Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе истца ФИО1 на решение Заволжского районного суда города Твери от 9 ноября 2021 года, которым постановлено:

«в удовлетворении заявленных исковых требований ФИО1 к Управлению Федерального казначейства по Тверской области, Министерству финансов Российской Федерации, Министерству внутренних дел Российской Федерации о взыскании материального ущерба отказать».

Судебная коллегия

установила:

ФИО1 обратился в суд с иском к Управлению Федерального казначейства по Тверской области о взыскании 1 362 527 рублей 23 копеек в счет возмещения ущерба, причиненного незаконными действиями Бельского пункта полиции МО МВД России «Нелидовский».

В основании иска указал, что 14 октября 2019 года следователем группы по обслуживанию Бельского пункта полиции СО МВД России «Нелидовский» возбуждено уголовное дело № 11901280042000064 по признакам преступления, предусмотренного частью 3 статьи 260 Уголовного кодекса Российской Федерации, по факту рубки деревьев хвойных пород на земельном участке сельскохозяйственного назначения с кадастровым номером <данные изъяты>, расположенного примерно в 3100 м по направлению на восток от с. Кавельщино Бельского района Тверской области.

В ходе осмотра места происшествия и дальнейшего расследования уголовного дела установлено, что в период с 6 мая 2019 года по 13 сентября 2019 года осуществлена рубка деревьев хвойных пород общим объемом 545,74 куб.м. Указанный объем деревьев изъят следователем в ходе осмотра места происшествия и позднее приобщен к материалам уголовного дела в качестве доказательства. Предварительное расследование по уголовному делу осуществлялось до 26 мая 2020 года, когда постановлением начальника СО МВД России «Нелидовский» было вынесено постановление об отмене постановления о возбуждении уголовного дела, а материал проверки направлен на новое рассмотрение.

В ходе производства по материалу проверки и расследования уголовного дела следователю предоставлены документы, подтверждающие, что земельный участок с кадастровым номером <данные изъяты> принадлежит на праве собственности ФИО1, который в рамках полномочий собственника осуществлял расчистку принадлежащего ему земельного участка. На 2019 год, как и на сегодняшний день, никаких ограничений на использование и распоряжение древесно-кустарниковой растительностью, расположенной на земельных участках сельскохозяйственного назначения, принадлежащих на праве собственности физическим лицам, действующее законодательство не устанавливает. Истец, как полноправный собственник земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты>, имел полное право использовать древесно-кустарниковую растительность, произраставшую на принадлежащем ему земельном участке, в том числе для извлечения прибыли с последующей ее продажи, что и являлось основной целью деятельности истца. Ни в период предварительного расследования, ни в последующем, ни в настоящий момент изъятая древесина истцу не возвращена.

В июне 2021 года в ходе осмотра территории, где была складирована изъятая древесно-кустарниковая растительность, обнаружить ее не удалось. Со слов следователя, осуществлявшего предварительное расследование, у отдела полиции не имеется организационных и технических возможностей осуществлять хранение и охрану такого объема вещественных доказательств, где сейчас находится древесно-кустарниковая растительность следователю не известно. Древесина является товаром, который в условиях, не обеспечивающих соответствующий температурный режим и режим влажности, подвергается порче, воздействию грибков (плесени), гниению на открытом воздухе, утрачивает свою товарную стоимость и ценность для производства качественных пиломатериалов, обесценивается. Следствием не были обеспечены условия хранения такой большой партии древесины. При этом истец лишен возможности владеть, пользоваться и распоряжаться ею, то есть лишен права собственности. На сегодняшний момент истцу, как со слов следователя, так и по результатам осмотра местности, где хранилось его имущество, известно, что органом предварительного следствия не только не сохранено вещественное доказательство - изъятая древесина, с сохранением ее свойств и признаков, но и утрачена полностью, чем нанесен имущественный ущерб истцу.

Таким образом, своим незаконным бездействием при хранении вещественных доказательств орган следствия причинил прямой имущественный ущерб истцу. Истец, учитывая небольшой срок хранения уже спиленной древесно-кустарниковой растительности, планировал осуществить ее реализацию в ноябре 2019 года, когда устанавливается достаточно низкая температура для ее эффективной перевозки (промерзание грунта для подъезда тяжелого транспорта). Согласно сведениям территориального органа Федеральной службы государственной статистики по Тверской области цены производителей промышленных товаров по ЦФО РФ на лесоматериалы круглые хвойных пород для распиловки в ноябре 2019 года составили 2 496 рублей 66 копеек.

Расчет ущерба: 2 496 рублей 66 копеек (стоимость за куб.) х 545,74 (объем изъятого) = 1 362 527 рублей 23 копейки. Учитывая, что вред причинен в результате бездействия органов полиции региональной подчиненности, истец предъявил иск к Управлению Федерального казначейства по Тверской области.

В ходе судебного разбирательства к участию в деле в качестве соответчиков привлечены Министерство финансов Российской Федерации и МВД России, в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, - УМВД России по Тверской области, Прокуратура Тверской области, МО МВД России «Нелидовский», старший следователь группы по обслуживанию Бельского пункта полиции СО МО МВД России «Нелидовский» ФИО2, территориальное управление Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Тверской области.

Истец ФИО1, надлежаще извещенный о времени и месте судебного заседания, в суд не явился.

В судебном заседании представители истца Занегин Д.А. и ФИО3 исковое требование поддержали по основаниям, изложенным в иске.

Представитель ответчика - Министерства внутренних дел Российской Федерации и третьего лица - Управления Министерства внутренних дел по Тверской области ФИО4 в судебном заседании иск не признала и поддержала письменные возражения, из которых следует, что 13 сентября 2019 года МО МВД России «Нелидовский» зарегистрировано заявление директора ООО «Вельский Леспромсервис» ФИО5 о самовольной порубке сырорастущего леса в Верховском участковом лесничестве квартал 153 и Шапковском участковом лесничестве квартал 48 (КУСП № 3491).

Кроме того, 13 сентября 2019 года в ходе осмотра дознавателем участка лесного массива квартала 153 Верховского участкового лесничества и участка местности за д. Кавельщино Бельского района в направлении д. Петелино Бельского района обнаружены штабели древесины хвойных пород. Осуществлялась фотосъемка, изъяты три спила с пней деревьев хвойных пород. Древесина с мест происшествия не изымалась. По запросу начальника полиции МО МВД России «Нелидовский» ГКУ «Западнодвинское лесничество Тверской области» осуществлен расчет ущерба, причиненного незаконной рубкой деревьев на землях сельскохозяйственного назначения, из которого следует, что осуществлена порубка 545,74 куб.м древесины.

Как следует из материалов уголовного дела № 11901280042000064, вопреки доводам искового заявления ФИО1, древесина хвойных пород деревьев объемом 545,74 куб.м сотрудниками полицаи не изымалась и вещественным доказательством по уголовному делу не признавалась. Учитывая изложенное, сотрудниками МО МВД России «Нелидовский» не допущено незаконного бездействия по ненадлежащему хранению вещественных доказательств, и материальный ущерб истцу не причинен. Поскольку в силу статей 12, 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации для взыскания суммы вреда истец должен доказать незаконность действий (бездействия) должностных лиц, наличие и размер причиненного вреда, а также наличие прямой причинной связи между указанными незаконными действиями должностных лиц и причиненным ему вредом, ответственность за причинение вреда у государства возникает только в случае, если действие или бездействие органа государственной власти и управления, которыми был причинен вред, не соответствовали закону.

Учитывая обстоятельства рассматриваемого дела, заявленный истцом к взысканию ущерб не может рассматриваться в качестве вреда, причиненного гражданину в результате незаконной деятельности органов предварительного следствия, поскольку указанное истцом имущество вещественным доказательством не признавалось. Соответственно, Министерство внутренних дел Российской Федерации не может являться надлежащим ответчиком по заявленным требованиям.

Из материалов уголовного дела следует, что изъятая 13 сентября 2019 года с места происшествия древесина в количестве 17,51 куб.м возвращена ФИО1, однако из общего количества порубленной древесины объемом 545,74 куб.м, по факту которой возбуждено уголовное дело, не исключены 17,51 куб.м. Также материалы уголовного дела содержат показания свидетеля ФИО8, который указал, что в период с 10 по 12 сентября 2019 года он ежедневно отгружал по 37 куб.м древесины на автомашину «ДАВ» белого цвета из штабелей, впоследствии осмотренных следователем. Кроме того, как следует из пояснений старшего следователя МО МВД России «Нелидовский» ФИО2, определение общего объема спиленной древесины производилось представителями ГКУ «Западнодвинское лесничество Тверской области» непосредственно на участке лесного массива по пням, а объем штабелей древесины, обнаруженных на месте происшествия 13 сентября 2019 года, не измерялся. Из материалов уголовного дела не усматривается какого-либо бездействия со стороны старшего следователя ФИО2, поскольку все ходатайства ФИО1 своевременно были рассмотрены, а в постановлениях указанного должностного лица изложены мотивы принятых им процессуальных решений. Постановления вынесены надлежащим должностным лицом в пределах предоставленной ему компетенции, о результатах истец уведомлен.

Обнаруженные 13 сентября 2019 года в ходе осмотра следователем участка лесного массива квартала 153 Верховского участкового лесничества и участка местности за д. Кавельщино Бельского района в направлении д. Петелино Бельского района штабели древесины хвойных пород не изымались, в качестве вещественных доказательств в порядке статьи 81 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации не признавались, каких-либо документов относительно порядка хранения осмотренного имущества не выносилось. Стороной истца не представлено доказательств возникновения у должностных лиц МО МВД России «Нелидовский» обязанности по осуществлению процессуальных мероприятий с имуществом, не признанного вещественным доказательством.

Истец ФИО1 при расследовании уголовного дела № 11901280042000064 имел статус свидетеля. Согласно пункту 5 части 1 статьи 56 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации свидетель вправе заявлять ходатайства и приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания, органа дознания, следователя, прокурора и суда. Из пояснений представителя истца в судебных заседаниях по настоящему делу следует, что с какими-либо жалобами на действия (бездействие) старшего следователя ФИО2 в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законодательством, ФИО1 не обращался. При этом требования ФИО1 о причинении имущественного ущерба фактически основаны на его несогласии с процессуальным поведением старшего следователя ФИО2 в связи с производством по уголовному делу и принятых в ходе его процессуальных решений и совершенных действий в рамках уголовно-процессуального закона.

Следует принять во внимание, что ФИО1,. являясь собственником спиленной на его участке древесины, в отсутствие каких-либо законных ограничений в отношении данного имущества, зная о его местонахождении с октября 2019 года, не был лишен возможности владеть, пользоваться и распоряжаться срубленной древесиной по своему усмотрению с соответствующим уведомлением старшего следователя ФИО2 Доказательств того, что истец обращался к следователю по вопросу вывоза штабелей древесины, и ему было отказано в этом, материалы дела не содержат. При отсутствии допустимых и относимых доказательств того, что со стороны должностного лица МО МВД России «Нелидовский» - старшего следователя ФИО2 имело место совершение незаконных, противоправных, виновных действий (бездействия), в результате которых истцу причинен материальный ущерб, правовые основания для удовлетворения требования ФИО1 о возмещении ущерба отсутствуют.

Ответчик Министерство финансов Российской Федерации, надлежаще извещенный о времени и месте рассмотрения дела, своего представителя в суд не направил.

В отзыве на исковое заявление ответчик просил суд отказать истцу в удовлетворении заявленного к Министерству финансов Российской Федерации иска по следующим основаниям.

В силу подпункта 100 пункта 11 Положения о Министерстве внутренних дел Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 21 декабря 2016 года № 699 «Об утверждении Положения о Министерстве внутренних дел Российской Федерации и Типовой положения о территориальном органе Министерства внутренних дел Российской Федерации по субъекту Российской Федерации», МВД России в рамках реализуемой компетенции осуществляет функции главного распорядителя и получателя средств федерального бюджета, а также бюджетные полномочия главного администратора доходов бюджетов бюджетной системы Российской Федерации, администратора источников финансирования дефицита федерального бюджета. Таким образом, МВД России осуществляет функции главного распорядителя бюджетных средств. Министерство финансов Российской Федерации не является надлежащим ответчиком по данному делу. Надлежащим ответчиком по данному делу является Российская Федерация в лице Министерства внутренних дел Российской Федерация.

Исходя из анализа положений статей 16, 1064, 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, взыскание убытков возможно при наличии совокупности следующих юридически значимых обстоятельств: факта наличия убытков, их размера, вины причинителя вреда, противоправности действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должных лиц этих органов, причинно-следственной связи между допущенными нарушениями и наступившими последствиями. Недоказанность одного из названных условий влечет за собой отказ в удовлетворении исковых требований.

Согласно пункту 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положении раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации). Истцом не доказана вина привлекаемых в качестве ответчиков Управления Федерального казначейства по Тверской области, Министерства финансов Российской Федерации, что влечет за собой отказ в удовлетворении исковых требований ФИО1 к указанным ответчикам.

Вместе с тем противоправность действий сотрудников полиции подтверждается постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела на основании пункта 1 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием события преступления, вынесенным 5 июня 2020 года следователем группы по обслуживанию Бельского пункта полиции СО МЕД России «Нелидовский». Минфин России считает, что при отсутствии вины указанных ответчиков субъектом, обязанным возместить вред по правилам статьи 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, и, соответственно, ответчиком по предъявленному иску является Российская Федерация, от имени которой в суде выступает главный распорядитель бюджетных средств по ведомственной принадлежности тех государственных органов (должностных лиц), в результате незаконных действий (бездействия) которых физическому или юридическому лицу причинен вред (пункт 3 статьи 125 Гражданского кодекса Российской Федерации, статья 6, подпункт 1 пункта 3 статьи 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации), согласно разъяснениям пункта 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 мая 2019 года № 13 «О некоторых вопросах применения судами норм Бюджетного кодекса Российской Федерации, связанных с исполнением судебных актов по обращению взыскания на средства бюджетов бюджетной системы Российской Федерации».

Представитель ответчика – Управления федерального казначейства по Тверской области при надлежащем извещении о времени и месте судебного заседания в суд не явился, представил отзыв, из которого следует, что совместным приказом Министерства финансов Российской Федерации № 114н и Федерального казначейства № 9н от 25 августа 2006 года «О порядке организации и ведения работы по представлению в судебных органах интересов Министерства финансов Российской Федерации и интересов Правительства Российской Федерации в случаях, когда их представление поручено Министерству финансов Российской Федерации» на управления Федерального казначейства по субъектам Российской Федерации (за исключением Управления федерального казначейства по г. Москве) возложена обязанность представлять в судебных органах интересы Министерства, интересы Российской Федерации и интересы Правительства Российской Федерации в случаях, когда их представление поручено Министерству финансов Российской Федерации. Таким образом, при рассмотрении в судах исковых заявлений о возмещении вреда, причиненного гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов за счет казны Российской Федерации, чьи интересы представляет Министерство финансов Российской Федерации, Управление Федерального казначейства по субъекту Российской Федерации не является самостоятельным ответчиком, оно лишь представляет интересы казны Российской Федерации на основании доверенности, выданной Министерством финансов Российской Федерации. Управление Федерального казначейства по Тверской области организует свою деятельность в соответствии с Положением об Управлении Федерального казначейства по Тверской области, утвержденным приказом Федерального казначейства от 27 декабря 2013 года № 316, согласно которому основной задачей деятельности Управления является кассовое обслуживание исполнения бюджетов бюджетной системы Российской Федерации на территории Тверской области. Управлением Федерального казначейства по Тверской области в отношении истца незаконных действий не производилось, поэтому возмещение ущерба, причиненного в результате неправомерных действий (бездействия) должностных лиц органов полиции, не может осуществляться за счет Управления Федерального казначейства по Тверской области. В действующем законодательстве отсутствуют правовые нормы, позволяющие возмещать ущерб, причиненный государственными органами, а также их должностными лицами, за счет территориальных органов Федерального казначейства. Следовательно, Управление Федерального казначейства по Тверской области является ненадлежащим ответчиком по настоящему делу и не несет ответственности за причинение ущерба ФИО1

Представитель третьего лица - МО МВД России «Нелидовский» ФИО9 в судебном заседании возражала против удовлетворения заявленного иска, полагая, что в ходе расследования по уголовному делу следователем ФИО2 приняты исчерпывающие меры по установлению собственника данной пилорамы. Штабеля древесины, которые были осмотрены в ходе осмотра места происшествия, следователем ФИО2 надлежащим образом были опечатаны с указанием способа опечатки в протоколе, что не противоречит нормам Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Следователем ФИО2 было предложено истцу принять меры по обмеру древесины и помещению ее на ответственное хранение, что не нарушает прав истца. Таким образом, действия следователя были законны и обоснованы, не противоречили нормам Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. В данном случае права истца не были нарушены, уголовное дело было возбуждено по факту в соответствии с требованиями действующего законодательства Российской Федерации.

Истец по уголовному делу допрашивался в качестве свидетеля, в его присутствии произведен осмотр места происшествия. Следователем составлен соответствующий протокол, от присутствующих при составлении протокола лиц - истца и его представителя замечаний относительно протокола не поступило. Опечатывание древесины происходило в присутствии истца и его представителя.

Представитель третьего лица - прокуратуры Тверской области ФИО10 просил суд отказать истцу в удовлетворении заявленного требования и поддержал письменный отзыв на исковое заявление, доводы которого повторяют позицию стороны ответчика по делу.

Третье лицо - старший следователь группы по обслуживанию Бельского пункта полиции СО МО МРД России «Нелидовский» ФИО2, надлежаще извещенная о времени и месте судебного разбирательства, в судебное заседание не явилась, представила отзыв, в котором просила в удовлетворении иска ФИО1 отказать.

В отзыве отмечается, что в ходе осмотра места происшествия ею совместно с собственником земельного участка ФИО1 и его защитником зафиксировано наличие штабеля древесины, при этом обмер древесины не производился ввиду отсутствия технической возможности и специалистов. С ФИО1 достигнута договоренность, что он, как собственник земельного участка, организует вывозку древесины в ближайшее время, проинформировав ее о конкретном месте хранения, а при погрузке будет произведен обмер древесины. Таким образом, древесина ввиду ее большого объема и габаритов не изымалась, было произведено только ее опечатывание с целью уточнения количества деревьев в каждом складированном штабеле (на момент осмотра было установлено несколько штабелей - куч с разным количеством древесины) для удобства проведения последующего обмера. Опечатывание произведено путем закрепления пояснительной записки скотчем к одному из деревьев в одном штабеле, где было отражено количество находящихся в определенном штабеле бревен. Таким образом, путем сложения цифр в пояснительных записках можно было определить общее количество бревен, которые ФИО1 должен был обмерить и вывезти в место хранения. Истец ФИО1, являющийся собственником земельного участка, самостоятельно изъявил желание вывезти древесину, обмерить ее и в дальнейшем взять древесину к себе на ответственное хранение. Ему в этом не было отказано, однако от него требовалось представить документы о месте хранения вывезенной древесины. На момент осмотра ФИО1 заверил ее, что вывозка древесины будет организована в ближайшее время, при этом она разъяснила ФИО1, что древесина в рамках дела не изъята, и ее охрану должен осуществлять непосредственно собственник земельного участка. ФИО1 пояснил, что сам договорится с людьми из д. Кавельщино об охране древесины. Кроме того, она объяснила ФИО1, что в случае отказа забрать древесину вопрос о месте ее хранения будет разрешен в рамках расследования уголовного дела непосредственно с руководством Бельского пункта полиции МО МВД России «Нелидовский». ФИО1 уверил, что лично будет производить вывозку древесины и, соответственно, обеспечит ее сохранность, о чем она доложила начальнику Бельского пункта полиции подполковнику полиции ФИО11

В дальнейшем на протяжении длительного времени, насколько ей известно, ФИО1 не предпринимал мер к сохранности и вывозке штабелей древесины, в результате чего, с его слов, в настоящее время древесина, оставленная на месте происшествия, отсутствует. Она неоднократно осуществлялись звонки ФИО1 и его защитнику с предложением представить документы и осуществить вывозку древесины, однако сторона истца ссылалась на плохую погоду и отсутствие специалистов по обмеру. Кроме того, согласно материалам уголовного дела предметы, действительно признанные вещественными доказательствами: автомобиль марки «УРАЛ», государственный номер <данные изъяты>, с прицепом <данные изъяты>, возвращены их владельцу свидетелю ФИО12 на ответственное хранение, а штабель древесины в количестве 54 шт. породы ель общим объемом 17,51 куб.м, находящейся в прицепе <данные изъяты>, автомашины «УРАЛ», государственный номер <данные изъяты>, возвращен свидетелю по уголовному делу ФИО1 на ответственное хранение.

Более того, согласно показаниям свидетеля по уголовному делу ФИО1 после приобретения указанного участка земли в собственность он решил произвести его очистку от деревьев и кустарников практически по всей территории и после этого, смотря уже на состояние земли, хотел планировать выращивание рапса либо завести фермерское хозяйство. При этом в исковом заявлении ФИО1 указывает, что основной целью его деятельности являлось извлечение прибыли от продажи древеснокустарниковой растительности, произрастающей на принадлежащем ему земельном участке.

Также следует отметить, что согласно показаниям свидетеля по уголовному делу ФИО8 10 сентября 2019 года в дневное время к штабелю древесины, складированной в месте, где она была осмотрена следователем, подъехала автомашина марки «Дав» белого цвета, гос. номер не помнит, регион 69. Он в нее погрузил около 37 куб. м леса из штабеля, и автомобиль уехал, водителя он не знает, его личностью не интересовался. 11 сентября 2019 года он погрузил в красный Мерседес около 37 куб.м древесины. 12 сентября 2019 года он погрузил в синий «Вольво» около 37 метров кубических древесины. Куда увозили данную древесину, ему неизвестно, он этим не интересовался. С водителями он не общался.

Обращает на себя внимание тот факт, что до обращения в суд с настоящим исковым заявлением ФИО1 в период с октября 2019 год и по 2021 год с сообщением об утрате (краже) древесины в ФИО13 пункт полиции МО МВД России «Нелидовский» не обращался. На момент вынесения постановления об отказе в возбуждении уголовного дела 26 мая 2020 года в адрес адвоката Занегина Д.А. направлена информация о том, что, как и ранее, ФИО1 предоставлена возможность вывозки древесины с осмотренных участков местности, на которых она складирована (на территории делянки и около проезжей части), а также сообщено, что более не имеется необходимости ограничивать его в праве пользования и распоряжения вырубленной древесиной. Также в письме изложена просьба сообщить в ФИО13 пункт полиции об осуществлении вывозки древесины с территории Бельского района. На момент вынесения постановления об отказе в возбуждении уголовного дела древесина находилась на месте. В летний период 2020 года от адвоката Занегина Д.А. в адрес ФИО2 неоднократно поступали звонки и смс-сообщения о том, что он и ФИО1 желают забрать древесину, однако об осуществлении такого выезда она как следователь не была оповещена, и участие в выезде не принимала. Таким образом, полагает, что исковые требования ФИО1 не обоснованы. Она как следователь действовала исключительно в рамках закона, древесина в рамках уголовного дела не изымалась.

Третье лицо территориальное управление Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Тверской области, надлежаще извещенное о времени и месте рассмотрения дела, своего представителя в суд не направило.

Судом постановлено приведенное выше решение.

В апелляционной жалобе истец ФИО1 просит решение суда отменить и принять по делу новый судебный акт об удовлетворении иска.

Так, суд указал в решении, что по результатам следственных действий, произведенных старшим следователем по обслуживанию ФИО13 СО МВД России «Нелидовский» майором юстиции ФИО2, древесина, принадлежащая истцу, не изымалась, а оснований считать, что слово «изъято», содержащееся в протоколах следственных действий, было зачеркнуто после окончания следственных действий, не имеется. Изложенное позволило суду прийти к выводу о том, что древесина не изымалась, вещественным доказательством по уголовному делу не признавалась, ввиду чего препятствий для ее использования истцом органами предварительного следствия не чинились и ответственность за ее утрату органы государственной власти не несут.

Между тем, по мнению апеллянта, указанные выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам.

В материалах дела имеется протокол допроса свидетеля ФИО1 от 28 октября 2019 года, в котором последний заявил ходатайство о передаче ему древесины на ответственное хранение. Отказывая в удовлетворении данного ходатайства, следователь указал, что передача на ответственное хранение возможна при определении места хранения древесины, таким образом, следователь обозначил, что он удерживает в настоящее время древесину и готов передать ее при выполнении определенных условий, то есть полномочия следователя распространяются на указанную вещь, и никто до принятия им решения не вправе распоряжаться ею.

В последующем следователь произвел осмотр штабелей древесины, принадлежащей истцу. В ходе осмотров древесина была помечена и посчитана следователем. Протоколы изготовлены в виде бланков типографским способом и, в том числе, содержат два раздела: описательный, в котором указывается производство следственного действия, и раздел, описывающий характеристики изъятых предметов. Следователь при составлении протокола заполнил оба раздела, при этом в описательной части протокола осталось свободное место, что, очевидно, указывает на то, что заполнение раздела, описывающего изъятые предметы, никак не связано с нехваткой свободных граф в протоколе. Таким образом, следователь, заполняя данный раздел, описывал изымаемое им имущество. Кроме того, следователь произвел опечатку древесины, что также отражено в протоколах и фототаблицах, прилагаемых к протоколам. Суть опечатывания материальных ценностей сводится именно к пометке их с целью предупреждения их незаконного использования или изъятия третьим лицами. Нет смысла опечатывать вещь, которая не изымается следствием и не имеет для уголовного дела никакого значения.

Более того, протокол составлялся без участия понятых с фотофиксацией действий следователя. Данная процедура предусмотрена УПК РФ, при этом общие требования к заполнению протоколов следственных действий предусматривают, что все изменения и дополнения, вносимые в протокол следственных действий, фиксируются и подтверждаются соответствующими надписями «исправленному верить» и подписями участвующими лиц. Суд первой инстанции не только не обратил внимание на то, что заполнены оба раздела протокола, в том числе и описательная часть, описывающая характеристики изъятых предметов, но и на тот факт, что зачеркнутое слово «изъято» не заверено подписями участвующих в следственном мероприятии лиц – свидетеля ФИО1 и его представителя.

В совокупности отказ следователя в удовлетворении ходатайства о немедленной передаче древесины ее законному владельцу, опечатка ее и описание в протоколе в разделе, описывающем изъятые предметы, говорят о том, что фактически древесина изымалась. При этом суд первой инстанции неверно распределил бремя доказывания в части правильности составления протоколов следственных действий: доказывать, что изменения в протоколы были внесены законно в момент производства следственных действий, обязано лицо, составлявшее протокол, но никак не истец.

Факт изъятия древесины, являющейся предметом спора, подтверждается и тем, что древесина, изъятая вместе с автомашиной Урал, была признана вещественным доказательством.

Материалы уголовного дела содержат достаточные сведения, указывающие на то, что древесина, изъятая с лесовозом Урал, и древесина, хранящаяся в штабелях, – один и тот же предмет возможного преступного посягательства, для расследования которого и было возбуждено уголовное дело. Признание только части единой, идентичной совокупности вещей вещественным доказательством не имеет логики с точки зрения Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и порядка расследования уголовного дела. То, что и та, и другая древесина представляет собой единый предмет преступного посягательства, было известно следствию еще на стадии задержания автомобиля, при этом до истца был достоверно доведен факт того, что древесина с автомашиной Урал изъяты и признаны вещественными доказательствами, что и подтверждается дальнейшей распиской о передаче на ответственное хранение.

Кроме того, апеллянт полагает, что необходимо было учитывать статус истца на предварительном следствии, который, являясь свидетелем, не только не имел доступа к материалам уголовного дела, определяющим статус древесины, но и не имел правовой возможности запроса сведений относительно ее состояния. Ходатайство о ее передаче на хранение было отклонено, а иных способов, предусмотренных законом истец, не имел.

По мнению подателя жалобы, суд первой инстанции неверно установил фактические обстоятельства дела и дал им неверную правовую оценку. Из представленных суду доказательств, в первую очередь материалов уголовного дела, следует, что фактически следователь изъял имущество, принадлежащее истцу, а, следовательно, обязан был предпринять меры к его сохранности и своевременному возврату. Законность действий следователя при изъятии древесины, правильность оформления процессуальных документов судом первой инстанции не оценена с точки зрения требований УПК РФ, но не опровергает того, что фактические обстоятельства осмотра, описания и опечатывания древесины однозначно говорят о ее изъятия, а ее исчезновение – о неправомерных действиях органа предварительного следствия, не обеспечивших хранение изъятых вещей.

В возражениях на апелляционную жалобу прокурор просит оспариваемое решение оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения. Прокурор отмечает, что суд первой инстанции верно не принял доводы истца о том, что древесина была изъята в ходе осмотра места происшествия, поскольку, как следует из протоколов осмотра места происшествия от 28 октября 2019 года, в период с 12:55 часов до 13:30 часов и с 13:50 часов до 14:20 часов были осмотрены 6 куч и 2 кучи штабелей древесины хвойных пород в количестве, указанном в описательной части протокола. В протоколах осмотра места происшествия от 28 октября 2019 года отсутствует указание на изъятие данной древесины, протоколы подписаны ФИО1 и его защитником Занегиным Д.А., а также другими лицами, участвующими в осмотре и присутствующими при составлении протоколов, без замечаний.

Суд пришел к правильному выводу о том, что в ходе рассмотрения гражданского дела истец ФИО1 не представил доказательств противоправности действий (бездействия) со стороны сотрудников полиции, как и не предоставлено доказательств наличия причинно-следственной связи между понесенными убытками истца и действиями (бездействием) со стороны сотрудников полиции, а также не нашла своего подтверждения вина сотрудников полиции в причинении истцу убытков.

Таким образом, доводы апелляционной жалобы ФИО1 не указывают на наличие несоответствия выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном акте, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом, на нарушение либо неправильное применение норм материального или процессуального права.

В заседании суда апелляционной инстанции представитель истца Занегин Д.А. доводы апелляционной жалобы поддержал.

Иные лица, участвующие в деле, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в суд апелляционной инстанции не явились, об уважительности причин неявки не уведомили, об отложении судебного разбирательства не ходатайствовали.

С учетом положений статей 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия признала возможным рассмотрение дела в отсутствие не явившихся лиц.

Согласно части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях относительно нее.

Изучив материалы дела, выслушав представителя истца Занегина Д.А., обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений относительно нее, судебная коллегия не находит оснований для отмены состоявшегося по делу судебного акта.

Судом первой инстанции установлено и из материалов дела следует, что с 6 мая 2019 года истец ФИО1 является собственником земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты> по адресу: местоположение установлено относительно ориентира, расположенного за пределами участка. Ориентир с. Кавельщино. Участок находится примерно в 3100 м, по направлению на восток от ориентира. Почтовый адрес ориентира: Тверская область, ФИО13 район, с/п Кавельщинское, с. Кавельщино, что подтверждается выпиской из ЕГРН от 9 августа 2021 года.

Постановлением старшего следователя группы по обслуживанию Бельского пункта полиции СО МО МВД России «Нелидовский» ФИО2 от 14 октября 2019 года возбуждено уголовное дело № 11901280042000064 по признакам преступления, предусмотренного частью 3 статьи 260 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Согласно постановлению в период с 6 мая 2019 года по 13 сентября 2019 года совершена незаконная рубка деревьев хвойных пород (ель, сосна) общим объемом 545,74 куб.м на землях сельскохозяйственного назначения с кадастровым номером <данные изъяты>, площадью 1601476+/-11073 кв.м, находящихся примерно в 3100 м по направлению на восток от с. Кавельщино Бельского района Тверской области. В результате с незаконной рубки потерпевшей стороне - ГКУ «Западнодвинское лесничество Тверской области» причинен особо крупный материальный ущерб на общую сумму 8609501 рубль.

В соответствии с указанным протоколом при движении к месту осмотра места происшествия на лесной автодороге в квартале 153 Верховского участкового лесничества была остановлена а/м марки Урал 375, государственный регистрационный знак <данные изъяты>, под управлением ФИО8, загруженная древесиной хвойных пород на прицепе, государственный регистрационный знак <данные изъяты>, которая двигалась по направлению из квартала 153 Верховского участкового лесничества к автодороге в сторону дер. Кавельщино Бельского района. С места происшествия изъяты, в том числе, автомашина марки УРАЛ 375, государственный регистрационный знак <данные изъяты>, с прицепом, государственный регистрационный знак <данные изъяты>, груженный древесиной хвойных пород. Автомашина с прицепом и древесиной помещена на хранение на базу, расположенную по адресу: <...>.

Как следует из протокола осмотра места происшествия от 13 сентября 2019 года, в котором зафиксирован осмотр с 15.15 час. до 15.45 час. участка местности около автодороги вблизи дер. Кавельщино Бельского района в сторону дер. Петелино Бельского района, осматриваемый участок расположен с правой стороны автодороги но ходу движения в восточном направлении. Осматриваемый участок представляет собой поле, где в момент осмотра около обочины автодороги обнаружен штабель древесины хвойной породы ель. В 10 м в том же месте обнаружен еще один штабель древесины хвойной породы ель. Со слов участвующего в осмотре ФИО8, именно в указанном месте (осматриваемый участок) он сгружал древесину, вывезенную из места заготовки леса, то есть из лесного массива Верховского участкового лесничества на а/м марки Урал 375, государственный регистрационный знак <данные изъяты>, и сложил указанную древесину в два штабеля фактически на обочине дороги. С места происшествия ничего не изъято.

Согласно расчету ГКУ «Занаднодвинское лесничество Тверской области причиненный предполагаемым преступлением ущерб от незаконной рубки деревьев на землях сельскохозяйственного назначения составляет 8609501 рубль.

Осмотром установлено, что на территории базы около Бельского отдела лесного хозяйства по адресу: <...>, находится а/м марки Урал 375, государственный регистрационный знак <данные изъяты>, с прицепом, государственный регистрационный знак <данные изъяты>, нагруженный полностью штабелями древесины породы ель. В присутствии участвующих лиц произведены замеры древесины, находящейся в прицепе автомобиля, и установлено, что в прицепе находится 54 дерева породы ель, различного диаметра, длина штабеля составляет примерно 6 м. После осмотра кабина автомобиля и прицеп опечатаны печатью № 52 ФИО13 и снабжены пояснительной надписью.

Постановлением о признании и приобщении к уголовному делу вещественных доказательств от 28 октября 2019 года в качестве вещественных доказательств признаны три спила с деревьев хвойных пород и приобщены к материалам уголовного дела № 11901280042000064; вещественные доказательства - три спила с деревьев хвойных пород постановлено хранить в комнате, предназначенной для хранения вещественных доказательств ФИО13 по адресу: <...>.

Как следует из постановления следователя от 31 октября 2019 года, в ходе расследования уголовного дела № 11901280042000064 от свидетеля ФИО1 и его защитника Занегина Д.А. поступило ходатайство с просьбой признать ФИО1 потерпевшим по уголовному делу и передать древесину, находящуюся на месте поруба, на ответственное хранение. В удовлетворении заявленного ходатайства ФИО1 отказано. При этом следователь указал, что передача древесины допустима в случае получения подробных данных о месте хранения (территория, база, владелец территории, является ли территория охраняемой), достижения договоренности о производстве обмера всего имеющегося штабеля древесины и ее транспортировки. В случае предоставления вышеуказанных данных, признания соответствующего места хранения допустимым древесина будет передана на ответственное хранение.

Осмотром установлено, что по обе стороны автодороги находятся 6 куч штабеля древесины хвойных пород (преимущественно ель). С южной стороны: 1 куча - 55 шт., 2 куча - 46 шт., 3 куча - 77 шт., вторая сторона: 1 куча - 95 шт., 2 куча - 149 шт., 3 куча - 53 шт. Древесина разного диаметра, размер преимущественно одинаковый примерно 6 м.

Кроме того, в данном протоколе отмечено, что 6 куч штабеля древесины хвойных пород в количестве, перечисленном в описательной части, каждая куча опечатана печатью № 52 ФИО13 и снабжена пояснительной надписью, оставлены на месте по согласованию с ФИО1 с последующим обмером и вывозом в место хранения.

Согласно протоколу от 28 октября 2019 года указанная отметка содержится в соответствующей графе протокола «с места происшествия изъяты», однако слово «изъяты» зачеркнуто.

Данный протокол подписан ФИО1 и его защитником Занегиным Д.А. без замечаний.

Осмотром установлено, что при движении за дер. Кавельщино Бельского района на расстоянии около 400 м от таблички «населенный пункт Кавельщино» с правой стороны автодороги на обочине и кювета находятся штабеля древесины хвойных пород (преимущественно сосна) в виде 2 куч. На момент осмотра произведен пересчет количества древесины: 1 куча - 179 шт., 2 куча - 45 шт. Древесина разного диаметра, длина преимущественно 6 м.

В протоколе указано, что 2 кучи штабеля древесины хвойных пород в количестве, пересчитанном в описательной части, каждая опечатана печатью № 52 ФИО13 и снабжена пояснительной надписью, оставлены на месте по согласованию с ФИО1 с последующим обмером и вывозкой в место хранения. Данная отметка содержится в соответствующей графе протокола «с места происшествия изъяты», слово «изъяты» зачеркнуто.

Протокол подписан ФИО1 и его защитником Занегиным Д.А. без замечаний.

Постановлениями от той же даты указанные предметы признаны вещественными доказательствами и переданы на ответственное хранение их владельцам: автомобиль Урал 375, государственный регистрационный знак <данные изъяты>, с прицепом, государственный регистрационный знак <данные изъяты>, - ФИО12, древесину породы ель в количестве 54 штук - ФИО1

Процессуальное решение следователя о возбуждении уголовного дела № 11901280042000064 неоднократно отменялось начальником СО МО МВД России «Нелидовский», а 5 июня 2020 года постановлением старшего следователя группы по обслуживанию Бельского пункта полиции СО МО МВД России «Нелидовский» ФИО2 в возбуждении уголовного дела по сообщению о преступлении, предусмотренном частью 3 статьи 260 Уголовного кодекса Российской Федерации, отказано на основании пункта 1 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Обращаясь в суд с иском о возмещении ущерба, истец ФИО1 ссылался на то, что задержанная органом предварительного расследования древесина утрачена при неизвестных обстоятельствах по вине последнего вследствие ненадлежащего хранения.

Отказывая ФИО1 в удовлетворении иска, суд первой инстанции, проанализировав положения статей 15, 16, 130, 210, 1069, 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 81, 82 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, данными в пункте 12 постановления от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части 1 ГК РФ», исходил из того, что древесина, утрата которой послужила основанием для предъявления требования о возмещении ущерба в размере 1362527 рублей 23 копейки, не признавалась вещественным доказательством по уголовному делу и у истца не изымалась, что, в свою очередь, исключает ответственность за ее сохранность органа предварительного следствия.

При этом суд первой инстанции отметил, что исходя из системной связи указанных норм права, устанавливающих основания возмещения вреда, причиненного органами государственной власти и их должностными лицами, обязанность по возмещению вреда за счет соответствующей казны возникает в случае установления вины государственных органов или их должностных лиц в причинении данного вреда, тогда как в рассматриваемом споре вина сотрудников полиции в утрате принадлежащего истцу имущества не установлена.

Судебная коллегия соглашается с такими выводами, ибо они соответствуют установленным обстоятельствам при правильном применении норм материального и процессуального права.

Материалы настоящего гражданского дела не содержат доказательств, свидетельствующих о возникновении у органов следствия обязанности по осуществлению процессуальных мероприятий с имуществом, не признанным в качестве вещественного доказательства.

Доводы апеллянта о том, что хоть древесина и не признавалась вещественным доказательством, но фактически изымалась с места происшествия, объективного ничем не подтверждены.

Ссылка подателя жалобы на протоколы осмотра места происшествия от 28 октября 2019 года, в которых, по его мнению, содержится запись об изъятии у истца спорной древесины, является несостоятельной.

Из буквального прочтения протоколов осмотра от 28 октября 2019 года в соответствующих разделах не следует, что древесина с места происшествия изымалась. Напротив, запись следователя указывает на то, что древесина по согласованию с ФИО1 оставлена на месте происшествия для последующего обмера и вывоза последним на хранение.

Само по себе опечатывание древесины никак не могло препятствовать собственнику принятию мер к охране данного имущества. Более того, древесина была оставлена на месте происшествия именно с целью обеспечения ее сохранности, что, как видно из протоколов, было согласовано с самим истцом и подтверждено его личной подписью и подписью представителя Занегина Д.А.

Отсутствие возможности распоряжаться спорной древесиной, которая потенциально могла быть признана вещественным доказательством, вопреки позиции апеллянта, не препятствовало ему как собственнику владеть данным имуществом, в том числе обеспечивая его сохранность.

Таким образом, следует признать, что вина органов следствия и причинно-следственная связь между оспариваемыми истцом действиями и ущербом, причиненным утратой его имущества, материалами дела не подтверждены.

В целом апелляционная жалоба не содержит фактов, которые не были проверены или учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела, влияли бы на обоснованность и законность судебного акта, и, по сути, направлены на переоценку собранных по делу доказательств.

Между тем по смыслу положений статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации несогласие с решением суда первой инстанции либо другая точка зрения стороны на то, как могло быть рассмотрено дело, сами по себе не являются основанием для отмены или изменения судебного решения.

Нарушений норм процессуального права, влекущих безусловную отмену судебного акта, судом первой инстанции не допущено.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Заволжского районного суда города Твери от 9 ноября 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Мотивированное апелляционное определение принято 25 апреля 2022 года.

Председательствующий О.Ю. Голубева

Судьи Т.Е. Долгинцева

Е.В. Коровина