только в том случае, если судом установлено, что исключение должника из реестра в административном порядке и обусловленная этим невозможность погашения им долга возникли в связи с действиями контролирующих общество лиц и по их вине, в результате их недобросовестных и (или) неразумных действий (бездействия).

Неосуществление контролирующими лицами ликвидации общества с ограниченной ответственностью при наличии на момент исключения из ЕГРЮЛ долгов общества перед кредиторами, тем более в случаях, когда исковые требования кредитора к обществу уже удовлетворены судом, может свидетельствовать о намеренном, в нарушение предписаний ст. 17 (ч. 3) Конституции Российской Федерации, пренебрежении контролирующими общество лицами своими обязанностями, попытке избежать рисков привлечения к субсидиарной ответственности в рамках дела о банкротстве общества, приводит к подрыву доверия участников гражданского оборота друг к другу, дестабилизации оборота, а если долг общества возник перед потребителями - и к нарушению их прав, защищаемых специальным законодательством о защите прав потребителей.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно обращал внимание на недобросовестность предшествующего исключению юридического лица из ЕГРЮЛ поведения тех граждан, которые уклонились от совершения необходимых действий по прекращению юридического лица в предусмотренных законом процедурах ликвидации или банкротства, и указывал, что такое поведение может также означать уклонение от исполнения обязательств перед кредиторами юридического лица (определения от 13.03.2018 № 580-О, № 581-О и № 582- О, от 29.09.2020 № 2128-О).

Согласно п. 3.2 постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 21.05.2021 № 20-П «По делу о проверке конституционности п. 3.1 ст. 3 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» в связи с жалобой гражданки ФИО3» (далее - Постановление № 20-П) при обращении в суд с соответствующим иском доказывание кредитором неразумности и недобросовестности действий лиц, контролировавших исключенное из реестра недействующее юридическое лицо, объективно затруднено. Кредитор, как правило, лишен доступа к документам, содержащим сведения о хозяйственной деятельности общества, и не имеет иных источников сведений о деятельности юридического лица и контролирующих его лиц.

Соответственно, предъявление к истцу - кредитору требований, связанных с доказыванием обусловленности причиненного вреда поведением контролировавших должника лиц, заведомо влечет неравенство процессуальных возможностей истца и ответчика, так как от истца требуется предоставление доказательств, о самом наличии которых ему может быть неизвестно в силу его невовлеченности в корпоративные правоотношения.

По смыслу ст. 3 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью», если Истец представил доказательства наличия у него убытков, вызванных неисполнением обществом обязательств перед ним, а также доказательства исключения общества из ЕГРЮЛ, контролировавшее лицо может дать пояснения относительно причин исключения Общества из этого реестра и представить доказательства правомерности своего поведения. В случае отказа от дачи пояснений (в том числе при неявке в суд) или их явной неполноты, непредоставления ответчиком суду соответствующей документации, бремя доказывания правомерности действий контролировавших Общество лиц и отсутствия причинно-следственной связи между указанными действиями и невозможностью исполнения обязательств перед Кредиторами возлагается судом на ответчика.

Пункт 3.1 ст. 3 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» предполагает его применение судами при привлечении лиц, контролировавших общество, исключенное из ЕГРЮЛ в порядке, установленном законом для недействующих юридических лиц, к субсидиарной ответственности по его долгам по иску Кредитора, исходя из предположения о том, что именно бездействие этих лиц привело к невозможности исполнения обязательств перед Истцом - кредитором общества, пока на основе фактических обстоятельств дела не доказано иное.

Само по себе исключение общества с ограниченной ответственностью из ЕГРЮЛ -учитывая различные основания, при наличии которых оно может производиться, возможность судебного обжалования действий регистрирующего органа и восстановления правоспособности юридического лица, а также принимая во внимание принципы ограниченной ответственности, защиты делового решения и неизменно сопутствующие предпринимательской деятельности риски - не может служить неопровержимым доказательством совершения контролирующими общество лицами недобросовестных действий, повлекших неисполнение обязательств перед Кредиторами, и достаточным основанием для привлечения к ответственности в соответствии с положениями, закрепленными в п. 3.1 ст. 3 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью».

Соответственно, лицо, контролирующее общество, не может быть привлечено к субсидиарной ответственности, если докажет, что при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по обычным условиям делового оборота и с учетом сопутствующих деятельности общества с ограниченной ответственностью предпринимательских рисков, оно действовало добросовестно и приняло все меры для исполнения обществом обязательств перед своими Кредиторами (п. 4 Постановления № 20-П).

В п. 4 ст. 71 АПК РФ предусмотрено, что каждое доказательство подлежит оценке арбитражным судом наряду с другими доказательствами.

По общим правилам, установленным статьями 65, 66 АПК РФ объем доказательств в подтверждение того или иного требования/обстоятельства самостоятельно определяется лицами, участвующими в деле.

Согласно ч. 1 ст. 8 АПК РФ судопроизводство в арбитражном суде осуществляется на основе равноправия сторон. Арбитражный суд не вправе своими действиями ставить какую-либо из сторон в преимущественное положение, равно как и умалять права одной из сторон (ч. 3 ст. 8 АПК РФ).

Суд отмечает, что поскольку разрешение спора производится судом путем сопоставления и анализа представленных сторонами доказательств, то на результат рассмотрения дела влияет процессуальное поведение сторон, каждая из которых вправе либо активно доказывать свои доводы и возражения, представляя суду доказательства их обоснованности, либо, заняв пассивную позицию, ограничиться общим непризнанием правильности позиции оппонента, либо, устраниться от участия в рассмотрении спора. В последнем случае сторона принимает на себя риски наступления негативных последствий собственного процессуального бездействия в силу норм ч. 2 ст. 9 АПК РФ, поскольку добровольно отказывается от доказывания тех обстоятельств, на которых базируется ее позиция.

В рассматриваемом деле истцом представлены доказательства наличия у него убытков, подтвержденных вступившим в законную силу актом Арбитражного суда. Материалами дела также подтверждено, что ООО НПК «ИМИЦ» 05.07.2021 г. исключено из ЕГРЮЛ в административном порядке по причине недостоверности сведений о юридическом адресе Общества, уклонения от сдачи налоговой (бухгалтерской) отчетности (последняя сданная отчетность за 2019 г.) и отсутствия движения денежных средств по банковским счетам (последнее движение 14.03.2019 г.). Сторонами не оспаривается и тот факт, что решение Арбитражного суда Нижегородской области от 11.02.2019 г. по делу № А43-44860/2018 о взыскании с ООО НПК «ИМИЦ» задолженности ни в добровольном, ни в принудительном порядке осталось неисполненным.

Между тем, ответчики в свою очередь ограничились общим непризнанием исковых требований, уклонившись от участия в судебном процессе, предоставления суду соответствующей документации и пояснений в опровержение доводов истца. При этом на необходимость дачи пояснений (отзывов) со стороны ответчиков с правовым и документальным обоснованием суд первой инстанции неоднократно указывал в своих определениях.

В силу ч. 2 ст.51 ГК РФ лицо, добросовестно полагающееся на данные ЕГРЮЛ, вправе исходить из того, что они соответствуют действительным обстоятельствам. Юридическое лицо не вправе в отношениях с лицом, полагавшимся на данные ЕГРЮЛ, ссылаться на данные, не включенные в указанный реестр, а также на недостоверность данных, содержащихся в нем, за исключением случаев, если соответствующие данные включены в указанный реестр в результате неправомерных действий третьих лиц или иным путем помимо воли юридического лица.

Юридическое лицо обязано возместить убытки, причиненные другим участникам гражданского оборота вследствие непредставления, несвоевременного представления или представления недостоверных данных о нем в ЕГРЮЛ.

В данном случае, учитывая направленность материально-правового интереса истца, суд исходит из того, что заявленные истцом в настоящем споре требования к ответчикам подлежат разрешению на основании правил о возмещении убытков (ст. ст. 15, 1064 ГК РФ).

Между тем, судом учтено, что ответчики, являясь лицами, имеющим фактическую возможность определять действия юридического лица - ООО НПК «ИМИЦ», обязаны были действовать в интересах этого юридического лица добросовестно и разумно и нести ответственность за убытки, причиненные по их вине юридическому лицу.

Учитывая изложенное суд считает, что своевременное внесение информации в ЕГРЮЛ об актуальном и достоверном адресе является обязанностью участников гражданского оборота (юридического лица). В свою очередь неисполнение указанной обязанности (бездействие) не может относиться к разумным и добросовестным действиям, принимая во внимание последствия в виде исключения лица из ЕГРЮЛ, предусмотренное подп. "б" п. 5 ст. 21.1. Федерального закона "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей".

В соответствии с толкованием правовых норм, приведенном в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 08.02.2011 N 12771/10, при рассмотрении споров о возмещении причиненных обществу единоличным исполнительным органом убытков подлежат оценке действия (бездействие) ответчика с точки зрения добросовестного и разумного осуществления им прав и исполнения возложенных на него обязанностей.

В соответствии с разъяснениями подпунктов 1, 2 п. 3 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.07.2013 N 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» (далее -Постановление № 62) неразумность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор принял решение без учета известной ему информации, имеющей значение в данной ситуации; до принятия решения не предпринял действий, направленных на получение необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах, в частности, если доказано, что при имеющихся обстоятельствах разумный директор отложил бы принятие решения до получения дополнительной информации.

Невозможно признать добросовестность бездействия ответчиков, выразившегося в непредставлении возражений против исключения общества из ЕГРЮЛ при наличии у них сведений о наличии непогашенной задолженности в частности перед истцом, подтвержденной решением суда. Доказательств уважительности причин подобного бездействия ответчиками не приведено.

Вместе с этим, суд отмечает, что истец, обладая общедоступной информацией о внесении записи в отношении Должника о недостоверности сведений о нем в ЕГРЮЛ и о последующем решении об исключении Общества из реестра юридических лиц, действия регистрирующего органа об исключении Общества из ЕГРЮЛ не обжаловал. Однако само по себе то обстоятельство, что Истец, являющийся кредитором Общества, не воспользовался предусмотренной законом возможностью подать мотивированное заявление для пресечения исключения Общества из ЕГРЮЛ (пункты 3 и 4 ст. 21.1 Закона N 129-ФЗ), не означает, что он утрачивает право на возмещение убытков на основании п. 3.1 ст. 3 Закона N 14-ФЗ.

В соответствии с абз. 5 п. 3 Постановления № 62 арбитражным судам следует давать оценку тому, насколько совершение того или иного действия входило или должно было, учитывая обычные условия делового оборота, входить в круг обязанностей Директора, в том числе с учетом масштабов деятельности юридического лица, характера соответствующего действия и т.п.

В соответствии с п. 4 Постановления № 62 добросовестность и разумность при исполнении возложенных на Директора обязанностей заключаются в принятии им необходимых и достаточных мер для достижения целей деятельности, ради которых создано юридическое лицо, в том числе в надлежащем исполнении публично-правовых обязанностей, возлагаемых на юридическое лицо действующим законодательством.

При этом, Директор общества, как должностное лицо общества, ответственное за ведение бухгалтерского и налогового учета (ч. 1 ст. 7 Федерального закона от 06.12.2011 № 402-ФЗ «О бухгалтерском учете»), а также за своевременное предоставление отчетности, действуя разумно и добросовестно, не мог не знать о непредставлении необходимых документов в налоговые органы в целях предотвращения исключения юридического лица в связи с наличием записи о недостоверности, более того, при условии имеющихся арбитражных процессов, большого количества исполнительных производств о взыскании с Общества денежных средств иными Кредиторами помимо истца. Ведение и предоставление бухгалтерской отчетности в налоговые органы, безусловно, входило в круг обязанностей Директора должника, одновременно данная обязанность является публично-правовой для самого юридического лица, в связи с чем, суд приходит к выводу о том, что контролирующие должника лица ненадлежащее исполняли своим обязательства, возложенные на них законом.

Таким образом, ответчики в спорных отношениях действовали (бездействовали) без должной добросовестности и разумности - зная о наличии долга, не намереваясь исполнить обязательства контролируемого им юридического лица, создали ситуацию, при которой деятельность последнего прекращена в административном порядке, а взыскание задолженности с ООО НПК «ИМИЦ» в пользу истца стало невозможным. Причины, по которым недостоверность адреса должника не была оспорена, ответчики не обосновали, в ходе судебного разбирательства также не дали каких-либо пояснений, каким именно законным интересам подконтрольного им юридического лица, мотивировано бездействие, выразившееся в непринятии мер по подтверждению юридического адреса, попыток погашения задолженности и непредставления данных бухгалтерской отчетности.

Доказательств свидетельствующих о невозможности удовлетворить требования истца ввиду недостаточности имущества, в том числе и денежных средств на момент образования просрочки исполнения встречных обязательств по оплате, либо иных независящих от ответчиков обстоятельств в материалы дела в нарушение ст.65 АПК РФ последними не представлено.

Между тем, согласно полученным по запросу суда банковским выпискам, движение денежных средств ООО НПК «ИМИЦ» по счетам открытым в ПАО «Сбербанк России» Волго-Вятский Банк осуществлялось до 29.01.2019 г. (дата закрытия всех счетов 29.01.2019 г.), по счету открытому в АКБ «Металлургический инвестиционный банк» (ПАО) Нижегородский до 14.03.2019 г. (дата закрытия счета 22.11.2021 г.). Расчетные счета в отношении ООО НПК «ИМИЦ» в «Газпромбанк (Акционерное общество) «Приволжский» согласно письму банка отсутствуют.

Из анализа имеющихся в деле выписок следует, что ООО НПК «ИМИЦ» после поставок истцом товаров продолжало вести финансово - хозяйственную деятельность около 7 месяцев. Как до, так и после образования задолженности перед истцом, Общество активно осуществляло закупки оборудования, инструментария, комплектующих, а также транспортных средств. Поступающие от Контрагентов денежные средства, кроме прочего, также частично расходовались на оплату заработной платы и обязательные платежи.

Из представленного налоговыми органами реестра налоговой и бухгалтерской отчетности за 2018 г. - 2020 г. ООО НПК «ИМИЦ» сдавало налоговые декларации по налогу на имущество организаций и транспортному налогу за 2018 г., а также производило авансовые платежи по налогу на имущество в ИФНС по Сормовскому р-ну г. Н.Новгорода за 1 и 2 кварталы 2018 г., что подтверждается списаниями с расчётного счета № <***> ПАО «Сбербанк России» Волго-Вятский Банк 25.04.2018 г. и 18.07.2018 г. (п/п 2964, п/п 3446).

Данные обстоятельства свидетельствуют, что в распоряжении ООО НПК «ИМИЦ» имелось имущество, за счет которого возможно было удовлетворить требования Истца, по погашению имеющейся задолженности. Объективных причин, не позволивших Обществу произвести оплату в установленный срок, учитывая предполагавшуюся презумпцию добросовестного и разумного поведения контролирующего лица заключающейся, в нормальном стремлении удовлетворить требования Кредитора при условии наличия денежных средств материалы настоящего дела не содержат.

При этом учитывая уточненную позицию истца от 11.08.2022 г. основанную на результатах анализа банковских выписок, суд отмечает, что в материалах дела имеются доказательства того, что как до, так и после возникновения задолженности перед истцом со счетов ООО НПК «ИМИЦ» неоднократно осуществлялись сомнительные операции в пользу взаимосвязанных лиц и обществ.

За период с 26.09.2018 г. по 11.01.2019 г. с расчётного счета ответчика № <***> открытого в ПАО «Сбербанк России» Волго-Вятский Банк в пользу ЗАО «ПК Автокомпонент Нижний Новгород» (ИНН <***>) со ссылками на «оплата по договору ПКНН-01/2041-ДУ17»; «оплата процентов по договору ИМИЦ-01/510-С18 от 28.02.18»; «оплата по договору ИМИЦ-01/510-С18 от 28.02.18» было перечислено 2 340 405,54 рублей.

За период с 11.09.2018 г. по 17.01.2019 г. с расчётного счета ответчика № 40702810800050000463 открытого в АКБ «Металлургический инвестиционный банк» (ПАО) Нижегородский в пользу ЗАО «ПК Автокомпонент Нижний Новгород» (ИНН <***>) со ссылками на «оплата по договору ИМИЦ-01/510-С18 от 28.02.18»; «оплата по договору ИМИЦ-01/510-С18 от 28.02.18 за услуги» было перечислено 735 000,00 рублей.

В рамках настоящего дела установлено, что согласно данным открытых официальных источников ЗАО «ПК Автокомпонент Нижний Новгород» (ИНН <***>) имела фактическую взаимосвязь с бывшим учредителем и руководителем ООО НПК «ИМИЦ». Так, до вступления ФИО1 в должность генерального директора, управляющей компанией (руководителем) в период с 26.05.2016 г. - 27.05.2016 г., а также до вхождения в состав учредителей ФИО2, т.е. до 28.06.2018 г. учредителем ООО НПК «ИМИЦ» являлась - «Управляющая Компания Автокомпонент» (ИНН <***>), которая в то же время также являлась Управляющей компанией с 06.04.2012 - 27.12.2012 г., а также учредителем с 99% долей в уставном капитале - ЗАО «ПК Автокомпонент Нижний Новгород» (ИНН <***>) в период с 17.04.2009 г. - 22.11.2021 г.

При этом судом отмечается, что отсутствие прямой юридической взаимосвязи, вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.), между ООО НПК «ИМИЦ» и ЗАО «ПК Автокомпонент Нижний Новгород» не исключает общности их интересов и влияния друг на друга, тем более при условии общего учредителя и руководителя «Управляющая Компания Автокомпонент».

Кроме того, за период с 12.09.2018 г. по 27.12.2018 г. с расчетного счета ответчика № <***> открытого в ПАО «Сбербанк России» Волго-Вятский Банк на личный счет Генерального директора ФИО1 перечислялись денежные средства со ссылкой «Перечисление на л/с <***> ФИО1, компен. выплаты», а также по средствам закрепленной за счетом Общества карты «VisaBusiness» оформленной на ФИО1 снимались наличные денежные средства, общая сумма всех списаний составила 54 670,00 рублей.

Таким образом, за незначительный период времени (с 11.09.2018 г. - 17.01.2019 г.) со счетов ООО НПК «ИМИЦ» в пользу аффилированного с ним Общества, а также непосредственно в пользу самого Генерального директора ООО НПК «ИМИЦ» были перечислены (сняты) денежные средства в общем размере 3 130 075,54 рублей. При этом в тот же период времени ООО НПК «ИМИЦ» свои обязательства перед истцом по оплате поставленного товара не исполнило. Каких-либо доказательств, ровно, как и документов свидетельствующих о том, что перечисленные (снятые) со счетов ООО НПК «ИМИЦ» денежные средства были израсходованы на первоочередные нужды Общества, находящиеся в приоритете по отношению к погашению задолженности перед истцом в материалах дела отсутствуют. Отсутствуют в деле и доказательства того, что банковская карта выбыла из обладания ФИО1, в том числе помимо его воли.

Более того, как уже ранее указывалось, кроме факта наличия в распоряжении ответчика денежных средств, в материалах дела имеются сведения о том, что в собственности Общества, на конец 2018 г. имелось иное имущество (активы) за счет которого Кредитор, в лице истца мог получить удовлетворение своих требований по погашению задолженности.

Так, согласно бухгалтерской (финансовой) отчетности у ООО НПК «ИМИЦ» на 31.12.2018 г. имелись основные средства - 1 315 000 т.р.; запасы - 16 324 000 т.р.; дебиторская задолженность - 4 365 000 т.р.; финансовые вложения (за исключением денежных эквивалентов) - 2 141 000 т.р.; денежные средства и денежные эквиваленты -1 095 000 т.р.

На 31.12.2019 г. размер основных средств стал составлять - 0 т.р.; запасы - 0 т.р.; дебиторская задолженность - 2 166 000 т.р.; финансовые вложения (за исключением денежных эквивалентов) - 0 т.р.; денежные средства и денежные эквиваленты - 0 т.р.

Из динамики бухгалтерской отчетности видно, что на конец 31.12.2019 г. из активов ООО НПК «ИМИЦ» осталась только дебиторская задолженность в размере 2 166 000 т.р., а также обязательства.

Кроме того, тот факт, что у ООО НПК «ИМИЦ» уже на октябрь 2019 г. отсутствовали основные средства, и иные активы подтверждается определением Арбитражного суда Нижегородской области от 07.10.2019 г. о прекращении производства по делу № А43-37420/2019 по заявлению ИФНС РФ по Сормовскому району г. Н.Новгорода о признании несостоятельным (банкротом) ООО НПК «ИМИЦ».

Так в соответствии с данным определением Арбитражным судом было установлено, что по имеющимся у налогового органа сведениям у должника отсутствует какое-либо движимое и недвижимое имущество. Последняя операция по расчетным счетам должника осуществлена 29.12.2018 г. С учетом изложенного, суд пришел к выводу, что материалы дела не содержат доказательств, подтверждающие факт наличия у должника имущества в объеме, достаточном для покрытия судебных расходов по делу о банкротстве. Сведений о вероятности обнаружения имущества должника в будущем суду не представлено. Заявитель не представил согласия на финансирование процедуры банкротства ООО НПК «ИМИЦ», наоборот ссылается на невозможность финансирования процедуры банкротства за счет федерального бюджета. Наличие имущества у руководителя должника ФИО1, на которое указывает уполномоченный орган в своем заявлении, не имеет правового значения, поскольку за счет его имущества процедура банкротства ООО НПК «ИМИЦ» не может быть проведена. Вместе с тем, налоговый орган не лишен права обратиться в Арбитражный суд с исковым заявлением о привлечении ФИО1 к субсидиарной ответственности по долгам ООО НПК «ИМИЦ» в общем исковом порядке.

Учитывая вышеизложенные обстоятельства, суд приходит к выводу, и соглашается с доводами истца о том, что в период с 2018 г. - 2019 г. из имущественной сферы предприятия должника выбыло ликвидное имущество. При этом, законность и обоснованность такого отчуждения в рамках дела о несостоятельности (банкротстве), не проверялась и не исследовалась, подобного рода сделки не оспаривались, так как в отношении должника не вводились процедуры, применяемые в деле о несостоятельности (банкротстве).

При чем, факт выбытия из имущественной сферы должника имущества в собственность аффилированного с ним лица подтверждается представленными в материалы дела судебными актами по делам № А43-3504/2019; № А43-1547/2019; № А43-12584/2019 с участием ООО НПК «ИМИЦ».

Из представленных судебных актов видно, что 01.03.2018 ЗАО «АКС - Инвест» (арендодатель) и ООО НПК «ИМИЦ» (арендатор) заключили договор аренды № ИМИЦ-01/501-ДА18, по условиям которого арендодатель передал арендатору по акту аренду до

31.08.2018 объекты недвижимости, в том числе нежилое здание (кадастровый номер 52:18:00105519:37), а также иное имущество.

В связи с ненадлежащим исполнением ООО НПК «ИМИЦ» обязательств по указанному договору аренды, на стороне последнего образовалась задолженность по уплате арендных платежей. Гарантийным письмом от 31.10.2018 г. № 739/18 третье лицо обязалось оплатить задолженность по аренде производственных площадей за октябрь 2018 г. в срок до конца ноября 2018 г.

После окончания срока аренды объекты недвижимости и оборудование были возвращены ЗАО «АКС - Инвест» по актам возврата. Однако освободив арендуемые объекты недвижимости по окончании срока аренды ООО НПК «ИМИЦ» в основном пролете производственного помещения от 16-ой колонны главных ворот до 18-й колонны в отдельностоящем здании (производственного и бытового корпуска) с кадастровым номером 52:18:0010519:37, оставило свое имущество, а именно: - судно на воздушной подушке: идентификационный (бортовой) номер АА0361ЯИ852.

Письмами от 15.11.2018 № 6/92, от 21.11.2018 № 6/95 ЗАО «АКС - Инвест» уведомило ООО НПК «ИМИЦ» об удержании принадлежащего последнему имущества - судна на воздушной подушке с бортовым номером АА0361ЯИ852, находящегося в здании ЗАО «АКС - Инвест» на основании ст. 359 ГК РФ. Одновременно ЗАО «АКС - Инвест» направил в адрес ФКУ «Центр ГИМН МЧС России по Нижегородской области» запрос на предоставлении выписки из реестра маломерных судов ГИМС в отношении объекта -судно на воздушной подушке с бортовым номером АА0361ЯИ852.

Согласно выписке из реестра маломерных судов по состоянию на 20.11.2018 указанное выше судно принадлежало на праве собственности ООО НПК «ИМИЦ», размер доли 100%, каких - либо обременений не имеется.

07.12.2018 г. право собственности на судно на воздушной подушке «АР8П», название судна АРЕС-1, на основании акта приема - передачи от 17.09.2018 г. было зарегистрировано уже за ЗАО «ПК Автокомпонент Нижний Новгород» (судовой билет от 07.12.2018 серии АА № 023324, выписка из реестра маломерных судов от 18.02.2019).

Однако, не смотря на то, что в рамках вышеназванных споров сделка по передаче имущества в собственность аффилированному с должником обществу - ЗАО «ПК Автокомпонент Нижний Новгород» не была признана недействительной, хотя судом принято во внимание, что рассматривался вопрос о фальсификации документов являющихся основанием такой передачи, которые при этом исключались из числа доказательств, не может означать, что права Кредиторов, в том числе истца не были нарушены, и имущество было передано без намерений причинить вред Кредиторам.

Тем более учитывая, что именно уже к концу 2018 г. согласно сведениям из банка данных исполнительных производств в отношении должника были возбуждены исполнительные производства, а в производстве Арбитражного суда Нижегородской области кроме заявления истца, находились на рассмотрении заявления о взыскании денежных средств иных Кредиторов (дела № А43-43000/2019; № А43-3272/2018; № А43-4193/2019; № А43-1443/2019; № А43-3212/2019; № А43-1317/2019; № А43-9919/2019; № А43-16172/2019; № А43-39236/2019; № А43-44860/2018).

С учетом изложенного, поведение ответчиков, выразившееся в осуществлении сомнительных операций по перечислению денежных средств в пользу взаимосвязанных лиц и обществ, а также действий направленных на отчуждение активов в условиях сформированной заложенности, как перед истцом, так и иными Кредиторами, не позволяет суду квалифицировать как добросовестное и разумное, не направленное на намеренное уклонением от погашения кредиторской задолженности, сокрытия имущества путем его выведения из имущественной массы.

По убеждению суда, действия по выводу имущества из оборота Общества были совершены в целях избежать возможного обращения на него взыскания в будущем, что без сомнений привело к наращиванию еще большего объема кредиторской задолженности, а впоследствии к несостоятельности Общества.

Доказательств того, что подобные действия были совершены в интересах Общества в условиях обычной хозяйственной деятельности или для предотвращения еще большего ущерба интересам юридического лица, ответчики в материалы настоящего дела не представили. Ровно, как и того, что все действия (бездействия) и их последствия охватывались обычными предпринимательскими рисками.

Увеличив размер кредиторской задолженности, при этом уменьшив заблаговременно имущественную массу, без сомнений единственным и исключающим дальнейшие финансовые потери вариантом для ответчиков было дождаться исключения Общества из ЕГРЮЛ в административном порядке, для чего достаточно было бездействовать (не сдавать бухгалтерскую отчетность, игнорировать требования налогового органа относительно исправления недостоверных сведений о юридическом лице, перестать осуществлять движения денежных средств по счетам).

Создание необходимых условий для исключения общества из ЕГРЮЛ в административном порядке, безусловно, входило в сферу интересов ответчиков, так как в результате исключения общества из реестра ответчики получили преимущества, за счет ущемления интересов внешних Кредиторов.

По мнению суда, все вышеизложенные обстоятельства свидетельствуют о наличии вины в поведении руководителя и участника ООО НПК «ИМИЦ», повлекшим за собой неисполнение юридическим лицом своих обязательств перед истцом.

Таким образом, при рассмотрении спора ответчики убедительных доводов, свидетельствующих о принятии ими всех зависящих мер для погашения задолженности, суду не привели, соответствующих доказательств не представили. Отсутствие имущества у должника и прекращение ведения им хозяйственной деятельности, свидетельствует о неразумном и недобросовестном поведении контролирующих лиц - ФИО1 (ИНН <***>) и ФИО2 (ИНН <***>).

Действуя добросовестно и в интересах Общества, ФИО1 (ИНН <***>) будучи Генеральным директором и ФИО2 (ИНН <***>) будучи единственным участником ООО НПК «ИМИЦ», обладали полномочиями и возможностью обратиться в регистрирующий орган, чтобы представить актуальные сведения, а также бухгалтерскую отчетность, во избежание предстоящего исключения Общества из ЕГРЮЛ или в установленном законом порядке сообщить о намерении Общества прекратить деятельность. В таком случае прекращение Обществом своей деятельности происходило бы путем установленной действующим законодательством процедуры ликвидации с погашением имеющейся задолженности, а при недостаточности средств - путем банкротства, с соблюдением прав и законных интересов Кредиторов.

Как установлено п. 2 ст. 62 ГК РФ учредители (участники) юридического лица независимо от оснований, по которым принято решение о его ликвидации, в том числе в случае фактического прекращения деятельности юридического лица, обязаны совершить за счет имущества юридического лица действия по ликвидации юридического лица. При недостаточности имущества юридического лица учредители (участники) юридического лица обязаны совершить указанные действия солидарно за свой счет.

Материалами дела подтверждено, что ответчики имели возможность провести ликвидацию за свой счет. В рамках дела № А43-37420/2019 было установлено наличие имущества у руководителя должника ФИО1. Кроме того, в тоже время ФИО2 (ИНН <***>) с 30.09.2011 г. осуществлял хозяйственную деятельность в ООО «АСТИ ГРУП» (ОГРН <***> ИНН/КПП <***>/774301001) являясь одновременно Генеральным директором и учредителем с 100% долей в уставном капитале Общества. А согласно выписки из ЕГРЮЛ до ликвидации ООО НПК «ИМИЦ» 20 марта 2020 г. было зарегистрировано новое юридическое лицо с наименованием ООО «СССР-ФЛОТ» (ОГРН <***> ИНН/КПП <***>/525701001) где учредителем с 10% долей в уставном капитале и одновременно единоличным исполнительным органом являлся ФИО1 (ИНН <***>).

В рассматриваемом случае ответчики, как участники ООО НПК «ИМИЦ», имея неисполненные обязательства в частности перед Истцом, не исполнили свою обязанность по ликвидации общества за свой счет, соответствующего решения не один из них не принял. Заявление о признании ООО НПК «ИМИЦ» несостоятельным (банкротом) ответчики на рассмотрение суда самостоятельно не подавали.

Ответчиками не представлено доказательств, позволяющих суду установить, что ими приняты все возможные меры для исполнения обществом обязательств перед своими Кредиторами. Доказательства наличия объективных независящих от ответчиков обстоятельств, препятствовавших им прекратить деятельность общества через процедуру ликвидации (п.2. ст.62 ГК РФ) либо банкротства, с соблюдением прав и законных интересов его кредиторов, в части истца, суду также не представлено.

С учетом вышеизложенного при установленных по делу обстоятельствах суд полагает, что непогашение задолженности перед истцом в условиях наличия конфликта интересов с аффилированным лицом, последующее прекращение деятельности ООО НПК «ИМИЦ», а связи с этим и утрата возможности удовлетворения имеющихся имущественных требований, путем исполнения вступившего в законную силу решения суда вызвано недобросовестными действиями (бездействиями) Генерального директора ФИО1 и единственного участника ФИО2.

Всем существенным доводам, пояснениям и возражениям сторон судом дана оценка, что нашло отражение в данном судебном акте. Иные доводы и пояснения несущественны и на выводы суда повлиять не могут.

Учитывая изложенное, исходя из предмета и основания заявленных требований, а также из достаточности и взаимной связи всех доказательств в их совокупности (статья 71 АПК РФ), принимая во внимание конкретные обстоятельства дела, руководствуясь действующим законодательством и разъяснениями высших судебных органов, суд признает исковые требования правомерными и обоснованными, подлежащими удовлетворению в заявленном размере: где, солидарно с ответчиков в пользу истца подлежат взысканию убытки: 192 276 руб. 05 коп. долга, неустойка в размере 2 080 руб. 86 коп., неустойка с суммы долга, начиная с 26.10.2018 г. по день фактической оплаты задолженности, исходя из 0,03% от не произведенного в срок платежа за каждый день просрочки, но не более 10% от не произведенного в срок платежа и 6 831 руб. 00 коп. государственной пошлины.

Расходы по государственной пошлине за рассмотрение данного искового заявления в соответствии со ст. 110 АПК РФ относятся на ответчиков в солидарном порядке и подлежат взысканию в пользу истца.

Руководствуясь статьями 110, 167-170, 176, 180,319 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд

РЕШИЛ:

Взыскать солидарно с ФИО1 (ИНН <***>) и ФИО2 (ИНН <***>) в пользу общества с ограниченной ответственностью "МЕТАЛЛТРАНСИНВЕСТ" (ОГРН <***>, ИНН <***>) убытки: 192 276 руб. 05 коп. долга, неустойку в размере 2 080 руб. 86 коп., неустойку с суммы долга, начиная с 26.10.2018 г. по день фактической оплаты задолженности, исходя из 0,03% от не произведенного в срок платежа за каждый день просрочки, но не более 10% от не произведенного в срок платежа, 6 831 руб. государственной пошлины.

Взыскать солидарно с ФИО1 (ИНН <***>) и ФИО2 (ИНН <***>) в пользу общества с ограниченной ответственностью "МЕТАЛЛТРАНСИНВЕСТ" (ОГРН <***>, ИНН <***>) 6 831 рублей расходов по уплате государственной пошлины.

Исполнительный лист выдается по заявлению взыскателя.

Решение вступает в законную силу по истечении месячного срока со дня его принятия, если не подана апелляционная жалоба. Решение может быть обжаловано в Первый арбитражный апелляционный суд через Арбитражный суд Нижегородской области. В случае подачи апелляционной жалобы решение, если оно не отменено и не изменено, вступает в законную силу со дня принятия постановления арбитражного суда апелляционной инстанции. Решение может быть обжаловано в Арбитражный суд Волго-Вятского округа в срок, не превышающий двух месяцев со дня вступления в законную силу обжалуемого судебного акта, при условии, что оно было предметом рассмотрения Первого арбитражного апелляционного суда апелляционной инстанции или Первый арбитражный апелляционный суд отказал в восстановлении пропущенного срока подачи апелляционной жалобы.

Судья С.В. Якуб