Гражданский кодекс часть 1

при помощнике судьи Емшановой А.И. при ведении протоколирования с использованием средств аудиозаписи рассмотрела в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело по иску ФИО3 к Обществу с ограниченной ответственностью «Бессер-Авто» о взыскании убытков, упущенной выгоды, компенсации морального вреда, неустойки, штрафа, судебных расходов

по апелляционной жалобе истца на решение Верх-Исетского районного суда г.Екатеринбурга от 10.03.2022

Заслушав доклад судьи Страшковой В.А., объяснения представителя ответчика ФИО4, возражавшей относительно доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия

установила:

ФИО3 обратился в суд с иском к ООО «Бессер-Авто» о взыскании убытков, упущенной выгоды, компенсации морального вреда, неустойки, штрафа, судебных расходов.

В обоснование заявленных требований истец указал, что на основании информации, размещенной на официальном сайте компании Volkswagen в России по адресу https://www.volkswagen.ru., ФИО3 06.04.2021 обратился в ООО «Бессер-Авто» с целью приобретения для личных нужд нового автомобиля Volkswagen Touareg R-line V6 TDI 183 кВт (249 л.с), 8-АКП, 4Motion. Продавец является официальным дилером Volkswagen в России по продаже автомобилей указанного производителя, в том числе Volkswagen Touareg R-line. В тот же день между ООО «Бессер-Авто» (Продавец) и ФИО3 (Покупатель) был заключен Договор, по условиям которого Продавец обязан передать Покупателю до 30.06.2021 автомобиль в комплектации, сформированной при помощи конфигуратора https://www. Volkswagen. ru/ru/dealers.html стоимостью 6 234 600 руб. по состоянию на 06.04.2021. 06.04.2021 в подтверждение заключения договора Продавец принял от Покупателя частичную оплату в размере 30 000 руб., что подтверждается кассовым чеком с назначением платежа «оплата за автомобиль».

Истец полагает, что ответчик в нарушение положений ст. 493, 161 426, 455 Гражданского кодекса Российской Федерации необоснованно поименовал заключенный договор как предварительный, полагает, что между истцом и ответчиком заключен договор розничной купли-продажи автомобиля с условием о предварительной оплате. Ссылаясь на п. 2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, указывает на притворность сделки – предварительного договора купли-продажи от 06.04.2021, прикрывающей договор розничной купли-продажи автомобиля.

В установленный договором срок – 30.06.2021, автомобиль покупателю передан не был, в связи с чем 22.07.2021 покупатель обратился к продавцу с требованием передать автомобиль. 03.09.2021 продавец уведомил об отказе от передачи автомобиля в связи прекращением производства автомобилей с рядом опций, выбранных покупателем, а также вследствие истечения срока, предусмотренного Предварительным договором.

20.09.2021 на основании п. 1 ст. 463 ГК РФ покупатель в связи с просрочкой продавца уведомил ответчика об отказе от исполнения договора и потребовал возврата предоплаты и возмещения убытков, в том числе: в виде разницы между стоимостью автомобиля в желаемой комплектации на момент заключения договора и на момент отказа от договора в размере 401 500 руб., неустойки на основании ст. 23.1 Закона «О защите прав потребителей» за просрочку передачи автомобиля, возмещения расходов на подготовку досудебной претензии в размере 15 900 руб.

Указав вышеперечисленные факты и приведя правовые основания, истец просил взыскать с ответчика с учетом уточнения заявленных требований (т. 1 л.д. 162-164) убытки в размере 786 700 руб., убытки в размере упущенной выгоды в размере 1 465 400 руб., компенсацию морального вреда в размере 10 000 руб., неустойку в размере 12 450 руб., штраф, 348,04 руб. – почтовые расходы.

Истец и его представители в судебном заседании исковые требования поддержали с учетом дополнений и письменных пояснений истца, полагали, что с истцом был заключен договор купли-продажи автомобиля, ответчиком обязанности по договору надлежащим образом не исполнены. Ответчик не доказал, что автомобиль в заявленной истцом комплектации не был поставлен дилеру. Более того, указанный автомобиль был продан ответчиком по более высокой цене третьему лицу, что является упущенной выгодой истца.

Представитель ответчика заявленные исковые требования не признала, поддержала доводы отзыва на исковое заявление и дополнений к отзыву. Указала, что между сторонами заключен предварительный договор купли-продажи, который ответчик не смог в предусмотренный срок исполнить ввиду отсутствия автомобиля заявленной комплектации, что было сообщено истцу. Истец отказался от исполнения договора, а следовательно, новые сроки поставки автомобиля не были согласованы.

Третье лицо ООО «Фольксваген групп Рус» в судебное заседание своего представителя не направило, было извещено надлежащим образом, ходатайств об отложении судебного заседания от них не поступало.

Решением Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 10.03.2022 (с учетом определения от 27.05.2022 об исправлении описки, т. 2 л.д. 3-4) исковые требования удовлетворены частично. С ООО «Бессер-Авто» в пользу ФИО3 взыскана неустойка в размере 10 000 руб., компенсация морального вреда в размере 5 000 руб., штраф в размере 7 500 руб., расходы по оплате почтовых услуг в размере 1,91 руб. В оставшейся части исковые требования оставлены без удовлетворения. Также в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина с ООО «Бессер-Авто» в размере 700 рублей., с ФИО3 – 6 323 руб.

Не согласившись с указанным решением, истец подал на него апелляционную жалобу, в которой просит решение изменить в части отказа в удовлетворении требований истца и принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований. В обоснование указал, что вывод суда о заключении между сторонами предварительного договора купли-продажи противоречит материалам дела и основано на неверном применении норм Гражданского кодекса Российской Федерации, противоречит целям Закона о защите прав потребителей.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика по доводам апелляционной жалобы возражала, считает решение законным и обоснованным.

Иные лица, участвующие в деле, о дате, времени и месте судебного заседания также извещены посредством размещения информации о движении дела на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» 07.06.2022, в связи с чем судебная коллегия, руководствуясь ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, определила о рассмотрении дела в отсутствие указанных лиц.

Изучив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии со ст. ст. 327 и 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом первой инстанции установлено и подтверждается материалами дела, что 06.04.2021 между истцом и ответчиком был заключен договор АБ00000154 о намерениях заключить договор купли-продажи автомобиля Volkswagen Touareg R-line V6 TDI 183 кВт (249 л.с), 8-АКП, 4Motion со сроком поставки до 30.06.2021, цвет автомобиля 2Т2Т (черный), цвет салона черный. Указанный срок может быть продлен продавцом в одностороннем порядке. При этом покупатель может отказаться от настоящего предварительного договора и заключения Договора купли-продажи (т. 1 л.д. 52)

В п.2.1 договора установлена ориентировочная стоимость поставляемого автомобиля в размере 6 234 600 руб. (п. 2.1. Договора). При подписании договора-купли продажи истец согласился с тем, что указанная стоимость при подписании Договора купли-продажи может быть как больше, так и меньше ориентировочной стоимости автомобиля.В силу п. 2.3. Предварительного договора указано, что Покупатель вносит сумму 30 000 руб. При заключении договора купли-продажи данная сумма без дополнительных согласований засчитывается в счет оплаты по договору.

Денежные средства в размере 30000 руб. внесены истцом в кассу ответчика, что подтверждением чеком от 06.04.2021 (т.1 л.д. 26).

22.07.2021 покупатель обратился к продавцу с требованием передать автомобиль (т. 1 л.д. 21).

03.09.2021 продавец уведомил об отказе от передачи автомобиля в связи прекращением производства автомобилей с рядом опций, выбранных покупателем, а также вследствие истечения срока, предусмотренного Предварительным договором (т. 1 л.д. 20).

20.09.2021 покупатель в связи с просрочкой продавца уведомил ответчика об отказе от исполнения договора и потребовал возврата предоплаты и возмещения убытков (т. 1 л.д. 18,19).

23.09.2021 ответчик возвратил истцу внесенные денежные средства в сумме 30000 руб., что подтверждается платежным поручением от 23.09.2021 (т. 1 л.д. 51оборот).

Установив вышеизложенные обстоятельства, руководствуясь ст. 15, 333, 401, 404, 421, 429, 431, 454, 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ст. 4, 10, 12, 13, 15, 22, 23, 23.1 Закона Российской Федерации от 07.02.1992 № 2300-1 «О защите прав потребителей» (далее – Закон о защите прав потребителей), разъяснениями, изложенными в п. 2, 4, 46 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28.06.2012 № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей», в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора», в п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств», суд частично удовлетворил исковые требования, взыскав с ответчика 10000 руб. – неустойки за нарушение срока передачи предварительно оплаченного товара (ст.23.1 Закона о защите прав потребителя), 5000 руб. – денежной компенсации морального вреда, 7500 руб. – штрафа за неудовлетворение требований потребителя в добровольном порядке, а также 1,91 руб. – почтовых расходов пропорционально удовлетворенным требованиям.

При определении размера неустойки суд по ходатайству ответчика применил положения ст. 333 Гражданского кодекса Российской Федерации. Определяя размер денежной компенсации морального вреда в сумме 5000 руб., суд учитывал степень вины ответчика, обстоятельства дела. Отказывая в удовлетворении требований истца о взыскании 786 700 руб. – убытков в виде реального ущерба из ценовой разницы между стоимостью автомобиля в момент заключения договора от 06.04.2021 и текущей стоимостью автомобиля, суд исходил из того, что в момент заключения договора от 06.04.2021 сторонами была согласована ориентировочная стоимость автомобиля. При этом условиями данного договора предусмотрена возможность изменения цены как в меньшую, так и в большую стоимость продавцом в одностороннем порядке. Отказывая истцу во взыскании с ответчика 1 465 400 руб. - убытков в виде упущенной выгоды, суд указал на то, что истцом не представлены доказательства намерения продать автомобиль третьему лицу до отказа от договора 20.09.2021, то есть не представлены доказательства совершения истцом конкретных действий, направленных на извлечение доходов, единственным препятствием для получения которых является виновное поведение ответчика.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, поскольку они основаны на правильном применении норм материального и процессуального права; правильном определении обстоятельств, имеющих значение для дела, установленных на основании исследованных в судебном разбирательстве доказательств, которым дана оценка по правилам, предусмотренным ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, результаты которой изложены в мотивировочной части решения в соответствии с требованиями, закрепленными ст. 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы апелляционной жалобы не могут быть приняты во внимание, ввиду следующего:

Как верно установлено судом первой инстанции, 06.04.2021 между истцом и ответчиком был заключен договор АБ00000154, по условиям которого стороны договорились о намерениях заключить договор купли-продажи автомобиля Volkswagen Touareg R-line V6 TDI 183 кВт (249 л.с), 8-АКП, 4Motion со сроком поставки до 30.06.2021, цвет автомобиля 2Т2Т (черный), цвет салона черный. Установлена ориентировочная стоимость поставляемого автомобиля в размере 6234600 рублей, с право продавца в одностороннем порядке изменить ее в большую или меньшую сторону. Также предусмотрена обязанность покупателя внести денежные средства в сумме 30000 руб., которые засчитываются в счет стоимости товара по договору купли-продажи.

Анализируя условия данного договора от 06.04.2021 и признавая его предварительным договором купли-продажи, суд первой инстанции исходил из того, что истцом оплачено 30000 руб., что составляет 0,48 % ориентировочной стоимости автомобиля, что очевидно не является существенной частью стоимости автомобиля. Кроме того, не согласовано условие о цене автомобиля (товара).

Судебная коллегия не может согласиться с выводом суда первой инстанции о том, что условие о цене товара является существенным условием предварительного договора купли-продажи, поскольку он противоречит ст. 429 Гражданского кодекса Российской Федерации. Между тем данный вывод суда не повлек за собой принятие неправильного решения.

Вывод суда о том, что договор от 06.04.2021 является предварительным договором купли-продажи, является верным, соответствует материалам дела и основан на правильном применении норм права.

Так, в соответствии с п. 1 ст. 429 Гражданского кодекса Российской Федерации по предварительному договору стороны обязуются заключить в будущем договор о передаче имущества, выполнении работ или оказании услуг (основной договор) на условиях, предусмотренных предварительным договором.

Предварительный договор должен содержать условия, позволяющие установить предмет, а также условия основного договора, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение при заключении предварительного договора (п. 3 ст. 429 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора» разъяснено, что для признания предварительного договора заключенным достаточно установить предмет основного договора или условия, позволяющие его определить (пункт 3 статьи 429 ГК РФ). Например, если по условиям будущего договора сторона обязана продать другой стороне индивидуально-определенную вещь, то в предварительный договор должно быть включено условие, описывающее порядок идентификации такой вещи на момент наступления срока исполнения обязательства по ее передаче.

Из искового заявления (т. 1 л.д. 2-4) и из апелляционной жалобы (т. 1 л.д. 235-237) следует, что истец имел намерение приобрести не любой автомобиль, а именно автомобиль определенной марки с определенными техническими характеристиками.

Как следует из раздела 1 договора от 06.04.2021, сторонами в качестве предмета (товара) согласован автомобиль, имеющие определенные технические характеристики, а также цвет кузова и цвет салона, а именно: Volkswagen Touareg R-line V6 TDI 183 кВт (249 л.с), 8-АКП, 4Motion, цвет автомобиля 2Т2Т (черный), цвет салона черный.

Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу, что условие о предмете предварительного договора сторонами согласовано.

В соответствии с п. 4 ст. 429 Гражданского кодекса Российской Федерации в предварительном договоре указывается срок, в который стороны обязуются заключить основной договор. Если такой срок в предварительном договоре не определен, основной договор подлежит заключению в течение года с момента заключения предварительного договора.

В п. 1.2 договора от 06.04.2021 предусмотрено, что основной договор должен быть заключен сторонами в срок до 30.06.2021.

Довод апелляционной жалобы о том, что в период с 08.04.2021 по 16.07.2021 сторонами осуществлялась переписка о сроках поставки автомобиля, отклоняется как необоснованный в силу п. 4 ст. 429 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку ведение сторонами переговоров, урегулирование разногласий в целях заключения основного договора не могут являться основаниями для изменения момента начала течения указанного шестимесячного срока.

При этом в п.27 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора» разъяснено, что основной договор должен быть заключен в срок, установленный в предварительном договоре, а если такой срок не определен, - в течение года с момента заключения предварительного договора (пункт 4 статьи 429 ГК РФ). Если в пределах такого срока сторонами (стороной) совершались действия, направленные на заключение основного договора, однако к окончанию срока обязательство по заключению основного договора не исполнено, то в течение шести месяцев с момента истечения установленного срока спор о понуждении к заключению основного договора может быть передан на рассмотрение суда (пункт 5 статьи 429 ГК РФ). Ведение сторонами переговоров, урегулирование разногласий в целях заключения основного договора не могут являться основаниями для изменения момента начала течения указанного шестимесячного срока.

Относительно довода истца о том, что заключенный между сторонами договор следует квалифицировать как договор розничной купли-продажи, судебная коллегия исходит из следующего:

В абз.3 п.23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора» указано, что если сторонами заключен договор, поименованный ими как предварительный, в соответствии с которым они обязуются, например, заключить в будущем на предусмотренных им условиях основной договор о продаже имущества, которое будет создано или приобретено в дальнейшем, но при этом предварительный договор устанавливает обязанность приобретателя имущества до заключения основного договора уплатить цену имущества или существенную ее часть, такой договор следует квалифицировать как договор купли-продажи с условием о предварительной оплате. Правила статьи 429 ГК РФ к такому договору не применяются.

Проанализировав раздел 2 договора от 06.04.2021, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции, что условиями данного договора на покупателя не возложена обязанность до заключения основного договора купли-продажи уплатить всю цену товара, либо значительную его часть, поскольку ориентировочная стоимость автомобиля определена в 6234600 руб., истцом уплачено 30000 руб. Оснований для постановки иного вывода у судебной коллегии не имеется.

Оснований для признания договора от 06.04.2021 притворной сделкой на основании п. 2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации не имеется ввиду следующего:

В соответствии с п. 2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Из разъяснений, изложенных в п. 87 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» следует, что в связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно.

Притворной сделкой считается также та, которая совершена на иных условиях. Например, при установлении того факта, что стороны с целью прикрыть сделку на крупную сумму совершили сделку на меньшую сумму, суд признает заключенную между сторонами сделку как совершенную на крупную сумму, то есть применяет относящиеся к прикрываемой сделке правила.

В п.7 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 3 (2019) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 27.11.2019) указано, что для признания прикрывающей сделки недействительной в связи с ее притворностью необходимо установить действительную волю всех сторон сделки на заключение иной (прикрываемой) сделки.

В ходе рассмотрения настоящего дела не установлено, что воля обеих сторон договора от 06.04.2021 направлена на достижение иных правовых результатов и прикрывает иную волю всех участников данной сделки.

Из п. 3.1, 3.2 договора от 06.04.2021 следует, что изменение сроков поставки автомобиля и срока действия предварительного договора осуществляется с письменного согласия истца по письменному предложению ответчика. В материалах дела отсутствуют как письменное предложение ответчика увеличить срок действия договора от 06.04.2021, так и письменное согласие истца. Также отсутствуют письменное уведомление ответчика о заключении договора розничной купли-продажи автомобиля.

Наоборот, волеизъявление ответчика, изложенное в ответах на претензии истца (т. 1 л.д. 20, 50), а также выраженное посредством возврата оплаченных истцом денежных средств в сумме 30000 руб. (л.д. 51 оборот), свидетельствует о том, что воля ответчика была направлена на заключение именно предварительного договора купли-продажи, а не договора розничной купли-продажи автомобиля.

Установив, что внесенные истцом на основании п. 2.3 договора от 06.04.2021 денежные средства возвращены истцу лишь 23.09.2021, суд взыскал с ответчика 10000 руб. – неустойки, начисленной на основании ст.23 Закона о защите прав потребителей, определив ее размер с учетом ст. 333 Гражданского кодекса Российской Федерации, о применении которой заявлено ответчиком в суде первой инстанции; а также 5000 руб. – денежной компенсации морального вреда и 7 500 руб. – штраф.

Ответчик решение суда в данной части не оспаривает. В апелляционной жалобе истца мотивированных доводов о несогласии с решение суда в данной части не приведено.

Судебная коллегия оснований для отмены либо изменения решения в данной части не усматривает.

Относительно исковых требований о взыскании с ответчика убытков в виде реального ущерба и упущенной выгоды судебная коллегия исходит из следующего:

В соответствии со ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере (п.1). Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (п.2).

Согласно п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», применяя статью 15 ГК РФ, следует учитывать, что по общему правилу лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков. Возмещение убытков в меньшем размере возможно в случаях, предусмотренных законом или договором в пределах, установленных гражданским законодательством.

Согласно п. 5 Постановления Пленума № 7 по смыслу статей 15 и 393 ГК РФ, кредитор представляет доказательства, подтверждающие наличие у него убытков, а также обосновывающие с разумной степенью достоверности их размер и причинную связь между неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником и названными убытками. Должник вправе предъявить возражения относительно размера причиненных кредитору убытков, и представить доказательства, что кредитор мог уменьшить такие убытки, но не принял для этого разумных мер (статья 404 ГК РФ).

При установлении причинной связи между нарушением обязательства и убытками необходимо учитывать, в частности, то, к каким последствиям в обычных условиях гражданского оборота могло привести подобное нарушение. Если возникновение убытков, возмещения которых требует кредитор, является обычным последствием допущенного должником нарушения обязательства, то наличие причинной связи между нарушением и доказанными кредитором убытками предполагается.

Должник, опровергающий доводы кредитора относительно причинной связи между своим поведением и убытками кредитора, не лишен возможности представить доказательства существования иной причины возникновения этих убытков.

В п. 12 Постановления Пленума № 25 указано, что по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство (пункт 2 статьи 401 ГК РФ). По общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ). Бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.

Если лицо несет ответственность за нарушение обязательства или за причинение вреда независимо от вины, то на него возлагается бремя доказывания обстоятельств, являющихся основанием для освобождения от такой ответственности (например, пункт 3 статьи 401, пункт 1 статьи 1079 ГК РФ).

Исходя из изложенного, истец должен доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков. При этом на ответчике лежит бремя доказывания отсутствия вины. Также ответчик вправе оспорить размер предъявленных ко взысканию убытков.

Статьей 393 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства (п.1). Размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. Суд не может отказать в удовлетворении требования кредитора о возмещении убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, только на том основании, что размер убытков не может быть установлен с разумной степенью достоверности. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению обязательства (п.5).

Из разъяснений, изложенных в п.2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» следует, что под реальным ущербом понимаются расходы, которые кредитор произвел или должен будет произвести для восстановления нарушенного права, а также утрата или повреждение его имущества.

Упущенной выгодой являются не полученные кредитором доходы, которые он получил бы с учетом разумных расходов на их получение при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено.

Если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, лицо, право которого нарушено, может требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

В п.3 Постановления Пленума № 7 указано, что при определении размера упущенной выгоды учитываются предпринятые кредитором для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления (пункт 4 статьи 393 ГК РФ).

В то же время в обоснование размера упущенной выгоды кредитор вправе представлять не только доказательства принятия мер и приготовлений для ее получения, но и любые другие доказательства возможности ее извлечения.

Из разъяснений п. 14 Постановления Пленума № 25 следует, что по смыслу статьи 15 ГК РФ, упущенной выгодой является неполученный доход, на который увеличилась бы имущественная масса лица, право которого нарушено, если бы нарушения не было.

Поскольку упущенная выгода представляет собой неполученный доход, при разрешении споров, связанных с ее возмещением, следует принимать во внимание, что ее расчет, представленный истцом, как правило, является приблизительным и носит вероятностный характер. Это обстоятельство само по себе не может служить основанием для отказа в иске.

Если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

При рассмотрении дел о возмещении убытков следует иметь в виду, что положение пункта 4 статьи 393 ГК РФ, согласно которому при определении упущенной выгоды учитываются предпринятые стороной для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления, не означает, что в состав подлежащих возмещению убытков могут входить только расходы на осуществление таких мер и приготовлений.

Из материалов дела следует, что в качестве убытков в виде реального ущерба истец просит взыскать 786700 руб. – разница между стоимостью автомобиля на момент заключения договора от 06.04.2021 и текущей стоимостью автомобиля, в качестве убытков в виде упущенной выгоды 1456400 руб. – доходы, полученные ответчиком от противоправного поведения, выразившегося в нарушении условий договора от 06.04.2021.

Отказывая в удовлетворении требований о взыскании убытков виде реального ущерба, суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что в момент заключения договора от 06.04.2021 сторонами была согласована ориентировочная стоимость автомобиля. При этом условиями данного договора предусмотрена возможность изменения цены, как в меньшую, так и в большую стоимость продавцом в одностороннем порядке.

Судебная коллегия с таким выводом соглашается, поскольку при заключении предварительного договора купли-продажи условие о цене не является существенным условием договора, в отличие от договора розничной купли-продажи (ст.500 Гражданского кодекса Российской Федерации). Поскольку между сторонами договор розничной купли-продажи не заключался, отсутствуют основания полагать, что цена автомобиля, указанная в договоре от 06.04.2021, является ценой, объявленной продавцом в момент заключения договора, в связи с чем истцом не доказано наличие причинно-следственной связи между действиями ответчика и убытками в виде реального ущерба, которые просит взыскать истец, а также наличие вины ответчика.

Отказывая в удовлетворении исковых требований о взыскании 1456400 руб. – убытков виде упущенной выгоды в размере доходов, полученных ответчиком от нарушений условий договора от 06.04.2021, суд первой инстанции исходил из отсутствия доказательств совершения истцом конкретных действий, направленных на извлечение доходов, единственным препятствием для получения которых является виновное поведение ответчика.

Основания для постановки иных выводов у судебной коллегии отсутствуют. Так, исковые требования истца основаны на абзаце втором пункта 2 статьи 15 ГК РФ, в соответствии с которым если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы.

В пункте 12 Постановления Пленума № 25 указано, что по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Для привлечения лица к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания упущенной выгоды необходимо установить наличие состава правонарушения, включающего наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственную связь между этими элементами, а также в установленных законом случаях вину причинителя вреда.

Таким образом, применение гражданско-правовой ответственности в виде взыскания убытков возможно только при наличии условий, предусмотренных законом.

При этом лицо, требующее возмещения убытков, должно доказать совокупность указанных выше обстоятельств.

При предъявлении исковых требований о взыскании упущенной выгоды истцу необходимо представить доказательства реальности получения дохода (наличия условий для извлечения дохода, проведения приготовлений, достижения договоренностей с контрагентами и пр.).

При этом доводы, изложенные исковом заявлении и уточнениях к нему, такими доказательствами по смыслу изложенных выше норм права и разъяснений Верховного Суда Российской Федерации, не являются. Ответчик, являясь коммерческой организацией, осуществляет свою деятельность в целях извлечения прибыли. Истец, в свою очередь, не указал, какие доходы он реально (достоверно) получил бы, если бы в установленный предварительным договором срок (то есть до 30.06.2021) был бы заключен договор розничной купли-продажи автомобиля. Доказательств намерения у истца в последующем реализовать автомобиль по более высокой, чем указано в договоре от 06.04.2021, цене, не представлено.

Учитывая вышеизложенное, решение суда является законным и обоснованным, судебная коллегия не усматривает оснований, влекущих удовлетворение апелляционной жалобы и отмену обжалуемого решения суда первой инстанции. Оснований для отмены решения суда первой инстанции, предусмотренных ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не установлено.

Руководствуясь п. 1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 10.03.2022 оставить без изменения, а апелляционную жалобу истца – без удовлетворения.

Председательствующий

ФИО1

Судьи

Страшкова В.А.

ФИО2