Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Болат-оол А.В. по правилам производства в суде первой инстанции гражданское дело по исковому заявлению Уйнукпан Э.М. к индивидуальному предпринимателю Кашникову И.А. об установлении факта трудовых отношений, возложении обязанностей внести записи в трудовую книжку, предоставить индивидуальные сведения персонифицированного учета и уплатить страховые взносы, взыскании невыплаченной заработной платы, отпускных, компенсации за неиспользованные отпуска, процентов, компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛА:

Уйнукпан Э.М. обратился в суд с иском к индивидуальному предпринимателю (далее – ИП) Кашниковой И.А. об установлении факта трудовых отношений, указывая на то, что в период с марта 2008 г. по 30 мая 2020 г. работал у ИП Кашниковой И.А. в магазине «**» по адресу: **, должности **. При устройстве на работу он передал ответчику все документы, необходимые для трудоустройства. Ему давали договоры и документы, на которых он, не читая, ставил подписи, вторые экземпляры ему не выдавали. В связи с тем, что он окончил ** и плохо владеет русским языком, он не полностью понимал юридическое оформление его документов. Ему объяснили, что он устроен на работу **, в его обязанностями входят **; график работы - с 09 час. до 18 час., без обеда, выходные дни - по устанавливаемому графику между **, согласно табеля. В период с 13 марта 2008 г. по 22 сентября 2019 г. должным образом выполнял свою работу **, затем был переведен в ** склад магазина «**». Ежедневно его приход на работу и количество отработанного времени отмечались в письменном виде ** в графиках работы. Заработная плата выплачивалась примерно 13 числа каждого месяца, выдавалась наличными денежными средствами в кассе магазина «**», учет выдачи заработной платы осуществлялся в платежной ведомости на выплату заработной платы. В 2009 г. ему вернули трудовую книжку, пояснив, что трудовая книжка будет храниться у него и, если понадобится, ему сообщат. В 2017-2018 г.г. его заработная плата составляла ** руб. в зависимости от количества отработанных дней в месяце. С 22 сентября 2019 г., когда его перевели на должность **, заработная плата составляла ** руб. В 2017 г. ему был предоставлен отпуск в количестве 10 дней, в 2018 г. – отпуск в количестве 15 дней, данные отпуска были оплачены работодателем. В 2019 и 2020 г.г. отпуск ему не предоставлялся. В апреле 2020 г. ответчик начала требовать у него предоставления чеков ГСМ, которые он не мог предоставить в полном объеме, так как не знал, что должен собирать и сдавать чеки на приобретение ГСМ. В связи с непредставлением чеков ответчик не выплатила ему заработную плату за апрель и май 2020 г. 30 мая 2020 г. в связи с невыплатой заработной платы он уволился. При увольнении ему отказали в оформлении увольнения в виде внесения всех записей в трудовую книжку и выплате окончательного расчета. Ему сообщили, что он больше не является работником и никаких документов не получит, тогда он понял, что его обманули и что юридически трудовые отношения не оформляли, хотя им все требуемые документы подписывались, на протяжении двенадцати лет он добросовестно работал по установленному режиму, включая дежурства, выходные и праздничные дни. Ответчиком допущены грубые нарушения трудового законодательства. Он испытал сильные нравственные страдания, так как является единственным кормильцем семьи, **, супруга не работает. В связи с невыплатой заработной платы и отпускных у него возникли просрочки по кредитам, долги по займам. Просил (с учетом уточнения исковых требований): установить факт трудовых отношений между ним и ответчиком ИП Кашниковой И.А. с 13 марта 2008 г. по 21 сентября 2019 г. в должности **, с 22 сентября 2019 г. по 20 мая 2020 г. - в должности **; обязать ответчика заключить с ним трудовой договор в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации, внести в трудовую книжку записи о приеме на работу на должность ** с 13 марта 2008 г., о переводе на должность ** с 22 сентября 2019 г. и о расторжении трудового договора по инициативе работника согласно п. 3 ч.1 ст. 77 Трудового кодекса РФ; взыскать с ответчика: заработную плату за фактически отработанный период - апрель, май 2020 г. в размере ** руб.; компенсацию за неиспользованные дни отпуска в размере ** руб.; невыплаченные отпускные за период работы с 2019 г. по 2020 г. в размере ** руб.; невыплаченные отпускные за 2017, 2018 и 2019 гг. в размере ** руб.; проценты (денежную компенсацию) по состоянию на 07 октября 2020 г. в сумме ** руб.; взыскивать с ответчика, начиная с 08 октября 2020 г., проценты в размере 1/150 действующей ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации от невыплаченных в срок сумм за каждый день задержки по день фактической выплаты суммы долга включительно; взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере ** руб. и в счет возмещения расходов по оплате услуг представителя - ** руб.; обязать ответчика представить индивидуальные сведения персонифицированного учета и уплатить страховые взносы в Пенсионный фонд РФ для зачисления на индивидуальный лицевой счет истца за период с 13 марта 2008 г. по 20 мая 2020 г.

Решением Кызылского городского суда Республики Тыва от 11 декабря 2020 г. исковые требования Уйнукпана Э.М. удовлетворены частично, установлен факт трудовых отношений между ИП Кашниковой И.А. и Уйнукпаном Э.М. в период с 01 апреля 2008 г. по 28 мая 2020 г. На ИП Кашникову И.А. возложена обязанность внести в трудовую книжку Уйнукпана Э.М. записи о работе в должности ** с 01 апреля 2008 г. по 21 сентября 2019 г., в должности ** с 22 сентября 2019 г. по 28 мая 2020 г., увольнении по п. 3 ст. 77 Трудового кодекса РФ по инициативе работника. На ИП Кашникову И.А. возложена обязанность предоставить в Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в г.Кызыле Республики Тыва сведения индивидуального (персонифицированного) учета в отношении Уйнукпана Э.М. за период работы с 01 апреля 2008 г. по 28 мая 2020 г., сведения о начисленных и уплаченных страховых взносах в отношении Уйнукпана Э.М. за период с 01 апреля 2008 г. по 28 мая 2020 г. С ИП Кашниковой И.А. в пользу Уйнукпана Э.М. взысканы задолженность по заработной плате в размере ** руб. и ** руб. в счет возмещения расходов по оплате услуг представителя. С ИП Кашниковой И.А. взыскана государственная пошлина в доход бюджета муниципального образования городской округ «город Кызыл Республики Тыва» в размере ** руб. В удовлетворении остальной части иска отказано.

Ответчик Кашникова И.А. с решением суда не согласилась и подала апелляционную жалобу, в которой просит решение суда отменить ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в решении, обстоятельствам дела, и нарушением норм материального права.

Определением от 08 июня 2021 г. судебная коллегия перешла к рассмотрению данного гражданского дела по правилам производства в суде первой инстанции; к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено государственное учреждение - Центр установления пенсий и социальных выплат Пенсионного фонда Российской Федерации в Республике Тыва.

14 сентября 2021 г. в суд поступило заявление истца Уйнукпана Э.М. об уточнении размера исковых требований, в котором он просит установить факт трудовых отношений между ним и ответчиком ИП Кашниковой И.А. в период с 13 марта 2008 г. по 30 мая 2020 г.; обязать ответчика внести в трудовую книжку записи о работе на должности ** с 13 марта 2008 г. по 21 сентября 2019 г., на должности ** с 22 сентября 2019 г. по 30 мая 2020 г., об увольнении по п. 3 ч.1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации; взыскать с ответчика денежные средства в размере ** руб. ** коп., в том числе: заработную плату в размере ** руб.; компенсацию за неиспользованные дни отпуска в размере ** коп.; проценты (денежную компенсацию) по состоянию на 14 сентября 2021 г. в размере ** руб. ** коп.; взыскивать с ответчика проценты в размере 1/150 действующей ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации от невыплаченных в срок сумм за каждый день задержки по день фактической выплаты суммы долга включительно; взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере ** руб. и в счет возмещения расходов по оплате услуг представителя - ** руб.; обязать ответчика представить индивидуальные сведения персонифицированного учета и уплатить страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации для зачисления на индивидуальный лицевой счет истца за период с 13 марта 2008 г. по 30 мая 2020 г.

14 сентября 2021 г. в суд поступило также заявление истца об отказе от исковых требования о возложении на ответчика обязанности заключить с ним трудовой договор в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации и взыскании с ответчика невыплаченных отпускных за проработанный период с 2019 г. по 2020 г. Определением судебной коллегии от 14 сентября 2021 г. производство по делу в части указанных исковых требований прекращено в связи с отказом истца от иска.

В заседании суда апелляционной инстанции истец Уйнукпан ЭМ. и его представитель Ондар В.А. исковые требования поддержали.

Представитель ответчика Тагба О.А. с исковым заявлением не согласилась, пояснив, что истец не состоял в трудовых отношений с ответчиком, также им пропущен срок обращения в суд.

Представитель третьего лица - государственного учреждения - Центра установления пенсий и социальных выплат Пенсионного фонда Российской Федерации в Республике Тыва Монгуш А.А. оставила разрешение спора на усмотрение суда.

Выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, исследовав материалы дела, допросив свидетелей, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно ч. 3 ст. 327.1 ГПК РФ вне зависимости от доводов, содержащихся в апелляционных жалобе, представлении, суд апелляционной инстанции проверяет, не нарушены ли судом первой инстанции нормы процессуального права, являющиеся в соответствии с частью четвертой статьи 330 настоящего Кодекса основаниями для отмены решения суда первой инстанции.

В соответствии с п. 4 ч. 4 ст. 330 ГПК РФ основанием для отмены решения суда первой инстанции в любом случае является принятие судом решения о правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле.

Частью 1 ст. 66.1 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что работодатель формирует в электронном виде основную информацию о трудовой деятельности и трудовом стаже каждого работника и представляет ее в порядке, установленном законодательством Российской Федерации об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования, для хранения в информационных ресурсах Пенсионного фонда Российской Федерации.

Согласно ст. 8 Федерального закона от 01.04.1996 N 27-ФЗ «Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования» страхователь представляет в соответствующий орган Пенсионного фонда Российской Федерации сведения о всех лицах, работающих у него по трудовому договору. Контроль за достоверностью сведений, представляемых страхователями в Пенсионный фонд Российской Федерации, осуществляется органами Пенсионного фонда Российской Федерации. Сведения для индивидуального (персонифицированного) учета, представляемые в соответствии с настоящим Федеральным законом в органы Пенсионного фонда Российской Федерации, представляются в соответствии с порядком и инструкциями, устанавливаемыми Пенсионным фондом Российской Федерации.

Обжалуемым решением суда на ИП Кашникову И.А. возложена обязанность представить в Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в г. Кызыле Республики Тыва сведения индивидуального (персонифицированного) учета в отношении Уйнукпана Э.М. за период работы с 01 апреля 2008 г. по 28 мая 2020 г., а также сведения о начисленных и уплаченных страховых взносах в отношении Уйнукпана Э.М. за период с 01 апреля 2008 г. по 28 мая 2020 г.

Таким образом, решение суда является основанием для возникновения у Управления Пенсионного фонда Российской Федерации в г. Кызыле Республики Тыва обязанностей в отношении истца Уйнукпана Э.М., в частности, по ведению индивидуального (персонифицированного) учета в системе обязательного пенсионного страхования, также в отношении ответчика - ИП Кашниковой А.И. по контролю за достоверностью представляемых ею в Пенсионный фонд Российской Федерации сведений.

При таких обстоятельствах Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в г. Кызыле Республики Тыва подлежало привлечению к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора.

Однако, судом первой инстанции Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в г. Кызыле Республики Тыва к участию в деле не привлекалось.

Поскольку судом принято решение о правах и об обязанностях лица, не привлеченного к участию в деле, в соответствии с п. 4 ч. 4 ст. 330 ГПК РФ решение суда первой инстанции подлежит отмене с принятием по делу нового решения.

В связи с реорганизацией Управления Пенсионного фонда Российской Федерации в г. Кызыле Республики Тыва судебной коллегией к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено государственное учреждение - Центр установления пенсий и социальных выплат Пенсионного фонда Российской Федерации в Республике Тыва.

Согласно ст. 15 Трудового кодекса Российской Федерации трудовые отношения - отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы) в интересах, под управлением и контролем работодателя, подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором.

В силу ч. 1 ст. 16 Трудового кодекса Российской Федерации трудовые отношения возникают между работником и работодателем на основании трудового договора, заключаемого ими в соответствии с этим Кодексом.

Вместе с тем, ч. 3 ст. 16 Трудового кодекса Российской Федерации относит к основаниям возникновения трудовых отношений между работником и работодателем фактическое допущение работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его представителя в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен. Данная норма представляет собой дополнительную гарантию для работников, приступивших к работе с разрешения уполномоченного должностного лица без заключения трудового договора в письменной форме, и призвана устранить неопределенность правового положения таких работников (п. 3 Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 мая 2009 г. N 597-О-О).

В пунктах 17, 18, 20, 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. N 15 «О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям» разъяснено, что в целях надлежащей защиты прав и законных интересов работника при разрешении споров по заявлениям работников, работающих у работодателей - физических лиц (являющихся индивидуальными предпринимателями и не являющихся индивидуальными предпринимателями) и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям, судам следует устанавливать наличие либо отсутствие трудовых отношений между ними.

При этом суды должны не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (гражданско-правовых договоров, штатного расписания и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и трудового договора, указанные в статьях 15 и 56 ТК РФ, был ли фактически осуществлен допуск работника к выполнению трудовой функции.

К характерным признакам трудовых отношений в соответствии со статьями 15 и 56 ТК РФ относятся: достижение сторонами соглашения о личном выполнении работником определенной, заранее обусловленной трудовой функции в интересах, под контролем и управлением работодателя; подчинение работника действующим у работодателя правилам внутреннего трудового распорядка, графику работы (сменности); обеспечение работодателем условий труда; выполнение работником трудовой функции за плату.

О наличии трудовых отношений может свидетельствовать устойчивый и стабильный характер этих отношений, подчиненность и зависимость труда, выполнение работником работы только по определенной специальности, квалификации или должности, наличие дополнительных гарантий работнику, установленных законами, иными нормативными правовыми актами, регулирующими трудовые отношения.

При разрешении вопроса, имелись ли между сторонами трудовые отношения, суд в силу статей 55, 59 и 60 ГПК РФ вправе принимать любые средства доказывания, предусмотренные процессуальным законодательством.

К таким доказательствам, в частности, могут быть отнесены письменные доказательства (например, оформленный пропуск на территорию работодателя; журнал регистрации прихода-ухода работников на работу; документы кадровой деятельности работодателя: графики работы (сменности), графики отпусков, свидетельские показания, аудио- и видеозаписи и другие).

Обязанность по надлежащему оформлению трудовых отношений с работником (заключение в письменной форме трудового договора) по смыслу части первой статьи 67 и части третьей статьи 303 ТК РФ возлагается на работодателя.

При этом отсутствие оформленного надлежащим образом, то есть в письменной форме, трудового договора не исключает возможности признания в судебном порядке сложившихся между сторонами отношений трудовыми, а трудового договора - заключенным при наличии в этих отношениях признаков трудового правоотношения, поскольку из содержания статей 11, 15, части третьей статьи 16 и статьи 56 ТК РФ во взаимосвязи с положениями части второй статьи 67 ТК РФ следует, что трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя. Датой заключения трудового договора в таком случае будет являться дата фактического допущения работника к работе.

При разрешении споров работников, с которыми не оформлен трудовой договор в письменной форме, судам исходя из положений статей 2, 67 ТК РФ необходимо иметь в виду, что, если такой работник приступил к работе и выполняет ее с ведома или по поручению работодателя или его представителя и в интересах работодателя, под его контролем и управлением, наличие трудового правоотношения презюмируется и трудовой договор считается заключенным. В связи с этим доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель.

При разрешении судами споров, связанных с применением статьи 67.1 ТК РФ, устанавливающей правовые последствия фактического допущения к работе не уполномоченным на это лицом, судам следует исходить из презумпции осведомленности работодателя о работающих у него лицах, их количестве и выполняемой ими трудовой функции.

В трудовой книжке истца Уйнукпана Э.М. последние записи произведены 13 ноября 2007 г. - о приеме его на работу ООО «**» в качестве ** и 12 марта 2008 г. - об увольнении его с указанной организации по п. 5 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации (по собственному желанию), иных записей после указанной даты не имеется.

Истцом представлены фотокопии графиков работы склада «**» на сентябрь 2019 г., январь 2020 г., февраль 2020 г., где в списке работников под порядковым номером 17 указано имя истца и его должность - **.

Истцом представлена фотокопия платежной ведомости на выплату заработной платы за май 2020 г., в которой под порядковым номером 20 указано имя истца, далее - ** склад и должность - **, причитающаяся к выплате сумма заработной платы - ** руб.

Истцом представлена также фотокопия графика отпусков на 2019 г., в которой под порядковым номером 24 указано имя истца, его должность - **, и периоды предоставления отпуска – с 01 марта 2019 г. по 16 апреля 2019 г., далее - с 15 октября 2019 г.

Кроме того, истцом представлена справка-пропуск сотрудника, привлекаемого к работе на период действия особых мер по борьбе с эпидемией коронавируса, выданная ИП Кашниковой И.А., в которой сказано, что Уйнукпан Э.М. работает у ИП Кашниковой И.А. на должности **; компания относится к организациям, упомянутым в п. 3 приложения № 1 к Указу Главы Республики Тыва от 06 апреля 2020 № 76а; справка-пропуск дает право на перемещение по г. Кызылу, в том числе на личном авто и общественном транспорте.

Суду представлен также пропуск сотрудника, привлекаемого к работе на период действия особых мер по борьбе с эпидемией коронавируса с 01 апреля 2020 г. по 30 апреля 2020 г., выданный ИП Кашниковой И.А. сотруднику - Уйнукпану Э.М., **.

По ходатайству истца судом были допрошены свидетели Б., Х., Щ. и супруга истца У.

Свидетель Б. показала, что работала вместе с истцом в магазине **. Свидетель работала ** на складе ** с февраля 2008 г. по май 2020 г., Уйнукпан Э.М. - ** на складе №, потом перешел на склад №, впоследствии был переведен на должность **, работал ответственно. Работали зимой с 09 час. до 18 час., летом с 09 час. до 17 час., без обеда. Выходные дни были по графику, при составлении графика ** сами выбирали, какие дни им удобны. Отпуска предоставлялись осенью и весной. Она отмечала в табеле отработанные дни и передавала табель администратору. Трудовые договоры работники подписывали в трех экземплярах, но экземпляр договора на руки не выдавался. Заработную плату получали наличными, выдавал кассир Л., при получении заработной платы расписывались в ведомостях. Трудовые договоры подписывали в трех экземплярах, но им не вручали. Отпуск истцу предоставлялся, отпускные выдавались в марте, мог уйти в отпуск в августе или сентябре. Истец уволился в связи с тем, что у него начались проблемы с бензином, два месяца отработал, зарплату ему не выдали. После увольнения истца его перестали отмечать в табеле (протокол судебного заседания от 11 сентября 2020 г., т. 1, л.д. 41-43).

Свидетель Х. показал, что работает в магазине **, работал вместе с истцом в период с 2008 г. по 2020 г. Истец работал непрерывно, ****, работал хорошо, честно, всегда все делал, слушался. Истец работал с 09 час. до 19 час., выходные отмечали в табеле. Приход и уход ** отмечали **. Свидетель давал поручения **, они были ему подконтрольны. Отпуск истцу в 2019 г. предоставлялся, в 2020 г. не предоставлялся. Отпускные истец получил, так как, если не выдавали, подходили к свидетелю, истец к нему не подходил. Количество дней отпуска ** определяли по согласованию между собой и с **. Трудовые договоры у некоторых работников есть, у некоторых нет. Трудовые книжки сдавали ****. Б. знает, это ** (протокол судебного заседания от 11 сентября 2020 г., т. 1, л.д. 43-45).

Свидетель Х. был допрошен также в суде апелляционной инстанции. Он показал, что работал в компании «**» с 1999 г. **, последние 8 лет – **. Когда уволился и получил трудовую книжку, оказалось, что записали последние 10 лет работы, он проработал 22 года. Подтвердил, что истец работал в «**» с 2008 г. до 2020 г., свидетель уволился через 3-4 месяца после увольнения истца. Истец работал **, через какое-то время перешел **, работал с 9 ч. до 19 ч., был **. В компании так принято, что сначала работают **, потом работают на **. Истец работал ** на территории магазина, за пределы не выезжал. У всех ** соответствующего удостоверения не было, работали ** без документов, документы начали требовать в последнее время. С большинством ** трудовые отношения не оформлены. О том, что не оформлены официально, ** не знали, так как бумаги оформлялись всегда. Заработную плату получали наличными из кассы, при получении расписывались в ведомости. У ** в неделю 1 выходной, в остальные дни работают. Щ. знает, он работал в «**» **, уволился, затем обратно устроился в мебельный магазин. Ш. работает ** по настоящее время. Б. работала **, отмечала приход и уход работников.

Х. также показал, что его принимал на работу К., после его смерти трудовые договоры были переоформлены на Кашникову И.А. Истец Уйнукпан Э.М. работал у Кашниковой И.А. В то время «**» руководил К., Кашникова И.А. приходила редко, работала всегда в бухгалтерии, в офисе, работниками управлял К. Не видел, чтобы при жизни К. его супруга Кашникова И.А. давала руководящие указания (протокол судебного заседания от 11 августа 2021 г., т. 2, л.д. ).

Свидетель Щ. показал, что работал в магазине «**» с 2014 г. по 2015 г. ** на ** складе, с 2018 г. по 2019 г. – ** в ТЦ «**», потом перевелся на должность **. С момента устройства на работу в 2014 г. видел Уйнукпан Э.М., он работал **, затем - **. Когда свидетель работал **, каждый месяц привозили табель, они, совещаясь между собой, ставили выходные. Отпуск давали около 10 дней. Когда работал на складе, график вела Н.. Работали с 9 час. до 18 час. Приход, уход контролировала охрана у ворот, а также **Х.. В первый раз, когда устроился на работу в 2014-2015 г.г., он трудовой договор подписывал, трудовую книжку отдавал в офис на правом берегу. После того, как он уволился, ему выдали трудовую книжку без записей. В 2018-2019 г.г. ему также дали подписать трудовой договор, он отдал трудовую книжку. После увольнения забрал трудовую книжку, запись в ней была. Им привозили табель на месяц, они, совещаясь, выбирали себе выходные дни. Рабочее время у начинался с 9 час., их отмечал **. Б. и Х. знает, Б. – ** склада, Х. – ** (протокол судебного заседания от 11 сентября 2020 г., т. 1, л.д. 45-47).

Свидетель Щ. был допрошен также в суде апелляционной инстанции. Он показал, что истец Уйнукпан Э.М. является его бывшим коллегой, работали вместе в магазине «**», руководителем была Кашникова И.А. Свидетель проработал ** в 2013-2014 г.г. в течение 8 месяцев. У него брали ИНН, СНИЛС, свидетельства о рождении детей, давали подарки на 31 декабря. Брали у него полный пакет документов, давали договор на подпись. После увольнения получил трудовую книжку, записей о его работе в магазине «**» не было. В 2017 г. вновь устроился в магазин ** в ТЦ «**», где проработал около года. Уйнукпан Э.М. работал на складе **, также у него был **. Заработную плату получали наличными, в отдельных кассах. Была одна ведомость, где было расписано: **. Работали 15 **. Он, отработав 8 месяцев, отпускные не получал, поскольку, чтобы получить отпускные, необходимо отработать 1 год. Размер заработной платы обговаривался. Принимала тогда Л., объясняла, что в день с 9 час. до 18 час. заработная плата за 1 час - 98 руб. Был табель посещаемости работы, где отмечались после прихода, если раньше уходишь, ** отмечал, считали по табелю. Расчетные листки не выдавались, сверялись по табелю и получали заработную плату. Отчислений в Пенсионный фонд за 8 месяцев его работы в 2013-2014 г.г. не было, за 2017 – 2018 г.г. есть (протокол судебного заседания от 01 июля 2021 г., т. 2, л.д. 37-43).

Свидетель У. показала, что истец с марта 2008 г. устроился работать в магазин «**» **, затем работал **, где работал до 28 или 29 мая 2020 г. В апреле, мае 2020 г. он не получил заработную плату. Во время карантина она была без работы. Они обратились в контору Кашниковой И.А., где им сообщили, что на истца имеется жалоба и с его заработной платы производятся удержания, заработную плату не выдали. Истец работал каждый день с 09 час. до 18 час., затем – до 19 час. Заработная плата составляла ** руб. Заработную плату выдавали наличными. В 2017, 2018 и 2019 гг. отпускные он получал, но при этом работал (протокол судебного заседания от 11 сентября 2020 г., т. 1, л.д. 47-48).

Допрошенная в суде апелляционной инстанции свидетель У. также показала, что истец весной 2008 г. начал работать в магазин «**» **, запомнила год, т.к. в 2007 г. они зарегистрировали брак, после регистрации брака оформили опекунство, для оформления опекунства требовались документы с места работы. Истец проработал в магазине «**» по май 2020 г., заработную плату приносил домой ежемесячно, получал наличными, в среднем ** руб. Работал **, затем **, выгружал муку на правом берегу, после выгрузки пораньше возвращался домой. Работал с 09 час. до 18 час., выходные были согласно табелю, сами выбирали рабочее время и выходной. На больничном был, с больницы относили справку на работу, больничный (пособие по временной нетрудоспособности) ему не выплачивали (протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ, т. 2, л.д. 44-48).

Суду представлена трудовая книжка Щ., в которой имеются записи от 01 октября 2017 г. о приме его на работу к ИП Кашниковой И.А. на должность ** и от 20 ноября 2018 г. об увольнении его по п. 3 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации по собственному желанию.

Суду представлена также трудовая книжка Х., в которой имеются записи от 01 апреля 2010 г. о приме его на работу к ИП Кашниковой И.А. на должность ** и от 01 октября 2020 г. об увольнении его по п. 3 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации по собственному желанию.

Оснований не доверять показаниям допрошенных по делу свидетелей у судебной коллегии не имеется. Свидетели предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ, их показания не противоречат другу другу, объективно подтверждаются представленными суду иными доказательствами –трудовыми книжками Щ., Х. Свидетели подтвердили, что знают друг друга, работали вместе в магазине «**», также знают других лиц, работавших в магазине, – Н., **. При этом свидетель Х. на момент допроса его в суде первой инстанции (11 сентября 2020 г.) состоял в трудовых отношениях с ответчиком – работал ** в магазине «**».

Истцом также представлено заявление У. на имя ** от 23 августа 2013 г., в котором она просит принять в данное учебное заведение ребенка О. В заявлении указаны ** отца ребенка – Уйнукпан Э.М. и место его работы – «**».

Суду ответчиком представлены Правила внутреннего трудового распорядка, утвержденные ИП Кашниковой И.А. 01 января 2014 г, в п. 7.1.1 которых сказано, что для работников с нормальной продолжительностью рабочего времени устанавливается следующий режим работы: пятидневная рабочая неделя с двумя выходными – суббота и воскресенье, время начала работы - 9 час., время окончания работы – 18 час., перерыв для отдыха и питания – с 13 час. до 14 час.

По смыслу ч. 2 ст. 56, чч. 1 – 4 ст. 67, ч. 4 ст. 198 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению. При этом каждое доказательство суд должен оценить не только в отдельности, но также в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами.

Нормы процессуального права (чч. 1, 2 ст. 71 ГПК РФ) не запрещают представлять письменные доказательства в копиях.

Свидетелю Б. на обозрение были представлены фотокопии графиков работы и отпускных; она показала, что такие графики составлялись, перечисленных в них лиц знает (протокол судебного заседания от 11 сентября 2020 г., т. 1, л.д. 41-43).

Свидетель Х. относительно представленных фотокопий пояснил, что это табель, который отдают на складах **, а Ш. отмечает (протокол судебного заседания от 11 сентября 2020 г., т. 1, л.д. 43-45).

Свидетель Щ. относительно фотокопий пояснил, что это их график, в котором отмечали выходные дни, один экземпляр находился у **, второй – у **, третий – у **; когда месяц заканчивается, сверяются (протокол судебного заседания от 11 сентября 2020 г., т. 1, л.д. 45-47).

Учитывая, что сведения, содержащиеся в фотокопиях графиков работы склада «**» на сентябрь 2019 г., январь 2020 г., февраль 2020 г., платежной ведомости на выплату заработной платы за май 2020 г. и графика отпусков на 2019 г., подтверждаются показаниями свидетелей Б., Х. и Щ., принимая во внимание, что в трудовых спорах истец – работник не имеет возможности самостоятельно добыть необходимые доказательства, поскольку все документы, касающиеся трудовых отношениях с работодателем, находятся в распоряжении работодателя, судебная коллегия признает представленные истцом фотокопии относимыми и допустимыми доказательствами, в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами подтверждающими факт работы истца в магазине «**».

Исследовав представленные доказательства - фотокопии графиков работы, платежной ведомости и графика отпусков, справку-пропуск и пропуск сотрудника, привлекаемого к работе на период действия особых мер по борьбе с эпидемией коронавируса, показания свидетелей Б., Х., Щ., У., в их совокупности и во взаимной связи по правилам ст. 67 ГПК РФ, судебная коллегия приходит к выводу о том, что истец с весны 2008 г. по май 2020 г. действительно работал в магазине «**» на должностях **.

При этом истец приступил к работе с ведома работодателя, выполнял трудовые обязанности лично, в интересах, под контролем и руководством работодателя, подчинялся графику работы (сменности), о чем свидетельствуют графики работы и график отпусков, а также показания свидетелей о том, что работали с 09 ч. до 18-19 ч., выходные и отпуска предоставлялись по графику, время работы отмечалось в табелях **, время прихода и ухода контролировалось **; истцу для выполнения своих трудовых обязанностей ** предоставлялся **; истец ежемесячно получал заработную плату, однако трудовой договор с ним не был оформлен надлежащим образом.

Представленные ответчиком табели работы на складе ** за сентябрь 2019 г. и январь, февраль, май 2020 г., платежные ведомости за сентябрь 2019 г., январь, февраль и май 2020 г., в которых отсутствует фамилия истца, не опровергают факт работы истца у ответчика Кашниковой И.А., так как в табелях приведен не полный перечень работников, работавших у ответчика, – в тех же платежных ведомостях указаны 50-51 человек, а в табелях – 10-11 человек; в табелях не указан номер склада, тогда как из показаний свидетелей следует, что складов было несколько.

Указанные табеля работы и платежные ведомости не соответствуют остальным доказательствам по делу, в частности, показаниям свидетелей, оснований не доверять которым у суда не имеется.

По ходатайству представителя ответчика Тагба О.А. судом первой инстанции была проведена почерковедческая экспертиза, на разрешение которой поставлены вопросы о том, кем – Кашниковой И.А. или иным лицом выполнены подписи от имени Кашниковой И.А. в справке-пропуске и пропуске сотрудника, привлекаемого к работе на период действия особых мер по борьбе с эпидемией коронавируса.

В заключении эксперта ООО «**» № 150 от 20 октября 2020 г. сказано, что подписи от имени Кашниковой И.А. на справке-пропуске и на пропуске сотрудника, привлекаемого к работе на период действия особых мер по борьбе с эпидемией коронавируса, выполнены не самой Кашниковой И.А., а иным лицом.

В соответствии с ч. 3 ст. 86 ГПК РФ заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 данного Кодекса.

Справка-пропуск и пропуск сотрудника, привлекаемого к работе на период действия особых мер по борьбе с эпидемией коронавируса, выданные Уйнукпану Э.М., выполнены на бланке ИП Кашниковой И.А., с указанием её адреса, данных свидетельства о государственной регистрации индивидуального предпринимателя, номеров ИНН, ОГРНИП, ОКПО; на указанных документах стоит печать ИП Кашниковой И.А., наличие которой ответчиком и её представителем в ходе судебного разбирательства не оспаривалось.

При таких обстоятельствах судебная коллегия считает обоснованными доводы истца и его представителя о том, что указанные справка-пропуск и пропуск могли быть подписаны иным сотрудником Кашниковой И.А. от её имени, и выданы истцу для осуществления своей трудовой деятельности в период действия ограничительных мер, связанных с эпидемией коронавируса.

По ходатайству представителя ответчика Тагба О.А. судебной коллегией направлялся запрос в Министерство сельского хозяйства и продовольствия Республики Тыва о том, требуется ли для управления автопогрузчиком для торгового склада водительское удостоверение на право управления транспортным средством соответствующей категории; выдавалось ли Уйнукпану Э.М. соответствующее удостоверение.

На данный запрос Министерством сельского хозяйства и продовольствия Республики Тыва 04 августа 2021 г. дан ответ о том, что в соответствии с Правилами допуска к управлению самоходными машинами и выдачи удостоверений тракториста-машиниста (тракториста), утвержденными Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 июня 2009 г. № 796, для управления автопогрузчиком требуется открытие категории В, С или D. По данным отдела по техническому надзору Министерства, Уйнукпану Э.М. удостоверение ** не выдавалось.

Данное обстоятельство, вопреки доводам представителя ответчика Тагба О.А., не опровергает факт работы истца в должности **, так как свидетель Х. подтвердил, что истец работал на **, у всех ** соответствующего удостоверения не было, работали ** без документов, документы начали требовать в последнее время.

Следовательно, ответчик в нарушение требований Правил допуска к управлению самоходными машинами и выдачи удостоверений **, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 июня 2009 г. № 796, допустил истца к выполнению работ на **, в отсутствие соответствующего удостоверения.

С учетом разъяснений, приведенных в п. 21 вышеуказанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. N 15, судебная коллегия приходит к выводу о том, что, поскольку истец приступил к работе и выполнял ее с ведома работодателя и в интересах работодателя, под его контролем и управлением, то наличие трудового правоотношения презюмируется и трудовой договор считается заключенным; при этом следует исходить из презумпции осведомленности работодателя о работающих у него лицах, их количестве и выполняемой ими трудовой функции. В связи с этим доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель, однако таких доказательств суду не представлено.

Доводы представителя ответчика Тагба О.А. о пропуске истцом срока обращения в суд являются несостоятельными.

В ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.

В п. 13 вышеуказанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. N 15 сказано, что по общему правилу, работник, работающий у работодателя - физического лица, являющегося индивидуальным предпринимателем, имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права (часть первая статьи 392 ТК РФ). К таким спорам, в частности, относятся споры о признании трудовыми отношений, связанных с использованием личного труда и возникших на основании гражданско-правового договора, о признании трудовыми отношений, возникших на основании фактического допущения работника к работе в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен. При разрешении этих споров и определении дня, с которым связывается начало срока, в течение которого работник вправе обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора, судам следует не только исходить из даты подписания указанного гражданско-правового договора или даты фактического допущения работника к работе, но и с учетом конкретных обстоятельств дела устанавливать момент, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своих трудовых прав (например, работник обратился к работодателю за надлежащим оформлением трудовых отношений, в том числе об обязании работодателя уплатить страховые взносы, предоставить отпуск, выплатить заработную плату, составить акт по форме Н-1 в связи с производственной травмой и т.п., а ему в этом было отказано).

В исковом заявлении Уйнукпан Э.М. указал, что при устройстве на работу он передал ответчику все документы, необходимые для трудоустройства; ему давали договоры и документы, на которых он, не читая, ставил подписи, вторые экземпляры ему не выдавали.

Из содержания искового заявления следует, что истец узнал о нарушении своего права, выразившегося в том, что трудовые отношения с ним не были оформлены в соответствии с нормами трудового законодательства, при увольнении, когда ему отказали в оформлении увольнения в виде внесения всех записей в трудовую книжку и выплате окончательного расчета.

Данный довод истца является обоснованным, так как из показаний свидетелей Б., Х., Щ. следует, что при устройстве на работу работники передавали работодателю полный пакет документов, трудовые договоры им предоставлялись на подпись в трех экземплярах, работники подписывали, однако им экземпляр трудового договора не вручали, о том, что не оформлены официально, работники не знали, так как бумаги всегда оформлялись.

Следовательно, о нарушении своего права истец узнал 30 мая 2020 г. В суд с иском он обратился 11 июня 2020 г., то есть в пределах срока, установленного ч. 1 ст. ч. 2 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации.

Вопреки доводам представителя ответчика Тагба О.А., само по себе нахождение у истца на руках трудовой книжки без соответствующих записей не свидетельствует о том, что он ранее знал о нарушении своего права.

Если допущенное работодателем нарушение трудовых прав носит длящийся характер, исковые требования могут быть предъявлены работником в течение всего срока неисполнения работодателем своей обязанности.

Неисполнение ответчиком обязанностей по внесению записей о трудовой деятельности истца в трудовую книжку, а также по представлению в органы Пенсионного фонда Российской Федерации сведений для индивидуального (персонифицированного) учета в отношении истца и уплате страховых взносов носит длящийся характер, так как за весь период трудовых отношений с истцом указанные обязанности ответчиком не исполнялись, что и вызвало обращение истца в суд с соответствующими требованиями. О нарушении своего права истцу стало известно после увольнения 30 мая 2020 г., когда ответчик отказался внести записи в трудовую книжку, то есть оформить надлежащим образом трудовые отношения, соответственно, срок обращения в суд с указанными требованиями истцом не пропущен.

За разрешением индивидуального трудового спора о невыплате или неполной выплате заработной платы и других выплат, причитающихся работнику, он имеет право обратиться в суд в течение одного года со дня установленного срока выплаты указанных сумм, в том числе в случае невыплаты или неполной выплаты заработной платы и других выплат, причитающихся работнику при увольнении (ч. 2 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации).

Следовательно, по исковым требованиям о взыскании невыплаченной заработной платы, компенсации за неиспользованные отпуска, процентов, производного от основных требований искового требования о компенсации морального вреда срок обращения в суд истцом не пропущен.

Поскольку свидетель У. показала, что истец начал работать в магазин «**» ** весной 2008 г., запомнила год, т.к. в 2007 г. они зарегистрировали брак, после регистрации брака оформили опекунство, и её показания в части момента начала трудовых отношений подтверждаются показаниями свидетеля Х., то доводы истца о том, что он начал работать с марта 2008 г., судебная коллегия считает обоснованными.

Однако, поскольку установить точную дату начала работы истца, исходя из имеющихся доказательств, не представляется возможным, судебная коллегия считает необходимым исходить из того, что трудовые отношения истца с работодателем возникли с ДД.ММ.ГГГГ

Стороной ответчика в подтверждение того, что истец не мог состоять в трудовых отношениях с Кашниковой И.А. с 2008 г., представлены следующие доказательства.

Из свидетельства о смерти, выданного Органом Управления ЗАГС РТ (Агентства) в г. Кызыле 27 декабря 2012 г., следует, что К. умер ДД.ММ.ГГГГ

Согласно выписке из ЕГРИП от 10 августа 2021 г., Кашникова И.А. зарегистрирована в качестве индивидуального предпринимателя 20 мая 2004 г., основным видом её деятельности является торговля розничная преимущественно пищевыми продуктами и табачными изделиями в специализированных магазинах, дополнительными видами деятельности - в частности, торговля розничная прочая в неспециализированных и специализированных магазинах, торговля розничная скобяными изделиями, лакокрасочными материалами и стеклом, бытовыми электротоварами, мебелью, осветительными приборами и прочими бытовыми изделиями в специализированных магазинах.

Согласно выписке из ЕГРИП от 10 августа 2021 г., К. был зарегистрирован в качестве индивидуального предпринимателя 04 ноября 1999 г., основным видом его деятельности была оптовая торговля лесоматериалами, строительными материалами и санитарно-техническим оборудованием; дополнительными видами деятельности - в частности, розничная торговля мебелью и товарами для дома, бытовыми электротоварами, радио- и телеаппаратурой, скобяными изделиями, лакокрасочными материалами и материалами для остекления, прочая розничная торговля в специализированных магазинах.

Из содержания указанных выписок следует, что К. до момента своей смерти занимался розничной торговлей мебелью и товарами для дома, бытовыми электротоварами, радио- и телеаппаратурой, скобяными изделиями, лакокрасочными материалами и материалами для остекления, прочей розничной торговлей в специализированных магазинах. В настоящее время данными видами деятельности занимается Кашникова И.А.

Указанное обстоятельство подтверждается представленными суду договорами поставки, которые заключались К.

Так, 05 июля 2010 г. между ИП К. (покупатель) и ООО «**» (поставщик) №а заключен договор на поставку покупателю металлических дверей в количестве ассортименте, указанных в товарной накладной.

11 января 2011 г. между ООО «**» (поставщик) и ИП К. (покупатель) заключен договор № на поставку покупателю товара в количестве и ассортименте на основании заявки покупателя.

02 января 2012 г. между ООО «**» (поставщик) и ИП К. (покупатель) заключен договор № ** на поставку покупателю товара по цене, количеству и ассортименту, указанным в товарной накладной.

Истец Уйнукпан Э.М. в суде апелляционной инстанции подтвердил, что его принимал на работу К., Кашникова И.А. стала руководителем после гибели супруга (протокол судебного заседания от 01 июля 2021 г., т. 2, л.д. 32-33).

С учетом показаний свидетеля Х., о том, что его принимал на работу К., в то время «**» руководил К., Кашникова И.А. приходила редко, работала всегда **, в офисе, работниками управлял К., свидетель не видел, чтобы при жизни К. его супруга Кашникова И.А. давала руководящие указания, объяснений истца судебная коллегия приходит к выводу о том, что истец с 2008 г. работал не у Кашниковой И.А., а у К., после его смерти трудовые отношения истца продолжились с Кашниковой И.А.

В силу п. 1 ст. 1142 Гражданского кодекса Российской Федерации супруг наследодателя относится к наследникам первой очереди по закону.

Принятое наследство признается принадлежащим наследнику со дня открытия наследства независимо от времени его фактического принятия, а также независимо от момента государственной регистрации права наследника на наследственное имущество, когда такое право подлежит государственной регистрации (п. 4 ст. 1152 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу ст. 1112 Гражданского кодекса Российской Федерации в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.

Не входят в состав наследства права и обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя, в частности право на алименты, право на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также права и обязанности, переход которых в порядке наследования не допускается названным кодексом или другими законами. Не входят в состав наследства личные неимущественные права и другие нематериальные блага.

В п. 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. N 9 «О судебной практике по делам о наследовании» разъяснено, что имущественные права и обязанности не входят в состав наследства, если они неразрывно связаны с личностью наследодателя, а также если их переход в порядке наследования не допускается ГК РФ или другими федеральными законами (ст. 418, часть вторая ст. 1112 ГК РФ). В частности, в состав наследства не входят: право на алименты и алиментные обязательства (раздел V Семейного кодекса Российской Федерации), права и обязанности, возникшие из договоров безвозмездного пользования (ст. 701 ГК РФ), поручения (п. 1 ст. 977 ГК РФ), комиссии (часть первая ст. 1002 ГК РФ), агентского договора (ст. 1010 ГК РФ).

Согласно ст. 418 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательство прекращается смертью должника, если исполнение не может быть произведено без личного участия должника либо обязательство иным образом неразрывно связано с личностью должника.

Обязательства, возникшие из трудового договора, заключенного между К. и истцом, не связаны неразрывно с личностью К., в связи с чем они переходят к наследнику, принявшему наследство.

Согласно свидетельству о государственной регистрации права собственности от 23 января 2014 г., 23 января 2014 г. зарегистрировано в ЕГРН право собственности Кашниковой И.А. на нежилое помещение по адресу: **.

Таким образом, поскольку ответчик приняла наследство после смерти своего супруга К., то к ней переходят его обязанности по внесению в трудовую книжку истца записи о приеме его на работу у К. на должность ** с 01 апреля 2008 г., а также по предоставлению в государственное учреждение - Центр установления пенсий и социальных выплат Пенсионного фонда Российской Федерации в Республике Тыва сведений индивидуального (персонифицированного) учета в отношении истца за период работы с 01 апреля 2008 г. и уплате страховых взносов с указанного времени.

Имеющимися в деле доказательствами подтверждается, что истец работал в магазине «**» в должности **, а затем был переведен на должности **, вместе с тем, установить с достоверностью дату перевода истца на должность ** не представляется возможным.

В силу положений ч. 1 ст. 56 ГПК РФ, поскольку истец с достоверностью доказал факт своей работы в магазине «**» как на должности **, так и на должности **, то обстоятельство, что он был переведен на должность ** не с 22 сентября 2019 г., как указывает истец, а с другой даты, должен доказывать ответчик.

Однако, ответчиком данный довод истца не опровергнут, доказательств того, что истец был переведен на должность ** не с 22 сентября 2019 г., а с другой даты, им суду не представлено. Между тем, все необходимые доказательства, касающиеся трудовых отношений работника и работодателя, должны находиться у работодателя.

Ответчиком также не представлено доказательств того, что трудовые отношения с истцом прекратились не 30 мая 2020 г., как указывает истец, а в другую дату, при этом они прекратились не по инициативе работника, а по иным основаниям, в частности, по инициативе работодателя.

При таких обстоятельствах судебная коллегия полагает возможным установить, что истец работал у ответчика в должности ** с 22 сентября 2019 г. по 30 мая 2020 г.

В соответствии со ст. 66 Трудового кодекса Российской Федерации трудовая книжка установленного образца является основным документом о трудовой деятельности и трудовом стаже работника. В трудовую книжку вносятся сведения о работнике, выполняемой им работе, переводах на другую постоянную работу и об увольнении работника, а также основания прекращения трудового договора.

В связи с установлением судом факта трудовых отношений между ИП К. и истцом с 01 апреля 2008 г., между ИП Кашниковой И.А. и истцом в период с 21 декабря 2012 г. (со дня смерти К.) по 30 мая 2020 г. требования истца о внесении в его трудовую книжку сведений о трудовой деятельности подлежат удовлетворению.

В трудовую книжку истца подлежат внесению ответчиком ИП Кашниковой И.А. записи о приеме истца на работу у К. на должность ** с 01 апреля 2008 г., о переводе его на должность ** с 22 сентября 2019 г. и об увольнении 30 мая 2020 г. по п. 3 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации по инициативе работника.

Под индивидуальным (персонифицированным) учетом понимается организация и ведение учета сведений о каждом зарегистрированном лице для обеспечения реализации его прав в системе обязательного пенсионного страхования, сведений о трудовой деятельности для обеспечения возможности использования данных сведений при его трудоустройстве, а также в целях предоставления государственных и муниципальных услуг и (или) исполнения государственных и муниципальных функций в соответствии с законодательством Российской Федерации, в том числе с использованием страхового номера индивидуального лицевого счета в качестве идентификатора сведений о физическом лице.

Индивидуальный предприниматель признается страхователем, если осуществляет прием на работу по трудовому договору, его права и обязанности определены в ст. 15 Федерального закона от 01 апреля 1996 г. N 27-ФЗ «Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования».

Согласно ст. 11 Федерального закона от 01 апреля 1996 г. N 27-ФЗ «Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования» страхователи представляют предусмотренные пунктами 2 - 2.2 и 2.4 указанной статьи сведения для индивидуального (персонифицированного) учета в органы Пенсионного фонда Российской Федерации по месту их регистрации о каждом работающем у него застрахованном лице, в частности, в отношении: дату приема на работу; дату увольнения; периоды деятельности, включаемые в стаж на соответствующих видах работ, определяемый особыми условиями труда, работой в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях; другие сведения, необходимые для правильного назначения страховой пенсии и накопительной пенсии.

Определением судебной коллегии о переходе к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции от 08 июня 2021 г. в качестве юридически значимого был определен вопросы о том, выполнена ли ответчиком обязанность по предоставлению сведений для индивидуального (персонифицированного) учета и уплате страховых взносов в Пенсионный фонд РФ в период работы истца у ответчика.

Доказательств выполнения указанной обязанности ответчиком суду не представлено.

Поскольку ИП Кашниковой И.А. в установленном трудовым законодательством порядке не оформлены трудовые отношения с истцом, соответственно, в органы Пенсионного фонда Российской Федерации не представлялись сведения для индивидуального (персонифицированного) учета в отношении истца и не уплачивались страховые взносы, в целях восстановления нарушенных прав истца его требование о возложении на ответчика обязанностей представить в Пенсионный фонд Российской Федерации сведения индивидуального (персонифицированного) учета в отношении истца за период работы с 1 апреля 2008 г. по 30 мая 2020 г. и уплатить страховые взносах за указанный период подлежит удовлетворению.

Согласно ст. 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на своевременную и в полном объеме выплату заработной платы в соответствии со своей квалификацией, сложностью труда, количеством и качеством выполненной работы.

В соответствии со ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан выплачивать в полном размере причитающуюся работнику заработную плату в сроки, установленные данным Кодексом, коллективным договором, правилами внутреннего трудового распорядка организации, трудовыми договорами.

В силу ч. 4 ст. 84.1 Трудового кодекса Российской Федерации в день прекращения трудового договора работодатель обязан выдать работнику трудовую книжку или предоставить сведения о трудовой деятельности (статья 66.1 настоящего Кодекса) у данного работодателя и произвести с ним расчет в соответствии со статьей 140 настоящего Кодекса.

При прекращении трудового договора выплата всех сумм, причитающихся работнику от работодателя, производится в день увольнения работника. Если работник в день увольнения не работал, то соответствующие суммы должны быть выплачены не позднее следующего дня после предъявления уволенным работником требования о расчете (ч. 1 ст. 140 Трудового кодекса Российской Федерации).

Согласно пояснениям истца Уйнукпана Э.М., ИП Кашникова И.А. не оплатила ему заработную плату за апрель и май 2020 г.г., что и явилось поводом для увольнения с работы.

Определением судебной коллегии от 08 июня 2021 г. в качестве юридически значимых были определены вопросы о том, выплачена ли ответчиком заработная плата в полном объеме; имеются ли доказательства того, что истцом в период с апрель по май 2020 г. не полностью отработана норма рабочего времени; бремя доказывания данных обстоятельств возложено на ответчика. На стороны возложена обязанность доказать, имеется ли задолженность по заработной плате за апрель и май 2020 г., размер задолженности.

Однако, доказательств того, что истцом в период с апрель по май 2020 г. не полностью отработана норма рабочего времени, а ответчиком заработная плата выплачена в полном объеме, суду не представлено.

Следовательно, требование истца о взыскании задолженности по заработной плате за апрель и май 2020 г. является обоснованным и подлежит удовлетворению.

Суду апелляционной инстанции ответчиком представлены: расчетные ведомости за июль, сентябрь и декабрь 2017 г.; расчетные ведомости за январь, март, сентябрь 2018 г.; расчетные ведомость за апрель и ноябрь 2019 г.; расчетные ведомости за январь и май 2020 г., копии трудовых книжек **А., Р., Т., В., К., Г., П., С., Ж., а также справки 2-НДФЛ, сведения о страховом стаже указанных лиц за 2017, 2018, 2019 г.г. – в подтверждение того, что заработная плата указанным лицам начислялась в приведенном в расчетных ведомостях размере.

Представитель ответчика Тагба О.А. суду пояснила, что должности ** у ответчика не имеется. При таких обстоятельствах судебная коллегия считает необходимым исходить из размера заработной платы **, поскольку иных объективных данных о размере заработной платы истца в материалах дела не имеется.

Из содержания вышеуказанных расчетных ведомостей следует, что заработная плата ** в 2020 г. составляла ** руб. в месяц.

Следовательно, с ответчика в пользу истца подлежит взысканию задолженность по заработной плате за апрель, май 2020 г. в размере ** руб. (из расчета 20 051 руб. х 2 = 40 102 руб.).

Согласно ч. 1 ст. 115 Трудового кодекса Российской Федерации ежегодный основной оплачиваемый отпуск предоставляется работникам продолжительностью 28 календарных дней.

В соответствии с ч. 1 ст. 321 Трудового кодекса Российской Федерации, кроме установленных законодательством ежегодных основного оплачиваемого отпуска и дополнительных оплачиваемых отпусков, предоставляемых на общих основаниях, лицам, работающим в районах Крайнего Севера, предоставляются дополнительные оплачиваемые отпуска продолжительностью 24 календарных дня, а лицам, работающим в местностях, приравненных к районам Крайнего Севера, - 16 календарных дней.

В силу положений ст.ст. 115, 321 Трудового кодекса Российской Федерации истцу полагается ежегодный основной оплачиваемый отпуск продолжительностью 44 календарных дней.

При увольнении работнику выплачивается денежная компенсация за все неиспользованные отпуска (ч. 1 ст. 127 Трудового кодекса Российской Федерации).

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении от 25 октября 2018 г. N 38-П «По делу о проверке конституционности части первой статьи 127 и части первой статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан М.В. Данилова, К.В. Кондакова и других», положения части первой статьи 127 и части первой статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации не ограничивают право работника на получение при увольнении денежной компенсации за все неиспользованные отпуска и в случае ее невыплаты работодателем непосредственно при увольнении не лишают работника права на взыскание соответствующих денежных сумм в судебном порядке независимо от времени, прошедшего с момента окончания того рабочего года, за который должен был быть предоставлен тот или иной неиспользованный (полностью либо частично) отпуск, при условии его обращения в суд в пределах установленного законом срока, исчисляемого с момента прекращения трудового договора. Иное истолкование данных законоположений расходилось бы с их конституционно-правовым смыслом и противоречило бы статьям 15 (части 1 и 2), 17 (часть 1), 18, 19 (часть 1), 37 (части 4 и 5), 46 (часть 1) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации.

Определением судебной коллегии от 08 июня 2021 г. в качестве юридически значимых были определены вопросы о том, предоставлялись ли истцу за период с 2017 г. по май 2020 г. ежегодные отпуска в полном объеме; выплачивались ли ответчиком за период с 2017 г. по май 2020 г. отпускные в полном объеме; бремя доказывания данных обстоятельств возложено на ответчика. На стороны возложена обязанность доказать количество дней неиспользованного отпуска, размер компенсации за неиспользованные дни отпуска, а также размер невыплаченных отпускных за период с 2017 г. по май 2020 г.

Доказательств того, что ежегодные отпуска в период с 2017 г. по май 2020 г. предоставлялись истцу в полном объеме и отпускные за указанный период выплачивались в полном объеме, в нарушение положений ст. 56 ГПК РФ ответчиком суду не представлены.

Согласно ст. 121 Трудового кодекса Российской Федерации в стаж работы, дающий право на ежегодный основной оплачиваемый отпуск, включаются: время фактической работы; время, когда работник фактически не работал, но за ним в соответствии с трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором сохранялось место работы (должность), в том числе время ежегодного оплачиваемого отпуска, нерабочие праздничные дни, выходные дни и другие предоставляемые работнику дни отдыха.

Из искового заявления Уйнукпана Э.М. и представленного им расчета следует, что истец проработал у ответчика 147 полных месяцев, за время работы ему полагается 539 дней отпуска (147 мес. Х 44 дня/ 12 месяцев). Поскольку ему были предоставлены отпуска продолжительностью 423 дня, при увольнении ему полагается компенсация за 116 дней, то есть количество дней неиспользованного отпуска составляет 116 дней (34 дня за 2017 г., 29 дней за 2018 г., 44 дня за 2019 г. и 9 дней за 2020 г.).

Судебная коллегия с данным расчетом не согласна.

За период работы с 01 апреля 2008 г. по 30 мая 2020 г. отпускной стаж составляет 12 лет 2 месяца (округление согласно Правилам, утв. НКТ ССР 30.04.1930 г. № 169, п. 28 и п. 35). При продолжительности ежегодного оплачиваемого отпуска 44 дня положенные дни отпуска за весь период работы составляют 535,34 дня, использованные дни отпуска за весь период работы, как указывает истец и не оспорено ответчиком, – 423 дня.

Таким образом, дни, за которые положена компенсация, составляют 112, 34 дня (535,34 дня – 423 дня).

Расчетный период для расчета компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении составляет 12 календарных месяцев, предшествующих месяцу увольнения работника (п. 4 Положения о средней заработной плате).

Поскольку май 2020 г. отработан истцом не полностью (уволен 30 мая 2020 г.), то этот месяц не учитывается при расчете среднего заработка (Письмо Роструда от 22 июля 2010 г. N 2184-6-1). Для расчета среднего дневного заработка истца необходимо учитывать период с 01 мая 2019 г. по 30 апреля 2020 г.

Согласно представленным ответчиком расчетным ведомостям, в период с 01 мая 2019 г. по 31 декабря 2019 г. среднемесячный заработок грузчика составлял ** руб. В период с 01 января 2020 г. по 30 апреля 2020 г. среднемесячный заработок ** составлял ** руб.

Среднемесячное число календарных дней для расчета отпускных равно 29,3 (ч. 4 ст. 139 Трудового кодекса Российской Федерации).

Расчет среднего дневного заработка: **.

Размер компенсации за неиспользованные отпуска составляет: **.

В ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции Уйнукпан Э.М. пояснил, что в 2018 г. получил отпускные в размере ** руб., в 2019 г. в отпуске не был, но получил отпускные в размере ** руб. (протокол судебного заседания от 11 сентября 2020 г., т. 1, л.д.37).

В суде апелляционной инстанции истец факт получения в 2019 г. отпускных в размере ** руб. также подтвердил.

В связи с тем, что истец в 2019 г. получил денежные средства в размере ** руб. в качестве отпускных, данная сумма подлежит вычету из суммы причитающейся истцу компенсации за неиспользованные отпуска.

Таким образом, требование истца о взыскании с ответчика компенсации за неиспользованные отпуска подлежит удовлетворению частично.

С ИП Кашниковой И.А. в пользу истца подлежит взысканию компенсация за неиспользованные отпуска в размере ** руб. ** коп. (** руб. ** коп. – ** руб. = ** руб. ** коп.).

Истец также просит взыскать с ответчика невыплаченные отпускные за 2017, 2018 и 2019 гг. в размере ** руб. В заявлении об уточнении исковых требований от 14 сентября 2021 г. данное исковое требование отсутствует, однако от данного требования истец в установленном ст.ст. 39, 173 ГПК РФ порядке не отказывался.

Определением судебной коллегии от 15 сентября 2021 г. производство по делу прекращено в части искового требования к ответчику о взыскании невыплаченных отпускных за проработанный период с 2019 г. по 2020 г.

Требование истца о взыскании с ответчика невыплаченных отпускных за 2017, 2018 и 2019 г.г. в размере ** руб. не подлежит удовлетворению, так как оснований полагать, что отпускные выплачивались в меньшем размере, чем положено, не имеется, соответствующих доводов истец не приводил, а судом с ответчика в пользу истца взыскана компенсация за 112, 34 дней неиспользованного отпуска - за весь период работы у ответчика в размере ** руб. ** коп.

Требование истца о взыскании с ответчика процентов (денежной компенсации) не подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Ст. 236 Трудового кодекса Российской Федерации предусматривает, что при нарушении работодателем установленного срока соответственно выплаты заработной платы, оплаты отпуска, выплат при увольнении и (или) других выплат, причитающихся работнику, работодатель обязан выплатить их с уплатой процентов (денежной компенсации) в размере не ниже одной сто пятидесятой действующей в это время ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации от не выплаченных в срок сумм за каждый день задержки начиная со следующего дня после установленного срока выплаты по день фактического расчета включительно. При неполной выплате в установленный срок заработной платы и (или) других выплат, причитающихся работнику, размер процентов (денежной компенсации) исчисляется из фактически не выплаченных в срок сумм.

Материальная ответственность работодателя в виде выплаты работнику денежной компенсации в определенном законом размере в силу буквального толкования статьи 236 Трудового кодекса Российской Федерации наступает только при нарушении работодателем срока выплаты начисленных работнику заработной платы, оплаты отпуска, выплат при увольнении и других выплат, причитающихся работнику по трудовому договору.

Поскольку вышеуказанные денежные суммы задолженности по заработной плате за апрель и май 2020 г., компенсации за неиспользованные отпуска истцу до принятия судом решения не начислялись, то положения статьи 236 Трудового кодекса Российской Федерации к спорным правоотношениям применению не подлежат.

В соответствии со ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме.

Поскольку судом установлено, что ИП Кашниковой И.А. допущено нарушение трудовых прав истца, то в силу прямого указания закона это является основанием для компенсации морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд учитывает длительность нарушений трудовых прав истца Уйнукпана Э.М. со стороны работодателя. В течение длительного времени – более 12 лет работодателем не оформлялись трудовые отношения с истцом, что лишило его возможности пользоваться социальными гарантиями, в частности, получать при временной нетрудоспособности соответствующее пособие. При этом истец, как показали свидетели, характеризовался по работе положительно, как ответственный работник, добросовестно выполнял свои трудовые обязанности. За весь период работы истца работодателем не представлялись в Пенсионный фонд Российской Федерации сведения индивидуального (персонифицированного) учета в отношении истца, необходимые для правильного назначения страховой и накопительной пенсии, также не производилась уплата страховых взносов, соответственно, указанный длительный период работы у ответчика – более 12 лет не включен в трудовой стаж истца, необходимый для назначения ему пенсии по возрасту.

Кроме того, из материалов дела следует, что ежегодные отпуска предоставлялись истцу не в полном объеме – значительно меньше установленных Трудовым кодексом Российской Федерации 44 календарных дней отпуска.

Согласно представленным суду доказательствам, у истца имеются на иждивении несовершеннолетние дети, в том числе находящиеся под опекой.

На момент увольнения истца его супруга У. обязана была выплачивать заем по договору целевого займа, заключенному с АО «**» 01 февраля 2020 г. на срок до 23 июля 2021 г., а также кредит по договору, заключенному с ООО «**» 21 июля 2019г. на срок 12 месяцев.

Исходя из фактических обстоятельств дела, допущенных ответчиком существенных нарушений трудового законодательства, степени причиненных истцу нравственных страданий, требований разумности и справедливости, суд приходит к выводу о взыскании с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда в размере ** руб.

Согласно ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Истец просит возместить расходы на оплату услуг представителя в размере ** руб.

В подтверждение указанных расходов суду представлены соглашения об оказании юридической помощи от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ, заключенные между истцом и адвокатом Ондар В.А., на предмет консультирования, представления интересов доверителя в Кызылском городском суде и в судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Тыва, согласно которым стоимость оказанных услуг составляет в общей сумме ** руб.

Согласно квитанции к приходно-кассовому ордеру № ** от 11.08.2020г., адвоката Ондар В.А. адвокатского кабинета «Наш адвокат», от Уйнукпана Э.М. принято ** рублей по соглашению, 27 января 2021 года принято ** рублей.

Согласно справке, выданной адвокатом Ондар В.А. 11 августа 2021 г., стоимость юридической помощи по соглашениям об оказании юридической помощи от 11 августа 2020 г. и от 27 января 2021 г. в общей сумме ** руб. истцом полностью оплачена (том 2, л.д. 74).

Исходя из объема работы представителя истца, выразившейся в сборе документов, подготовке заявлений, участии в судебных заседаниях судов первой и апелляционной инстанций, также исходя из фактической и правовой сложности дела, судебная коллегия полагает возможным возместить расходы истца по оплате услуг представителя в полном объеме - в сумме ** руб., так как данная сумма с учетом объема оказанной представителем помощи соответствует требованию разумности.

В соответствии с ч. 1 ст. 103 ГПК РФ с ответчика подлежит взысканию государственная пошлина в доход бюджета муниципального образования в размере 4022 руб. 92 коп. (1 200 руб. – по требованиям неимущественного характера об установлении факта трудовых отношений, возложении обязанностей внести записи в трудовую книжку, предоставить индивидуальные сведения персонифицированного учета и уплатить страховые взносы, компенсации морального вреда; ** руб. ** коп. – по требованиям имущественного характера о взыскании невыплаченной заработной платы в размере ** руб. и компенсации за неиспользованные отпуска в размере ** рублей ** руб.).

На основании вышеизложенного, руководствуясь статьями 328, 329, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Кызылского городского суда Республики Тыва от 11 декабря 2020 года отменить, принять по делу новое решение следующего содержания:

«Исковые требования Уйнукпан Э.М. к индивидуальному предпринимателю Кашникову И.А. об установлении факта трудовых отношений, возложении обязанностей внести записи в трудовую книжку, предоставить индивидуальные сведения персонифицированного учета и уплатить страховые взносы, взыскании невыплаченной заработной платы за фактически отработанный период, невыплаченных отпускных, процентов, компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Установить факт трудовых отношений между индивидуальным предпринимателем Кашникову И.А. и Уйнукпан Э.М. в период с 21 декабря 2012 года по 30 мая 2020 года.

Обязать индивидуального предпринимателя Кашникову И.А. внести в трудовую книжку Уйнукпан Э.М. записи о приеме его на работу у К. на должность ** с 01 апреля 2008 года, о переводе на должность ** с 22 сентября 2019 года и об увольнении 30 мая 2020 года по пункту 3 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации по инициативе работника.

Обязать индивидуального предпринимателя Кашникову И.А. предоставить в государственное учреждение - Центр установления пенсий и социальных выплат Пенсионного фонда Российской Федерации в Республике Тыва сведения индивидуального (персонифицированного) учета в отношении Уйнукпан Э.М. за период работы с 01 апреля 2008 года по 30 мая 2020 года и уплатить страховые взносы в отношении Уйнукпан Э.М. за период с 01 апреля 2008 года по 30 мая 2020 года.

Взыскать с индивидуального предпринимателя Кашникову И.А. в пользу Уйнукпан Э.М. задолженность по заработной плате за апрель – май 2020 года в размере ** рублей, компенсацию за неиспользованные отпуска в размере ** рублей ** копеек, компенсацию морального вреда в размере ** рублей и в счет возмещения расходов по оплате услуг представителя – ** рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказать.

Взыскать с индивидуального предпринимателя Кашникову И.А. государственную пошлину в доход бюджета муниципального образования городской округ «Город Кызыл Республики Тыва» в размере 4 022 рублей 92 копеек».

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции через Кызылский городской суд Республики Тыва в течение трех месяцев.

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 22 сентября 2021 года.

Председательствующий

Судья