Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в судебном заседании апелляционные жалобы ФИО2, ФИО3, Шевченко А.В., адвокатов Терещенко Н.Б. в защиту Шевченко А.В., Яременко В.М. и Аристовой И.А. - в защиту ФИО3, Яниной М.А. – в защиту ФИО2, защитника Ш.Э. в защиту Шевченко А.В. и дополнения к ним, на приговор <адрес> районного суда Санкт-Петербурга от <дата>, которым

ФИО2, <дата> года рождения, уроженец <адрес> несудимый,

осужден по ч.4 ст.159 УК РФ к 3 годам лишения свободы, по ч.3 ст.30, ч.4 ст.159 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, на основании ч.3 ст.69 УК РФ к окончательному наказанию в виде 3 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

ФИО3, <дата> года рождения, уроженец <адрес>, <адрес> несудимый,

осужден по ч.3 ст.30, ч.4 ст.159 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Шевченко А. В., <дата> года рождения, уроженец <адрес>, <адрес> несудимый,

осужден по ч.4 ст.159 УК РФ к 3 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Выслушав доклад судьи Федоровой С.А., доводы осужденных, защитников, мнение прокурора, судебная коллегия

установила:

Приговором <адрес> районного суда Санкт-Петербурга от <дата>ФИО2 осужден по ч.4 ст.159, ч.3 ст.30, ч.4 ст.159 УК РФ к окончательному наказанию в виде 3 лет 6 месяцев лишения свободы, ФИО3 осужден по ч.3 ст.30, ч.4 ст.159 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, Шевченко А.В. - по ч.4 ст.159 УК РФ к 3 годам лишения свободы. Отбывание наказания осужденным назначено в исправительной колонии общего режима. Дополнительное наказание осужденным не назначено.

На приговор осужденные Кушнер, Сова, Шевченко, адвокаты Терещенко Н.Б. в защиту Шевченко, Янина М.А. – в защиту Кушнера, Аристова И.А и Яременко В.М. в защиту Совы, а также защитник Ш.Э. в защиту Шевченко А.В. подали апелляционные жалобы с дополнениями, считали приговор незаконным, необоснованным, несправедливым.

Сторона защиты полагала, что показания потерпевшей З. и свидетеля А. не могут быть использованы как доказательства с учетом их противоречивости и несоответствии другим доказательствам, наличие у З. денег в размере, составляющем предмет преступления, не подтверждено, считали не соответствующими исследованным доказательствам и выходящими за рамки предъявленного Шевченко и ФИО4 обвинения выводы суда о времени передачи З. им денежных средств, полагали, что судом не приведены доказательства предварительного сговора Кушнера и Шевченко на совершение мошенничества в отношении З. и не учтены обстоятельства, свидетельствующие о том, что Кушнер как адвокат осуществлял защиту Г. по поручению З., действовал в рамках своих законных полномочий, полагали, что действия Шевченко преступлением не являются, сослалась на отсутствие в приговоре описания действий Кушнера и Шевченко по введению З. и А. в заблуждение. Защита считала необоснованным непроведение судом экспертизы представленной З. аудиозаписи встречи с осужденными и непроведение экспертизы для установления наличия у З. указанной в деле денежной суммы, полагала, что показания свидетелей А. и У. совершение хищения не подтверждают.

Осужденные Кушнер и Сова, их защитники считали, что в отношении Совы и ФИО5 и сотрудниками правоохранительных органов осуществлена провокация, считали незаконным признание В. потерпевшим, полагали, что материалы оперативно-розыскного мероприятия с участием В. являются недопустимым доказательством, считали, что суд не учел доказательства, подтверждающие законность действий Кушнера в отношении В., отсутствие сговора Кушнера и Совы и отсутствие со стороны Совы каких-либо действий, и дал неправильную оценку показаниям Кушнера, свидетелей Ц. и М..

Кушнер и адвокат Янина также полагали, что судом незаконно изменено на более тяжкое обвинение Кушнера, при предъявлении ФИО4 обвинения и окончании предварительного следствия были нарушены уголовно-процессуальные нормы и его право на защиту, являющийся его адвокатом Шевченко был допрошен по делу в качестве свидетеля.

Кушнер также полагал, что в приговоре приведены доказательства, не исследованные в судебном заседании, - показания свидетеля П., аудиозапись от <дата>, вещественные доказательства, полагал, что не учтены доказательства, свидетельствующие о введении З. в заблуждение не осужденными, а иным лицом, считал необоснованным удовлетворение гражданского иска З. и незаконным отказ суда в восстановлении ему срока ознакомления с протоколом судебного заседания. Кушнер указал, что судом не рассмотрено ходатайство потерпевшего В. о допросе свидетеля Х. и ходатайство Кушнера об ознакомлении с протоколом судебного заседания, указал, что в обвинительном заключении и приговоре не указаны редакции статей Уголовного Кодекса РФ, по которым предъявлено обвинение и осужденные признаны виновными, указал на наличие непринятых во внимание судом сведений о непроцессуальном общении следователя с потерпевшими, считал нарушением утверждение обвинительного заключения по истечении срока, установленного законом, считал, что судебное разбирательство проведено с нарушением уголовно-процессуальных норм, без выяснения наличия отводов государственному обвинителю и секретарю судебного заседания.

Адвокат Янина сослалась на противоречия между описательной и мотивировочной частью приговора в изложении действий осужденных.

Осужденный Шевченко А.В. и защитник Ш.Э. указали на непредоставление данному защитнику в судебном заседании условий для осуществления защиты, сослались на изготовление приговора по истечении 5 суток после его провозглашения, полагали, что приведенный в приговоре анализ доказательств, в том числе аудиозаписи, не соответствует действительности, считали, что суд необоснованно учел в качестве доказательств процессуальные документы, не обладающие доказательственным значением. Осужденный Шевченко А.В. также полагал, что судом нарушена тайна совещательной комнаты, заявил о проведении судьей Тельновой С.А. судебных заседаний по другим делам после удаления в совещательную комнату для вынесения приговора.

Защитник Шевченко также считала, что назначенное Шевченко наказание является чрезмерно строгим, полагала, что суд не учел сведения о личности Шевченко.

Адвокат Терещенко считала, что суд не учел, что в ходе предварительного следствия были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, полагала, что уголовное дело в отношении Шевченко возбуждено не было, обвинение ему предъявлено незаконно.

Адвокат Аристова, кроме вышеуказанных доводов, считала чрезмерно суровым назначенное Сове наказание.

Осужденные и защитники просили отменить приговор, прекратить уголовное дело в отношении осужденных, либо направить его на новое судебное разбирательство.

В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель - старший помощник прокурора <адрес> Санкт-Петербурга ФИО6 считала доводы жалоб необоснованными, просила оставить приговор без изменения.

В судебном заседании Кушнер, Сова, Шевченко, адвокаты Янина, Терещенко, Панова, Яременко, защитник Шевченко поддержали поданные жалобы. Осужденный Шевченко и защитник Шевченко также считали необходимым применить при исчислении срока наказания Шевченко новые правила зачета времени содержания под стражей в качестве меры пресечения в срок лишения свободы, указали, что Шевченко отбыл назначенное ему наказание. Прокурор считал доводы жалоб несостоятельными, полагал необходимым учесть изменения уголовного закона о зачете времени содержания под стражей в виде меры пресечения в срок лишения свободы..

Обсудив доводы жалоб, проверив материалы уголовного дела, выслушав участников процесса, судебная коллегия считает апелляционные жалобы не подлежащими удовлетворению.

Выводы суда о доказанности вины Кушнера, Совы, Шевченко в совершении преступлений и юридическая квалификация их действий, данная судом, являются правильными. Они основаны на полно и всесторонне исследованных в судебном заседании доказательствах, которые приведены и надлежащим образом оценены в приговоре как достоверные, допустимые и достаточные, при этом оценку получили как отдельные доказательства, так и их совокупность.

Вина подсудимых доказана следующими доказательствами:

- вина Кушнера и Шевченко в совершении мошенничества по предварительному сговору группой лиц в особо крупном размере в отношении З. подтверждена показаниями потерпевшей З. и свидетеля А. об обстоятельствах преступления и действиях Кушнера и Шевченко, показаниями свидетеля У. о происхождении денежных средств – предмете преступления, протоколом осмотра аудиозаписи разговора З., Кушнера, Шевченко со сведениями о состоявшейся передаче им потерпевшей части денежных средств за разрешение вопроса об освобождении из-под стражи и необходимости собрать и передать им вторую часть денег.

- вина Кушнера и Совы в совершении покушения на мошенничество по предварительному сговору группой лиц в особо крупном размере в отношении В. подтверждена показаниями потерпевшего В. об обстоятельствах преступления и действиях Кушнера и Совы, свидетеля Ц. об обстоятельствах общения В. и Кушнера, материалами оперативно-розыскной деятельности по проведению оперативного эксперимента в отношении Кушнера и Совы, протоколами следственных действий, в том числе протокола осмотра дисков с аудиозаписями разговоров Кушнера, Совы, В. со сведениями о том, что Кушнер и Сова намеревались получить от В. денежные средства, за что обещали решить с прокуратурой <адрес> и следственными органами вопрос о продолжении деятельности принадлежащего В. фитнес-клуба, в связи с которым имелись уголовное и гражданское дела.

Вывод суда о том, что приведенные в приговоре доказательства вины подсудимых допустимы и достоверны, могут быть использованы в качестве доказательств, является обоснованным. Вопреки доводам апелляционных жалоб при оценке доказательств судом в соответствии с п.2 ч.1 ст.307 УПК РФ приведены причины, по каким он принял одни доказательства и отверг другие.

Приведенные в приговоре показания потерпевших З., В., свидетеля А., данные в судебном заседании и в ходе предварительного следствия, правомерно признаны судом в качестве доказательства.

Показания указанных лиц об обстоятельствах совершения преступлений являются последовательными, существенных противоречий, влекущих признание их недостоверными, не содержат, показания, данные в ходе предварительного расследования, оглашены в судебном заседании в соответствии со ст.276 УПК РФ и проверены судом первой инстанции с соблюдением положений ст.87 УПК РФ.

Суд обоснованно не нашел оснований для признания этих показаний недопустимыми доказательствами, факт их получения без нарушения уголовно-процессуальных норм судом первой инстанции был установлен.

Показания З. об источнике происхождения денежных средств, переданных ею ФИО4 и Шевченко, подтверждаются показаниями свидетеля У., что обоснованно получило оценку в приговоре. Показания указанных лиц противоречий не содержат, оснований им не доверять не имеется. Обстоятельства возврата З. денежных средств У. не относятся к обстоятельствам, подлежащим установлению судом при рассмотрении дела о совершении Кушнером и Шевченко мошенничества в отношении З..

Несостоятелен довод апелляционных жалоб об использовании в приговоре в качестве доказательства неисследованных в судебном заседании показаний свидетеля П..

Указание в приговоре как П. фамилии свидетеля, показания которого оглашены (<...>), является очевидной опечаткой.

На листах дела, указанных в приговоре как протокол допроса данного свидетеля, оглашенный в соответствие с ч.3 ст.281 УПК РФ, находится протокол допроса свидетеля У. Данный свидетель был допрошен в судебном заседании, из протокола которого усматривается, что в ходе допроса У. были оглашены его показания, данные в ходе следствия, находящиеся на указанных в приговоре страницах.

Таким образом, порядок получения показаний данного свидетеля соблюден, оснований для исключения их из доказательств, приведенных в приговоре, не имеется.

Показания З. о действиях Кушнера и Шевченко, об основаниях и обстоятельствах передачи им денежных средств являются последовательными и получили правильную оценку суда первой инстанции. Вопреки утверждению стороны защиты существенных противоречий с показаниями свидетеля А. показания потерпевшей не имеют.

Необоснованна ссылка защиты на наличие противоречий между показаниями данных лиц и исследованной в судебном заседании аудиозаписи разговора, состоявшегося между Кушнером, З., Шевченко, А.. Характер данного разговора подтверждает показания З. и А. о том, что Кушнер и Шевченко создали у них убежденность в том, что они за денежное вознаграждение, используя свои знакомства, через соответствующих должностных лиц решат вопрос об освобождении из –под стражи знакомого З. и А., для чего потерпевшая передала им денежные средства.

Суд первой инстанции проверил и оценил доказательства в совокупности, в том числе показания допрошенных лиц и аудиозаписи, с приведенной в приговоре оценкой доказательств судебная коллегия согласна. Суд обоснованно признал, что характер реплик участников разговора, свидетельствует о том, что на момент разговора З. и осужденные договорились о действиях, которые последние должны были совершить за вознаграждение, о его размере и о порядке передачи по частям за два раза денежных средств, образующих предмет мошенничества, правомерно пришел к выводу об отсутствии оснований не доверять показаниям потерпевшей о том, что передача первой части денег произошла <дата>.

Основания для оценки как недостоверных показаний З. о совершении в ее отношении Кушнером и Шевченко мошенничества отсутствуют, на что правильно указал суд первой инстанции.

Ссылка защиты на несоответствие сведений о дате встречи, зафиксированных на записи разговора, показаниям потерпевшей о дне передачи денежных средств необоснованна.

Суд установил, что встречи З. с Кушнером, в том числе с участием Шевченко и А., были неоднократными, продолжались и после передачи З. денег, что подтверждено совокупностью доказательств, неоднократность встреч не оспаривалась осужденными, на основании чего суд обоснованно признал, что имеющееся в показаниях потерпевшей в судебном заседании несоответствие названной ею даты осуществления записи разговора дате, зафиксированной на записи, не влияет на сущность показаний потерпевшей об обстоятельствах совершенного в отношении нее преступления, не является основанием не доверять им.

Как следует из протокола судебного заседания, факт встречи с З. и А., разговор в ходе которой, записанный потерпевшей, был исследован судом, Кушнер и Шевченко в судебном заседании не отрицали, равно как и не оспаривали содержание записанных реплик и их принадлежность, отраженные в исследованном протоколе осмотра диска с записью разговора.

При таких обстоятельствах непроведение фоноскопической экспертизы аудиозаписи не повлияло на полноту исследования доказательств и на обоснованность выводов суда, суд первой инстанции правомерно не признал экспертизу необходимой для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию.

Ошибочное указание в приговоре при изложении содержания вышеуказанного разговора принадлежности реплики о размере второй части денежных средств, подлежащих передаче З.ФИО4, довод о чем имеется в апелляционных жалобах, не повлекло ошибочных или необоснованных выводов суда, не является основанием для признания приговора незаконным или необоснованным. Выводы суда соответствуют фактическому содержанию доказательств и установленным обстоятельствам.

Вопреки доводам апелляционных жалоб суд первой инстанции проверил версию Кушнера о том, что он являлся защитником Г. и выполнял свои обязанности по его защите в рамках уголовного дела.

Данные показания осужденного были проверены путем анализа исследованных доказательств в совокупности, подробная оценка в приговоре приведена. Вывод суда о том, что действия Кушнера являлись не выполнением обязанностей адвоката по законной защите обвиняемого, а были противозаконными, образующими состав преступления, правомерен и основан на фактических обстоятельствах дела, установленных судом, поскольку исследованные доказательства свидетельствуют о том, что действия Кушнера и Шевченко сводились исключительно к умышленному созданию у З. убежденности в том, что Кушнер занимается решением вопроса об освобождении Г. из-под стражи, без реального выполнения им обязанностей защитника.

Такие действия, направленные на получение от З. денежных средств, без действительного намерения выполнить обещанное, обоснованно оценены судом как обман, совершенный осужденными совместно.

Вопреки доводам апелляционных жалоб оснований для признания незаконным проведения оперативно-розыскного мероприятия в отношении Кушнера в связи с получением сведений о его намерении совершить преступление в отношении В. у суда первой инстанции не имелось, признаки провокации отсутствуют.

Из показаний потерпевшего В., свидетеля Ц. и материалов оперативно- розыскной деятельности следует, что Кушнер, а позднее и приглашенный им Сова, до обращения В. в правоохранительные органы совместно начали создавать у него мнение о своей возможности с помощью знакомств и связей с должностными лицами прокуратуры и следственных органов за денежное вознаграждение разрешить вопросы по уголовному и гражданскому делам, связанным с имуществом, владельцем которого В. являлся, назвали В. необходимую, по их утверждению, для решения вопроса денежную сумму, создали условия для получения денег от В., при этом реального намерения исполнить договоренность они не имели.

Таким образом, умысел обоих осужденных на совершение преступления в отношении В. сформировался у них до начала осуществления оперативно-розыскной деятельности и проведения оперативно-розыскного мероприятия, что свидетельствует об отсутствии провокации.

Необоснованно мнение защиты о том, что показания свидетеля М. и представленная защитой аудиозапись разговора во время состоявшейся после задержания Кушнера встречи сотрудника ФСБ М., осуществлявшего оперативно-розыскную деятельность по данному делу, и Шевченко, являвшего защитником Кушнера, свидетельствуют об отсутствии умысла Кушнера и Совы на преступление и о применении сотрудниками правоохранительных органов незаконного воздействия и незаконных методов.

Сведений указанного характера показания данного свидетеля и стенограмма разговора не содержат, напротив, из них усматривается, что Кушнер и Сова намеревались совершить преступление.

Материалы оперативно-розыскного мероприятия правомерно использованы судом в качестве доказательства вины Кушнера и Совы.

Законность проведения оперативно-розыскного мероприятия, соблюдение порядка получения его материалов и направления их следственному органу судом первой инстанции были проверены, оснований для признания их недопустимыми судебная коллегия не усматривает. Сведений об обстоятельствах, свидетельствующих о несоответствии материалов оперативно-розыскной деятельности требованиям уголовно-процессуального закона, не было получено ни в ходе судебного разбирательства по существу уголовного дела, ни при его рассмотрении судом апелляционной инстанции.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, в приговоре приведены только доказательства, исследовавшиеся в судебном заседании.

Неисследование указанных Кушнером вещественных доказательств – муляжей денежных средств не влияет на обоснованность выводов суда, не влечет признание неполной проверки доказательств на относимость, допустимость, достоверность.

Положения ст.89 УПК РФ соблюдены, доказательства, приведенные в приговоре, требованиям уголовно-процессуального закона соответствуют.

Указание Кушнером на неразрешение судом ходатайства В. о допросе в качестве свидетеля Х. несостоятельно.

Как следует из протокола судебного заседания, непосредственно ходатайства о вызове и допросе данного лица В. не заявлял, предметом рассмотрения суда оно не являлось. Упоминание потерпевшим данного лица, содержащееся в его письменных пояснениях, приобщенных к материалам дела, не подтвержденное В. в судебном заседании в дальнейшем, правомерно не было оценено судом как основание для рассмотрения его как ходатайства о вызове свидетеля.

Конкретные действия каждого из осужденных, в которых выразилось совершение ими преступления, в приговоре приведены, выводы суда о наличии предварительного сговора между Кушнером и Шевченко на мошенничество в отношении З., между Кушнером и Совой на мошенничество в отношении В. подробно мотивированы, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, являются правильными.

Суд правомерно пришел к выводу об отсутствии оснований считать, что Сова добровольно отказался от общения с В. и участия в получении от него денежных средств, с приведенной в приговоре оценкой данного обстоятельства судебная коллегия согласна. Непосредственные действия Совы не свидетельствуют о наличии добровольного отказа от преступления.

Доводы защиты о нарушении права на защиту и других нарушениях, допущенных на стадии предварительного следствия, в том числе при привлечении Шевченко в качестве обвиняемого, были предметом проверки суда первой инстанции и получили правильную оценку в приговоре.

Выводы о соблюдении уголовно-процессуального закона при привлечении Шевченко в качестве обвиняемого и отсутствии необходимости возбуждения отдельного уголовного дела в отношении Шевченко по преступлению в отношении З., по которому уголовное дело уже было возбуждено в отношении Кушнера, являются правомерными. Суд обоснованно сослался на п.10 ч.1 ст. 448 УПК РФ, на основании которых было вынесено процессуальное решение о привлечении Шевченко в качестве обвиняемого, и обоснованно признал данную норму соблюденной.

Обстоятельства, свидетельствующие о том, что в ходе предварительного следствия было нарушено право осужденных на защиту, влекущие признание приговора незаконным, отсутствуют.

Допрос Шевченко по обстоятельствам деяния в отношении З. в период осуществления им защиты Кушнера по данному уголовному делу и предъявление ему обвинения в совершении этого преступления совместно с Кушнером права обвиняемого, предусмотренные ст.47 УПК РФ, не нарушают. В ходе дальнейшего производства по делу Кушнер был обеспечен защитником.

Вопреки мнению стороны защиты предъявление окончательного обвинения непосредственно перед завершением предварительного следствия нарушением уголовно-процессуального закона не является.

Довод Кушнера и его защитника о неправомерном увеличении судом объема предъявленного ФИО4 обвинения несостоятелен, изменение обвинения в сторону ухудшения его положения не производилось, противоречивых выводов приговор не содержит.

Удовлетворение гражданского иска З. на сумму похищенных у нее денежных средств является обоснованным, поскольку судом правильно установлено, что причиненный ей материальный ущерб составляет эту сумму.

Признание В. потерпевшим правомерно, поскольку в его отношении было совершено Кушнером и Совой преступление, отсутствие реального материального ущерба основанием для непризнания потерпевшим не является.

Судебное разбирательство по настоящему уголовному делу проведено законным составом суда, без нарушения прав участников судебного разбирательства, с соблюдением процедуры судопроизводства.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, оснований для иного вывода судебная коллегия не находит.

Предусмотренных ст.ст.61, 63 УПК РФ обстоятельств, исключающих участие судьи Тельновой С.А. в производстве по данному уголовному делу, не имеется. Наличие в ее производстве уголовного дела в отношении Ц., являющегося по настоящему делу свидетелем, на что ссылался Кушнер, не свидетельствует о заинтересованности судьи в исходе уголовного дела в отношении Совы, Кушнера, Шевченко, не влечет ее отвод.

Необоснованна ссылка осужденных на неразъяснение сторонам в ходе судебного разбирательства права отводов при замене государственного обвинителя и секретаря судебного заседания. Согласно протоколу судебного заседания права участникам судебного разбирательства, в том числе подсудимым, были разъяснены в судебном заседании <дата>, повторения этого действия в каждом судебном заседании для лиц, продолжающих участие в судебном разбирательстве, не требуется. Сведения о вновь вступивших в дело участниках процесса сообщались сторонам, что отражено в протоколе судебного заседания, отводов в связи с их вступлением заявлено не было. Кроме того, судебные заседания с участием государственного обвинителя и секретаря, на неразъяснение права отвода которым ссылается Кушнер, были отложены без совершения действий по исследованию доказательств.

Обстоятельств, свидетельствующих о заинтересованности сотрудников прокуратуры <адрес> Санкт-Петербурга в исходе дела и невозможности в силу этого обстоятельства их участия в судебном разбирательстве в качестве государственного обвинителя, не имеется. Утверждение Кушнера о наличии заинтересованности в деле прокурора <адрес> Санкт-Петербурга ничем не подтверждено.

Ссылки в апелляционных жалобах на нарушение в ходе судебного разбирательства, а равно выводами, изложенными в приговоре, права осужденных на защиту несостоятельны. Пределы судебного разбирательства, установленные ст.252 УПК РФ, судом соблюдены, каждый из осужденных был обеспечен защитником - адвокатом, а Шевченко также – защитником наряду с адвокатом, принцип состязательности судом не нарушен, сведения об ущемлении прав стороны защиты отсутствуют.

Ходатайства сторон, заявленные в ходе судебного разбирательства, были рассмотрены судом в соответствии с уголовно-процессуальными нормами, принятые по ним решения отражены в протоколе судебного заседания.

Порядок вынесения и провозглашения приговора соблюдены.

Довод апелляционных жалоб о нарушении судьей тайны совещательной комнаты и проведении в период удаления для вынесения приговора судебных заседаний по другим уголовным делам ничем не подтвержден, является голословным.

Отсутствие в протоколе судебного заседания указания продолжительности времени провозглашения приговора нарушением не является.

Обязательного указания в обвинительном заключении и приговоре редакции применяемой нормы уголовного закона при сохранении ее неизменной уголовный и уголовно-процессуальный закон не требуют.

Срок утверждения обвинительного заключения на законность и обоснованность вынесенного приговора не влияет.

Ссылки осужденных Кушнера, Шевченко, защитника Шевченко на обстоятельства, связанные со сроком вручения им копий приговора, ознакомлением с протоколом судебного заседания и принесением на него замечаний, не связаны с существом вынесенного приговора, не влияют на его оценку как законного и обоснованного, не являются основанием для его отмены.

Действия каждого из осужденных квалифицированы судом правильно, оснований для иной квалификации судебная коллегия не усматривает.

Наказание ФИО4, Сове, Шевченко назначено в соответствии со ст. ст. 6, 60 – 63 УК РФ.

Суд первой инстанции в полной мере учел характер и степень общественной опасности совершённых преступлений, данные о личности каждого из осужденных, обстоятельства, смягчающие наказание, в том числе обстоятельства, приведенные в апелляционных жалобах. Мотивы назначения вида и размера наказания в приговоре оговорены. Судом приняты во внимание обстоятельства, влияющие на исправление осужденных и условия жизни их семей.

Наказание, назначенное каждому из осужденных, справедливо, соответствует их личности, соразмерно содеянному каждым из них, чрезмерно строгим или чрезмерно мягким не является, оснований для его снижения не имеется. Сведения о личности осужденных, членах их семей, представленные стороной защиты в судебное заседание суда апелляционной инстанции, основанием для снижения наказания не являются.

Суд первой инстанции оценил возможность применения при назначении осужденным наказания положения ст.ст.64, 73 УК РФ, обоснованно не нашел для этого оснований. Не усматривает таковых и судебная коллегия.

Наказание по совокупности преступлений назначено ФИО4 правильно.

Вместе с тем <дата> в силу вступил Федеральный закон № 186-ФЗ о внесении изменений в ст.72 УК РФ, устанавливающий иной, чем один день за один день, принцип зачета срока нахождения под стражей до судебного разбирательства в срок наказания в виде лишения свободы при назначении его отбывания в исправительной колонии общего режима. Новый уголовный закон улучшает положение осужденных, имеет обратную силу и подлежит применению при зачете в срок отбывания наказания времени содержания Кушнера, Шевченко, Совы под стражей до вступления приговора в законную силу, которое должно быть зачтено из расчета один день содержания под стражей за полтора дня в исправительной колонии общего режима, что подлежит указанию в резолютивной части приговора.

Шевченко содержится под стражей с <дата>. На настоящий момент срок его содержания под стражей составляет 2 года 7 дней. При зачете данного времени в срок лишения свободы по правилам, установленным п. «б» ч.3.1 ст.72 УК РФ, наказание, назначенное Шевченко в виде 3 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима, является отбытым, в связи с чем осужденный подлежит освобождению.

В остальной части приговор является законным и обоснованным, соответствует положениям ч.4 ст.7 УПК РФ, оснований для его отмены, а равно для иного изменения не имеется.

Исходя из изложенного, руководствуясь ст. ст.389.13, 389.20, 389.26, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

Приговор <адрес> районного суда Санкт-Петербурга от <дата> в отношении ФИО2, ФИО3, Шевченко А. В. – изменить.

На основании п. «б» ч.3.1 ст.72 УК РФ (в редакции Федерального закона от 03 июля 2018 года №186-ФЗ) время содержания ФИО2 под стражей с <дата> по день вступления приговора в законную силу <дата> (включительно) зачесть в срок лишения свободы из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

На основании п. «б» ч.3.1 ст.72 УК РФ (в редакции Федерального закона от 03 июля 2018 года №186-ФЗ) время содержания под стражей ФИО3 с <дата> по день вступления приговора в законную силу <дата> (включительно) зачесть в срок лишения свободы из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

На основании п. «б» ч.3.1 ст.72 УК РФ (в редакции Федерального закона от 03 июля 2018 года №186-ФЗ) время содержания под стражей Шевченко А. В. с <дата> по день вступления приговора в законную силу <дата> (включительно) зачесть в срок лишения свободы из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Назначенное Шевченко А.В. наказание в виде трех лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима считать отбытым.

Шевченко А.В. из-под стражи освободить в связи с отбытием наказания.

В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденных ФИО2, ФИО3, Шевченко А.В., защитников – адвокатов Яниной М.А., Аристовой И.А., Яременко В.М.. Терещенко Н.Б., защитника Ш.Э. – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи