Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании 9 марта 2021 г. в г. Саранске гражданское дело по иску ФИО1 к Российской Федерации в лице Федеральной службы по труду и занятости о компенсации морального вреда по апелляционным жалобам истца ФИО1 и представителя ответчика Федеральной службы по труду и занятости ФИО2 на решение Октябрьского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 27 ноября 2020 г.

Заслушав доклад судьи Смелковой Г.Ф., судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия

установила:

ФИО1 обратился в суд с иском к руководителю Государственной инспекции труда в Республике Мордовия ФИО3 о компенсации морального вреда.

В обоснование требований указал, что 24 июля 2020 г. руководитель Государственной инспекции труда в Республике Мордовия ФИО4, игнорируя нормы общественной морали и нравственности, осознавая, что своим поведением причиняет душевные страдания, заставляя испытывать унижение, выразил в адрес истца оскорбления в нецензурной форме, что противоречат правилам поведения, принятым в обществе. Постановлением мирового судьи судебного участка №4 Ленинского района г. Саранска Республики Мордовия от 14 сентября 2020 г. по данному факту ФИО4 как должностное лицо признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 5.61 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ). Слова, высказанные ФИО4, истцом восприняты как оскорбление и унижение его чести и достоинства. До настоящего времени ФИО4 не принес истцу извинений за оскорбление его достоинства. Кроме того, от ФИО4 в адрес истца поступали угрозы, что повлекло нарушение нервной системы и сна истца.

По данным основаниям истец просил суд взыскать со ФИО4 в его пользу компенсацию морального вреда в размере 170 000 руб.

Определением Октябрьского районного суда г.Саранска Республики Мордовия от 13 ноября 2020 г. по ходатайству истца произведена замена ненадлежащего ответчика руководителя Государственной инспекции труда в Республике Мордовия ФИО4 на надлежащего Федеральную службу по труду и занятости (далее - Роструд); в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, к участию в деле привлечены Министерство финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Республике Мордовия, Государственная инспекция труда в Республике Мордовия и ФИО4

Решением Октябрьского районного суда г.Саранска Республики Мордовия от 27 ноября 2020 г. исковые требования ФИО1 удовлетворены частично. С Российской Федерации в лице Роструда в пользу ФИО1 взыскана компенсация морального вреда в размере 15 000 руб.

В апелляционной жалобе истец ФИО1 просит решение отменить и принять новое об удовлетворении иска в полном объеме. Считает взысканный размер компенсации морального вреда заниженным, не отвечающим характеру причиненных ему физических и нравственных страданий. По его мнению, определенный судом размер компенсации морального вреда оскорбляет его человеческое и гражданское достоинство; при этом суд не мотивировал причины снижения компенсации. Указывает, что до настоящего времени ему не принесены извинения, напротив, его ложно обвинили в употреблении спиртных напитков. Полагает, что судом не в полной мере учтены сведения о личности ФИО4 Считает, что суд неправомерно отказал в прослушивании в судебном заседании аудиозаписи телефонного разговора со ФИО4, где содержится прямое доказательство его недостойного поведения. Ссылается на публичность оскорбления истца. Считает, что при определении размера компенсации морального вреда недопустимо принимать во внимание размер назначенного административного штрафа, который в настоящее время к тому же увеличен. Ссылается на судебную практику по аналогичным делам.

Представитель ответчика Роструда ФИО2 в апелляционной жалобе просит решение суда отменить и принять новое об отказе в иске. Считает, что между истцом и ФИО4 возник межличностный конфликт. Выражает несогласие с заменой судом ответчика ФИО4 на Роструд. Обращает внимание на неадекватное, провокационное поведение истца. Считает, что истцом не доказан факт причинения ему физических и нравственных страданий вследствие исполнения руководителем Государственной инспекции труда в Республике Мордовия властно-административных полномочий, а также наличие причинно-следственной связи между исполнением должностных обязанностей ФИО4 и возникшим у истца моральным вредом. Указывает, что сотрудниками Государственной инспекции труда в Республике Мордовия в полном объеме были выполнены требования законодательства о порядке рассмотрения обращений граждан. Полагает, что взысканный судом размер компенсации морального вреда необоснованно завышен.

В судебное заседание представитель ответчика Роструда, представитель третьего лица Министерства финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Республике Мордовия, третье лицо ФИО4 и его представитель ФИО5 не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом, сведений о причинах неявки не представили, об отложении разбирательства дела не просили. Третье лицо ФИО4 представил заявление о рассмотрении дела в его отсутствие.

При таких обстоятельствах и на основании части третьей статьи 167 и статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) судебная коллегия находит возможным рассмотрение дела в отсутствие неявившихся лиц.

Явившийся в заседание суда апелляционной инстанции для представления интересов третьего лица Государственной инспекции труда в Республике Мордовия ФИО6 не допущен к участию в деле в качестве представителя на основании части третьей статьи 49 ГПК РФ, поскольку он не является адвокатом и им не представлен диплом о наличии высшего юридического образования или ученой степени по юридической специальности.

Проверив в соответствии со статьями 327 и 327.1 ГПК РФ законность и обоснованность решения суда, изучив материалы дела, доводы апелляционных жалоб, заслушав истца ФИО1, поддержавшего доводы своей апелляционной жалобы и возражавшего против доводов апелляционной жалобы ответчика, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно части 1 статьи 21 Конституции Российской Федерации достоинство личности охраняется государством и ничто не может быть основанием для его умаления. В случае нарушения каждый имеет право на защиту своей чести и доброго имени (часть 1 статьи 23 Конституции Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) предусмотрено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Нематериальные блага защищаются в соответствии с данным кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения (пункт 2 статьи 150 ГК РФ).

Абзац десятый статьи 12 ГК РФ в качестве одного из способов защиты гражданских прав предусматривает возможность потерпевшей стороны требовать компенсации морального вреда.

В соответствии со статьей 151 ГК РФ суд может возложить на нарушителя обязанность компенсации морального вреда, причиненного гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага.

Как следует из разъяснений, содержащихся в абзаце шестом пункта 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 г. № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц», на ответчика, допустившего высказывание в оскорбительной форме, унижающей честь, достоинство или деловую репутацию истца, может быть возложена обязанность компенсации морального вреда, причиненного истцу оскорблением (статьи 150, 151 ГК РФ).

Таким образом, действующее законодательство допускает возможность защиты чести и достоинства (доброго имени) гражданина путем заявления отдельного требования о компенсации морального вреда.

Из материалов дела следует, что вступившим в законную силу постановлением мирового судьи судебного участка №4 Ленинского района г. Саранска от 14 сентября 2020 г. руководитель Государственной инспекции труда в Республике Мордовия ФИО4 как должностное лицо признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 1 статьи 5.61 КоАП РФ, и ему назначено наказание в виде административного штрафа в размере 14 000 руб.

Из данного постановления следует, что 24 июля 2020 г. в период времени с 14 ч. 27 мин. до 14 ч. 44 мин. руководитель Государственной инспекции труда в Республике Мордовия ФИО4, находясь в служебном кабинете <№> в административном здании, расположенном по адресу: <адрес>, в ходе телефонного разговора по рабочему телефону, игнорируя нормы общественной морали и нравственности, а также осознавая, что своим поведением причиняет душевные страдания, заставляя испытывать унижение, высказал в адрес ФИО1 оскорбительные и нецензурные слова, а также слова и выражения, обозначающие антиобщественную, социально вредную деятельность, которые противоречат правилам поведения, принятым в обществе, унизив честь и достоинство ФИО1

Из объяснений ФИО1, изложенных в суде первой и апелляционной инстанций, а также в ходе рассмотрения дела об административном правонарушении в отношении руководителя Государственной инспекции труда в Республике Мордовия ФИО4 следует, что 24 июля 2020 г. истец, после полученной устной консультации от сотрудника Государственной инспекции труда в Республики Мордовия, приехал в административное здание инспекции для подачи обращения в защиту своих трудовых прав в связи с не выплатой ему окончательного расчета при увольнении. Из-за отказа сотрудников инспекции принять его обращение и поставить на нем соответствующую отметку, он по предоставленному ему работником инспекции номеру телефона позвонил руководителю инспекции ФИО4 для разрешения возникшего вопроса. Однако на просьбу истца спуститься к нему кого-либо из сотрудников и принять заявление, ФИО4, которого он ранее не знал, выразился в его адрес нецензурными, оскорбительными словами и выражениями в неприличной форме. При этом, в последующем к истцу спустилась сотрудница инспекции и приняла у него заявление, проставив отметку о его получении.

Запись телефонного разговора со ФИО4 истцом размещена в сети «Интернет» на канале «Ютуб» «Клара Цеткин» под хештегом «Ласковый» чиновник из Мордовии».

ФИО4 указанные обстоятельства не отрицал, при рассмотрении дела об административном правонарушении вина им была признана в полном объеме. При этом он пояснил, что заявление истцу предлагали оставить в соответствующей папке, однако, действуя провокационно, истец совершал звонки на номер телефона руководителя, настаивая на приеме его заявления непосредственно сотрудником инспекции.

Конституция Российской Федерации, в силу части первой статьи 17, которой в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией, одновременно устанавливает, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц (часть 3 той же статьи).

Приведенная выше статья 21 Конституции Российской Федерации устанавливает, что достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию.

В силу статьи 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Из анализа данных конституционных норм в их взаимосвязи следует, что право на выражение своего мнения не допускает употребление в нем оскорбительных выражений, унижающих защищаемое конституционными нормами достоинство личности каждого.

Оскорбительные выражения являются злоупотреблением правом на свободу слова и выражения мнения, в связи с чем, в силу статьи 10 ГК РФ, не допускаются.

В силу статьи 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В соответствии со статьей 151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 ГК РФ и статьей 151 ГК РФ.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 ГК РФ).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8 указанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации).

Разрешая спор, суд первой инстанции, правильно руководствуясь приведенными нормами права и разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, оценив имеющиеся в деле доказательства по правилам статьи 67 ГПК РФ, исходя из доказанности факта причинения истцу нравственных страданий, претерпеваемых ФИО1 вследствие высказывания должностным лицом оскорбительных, унижающих честь и достоинство истца слов и выражений, пришел к выводу о наличии оснований для взыскания с Российской Федерации в лице Роструда компенсации морального вреда.

Оценивая доводы ответчика о том, что взыскание компенсации морального вреда с Роструда не основано на законе, судебная коллегия отмечает, что при определении по делу надлежащего ответчика судом первой инстанции правильно применены положения статей 1069, 1070 ГК РФ, пункта 3 статьи 125 ГК РФ, статьи 6, подпункта 1 пункта 3 статьи 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации и Положения о Роструде, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 30 июня 2004 г. №324.

В этой связи, суд правомерно определил к взысканию с Роструда как главного распорядителя бюджетных средств, предусмотренных на содержание Государственной инспекции труда в Республике Мордовия, компенсацию морального вреда, причиненного руководителем инспекции.

Утверждения ответчика о том, что оскорбления, высказанные ФИО4 в адрес истца, не связаны с исполнением им как руководителем Государственной инспекции труда в Республике Мордовия его должностных обязанностей, а были человеческой реакцией, вызванной психотравмирующей обстановкой, спровоцированной телефонными звонками истца, отклоняются как несостоятельные. Оскорбления лично ФИО1 ФИО4 нанес непосредственно при исполнении своих должностных обязанностей, представляя интересы государства в лице Роструда.

Между тем, замещая должность руководителя Государственной инспекции труда в Республике Мордовия ФИО4 должен был руководствоваться общими принципами служебного поведения государственных служащих, установленных нормативно-правовыми актами, регулирующими государственную гражданскую службу, в том числе он был обязан тщательно следить за каждым своим словом и поступком, проявлять большую степень терпимости, уважать честь и достоинство граждан, не допускать оскорбления вне зависимости от ситуации.

В силу принципов, закрепленных в Федеральном законе от 27 июля 2004 г. №79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации», а также в Указе Президента Российской Федерации от 12 августа 2020 г. №885 «Об утверждении общих принципов служебного поведения государственных служащих», государственные служащие, осознавая ответственность перед государством, обществом и гражданами призваны проявлять корректность и внимательность в обращении с гражданами и должностными лицами; избегать конфликтных ситуаций, способных нанести ущерб их репутации или авторитету государственного органа.

Данными принципами ФИО4 обязан был руководствоваться как должностное лицо и руководитель государственной организации,

Доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что между сторонами возник межличностный конфликт, были предметом оценки суда первой инстанции и обоснованно отклонены, поскольку материалы дела не содержат сведений и доказательств о личных взаимоотношениях между ФИО1 и ФИО4

То, что истец неоднократно совершал телефонные звонки руководителю Государственной инспекции труда в Республике Мордовия в целях надлежащего принятия его обращения не свидетельствует о возникновении личных отношениях между истцом и ФИО4 в том смысле, который определил законодатель для признания конфликта обоюдным и возникшим из личных мотивов и побуждений.

При рассмотрении дела об административном правонарушении в отношении ФИО4, последним было признано, что он не знаком с ФИО1, обращение ФИО1 в Государственную инспекцию труда в Республике Мордовия было инициировано нарушением трудовых прав истца, за восстановлением которых он и обратился в инспекцию, а не в связи с личными проблемами, которые адресованы непосредственно ФИО4

Исполнение функции по принятию обращений граждан сотрудниками Государственной инспекции труда в Республике Мордовия является их должностными обязанностями, что свидетельствует об осуществлении властно-административных действий со стороны ФИО4

Доводы Роструда о том, что не доказан факт причинения истцу физических и нравственных страданий, понесенных им вследствие исполнения руководителем Государственной инспекции труда в Республике Мордовия властно-административных полномочий, а также наличие причинно-следственной связи между исполнением должностных обязанностей ФИО4 и возникшим моральным вредом, не могут быть приняты во внимание, поскольку факт причинения вреда истцу установлен судом и подтвержден материалами дела.

Оценив представленные сторонами доказательства, суд пришел к обоснованному выводу о том, что фактические обстоятельства, при которых ФИО1 нанесены оскорбления, объективно причинили истцу физические и нравственные страдания вследствие нарушения его личных неимущественных прав.

Утверждение о том, что истец не обосновал размер заявленной к взысканию компенсации морального вреда, не может служить основанием для отказа в удовлетворении иска, поскольку в рамках полномочий, предоставленных статьей 1101 ГК РФ, суд самостоятельно устанавливает степень причиненных истцу нравственных страданий.

Иные доводы апелляционной жалобы ответчика фактически сводятся к несогласию с выводами суда и не содержат указаний на обстоятельства и факты, которые не были проверены или учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения решения по существу спора, влияли на обоснованность и законность судебного решения, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, не могут служить основанием для отмены решения суда.

Вместе с тем, определяя размер компенсации морального вреда в сумме 15 000 руб., судебная коллегия находит, что суд первой инстанции не в полной мере учел фактические обстоятельства дела и разъяснения, изложенные в абзаце шестом пункта 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» и пунктах 2, 8 указанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10, не достаточно обратил внимание на характер нанесенных истцу оскорблений, обстоятельства, при которых данные оскорбления были нанесены, поведение должностного лица при исполнении властно- административных полномочий, противоречащее правилам поведения, принятым в обществе, не принесение извинений ФИО4 истцу в связи с нанесенными оскорблениями, что привело к неверной оценке степени тяжести перенесенных истцом страданий в связи с нарушением его личных неимущественных прав.

При таких обстоятельствах, полагая размер присужденной истцу компенсации несоразмерным перенесенным им нравственным страданиям, степени вины ответчика, не отвечающим принципам разумности и справедливости, принципам конституционной ценности достоинства личности (статьи 21 и 53 Конституции Российской Федерации), судебная коллегия, учитывая степень и глубину нравственных переживаний истца, объем негативных последствий для него в связи с нанесенными должностным лицом, к которому он обратился за защитой своих нарушенных трудовых прав, оскорблений в нецензурной форме, исходя из соблюдения баланса частных и публичных интересов, находит необходимым решение суда первой инстанции изменить, увеличив размер компенсации морального вреда в пользу истца ФИО1 до 45 000 руб.

По мнению судебной коллегии, такой размер компенсации позволит максимально возместить причиненный моральный вред истцу, не допустив при этом неосновательного обогащения потерпевшего, соответствует требованиям разумности и справедливости.

При том судебная коллегия полагает, что суд первой инстанции обоснованно не принял во внимание доводы истца о его публичном оскорблении, поскольку телефонный разговор между истцом и ФИО4 размещен в сети «Интернет» самим ФИО1

Отклоняются судебной коллегий и доводы апелляционной жалобы о том, что при определении размера компенсации морального вреда было необходимо принять во внимание и данные о личности ФИО4, а именно размещенные в средствах массовой информации сведения о превышении ФИО4 должностных полномочий при исполнении обязанностей руководителя Государственной инспекции труда в Республике Мордовия оформлением материальной помощи на своих подчиненных на протяжении нескольких лет и использовании им данных средств в личных нуждах, поскольку данные обстоятельства не имеют правового значения при рассмотрении настоящего спора.

Довод апелляционной жалобы истца о том, что судом первой инстанции не были заслушана аудиозапись, содержащая оскорбления в адрес истца, отмену или изменение обжалуемого решения не влечет. Ходатайство о прослушивании аудиозаписи разговора от 24 июля 2020 г., состоявшегося между ФИО1 и ФИО4, судом первой инстанции было рассмотрено и обоснованно отклонено, поскольку ответчик данную запись не оспаривал, подтвердил ее подлинность и факт выражения оскорбительных и нецензурных слов в адрес истца.

Оснований для взыскания компенсации морального вреда в указанном истцом размере судебная коллегия не усматривает.

Других доводов апелляционная жалоба истца по существу не содержит.

Нарушений судом норм процессуального права, являющихся в соответствии с положениями части четвертой статьи 330 ГПК РФ основанием для отмены решения суда первой инстанции вне зависимости от доводов апелляционной жалобы, не установлено.

Руководствуясь пунктом 2 статьи 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия

определила:

решение Октябрьского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 27 ноября 2020 г. изменить.

Взыскать с Российской Федерации в лице Федеральной службы по труду и занятости в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в размере 45 000 (сорок пять тысяч) рублей.

Апелляционную жалобу представителя ответчика Федеральной службы по труду и занятости ФИО2 оставить без удовлетворения.

Председательствующий Л.Д. Стариннова

Судьи И.П. Назаркина

Г.Ф. Смелкова

Мотивированное апелляционное определение составлено 11 марта 2021 г.

Судья Г.Ф. Смелкова