Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-1524/2021 (УИД 44RS0002-01-2021-002204-24) по апелляционной жалобе представителя ФИО1 ФИО2 на решение Ленинского районного суда г.Костромы от 27 августа 2021 года по делу по иску ФИО1 к индивидуальному предпринимателю ФИО3 об изменении формулировки и даты увольнения, взыскании заработной платы, выходного пособия, компенсации за неиспользованный отпуск и невыплату заработной платы, компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Веремьевой И.Ю., выслушав объяснения представителя ФИО1 - ФИО2, представителя ИП ФИО3 ФИО4, судебная коллегия по гражданским делам Костромского областного суда

у с т а н о в и л а:

ФИО1 обратилась в суд с иском к индивидуальному предпринимателю ФИО3 о восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного отстранения от работы, компенсации морального вреда. В обоснование требований указала, что с 05 февраля 2020 года она работала в должности администратора спортивно-оздоровительного центра у ИП ФИО3 Работа являлась основной, заработная плата составляла 13 000 рублей в месяц, кроме того, ей выплачивались доплаты и премии. 30 апреля 2021 года трудовой договор с ней был расторгнут в связи с ликвидацией работодателя. Уведомление о предстоящем увольнении ей не вручалось, об увольнении она узнала по факту подписания приказа, компенсации, связанные с ликвидацией работодателя, а также компенсация за неиспользованный отпуск выплачены ей не были. После увольнения она обратилась в Центр занятости населения с заявлением о постановке ее на учет в качестве безработного и начисления пособия на период трудоустройства, однако в выплате пособия и признании факта увольнения в связи с ликвидацией организации ей было отказано, со ссылкой на то, что ИП ФИО3 продолжает деятельность в качестве индивидуального предпринимателя, сведения о ликвидации ИП и увольнении сотрудников в Центр занятости населения не представлялись, по данным Пенсионного фонда основанием ее увольнения явилось соглашение сторон. Полагая свое увольнение незаконным, ФИО1 обратилась в суд с настоящим исковым заявлением, в котором просила суд восстановить ее на работе в должности администратора, обязать ответчика выплатить ей заработную плату за время вынужденного прогула, взыскать с ответчика компенсацию морального вреда 100 000 рублей.

В ходе рассмотрения дела истец уточнила исковые требования. Просила суд изменить формулировку увольнения с п.1 ч.1 ст.81 Трудового кодекса Российской Федерации на увольнение по п.2 ч.1 ст.81 Трудового кодекса Российской Федерации, считать датой уведомления о предстоящем сокращении 30 апреля 2021 года, обязать ответчика выплатить ей заработную плату за время простоя по день увольнения 01 июля 2021 года в размере 17 333,34 рубля, выходное пособие в размере среднемесячного заработка 13 000 рублей, сумму среднего месячного заработка в случае ее нетрудоустройства на второй месяц со дня увольнения в размере 13 000 рублей, проценты, компенсацию морального вреда в размере 100 000 рублей. Уточненные требования мотивированы тем, что в настоящее время ИП ФИО3 продолжает свою деятельность, статус индивидуального предпринимателя не утратила, в связи с чем полагает, что увольнение по основанию п.1 ч.1 ст.81 Трудового кодекса Российской Федерации не может быть признано законным.

Оспариваемым решением исковые требования ФИО1 оставлены без удовлетворения.

В апелляционной жалобе представитель ФИО1 ФИО2 просит решение суда отменить, принять по делу новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований. Считая решение суда незаконным, полагает, что судом не были исследованы и применены нормы права в части ликвидации ИП. Отмечая, что доказательств, которые бы подтвердили факт банкротства ответчика, в материалы дела представлено не было, а факт закрытия СПА-центра не свидетельствует о полной ликвидации ИП, полагает, что ФИО1 должна была быть уволена по сокращению численности или штата работников.

В возражениях относительно апелляционной жалобы представитель ИП ФИО3 ФИО5 просит решение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

ФИО1, ИП ФИО3 в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом.

В силу ч.3 ст.167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ) неявка лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте рассмотрения дела, не является препятствием к разбирательству дела, в связи с чем судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с ч.1 ст.327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе и возражениях относительно жалобы.

Проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, возражений на нее, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Как видно из материалов дела и установлено судом, с 27 февраля 2010 года ФИО3 зарегистрирована в качестве индивидуального предпринимателя, основной вид деятельности – предоставление услуг парикмахерскими и салонами красоты, дополнительные виды деятельности, в том числе деятельность в области медицины прочая, деятельность спортивных объектов, деятельность фитнес-центров, деятельность физкультурно-оздоровительная.

ИП ФИО3 осуществляла предпринимательскую деятельность, в том числе по адресу: <адрес>). Здание по указанному адресу и используемое в деятельности принадлежит на праве собственности ФИО3

05 февраля 2020 года между ИП ФИО3 (работодатель) и ФИО1 (работник) был заключен трудовой договор № 07/13, в соответствии с которым ФИО1 работала в должности «администратор» в спортивно-оздоровительном комплексе по адресу: <адрес>. Истцу была установлена заработная плата в размере ежемесячного оклада 13 000 рублей.

В соответствии с данным договором работнику могут выплачиваться стимулирующие, компенсационные выплаты в соответствии с действующей на предприятии системой оплаты труда на основании Трудового кодекса РФ, внутренних локальных нормативных актов, также могут быть произведены другие виды расходов в пользу Работника на основании локальных нормативных актов, приказов, распоряжений работодателя.

Пунктом 5.1.1. трудового договора предусмотрено, что работодатель вправе изменять, расторгать трудовые договоры с работниками в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом РФ, иными законами.

На период действия договора на работника распространяются все гарантии и компенсации, предусмотренные трудовым законодательством РФ, локальными актами работодателя и настоящим договором (п. 6.1 договора).

01 апреля 2021 года ИП ФИО3 приняла решение о прекращении предпринимательской деятельности с 01 мая 2021 года.

ИП ФИО3 направила работникам, в том числе ФИО1, уведомления о прекращении деятельности индивидуального предпринимателя и о расторжении трудового договора на основании п.1 ч.1 ст.81 ТК РФ.

Приказом от 30 апреля 2021 года ФИО1 уволена на основании п.1 ч.1 ст.81 ТК РФ, с приказом истец ознакомлена в тот же день.

Трудовая книжка выдана на руки ФИО1 30 апреля 2021 года, в день увольнения ей произведены все выплаты, положенные на 30 апреля 2021 года.

Обращаясь в суд с иском, истец, приводя доводы о том, что ФИО3 фактически деятельность в качестве индивидуального предпринимателя не прекратила, о чем свидетельствует ее регистрация в таком качестве до настоящего времени, полагала, что ее увольнение на основании п.1 ч.1 ст.81 ТК РФ является незаконным, поскольку фактически она была уволена по сокращению численности (штата).

Разрешая указанные требования, суд первой инстанции руководствовался положениями пункта 1 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации, разъяснениями Верховного Суда Российской Федерации, изложенными в пункте 28 постановления Пленума от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Трудового кодекса Российской Федерации», оценив представленные в материалы дела доказательства, пришел к выводу, что ИП ФИО3 фактически прекратила осуществление предпринимательской деятельности с 1 мая 2021 г. на основании решения индивидуального предпринимателя от 1 апреля 2021 г., в связи с чем не усмотрел оснований для удовлетворения заявленных истцом требований.

Однако с такими выводами суда первой инстанции согласиться нельзя по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 20 Трудового кодекса Российской Федерации сторонами трудовых отношений являются работник и работодатель.

Работником в силу части 2 статьи 20 ТК РФ является физическое лицо, вступившее в трудовые отношения с работодателем. Работодателем - физическое либо юридическое лицо (организация), вступившее в трудовые отношения с работником. В случаях, предусмотренных федеральными законами, в качестве работодателя может выступать иной субъект, наделенный правом заключать трудовые договоры (часть 4 статьи 20 Трудового кодекса Российской Федерации).

По смыслу части 5 статьи 20 ТК РФ к работодателям - физическим лицам – относятся, в том числе, физические лица, зарегистрированные в установленном порядке в качестве индивидуальных предпринимателей и осуществляющие предпринимательскую деятельность без образования юридического лица.

В соответствии с п.1 ч.1 ст.81 ТК РФ, трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае ликвидации организации либо прекращения деятельности индивидуальным предпринимателем.

Согласно разъяснениям, данным в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» обстоятельством, имеющим значение для правильного разрешения исков о восстановлении на работе лиц, трудовой договор с которыми расторгнут в связи с ликвидацией организации либо прекращением деятельности индивидуальным предпринимателем (пункт 1 части первой статьи 81 ТК РФ), обязанность доказать которое возлагается на ответчика, в частности, является действительное прекращение деятельности организации или индивидуальным предпринимателем (п. 28).

Если работодателем являлось физическое лицо, зарегистрированное в качестве индивидуального предпринимателя, то трудовой договор с работником может быть расторгнут по пункту 1 части первой статьи 81 Кодекса, в частности, когда прекращается деятельность индивидуальным предпринимателем на основании им самим принятого решения, вследствие признания его несостоятельным (банкротом) по решению суда (пункт 1 статьи 25 ГК РФ), в связи с истечением срока действия свидетельства о государственной регистрации, отказа в продлении лицензии на определенные виды деятельности. Под прекращением деятельности работодателя - физического лица, не имевшего статуса индивидуального предпринимателя, следует понимать фактическое прекращение таким работодателем своей деятельности.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 года № 15 «О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям», при применении положений пункта 1 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации о расторжении трудового договора с работником в случае прекращения деятельности индивидуальным предпринимателем судам следует иметь в виду, что расторжение трудового договора с работником по указанному основанию может иметь место в случае фактического прекращения таким работодателем своей деятельности. В связи с этим при рассмотрении споров, связанных с увольнением работников, работавших у работодателей - физических лиц, являющихся индивидуальными предпринимателями, судам следует выяснять, имело ли место в действительности фактическое прекращение деятельности индивидуальным предпринимателем и какие действия им были совершены в связи с прекращением этой деятельности. К таким действиям, в частности, могут относиться: прекращение производственной деятельности, отказ в продлении лицензии на определенные виды деятельности. При этом доказательства фактического прекращения предпринимательской деятельности должны быть представлены работодателем - индивидуальным предпринимателем.

Отклоняя довод истца о том, что ИП ФИО3 деятельность в качестве индивидуального предпринимателя фактически не прекращала, суд первой инстанции сослался на представленные стороной ответчика доказательства, а именно: принятое ИП ФИО3 решение от 01 апреля 2021 года о прекращении деятельности в качестве индивидуального предпринимателя; акт от 30 апреля 2021 года о прекращении в здании по адресу: <адрес> осуществления услуг по обслуживанию сетей, вывозу мусора, охране здания, доставке сотрудников к месту работы, отметив, что согласно данному акту в здание прекращена подача водоснабжения, отопления, электроснабжения; выписка по счету, из которой усматривается, что дохода от предпринимательской деятельности ИП ФИО3 не имеет.

Между тем указанные доказательства не свидетельствуют о фактическом прекращении ФИО3 предпринимательской деятельности.

Исходя из положений статей 67, 71, 195 - 198, 329 ГПК РФ выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости (статьи 59, 60 ГПК РФ). В противном случае нарушаются задачи и смысл гражданского судопроизводства, установленные статьей 2 названного кодекса.

Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможности оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Ссылка суда первой инстанции на выписку по счету, из которой усматривается, что дохода от предпринимательской деятельности ИП ФИО3 не имеет, несостоятельна, поскольку данная выписка содержит сведения лишь об одном имеющемся у ответчика счете, данных о наличии/отсутствии иных счетов материалы дела не содержат, как и не содержат сведений о том, что ФИО3 обращалась в банк с заявлением о закрытии счета/счетов.

То обстоятельство, что согласно акту от 30 апреля 2021 года в здании по адресу: <адрес> прекращено осуществление услуг по обслуживанию сетей, вывозу мусора, охране здания, доставке сотрудников к месту работы, в здание прекращена подача водоснабжения, отопления, электроснабжения; а также то, что данное здание в настоящее время ответчиком продано, скорее всего, свидетельствует о прекращении ИП ФИО3 предпринимательской деятельности в спортивно-оздоровительном комплексе (бассейне), расположенном на территории <адрес>

Между тем согласно выписке из ЕГРИП ИП ФИО3 осуществляет следующие виды деятельности: предоставление услуг парикмахерскими и салонами красоты: розничная торговля сувенирами, изделиями народных художественных промыслов; розничная торговля вне магазинов, палаток, рынков; аренда и управление собственным или арендованным недвижимым имуществом; аренда и управление собственным или арендованным нежилым недвижимым имуществом; управление недвижимым имуществом за вознаграждение или на договорной основе; прокат и аренда товаров для отдыха и спортивных товаров; деятельность в области медицины прочая; деятельность спортивных объектов; деятельность фитнес-центров; деятельность по предоставлению прочих персональных услуг.

Материалы дела не содержат доказательств прекращения ответчиком иных видов деятельности, осуществляемых, в том числе на территории другого региона. Представитель ответчика ФИО4 в суде апелляционной инстанции подтвердила, что фактически ФИО3 было принято решение о прекращении деятельности в СПА-Центре на территории д. <адрес>.

При этом, как видно из выписки, зарегистрирована ИП ФИО3 в межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы № 46 по г. Москве, в качестве страхователя – в ГУ – ГУ ПФ РФ № 2 Управление № 7 по г. Москве и Московской области.

Как пояснила представитель ИП ФИО3 – ФИО4 в заседании суда апелляционной инстанции, ФИО3 с уведомлениями в налоговые и пенсионные органы о прекращении деятельности не обращалась.

Ссылка представителя ответчика в возражениях на апелляционную жалобу на то, что контрольно-кассовая техника снята с учета, доказательствами не подтверждена.

Таким образом, судебная коллегия полагает, что надлежащих и допустимых доказательств того, что с 1 мая 2021 года ИП ФИО3 фактически прекратила осуществление своей предпринимательской деятельности, материалы дела не содержат и в суд апелляционной инстанции также не представлено.

При указанных обстоятельствах, выводы суда о фактическом прекращении ответчиком деятельности индивидуального предпринимателя, нельзя признать обоснованными.

При этом именно на ИП ФИО3, как работодателя, Трудовым кодексом Российской Федерации возложена обязанность по доказыванию фактического прекращения осуществления предпринимательской деятельности, опровержению представленных истцом в материалы дела доказательств.

С учетом этого судебная коллегия полагает, что увольнение ФИО1 по основаниям, предусмотренным п. 1 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации, нельзя признать законным.

Поскольку приведенные выше нормы действующего законодательства и обстоятельства дела судом первой инстанции учтены не были, решение суда об отказе в удовлетворении иска по тому основанию, что ИП ФИО3 фактически прекратила осуществление предпринимательской деятельности с 1 мая 2021 г. на основании решения индивидуального предпринимателя от 1 апреля 2021 г., нельзя признать законным и обоснованным. В связи с этим решение суда подлежит отмене с вынесением нового решения.

Принимая новое решение, судебная коллегия исходит из следующего.

Как видно из уточненного искового заявления, истец, считая увольнение по п.1 ч.1 ст. 81 ТК РФ незаконным, просила изменить формулировку увольнения на увольнение по п.2 ч.1 ст. 81 ТК РФ.

Оснований для удовлетворения данного требования не имеется.

Трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случаях ликвидации организации либо прекращения деятельности индивидуальным предпринимателем; сокращения численности или штата работников организации, индивидуального предпринимателя (пп. 1, 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации).

Главой 27 Трудового кодекса Российской Федерации установлены гарантии и компенсации работникам, связанные с расторжением трудового договора.

Так, ч. 2 ст. 180 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что о предстоящем увольнении в связи с ликвидацией организации, сокращением численности или штата работников организации работники предупреждаются работодателем персонально и под роспись не менее чем за два месяца до увольнения.

Регулирование труда работников, работающих у работодателей - физических лиц, имеет особенности, установленные гл. 48 Трудового кодекса Российской Федерации.

По смыслу ч. 2 ст. 303 Трудового кодекса Российской Федерации в письменный договор, заключаемый работником с работодателем - физическим лицом, в обязательном порядке включаются все условия, существенные для работника и работодателя.

Согласно ч. 2 ст. 307 Трудового кодекса Российской Федерации сроки предупреждения об увольнении, а также случаи и размеры выплачиваемых при прекращении трудового договора выходного пособия и других компенсационных выплат определяются трудовым договором.

Прекращение трудового договора для работников, состоящих в трудовых отношениях с работодателем - физическим лицом, в том числе индивидуальным предпринимателем урегулировано специальной нормой - ст. 307 Трудового кодекса Российской Федерации, содержащей отличное от установленного ч. 2 ст. 180 данного Кодекса правило о том, что сроки предупреждения об увольнении при прекращении трудового договора работников, работающим у работодателей - физических лиц, могут быть определены трудовым договором, заключаемым между работником и работодателем - физическим лицом, в том числе индивидуальным предпринимателем. Таким образом, работодатель - индивидуальный предприниматель, увольняющий работников в связи с прекращением предпринимательской деятельности или сокращением численности или штата работников, обязан предупреждать работника о предстоящем увольнении не менее чем за два месяца до увольнения, только если об этом указано в трудовом договоре с работником.

Вопреки утверждениям истицы, заключенный сторонами трудовой договор не устанавливает какие-либо сроки предупреждения работника о предстоящем увольнении в связи с прекращением деятельности индивидуальным предпринимателем. Кроме того, договором не предусмотрены также и такие гарантии в случае увольнения в связи с прекращением деятельности индивидуального предпринимателя или сокращением штата или численности работников, как выплата выходного пособия или сохранение среднего заработка на период трудоустройства

Таким образом, увольнение как при ликвидации, так и по сокращению численности или штата работников предусматривает аналогичную процедуру в части сроков предупреждения об увольнении и размера выплат.

Учитывая, что истец при увольнении была предупреждена в том же порядке и получила аналогичные выплаты, как и в случае, если бы она был уволена по сокращению штата, судебная коллегия полагает, что требования истца о незаконности увольнения основаны лишь на допущенном формальном нарушении - неправильном указании основания увольнения. При этом оба рассматриваемых основания увольнения не являются порочащими. Какие-либо имущественные права истца при увольнении не были нарушены.

Кроме того, в силу частей 3 и 4 статьи 394 ТК РФ по заявлению работника, увольнение которого признано незаконным, суд может ограничиться вынесением решения о взыскании в его пользу среднего заработка за время вынужденного прогула и об изменении формулировки основания увольнения на увольнение по собственному желанию.

Поскольку таких требований не заявлено, законных оснований для изменения формулировки увольнения не имеется. В связи с этим не имеется оснований для удовлетворения иных требований, вытекающих из основного требования.

Кроме того, как видно из материалов дела, в суде первой инстанции представителем ответчика заявлено о пропуске истцом срока обращения в суд.

Частью 1 стать 392 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.

Приказ об увольнении ФИО1 получила 30 апреля 2021 года, в этот же день с ней был произведен расчет и выдана трудовая книжка.

В суд ФИО1 с иском обратилась 10 июня 2021 года, т.е. с пропуском установленного законом месячного срока для обращения в суд.

Обстоятельства, касающиеся причин пропуска работником срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора, и их оценка судом должны быть отражены в решении (часть 4 статьи 198 ГПК РФ).

В суде первой инстанции представитель ФИО1 – ФИО2 ходатайство о восстановлении пропущенного срока не заявляла, поскольку полагала, что в данном случае установлен срок обращения в суд - три месяца.

Судебной коллегией в суде апелляционной инстанции был поставлен на обсуждение вопрос о сроке обращения в суд, о причинах его пропуска, представитель ФИО1 не возражала, что должен применяться установленный ст. 392 ТК РФ срок – 1 месяц, пояснила, что ФИО1 обращалась в трудовую инспекцию и прокуратуру, однако документы, свидетельствующие об указанном, ФИО1 не найдены. Другие причины пропуска срока не были приведены.

При этом каких-либо ходатайств, в том числе о восстановлении пропущенного срока заявлено не было.

Учитывая заявление ответчика о пропуске истцом срока на обращение с иском, судебная коллегия полагает, что истцом пропущен срок на обращение в суд с иском, что является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.

Руководствуясь ст.328 ГПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

Решение Ленинского районного суда г.Костромы от 27 августа 2021 года отменить, принять по делу новое решение, которым исковые требования ФИО1 к индивидуальному предпринимателю ФИО3 об изменении формулировки и даты увольнения, взыскании заработной платы, выходного пособия, компенсации за неиспользованный отпуск и невыплату заработной платы, компенсации морального вреда оставить без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в течение трёх месяцев с момента вынесения во Второй кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции.

Председательствующий:

Судьи:

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 24 ноября 2021 года.