Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе финансового управляющего ФИО1 – ФИО2 на решение Ленинградского районного суда г. Калининграда от 18 мая 2020 года по иску ФИО3 к ФИО1 о взыскании неосновательного обогащения.

Заслушав доклад судьи Алферовой Г.П., объяснения представителя финансового управляющего ФИО2 по доверенности ФИО4, поддержавшего доводы жалобы, возражения представителя ФИО3 по доверенности ФИО5, полагавшего жалобу необоснованной, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО3 обратился в суд с иском к ФИО1 о взыскании неосновательного обогащения, указав, что 18 октября 2017 года между администраций городского округа «Город Калининград» и 9 физическими и юридическими лицами (покупателями), среди которых истец и ответчик, был заключен договор № купли-продажи, согласно которому последние приобрели в общую долевую собственность земельный участок с КН № общей площадью 4 876 кв.м, расположенный по адресу: <адрес> в частности ФИО1 была приобретена доля 2336/10000 в праве на земельный участок, что соответствует площади 1 139 кв.м.

В связи с недостаточностью собственных денежных средств у ФИО1 для оплаты приходящейся на его долю стоимости земельного участка в размере 333784, 03 руб., указанные денежные средства за ФИО1 были оплачены другими покупателями: ООО «Вест Капитал», ФИО6, ООО «Экспертиза и безопасность» в равных долях по 111261, 35 руб. каждым.

Указывает, что в дальнейшем он (истец) возместил ФИО6 и ООО «Экспертиза и безопасность» уплаченные ими за ФИО1 денежные средства в размере 111261, 35 руб. каждому, в связи с чем к нему перешло право их требования с ответчика на общую сумму 222522, 70 руб.

Решением Арбитражного суда Калининградской области от 29 мая 2018 года по делу № А21-7743/2016 ФИО1 признан несостоятельным (банкротом), введена процедура банкротства – реализация имущества.

Вышеуказанная доля ФИО1 в праве собственности на земельный участок включена в конкурсную массу должника.

В соответствии со ст. 5 Закона о банкротстве денежные обязательства, возникшие после даты принятия заявления о признании должника банкротом, являются текущими платежами, не подлежат включению в реестр требований кредиторов и рассматриваются в общем порядке.

Ссылаясь на вышеуказанные обстоятельства и положения ст. 1102 ГК РФ, истец просил взыскать с ответчика неосновательное обогащение в размере 222522,70 руб.

Рассмотрев дело, суд вынес решение, которым иск удовлетворил: взыскал с ФИО1 в пользу ФИО3 денежные средства в размере 222522 руб. 70 коп., расходы по оплате государственной пошлины в размере 5425 руб.

В апелляционной жалобе финансовый управляющий ФИО1 - ФИО2 просит решение отменить и вынести новое об отказе в удовлетворении иска, полагая, что применение к спорным правоотношениям норм о неосновательном обогащении, не основано на фактических обстоятельствах дела. Из имеющихся в деле доказательств следует, что истец перевел денежные средства ФИО6 и ООО «Экспертиза и безопасность» в счет погашения обязательств по договорам беспроцентного займа, заключенным указанными лицами с ФИО1, то есть по собственной инициативе, в отсутствие соглашения с указанными лицами и ФИО3 исполнил его долговое обязательство. Таким образом, действия истца должны быть квалифицированы как действия в чужом интересе без поручения (ст. 980 ГК РФ). В материалах дела отсутствуют доказательства того, что со стороны ФИО1 поступала просьба к ФИО3 об исполнении его обязательства перед третьими лицами, а равно отсутствуют доказательства наличия между ними иного соглашения. Учитывая, что истец ФИО3 и ответчик ФИО1 являются родными братьями, имеют общий бизнес, то истец не был лишен возможности получить одобрение ФИО1 на погашение имеющегося долга. При наличии соответствующего соглашения у ФИО1 могло возникнуть обязательство по возврату исполненного третьим лицам по сделкам. По этим основаниям полагает, что к спорным правоотношениям невозможно применение норм о неосновательном обогащении. Кроме того, отмечает, что суд не дал оценки тому обстоятельству, что поскольку ФИО1 признан банкротом, то при разрешении вопросов о правах и обязанностях должника, устанавливаемых в судебном порядке, подлежат применению повышенные стандарты доказывания. Обращает внимание, что в соответствии с п. 5 ст. 213.25 Закона о банкротстве с даты признания гражданина банкротом все права в отношении имущества, составляющего конкурсную массу, в том числе на распоряжение им, осуществляются только финансовым управляющим и не могут осуществляться гражданином лично; сделки, совершенные гражданином лично в отношении имущества, составляющего конкурсную массу, ничтожны. При таких обстоятельствах ФИО1 с 1 июня 2018 г. не имел самостоятельного права на одобрение сделок или иных юридических действий, которые касаются распоряжения его имуществом, в том числе сделок, направленных на увеличение его обязательств. Считает, что в результате неверной оценки обстоятельств по делу и неправильного применения норм материального права, судом сделан вывод о том, что действия истца по погашению долга ответчика перед третьими лицами в отсутствие соглашения между ними, однако при наличии возможности заключить соответствующее соглашение или получить одобрение таких действий, повлекли возникновение на стороне ФИО1 обязательств из неосновательного обогащения. Полагает, что фактически решение суда представляет собой принудительный перевод прав требования ФИО6 и ООО «Экспертиза и безопасность» к ФИО3 на основании судебного акта. В то же время в материалах дела отсутствуют доказательства заключения соглашения по переводу долга с ФИО1 на ФИО3 с вышеуказанными лицами. Также обращает внимание, что судом не дана оценка действительности договора купли-продажи и договоров беспроцентного займа, поскольку в соответствии с абз. 2 ч. 5 ст. 213.11 Закона о банкротстве в ходе реструктуризации долгов гражданина он может совершать сделки по приобретению, отчуждению имущества; по получению займов, уступке прав требования и переводу долга только с согласия финансового управляющего, однако в материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие, что договоры беспроцентного займа между ФИО1 и ФИО6, ООО «Экспертиза и безопасность» были заключены с предварительного письменного согласия финансового управляющего.

В судебное заседание апелляционной инстанции истец ФИО3, ответчик ФИО1, третьи лица ФИО6, ООО «Экспертиза и Безопасность», финансовый управляющий ФИО2 не явились, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежаще, с заявлением об отложении судебного заседания не обращались, в связи с чем судебная коллегия, руководствуясь ч. 3, 4 ст. 167, ч. 1, 2 ст. 327 ГПК РФ, считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции с учетом доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия находит решение подлежащим оставлению без изменения.

Как следует из материалов дела, определением Арбитражного суда Калининградской области от 18 октября 2016 года по делу № А21-7743/2016 принято к производству заявление АО «БКС-Инвестиционный Банк» о признании ФИО1 несостоятельным (банкротом).

Определением Арбитражного суда Калининградской области от 3 апреля 2017 года вышеуказанное заявление признано обоснованным, в отношении ФИО1 введена процедура банкротства - реструктуризации долгов сроком на 5 месяцев.

18 октября 2017 года между администрацией городского округа «Город Калининград» (продавцом) и (девятью покупателями): ФИО1, А.., Н.., Г.., Т.., И.., В.Э.Ф. был заключен договор купли-продажи земельного участка №, согласно которому в соответствии с п.п.6 п. 2 ст. 39.3, ст. 39.20 ЗК РФ продавец предоставил в общую долевую собственность за плату земельный участок с КН № общей площадью 4 876 кв.м, расположенный по адресу: <адрес> с разрешенным использованием «под многоуровневую парковку со встроенными торговыми помещениями, мойкой автомобилей и закусочной».

В соответствии с п. 1.1. договора и на основании п. 10 ст. 39.20 ЗК РФ в собственность «покупателя 1» (ФИО1) предоставляется 1139 кв.м (2336/10000 доли земельного участка), в собственность «покупателя 2» (А..) – 12 кв.м ( 25/10000 доли), «покупателя 3» ( Н..) – 31 кв.м (64/10000 доли), «покупателя 4» (Г..) – 74 кв.м (152/10000 доли), «покупателя 5» (Т. – 2015 кв.м. (4132/10000 доли), «покупателя 6» (И..) - 1006 кв.м (2063/10000 доли), «покупателя 7» (В.») – 145 кв. м (297/10000 доли), «покупателя 8» (Э.») – 214 кв. м (439/10000 доли), «покупателя 9» (ООО Ф.») – 240 кв.м (492/10000 доли).

На земельном участке расположен объект недвижимости, помещения в котором принадлежат покупателям на праве общей собственности: нежилое здание с КН № общей площадью 12318, 2 кв.м. по адресу: <адрес> (п. 1.4 договора).

Цена земельного участка установлена в соответствии с п. 2 ст. 39.4 ЗК РФ, п. 5 ст. 25 Закона Калининградской области от 21.12.2006 г. № 106 «Об особенностях регулирования земельных отношений на территории Калининградской области» в размере 1428870 руб. (п. 3.1. договора) и подлежит оплате в следующем порядке: «покупатель 1» (Ю. уплачивает 333784, 03 руб., «покупатель 2» ( А..) – 3572, 18 руб., «покупатель 3» ( Н..) – 9144, 77 руб., «покупатель 4» (Г..) – 21718, 82 руб., «покупатель 5» (Т. – 590409, 09 руб., «покупатель 6» (И..) - 294775, 88 руб., «покупатель 7» (В.») – 422437, 44 руб., «покупатель 8» (Э.») – 62727, 39 руб., «покупатель 9» (Ф.») – 70300, 40 руб.

Оплата цены земельного участка осуществляется покупателями путем перечисления денежных средств в указанных выше размерах на расчетный счет комитета муниципального имущества и земельных ресурсов администрации ГО «Город Калининград».

Согласно п. 9.1 договора право собственности на земельный участок возникает у покупателей с момента государственной регистрации права в УФРС по Калининградской области.

13 февраля 2018 года между Э.» и ФИО1 заключен договор беспроцентного целевого займа, на основании которого ООО «Э.» обязалось передать ФИО1 денежную сумму в размере 111 261 руб. 35 коп. путем производства безналичного платежа по реквизитам Управления Федерального казначейства по Калининградской области (Комитет муниципального имущества и земельных ресурсов администрации ГО «Город Калининград»), с обязательным указанием в реквизитах: оплата по договору купли-продажи № 257/2017-С от 18.10.2017 года за ФИО1. ФИО1 обязался возвратить сумму займа в срок не позднее 13 февраля 2019 года.

Также 13 февраля 2018 года между Т.. и ФИО1 заключен договор беспроцентного целевого займа, на основании которого Т.. обязался передать ФИО1 денежную сумму в размере 111 261 руб. 35 коп. путем производства безналичного платежа по реквизитам Управления Федерального казначейства по Калининградской области (Комитет муниципального имущества и земельных ресурсов администрации ГО «Город Калининград»), с обязательным указанием в реквизитах: оплата по договору купли-продажи № 257/2017-С от 18.10.2017 года за ФИО1. ФИО1 обязался возвратить сумму займа в срок не позднее 13 февраля 2019 года.

Во исполнение вышеуказанных обязательств за покупателя ФИО1 оплата его доли в праве на земельный участок на сумму 222522, 70 руб. произведена покупателями: Т. на основании платежного поручения № 531 от 19 февраля 2018 г. в размере 100 000 руб. и на основании платежного поручения № 551 от 22 февраля 2018 г в размере 11 261 руб. 35 коп.; Э.» - на основании платежного поручения № 32 от 28 февраля 2018 года в размере 111 261 руб. 35 коп.

Кроме того, в счет оплаты доли ФИО1 денежные средства в сумме 111 261 руб. 35 коп. были переведены на счет продавца В. на основании платежного поручения № 8 от 1 марта 2018 года

Таким образом, в срок по 1 марта 2018 г. включительно оплата доли ФИО1 по вышеуказанному договору купли-продажи полностью была произведена на общую сумму 333784, 03 руб. тремя покупателями (Т.., «Э.» и В.»).

26 марта 2018 года вышеуказанный договор купли-продажи зарегистрирован Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Калининградской области.

Решением Арбитражного суда Калининградской области от 01 июня 2018 года по делу № А21-7743/2016 ФИО1 признан несостоятельным (банкротом), введена процедура банкротства - реализация имущества гражданина.

Определением Арбитражного суда Калининградской области от 12 августа 2019 года по делу № А21-7743/2016 финансовым управляющим утверждена ФИО2

Определением Арбитражного суда Калининградской области от 21 января 2020 года по делу № А21-7743/2016 продлен срок процедуры реализации имущества гражданина в отношении ФИО1 до 1 июня 2020 года.

Согласно инвентаризационной описи, составленной финансовым управляющим ФИО1, в конкурсную массу имущества должника включены как вышеуказанная 2336/10000 доли в праве на земельный участок с КН № общей площадью 4 876 кв.м, так и принадлежащие ФИО1 доли в праве на 6 нежилых помещений, находящихся в здании с КН № общей площадью 12318, 2 кв.м, расположенном на данном земельном участке по адресу: <адрес>

Платежными поручениями от 11 февраля 2019 г. и от 21 августа 2019 г. подтверждается, что истец ФИО3 возвратил Э.» и Т.. денежные средства по договорам беспроцентного займа б/н от 13.02.2018 года за ФИО1 в размере 111 261 руб. 35 коп. (каждому), то есть всего 222522, 70 руб.

Принимая к производству данный спор и разрешая его по существу, суд правильно исходил из того, что предъявленные требования носят текущий характер и не подлежат рассмотрению в рамках дела о банкротстве ФИО1

Так, в соответствии с абз. 3 п.2 ст.213.11 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" с даты вынесения арбитражным судом определения о признании обоснованным заявления о признании гражданина банкротом и введении реструктуризации его долгов наступают следующие последствия: требования кредиторов по денежным обязательствам, об уплате обязательных платежей, за исключением текущих платежей, требования о признании права собственности, об истребовании имущества из чужого незаконного владения, о признании недействительными сделок и о применении последствий недействительности ничтожных сделок могут быть предъявлены только в порядке, установленном настоящим Федеральным законом. Исковые заявления, которые предъявлены не в рамках дела о банкротстве гражданина и не рассмотрены судом до даты введения реструктуризации долгов гражданина, подлежат после этой даты оставлению судом без рассмотрения.

Как разъяснено в п. 12 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 27.12.2016 г. № 62 «О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса РФ и Арбитражного процессуального кодекса РФ о приказном производстве», в силу абзаца второго пункта 1 статьи 63, абзаца второго пункта 1 статьи 81, абзаца восьмого пункта 1 статьи 94, абзаца седьмого пункта 1 статьи 126, абзаца третьего пункта 2 статьи 213.11, абзацев второго и третьего пункта 1 статьи 213.19 Федерального закона от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" с даты введения наблюдения, финансового оздоровления, внешнего управления, принятия решения о признании должника банкротом и открытия конкурсного производства или введения реализации имущества гражданина, с даты введения процедуры реструктуризации долгов гражданина и утверждения арбитражным судом плана реструктуризации долгов гражданина требования кредиторов по денежным обязательствам и требования об уплате обязательных платежей, за исключением текущих платежей, могут быть предъявлены только в рамках дела о банкротстве в порядке статей 71 или 100 Закона о банкротстве.

Из анализа приведенных норм следует, что с даты вынесения арбитражным судом определения о признании гражданина банкротом и введения процедуры банкротства – реализация имущества гражданина, требования кредиторов по денежным обязательствам, за исключением текущих платежей, могут быть предъявлены только в порядке, установленном названным законом.

Согласно п. 1 ст. 5 Закона о банкротстве под текущими платежами понимаются денежные обязательства, требования о выплате выходных пособий и (или) об оплате труда лиц, работающих или работавших по трудовому договору, и обязательные платежи, возникшие после даты принятия заявления о признании должника банкротом, если иное не установлено настоящим Федеральным законом.

Возникшие после возбуждения производства по делу о банкротстве требования кредиторов об оплате поставленных товаров, оказанных услуг и выполненных работ являются текущими.

Как разъяснено в п. 2 Постановления Пленума ВАС РФ от 23 июля 2009 года № 63 «О текущих платежах по денежным обязательствам в деле о банкротстве», по смыслу абзаца второго пункта 1 статьи 5 Закона текущими являются любые требования об оплате товаров, работ и услуг, поставленных, выполненных и оказанных после возбуждения дела о банкротстве, в том числе во исполнение договоров, заключенных до даты принятия заявления о признании должника банкротом.

Поскольку договор купли-продажи земельного участка между администрацией ГО «Город Калининград» и покупателями, одним из которых являлся ФИО1, был заключен 18 октября 2017 г., договоры беспроцентного займа между ФИО1 и Т.., Э.» были заключены 13 февраля 2018 г., то есть после возбуждения дела о банкротстве ФИО1, то исковые требования ФИО3 о взыскании с ФИО1 погашенной за него задолженности перед третьими лицами по указанным договорам беспроцентного займа на общую сумму 222522, 70 руб., носят текущий характер.

Из п. 3 Постановления Пленума ВАС РФ от 15.12.2004 г. № 29 (в ред. от 21.12.2017 г.) «О некоторых вопросах практики применения Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» следует, что требования кредиторов по текущим платежам не подлежат включению в реестр требований кредиторов. Кредиторы по текущим платежам при проведении соответствующих процедур банкротства не признаются лицами, участвующими в деле о банкротстве.

Из анализа приведенных норм в их совокупности следует, что на кредитора, имеющего право заявить к должнику-банкроту требование о взыскании текущих платежей, не возложена обязанность предъявления таких требований в порядке, предусмотренном ст.ст. 71, 100 Закона о банкротстве. Данные требования подлежат разрешению в общем порядке, установленном процессуальным законодательством.

Удовлетворяя исковые требования, суд исходил из того, что обязательство по оплате переданного по договору купли-продажи в общедолевую собственность 9 покупателей земельного участка в части, приходящейся на долю ФИО1, было произведено за него двумя другими покупателями Т.. и Э.» в счет исполнения заключенных между ними договоров целевого беспроцентного займа, однако поскольку в дальнейшем ФИО1 не вернул Т.. и Э.» полученные взаймы денежные средства, а за него это обязательство исполнил ФИО3, то пришел к верному выводу о том, что в результате таких действий у ФИО1, приобретшего в собственность 2336/10000 доли в праве на земельный участок с КН №, оплаченной третьими лицами за счет предоставленных ему взаймы денежных средств, и не возвращенных последним, возникло неосновательное сбережение собственных средств, в связи с чем, руководствуясь ст. 1102 ГК РФ, взыскал с ответчика в пользу ФИО3 погашенную задолженность по договорам беспроцентного займа на общую сумму 222522, 70 руб. в качестве неосновательного обогащения.

Вопреки доводам жалобы, такой вывод суда соответствуют установленным выше фактическим обстоятельствам дела.

Согласно п. 1 ст. 313 ГК РФ кредитор обязан принять исполнение, предложенное за должника третьим лицом, если исполнение обязательства возложено должником на указанное третье лицо.

Как прямо следует из п. 2.1 вышеуказанных договоров беспроцентного целевого займа от 13 февраля 2018 г., заключенных ФИО1 с Т.. и Э., займ предоставляется с целью оплаты доли ФИО1 по договору купли-продажи № 257/2017-С от 18.10.2017 г., а денежные средства перечисляются безналичным путем по указанным в нем реквизитам на счет комитета муниципального имущества и земельных ресурсов администрация ГО «Город Калининград» (л.д. 56, 58).

Поскольку ФИО1 поручил третьим лицам исполнить обязательство по оплате договора купли-продажи за него, и последние их исполнили надлежащим образом в соответствии с условиями заключенных договоров займа, то у ФИО1 возникла обязанность вернуть заемные средства займодавцам Т.. и Э.» в срок до 13 февраля 2019 года.

Однако, ввиду истечения сроков возврата займов и невыполнения ФИО1 обязательства по возврату займов, истец ФИО3 погасил задолженность последнего перед займодавцами Т.. и Э.».

Согласно п. 2 ст. 313 ГК РФ, если должник не возлагал исполнение обязательства на третье лицо, кредитор обязан принять исполнение, предложенное за должника таким третьим лицом, в следующих случаях: 1) должником допущена просрочка исполнения денежного обязательства; 2) такое третье лицо подвергается опасности утратить свое право на имущество должника вследствие обращения взыскания на это имущество.

К третьему лицу, исполнившему обязательство должника, переходят права кредитора по обязательству в соответствии со статьей 387 настоящего Кодекса (п. 5 ст. 313 ГК РФ).

Таким образом, в результате погашения истцом задолженности ФИО1 по договорам беспроцентного займа на основании п. 5 ст. 313, ст. 407 ГК РФ произошла замена лица в обязательстве в силу закона, к ФИО3 перешли права кредитора в соответствии со ст. 387 ГК РФ, объем которых определен ст. 384 ГК РФ, то есть право требовать возврата заемных средств на общую сумму 222522, 70 руб.

Вопреки утверждению в жалобе переход прав требования Т.. и Э.» к ФИО3 не является принудительным переводом долга ответчика к истцу посредством оспариваемого судебного решения. При этом ФИО6 и ООО «Экспертиза и Безопасность» привлечены к участию в деле в качестве третьих лиц и своих возражений по данному иску не высказали.

Кроме того, смена кредитора в заемном обязательстве прав должника ФИО1 не нарушает.

Из правовой позиции, приведенной в Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ № 4, утвержденном Президиумом Верховного Суда РФ 26.12.2018 г., следует, что суд не может отказать во включении в реестр требований кредиторов поручителя, признанного несостоятельным (банкротом), требования третьего лица, исполнившего основное обязательство в отсутствии возложения (подп. 1 п. 2 ст. 313 ГК РФ), со ссылкой на прекращение основного обязательства, поскольку в таком случае происходит замена в обязательстве прежнего кредитора на третье лицо (п. 5 ст. 313 ГК РФ). При этом третье лицо обладает правом на включение своего требования в реестр требований кредиторов как основного должника, так и поручителя.

Ссылка в жалобе на то, что спорные правоотношения регулируются п. 1 ст. 980 ГК РФ, как действия в чужом интересе без поручения, и, учитывая, что ФИО3 и ФИО1 являются родными братьями, истец имел возможность получить одобрение ФИО1 на погашение за него долгового обязательства по договорам займа, однако совершил данные действия, не получив такого одобрения, то в силу п. 1 ст. 983 ГК РФ они не влекут для ФИО1 обязанностей ни в отношении совершившего эти действия, ни в отношении третьих лиц, не может быть признана состоятельной.

Как предусмотрено п. 1 ст. 980 ГК РФ, действия без поручения, иного указания или заранее обещанного согласия заинтересованного лица в целях исполнения его обязательства должны совершаться исходя из очевидной выгоды или пользы и действительных или вероятных намерений заинтересованного лица и с необходимой по обстоятельствам дела заботливостью и осмотрительностью.

Если лицо, в интересе которого предпринимаются действия без его поручения, одобрит эти действия, к отношениям сторон в дальнейшем применяются правила о договоре поручения или ином договоре, соответствующем характеру предпринятых действий, даже если одобрение было устным ( ст. 982 ГК РФ).

Действия в чужом интересе, совершенные после того, как тому, кто их совершает, стало известно, что они не одобряются заинтересованным лицом, не влекут для последнего обязанностей ни в отношении совершившего эти действия, ни в отношении третьих лиц (п. 1 ст. 983 ГК РФ).

Если действия, непосредственно не направленные на обеспечение интересов другого лица, в том числе в случае, когда совершившее их лицо ошибочно предполагало, что действует в своем интересе, привели к неосновательному обогащению другого лица, применяются правила, предусмотренные главой 60 настоящего Кодекса (ст. 987 ГК РФ).

Из анализа приведенных норм следует, что действие лица в чужом интересе предполагает исполнение обязательства за другое лицо в целях и интересах последнего, то есть лицо исполняет чужое обязательство и не в отношении себя лично.

Вместе с тем, по договору купли-продажи земельного участка со множественностью лиц на стороне покупателя, в числе которых истец ФИО3, Т.., Э.» и др., последние производя оплату цены земельного участка, приходящейся на долю ФИО1 за счет предоставленного последнему займа, действовали в первую очередь в своих интересах, так как в противном случае, исходя из требований ст. 244 ГК РФ, переход права собственности в общедолевую собственность всех покупателей не смог бы состояться.

ФИО3 погасил займ за ФИО1 в связи с допущенным последним нарушением сроков исполнения денежного обязательства, что закону не противоречит.

Таким образом, вне зависимости от получения со стороны ФИО1 одобрения либо неодобрения на совершение действий ФИО3 по погашению за ФИО1 долгового обязательства, возникшего у последнего в целях и счет произведенной другими покупателями оплаты за него доли земельного участка, такие действия в силу приведенных выше положений ст. 313 ГК РФ, соответствовали взаимным интересам всех 9 лиц на стороне покупателя, привели к получению в общедолевую собственность земельного участка, и соответственно, повлекли для ФИО3 переход права требования к ФИО1 полученных взаймы денежных средств, и обязанность последнего компенсировать причиненные истцу убытки.

Кроме того, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о возможности применения к спорным правоотношениям норм о неосновательном обогащении.

Согласно п. 1 ст. 1102 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных ст. 1109 этого кодекса.

Правила, предусмотренные настоящей главой, применяются независимо от того, явилось ли неосновательное обогащение результатом поведения приобретателя имущества, самого потерпевшего, третьих лиц или произошло помимо их воли (п. 2 ст. 1102 ГК РФ).

В силу ст. 1103 ГК РФ, поскольку иное не установлено настоящим Кодексом, другими законами или иными правовыми актами и не вытекает из существа соответствующих отношений, правила, предусмотренные настоящей главой, подлежат применению также к требованиям одной стороны в обязательстве к другой о возврате исполненного в связи с этим обязательством.

В соответствии со ст. 1109 ГК РФ не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения: 1) имущество, переданное во исполнение обязательства до наступления срока исполнения, если обязательством не предусмотрено иное; 2) имущество, переданное во исполнение обязательства по истечении срока исковой давности; 3) заработная плата и приравненные к ней платежи, пенсии, пособия, стипендии, возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, алименты и иные денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средства к существованию, при отсутствии недобросовестности с его стороны и счетной ошибки; 4) денежные суммы и иное имущество, предоставленные во исполнение несуществующего обязательства, если приобретатель докажет, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства либо предоставило имущество в целях благотворительности.

Из приведенных правовых норм и разъяснений, данных в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 24.12.2014 г, следует, что для возникновения обязательств из неосновательного обогащения необходимо наличие совокупности следующих составляющих: 1) возрастание или сбережение имущества (неосновательное обогащение) на стороне приобретателя; 2) убытки на стороне потерпевшего; 3) убытки потерпевшего являются источником обогащения приобретателя (обогащение за счет потерпевшего); 4) отсутствие надлежащего правового основания для наступления вышеуказанных имущественных последствий. По делам о взыскании неосновательного обогащения на истца возлагается обязанность доказать факт приобретения или сбережения имущества ответчиком, а на ответчика - обязанность доказать наличие законных оснований для приобретения или сбережения такого имущества либо наличие обстоятельств, при которых неосновательное обогащение в силу закона не подлежит возврату.

Как указано выше, ФИО1 по договору купли-продажи приобрел долю земельного участка, право собственности на которую зарегистрировано за ним 26 марта 2018 г., однако оплату ее поручил произвести Т.. и Э.» за счет занятых у них по договорам займа денежных средств, которые не вернул, то есть сберег свои денежные средства, тогда как истец, погасив задолженность по двум договорам займа за полученное ФИО1 в свою собственность имущество, получил убыток в размере 222522, 70 руб.

При таких обстоятельствах возникновение у ФИО1 неосновательного обогащения за счет действий истца является очевидным.

Кроме того, и квалификация спорных правоотношений как вытекающих из действий в чужом интересе, на чем настаивает податель жалобы, предполагает применение Главы 60 ГК РФ, в случае если такие действия привели в неосновательному обогащению другого лица, что прямо закреплено в ст. 987 ГК РФ.

Довод жалобы о том, что договор купли-продажи земельного участка № 257/2017-С в нарушение абз. 2 ч. 5 ст. 213.11 Закона о банкротстве был заключен без предварительного согласия финансового управляющего, не влияет на правильность вышеуказанного вывода.

Действительно в силу абз. 2 ч. 4 ст. 213.11 Закона о банкротстве в ходе процедуры реструктуризации долгов гражданин может совершать только с выраженного в письменной форме предварительного согласия финансового управляющего сделки или несколько взаимосвязанных сделок: по приобретению, отчуждению или в связи с возможностью отчуждения прямо либо косвенно имущества, стоимость которого составляет более чем пятьдесят тысяч рублей, недвижимого имущества, ценных бумаг, долей в уставном капитале и транспортных средств.

В случае наличия разногласий по поводу совершения указанных сделок у гражданина и финансового управляющего они вправе обратиться за разрешением таких разногласий в арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве гражданина.

Из анализа приведенной нормы следует, что само по себе заключение договора по приобретению гражданином в собственность имущества без предварительного согласия финансового управляющего не является основанием для признания его ничтожным.

Договор купли-продажи земельного участка № 257/2017-С от 18 октября 2017 г. финансовым управляющим не оспорен, в установленном законом порядке недействительным не признан, напротив полностью исполнен сторонами, а полученная по нему в собственность ФИО1 доля в праве на земельный участок включена в конкурсную массу должника и выставлена финансовым управляющим на реализацию с торгов.

Кроме того, судебная коллегия обращает внимание, что договор купли-продажи земельного участка № 257/2017-С, как указано выше, заключен в соответствии с п.п.6 п. 2 ст. 39.3, ст. 39.20, п. 2 ст. 39.4 ЗК РФ, предусматривающими исключительное право лиц, являющихся собственниками зданий, сооружений, расположенных на земельных участках, на приобретение в собственность таких земельных участков без проведения торгов по цене, установленной органом государственной власти субъекта Российской Федерации.

Таким образом, вышеуказанный договор заключен с соблюдением требований Земельного кодекса РФ, цена земельного участка составляла 1428870 руб., что существенно ниже его кадастровой стоимости 9525800 руб. (л.д. 5), размер оплаты данной цены каждым из покупателей был определен исходя из размера передаваемой ему доли земельного участка, следовательно, совершение сделки на таких условиях являлось выгодным для покупателей и не могло нарушить права ФИО1

Принимая во внимание, что договоры беспроцентного целевого займа были заключены 13 февраля 2018 года с целью выполнения ФИО1 обязательств по вышеуказанному договору купли-продажи, судебная коллегия приходит к выводу о том, что получение по ним заемных средств не ухудшило имущественное положение должника и не привело к увеличению его финансовых обязательств. Напротив, за счет заемных средств ФИО1 приобретено имущество, включенное в последующем в конкурсную массу.

Ссылка в жалобе на п. 5 ст. 213.25 Закона о банкротстве, согласно которому с даты признания гражданина банкротом все права в отношении имущества, составляющего конкурсную массу, в том числе распоряжение им, осуществляются только финансовым управляющим от имени гражданина и не могут осуществляться им лично; сделки, совершенные гражданином лично (без участия финансового управляющего) в отношении имущества, составляющего конкурсную массу, ничтожны, не влияет на правильность вышеуказанных выводов.

Как указано выше, договор купли-продажи и договоры беспроцентного целевого займа были заключены до 1 июня 2018 года, то есть до признания ФИО1 банкротом. Кроме того, не имеется оснований квалифицировать данные договоры как распоряжение имуществом, составляющим конкурсную массу должника, поскольку именно в результате заключения и исполнения данных договоров у ФИО1 возникла собственность на долю земельного участка, включенную в дальнейшем в конкурсную массу.

Указание в жалобе на то, что после 1 июня 2018 года ФИО1 не имел права одобрять действия ФИО3 по погашению его заемного обязательства, является необоснованным, так как последнее не привело к увеличению его обязательства. Как указано судебной коллегией выше, в результате такого погашения произошла лишь перемена лиц в заемном обязательстве на стороне кредитора (вместо Т.. и Э.» новым кредитором стал ФИО3), однако само по себе это обстоятельство не повлекло увеличения его размера.

С учетом изложенного оснований для освобождения ФИО1 от обязанности компенсировать истцу ФИО3 убытки, понесенные им в связи с погашением долгового обязательства ФИО1, взятого последним с целью оплаты переданной в его собственность по договору купли-продажи доли земельного участка, не имеется.

Иные доводы апелляционной жалобы не могут быть признаны состоятельными, так как сводятся по существу к несогласию с выводами суда и иной оценке установленных по делу обстоятельств, направлены на иное произвольное толкование норм материального и процессуального права, что не отнесено статьей 330 ГПК РФ к числу оснований для отмены решения суда в апелляционном порядке.

При таких обстоятельствах решение, проверенное по доводам жалобы, отмене не подлежит.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Ленинградского районного суда г. Калининграда от 18 мая 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи