Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-4046/2021 по иску ФИО1, ФИО2 к ФИО3, ФИО4, ФИО5 о признании договоров цессии недействительными,

по апелляционным жалобам ответчиков на решение Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 18.11.2021.

Заслушав доклад судьи Седых Е.Г., объяснения ответчика ФИО6, представителя истцов ФИО7, судебная коллегия

установила:

ФИО1 и ФИО2 обратились с иском к ФИО3, ФИО4 и ФИО5 о признании недействительными договоров цессии по основанию, предусмотренному п. 1 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, а именно: договора № 1 (цессии) от 14.07.2015, заключенного между ФИО3 и ФИО4 и договора № 1/2015 (цессии) от 30.07.2015, заключенного между ФИО4 и ФИО5

Решением Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 18.11.2021 иск ФИО1 к ФИО3, ФИО4, ФИО5 о признании договоров цессии недействительными удовлетворен.

Признаны недействительными договор № 1 (цессии) от 14.07.2015, заключенный между ФИО3 и ФИО4 и договор № 1/2015 (цессии) от 30.07.2015, заключенный между ФИО4 и ФИО5

Взысканы с ФИО3, ФИО4, ФИО5 в пользу ФИО1 расходы по уплате государственной пошлины по 50 рублей с каждого.

Иск ФИО2 к ФИО3, ФИО4, ФИО5 о признании договоров цессии недействительными оставлен без удовлетворения.

Не согласившись с указанным решением, ответчики обратились с апелляционными жалобами.

Ответчик ФИО5 в апелляционной жалобе указывает на незаконность и необоснованность решения. Полагает, что судом не было принято во внимание то обстоятельство, что истцами не указано, какие права их нарушены оспариваемыми сделками и как признание этих сделок недействительными восстановит их права. Указывает на то, что не мог реализовать свое право на участие в судебных заседаниях, поскольку не был надлежащим образом извещен. Приводит доводы о преюдициальном значении судебных актов, в частности определения Арбитражного суда Свердловской области от 19.04.2021 и постановления Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.08.2021 по делу № А60-27425/2016, в котором участвовали ФИО4, ФИО5, ФИО1, где уже судом давалась оценка всем доводам о мнимости оспариваемых договоров.

Ответчик ФИО3 в апелляционной жалобе указывает на то, что не мог реализовать свое право на участие в судебных заседаниях, поскольку не был осведомлен о судебном заседании, назначенном на 18.11.2021, а также находился на самоизоляции, при этом в виду неосведомленности о судебном заседании, нахождении в банкротстве у него отсутствовала возможность своевременно направить заявление о необходимости применения срока исковой давности. Также приводит доводы о преюдициальном значении определения Арбитражного суда Свердловской области от 19.04.2021 и постановления Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.08.2021 по делу № А60-27425/2016, в котором участвовали ФИО4, ФИО5, ФИО1, которыми установлено, что оспариваемые договоры заключены без нарушений ст. ст. 10, 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации. Указывает, что выводы суда о мнимости оспариваемых сделок не основаны на доказательствах, представленных в материалы дела, а именно судом в качестве имеющего преюдициальное значение акта приведен судебный акт по делу, в котором не участвовал ФИО4 и в котором ничего не сказано о недействительности договоров. Также полагает, что судом не было принято во внимание то обстоятельство, что истцами не указано какие права их нарушены оспариваемыми сделками и как признание этих сделок недействительными восстановит их права.

Ответчик ФИО4 в апелляционной жалобе указывает на несогласие с выводам суда о том, что ответчиками не представлены суду подлинники оспариваемых истцами договоров и расписок, что исключает для истцов возможность оспаривания данных сделок по давности их составления. Оригиналы оспариваемых договоров исследовались в иных делах, в том числе, где участвовал ФИО1 На момент рассмотрения настоящего дела подлинники спорных договоров находились у ФИО3, который был лишен возможности присутствовать в судебном заседании. Так же указывает, что истцом ФИО1 в нарушение требований действующего законодательства, не указано какие его права нарушены оспариваемыми сделками и как признание этих сделок недействительными восстановит эти права. Указывает на необоснованность и недоказанность выводов суда о мнимости сделок. Так же приводит доводы о преюдициальном значении судебных актов: определения Арбитражного суда Свердловской области от 19.04.2021 и постановления Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 09.08.2021 по делу № А60-27425/2016.

От истца ФИО1 в лице его представителя поступили возражения на апелляционные жалобы ответчиков, в которых указано на несостоятельность доводов жалоб.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции ответчик ФИО3 поддержал доводы апелляционной жалобы, просил отменить решение суда.

Представитель истцов поддержал ранее представленные возражения на апелляционные жалобы, просил оставить решение суда без изменения.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились иные участники процесса, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного заседания, что подтверждается материалами дела.

Кроме того, участвующие по делу лица извещались публично путем заблаговременного размещения в соответствии со статьями 14 и 16 Федерального закона от 22.12.2008 № 262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» информации о времени и месте рассмотрения апелляционных жалоб на интернет-сайте Свердловского областного суда.

С учетом изложенного, руководствуясь ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку в материалах дела имеются доказательства надлежащего извещения участников процесса о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, судебная коллегия находит возможным рассмотреть дело при установленной явке.

Заслушав участников процесса, исследовав материалы дела, изучив доводы апелляционных жалоб и возражений на них в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.

На основании п. 3 ст.1 Гражданского кодекса Российской Федерации при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (п.4 ст.1 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно ч. 1 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона. Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором.

В соответствии с положениями главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации переход прав кредитора к другому лицу по сделке (уступка требования) является одной из форм перемены лиц в обязательстве.

Согласно п. п. 1 и 2 ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

В силу п. 1 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

В соответствии с п.1 ст. 420 Гражданского кодекса Российской Федерации договором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей.

Исходя из смысла пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, мнимые сделки совершаются для того, чтобы произвести ложное представление у третьих лиц о намерениях участников сделки изменить свое правовое положение.

Такая сделка характеризуется несоответствием волеизъявления подлинной воле сторон: в момент ее совершения воля обеих сторон не направлена на достижение правовых последствий в виде возникновения, изменения, прекращения соответствующих гражданских прав и обязанностей, а волеизъявление свидетельствует о таковых.

Установление того факта, что стороны на самом деле не имели намерения на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей, обычно порождаемых такой сделкой, является достаточным для квалификации такой сделки как ничтожной.

Как следует из разъяснений, данных в пункте 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2016 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна (пункт 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение.

Судом установлено и следует из материалов дела следующее.

Решением Орджоникидзевского районного суда г.Екатеринбурга от 27.04.2011 с ФИО1 в пользу ФИО3 взыскана задолженность по договору займа № 1-2008 от 01.04.2008 в сумме 2500 000 рублей, проценты за пользование заемными средствами в сумме 3100000 рублей за период с 01.04.2008 по 01.11.2010.

22.02.2017 ФИО3 обратился в суд с иском к ФИО1 о взыскании процентов за пользование займом и несвоевременную оплату долга за период с 01.03.2014 по 01.03.2017.

Решением Орджоникидзевского районного суда г.Екатеринбурга от 18.04.2017 по делу № 2-1272/2017 с ФИО1 в пользу ФИО3 взысканы проценты за пользование займом по договору займа № 1-2008 от 01.04.2008 за период с 01.03.2014 по 01.03.2017 в размере 3600000 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 01.03.2014 по 01.03.2017 в размере 663564 руб. 37 коп.

Как следует из договора № 1 (цессии) от 14.07.2015 ФИО3 уступил ФИО4 право требования по договору займа № 1-2008 от 01.04.2008, заключенному между ФИО3 и ФИО1, в размере 4% в месяц за период с 01.03.2014, процентов за пользование денежными средствами, взыскания убытков и имущества для погашения процентов по договору займа № 1-2008 от 01.04.2008 до момента полного погашения займа. Цена уступаемого права составляет 561617,14 рублей, факт передачи денег ФИО4 ФИО3 подтверждается распиской.

По договору № 1/2015 (цессии) от 30.07.2015 ФИО4 уступил ФИО5 право требования по договору займа № 1-2008 от 01.04.2008, заключенному между ФИО3 и ФИО1, в размере 4% в месяц за период с 01.03.2014, процентов за пользование денежными средствами, взыскания убытков и имущества для погашения процентов по договору займа № 1-2008 от 01.04.2008 до момента полного погашения займа. Цена уступаемого права составляет 135 000 рублей, факт передачи денег ФИО5 ФИО4 подтверждается распиской.

Из определения Арбитражного суда Свердловской области от 19.04.2021 по делу № А60-27425/2016 (т.2 л.д.12-19) следует, что 02.06.2016 в Арбитражный суд поступило заявление ООО «Техсервис» о признании гражданина ФИО3 несостоятельным (банкротом).

Определением суда от 01.07.2016 заявление ООО «Техсервис» о признании гражданина ФИО3 несостоятельным (банкротом) признано обоснованным и введена процедура реструктуризации долгов на шесть месяцев.

Судом апелляционной инстанции истребовано из Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга гражданское дело № 2-1272/2017, по которому 18.04.2017 с ФИО1 в пользу ФИО3 взысканы проценты за пользование займом по договору займа № 1-2008 от 01.04.2008 за период с 01.03.2014 по 01.03.2017 и проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 01.03.2014 по 01.03.2017.

Из названного гражданского дела следует, что 27.06.2019 в адрес суда от ФИО5 поступило заявление по данному гражданскому делу № 2-1272/2017 о процессуальном правопреемстве, в котором ФИО5 просил заменить истца ФИО3 на его правопреемника ФИО5, обосновывая свое заявление договорами цессии от 15.07.2015 и 30.07.2015, представил копии указанных договоров (л.д.88-92 дело № 2-1272/2017).

Определением Орджоникидзевского районного суда г.Екатеринбурга от 19.07.2019 по делу № 2-1272/2017 ФИО5 было отказано в процессуальном правопреемстве (т. 1 л.д.104-106).

При рассмотрении заявления ФИО5 о процессуальном правопреемстве суд исходил из того, что представленные ФИО5 договоры цессии, исходя из их содержания, действовали на момент обращения ФИО3 с иском по делу № 2-1272/2017 и на момент принятия решения 18.04.2017, что противоречит материалам дела. Решением суда от 18.04.2017 установлено право ФИО3 на взыскание процентов и убытков по договору займа № 1-2008 от 01.04.2008. Сведений о том, что при обращении в суд ФИО3 действовал в интересах ФИО5, материалы дела не содержат. Суд пришел к выводу о том, что факт выбытия ФИО3 из спорного правоотношения на основании представленных ФИО5 договоров цессии от 14.07.2015 и от 30.07.2015 отсутствовал.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 16.10.2019 определение суда первой инстанции от 19.07.2019 оставлено без изменения (т. 1 л.д.107-110).

Определением судебной коллегии по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 19.03.2020 определения судов первой и апелляционной инстанции оставлены без изменения (т. 1 л.д.111-114).

Как следует из определения суда кассационной инстанции, поскольку исковые требования заявлены непосредственно ФИО3, действовавшим от своего имени, судами верно установлено, что факт выбытия из спорного материального правоотношения ФИО3 на основании заявленных ФИО5 договоров цессии в период рассмотрения спора отсутствовал.

Разрешая настоящий спор, установив, что ФИО3 из спорного правоотношения между ним и ФИО1 на 2017 год не выбывал, несмотря на подписанный им договор цессии от 14.07.2015, суд пришел к выводу о том, что договоры цессии от 14.07.2015 и 30.07.2015 являются мнимыми, заключенными для вида, с целью избежания попадания полученного по решению суда от 18.04.2017 имущества в конкурсную массу ФИО3, признанного банкротом.

Из материалов гражданского дела № 2-1272/2017 следует, что при обращении 22.02.2017 ФИО3 (в лице его представителя ФИО4) в суд с иском к ФИО1 о взыскании процентов за пользование займом и несвоевременную оплату долга за период с 01.03.2014 по 01.03.2017, истец указывал о нарушении своих прав, как займодавца по договору займа от 01.04.2008 (л.д.2-4 дело № 2-1272/2017).

При рассмотрении дела по существу в судебном заседании 18.04.2017 присутствовали и истец ФИО3, и его представитель ФИО4, истец поддерживал исковые требования, просил иск удовлетворить, поддерживал свою позицию в судебных прениях. Представитель истца в прениях указал на обоснованность иска, настаивал на его удовлетворении. При этом, как следует из протокола судебного заседания, ни истец ФИО3, ни его представитель ФИО4 не сообщали суду о наличии договоров цессии от 14.07.2015 и 30.17.2015.

Принимая во внимание изложенное, судом первой инстанции правильно приняты во внимание вышеприведенные судебные акты по вопросу процессуального правопреемства ФИО5 в рамках гражданского дела № 2-1272/2017.

Как указал в своей апелляционной жалобе ФИО3, вышеприведенные судебные акты не имеют преюдициального значения для ФИО4, в которых он не участвовал. Однако данный довод не является основанием для отмены оспариваемого решения, поскольку согласно ч. 1 ст. 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации к письменным доказательствам относятся приговоры и решения суда. Поэтому вышеназванные судебные акты об отказе в процессуальном правопреемстве ФИО5, которыми установлено, что факт выбытия из спорного материального правоотношения ФИО3 на основании заявленных договоров цессии в период рассмотрения спора отсутствовал, являются письменными доказательствами в рамках настоящего спора.

Доводы апелляционных жалоб о преюдициальности иных судебных актов по вопросу мнимости рассматриваемых договоров цессии, основаны на неверном токовании норм процессуального права. Ответчиками в качестве таковых названы: определение Арбитражного суда Свердловской области от 19.04.2021, постановление Семнадцатого Арбитражного апелляционного суда от 09.08.2021 по делу № А60-27425/2016 (т.2 л.д.12-19) по заявлению финансового управляющего об оспаривании сделок должника с заинтересованными лицами, в том числе договора цессии от 14.07.2015 и договора цессии от 30.07.2015; и решение Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 27.09.2019 по делу № 2-2124/2019 по иску ФИО5 к ФИО1 о взыскании процентов по договору займа.

В соответствии с ч.ч. 2, 3 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица, а также в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом.

При рассмотрении гражданского дела обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением арбитражного суда, не должны доказываться и не могут оспариваться лицами, если они участвовали в деле, которое было разрешено арбитражным судом.

Из материалов дела следует, что 27.09.2019 Орджоникидзевским районным судом г. Екатеринбурга по делу № 2-2124/2019 принято решение по иску ФИО5 к ФИО1 о взыскании процентов за пользование займом и процентов за пользование чужими денежными средствами за период с 02.03.2017 по 02.04.2019 (т. 2 л.д.36-39).

На преюдициальность данного судебного акта указывают ответчики. Как было указано выше, ФИО5 было отказано в процессуальном правопреемстве на основании договоров цессии от 14.07.2015 и 30.07.2015, и он обратился в суд с названным иском, сославшись на эти же договоры цессии от 14.07.2015 и 30.07.2015.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, в названном гражданском деле № 2-2124/2019 в предмет доказывания не входили обстоятельства, являющиеся основаниями, по которым данные договоры цессии могли быть признаны недействительными, поэтому доводы жалоб ответчиков о преюдициальном значении обстоятельств, установленных названным решением, необоснованны. Удовлетворяя требования ФИО5, суд указал, что данные договоры цессии не оспорены, недействительными не признаны.

Обстоятельства, установленные определением Арбитражного суда Свердловской области от 19.04.2021 (т. 2 л.д.12-14) и постановлением Семнадцатого Арбитражного апелляционного суда от 09.08.2021 (т. 2 л.д.15-19) по делу № А60-27425/2016 также не имеют преюдициального значения для настоящего спора, поскольку в данном деле обстоятельства мнимости указанных договоров цессии арбитражным судом не устанавливались. Как следует из данного судебного акта, судом был применен срок исковой давности, о котором было заявлено должником.

При этом судом правильно указано, что наличие расписок о получении денег по договорам цессии не подтверждают факт действительности сделок при отсутствии перехода прав от ФИО3 к ФИО5

Таким образом, из материалов дела следует, что по вопросу процессуального правопреемства ФИО5 обратился в суд 27.06.2019, то есть спустя 3 года и 11 месяцев после заключения договоров цессии в июле 2015 года, что в совокупности с установленными по делу обстоятельствами свидетельствует об отсутствии фактического исполнения договоров цессии.

С учетом вышеизложенного судебная коллегия находит обоснованными выводы суда первой инстанции о мнимости представленных договоров цессии от 14.07.2015 и 30.07.2015. Доводы, сводящиеся к недоказанности обстоятельств, имеющих значение для дела, являются необоснованными, поскольку по существу указывают на неправильную оценку судом характера спорных правоотношений. Судебная коллегия считает, что судом первой инстанции дана верная оценка характеру спорных правоотношений. Выводы суда основаны на установленных судом обстоятельствах дела, подтвержденных доказательствами, оценка которых произведена судом первой инстанции по правилам, предусмотренным ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы жалоб ответчиков об отсутствии нарушения прав истцов оспариваемыми договорами цессии, являются несостоятельными. Признание сделки мнимой свидетельствует о её ничтожности. В силу положений п. 3 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации истец ФИО1 вправе обратиться с иском об оспаривании данных сделок цессии. На основании оспариваемых им договоров цессии были удовлетворены исковые требования ФИО5 к ФИО1 о взыскании процентов за пользование займом и процентов за пользование чужими денежными средствами за период с 02.03.2017 по 02.04.2019 решением Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 27.09.2019 по делу № 2-2124/2019 (т.2 л.д.36-39). Кроме того, решением Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 22.04.2021 по делу № 2-558/2021 были удовлетворены исковые требования ФИО3 и ФИО5 к ФИО1 и ФИО2 о признании сделки недействительной. Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 24.09.2021 (дело № 33-13083/2021) решение суда от 22.04.2021 оставлено без изменения (т.2 л.д.5-11). В апелляционном определении указано, что договоры цессии самим ФИО1 не оспаривались, недействительными не признавались.

Выводы суда об обоснованности заявленных требований подробно мотивированы, всем приведенным сторонами обстоятельствам, на которых истцы основывали исковые требования, и представленным по делу доказательствам в их совокупности судом дана оценка, отвечающая требованиям ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

У судебной коллегии нет оснований соглашаться с доводами жалоб ответчиков ФИО5 и ФИО3 об их ненадлежащем извещении, поскольку данные доводы опровергаются материалами дела, из которых следует, что ответчики заблаговременно и надлежащим образом, по адресам их регистрации извещались судом о судебном заседании, назначенном на 18.11.2021 в порядке ст. 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, указанная корреспонденция организацией почтовой связи возвращена в суд с отметкой "истек срок хранения" (т. 1 л.д.187, 231-232, 243-244).

Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 67 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", юридически значимое сообщение считается доставленным и в тех случаях, если оно поступило лицу, которому оно направлено, но по обстоятельствам, зависящим от него, не было ему вручено или адресат не ознакомился с ним (п. 1 ст. 165.1 Гражданского кодекса Российской Федерации). Например, сообщение считается доставленным, если адресат уклонился от получения корреспонденции в отделении связи, в связи с чем она была возвращена по истечении срока хранения. Статья 165.1 Гражданского кодекса Российской Федерации подлежит применению также к судебным извещениям и вызовам, если гражданским процессуальным или арбитражным процессуальным законодательством не предусмотрено иное (п. 68 постановления).

Учитывая, что лицо само определяет объем своих прав и обязанностей в гражданском процессе, а определив, реализует их по своему усмотрению, неполучение ответчиком почтовой корреспонденции по извещениям организации почтовой связи, о чем свидетельствует возврат конверта в суд по истечении срока хранения, применительно к п. 35 Правил оказания услуг почтовой связи, утвержденных приказом Минкомсвязи России от 31.07.2014 № 234, и ч. 2 ст. 117 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации следует расценивать как отказ ответчиков от ее получения, в связи с чем у суда имелись основания считать ответчиков надлежаще извещенными о месте и времени рассмотрения дела в соответствии с ч. 3 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Ответчик ФИО3 указывает в своей жалобе об отсутствии у него возможности своевременно направить заявление о применении судом срока исковой давности. Рассматривая данный довод, судебная коллегия приходит к следующему.

Из материалов дела следует, что 14.11.2021 в адрес суда от ответчика ФИО3 было направлено заявление о пропуске сроков исковой давности ФИО2 и ФИО1 (т. 2 л.д.56-57). В адрес суда названное заявление поступило 25.11.2021, о чем свидетельствует штамп входящей корреспонденции, то есть после вынесения решения 18.11.2021. Данное заявление направлено ответчиком до рассмотрения дела по существу, вместе с тем данное заявление не повлияло на правильность принятого судом решения, поскольку истцами сроки исковой давности не пропущены.

Течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (статья 200 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с п. 1 ст. 181 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения.

Заявление о процессуальном правопреемстве представлено ФИО5 27.06.2019 в Орджоникидзевский районный суд г. Екатеринбурга в гражданское дело № 2-1272/2017. Об оспариваемых договорах цессии ФИО2 и ФИО1 раньше указанной даты не знали и не должны были узнать. Следовательно, трехлетний срок исковой давности истекает 27.06.2022. С настоящим иском в суд истцы обратились 19.03.2021 (т. 1 л.д.87), следовательно, срок исковой давности истцами не пропущен.

Ссылки ответчика ФИО3 на его заявление в адрес финансового управляющего в рамках дела о банкротстве от 26.10.2017, в котором ФИО3 просил финансового управляющего принять договор цессии № 1 от 14.07.2015 (т.2 л.д.4), о чем имеется ссылка в определении Арбитражного суда Свердловской области от 19.04.2021 по делу № А60-27425/2016 (т. 2 л.д.13), не свидетельствует о том, что истцы должны были узнать о наличии договоров цессии значительно раньше даты обращения ФИО5 в суд с заявлением о процессуальном правопреемстве. Тот факт, что дело о банкротстве ФИО3 возбуждено по заявлению ООО «Техсервис» (ИНН <***>), одним из участников которого является ФИО1 (что подтверждается сведениями ЕГРЮЛ), не может с однозначностью подтверждать, что ФИО1 должен был знать о вышеназванном заявлении ФИО3 от 26.10.2017 в адрес финансового управляющего, а значит, и о договорах цессии.

Фактически доводы апелляционных жалоб не содержат обстоятельств, которые не были бы проверены и учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта, влияли на обоснованность и законность постановленного решения, либо опровергали выводы суда первой инстанции, по существу сводятся к несогласию с той оценкой исследованных доказательств, которая дана судом первой инстанции, а также к иному толкованию норм материального права. Однако оснований для переоценки представленных доказательств и иного применения норм материального права у суда второй инстанции не имеется, поскольку установленные ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правила оценки доказательств судом нарушены не были, выводы суда первой инстанции полностью соответствуют обстоятельствам данного дела, нарушений норм материального и процессуального права, приведших к неправильному разрешению спора, судом не допущено, и спор по существу разрешен верно.

Решение суда является законным и обоснованным, в связи с чем оно подлежит оставлению без изменения.

Оснований для отмены решения суда первой инстанции, предусмотренных ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не установлено.

На основании вышеизложенного, руководствуясь ст. 320, п. 1 ст. 327.1, п. 1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 18.11.2021 оставить без изменения, апелляционные жалобы ответчиков – без удовлетворения.

Председательствующий: И.А. Волошкова

Судьи: Н.П. Подкорытова

Е.Г. Седых